Лифт остановился, дверь открылась, и Хонор изящным жестом пригласила Юнг
а на выход. Бок о бок с ней он прошествовал по коридору к кают-компании фла
гманского корабля, и, когда они вошли, адмирал Сарнов поднял глаза.
Ц Капитан Юнг, сэр, Ц представила Хонор, и тот отдал честь.
Сарнов молча и довольно долго рассматривал Юнга, затем выпрямился. Юнг в
стретил его взгляд равнодушно, но что-то в зеленых глазах адмирала преду
предило его, что еще один флаг-офицер принял сторону этой сучки. Чем же он
а его купила?
Ц Капитан, Ц поздоровался Сарнов. Юнг заиграл желваками под прикрытие
м своей бороды, потому что адмирал не назвал его лордом.
Ц Я полагаю, что вам есть что сказать по поводу того, как наша ситуация ви
дится из Мантикоры, Ц продолжил Сарнов, Ц и я очень хочу вас выслушать. С
адитесь, пожалуйста.
Юнг опустился в кресло, аккуратно поправляя шпагу. Она была громоздкой, з
ато придавала владельцу блеск превосходства, особенно когда он сравнил
свой роскошный наряд с простым повседневным мундиром адмирала. Сарнов в
зглянул на него, а затем перевел глаза на Харрингтон.
Ц Я знаю, что у вас есть предварительная договоренность о встрече на баз
е, леди Хонор.
Челюсти Юнга плотно сжались, потому что на этот раз адмирал употребил в о
бращении титул Ц ее титул!
Ц Мы с капитаном Юнгом, несомненно, будем заняты здесь какое-то время, та
к что я не задерживаю вас. Не забудьте о селекторном совещании. Ц Легкое
подобие улыбки коснулось его губ. Ц Возвращаться на борт не обязательн
о, если только не возникнет срочная необходимость. Так что можете исполь
зовать коммуникатор базы, если вам это удобно.
Ц Благодарю вас, сэр. Ц Хонор вытянулась, затем взглянула на Юнга. Ц Все
го доброго, капитан, Ц сказала она нейтральным голосом и исчезла.
Ц А теперь, капитан Юнг, Ц Сарнов снова сел и откинулся на спинку стула,
Ц к делу. Вы доставили мне сообщение от адмирала Капарелли, в котором гов
орится, что он весьма подробно обсуждал с вами ситуацию, прежде чем посла
ть вас сюда. Так что, полагаю, вы можете начать с того, что передадите мне в т
очности то, что сказал Его Светлость.
Ц Конечно, адмирал. Ц Юнг развалился в кресле и скрестил ноги. Ц Прежде
всего…

Глава 21

Роберт Стэнтон Пьер замедлил движение своего маленького, не поддающего
ся описанию аэромобиля, выскользнул из общего транспортного потока и пе
ревел бортовой компьютер для захода на посадку под контроль башни Хоски
нс. Он сидел, разглядывая раскинувшиеся внизу сверкающие океаны и горы о
гней Нового Парижа, столицы Народной Республики, и на лице его было угрюм
ое суровое выражение Ц чего он не мог позволить себе при дневном свете.

Ночное движение, да еще в столь поздний час, нельзя назвать напряженным. Ж
аль, Пьеру хотелось бы обратного: множество снующих во всех направлениях
транспортных средств позволило бы ему затеряться в общей суете. Но его о
фициальное расписание было таким плотным, что он никак не мог ускользнут
ь в течение дня, особенно если учесть, что головорезы из Министерства гос
безопасности Палмер-Леви следили за ним, как ястребы.
Конечно, они вовсе не были ястребами Ц этими прекрасными охотничьими пт
ицами. Плотно сжатые губы Пьера дрогнули в кривой усмешке, несмотря на сд
ерживаемую внутри боль. Покажите им то, что они ожидают увидеть, и можете р
ассчитывать, что они это увидят и не будут искать ничего другого. Вот поче
му он был уверен, что они знают о его встречах с ПГП. Партия гражданских пр
ав так долго была частью системы, что у ее руководства, как правило, правая
рука понятия не имела, что делает левая. И этот бардак низводил организац
ию до уровня прикрытия настоящей деятельности Пьера. И не то чтобы ПГП не
могла оказаться полезной, если Ц и когда Ц придет время. Прос
то она была совсем не той ПГП, о которой Палмер-Леви (или, кстати сказать, бо
льшинство партийных лидеров) была хоть немного осведомлена.
Система автоматического контроля подвела аэромобиль к шпилю башни, и Пь
ер переключил внимание на нее.
Башня Хоскинс, высотой более четырехсот этажей и диаметром один километ
р, была огромным шестиугольным стаканом из стекла и керамобетона, с аэро
порталом для воздушного транспорта. Она вздымалась в небо, прочь от зеле
ни, оставшейся далеко внизу. Некогда башни Нового Парижа Ц каждая как са
мостоятельный маленький город со своими законами Ц были его гордостью.
Но якобы почти неразрушимый керамобетон башни Хоскинс начал трескатьс
я и осыпаться спустя жалкие тридцать лет после окончания строительства.
С близкого расстояния можно было увидеть, что облицовка башни, как прока
зой, покрыта пятнами небрежно положенной штукатурки и следами поспешно
го ремонта, однако издалека она смотрелась вполне прилично. Пьер знал, чт
о верхние двадцать три этажа закрыты и стоят пустыми уже больше пяти ста
ндартных лет из-за серьезных аварий канализационной системы. Хоскинс по
-прежнему болтался в списке заявок на вызов ремонтных бригад, которые, мо
жет быть, однажды и найдут время заняться здешними трубами. Если, конечно,
бюрократы не перестанут отвлекать их на более срочные аварийные участк
и Ц как, например, плавательный бассейн президента Гарриса… а может, рем
онтники решат, что жить на долю куда легче, и просто уволятся.
Пьер не любил башню Хоскинс. Она напоминала слишком много эпизодов из ег
о прошлого, а тот факт, что даже менеджер долистов при всем своем влиянии н
е мог обеспечить ремонт канализационной системы, приводил его в бешенст
во. Но это был его район столицы. Он контролировал голоса избирателей, про
живающих в Хоскинсе, и его обязанностью было следить, чтобы они получали
свою долю благ от системы социального обеспечения. Поэтому он был для ни
х очень важным человеком, и это обеспечивало ему здесь такую защиту, кото
рой даже Палмир-Леви не могла добиться… или сломить.
Пьер скривил губы, когда система управления направила аэромобиль в пуст
ое внутреннее пространство башни и повела вниз по вертикальному скудно
освещенному туннелю. Несмотря на физическую молодость, продленную прол
онгом, его возраст все-таки составлял девяносто один год, и он еще помнил
другие времена. Время, когда он пробивал свой путь из долистов, когда разл
ожение не проникло так глубоко в Республику. Это было время, когда аварию
в башне Хоскинс ликвидировали бы за несколько дней. А если бы обнаружили,
что бюрократы, отвечающие за ее возведение, использовали некачественны
е материалы и нарушили инженерные правила при строительстве огромного
здания с целью прикарманить огромные прибыли, то судебное разбирательс
тво и тюремное заключение были бы неизбежны. Теперь никто об этом даже не
беспокоился.
Он нажал крохотную кнопку, и воздушная машина вырвалась из цепких рук си
стемы управления посадкой. Это было незаконно и практически невозможно,
но, как и повсюду в Народной Республике, существовали обходные пути для и
меющих деньги и желание пользоваться ими.
Он ушел резко в сторону, подвел аэромобиль к покинутой квартире на трист
а девяносто третьем этаже и посадил на террасу. Терраса не была предназн
ачена для таких посадок, но именно для этого воздушный автомобиль был та
ким маленьким и легким.
Пришло время, подумал Пьер отключая системы аэромобиля, отремонтироват
ь башню Хоскинс… помимо всего прочего.

* * *

Уоллес Каннинг вскинул голову, движение было быстрым и нервным. Его кабл
уки звонко щелкали на голом полу, эхом отзываясь в огромных пустых корид
орах, будто за ним шагал невидимый легион. За последние три года у него был
о много подобных встреч, некоторые проходили и в более необычных условия
х. От паники не осталось и следа, пульс тоже пришел в норму, едва в сердцеви
не раскатов глухого эха он различил звук одиноких шагов, вдалеке появила
сь полоска света.
Он пошел вдоль стены, наблюдая, как полоска превращается в прыгающий из с
тороны в сторону луч: по лестнице спускался человек. На полпути вниз луч я
рко вспыхнул и прижал Каннинга к стене, и он отвернулся, защищая глаза от я
ркого света. Луч на секунду уперся в Уоллеса, а затем метнулся обратно, осв
етив валявшиеся на ступеньках куски штукатурки, упавшие с потолка. Након
ец он допрыгал до подножия лестницы, вернулся к Каннингу, и Роб Пьер, перел
ожив фонарик в левую руку, протянул вперед правую.
Ц Рад тебя видеть, Уоллес, Ц поздоровался Пьер. Каннинг с улыбкой кивну
л в ответ.
Ц Я тоже, сэр, Ц ответил тот.
Было время, когда, назвав «сэром» простолюдина, будь он хоть тр
ижды менеджером долистов, Каннинг бы подавился. Но те дни давно прошли, иб
о Уоллес Каннинг пал слишком низко. Его дипломатическая карьера закончи
лась крахом и унижением, и даже его семья, кровно связанные с ним Законода
тели не смогли спасти его от последствий. Хуже того, они даже не попыталис
ь.
Каннинг стал наглядным уроком, предупреждением для оступившихся. Его ли
шили места и положения, сослали в общежитие пролетариата, наподобие башн
и Хоскинс, запихнули в толпу тех, кто ежемесячно выстраивался в очередь н
а улице, чтобы получить базовое жизненное пособие. Они превратили его в д
олиста. Но долиста, очень непохожего на других. Его произношение и манера
строить фразы, даже то, как он двигался, как смотрел на окружающих, Ц все в
ыдавало в нем чужака в глазах его новых товарищей. Отвергнутый прежними
знакомыми, он оказался в изоляции и среди тех, с кем его уравняли. Казалось
, ему оставалось только ненавидеть и жалеть самого себя.
Ц Остальные уже прибыли? Ц спросил Пьер.
Ц Да, сэр. Я осмотрел помещения наверху и решил использовать теннисный к
орт вместо главной аудитории, потому что у корта нет стеклянной крыши, и м
не пришлось только затемнить два ряда окон.
Ц Хорошо, Уоллес.
Пьер одобрительно похлопал молодого человека по плечу. Многие из так наз
ываемых лидеров, с которыми Пьер собирался встретиться сегодня ночью, не
сколько часов тряслись бы из-за такой ерунды, как перенос места встречи н
а сорок-пятьдесят метров. Каннинг же просто взял и сделал. Может, это и мел
очь, но руководство и инициатива как раз и состоят из таких мелочей.
Каннинг повернулся, собираясь уйти, но рука, которая легла ему на плечо, за
ставила его задержаться. Он снова повернулся к Пьеру: даже странные тени
на освещенном снизу лице не могли скрыть беспокойства его собеседника.

Ц Ты уверен, что готов к этому, Уоллес? Ц Голос Пьера был мягким, почти ла
сковым, но в нем звучала настойчивость. Ц Я не могу полностью гарантиров
ать, что все эти люди на самом деле те, за кого себя выдают.
Ц Я доверяю вашей проницательности, сэр. Ц Каннингу тяжело было так ска
зать, а еще тяжелее было так думать, но все-таки он говорил правду. Он во мно
гом все еще отличался от Пьера, но безоговорочно верил ему. Он заставил се
бя усмехнуться. Ц В конце концов, я знаю, что вы переманили на свою сторон
у по крайней мере одного шпиона Министерства госбезопасности. Хотелось
бы думать, это означает, что вы переманили обоих.
Ц Боюсь, есть только один способ проверить, Ц вздохнул Пьер и обнял за п
лечи бывшего Законодателя. Ц Ну что ж, за дело!
Каннинг кивнул в знак согласия и отвел в сторону толстое полотнище, висе
вшее поперек огромной арки. Арка служила входом в низкий и широкий корид
ор между турникетами и окошками билетеров, и по нему Пьер проследовал за
своим гидом в другой конец помещения, где висел такой же занавес из толст
ой ткани.
Каннинг и его отвел в сторону, и политик выключил фонарик, перед тем как во
йти в тускло освещенный зал. Голый пол делал звук шагов неестественно гр
омким, в воздухе висел затхлый, нежилой запах покинутого дома. Да и само зд
ание было похоже на громадный, гниющий изнутри ствол дерева. Тусклое све
чение немногочисленных световых трубок указывало им путь, и они прошли п
о гулкому коридору, миновав баскетбольную площадку и покрытый толстым с
лоем пыли бассейн, к центральной части давно безжизненного спортивного
комплекса.
Каннинг отодвинул еще одну занавеску, и Пьер прищурился. Оказывается, Уо
ллес ухитрился заменить лампы верхнего освещения, украденные местными
обитателями сразу же после того, как теннисный корт перестал работать. Р
езультаты его трудов превзошли все ожидания Пьера. Затемненные окна слу
жили защитой этому свету, пряча его от постороннего взгляда, но огромный
теннисный корт превратился в ярко освещенную сцену. Это было весьма симв
олично Ц встретиться в разрушенном монументальном памятнике бесхозяй
ственности и коррупции, но рабочие бригады Каннинга сумели в самом его ц
ентре создать островок света и порядка. Они вытерли пыль и подмели, даже в
ымыли зрительские места, убрали отовсюду паутину Ц и это было символичн
о. Несмотря на то что каждый присутствующий подвергался большому риску,
здесь не возникло атмосферы тайного убежища и навязчивого страха, котор
ые сопровождали встречи других подпольных групп.
Конечно, думал Пьер, пока они спускались между рядами сидений к ровному п
олю корта, паранойя и конспирация имеют право на существование, особенно
в таких операциях, как эта, но в решительные моменты требовалось другое н
астроение. Если сегодня ночью он добьется успеха, окупится любой риск, ко
торому они с Каннингом подвергли себя, готовя эту встречу и формируя умо
настроения, сделавшие ее возможной.
А если не добьется, то они с Уоллесом, вероятно, очень скоро исчезнут.
Пьер спустился к площадке корта и прошел к небольшому столу, который Кан
нинг установил в центре. Более семидесяти мужчин и женщин смотрели на не
го со зрительских мест, и на каждом лице отражалась своя уникальная смес
ь беспокойства и возбуждения. Двенадцать зрителей в переднем ряду выгля
дели особенно напряженными, потому что только им из восьмидесяти членов
Центрального комитета ПГП Пьер доверял настолько, что пригласил сюда.
Пьер сел на приготовленный для него стул и положил руки на столешницу, Ка
ннинг встал у него за спиной. Пьер сидел молча, медленно оглядывая лица си
дящих перед ним людей, ненадолго задерживаясь на каждом из них, пока не до
шел до последнего. Только после этого он откашлялся.
Ц Благодарю вас за то, что пришли. Ц Голос его эхом отозвался в огромном
помещении, и он криво усмехнулся. Ц Я понимаю, что это не самое удобное ме
сто для встречи, а также отдаю себе отчет, что рискую, собирая вас всех в од
ном месте, однако я чувствую, что это было необходимо. Некоторые из вас ник
огда прежде не встречались, но уверяю вас, я лично встречался с каждым, ког
о вы не знаете. Если бы я им не доверял, их бы здесь не было. Конечно, я могу ош
ибаться, но…
Он пожал плечами, и один-два человека в аудитории сумели улыбнуться. Но Пь
ер наклонился вперед, лицо его стало суровым, и даже легкомыслие как ветр
ом сдуло.
Ц Причина, по которой я пригласил вас сегодня, очень проста. Хватит болта
ть о переменах, пора действовать.
Тихий вздох был ему ответом, и он медленно наклонил голову.
Ц Каждый из нас руководствуется собственными мотивами. Я вас всегда пр
едупреждал, что не все наши товарищи движимы альтруизмом или приверженн
остью высокой идее. Грубо говоря, эти качества порождают жалких революци
онеров. Ц При этих словах несколько человек вздрогнули, а Пьер холодно у
лыбнулся. Ц Чтобы преуспеть в нашем деле, требуется особая личная заинт
ересованность. Высокая идея Ц это очень хорошо, но нужно еще что-то, и я вы
брал вас, поскольку у вас это «что-то» есть. Хотя частные обиды, гнев, вызва
нный несправедливостью, причиненной вам или вашим близким, или простое ч
естолюбие сами по себе значат гораздо меньше, чем тот факт, что вами движу
т сильные чувства Ц и разум, облекающий эти чувства в плоть. Я верю в вас.

Он откинулся назад, все еще держа руки на столе, и выдержал паузу. Когда он
снова заговорил, его голос был холодным и резким.
Ц А теперь к делу, леди и джентльмены. Я не буду притворяться, что мною рук
оводили благородные мотивы и альтруизм, когда я начал контакты с ПГП и Со
юзом гражданских прав. На самом деле совсем наоборот: я заботился о том, чт
обы защитить свою собственную власть Ц а почему я не должен был этого де
лать? В течение шестидесяти лет я обеспечивал себе теперешнее положение
в Кворуме. Для меня совершенно естественно защищать его всеми способами
. Но это была не единственная побудительная причина. Все, у кого есть глаза
, видят, что НРХ в опасности. Наша экономика Ц на краю гибели, наша промышл
енность неуклонно разрушается в течение последних двух стандартных ст
олетий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47