Спрашивается, до какой степени я готов защищать эти релятивистские тезисы?
Когда я излагаю эту свою позицию студентам, они в ответ могут спросить: <Озна-
чает ли это, что в психотерапии астрологическое объяснение также считается ва-
лидным?> Такие вопросы заставляют меня испытывать неловкость, однако я вы-
нужден отвечать утвердительно. Если астрологическое, шаманистское или маги-
ческое объяснение усиливает ощущение собственной силы и ведет к внутреннему
личностному изменению, то такое объяснение валидно. В результате кросскуль-
турных психиатрических исследований получена масса свидетельств в поддерж-
ку этой позиции: объяснение должно гармонировать с ценностями и взглядами
человеческого сообщества, в котором обитает пациент. В большинстве примитив-
ных культур магическое или религиозное объяснение зачастую является един-
ственно приемлемым, а потому валидным и эффективным283. Ревизионисты ней-
хоанализа делают аналогичное утверждение и доказывают, что попытки рекон-
струировать и <поймать за хвост> историческую истину - напрасная трата вре-
мени, для процесса изменения значительно важнее составлять убедительные, на-
полненные смыслом, личностно-окрашенные повествования284.
Интерпретация, даже самая элегантная, не принесет никакой пользы, если па-
циент не услышит ее. Терапевты должны брать на себя труд пересматривать свои
доказательства вместе с пациентом и излагать объяснение ясным и понятным язы-
ком. (Если они не могут этого сделать, то, скорее всего, потому, что объяснение
зыбко или терапевты сами его не понимают. Утверждение, что терапевт якобы
обращается напрямую к бессознательному пациента, не основание для смутности
языка.)
Не ждите, что пациент всегда будет принимать интерпретацию. Иногда ему
бывает нужно услышать одну и ту же интерпретацию множество раз, пока однаж-
ды у него внутри не <щелкнет>. Почему <щелкает> именно в этот день? Возмож-
но, пациент столкнулся с некими подтверждающими интерпретацию данными, об-
наруженными им в новых событиях его социального окружения или извлеченны-
202 Глава 6. Терапевт: работа в здесь-и-теперь
ми из всплывшего в фантазиях и снах, прежде неосознаваемого материала. Иног-
да пациент с готовностью принимает от другого участника интерпретацию, кото-
рую не принял бы от терапевта. (Совершенно ясно, что пациенты способны давать
интерпретации, столь же полезные, что и интерпретации терапевта, и участники с
готовностью откликаются на них, при условии, что предлагающий интерпрета-
цию остается в роли пациента и не претендует при этом на то, чтобы повы-
сить свой престиж, добиться власти или позиции <любимчика> у ведущего".)
Интерпретация не <щелкнет>, пока отношения пациента с терапевтом не ста-
нут именно такими, какими они должны быть. Например, если пациент восприни-
мает терапевта как угрожающую, соперничающую с ним фигуру, то какую бы ин-
терпретацию тот не предлагал, вряд ли она поможет пациенту (за исключением,
разве что, интерпретации, разъясняющей перенос). Даже самая глубокая интер-
претация не принесет плодов, потому что пациент почувствует себя униженным
или поверженным доказательством более развитой, чем у него, чуткости терапев-
та. Интерпретация становится максимально эффективной только тогда, когда она
рождается в атмосфере принятия и доверия.
Более подробное обсуждение типов эффективной интерпретации не представ-
ляется возможным, поскольку в таком случае мне пришлось бы описывать огром-
ное количество объяснительных систем. Однако три освященные временем кон-
цепции настолько тесно ассоциируются с интерпретацией, что заслуживают осо-
бого обсуждения. Речь идет об использовании прошлого, интерпретациях обще-
группового процесса и переносе. В данный момент я обращусь к интерпретации
прошлого и общегруппового процесса. Столь многие системы интерпретирования
используют понятие переноса (и в самом деле, традиционная теория психоанали-
за признает и считает эффективными только интерпретации, разъясняющие пере-
нос), что следующую главу я целиком и полностью посвящаю вопросу переноса и
прозрачности.
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ПРОШЛОГО
Объяснение слишком часто смешивают с <истоковедением>/<ог;;по/оу> (изу-
чением изначальных причин). Хотя, как уже было показано выше, та или иная
объяснительная система может продуктивно постулировать <причину> поведения
с любой из множества точек зрения, многие терапевты по-прежнему убеждены,
что <настоящие>, <глубинные> причины поведения можно найти только в прош-
лом. Фрейд, ревностный археолог от психологии, упорно защищал эту позицию.
До самого конца своей жизни он не отказался ни от поисков примордиальных (т. е.
Педагогам давно известно, что часто самым лучшим учителем является почти ровесник, инди-
видуум, который достаточно близок к ученику, чтобы быть им принятым, и который, идентифициру-
ясь с мыслительным процессом ученика, способен излагать материал своевременно и в доступной
форме.
Использование прошлого 203
самых ранних) причин поведения, ни от стойкого убеждения, что успешная тера-
пия вся держится на раскапывании самых ранних слоев воспоминаний.
Могущественные и неосознаваемые факторы, влияющие на человеческое по-
ведение, ни в коем случае не принадлежат только прошлому. Современная теория
психоанализа делает различие между прошлым бессознательным (ребенок внут-
ри взрослого) и сегодняшним бессознательным (существующие сейчас бессозна-
тельные мысли, фантазии и импульсы, влияющие на наши чувства и поступки)285.
Кроме того, как я покажу далее, будущее, так же как и прошлое и настоящее, явля-
ется существенной детерминантой поведения.
Пути, через которые прошлое влияет на наше поведение, полностью описы-
ваются теоретиками традиционного психоанализа, а также в теории научения
(странная парочка). Однако то, что <еще не случилось>, т. е. будущее, определяет
наше поведение ничуть не менее властно, и концепция детерминизма будущего
вполне оправданна. Во всякое время мы несем в себе чувство цели, идеализиро-
ванный образ <Я>, ряд задач, к достижению которых стремимся, смерть, к которой
мы все идем. Все эти факторы, как осознаваемые, так и неосознаваемые, строят
мост в будущее и оказывают глубокое влияние на наше поведение. Нет сомнений,
что наше знание о своей изолированности, о своем роке и неизбежной смерти
глубоко влияют на наше поведение и внутренний опыт. Хотя, как правило, мы не
допускаем это знание в область осознаваемого, доказательства ужасающей непред-
сказуемости существования подстерегают нас на каждом шагу. Мы пытаемся либо
рассеять эти мрачные облака, отвлекаясь бесчисленными ежедневными делами,
либо победить смерть верой в жизнь после смерти, стремясь к символическому
бессмертию в форме потомства, материальных памятников и творческого самовы-
ражения.
В дополнение к объяснительной силе прошлого и будущего существует еще
одна, третья временная концепция: Галилеева концепция причинности. Она фо-
кусируется на настоящем - на влиянии текущих полевых воздействий. Таким об-
разом объяснение становится плодом исследования концентрических кругов со-
знательных и бессознательных текущих мотивов, окутывающих личность наших
пациентов. Приведу всего лишь один пример: некоторые пациенты испытывают
потребность атаковать, которая прикрывает слой желаний, обусловленных жаж-
дой зависимости, а эти желания пациенты не выражают, опасаясь быть отвергну-
тыми. Заметьте, мы не спрашиваем, как случилось, что они стали такими зависи-
мыми. Чтобы объяснить потребность в нападении, совсем ни к чему подключать
прошлое. На самом деле ведущую роль, согласно данной интерпретации, играет
здесь будущее (предвидение человеком возможного отвержения). Образно можно
представить себе, что когда мы проносимся сквозь пространство, траектория на-
шего поведения подвергается тройному влиянию: прошлого - т. е. природы и
направления изначального толчка; будущего - в виде цели, которая нас манит; и
настоящего - текущих полевых воздействий. Далее следует клинический пример
использования интерпретации, в основе которой лежит модель текущих полевых
воздействий.
Глава 6. Терапевт: работа в здесь-и-теперь
О Две пациентки, Стефани и Луиза, выразили сильные сексуальные чувства, которые
обе испытывали по отношению к терапевту-мужчине. (Обе женщины, между прочим, имели
за плечами историю - по сути, основную жалобу - мазохистического сексуального удов-
летворения.) На одном из собраний они завели речь о содержании своих сексуальных фанта-
зий, объектом которых стал психотерапевт. Стефани фантазировала, что ее мужа убивают, у
нее на этой почве возникает нервный срыв и терапевт госпитализирует ее и лично ухаживает
за ней, кормит, укачивает и заботится об удовлетворении всех ее физических потребностей.
У Луизы был иной набор фантазий. Она гадала, хорошо ли о терапевте заботятся дома. Ча-
сто воображала, как будто с его женой что-то происходит, и она, Луиза, заботится о нем,
убирая в доме и готовя еду.
Сексуальный интерес, которым они поделились (как видно из фантазий, не генитально-
сексуальный), объяснялся для обеих женщин очень по-разному. Терапевт указал Стефани,
что она на всем протяжении курса часто страдала физическими заболеваниями или тяжелы-
ми психологическими спадами. Он поинтересовался, не может ли быть так, что в глубине
души она убеждена, что может получить его любовь и любовь участников группы только
делая из себя жертву. Однако это никогда не срабатывало. Чаще давало обратный эффект -
она наводила на окружающих скуку и уныние. Еще более важным было то, что, продолжая
вести себя способом, заставлявшим ее так сильно себя стыдиться, она не могла себя любить.
Терапевт подчеркнул, что для нее этот момент решающий, она должна изменить этот пат-
терн, поскольку он препятствует успеху терапии: она боится прогрессировать, поскольку
излечение неизбежно повлечет за собой потерю любви и заботы.
В своих комментариях Луизе терапевт сопоставил несколько аспектов ее пове-
дения: самоунижение, отказ принимать собственные права, неспособность быть
привлекательной для мужчин, заинтересовывать их. Фантазия Луизы, как будто
она заботится о терапевте, приоткрывала завесу над ее мотивами: если она будет
достаточно жертвовать собой, если она сделает так, что терапевт как можно более
крупно ей <задолжает>, тогда она взамен получит любовь, к которой так стремит-
ся. Однако все поиски Луизой любви заканчивались провалом. Своим вечным
стремлением добиться благосклонности, ужасом перед самоутверждением, посто-
янным самоунижением она преуспевала лишь в одном - выглядела тупой и бес-
характерной в глазах тех, чьего уважения больше всего желала. Луиза, подобно
Стефани, двигалась внутри порочного круга, творения ее собственных рук: чем
более неудачными были ее попытки получить любовь, тем с большим упорством
она воспроизводила все тот же саморазрушительный паттерн - единственную
линию поведения, которую она знала или которой осмеливалась следовать.
В данном случае разные интерпретации предлагали два объяснения для одного
и того же поведенческого паттерна: <сексуальной> страсти к терапевту. Обозначи-
лись два различных динамических пути, ведущих к мазохизму. В обоих случаях
терапевт соединил некоторые аспекты поведения женщин в группе, присовокупив
к ним материал фантазий, а затем выдвинул предположение, что если сделать оп-
ределенные допущения (например, что Стефани ведет себя так, как будто един-
ственный способ получить любовь терапевта - преподнести себя в виде серьез-
но травмированной личности, или что Луиза ведет себя так, как будто для нее
единственный способ получить от него любовь - угождать ему и сделать его сво-
им должником), то и прочие аспекты их поведения <приобретают смысл>. Обе
интерпретации оказали мощное воздействие на дальнейшее поведение пациен-
Ц Использование прошлого ______ __ 205
ток. А вот вопросы: <Как вы пришли к этому? Что произошло в вашей жизни преж-
де, что способствовало укоренению в вас такой установки?> не поднимались ни в
одной. Обе интерпретации затрагивали только сам по себе поведенческий паттерн,
существующий в настоящий момент, жажду любви, убежденность, что ее можно
получить только определенными способами, принесение в жертву собственной
автономии и, как результат, - стыд с последующим обострением потребности в
знаках внимания и любви и т. д.
Одна трудно преодолимая проблема с объяснениями, основанными на отда-
ленном прошлом, заключается в том, что такие объяснения несут в себе семена
терапевтического отчаяния. Ужасный, ставящий в тупик, парадокс: если наше по-
ведение полностью определяется прошлым, то откуда тогда взяться способности к
изменению? Как это явственно проступает в поздних работах, например в <Пси-
хоанализе конечном и бесконечном>, бескомпромиссно-детерминистские взгляды
Фрейда привели его к этому гордиеву узлу, но так и не помогли развязать его.
Прошлое, однако, не в большей мере определяет настоящее и будущее, чем
само определяется ими. Реальное прошлое существует для каждого из нас только
в таком виде, в каком мы формируем его в настоящем, противопоставляя будуще-
му. Джером Франк напоминает нам, что пациенты, даже за время длительного те-
рапевтического курса, вспоминают только крошечную долю своего прошлого опы-
та и временами избирательно вспоминают и синтезируют прошлое таким обра-
зом, чтобы достичь гармонии со своим нынешним представлением о себе286.
(Гоффман предлагает для обозначения этого феномена реконструкции прошлого
термин апология.)27 Аналогично, пациент, изменив (в результате терапии) образ
самого себя, перестраивает прошлое. Например, припоминает давным-давно за-
бытые минуты, когда он был с родителями и ему было очень хорошо; или по-
человечески понимает родителей, перестает подходить к ним с солипсических
позиций (как к фигурам, ценность существования которых определяется исклю-
чительно тем, насколько они преуспели в удовлетворении его интересов), начина-
ет понимать их как действующих с самыми лучшими намерениями, но далеко не
всесильных людей, страдающих от тех же непреодолимых условий существова-
ния человека в этом мире, перед которыми сейчас стоит он сам. Когда он таким
образом перестраивает свое прошлое, новое прошлое, в свою очередь, влияет на
его самоотношение, однако важно здесь именно переформулирование прошлого, а
не просто его раскапывание.
Если мы не должны искать объяснений в прошлом и если наиболее эффектив-
но группа работает, сосредоточиваясь на внеисторичном здесь-и-теперь, то озна-
чает ли это, что прошлое вообще не играет никакой роли в групповом терапевти-
ческом процессе? Ни в коем случае! На протяжении курса терапии прошлое бес-
престанно посещает группу и еще более неустанно оно посещает внутренний мир
каждого из участников. Нередки, например, случаи, когда обсуждение прошлого
играет важную роль в выработке групповой сплоченности, поскольку помогает
пациентам лучше понять друг друга и повышает их взаимное принятие.
В разрешении конфликтов прошлое зачастую просто бесценно. Возьмем, на-
пример, такой случай: двое участников сцепились в непримиримой, на первый
Глава 6. Терапевт: работа в здесь-и-теперь
взгляд, схватке, каждый находит многие черты личности другого отвратительны-
ми. Часто понимание путей развития, по которым каждый пришел к своим взгля-
дам, помогает вернуть отношениям утраченную гуманность. Поведение мужчины,
не снимающего маски надменности и принадлежности к высшему классу, а в об-
щении демонстративно <снисходящего> до окружающих, внезапно проясняется,
даже обретает черты определенного обаяния, когда мы узнаем, что родители у него
иммигранты, а сам он прилагает отчаянные усилия, стараясь подняться над насле-
дием проведенного в трущобах детства. Пациентам приносит пользу, когда они
полностью поняты и полностью приняты другими участниками группы, и пони-
мание путей, по которым человек пришел к своему нынешнему состоянию, - бо-
гатое и часто необходимое дополнение к знанию человека.
Внеисторичное сосредоточение во взаимодействии на здесь-и-теперь никогда
не достигается стопроцентно. Из человеческого взаимодействия невозможно <вы-
резать> обсуждение событий, которые люди предвидят - со страхом или надеж-
дой, - так же как обсуждение прошлого и нынешнего опыта. Зачастую, если че-
ловек опускает что-то, не упоминает об определенных событиях в прошлой или
нынешней внегрупповой жизни, это становится важным материалом для группо-
вой работы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108