..> значительно полезнее, чем: <Ты так себя ведешь потому, что...>
Если интерпретируются мотивы, пациенты часто воспринимают такие высказы-
вания как обвиняющие. А вот от всргнуть как не имеющие ценности субъективные
реакции окружающих для них значительно труднее.
Слишком часто мы подменяем понятия мжличностного манифестирования,
peciKifuu и причины. Причины монополизаторского поведения могут значительно
варьироваться от пациента к пациенту: одни индивидуумы говорят, чтобы контро-
лировать других; кто-то настолько опасается влияния или вторжения со стороны
других, что компульсивно бросается защищать каждое свое высказывание; третьи
до такой степени переоценивают свои идеи и наблюдения, что не в состоянии от-
ложить их высказывание - любая мысль должна быть незамедлительно выраже-
Монополист 421
на. Как правило, причины поведения каждого конкретного монополиста проясня-
ются не сразу, а только значительно позже, на протяжении курса. Поэтому па ран-
них этапах интерпретация причин не слишком полезна в смысле управления пове-
денческими паттернами, разрушительными для работы группы. Значительно эф-
фективнее концентрироваться на манифестации пациентом себя в группе и па
реакции других участников на его поведение. Мягко, но настойчиво пациентов
надо ставить перед парадоксом: как бы сильно они ни желали быть принятыми и
уважаемыми остальными, они упорно ведут себя так, что вызывают лишь раздра-
жение, отторжение и фрустрацию.
Хорошей иллюстрацией сказанному послужит один клинический случай - он
произошел в психиатрической больнице тюрьмы, в которой содержались люди,
совершившие преступления на сексуальной почве.
-1 Уолт, находившийся в группе уже в течение семи недель, разразился набившим оско-
мину длиннейшим дифирамбом поразительному улучшению, которое у нею произошло. Он
во всех подробностях описал, что его главной проблемой было непонимание губительных
последствий, которыми его поведение оборачивалось для других, и что теперь, придя к га-
кому пониманию, он созрел для того, чтобы покинуть больницу.
Терапевт заметил, что некоторые участники проявляют беспокойство. Один тихонько
постукивал кулаком о ладонь другой руки, другие откинулись на спинки стульев, всей своей
позой выражая равнодушие и покорность судьбе. Ведущий остановил излияния монополис-
та, спросив у участников группы, сколько раз им уже довелось выслушивать эту историю.
Оказалось, что они слушали се на каждом собрании - фактически, уже на самой первой
встрече Уолт высказывался в том же духе. Более того, они ни разу не слышали, чтобы он
говорил о чем-то другом; они его знали только как <историю>. Участники обсудили раздра-
жение, которое Уолт у них вызывает, свое нежелание вступать с ним в открытую конфронта-
цию - из-за опасения серьезно ему повредить, или утратить контроль над собой, или силь-
но пострадать от его мести. Некоторые говорили о том, что утратили всякую надежду <до-
стучаться> до Уолта, что он общается с ними, как с какими-то бесплотными картонными
фигурами, лишенными глубины и объема. Другие говорили об ужасе, который вызывает в
них перспектива откровенно говорить о себе в группе; по этой причине они приветствовали
монополизаторское поведение Уолта. Несколько человек признались в полном отсутствии
интереса к терапии или веры в нее; именно эта апатия помешала им остановить Уолта.
Таким образом, процесс был более чем предопределен: множество накладывающихся
друг на друга факторов привело к состоянию динамического равновесия, называемого мо-
нополизацией. Прервав процесс ухода от проблемы, способствуя раскрытию и проработке
определяющих этот процесс факторов, терапевт добился максимальной терапевтической
отдачи от потенциально вредного группового феномена. Каждый участник придвинулся на
шаг ближе к активному участию в работе группы. Никто больше не позволял Уолту участво-
вать в работе группы таким явно не полезным для себя способом. Никто больше - ни явно,
ни скрыто - не поощрял его к этому.
Жизненно важно заручиться поддержкой пациента, сделать его своим союзни-
ком по терапевтической работе. Надо, чтобы у него появился стимул к изменению
свойственного ему монополистского стиля общения с людьми, особенно если при
первичном обращении к психотерапевту неудовлетворенность этим стилем не вхо-
дила в число его жалоб. Например, имеет смысл подтолкнуть пациента к размыш-
лениям над событиями, которые произошли с ним в группе. Входя в группу, какую
реакцию он надеялся вызвать у остальных участников? А что произошло в дей-
422 Глава 13. Трудные пациенты
ствительности? Каким образом монополист объясняет это расхождение? Удовлет-
воряет ли его реакция группы?
Терапевт должен помочь монополисту выйти за рамки конкретной ситуации
группы. Монополист может попытаться обесценить свой опыт, умалить важность
реакции группы или заявить, что группа состоит из людей с нарушениями. Он
может запротестовать: <Такое со мной случается впервые в жизни!> Если тера-
певт в достаточной мере контролирует ситуацию, чтобы не допустить превраще-
ния кого-то из пациентов в <козла отпущения>, то это высказывание неизменно
не соответствует действительности: данный пациент находится в очень знако-
мой для себя ситуации. Группу от всех прочих <мест действия> отличает лишь
наличие норм, позволяющих окружающим открыто комментировать его поведе-
ние.
Терапевт получаст дополнительный рычаг воздействия, поощряя пациента к
исследованию и обсуждению его трудностей, относящихся к сфере межличност-
ного общения: одиночества, отсутствия близких друзей, нежелания других его
выслушивать, того, что окружающие его беспричинно избегают и т. д. Как только
пациент ясно сформулирует свои проблемы, терапевт может с большей убедитель-
ностью продемонстрировать ему важность и уместность исследования его пове-
дения в группе. Важно правильно выбирать момент. Нет смысла пытаться прово-
дить такую работу с закрытым, защищающимся пациентом, посреди разбушевав-
шейся эмоциональной стихии. Здесь требуются многократные, мягкие, должным
образом рассчитанные интервенции.
МОЛЧАЩИЙ ПАЦИЕНТ
Противоположность монополиста - молчаливый участник группы оказывает
меньшее негативное воздействие на группу в целом, однако представляет собой
для терапевта не менее сложную проблему. А в самом ли деле молчун - это про-
блема? Возможно, он получает пользу от терапии молча? История, ставшая уже,
пожалуй, апокрифической, и десятилетиями циркулирующая в психотерапевти-
ческих кругах, рассказывает об одном пациенте, который посещал группу целый
год и за все время не произнес ни слова. В конце 50-й для себя встречи он объявил
группе, что больше не придет: его проблемы разрешились, на следующий день-
его свадьба и он хочет выразить свою благодарность участникам группы за по-
мощь, которую они ему оказали.
Некоторые молчаливые пациенты действительно могут получить пользу от за-
местительного участия в терапии, идентифицируясь с активными пациентами,
страдающими сходными проблемами. Невзирая на то что в группе пациент мол-
чит и внешне его поведение остается неизменным, за пределами группы он может
постепенно начать вести себя иначе и смелее идти на риск. Как подтверждают
результаты исследовательского проекта, проведенного Либерманом, Яломом и
Молчащий пациент 423
Майлзом и посвященного группам встреч, некоторые участники с наибольшими
личностными изменениями обладали, по-видимому, особой способностью извле-
кать максимальную пользу и быстрее всего усваивать новые образцы поведения в
краткосрочных (функционирующих в общей сложности 30 часов) группах, приоб-
щаясь косвенным образом (через замещение) к групповому опыту других участни-
ков.
Однако практика свидетельствует, что, в целом, чем активнее и влиятельнее
пациент в группе, тем с большей вероятностью он извлечет пользу из терапии.
Обследование групп опыта показало: что бы пациенты ни говорили, во всех слу-
чаях чем больше слов они произносят, те.м заметнее изменяется в положитель-
ную сторону их представление о себе697. По результатам другого исследования,
заместительный опыт, по контрасту с опытом непосредственного участия или со-
четанием заместительного и непосредственного опыта, неэффективен как в смыс-
ле достижения положительных изменений, так и в смысле усиления притягатель-
ности для пациента группового процесса98.
Более того, многие терапевты сходятся во мнении, что в долгосрочной терапии
молчащий пациент не извлекает пользы из пребывания в группе. Чем больше
объем вербального участия пациента в групповом процессе, тем больше у него
ощущение вовлеченности в этот процесс, тем выше его ценят другие участники и
тем, в конечном итоге, выше его самооценка. Поэтому не стоит обольщаться ле-
гендарной историей о молчаливом пациенте, который поправился. Молчун - па-
циент проблемный; он редко извлекает пользу из участия в группе.
Молчание пациента может объясняться многими причинами. Некоторые испы-
тывают пронизывающий ужас при мысли о самораскрытии; им кажется, что лю-
бое высказывание с их стороны обрекает их на прогрессивно нарастающее само-
раскрытие, Для других проявления агрессии столь неприемлемы, что они не идут
на риск самоутверждения, неотъемлемый от акта речи. Третьи, требующие от себя
совершенства и не удовлетворяющиеся меньшим, никогда не высказываются из
опасения, что, открыв рот, скажут что-нибудь, чем потом сами будут недовольны.
А есть и такие, которые удерживают группу на расстоянии или с успехом контро-
лируют ее, храня высокомерное, надменное молчание. Некоторые пациенты вос-
принимают как особую угрозу какого-то одного участника группы. У них выраба-
тывается привычка высказываться только в отсутствие этого участника. Другие
проявляют активность только тогда, когда присутствует меньшее число участни-
ков, или на альтернативных собраниях (без ведущего). Некоторые опасаются по-
казать свою слабость и хранят молчание, чтобы не расстроиться, не впасть в умо-
ляющий тон или не разрыдаться. Другие погружаются в молчание периодически,
стараясь таким образом наказать других или заставить группу обратить на них
особое внимание.
Здесь, однако, важно подчеркнуть, что молчание никогда на самом деле не мол-
чаливо; молчание - это поведение и, как всякое другое поведение в группе, несет
определенную смысловую нагрузку - как в контексте здесь-и-теперь группы, так
и в качестве репрезентативного образца типичного для данного пациента способа
424 Глава 13. Трудные пациенты
общения с миром. Таким образом, терапевтическая задача не ограничивается из-
менением поведения (без чего пациент не сможет оставаться в группе). Необходи-
мо также помочь пациенту познать па материале этого поведения самого себя.
Выбор тактики частично зависит от внутренней динамики, а ключом к понима-
нию динамики становятся предгрупповые индивидуальные собеседования, певер-
бальное поведение, а также некоторые вербальные проявления. Необходимо при-
держиваться золотой середины, так чтобы, с одной стороны, не оказывать на па-
циента излишнего давления, а с другой - не допустить его сползания в абсолют-
ную изоляцию. Терапевт может, в целом, позволить каждому пациенту самостоя-
тельно регулировать степень своего участия в групповом процессе, однако при
этом периодически вовлекать молчуна в участие, комментируя его иевербальное
поведение-когда тот жестом или манерой поведения выказывает заинтересо-
ванность, напряжение или печаль, демонстрирует, что ему скучно или смешно.
Часто хороший способ вызвать пациента на более активное участие в дискуссии -
сначала поощрить других участников поразмышлять вслух о том, как его воспри-
нимают, а затем попросить молчащего участника дать оценку этим впечатлениям.
Даже если требуются постоянные подталкивания, уговоры или приглашения, все
равно можно избежать превращения пациента в пассивный объект-для этого
надо регулярно задавать наводящие вопросы по процессу. <Тебе хочется, чтобы на
этом собрании тебя подталкивали?> <Что ты почувствовал, когда Майк поставил
тебя на место?> <Не зашел ли он слишком далеко?> <Мог бы ты давать нам по-
нять, когда из-за наших разговоров ты начинаешь чувствовать себя неуютно?>
<Какой идеальный вопрос мы могли бы задать тебе сегодня, чтобы помочь влить-
ся в общение?> Этими и другими способами терапевт может заручиться сотрудни-
чеством пациента, сделать его активным союзником в кампании против его мол-
чания. Если, невзирая на все эти усилия, участие пациента по-прежнему остается
очень ограниченным даже после трех месяцев терапии, мой опыт подсказывает,
что прогноз плохой. Тщетные упрашивания, поощрения или подталкивания мол-
чащего, заблокированного пациента будут все больше и больше озадачивать и
фрустрировать группу. Под давлением разочарования и неодобрения участников
позиция пациента в группе станет еще менее жизнеспособной, а шанс на его ак-
тивное участие в групповом процессе - еще более зыбким. На этом этапе могут
быть полезны одновременные индивидуальные сессии. Если они не приносят пло-
дов, терапевту следует серьезно задуматься над выводом пациента из группы.
ПАЦИЕНТ, НАВОДЯЩИЙ СКУКУ
Мало кто обращается к психотерапии по поводу собственного занудства. Тем
не менее лишь в слегка завуалированном виде жалоба эта не так редка. Пациенты
жалуются, что им все время нечего сказать окружающим; что на вечеринках их
вечно оставляют в одиночестве; что никто никуда их больше одного раза не при-
глашает; что другие используют их только для секса; что они заторможены, робки,
Пациент, наводящий скуку 425
социально неловки, пусты или бесцветны. Способность наводить па окружающих
скуку следует принимать всерьез - так же как молчание, мононолизаторство или
эгоизм. Это чрезвычайно серьезная проблема, независимо от того, признает ее
пациент таковой открыто или нет.
В социальном микрокосме терапевтической группы пациенты, наводящие ску-
ку, воссоздают свои проблемы и вгоняют в тоску участников группы - и терапев-
та. Терапевты вздрагивают при мысли о малочисленном собрании, единственные
участники которого - двое-трое таких пациентов. Если бы кто-то из них па этой
стадии решил прервать терапию, то он просто тихо исчез бы из группы, оставив
лишь легкую рябь после себя.
Скука - исключительно индивидуальное переживание. В одной и той же си-
туации одному может быть скучно, а другому - пет, поэтому делать обобщения
тут довольно сложно. Но, как правило, если речь идет о терапевтической группе,
то скучный пациент в группе - это такой пациент, который заторможен во всех
своих реакциях, лишен спонтанности и никогда не рискует. Высказывания паци-
ентов, наводящих скуку, всегда <безопасны> (и, увы, всегда предсказуемы). Подо-
бострастные и избегающие выказывания хоть малейшего признака агрессивнос-
ти, они часто ведут себя мазохистически (торопятся бичевать себя, прежде чем их
<побьет> кто-нибудь другой). Они говорят то, чего, как им кажется, требует от них
общественное мнение-т. е. прежде чем высказаться они пристально вглядыва-
ются в лица других участников, пытаясь прочитать по ним, какое именно высказы-
вание от них ожидают. Всякий идущий изнутри порыв сопротивления они душат в
зародыше. По своему конкретному социальному стилю такие индивидуумы могут
разниться очень значительно: один молчит, другой напыщен и гипсррационален, а
третий зависим, без конца чего-то требует или о чем-то умоляет.
Участники группы часто предпринимают настоящий штурм, пытаясь подвиг-
нуть пациента, вызывающего скуку, хоть на какое-то проявление спонтанности.
Они просят его поделиться своими фантазиями по поводу других участников, про-
сят его заорать, начать изрыгать проклятия - короче, согласны на все, лишь бы
вызвать его хоть на что-то необычное.
[.1 Одна из моих пациенток. Пора, ввела группу в отчаяние своими постоянными клише н
самоуничнжительнымн замечаниями. После многих месяцев, проведенных в группе, се вне-
групповая жизнь начала изменяться к лучшему. Однако каждое сообщение об очередном
успехе сопровождалось нейтрализующим самоуничижающим высказыванием. Ее приняли в
почетное профессиональное общество (<Что хорошо, - прокомментировала она, - нашел-
ся хоть один клуб, из которого меня не смогут выпихнуть>), она получила диплом об оконча-
нии высшего учебного заведения (<но мне следовало бы закончить его раньше>), получив
при этом самые высокие опенки (<родители меня для того и завели, чтобы хвастаться опен-
ками чада>), она стала лучше выглядеть (<это показывает, как мною может сделать хорошая
кварцевая лампа>);
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Если интерпретируются мотивы, пациенты часто воспринимают такие высказы-
вания как обвиняющие. А вот от всргнуть как не имеющие ценности субъективные
реакции окружающих для них значительно труднее.
Слишком часто мы подменяем понятия мжличностного манифестирования,
peciKifuu и причины. Причины монополизаторского поведения могут значительно
варьироваться от пациента к пациенту: одни индивидуумы говорят, чтобы контро-
лировать других; кто-то настолько опасается влияния или вторжения со стороны
других, что компульсивно бросается защищать каждое свое высказывание; третьи
до такой степени переоценивают свои идеи и наблюдения, что не в состоянии от-
ложить их высказывание - любая мысль должна быть незамедлительно выраже-
Монополист 421
на. Как правило, причины поведения каждого конкретного монополиста проясня-
ются не сразу, а только значительно позже, на протяжении курса. Поэтому па ран-
них этапах интерпретация причин не слишком полезна в смысле управления пове-
денческими паттернами, разрушительными для работы группы. Значительно эф-
фективнее концентрироваться на манифестации пациентом себя в группе и па
реакции других участников на его поведение. Мягко, но настойчиво пациентов
надо ставить перед парадоксом: как бы сильно они ни желали быть принятыми и
уважаемыми остальными, они упорно ведут себя так, что вызывают лишь раздра-
жение, отторжение и фрустрацию.
Хорошей иллюстрацией сказанному послужит один клинический случай - он
произошел в психиатрической больнице тюрьмы, в которой содержались люди,
совершившие преступления на сексуальной почве.
-1 Уолт, находившийся в группе уже в течение семи недель, разразился набившим оско-
мину длиннейшим дифирамбом поразительному улучшению, которое у нею произошло. Он
во всех подробностях описал, что его главной проблемой было непонимание губительных
последствий, которыми его поведение оборачивалось для других, и что теперь, придя к га-
кому пониманию, он созрел для того, чтобы покинуть больницу.
Терапевт заметил, что некоторые участники проявляют беспокойство. Один тихонько
постукивал кулаком о ладонь другой руки, другие откинулись на спинки стульев, всей своей
позой выражая равнодушие и покорность судьбе. Ведущий остановил излияния монополис-
та, спросив у участников группы, сколько раз им уже довелось выслушивать эту историю.
Оказалось, что они слушали се на каждом собрании - фактически, уже на самой первой
встрече Уолт высказывался в том же духе. Более того, они ни разу не слышали, чтобы он
говорил о чем-то другом; они его знали только как <историю>. Участники обсудили раздра-
жение, которое Уолт у них вызывает, свое нежелание вступать с ним в открытую конфронта-
цию - из-за опасения серьезно ему повредить, или утратить контроль над собой, или силь-
но пострадать от его мести. Некоторые говорили о том, что утратили всякую надежду <до-
стучаться> до Уолта, что он общается с ними, как с какими-то бесплотными картонными
фигурами, лишенными глубины и объема. Другие говорили об ужасе, который вызывает в
них перспектива откровенно говорить о себе в группе; по этой причине они приветствовали
монополизаторское поведение Уолта. Несколько человек признались в полном отсутствии
интереса к терапии или веры в нее; именно эта апатия помешала им остановить Уолта.
Таким образом, процесс был более чем предопределен: множество накладывающихся
друг на друга факторов привело к состоянию динамического равновесия, называемого мо-
нополизацией. Прервав процесс ухода от проблемы, способствуя раскрытию и проработке
определяющих этот процесс факторов, терапевт добился максимальной терапевтической
отдачи от потенциально вредного группового феномена. Каждый участник придвинулся на
шаг ближе к активному участию в работе группы. Никто больше не позволял Уолту участво-
вать в работе группы таким явно не полезным для себя способом. Никто больше - ни явно,
ни скрыто - не поощрял его к этому.
Жизненно важно заручиться поддержкой пациента, сделать его своим союзни-
ком по терапевтической работе. Надо, чтобы у него появился стимул к изменению
свойственного ему монополистского стиля общения с людьми, особенно если при
первичном обращении к психотерапевту неудовлетворенность этим стилем не вхо-
дила в число его жалоб. Например, имеет смысл подтолкнуть пациента к размыш-
лениям над событиями, которые произошли с ним в группе. Входя в группу, какую
реакцию он надеялся вызвать у остальных участников? А что произошло в дей-
422 Глава 13. Трудные пациенты
ствительности? Каким образом монополист объясняет это расхождение? Удовлет-
воряет ли его реакция группы?
Терапевт должен помочь монополисту выйти за рамки конкретной ситуации
группы. Монополист может попытаться обесценить свой опыт, умалить важность
реакции группы или заявить, что группа состоит из людей с нарушениями. Он
может запротестовать: <Такое со мной случается впервые в жизни!> Если тера-
певт в достаточной мере контролирует ситуацию, чтобы не допустить превраще-
ния кого-то из пациентов в <козла отпущения>, то это высказывание неизменно
не соответствует действительности: данный пациент находится в очень знако-
мой для себя ситуации. Группу от всех прочих <мест действия> отличает лишь
наличие норм, позволяющих окружающим открыто комментировать его поведе-
ние.
Терапевт получаст дополнительный рычаг воздействия, поощряя пациента к
исследованию и обсуждению его трудностей, относящихся к сфере межличност-
ного общения: одиночества, отсутствия близких друзей, нежелания других его
выслушивать, того, что окружающие его беспричинно избегают и т. д. Как только
пациент ясно сформулирует свои проблемы, терапевт может с большей убедитель-
ностью продемонстрировать ему важность и уместность исследования его пове-
дения в группе. Важно правильно выбирать момент. Нет смысла пытаться прово-
дить такую работу с закрытым, защищающимся пациентом, посреди разбушевав-
шейся эмоциональной стихии. Здесь требуются многократные, мягкие, должным
образом рассчитанные интервенции.
МОЛЧАЩИЙ ПАЦИЕНТ
Противоположность монополиста - молчаливый участник группы оказывает
меньшее негативное воздействие на группу в целом, однако представляет собой
для терапевта не менее сложную проблему. А в самом ли деле молчун - это про-
блема? Возможно, он получает пользу от терапии молча? История, ставшая уже,
пожалуй, апокрифической, и десятилетиями циркулирующая в психотерапевти-
ческих кругах, рассказывает об одном пациенте, который посещал группу целый
год и за все время не произнес ни слова. В конце 50-й для себя встречи он объявил
группе, что больше не придет: его проблемы разрешились, на следующий день-
его свадьба и он хочет выразить свою благодарность участникам группы за по-
мощь, которую они ему оказали.
Некоторые молчаливые пациенты действительно могут получить пользу от за-
местительного участия в терапии, идентифицируясь с активными пациентами,
страдающими сходными проблемами. Невзирая на то что в группе пациент мол-
чит и внешне его поведение остается неизменным, за пределами группы он может
постепенно начать вести себя иначе и смелее идти на риск. Как подтверждают
результаты исследовательского проекта, проведенного Либерманом, Яломом и
Молчащий пациент 423
Майлзом и посвященного группам встреч, некоторые участники с наибольшими
личностными изменениями обладали, по-видимому, особой способностью извле-
кать максимальную пользу и быстрее всего усваивать новые образцы поведения в
краткосрочных (функционирующих в общей сложности 30 часов) группах, приоб-
щаясь косвенным образом (через замещение) к групповому опыту других участни-
ков.
Однако практика свидетельствует, что, в целом, чем активнее и влиятельнее
пациент в группе, тем с большей вероятностью он извлечет пользу из терапии.
Обследование групп опыта показало: что бы пациенты ни говорили, во всех слу-
чаях чем больше слов они произносят, те.м заметнее изменяется в положитель-
ную сторону их представление о себе697. По результатам другого исследования,
заместительный опыт, по контрасту с опытом непосредственного участия или со-
четанием заместительного и непосредственного опыта, неэффективен как в смыс-
ле достижения положительных изменений, так и в смысле усиления притягатель-
ности для пациента группового процесса98.
Более того, многие терапевты сходятся во мнении, что в долгосрочной терапии
молчащий пациент не извлекает пользы из пребывания в группе. Чем больше
объем вербального участия пациента в групповом процессе, тем больше у него
ощущение вовлеченности в этот процесс, тем выше его ценят другие участники и
тем, в конечном итоге, выше его самооценка. Поэтому не стоит обольщаться ле-
гендарной историей о молчаливом пациенте, который поправился. Молчун - па-
циент проблемный; он редко извлекает пользу из участия в группе.
Молчание пациента может объясняться многими причинами. Некоторые испы-
тывают пронизывающий ужас при мысли о самораскрытии; им кажется, что лю-
бое высказывание с их стороны обрекает их на прогрессивно нарастающее само-
раскрытие, Для других проявления агрессии столь неприемлемы, что они не идут
на риск самоутверждения, неотъемлемый от акта речи. Третьи, требующие от себя
совершенства и не удовлетворяющиеся меньшим, никогда не высказываются из
опасения, что, открыв рот, скажут что-нибудь, чем потом сами будут недовольны.
А есть и такие, которые удерживают группу на расстоянии или с успехом контро-
лируют ее, храня высокомерное, надменное молчание. Некоторые пациенты вос-
принимают как особую угрозу какого-то одного участника группы. У них выраба-
тывается привычка высказываться только в отсутствие этого участника. Другие
проявляют активность только тогда, когда присутствует меньшее число участни-
ков, или на альтернативных собраниях (без ведущего). Некоторые опасаются по-
казать свою слабость и хранят молчание, чтобы не расстроиться, не впасть в умо-
ляющий тон или не разрыдаться. Другие погружаются в молчание периодически,
стараясь таким образом наказать других или заставить группу обратить на них
особое внимание.
Здесь, однако, важно подчеркнуть, что молчание никогда на самом деле не мол-
чаливо; молчание - это поведение и, как всякое другое поведение в группе, несет
определенную смысловую нагрузку - как в контексте здесь-и-теперь группы, так
и в качестве репрезентативного образца типичного для данного пациента способа
424 Глава 13. Трудные пациенты
общения с миром. Таким образом, терапевтическая задача не ограничивается из-
менением поведения (без чего пациент не сможет оставаться в группе). Необходи-
мо также помочь пациенту познать па материале этого поведения самого себя.
Выбор тактики частично зависит от внутренней динамики, а ключом к понима-
нию динамики становятся предгрупповые индивидуальные собеседования, певер-
бальное поведение, а также некоторые вербальные проявления. Необходимо при-
держиваться золотой середины, так чтобы, с одной стороны, не оказывать на па-
циента излишнего давления, а с другой - не допустить его сползания в абсолют-
ную изоляцию. Терапевт может, в целом, позволить каждому пациенту самостоя-
тельно регулировать степень своего участия в групповом процессе, однако при
этом периодически вовлекать молчуна в участие, комментируя его иевербальное
поведение-когда тот жестом или манерой поведения выказывает заинтересо-
ванность, напряжение или печаль, демонстрирует, что ему скучно или смешно.
Часто хороший способ вызвать пациента на более активное участие в дискуссии -
сначала поощрить других участников поразмышлять вслух о том, как его воспри-
нимают, а затем попросить молчащего участника дать оценку этим впечатлениям.
Даже если требуются постоянные подталкивания, уговоры или приглашения, все
равно можно избежать превращения пациента в пассивный объект-для этого
надо регулярно задавать наводящие вопросы по процессу. <Тебе хочется, чтобы на
этом собрании тебя подталкивали?> <Что ты почувствовал, когда Майк поставил
тебя на место?> <Не зашел ли он слишком далеко?> <Мог бы ты давать нам по-
нять, когда из-за наших разговоров ты начинаешь чувствовать себя неуютно?>
<Какой идеальный вопрос мы могли бы задать тебе сегодня, чтобы помочь влить-
ся в общение?> Этими и другими способами терапевт может заручиться сотрудни-
чеством пациента, сделать его активным союзником в кампании против его мол-
чания. Если, невзирая на все эти усилия, участие пациента по-прежнему остается
очень ограниченным даже после трех месяцев терапии, мой опыт подсказывает,
что прогноз плохой. Тщетные упрашивания, поощрения или подталкивания мол-
чащего, заблокированного пациента будут все больше и больше озадачивать и
фрустрировать группу. Под давлением разочарования и неодобрения участников
позиция пациента в группе станет еще менее жизнеспособной, а шанс на его ак-
тивное участие в групповом процессе - еще более зыбким. На этом этапе могут
быть полезны одновременные индивидуальные сессии. Если они не приносят пло-
дов, терапевту следует серьезно задуматься над выводом пациента из группы.
ПАЦИЕНТ, НАВОДЯЩИЙ СКУКУ
Мало кто обращается к психотерапии по поводу собственного занудства. Тем
не менее лишь в слегка завуалированном виде жалоба эта не так редка. Пациенты
жалуются, что им все время нечего сказать окружающим; что на вечеринках их
вечно оставляют в одиночестве; что никто никуда их больше одного раза не при-
глашает; что другие используют их только для секса; что они заторможены, робки,
Пациент, наводящий скуку 425
социально неловки, пусты или бесцветны. Способность наводить па окружающих
скуку следует принимать всерьез - так же как молчание, мононолизаторство или
эгоизм. Это чрезвычайно серьезная проблема, независимо от того, признает ее
пациент таковой открыто или нет.
В социальном микрокосме терапевтической группы пациенты, наводящие ску-
ку, воссоздают свои проблемы и вгоняют в тоску участников группы - и терапев-
та. Терапевты вздрагивают при мысли о малочисленном собрании, единственные
участники которого - двое-трое таких пациентов. Если бы кто-то из них па этой
стадии решил прервать терапию, то он просто тихо исчез бы из группы, оставив
лишь легкую рябь после себя.
Скука - исключительно индивидуальное переживание. В одной и той же си-
туации одному может быть скучно, а другому - пет, поэтому делать обобщения
тут довольно сложно. Но, как правило, если речь идет о терапевтической группе,
то скучный пациент в группе - это такой пациент, который заторможен во всех
своих реакциях, лишен спонтанности и никогда не рискует. Высказывания паци-
ентов, наводящих скуку, всегда <безопасны> (и, увы, всегда предсказуемы). Подо-
бострастные и избегающие выказывания хоть малейшего признака агрессивнос-
ти, они часто ведут себя мазохистически (торопятся бичевать себя, прежде чем их
<побьет> кто-нибудь другой). Они говорят то, чего, как им кажется, требует от них
общественное мнение-т. е. прежде чем высказаться они пристально вглядыва-
ются в лица других участников, пытаясь прочитать по ним, какое именно высказы-
вание от них ожидают. Всякий идущий изнутри порыв сопротивления они душат в
зародыше. По своему конкретному социальному стилю такие индивидуумы могут
разниться очень значительно: один молчит, другой напыщен и гипсррационален, а
третий зависим, без конца чего-то требует или о чем-то умоляет.
Участники группы часто предпринимают настоящий штурм, пытаясь подвиг-
нуть пациента, вызывающего скуку, хоть на какое-то проявление спонтанности.
Они просят его поделиться своими фантазиями по поводу других участников, про-
сят его заорать, начать изрыгать проклятия - короче, согласны на все, лишь бы
вызвать его хоть на что-то необычное.
[.1 Одна из моих пациенток. Пора, ввела группу в отчаяние своими постоянными клише н
самоуничнжительнымн замечаниями. После многих месяцев, проведенных в группе, се вне-
групповая жизнь начала изменяться к лучшему. Однако каждое сообщение об очередном
успехе сопровождалось нейтрализующим самоуничижающим высказыванием. Ее приняли в
почетное профессиональное общество (<Что хорошо, - прокомментировала она, - нашел-
ся хоть один клуб, из которого меня не смогут выпихнуть>), она получила диплом об оконча-
нии высшего учебного заведения (<но мне следовало бы закончить его раньше>), получив
при этом самые высокие опенки (<родители меня для того и завели, чтобы хвастаться опен-
ками чада>), она стала лучше выглядеть (<это показывает, как мною может сделать хорошая
кварцевая лампа>);
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108