Я повторяю, вы знакомы с г. Уваровым: следовательно, вы знаете, что это царедворец, раздраженный неудачами, но который никогда не зайдет так далеко в своем злопамятстве, чтобы отказаться от значительной должности, если ему предложат ее; это умный человек, пресыщенный наслаждениями, которые может доставить разум, но всегда готовый вернуться к литературной и ученой деятельности; в конечном итоге, это добрый малый, но тщеславный, обиженный и раздосадованный тем, что он не достиг той степени почета и власти, к которым стремился двумя путями, испробованными им один за другим; он избрал третий путь - путь богатства, и встретил здесь еще больше препятствий. Думаю, что он исправился, по крайней мере, я нахожу, что он стал гораздо любезнее, чем был раньше. Вся беда в том, что сначала он следовал путем славы, затем путем почестей, принял одно за другое и смешал их. Это была ошибка, но вс° же надо заметить, что его прежние друзья оказались слишком требовательными, скажу даже - несправедливыми; они вообразили, не знаю право почему, что он обладает стоической твердостью и душою римлянина, а когда убедились в своем заблуждении, - отвернулись от него, словно он изменник и клятвопреступник. Несмотря на вс° мое уважение и почтение к ним, я не считаю его столь виновным; я его ценю, я расположен к нему, и мне кажется, он мне платит тем же. Он с жаром, я сказал бы даже - с детской непосредственностью ухватился за идею вашего
проекта. Он обещает, клянется помочь его осуществлению; с того момента, как он уверился в ваших благих намерениях, он готов преклоняться перед вашим талантом, которым до сих пор только восхищался. Ему не терпится увидеть вас почетным членом своей Академии Наук; первое свободное академическое кресло у Шишкова должно быть предназначено вам, оставлено за вами; вы - поэт, и не обязаны служить, но почему бы вам не быть при дворе? Если лавровый венок украшает чело сына Аполлона, почему бы ключу не украсить зада потомка древнего и благородного рода? Словом, одно только счастье и слава ждет того, кто не довольствуется тем, чтобы быть украшением своего отечества, но и хочет послужить ему своим пером.
В общем, вы видите, что только от вас зависит приобрести себе горячих и ревностных сторонников. - Он очень хочет, чтобы вы пришли к нему, но желал бы, для большей верности, чтобы вы написали ему и попросили принять вас и назначить час и день, вы получите быстрый и удовлетворительный ответ. В вашей записке вы можете сослаться на меня, но не упоминайте о содержании настоящего письма. Оно должно было заключать в себе десять слов, как я заметил в начале, но, как видно, я принадлежу к тем людям, которым требуется два часа для того, чтобы их высказать, и три страницы, чтобы их написать. Прощайте, до свидания. А когда будет это свидание?
Вигель.
(205) то есть на известное проявление христианского духа. Насколько христианство потеряло при этом в отношении своего единства, настолько же оно выиграло в отношении своей народности.
(206) несущественное, мелочи
(207) Quarterly - "Трехмесячное обозрение"
(208) верьте нежности той, которая будет любить вас и за гробом
(209) Морнея.
(210) О женщина, женщина! созданье слабое и обманчивое...
(211) У нас, в окрестностях Тригорского, холера проявляется только в одном неудобстве, - из-за нее опаздывает почта; и этому, я думаю, надо приписать позднее получение вашего письма от 29 июля, дорогой Александр; я получила его 11 августа, а так как вс° это время я чувствовала себя неважно, то не могла вам ответить раньше. Кроме того, меня навещали архиерей и г-н Пещуров, затем надо было съездить к Борису и Евпраксии, затем еще тысяча разных мелочей помешали мне написать вам - вплоть до нынешнего дня. Благодарю вас за доверие ко мне, но чем более оно глубоко, тем более и я обязана показать себя достойной его, - и совесть не даст мне покоя. Вот почему, рискуя вам наскучить, я спрашиваю вас, мой молодой друг, какую сумму вы намереваетесь затратить на приобретение того, что вы называете хижиной, - думаю, что не более 4 или 5 тысяч. Обитатели Савкина имеют около 42 десятин, разделенных между тремя владельцами. Двое из них почти уже согласились на продажу, но самый старший не решается и поэтому заламывает цену. Но если только вы мне сообщите сумму, какую вы хотите употребить на покупку, то у нас есть средство согласить пожелания старика с нашими. На что, в самом деле, вам земля, которая удалит вас от Михайловского - (а по вашему любезному выражению осмелюсь добавить) и от Тригорского, привлекающего меня теперь лишь надеждой на ваше соседство. Вот почему я, пока не утрачу всякую надежду, буду стоять за Савкино. - Мы узнали, увы, о беспорядках в военных поселениях. Вы правы, говоря о том, чего не следует делать. Но до тех пор, пока храбрый Николай будет придерживаться военных приемов управления, дела будут итти вс° хуже и хуже. Должно быть, он читал невнимательно или вовсе не читал "Историю восточной римской империи" Сегюра.* - Что думают у вас об этой нелепой польской войне? Когда же она кончится? Я забываю о времени, беседуя с вами, любезный сын моего сердца. Будь у меня лист бумаги величиной с небо, а чернил столько же, сколько воды в море, этого вс° же не хватило бы, чтобы выразить всю мою дру
жбу к вам; и однако можно так же хорошо высказать ее в двух словах: любите меня хотя бы в четверть того, как я вас люблю, и с меня будет достаточно. Анета и Александрина вам кланяются.
Прасковья Осипова.
Передайте от меня тысячу приветствий вашим родителям.
<Н. Н. Пушкиной:>
Поистине, сударыня, те три строчки, которые вы прибавили для меня в письме, только что полученном мною от вашего мужа, доставили мне больше удовольствия, чем в другое время доставили бы три страницы, и я благодарю вас за них от всего сердца. Радуюсь надежде когда-нибудь увидеть вас, ибо я готова восхищаться вами и любить вас, как это делают все, имеющие удовольствие быть знакомыми с вами. Благодаря вам, счастливы люди, которых я люблю, и тем самым вы уже имеете право на мою благодарность. Прошу вас верить очень дружеским чувствам покорной слуги вашей Прасковьи Осиповой.
Если моя милая Ольга с вами, благоволите передать ей от меня наилучшие пожелания.
* И многих других авторов, писавших о причинах падений империй.
(212) Донья Соль.
(213) "Красное и черное"
(214) Морнее
(215) Донья Соль
(216) Донью Соль
(217) куда бы я ни обернулся, всюду вижу порт Ливорно
(218) les absents ont toujours tort - отсутствующие всегда неправы
(219) ни время, ни разлука, ни дальность расстояния
(220) инкогнито, анонимно
(221) Соль
(222) и обвиняет тебя в фатовстве
(223) Благодарю вас, сударыня, за труд, который вы взяли на себя, вести переговоры с владетелями Савкина. Если один из них упорствует, то нельзя ли уладить дело с двумя остальными, махнув на него рукой? Впрочем, спешить некуда: новые занятия удержат меня в Петербурге по крайней мере еще на 2 или на 3 года. Я огорчен этим: я надеялся провести их вблизи Тригорского.
Моя жена очень благодарна вам за несколько строк, с которыми вы изволили к ней обратиться. Она предобрая и готова всем сердцем полюбить вас.
Не буду говорить вам о взятии Варшавы. Вы представляете себе, с каким восторгом мы приняли это известие после 9-месячных тяжелых неудач. Что скажет Европа? вот вопрос, который нас занимает.
Холера перестала свирепствовать в Петербурге, но теперь она пойдет гулять по провинции. Берегиге себя, сударыня. Ваши желудочные боли меня пугают. Не забывайте, что холеру лечат, как обычное отравление: молоком и постным маслом - и еще: остерегайтесь холодного.
Прощайте, сударыня, прошу верить моему уважению и искренней привязанности. Приветствую вс° ваше семейство.
11 сент. Царское Село.
(224) Хотя вам уже знакомы эти стихи, но, ввиду того, что сейчас я послал экземпляр их графине Ламберт, справедливо, чтобы и у вас был такой же.
<......................................>
Вы получите второй стих, как только я подберу его для вас.
(225) Я только что [прочла] прочла ваши прекрасные стихи - и заявляю, что, если вы не пришлете мне экземпляра (говорят, что их невозможно достать), я никогда вам этого не прощу.
(226) Стихи эти были написаны в такую минуту, когда позволительно было пасть духом - слава богу, это время миновало. Мы опять заняли положение, которое не должны были терять. Это, правда, не то положение, каким мы были обязаны руке князя, вашего батюшки, но вс° же оно достаточно хорошо. У нас нет слова для выражения понятия безропотной покорности, хотя это душевное состояние, или, если вам больше нравится, эта добродетель, чрезвычайно свойственна русским. Слово <столбняк>, пожалуй, передает его с наибольшей точностью.
Хотя я и не докучал вам своими письмами в эти бедственные дни, я вс° жe не упускал случая получать о вас известия, я знал, что вы здоровы и развлекаетесь, это, конечно, вполне достойно "Декамерона". Вы читали во время чумы вместо того, чтобы слушать рассказы, это тоже очень философично.
Полагаю, что мой брат участвовал в штурме Варшавы; я не имею от него известий. Однако, насколько пора было взять Варшаву! Вы, полагаю, читали стихи Жуковского и мои: ради бога, исправьте стих
<........................>
Поставьте:<гробов>. Речь идет о могилах Ярослава и печерских угодников; это поучительно и имеет [какой-то] смысл. <Градов> ничего не означает.
Надеюсь явиться к вам в конце этого месяца. Царское Село может свести с ума; в Петербурге гораздо легче уединиться.
Госпоже Хитровой.
(227) Ну, друг мой, что же вы сделали с моей рукописью? Не заболела ли она холерой? Но, говорят, холера у вас не появлялась. Не сбежала ли она случайно? Но в таком случае, дайте мне какое-нибудь указание. Для меня было большим удовольствием снова увидеть ваш почерк. Он напомнил мне время, которое, правда, немногого стоило, но вс° же было не лишено надежд; пора великих разочарований тогда еще не наступила. Поймите, я говорю о себе; но и для вас, мне кажется, было преимуществом то, что вы еще не исчерпали всех жизненных возможностей. Действительность для вас оказалась сладостной и блестящей, друг мой: и вс° же, бывает ли такая действительность, которая стоила бы обманчивых чаяний, неоправдавшихся предчувствий, лживых видений счастливого возраста неведения? Вы сказали, что хотите побеседовать: поговорим же. Но предупреждаю вас: я не весел; а вы - вы раздражительны. И притом, о чем нам говорить? Я полон одной мыслью, вы знаете это. Если случайно у меня в голове и появятся какие-нибудь другие мысли, они наверное будут связаны в конце концов вс° с той же, одной: подумайте, устроит ли это вас. Если бы еще вы передали мне какие-либо мысли из вашего умственного мира, если бы вы вызвали меня как-нибудь. Но вы хотите, чтобы я заговорил первый; будь по вашему, но еще раз: берегите нервы! Итак, вот что я скажу вам. Заметили ли вы, что в недрах мира нравственного происходит нечто необыкновенное, нечто подобное тому, что происходит, как говорят, в недрах мира физического? Скажите мне, пожалуйста, как это на вас действует? С моей точки зрения этот великий переворот вещей в высшей степени поэтичен; вряд ли вы можете оставаться к нему равнодушны, тем более, что поэтический эгоизм может найти себе в этом, как мне представляется, обильную пищу: разве можно оказаться незатронутым в самых сокровенных своих чувствах во время этого всеобщего столкновения всех элементов человеческой природы? Я видел недавно письмо вашего друга, великого поэта: его живость, веселость наводят страх. Не можете ли вы мне объяснить, почему теперь в этом чел
овеке, который прежде мог грустить о всякой мелочи, гибель целого мира не вызывает ни малейшей скорби? Посмотрите, друг мой: разве воистину не гибнет мир? разве для того, кто не в состоянии предчувствовать новый, грядущий на его место мир, [заметьте, что] это не является ужасным крушением? [Вы] Неужели вы также можете не останавливаться на этом мыслью и чувством? Я уверен, что и чувство и мысль вынашиваются, неведомые вам, где-то в глубине вашей души, только они не могут проявиться, будучи, вероятно, погребены в куче старых идей, привычек, условностей, которыми, что бы вы ни говорили, неизбежно проникнут всякий поэт, во всем, что он делает, вследствие того, друг мой, что, со времен индуса Вальмики, певца "Рамаяны", и грека Орфея до шотландца Байрона, всякий поэт и посейчас должен повторять одно и то же, в какой бы части земного шара он ни пел.
Aх, как хотелось бы мне пробудить одновременно все силы вашей поэтической личности! Как хотел бы я сейчас же вскрыть вс°, что, как я знаю, таится в ней, чтобы когда-нибудь услышать от вас одну из тех песен, которых требует наш век! Как тогда вс°, что сегодня проходит мимо, не оставляя следа в вашем уме, сразу же поразит вас! Как вс° примет в ваших главах новое обличье! До тех пор, продолжим нашу беседу. Еще недавно, год тому назад, мир жил в спокойной уверенности в своем настоящем и будущем и молчаливо рассматривал свое прошлое и поучался им. Дух возрождался в спокойствии, человеческая память пробуждалась, убеждения приводились в согласие, страсть подавлялась, не было пищи для paздражения, тщеславные находили удовлетворение в прекрасных трудах; все человеческие потребности постепенно сосредоточивались в познании и все человеческие интересы постепенно сводились к единому интересу - к участию в развитии всемирного разума. Во мне была безграничная вера, безграничное к этому доверие. В блаженном согласии мира, в этом будущем, я находил свой душевный покой, свою будущность. И вдруг неожиданно ворвалась тупость одного человека, одного из тех людей, которые, без их на то согласия, призваны руководить человеческими делами. И вот, сразу же спокойствие, мир, будущность - вс° исчезло. Подумайте только: это явилось следствием не одного из тех великих событий, которые созданы для того, чтобы потрясать империи и губить народы: глупость одного человека! В водовороте вашей жизни вы не могли почувствовать этого так, как я: это ясно; но неужели изумительное, не имеющее себе подобных происшествие, отмеченное печатью провидения, представляется вам обыкновеннейшей прозой или, в лучшем случае, дидактической поэмой, вроде Лиссабонского землетрясения, до которого вам нет никакого дела? Не может быть! У меня слезы выступают на глазах, когда я всматриваюсь в великий распад старого [общ<ества>], моего старого общества; это мировое страдание, обрушившееся на Европу так неожиданно, удвоило мое собственное страдание. Однако же, вс° закон
чится хорошо, я вполне в этом уверен и имею утешение видеть, что не я один не теряю надежды на возврат разума к здравому смыслу. Но как произойдет перемена, когда? При посредстве ли могущественного ума, нарочитым образом посланного нам провидением для совершения этого деяния, или же оно явится следствием ряда событий, порожденных им для просвещения рода человеческого? Не знаю. Но смутное предчувствие говорит мне, что скоро появится человек, который принесет нам истину веков. Может быть, вначале это будет некоторым подобием политической религии, проповедуемой в настоящее время Сен-Симоном в Париже, или же нового рода католицизма, которым несколько смелых священников, как говорят, хотят заменить тот, который утвердила святость веков. Почему нет? Не вс° ли равно, как произойдет первый толчок того движения, которое должно завершить судьбы человечества? Многое, предшествовавшее великой минуте, когда благая весть была провозглашена божественным посланцем, было предназначено для приготовления к ней мира; и в ваши дни, без сомнения, также произойдет многое для подобной же цели; перед тем, как мы получим от неба новую благую весть. Будем ждать.
Не поговаривают ли о всеобщей войне? Я утверждаю, что ее не будет. Нет, друг мой, путь крови уже не есть путь провидения. Как бы ни были глупы люди, они не будут больше терзать друг друга как звери: <непереводимая игра слов: bеte значит "глупый" и "зверь"> последняя река крови пролилась, и сейчас, когда я вам пишу, источник ее, слава богу, иссяк. Без сомнения, нам угрожают еще грозы и общественные бедствия; но уже не народная ярость принесет людям блага, которые им суждено получить; отныне не будет больше войн, кроме случайных - нескольких бессмысленных и смешных войн, чтобы вернее отвратить людей от привычки к убийствам и разрушениям. Наблюдали ли вы за тем, что творилось во Франции? Не казалось ли, что она подожжет мир с четырех сторон? И что же? Ничего подобного. Что происходит? В глаза посмеялись любителям славы, захвата; мирные и разумные люди восторжествовали, старые фразы, которые так хорошо звучали еще недавно в ушах французов, не находят в них больше отклика.
Отклик! Вот о чем я мечтаю. Очень, конечно, хорошо, что господа Ламарк и его присные не находят во Франции отклика, но я, друг мой, найду ли его в вашей душе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449 450 451 452 453 454 455 456 457 458 459 460 461 462 463 464 465 466 467 468 469 470 471 472 473 474 475 476 477 478 479 480 481 482 483 484 485 486 487 488 489 490 491 492 493 494 495 496 497 498 499 500 501 502 503 504 505 506 507 508 509 510 511 512 513 514 515 516 517 518 519 520 521 522 523 524 525 526 527 528 529 530 531 532 533 534 535 536 537 538 539 540 541 542 543 544 545 546 547 548 549 550 551 552 553 554 555 556 557 558 559 560 561 562 563 564 565 566 567 568 569 570 571 572 573 574 575 576 577 578 579 580 581 582 583 584 585 586 587 588 589 590 591 592 593 594 595 596 597 598 599 600 601 602 603 604 605 606 607 608 609 610 611 612 613 614 615 616 617 618 619 620 621 622 623 624 625 626 627 628 629 630 631 632 633 634 635 636 637 638 639 640 641 642 643 644 645 646 647 648 649 650 651 652 653 654 655 656 657 658 659 660 661 662 663 664 665 666 667 668 669 670 671 672 673 674 675 676 677 678 679 680 681 682 683 684 685 686 687 688 689 690 691 692 693 694 695 696 697 698 699 700 701 702 703 704 705 706 707 708 709 710 711 712 713 714 715 716 717 718 719 720
проекта. Он обещает, клянется помочь его осуществлению; с того момента, как он уверился в ваших благих намерениях, он готов преклоняться перед вашим талантом, которым до сих пор только восхищался. Ему не терпится увидеть вас почетным членом своей Академии Наук; первое свободное академическое кресло у Шишкова должно быть предназначено вам, оставлено за вами; вы - поэт, и не обязаны служить, но почему бы вам не быть при дворе? Если лавровый венок украшает чело сына Аполлона, почему бы ключу не украсить зада потомка древнего и благородного рода? Словом, одно только счастье и слава ждет того, кто не довольствуется тем, чтобы быть украшением своего отечества, но и хочет послужить ему своим пером.
В общем, вы видите, что только от вас зависит приобрести себе горячих и ревностных сторонников. - Он очень хочет, чтобы вы пришли к нему, но желал бы, для большей верности, чтобы вы написали ему и попросили принять вас и назначить час и день, вы получите быстрый и удовлетворительный ответ. В вашей записке вы можете сослаться на меня, но не упоминайте о содержании настоящего письма. Оно должно было заключать в себе десять слов, как я заметил в начале, но, как видно, я принадлежу к тем людям, которым требуется два часа для того, чтобы их высказать, и три страницы, чтобы их написать. Прощайте, до свидания. А когда будет это свидание?
Вигель.
(205) то есть на известное проявление христианского духа. Насколько христианство потеряло при этом в отношении своего единства, настолько же оно выиграло в отношении своей народности.
(206) несущественное, мелочи
(207) Quarterly
(208) верьте нежности той, которая будет любить вас и за гробом
(209) Морнея.
(210) О женщина, женщина! созданье слабое и обманчивое...
(211) У нас, в окрестностях Тригорского, холера проявляется только в одном неудобстве, - из-за нее опаздывает почта; и этому, я думаю, надо приписать позднее получение вашего письма от 29 июля, дорогой Александр; я получила его 11 августа, а так как вс° это время я чувствовала себя неважно, то не могла вам ответить раньше. Кроме того, меня навещали архиерей и г-н Пещуров, затем надо было съездить к Борису и Евпраксии, затем еще тысяча разных мелочей помешали мне написать вам - вплоть до нынешнего дня. Благодарю вас за доверие ко мне, но чем более оно глубоко, тем более и я обязана показать себя достойной его, - и совесть не даст мне покоя. Вот почему, рискуя вам наскучить, я спрашиваю вас, мой молодой друг, какую сумму вы намереваетесь затратить на приобретение того, что вы называете хижиной, - думаю, что не более 4 или 5 тысяч. Обитатели Савкина имеют около 42 десятин, разделенных между тремя владельцами. Двое из них почти уже согласились на продажу, но самый старший не решается и поэтому заламывает цену. Но если только вы мне сообщите сумму, какую вы хотите употребить на покупку, то у нас есть средство согласить пожелания старика с нашими. На что, в самом деле, вам земля, которая удалит вас от Михайловского - (а по вашему любезному выражению осмелюсь добавить) и от Тригорского, привлекающего меня теперь лишь надеждой на ваше соседство. Вот почему я, пока не утрачу всякую надежду, буду стоять за Савкино. - Мы узнали, увы, о беспорядках в военных поселениях. Вы правы, говоря о том, чего не следует делать. Но до тех пор, пока храбрый Николай будет придерживаться военных приемов управления, дела будут итти вс° хуже и хуже. Должно быть, он читал невнимательно или вовсе не читал "Историю восточной римской империи" Сегюра.* - Что думают у вас об этой нелепой польской войне? Когда же она кончится? Я забываю о времени, беседуя с вами, любезный сын моего сердца. Будь у меня лист бумаги величиной с небо, а чернил столько же, сколько воды в море, этого вс° же не хватило бы, чтобы выразить всю мою дру
жбу к вам; и однако можно так же хорошо высказать ее в двух словах: любите меня хотя бы в четверть того, как я вас люблю, и с меня будет достаточно. Анета и Александрина вам кланяются.
Прасковья Осипова.
Передайте от меня тысячу приветствий вашим родителям.
<Н. Н. Пушкиной:>
Поистине, сударыня, те три строчки, которые вы прибавили для меня в письме, только что полученном мною от вашего мужа, доставили мне больше удовольствия, чем в другое время доставили бы три страницы, и я благодарю вас за них от всего сердца. Радуюсь надежде когда-нибудь увидеть вас, ибо я готова восхищаться вами и любить вас, как это делают все, имеющие удовольствие быть знакомыми с вами. Благодаря вам, счастливы люди, которых я люблю, и тем самым вы уже имеете право на мою благодарность. Прошу вас верить очень дружеским чувствам покорной слуги вашей Прасковьи Осиповой.
Если моя милая Ольга с вами, благоволите передать ей от меня наилучшие пожелания.
* И многих других авторов, писавших о причинах падений империй.
(212) Донья Соль.
(213) "Красное и черное"
(214) Морнее
(215) Донья Соль
(216) Донью Соль
(217) куда бы я ни обернулся, всюду вижу порт Ливорно
(218) les absents ont toujours tort - отсутствующие всегда неправы
(219) ни время, ни разлука, ни дальность расстояния
(220) инкогнито, анонимно
(221) Соль
(222) и обвиняет тебя в фатовстве
(223) Благодарю вас, сударыня, за труд, который вы взяли на себя, вести переговоры с владетелями Савкина. Если один из них упорствует, то нельзя ли уладить дело с двумя остальными, махнув на него рукой? Впрочем, спешить некуда: новые занятия удержат меня в Петербурге по крайней мере еще на 2 или на 3 года. Я огорчен этим: я надеялся провести их вблизи Тригорского.
Моя жена очень благодарна вам за несколько строк, с которыми вы изволили к ней обратиться. Она предобрая и готова всем сердцем полюбить вас.
Не буду говорить вам о взятии Варшавы. Вы представляете себе, с каким восторгом мы приняли это известие после 9-месячных тяжелых неудач. Что скажет Европа? вот вопрос, который нас занимает.
Холера перестала свирепствовать в Петербурге, но теперь она пойдет гулять по провинции. Берегиге себя, сударыня. Ваши желудочные боли меня пугают. Не забывайте, что холеру лечат, как обычное отравление: молоком и постным маслом - и еще: остерегайтесь холодного.
Прощайте, сударыня, прошу верить моему уважению и искренней привязанности. Приветствую вс° ваше семейство.
11 сент. Царское Село.
(224) Хотя вам уже знакомы эти стихи, но, ввиду того, что сейчас я послал экземпляр их графине Ламберт, справедливо, чтобы и у вас был такой же.
<......................................>
Вы получите второй стих, как только я подберу его для вас.
(225) Я только что [прочла] прочла ваши прекрасные стихи - и заявляю, что, если вы не пришлете мне экземпляра (говорят, что их невозможно достать), я никогда вам этого не прощу.
(226) Стихи эти были написаны в такую минуту, когда позволительно было пасть духом - слава богу, это время миновало. Мы опять заняли положение, которое не должны были терять. Это, правда, не то положение, каким мы были обязаны руке князя, вашего батюшки, но вс° же оно достаточно хорошо. У нас нет слова для выражения понятия безропотной покорности, хотя это душевное состояние, или, если вам больше нравится, эта добродетель, чрезвычайно свойственна русским. Слово <столбняк>, пожалуй, передает его с наибольшей точностью.
Хотя я и не докучал вам своими письмами в эти бедственные дни, я вс° жe не упускал случая получать о вас известия, я знал, что вы здоровы и развлекаетесь, это, конечно, вполне достойно "Декамерона". Вы читали во время чумы вместо того, чтобы слушать рассказы, это тоже очень философично.
Полагаю, что мой брат участвовал в штурме Варшавы; я не имею от него известий. Однако, насколько пора было взять Варшаву! Вы, полагаю, читали стихи Жуковского и мои: ради бога, исправьте стих
<........................>
Поставьте:<гробов>. Речь идет о могилах Ярослава и печерских угодников; это поучительно и имеет [какой-то] смысл. <Градов> ничего не означает.
Надеюсь явиться к вам в конце этого месяца. Царское Село может свести с ума; в Петербурге гораздо легче уединиться.
Госпоже Хитровой.
(227) Ну, друг мой, что же вы сделали с моей рукописью? Не заболела ли она холерой? Но, говорят, холера у вас не появлялась. Не сбежала ли она случайно? Но в таком случае, дайте мне какое-нибудь указание. Для меня было большим удовольствием снова увидеть ваш почерк. Он напомнил мне время, которое, правда, немногого стоило, но вс° же было не лишено надежд; пора великих разочарований тогда еще не наступила. Поймите, я говорю о себе; но и для вас, мне кажется, было преимуществом то, что вы еще не исчерпали всех жизненных возможностей. Действительность для вас оказалась сладостной и блестящей, друг мой: и вс° же, бывает ли такая действительность, которая стоила бы обманчивых чаяний, неоправдавшихся предчувствий, лживых видений счастливого возраста неведения? Вы сказали, что хотите побеседовать: поговорим же. Но предупреждаю вас: я не весел; а вы - вы раздражительны. И притом, о чем нам говорить? Я полон одной мыслью, вы знаете это. Если случайно у меня в голове и появятся какие-нибудь другие мысли, они наверное будут связаны в конце концов вс° с той же, одной: подумайте, устроит ли это вас. Если бы еще вы передали мне какие-либо мысли из вашего умственного мира, если бы вы вызвали меня как-нибудь. Но вы хотите, чтобы я заговорил первый; будь по вашему, но еще раз: берегите нервы! Итак, вот что я скажу вам. Заметили ли вы, что в недрах мира нравственного происходит нечто необыкновенное, нечто подобное тому, что происходит, как говорят, в недрах мира физического? Скажите мне, пожалуйста, как это на вас действует? С моей точки зрения этот великий переворот вещей в высшей степени поэтичен; вряд ли вы можете оставаться к нему равнодушны, тем более, что поэтический эгоизм может найти себе в этом, как мне представляется, обильную пищу: разве можно оказаться незатронутым в самых сокровенных своих чувствах во время этого всеобщего столкновения всех элементов человеческой природы? Я видел недавно письмо вашего друга, великого поэта: его живость, веселость наводят страх. Не можете ли вы мне объяснить, почему теперь в этом чел
овеке, который прежде мог грустить о всякой мелочи, гибель целого мира не вызывает ни малейшей скорби? Посмотрите, друг мой: разве воистину не гибнет мир? разве для того, кто не в состоянии предчувствовать новый, грядущий на его место мир, [заметьте, что] это не является ужасным крушением? [Вы] Неужели вы также можете не останавливаться на этом мыслью и чувством? Я уверен, что и чувство и мысль вынашиваются, неведомые вам, где-то в глубине вашей души, только они не могут проявиться, будучи, вероятно, погребены в куче старых идей, привычек, условностей, которыми, что бы вы ни говорили, неизбежно проникнут всякий поэт, во всем, что он делает, вследствие того, друг мой, что, со времен индуса Вальмики, певца "Рамаяны", и грека Орфея до шотландца Байрона, всякий поэт и посейчас должен повторять одно и то же, в какой бы части земного шара он ни пел.
Aх, как хотелось бы мне пробудить одновременно все силы вашей поэтической личности! Как хотел бы я сейчас же вскрыть вс°, что, как я знаю, таится в ней, чтобы когда-нибудь услышать от вас одну из тех песен, которых требует наш век! Как тогда вс°, что сегодня проходит мимо, не оставляя следа в вашем уме, сразу же поразит вас! Как вс° примет в ваших главах новое обличье! До тех пор, продолжим нашу беседу. Еще недавно, год тому назад, мир жил в спокойной уверенности в своем настоящем и будущем и молчаливо рассматривал свое прошлое и поучался им. Дух возрождался в спокойствии, человеческая память пробуждалась, убеждения приводились в согласие, страсть подавлялась, не было пищи для paздражения, тщеславные находили удовлетворение в прекрасных трудах; все человеческие потребности постепенно сосредоточивались в познании и все человеческие интересы постепенно сводились к единому интересу - к участию в развитии всемирного разума. Во мне была безграничная вера, безграничное к этому доверие. В блаженном согласии мира, в этом будущем, я находил свой душевный покой, свою будущность. И вдруг неожиданно ворвалась тупость одного человека, одного из тех людей, которые, без их на то согласия, призваны руководить человеческими делами. И вот, сразу же спокойствие, мир, будущность - вс° исчезло. Подумайте только: это явилось следствием не одного из тех великих событий, которые созданы для того, чтобы потрясать империи и губить народы: глупость одного человека! В водовороте вашей жизни вы не могли почувствовать этого так, как я: это ясно; но неужели изумительное, не имеющее себе подобных происшествие, отмеченное печатью провидения, представляется вам обыкновеннейшей прозой или, в лучшем случае, дидактической поэмой, вроде Лиссабонского землетрясения, до которого вам нет никакого дела? Не может быть! У меня слезы выступают на глазах, когда я всматриваюсь в великий распад старого [общ<ества>], моего старого общества; это мировое страдание, обрушившееся на Европу так неожиданно, удвоило мое собственное страдание. Однако же, вс° закон
чится хорошо, я вполне в этом уверен и имею утешение видеть, что не я один не теряю надежды на возврат разума к здравому смыслу. Но как произойдет перемена, когда? При посредстве ли могущественного ума, нарочитым образом посланного нам провидением для совершения этого деяния, или же оно явится следствием ряда событий, порожденных им для просвещения рода человеческого? Не знаю. Но смутное предчувствие говорит мне, что скоро появится человек, который принесет нам истину веков. Может быть, вначале это будет некоторым подобием политической религии, проповедуемой в настоящее время Сен-Симоном в Париже, или же нового рода католицизма, которым несколько смелых священников, как говорят, хотят заменить тот, который утвердила святость веков. Почему нет? Не вс° ли равно, как произойдет первый толчок того движения, которое должно завершить судьбы человечества? Многое, предшествовавшее великой минуте, когда благая весть была провозглашена божественным посланцем, было предназначено для приготовления к ней мира; и в ваши дни, без сомнения, также произойдет многое для подобной же цели; перед тем, как мы получим от неба новую благую весть. Будем ждать.
Не поговаривают ли о всеобщей войне? Я утверждаю, что ее не будет. Нет, друг мой, путь крови уже не есть путь провидения. Как бы ни были глупы люди, они не будут больше терзать друг друга как звери: <непереводимая игра слов: bеte значит "глупый" и "зверь"> последняя река крови пролилась, и сейчас, когда я вам пишу, источник ее, слава богу, иссяк. Без сомнения, нам угрожают еще грозы и общественные бедствия; но уже не народная ярость принесет людям блага, которые им суждено получить; отныне не будет больше войн, кроме случайных - нескольких бессмысленных и смешных войн, чтобы вернее отвратить людей от привычки к убийствам и разрушениям. Наблюдали ли вы за тем, что творилось во Франции? Не казалось ли, что она подожжет мир с четырех сторон? И что же? Ничего подобного. Что происходит? В глаза посмеялись любителям славы, захвата; мирные и разумные люди восторжествовали, старые фразы, которые так хорошо звучали еще недавно в ушах французов, не находят в них больше отклика.
Отклик! Вот о чем я мечтаю. Очень, конечно, хорошо, что господа Ламарк и его присные не находят во Франции отклика, но я, друг мой, найду ли его в вашей душе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449 450 451 452 453 454 455 456 457 458 459 460 461 462 463 464 465 466 467 468 469 470 471 472 473 474 475 476 477 478 479 480 481 482 483 484 485 486 487 488 489 490 491 492 493 494 495 496 497 498 499 500 501 502 503 504 505 506 507 508 509 510 511 512 513 514 515 516 517 518 519 520 521 522 523 524 525 526 527 528 529 530 531 532 533 534 535 536 537 538 539 540 541 542 543 544 545 546 547 548 549 550 551 552 553 554 555 556 557 558 559 560 561 562 563 564 565 566 567 568 569 570 571 572 573 574 575 576 577 578 579 580 581 582 583 584 585 586 587 588 589 590 591 592 593 594 595 596 597 598 599 600 601 602 603 604 605 606 607 608 609 610 611 612 613 614 615 616 617 618 619 620 621 622 623 624 625 626 627 628 629 630 631 632 633 634 635 636 637 638 639 640 641 642 643 644 645 646 647 648 649 650 651 652 653 654 655 656 657 658 659 660 661 662 663 664 665 666 667 668 669 670 671 672 673 674 675 676 677 678 679 680 681 682 683 684 685 686 687 688 689 690 691 692 693 694 695 696 697 698 699 700 701 702 703 704 705 706 707 708 709 710 711 712 713 714 715 716 717 718 719 720