Стоит обратить внимание, если какой-то пациент часто говорит о сво-
ем отце, но никогда - о матери, или никогда в разговоре с группой не упоминает
собственных детей и, если уж смотреть правде в глаза, не очень-то интегрируется
со своей ролью мужа или отца, или никогда не рассказывает группе об изменениях
в отношениях со значимыми людьми в его жизни. Каждый из этих пропусков про-
ливает свет на его сегодняшние переживания. Важно правильно расставить ак-
центы: прошлое - слуга, а не господин. Оно ценно ровно в той мере, в какой
проясняет сегодняшнюю реальность пациента, который находится в процессе вы-
страивания отношений с другими участниками группы. Как формулирует это Рай-
крофт: <Правильнее будет сказать, что психоаналитик углубляется временами в
исторические исследования, чтобы разобраться в чем-то, что блокирует его ны-
нешнюю коммуникацию с пациентом (точно так же, как переводчик порой обра-
щается к исторической литературе, чтобы прояснить непонятные места в тексте),
чем сказать, что он контактирует с пациентом, чтобы получить доступ к его био-
графическим данным>288.
Чтобы использовать прошлое таким образом, требуется применение анамнес-
тической техники, которая отличается от часто используемой в индивидуальной
терапии. Терапевт не делает систематического, тщательного исторического обзо-
ра. Вместо этого он совершает периодические <вылазки> в различные сектора про-
шлого, пытаясь разобраться в истоках той или иной межличностной установки.
Как следствие такого подхода, многие другие аспекты прошлого пациента в груп-
повой терапии не обсуждаются. Достаточно типична ситуация, когда пациент за-
вершает успешный терапевтический курс, а терапевт так и остался в неведении
относительно каких-то существенных аспектов его прошлого.
Явное упоминание прошлого в терапевтической группе не является точным
отражением значимости прошлого, которое появляется внутри каждого пациента
в процессе терапии. Интенсивное фокусирование на текущем моменте, на здесь-
Комментирование общегруппового процесса 207
и-теперь, не имеет, разумеется, своей целью формирование длительных отноше-
ний между участниками. Речь идет, скорее, о тренинге, генеральной репетиции
работы, которую пациентам предстоит проделать с членами семьи и друзьями -
действительно важными в их жизни людьми. По завершении терапии пациенты,
как правило, сообщают о значительных позитивных изменениях во взаимоотно-
шениях, которые они редко открыто обсуждали в группе. Во многих случаях речь
идет об уходящих своими корнями в далекое прошлое отношениях с членами се-
мьи. Так что прошлое играет определенную роль в процессе проработки проблем,
и терапевт должен отдавать себе отчет в этой важной и молчаливой <домашней
работе>. Тем не менее эта роль - неявная. Раз за разом использовать собрания
группы для обсуждения именно прошлого означало бы пожертвовать терапевти-
ческим потенциалом фокусирования взаимодействия на здесь-и-теперь.
КОММЕНТИРОВАНИЕ
ОБЩЕГРУППОВОГО ПРОЦЕССА
Осталось обсудить еще один, специфический, тип объяснения процесса. Не-
которые ведущие предпочитают фокусироваться главным образом (или целиком)
на общегрупповых феноменах. В своих высказываниях они часто обращаются к
понятиям <группа>, <мы> или <каждый из нас>. Они стараются внести ясность в
отношения между <группой> и ее первичной задачей (т. е. исследованием отно-
шений между членами группы, в число которых я включаю здесь и ведущего),
или между <группой> и одним из ее участников, подгруппой, ведущим или ка-
кой-то общей проблемой. Для примера вернемся на минутку к инциденту, свя-
занному с высказыванием <заводить детей - значит деградировать> (он был
описан на с. 159). У терапевта в данной ситуации имелся богатый выбор ком-
ментариев по процессу, в том числе и объяснений общегрупповых явлений. Те-
рапевт мог, например, поднять следующие вопросы: Не нуждается ли <группа> в
<козле отпущения>? Не заполнил ли Берт опустевшую вакансию с уходом Кейт?
А может быть, <группа> активно избегает затрагивать один важный вопрос -
а именно: свое вызывающее чувство вины удовольствие и страхи, связанные с
уходом Кейт.
На протяжении всей этой работы в ткань текста постоянно вплетаются коммен-
тарии, связанные с общегрупповыми феноменами: например, установление норм,
роль девианта, козел отпущения, эмоциональное заражение, опьянение ролью,
образование подгрупп, групповая сплоченность, групповое давление, регрессив-
ная зависимость, вызванная членством в группе, реакции группы на окончание
курса, на включение новых участников, на отсутствие ведущего и т. д. Таким об-
разом, ясно, что важность обшегрупповых феноменов не подлежит сомнению.
Любой ведущий группы согласится, что существуют силы - присущие именно
группе, - которые оказывают значительное влияние на поведение, индивидуу-
мы, объединенные в группу, ведут себя иначе, чем в диаде (фактор, который, как я
208 Глава 6. Терапевт: работа в здесь-и-теперь
покажу в главе 9, создает путаницу при отборе будущих участников терапевтиче-
ской группы). Широко признано, что поведение индивидуума не может быть пол-
ностью понято без учета действующего на него давления среды.
Однако в чем ведущие групп не приходят к согласию - это в вопросе примене-
ния данной концепции к групповому терапевтическому процессу. Некоторые веду-
щие предпочитают делать усиленный акцент на общегрупповых феноменах. Фак-
тически, некоторые - например, приверженцы Тэвистокской школы, которую я
вкратце опишу, - настаивают, что каждое высказывание ведущего должно пред-
ставлять собой (или содержать в себе) интерпретацию общегруппового процесса.
Другие же редко комментируют именно эти явления.
Предварительная информация
о комментировании общегруппового процесса
Для начала позвольте разъяснить мою позицию. Как уже было сказано выше,
вряд ли можно сомневаться в наличии могущественных сил, действующих в груп-
пе. Как следствие, перед ведущим группы встают две задачи: 1) обратить эти силы
на пользу терапии и 2) помешать им воспрепятствовать эффективности групповой
терапии.
Как терапевт обращает силы, действующие в группе, на пользу терапии? Мы
уже рассмотрели многие случаи терапевтического использования обшегрупповых
феноменов: многие из главных терапевтических факторов, такой, например, как
сплоченность (esprit de corps) всей группы, принадлежат, очевидно, к общегруп-
повым свойствам. Когда терапевты способствуют развитию сплоченности, они,
по сути, обуздывают общегрупповые силы. Терапевты развивают сплоченность
многими способами: отбирая пациентов и готовя их к курсу; устанавливая нормы
самораскрытия, выражения как позитивного, так и негативного аффектов; поощ-
ряя пациентов к обсуждению сновидений, действующими лицами которых высту-
пают участники группы; разъясняя, каким образом цели группы сливаются с целя-
ми отдельных участников; поощряя аккуратную посещаемость и пунктуальность
и т. д. Однако из этого не следует, что ведущий обязательно должен делать ком-
ментарии по поводу общегрупповых явлений. Я считаю, что чрезмерное обилие
комментариев, обращенных к <группе>, может оказать антитерапевтическое дей-
ствие, поскольку такие комментарии создают ощущение безличности и отвлекают
группу от ее первичной задачи: непосредственного общения. По моему мнению,
ведущие групп, которые считают, что должны сосредоточиваться исключительно
на общегрупповых феноменах, настолько ограничивают многообразие своей дея-
тельности, что в результате заметно снижают эффективность терапии.
Как терапевт не позволяет силам, действующим в группе, воспрепятство-
вать успеху терапии? Бывают, однако, ситуации, когда комментарии по общегруп-
повому процессу необходимы. Что это за ситуации? Позвольте мне для простоты
сформулировать следующий принцип: цель интерпретирования общегрупповых
явлений заключается в устранении того или иного препятствия, вставшего на
Комментирование общегруппового процесса 209
пути прогресса всей группы. Наиболее распространенными видами препятствий
являются проблемы, вызывающие у участников тревогу, и антитерапевтические
групповые нормы.
Проблемы, вызывающие у участников тревогу
Часто поднимаются вопросы, несущие в себе такой заряд угрозы, что группа,
либо на сознательном, либо на бессознательном уровне отказывается противосто-
ять проблеме и предпринимает какое-нибудь действие, чтобы уклониться от конф-
ронтации. Уход от проблемы может принимать множество форм и обычно их все
относят к категории группового бегства. Далее следует клинический пример бег-
ства от тревожащей проблемы.
Q На 25-м собрании группы присутствовали шестеро участников; один, Джон, отсут-
ствовал. Первый раз и безо всякого предупреждения одна из участниц, Мэри, привела на
собрание собаку. Участники группы, обычно оживленные и активные, на этот раз притихли
и работали непродуктивно. Их речь была едва слышна, на протяжении всего собрания разго-
вор вращался вокруг безопасных и безличных тем, уместных в какой-нибудь большой ком-
пании. Содержание разговора в значительной части составляли учебные привычки (трое
участников группы были студентами выпускных курсов), экзамены и преподаватели (в осо-
бенности их недостатки и то, что им нельзя доверять). Кроме того, один из участников по-
старше припомнил старых участников, которые уже давно покинули группу - феномен
<старых добрых времен>. Собака Мэри (жалкое беспокойное создание, которое провело
большую часть сессии, шумно вылизываясь) ни разу не упоминалась.
В конце концов терапевт, считая, что говорит от имени всех участников группы, поднял
вопрос о собаке Мэри. К вящему удивлению терапевта, Мэри - непопулярная, с нарцисси-
ческими чертами участница группы - получила единодушную поддержку. Все отрицали,
что собака хоть в какой-то мере отвлекает их, оставив терапевта с его протестами в полном
одиночестве.
Терапевт счел все собрание бегством и, исходя из этого, предложил соответ-
ствующие интерпретации по общегрупповому процессу. Эти интерпретации я рас-
смотрю позже, однако сначала надо разобраться в следующем: какие признаки
подтверждают, что подобное собрание представляет собой бегство? И бегство от
чего? Мы должны учесть возраст группы. В молодой группе - встречающейся,
скажем, в третий раз - подобное собрание может быть не проявлением сопротив-
ления, а скорее свидетельством неопределенности для участников их первичной
задачи и того, что они пока еще ощупью устанавливают процедурные нормы. Од-
нако эта группа уже встречалась более шести месяцев, и, более того, предыдущие
встречи разительно отличались по своему характеру от этой.
Окончательно мы придем к выводу о наличии феномена бегства, когда вернем-
ся к предшествующему собранию. На него Джон - участник, отсутствовавший
во время рассматриваемой встречи - опоздал на 20 минут. Так случилось, что он
проходил по коридору в тот самый момент, когда студент открывал дверь одной из
соседних наблюдательных комнат, намереваясь войти. В течение нескольких се-
кунд Джон слышал голоса участников другой группы и видел комнату, полную
210 Глава 6. Терапевт: работа в здесь-и-теперь
наблюдателей, которые следили за ходом собрания. Кроме того, так случилось,
что наблюдатели в этот самый момент хихикали над отпущенной одним из них
шуткой. Джона, как и прочих участников группы, предупредили, что группу на-
блюдают студенты. Однако такое шокирующее, неуважительное подтверждение
просто оглушило его. Когда Джон, уже на исходе собрания, наконец обрел дал
речи и поделился увиденным с остальными участниками, они были в равной сте-
пени поражены. На следующую сессию, как мы видели, Джон не явился.
Событие стало для группы очень серьезной катастрофой - чем оно стало бы,
без сомнений, и для любой другой группы. Оно взбудоражило умы участников,
заставив их усомниться в честности терапии. Следует ли доверять терапевту?
Может быть, он тоже, подобно своим коллегам в комнате для наблюдений, в глу-
бине души посмеивается над ними? Говорит ли он вообще искренне? Не является
ли на самом деле группа, когда-то казавшаяся такой глубоко человечной, стериль-
ным образованием, искусственным лабораторным <образчиком>, бесстрастно изу-
чаемым терапевтом, который, возможно, более предан <им> (другим, наблюдате-
лям), чем участникам группы?
Несмотря на масштабность - или, скорее, именно из-за масштабности - этих
болезненных вопросов, группа ушла от конфронтации. Она прибегла к уходу от
проблемы, что теперь становится вполне понятным. Оказавшись перед лицом
внешней угрозы, участники, ища защиты, стали тесниться друг к другу. Приглу-
шенными голосами они разговаривали на безопасные темы, словно опасаясь по-
делиться чем бы то ни было с носителями внешней угрозы (наблюдателями и, по
ассоциации, с терапевтом). Подняв вопрос о явно отвлекающем присутствии со-
баки Мэри, терапевт не получил поддержки. В обращении к <старым добрым вре-
менам> была тоска по тем давно ушедшим дням, когда группа была юной и неза-
пятнанной, а терапевту можно было доверять. Разговор об экзаменах и не заслу-
живающих доверия преподавателях также представлял собой лишь слегка завуа-
лированное выражение отношения к терапевту.
Характер каждой конкретной интервенции и момент, в который она делает-
ся, - в большой мере вопрос индивидуального стиля. Некоторые терапевты, к
числу которых принадлежу и я, предпочитают вмешиваться, как только ощутят,
что в группе имеет место феномен бегства - даже если его источник пока еще не
вполне ясен. В таких случаях я, например, могу сказать, что я озадачен происходя-
щим на встрече, что мне тревожно, и спросить: <Есть ли что-то такое, о чем группа
сегодня не разговаривает?>, или <Группа чего-то избегает?>, или <У меня чувство,
что сегодня на уме у всех какой-то вопрос, не можем ли мы поговорить об этом?>
Чтобы усилить воздействие вопроса, я привожу факты, заставившие меня прийти
к такому заключению, например шепот, соскальзывание на нейтральные темы и
безличное общение без взаимодействия, мое собственное ощущение, как будто
меня покинули и не обращают на меня внимания, - я испытал его, когда завел
разговор о явных неудобствах и помехах, причиняемых собакой. Кроме того, я бы
добавил, что группа странным образом избегает всякого упоминания как о преды-
дущем собрании, так и о сегодняшнем отсутствии Джона.
Комментирование общегруппового процесса 211
В подобной ситуации я бы не удовлетворился одним только возвращением груп-
пы на рельсы обсуждения более значимого материала. Избегаемые вопросы име-
ли слишком важное значение для существования группы, чтобы оставить их без
внимания. Последнее соображение для данной группы было особенно актуаль-
ным, поскольку ее участники в недостаточной мере исследовали свои отношения
со мной. Поэтому я вновь и вновь возвращал внимание группы обратно, к главно-
му вопросу (доверие участников ко мне и их во мне уверенность) и старался не
поддаваться на уловки замещающего поведения - например, предложение груп-
пы обсудить другую тему, может быть, даже и довольно острую. Моя задача за-
ключалась не в том, чтобы просто обойти сопротивление, вновь направить группу
в колею активной работы. Я должен был погрузить участников в самый источник
этого сопротивления - провести группу не вокруг тревоги, а через нее.
Еще одна <лакмусовая бумажка>, которая позволяет определить наличие со-
противления и его силу - реакция группы на комментарии терапевта, пробиваю-
щие брешь в сопротивлении. Если комментарии терапевта, даже будучи неодно-
кратно повторенными, пропадают втуне, если терапевт ощущает, что группа его
игнорирует, если он обнаруживает, что для него чрезвычайно трудно повлиять на
ход собрания, тогда ясно, что сопротивление сильно и назрела необходимость пря-
мо обратиться к <группе>, так же как и к отдельным ее участникам.
Группа может уходить от работы и более <буквальным> способом - пропуска-
ми или опозданиями. Однако вне зависимости от формы, результат всегда одина-
ков: выражаясь в терминах групповой динамики, на пути продвижения к дости-
жению целей группы встали препятствия, и группа больше не занимается выпол-
нением своей первичной задачи.
Нередко проблема, вызывающая сопротивление, обсуждается символически.
К примеру, чтобы выразить чувство неловкости, вызываемое у них присутствием
наблюдателей, участники прибегают к метафорам, пускаясь в длинные разговоры
по поводу других видов нарушения конфиденциальности:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
ем отце, но никогда - о матери, или никогда в разговоре с группой не упоминает
собственных детей и, если уж смотреть правде в глаза, не очень-то интегрируется
со своей ролью мужа или отца, или никогда не рассказывает группе об изменениях
в отношениях со значимыми людьми в его жизни. Каждый из этих пропусков про-
ливает свет на его сегодняшние переживания. Важно правильно расставить ак-
центы: прошлое - слуга, а не господин. Оно ценно ровно в той мере, в какой
проясняет сегодняшнюю реальность пациента, который находится в процессе вы-
страивания отношений с другими участниками группы. Как формулирует это Рай-
крофт: <Правильнее будет сказать, что психоаналитик углубляется временами в
исторические исследования, чтобы разобраться в чем-то, что блокирует его ны-
нешнюю коммуникацию с пациентом (точно так же, как переводчик порой обра-
щается к исторической литературе, чтобы прояснить непонятные места в тексте),
чем сказать, что он контактирует с пациентом, чтобы получить доступ к его био-
графическим данным>288.
Чтобы использовать прошлое таким образом, требуется применение анамнес-
тической техники, которая отличается от часто используемой в индивидуальной
терапии. Терапевт не делает систематического, тщательного исторического обзо-
ра. Вместо этого он совершает периодические <вылазки> в различные сектора про-
шлого, пытаясь разобраться в истоках той или иной межличностной установки.
Как следствие такого подхода, многие другие аспекты прошлого пациента в груп-
повой терапии не обсуждаются. Достаточно типична ситуация, когда пациент за-
вершает успешный терапевтический курс, а терапевт так и остался в неведении
относительно каких-то существенных аспектов его прошлого.
Явное упоминание прошлого в терапевтической группе не является точным
отражением значимости прошлого, которое появляется внутри каждого пациента
в процессе терапии. Интенсивное фокусирование на текущем моменте, на здесь-
Комментирование общегруппового процесса 207
и-теперь, не имеет, разумеется, своей целью формирование длительных отноше-
ний между участниками. Речь идет, скорее, о тренинге, генеральной репетиции
работы, которую пациентам предстоит проделать с членами семьи и друзьями -
действительно важными в их жизни людьми. По завершении терапии пациенты,
как правило, сообщают о значительных позитивных изменениях во взаимоотно-
шениях, которые они редко открыто обсуждали в группе. Во многих случаях речь
идет об уходящих своими корнями в далекое прошлое отношениях с членами се-
мьи. Так что прошлое играет определенную роль в процессе проработки проблем,
и терапевт должен отдавать себе отчет в этой важной и молчаливой <домашней
работе>. Тем не менее эта роль - неявная. Раз за разом использовать собрания
группы для обсуждения именно прошлого означало бы пожертвовать терапевти-
ческим потенциалом фокусирования взаимодействия на здесь-и-теперь.
КОММЕНТИРОВАНИЕ
ОБЩЕГРУППОВОГО ПРОЦЕССА
Осталось обсудить еще один, специфический, тип объяснения процесса. Не-
которые ведущие предпочитают фокусироваться главным образом (или целиком)
на общегрупповых феноменах. В своих высказываниях они часто обращаются к
понятиям <группа>, <мы> или <каждый из нас>. Они стараются внести ясность в
отношения между <группой> и ее первичной задачей (т. е. исследованием отно-
шений между членами группы, в число которых я включаю здесь и ведущего),
или между <группой> и одним из ее участников, подгруппой, ведущим или ка-
кой-то общей проблемой. Для примера вернемся на минутку к инциденту, свя-
занному с высказыванием <заводить детей - значит деградировать> (он был
описан на с. 159). У терапевта в данной ситуации имелся богатый выбор ком-
ментариев по процессу, в том числе и объяснений общегрупповых явлений. Те-
рапевт мог, например, поднять следующие вопросы: Не нуждается ли <группа> в
<козле отпущения>? Не заполнил ли Берт опустевшую вакансию с уходом Кейт?
А может быть, <группа> активно избегает затрагивать один важный вопрос -
а именно: свое вызывающее чувство вины удовольствие и страхи, связанные с
уходом Кейт.
На протяжении всей этой работы в ткань текста постоянно вплетаются коммен-
тарии, связанные с общегрупповыми феноменами: например, установление норм,
роль девианта, козел отпущения, эмоциональное заражение, опьянение ролью,
образование подгрупп, групповая сплоченность, групповое давление, регрессив-
ная зависимость, вызванная членством в группе, реакции группы на окончание
курса, на включение новых участников, на отсутствие ведущего и т. д. Таким об-
разом, ясно, что важность обшегрупповых феноменов не подлежит сомнению.
Любой ведущий группы согласится, что существуют силы - присущие именно
группе, - которые оказывают значительное влияние на поведение, индивидуу-
мы, объединенные в группу, ведут себя иначе, чем в диаде (фактор, который, как я
208 Глава 6. Терапевт: работа в здесь-и-теперь
покажу в главе 9, создает путаницу при отборе будущих участников терапевтиче-
ской группы). Широко признано, что поведение индивидуума не может быть пол-
ностью понято без учета действующего на него давления среды.
Однако в чем ведущие групп не приходят к согласию - это в вопросе примене-
ния данной концепции к групповому терапевтическому процессу. Некоторые веду-
щие предпочитают делать усиленный акцент на общегрупповых феноменах. Фак-
тически, некоторые - например, приверженцы Тэвистокской школы, которую я
вкратце опишу, - настаивают, что каждое высказывание ведущего должно пред-
ставлять собой (или содержать в себе) интерпретацию общегруппового процесса.
Другие же редко комментируют именно эти явления.
Предварительная информация
о комментировании общегруппового процесса
Для начала позвольте разъяснить мою позицию. Как уже было сказано выше,
вряд ли можно сомневаться в наличии могущественных сил, действующих в груп-
пе. Как следствие, перед ведущим группы встают две задачи: 1) обратить эти силы
на пользу терапии и 2) помешать им воспрепятствовать эффективности групповой
терапии.
Как терапевт обращает силы, действующие в группе, на пользу терапии? Мы
уже рассмотрели многие случаи терапевтического использования обшегрупповых
феноменов: многие из главных терапевтических факторов, такой, например, как
сплоченность (esprit de corps) всей группы, принадлежат, очевидно, к общегруп-
повым свойствам. Когда терапевты способствуют развитию сплоченности, они,
по сути, обуздывают общегрупповые силы. Терапевты развивают сплоченность
многими способами: отбирая пациентов и готовя их к курсу; устанавливая нормы
самораскрытия, выражения как позитивного, так и негативного аффектов; поощ-
ряя пациентов к обсуждению сновидений, действующими лицами которых высту-
пают участники группы; разъясняя, каким образом цели группы сливаются с целя-
ми отдельных участников; поощряя аккуратную посещаемость и пунктуальность
и т. д. Однако из этого не следует, что ведущий обязательно должен делать ком-
ментарии по поводу общегрупповых явлений. Я считаю, что чрезмерное обилие
комментариев, обращенных к <группе>, может оказать антитерапевтическое дей-
ствие, поскольку такие комментарии создают ощущение безличности и отвлекают
группу от ее первичной задачи: непосредственного общения. По моему мнению,
ведущие групп, которые считают, что должны сосредоточиваться исключительно
на общегрупповых феноменах, настолько ограничивают многообразие своей дея-
тельности, что в результате заметно снижают эффективность терапии.
Как терапевт не позволяет силам, действующим в группе, воспрепятство-
вать успеху терапии? Бывают, однако, ситуации, когда комментарии по общегруп-
повому процессу необходимы. Что это за ситуации? Позвольте мне для простоты
сформулировать следующий принцип: цель интерпретирования общегрупповых
явлений заключается в устранении того или иного препятствия, вставшего на
Комментирование общегруппового процесса 209
пути прогресса всей группы. Наиболее распространенными видами препятствий
являются проблемы, вызывающие у участников тревогу, и антитерапевтические
групповые нормы.
Проблемы, вызывающие у участников тревогу
Часто поднимаются вопросы, несущие в себе такой заряд угрозы, что группа,
либо на сознательном, либо на бессознательном уровне отказывается противосто-
ять проблеме и предпринимает какое-нибудь действие, чтобы уклониться от конф-
ронтации. Уход от проблемы может принимать множество форм и обычно их все
относят к категории группового бегства. Далее следует клинический пример бег-
ства от тревожащей проблемы.
Q На 25-м собрании группы присутствовали шестеро участников; один, Джон, отсут-
ствовал. Первый раз и безо всякого предупреждения одна из участниц, Мэри, привела на
собрание собаку. Участники группы, обычно оживленные и активные, на этот раз притихли
и работали непродуктивно. Их речь была едва слышна, на протяжении всего собрания разго-
вор вращался вокруг безопасных и безличных тем, уместных в какой-нибудь большой ком-
пании. Содержание разговора в значительной части составляли учебные привычки (трое
участников группы были студентами выпускных курсов), экзамены и преподаватели (в осо-
бенности их недостатки и то, что им нельзя доверять). Кроме того, один из участников по-
старше припомнил старых участников, которые уже давно покинули группу - феномен
<старых добрых времен>. Собака Мэри (жалкое беспокойное создание, которое провело
большую часть сессии, шумно вылизываясь) ни разу не упоминалась.
В конце концов терапевт, считая, что говорит от имени всех участников группы, поднял
вопрос о собаке Мэри. К вящему удивлению терапевта, Мэри - непопулярная, с нарцисси-
ческими чертами участница группы - получила единодушную поддержку. Все отрицали,
что собака хоть в какой-то мере отвлекает их, оставив терапевта с его протестами в полном
одиночестве.
Терапевт счел все собрание бегством и, исходя из этого, предложил соответ-
ствующие интерпретации по общегрупповому процессу. Эти интерпретации я рас-
смотрю позже, однако сначала надо разобраться в следующем: какие признаки
подтверждают, что подобное собрание представляет собой бегство? И бегство от
чего? Мы должны учесть возраст группы. В молодой группе - встречающейся,
скажем, в третий раз - подобное собрание может быть не проявлением сопротив-
ления, а скорее свидетельством неопределенности для участников их первичной
задачи и того, что они пока еще ощупью устанавливают процедурные нормы. Од-
нако эта группа уже встречалась более шести месяцев, и, более того, предыдущие
встречи разительно отличались по своему характеру от этой.
Окончательно мы придем к выводу о наличии феномена бегства, когда вернем-
ся к предшествующему собранию. На него Джон - участник, отсутствовавший
во время рассматриваемой встречи - опоздал на 20 минут. Так случилось, что он
проходил по коридору в тот самый момент, когда студент открывал дверь одной из
соседних наблюдательных комнат, намереваясь войти. В течение нескольких се-
кунд Джон слышал голоса участников другой группы и видел комнату, полную
210 Глава 6. Терапевт: работа в здесь-и-теперь
наблюдателей, которые следили за ходом собрания. Кроме того, так случилось,
что наблюдатели в этот самый момент хихикали над отпущенной одним из них
шуткой. Джона, как и прочих участников группы, предупредили, что группу на-
блюдают студенты. Однако такое шокирующее, неуважительное подтверждение
просто оглушило его. Когда Джон, уже на исходе собрания, наконец обрел дал
речи и поделился увиденным с остальными участниками, они были в равной сте-
пени поражены. На следующую сессию, как мы видели, Джон не явился.
Событие стало для группы очень серьезной катастрофой - чем оно стало бы,
без сомнений, и для любой другой группы. Оно взбудоражило умы участников,
заставив их усомниться в честности терапии. Следует ли доверять терапевту?
Может быть, он тоже, подобно своим коллегам в комнате для наблюдений, в глу-
бине души посмеивается над ними? Говорит ли он вообще искренне? Не является
ли на самом деле группа, когда-то казавшаяся такой глубоко человечной, стериль-
ным образованием, искусственным лабораторным <образчиком>, бесстрастно изу-
чаемым терапевтом, который, возможно, более предан <им> (другим, наблюдате-
лям), чем участникам группы?
Несмотря на масштабность - или, скорее, именно из-за масштабности - этих
болезненных вопросов, группа ушла от конфронтации. Она прибегла к уходу от
проблемы, что теперь становится вполне понятным. Оказавшись перед лицом
внешней угрозы, участники, ища защиты, стали тесниться друг к другу. Приглу-
шенными голосами они разговаривали на безопасные темы, словно опасаясь по-
делиться чем бы то ни было с носителями внешней угрозы (наблюдателями и, по
ассоциации, с терапевтом). Подняв вопрос о явно отвлекающем присутствии со-
баки Мэри, терапевт не получил поддержки. В обращении к <старым добрым вре-
менам> была тоска по тем давно ушедшим дням, когда группа была юной и неза-
пятнанной, а терапевту можно было доверять. Разговор об экзаменах и не заслу-
живающих доверия преподавателях также представлял собой лишь слегка завуа-
лированное выражение отношения к терапевту.
Характер каждой конкретной интервенции и момент, в который она делает-
ся, - в большой мере вопрос индивидуального стиля. Некоторые терапевты, к
числу которых принадлежу и я, предпочитают вмешиваться, как только ощутят,
что в группе имеет место феномен бегства - даже если его источник пока еще не
вполне ясен. В таких случаях я, например, могу сказать, что я озадачен происходя-
щим на встрече, что мне тревожно, и спросить: <Есть ли что-то такое, о чем группа
сегодня не разговаривает?>, или <Группа чего-то избегает?>, или <У меня чувство,
что сегодня на уме у всех какой-то вопрос, не можем ли мы поговорить об этом?>
Чтобы усилить воздействие вопроса, я привожу факты, заставившие меня прийти
к такому заключению, например шепот, соскальзывание на нейтральные темы и
безличное общение без взаимодействия, мое собственное ощущение, как будто
меня покинули и не обращают на меня внимания, - я испытал его, когда завел
разговор о явных неудобствах и помехах, причиняемых собакой. Кроме того, я бы
добавил, что группа странным образом избегает всякого упоминания как о преды-
дущем собрании, так и о сегодняшнем отсутствии Джона.
Комментирование общегруппового процесса 211
В подобной ситуации я бы не удовлетворился одним только возвращением груп-
пы на рельсы обсуждения более значимого материала. Избегаемые вопросы име-
ли слишком важное значение для существования группы, чтобы оставить их без
внимания. Последнее соображение для данной группы было особенно актуаль-
ным, поскольку ее участники в недостаточной мере исследовали свои отношения
со мной. Поэтому я вновь и вновь возвращал внимание группы обратно, к главно-
му вопросу (доверие участников ко мне и их во мне уверенность) и старался не
поддаваться на уловки замещающего поведения - например, предложение груп-
пы обсудить другую тему, может быть, даже и довольно острую. Моя задача за-
ключалась не в том, чтобы просто обойти сопротивление, вновь направить группу
в колею активной работы. Я должен был погрузить участников в самый источник
этого сопротивления - провести группу не вокруг тревоги, а через нее.
Еще одна <лакмусовая бумажка>, которая позволяет определить наличие со-
противления и его силу - реакция группы на комментарии терапевта, пробиваю-
щие брешь в сопротивлении. Если комментарии терапевта, даже будучи неодно-
кратно повторенными, пропадают втуне, если терапевт ощущает, что группа его
игнорирует, если он обнаруживает, что для него чрезвычайно трудно повлиять на
ход собрания, тогда ясно, что сопротивление сильно и назрела необходимость пря-
мо обратиться к <группе>, так же как и к отдельным ее участникам.
Группа может уходить от работы и более <буквальным> способом - пропуска-
ми или опозданиями. Однако вне зависимости от формы, результат всегда одина-
ков: выражаясь в терминах групповой динамики, на пути продвижения к дости-
жению целей группы встали препятствия, и группа больше не занимается выпол-
нением своей первичной задачи.
Нередко проблема, вызывающая сопротивление, обсуждается символически.
К примеру, чтобы выразить чувство неловкости, вызываемое у них присутствием
наблюдателей, участники прибегают к метафорам, пускаясь в длинные разговоры
по поводу других видов нарушения конфиденциальности:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108