Не такими уж и дикими оказались эти земли! Интересно,
кому нужно ездить этой тропой с запада на восток? Или с востока на запад, к
ак ехал я? Не знаю. Кому-то нужно.
Лес все тянулся и тянулся; стало попадаться больше дубов и многодревов. Н
а могучих стволах дубов серебрился стальной отсвет Меара, если только на
стволах не обосновался серый лишайник. А его было довольно много. Многод
ревы напоминали мне танцующих варваров-северян, собравшихся в тесный кр
уг и положивших руки друг другу на плечи. Изредка встречались островки с
осен и длинноиглых терх. Могучий лес. Почему-то он ассоциировался у меня с
силой. С недюжинной надежной силой.
Меар поднялся к самому зениту, когда я уловил едва ощутимый знакомый зап
ах. Мед с мускусом, нектар и горечь… Ветер шумно втягивал воздух и фыркал.
Тоже чует, хотя ему этот запах безразличен…
Я соскочил с коня. Кажется, там, справа от тропы. Сосны, терхи… Где же? Где?
Запах мало-помалу усиливался. Вон! Я метнулся к темнеющей за стволами гро
маде многодрева. Нет, не тот: ветви этого сплетались, как обычно, но были по
крыты лишь листьями. Я убедился, что это то ли дерево, то ли крошечная роща
если и цвело когда-нибудь, то не меньше десяти кругов назад.
Пришлось проверить еще четыре многодрева, пока я нашел нужный. Зато его я
узнал сразу: на могучей ветви, нависающей над пушистыми елочками-два кру
га, висел продолговатый плод и источал тот самый приторный пьянящий запа
х. Вокруг вились насекомые.
Я сшиб плод метательным ножом и подхватил в падении, не давая упасть на зе
млю. Нож упал на прелую листву. Я поднял его и вонзил в податливую мякоть, в
скрывая плод, словно дыню. Запах стал нестерпимым.
Давясь, я съел все, до последнего волоконца, оставив только плотную корич
невую кожицу. Жидкий огонь растекался от желудка по всему телу. Кровь тол
чками расходилась по жилам, и я явственно чувствовал каждый толчок.
Вскинув голову, я посмотрел в переплетение ветвей многодрева, в жуткую, п
охожую на сотканную безумным рыболовом сеть, мешанину сучьев, листвы, вь
юн-побегов, отростков этого круга, бугров, совсем недавно Ц полкруга наз
ад Ц бывших пузатыми почками, отставшей мертвой коры… Я видел еще по кра
йней мере два плода. Но за обоими придется лезть.
И я полез меж двух соседних стволов, упираясь руками и ногами и в тот, и в др
угой. Земля скрылась в неясном сумраке.
В общем, я добыл целых четыре плода, не считая того, что съел. Кажется, был ещ
е один, но совсем уж в недоступном месте, да и негоже оставлять многодрев с
овсем без плодов… Пусть, решил я и спустился. Внизу, у подножия, сидела кар
са и внимательно глядела, как я съезжаю по шершавому стволу.
Ц Хэй, киса! Ц сказал я ей бодро. Ц Хочешь быть еще здоровее, чем ты есть?
И протянул ей один из плодов. Карса осторожно обнюхала продолговатое гиг
антское яйцо, ощупала его длинными усищами и сомнением подняла на меня в
згляд.
Ц Не хочешь? Ц спросил я. Ц Ну и шут с тобой. Я, вот, уже съел один. Сейчас, п
ожалуй, еще один съем. А вечером Ц третий.
Плоды многодрева были настоящим чудом. Во-первых, их мякоть убивала в люд
ях большую часть болезней, причем быстро и без каких-либо осложнений. Во-
вторых она веселила и восстанавливала силы. В-третьих, она была просто бе
зумно вкусной. И безумно редкой. Потому что цвели и давали плоды почему-то
далеко не все многодревы, примерно один из тысячи, да и то всего раз или дв
а на своем долгом-долгом веку. Эти невзрачные на вид коричневые дыни с умо
помрачительным запахом стоили столько же, сколько приносила за круг тав
ерна вроде «Маленькой карсы» в Дренгерте. Сушеный порошок плодов многод
рева не у каждого знахаря-лекаря-алхимика можно было купить… И еще Ц люд
и болтали, что плоды многодрева, съеденные прямо у дерева, исцеляют оборо
тней, делают их обычными людьми. Только последнее, к сожалению, просто дос
ужая болтовня, потому что я, Моран, оборотень-вулх, до сегодняшнего дня тр
ижды ел плоды многодрева в глухих лесах, но так и остался оборотнем по сей
день. И все же Ц никогда не откажусь отведать этой дивной сочной растите
льной плоти, ни сейчас, ни впоследствии.
И я с наслаждением съел второй плод под пристальным взглядом карсы. А пот
ом вернулся к Ветру.
Странно Ц но животные плодов многодрева не ели. За исключением собак Ц
но на собак подобная пища никак не действовала, даже от болезней не помог
ала. Странно.
Места здесь, понятно, дикие… Но все же. Встретить отцветший и плодоносящи
й многодрев всего в полутора днях езды от Юбена… Если, конечно, красным дн
ем карса, вулх и Ветер двигались. Мне повезло, наверное. Кто-то ведь жил в эт
их местах и ездил по никак не зарастающей тропе. Очень странно. Прошлые ра
зы я сталкивался с этим чудом в совершенно безлюдных южных пущах, за Стаг
ардом и Дальними равнинами.
Бережно уложив оставшиеся три плода в двумех, поверх припасов, я вскочил
на вороного и направил его по тропе. Голова была свежей и пронзительно яс
ной. Словно я выпил много-много доброго крепкого пива, но ничуть при этом
не опьянел. Из двумеха волнами накатывался дурманящий душу запах.
Вперед, Ветер!
Дым я заметил ближе к вечеру, когда уже можно было подумать о привале. Я от
махал за сегодня немалый кус дороги, не знаю уж, больший, чем путь от мельн
ицы до лесного озера, или меньший, но явно добрый. Правда, Лю велел торопит
ься…
Так или иначе, на дым я ехал втрое дольше, чем ожидал. Успели приблизиться
сизые вечерние сумерки; до восхода Четтана оставалось совсем немного. В
животе бурчало: желудок вновь требовал пищи, разбуженный дневным лакомс
твом. Карса еще днем куда-то деловито отлучилась, сразу после остановки у
многодрева, и вернулась с перепачканной кровью мордой. Морда выглядела д
овольной.
Ц Надеюсь, это не очередной разбойник, дорогая? Ц спросил я тогда. Карса,
конечно, не ответила, только стрельнула желтыми глазищами с вертикальны
ми стрелочками зрачков.
А ведь она по-своему красива! Ц подумал я. И вздохнул. Вулх все же красивее
.
Лес как-то сразу кончился; открылся длинный косой луг, за которым синела и
зогнутая лента реки. На дальнем берегу вновь начинался лес, такой же дики
й, как эти земли. Костер алел на песчаном пятачке перед самой водой. Над ко
стром на рогульках висел котелок. Тот, кто костер развел, куда-то делся Ц
может быть, отправился за дровами, потому что кучка сухих веток была совс
ем крошечной, и ее явно бы не хватило надолго.
Я задумался. Нельзя мне встречать пересвет рядом с незнакомым человеком
… Даже если я никогда в жизни его больше не увижу. Но до пересвета еще дост
аточно времени Ц я успею переговорить с незнакомцем, успею даже подкреп
иться, если он гостеприимен. И, возможно, даже переправиться через реку.
И я подъехал к самому костру. Спешился. Почему-то не стал пока расседлыват
ь Ветра. От котелка пахло весьма соблазнительно, но без хозяина я трогать
его не решился. Где тот бродит, джерхи забирай? Время-то идет.
Скоро я заволновался. Сумерки опускались. Я мог не успеть. Где же хозяин, с
то раз Тьма!
Потом я не выдержал. Вот незадача! Надо было остаться в лесу. Там бы превра
щение осталось никем не замеченным. Только время потерял. В лес, в лес скор
ее!
Я вскочил на коня, но тот вдруг заупрямился и назад под сень сосен и дубов
возвращаться отказался.
Ц Что такое? Ц опешил я, и вдруг догадался.
Ц Ах вот оно что… Молодец, Ветер, я и не подумал.
Хозяин костра будет возвращаться как раз из леса. И, наверное, именно сейч
ас Ц будто назло мне. Что же делать?
Пришлось оглядеться Ц стена леса стала совсем синей от лучей заходящег
о Меара. Ага, вот!
Я тронул Ветра пятками, и вскоре костерок скрылся от взгляда за прибрежн
ым холмом.
Авось отсижусь. Главное Ц успеть превратиться, а там пусть сосед заглян
ет в гости. Думаю, карса и вулх быстро заставят его убраться восвояси.
Я прыгнул на влажный песок, расседлал Ветра; седло и поклажу аккуратно по
ложил рядом с карсой. Та, словно понимая, покорно сидела на месте, не двига
ясь. Только глазищами изредка лупала Ц гораздо реже, чем люди.
Хотелось есть, но я решил Ц пусть об этом позаботится вулх. Все равно ведь
не выдержит в таком заманчивом месте и устроит скорую охоту.
Я уже решил раздеваться, когда явился сосед. Наверное, его привел запах пл
одов, о которых я в вечерней суете просто-напросто забыл.
Сначала я ничего не слышал, потом насторожилась карса, и я уловил слабый з
вук пересыпающихся под чьими-то сапогами песчинок. Рука сама потянулась
за мечом, но встретила на поясе пустоту. Восточного меча, который я вешал
к ремню, при мне не было.
Я растерялся. Как это? Никогда в жизни мне не доводилось незаметно для себ
я обронить оружие!! Так не бывает!
Из-за холма, скрывающего костер, медленно вышел невысокий человек, упако
ванный в шкуры, и натянул тетиву лука. В тот же миг карса прыгнула. Стрела с
неприятным глухим воем ушла в воздух, а человек тяжело рухнул на песок. Ка
рса поставила передние лапы ему на плечи, нагнулась над лицом и тихо зары
чала, обнажая ослепительные клыки.
В моей руке уже был верный гурунарский ножичек. Пока голова удивлялась п
отере меча, руки делали дело. Пожалуй, я смог бы уйти от стрелы Ц перед пре
вращением заметно обострялись все чувства и рефлексы.
Я осторожно приблизился к опрокинутому гостю.
Ц Если ты не будешь дергаться, Ц посоветовал я, Ц она тебя не сожрет. По
крайней мере сразу.
Лежащий что-то невнятно просипел. Я вновь разомкнул губы.
Ц Слушай меня, незнакомец. Сейчас ты медленно встанешь и вернешься к сво
ему костру. И тогда поговоришь с тем… или с теми, кто подойдет к тебе после
пересвета. Понял?
Пусть Лю сам с ним разбирается, Ц подумал я зло.
Лежащий опять засипел, опасливо косясь на клыки карсы.
Ц Ну-ка, киса, Ц велел я, Ц отпусти его!
Карса обернулась. Интересно, с чего я взял, что она меня послушается? Впроч
ем, она действительно послушалась. Отошла на несколько шагов и села морд
ой к соседу. Тот медленно-медленно приподнялся на локтях и потянулся к об
роненному луку.
Ц Нет, Ц сказал я, двинув рукой, и отсвет Меара упал на гурунарское лезви
е. Лезвие сверкнуло. Видит небо, я сделал это неумышленно, но как вышло эфф
ектно!
Незнакомец на спине проворно отполз на несколько шагов, осторожно подня
лся и торопливо удалился за холм.
Ц Вот так, Ц тихо сказал я. Ц Присмотри за ним, милая… Пока я тут…
Карса не двинулась. Ну и ладно.
Я уже чувствовал подступающую к рассудку тьму. Если бы не холм, заслоняющ
ий и костер, и все на востоке, наверное, я бы смог увидеть первые багровые с
полохи над темной стеной леса.
До свидания, Моран… До завтра!
Тьма хлынула мне в душу, как делала это каждый синий вечер.
Глава пятая.
Четтан, день третий.
Я открыла глаза и обнаружила, что мечтательно улыбаюсь.
Что-то случилось. Что-то хорошее и удивительное. Что-то вроде тех добрых ч
удес, которых детишки в день рождения ждут от своей динны-хранительницы.
Что же?
Я впервые в жизни видела сон.
Сон был странным и казался исполненным глубокого, но неразгаданного смы
сла. Впрочем, насколько я знаю, снам и положено быть странными. А смысл его
я уж постараюсь разгадать. Надо только сосредоточиться. Сейчас вот опять
закрою глаза и…
Во сне я видела вулха на лесной тропе Ц громадного вулха без ошейника. Но
был ли это мой приятель, или его дикий лесной сородич? Что-то казалось в не
м непривычным, неправильным, даже пугающим Ц но вовсе не отсутствие оше
йника…
Темное небо! В мгновенной вспышке озарения я поняла, что было странным и п
угающим в моем сне.
Солнечный свет, пятна которого плясали на листьях деревьев, на тропе, на ш
куре вулха, не был красным светом Четтана. Это был свет Меара, знакомый мне
по синим сумеркам пересвета Ц только намного ярче.
Я видела во сне синий день.
От такой догадки глаза у меня полезли на лоб, а по дороге нечаянно открыли
сь. Я тотчас вскочила с места, как ужаленная. Джерхов сон мигом вылетел у м
еня из головы.
Во-первых, под моей голой задницей вместо лесной травы обнаружился дово
льно-таки прохладный речной песок. По левую руку от меня набегала мелкой
волной на этот самый песок незнакомая река, а по правую Ц возвышался пес
чаный же холм.
А, во-вторых, из-за макушки песчаного холма на меня таращилась чья-то рожа
, перекошенная от избытка разносторонних чувств.
На мгновение я растерялась, не в силах решить, что же делать с хозяином это
й рожи Ц то ли скорчить ему в ответ такую же и завыть пострашнее, то ли кли
кнуть вулха, чтобы придержал его, пока я оденусь
Ц в смысле, доберусь до оружия. Но в следующий момент я поняла, что рожа-то
знакомая.
Ц Привет, Цука! Ц улыбнулась я. Ц Не узнаешь?
Цука был охотником за лесными редкостями Ц такими, например, как драгоц
енный плод многодрева или шип пестроцвета, который помогает выявить тай
ных недругов и отвести ворожбу. Время от времени он появлялся в Айетоте, ч
тобы обменять добытые в лесах диковины на звонкое серебро, а серебро спу
стить монета за монетой в городских трактирах и веселых домах. Собутыльн
икам и девицам, которым Цука травил свои охотничьи байки, он, вероятно, каз
ался человеком простодушным и храбрым, а его ремесло Ц вполне достойным
. Однако то, что он предпочитал сбывать свою добычу не купцам, содержащим л
авки редкостей, а Бешу, наводило на определенные мысли.
В общем, на месте какого-нибудь настоящего лесного искателя я бы не очень
хотела повстречаться с Цукой на узкой тропинке. Я и на своем месте не силь
но обрадовалась Ц хотя опасности для меня он, конечно, не представлял. А в
от помехой оказаться мог. Надо его спровадить побыстрее… расспросив пре
дварительно про окрестные места.
И я разулыбалась охотнику, как лучшему другу.
Цука в ответ на мое приветствие выпучил глаза еще сильнее, и вдруг во взгл
яде его мелькнул огонек узнавания.
Ц Джерх на динне! Ц выругался охотник.
Я скривилась. Нет, я понимаю, что человеку частенько нужно облегчить душу
крепким словом. Но должно же у него быть что-то святое в этой самой душе! Ка
к можно бесчестить светлую динну?!
Ц Хрен тебе в ноздрю, Тьма в печенку! Ц строго сказала я. Ц Думай, что гов
оришь!
Но Цука уже и сам опомнился.
Ц Прости, госпожа Тури, Ц повинился он. Ц Уж больно я удивился тебя здес
ь увидеть, да еще и в таком… прости, госпожа, еще раз.
Ц Ладно, Ц я махнула рукой. Ц Спускайся на берег… только повремени мин
утку.
Верхушка холма опустела, лишь струйка потревоженного охотником песка с
шелестом стекла по склону. Я огляделась, стараясь с первого взгляда охва
тить все детали. Пока Цука спускается с холма и обходит его Ц медленно, ка
к я велела, но все равно до обидного быстро Ц мне нужно оценить обстановк
у и состряпать убедительную ложь в объяснение того, как я здесь оказалас
ь. И почему нагишом. Последнее, кстати, лучше бы побыстрей исправить.
Магическая шкура валялась рядом со мной на песке Ц именно валялась, а не
лежала сложенной. Пояс и наручи с ножами валялись рядом. Над одеждой стоя
л вулх и внимательно ее обнюхивал с задумчивым выражением на морде. В смы
сле, это мне выражение его морды показалось задумчивым. Джерх его знает, ч
то оно означало на самом деле.
Ц Доброе утро, серый брат, Ц пробурчала я, забираясь в шкуру. Ц Куда это
нас с тобой занесло? И каким образом?
Вулх неожиданно опустил голову и ткнулся лбом мне в ладонь. А потом подня
л на меня умные глаза. Я внутренне замерла, только рука моя продолжала бес
сознательно двигаться, подгоняя ремешок на запястье. Несколько мгновен
ий мы смотрели друг другу в глаза, не отрываясь.
Заскрипел песок под сапогами Цуки. Вулх развернулся и потрусил к воде. А у
меня осталась необъяснимая уверенность в том, что вулх знает не только т
о, каким образом мы попали на этот берег. Он знает еще что-то важное, о чем о
чень хочет мне сказать. И сказал бы Ц если бы умел…
Что же все-таки соврать охотнику?
Я едва успела влезть в сапоги, кое-как отряхнув от песка ноги. Потом перео
буюсь по-хорошему. Одежда снова не хотела на мне сидеть как следует Ц а, м
ожет, раздражение мешало мне правильно застегнуться. Вроде вчера я все р
емни подогнала по размеру Ц так в чем же дело? Я сердито рванула ремешок н
а щиколотке.
Проклятый Цука появился из-за холма. Не очень-то он медлил Ц хоть я и попр
осила его не спешить. Прилетел, как муха на мед. Или стервятник на падаль.
Тут моих ноздрей достиг запах, в котором и впрямь была и медовая сладкая с
труя, и невнятный гнилостный душок, и еще несколько составляющих Ц полы
нь и мускус, мята и корица…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
кому нужно ездить этой тропой с запада на восток? Или с востока на запад, к
ак ехал я? Не знаю. Кому-то нужно.
Лес все тянулся и тянулся; стало попадаться больше дубов и многодревов. Н
а могучих стволах дубов серебрился стальной отсвет Меара, если только на
стволах не обосновался серый лишайник. А его было довольно много. Многод
ревы напоминали мне танцующих варваров-северян, собравшихся в тесный кр
уг и положивших руки друг другу на плечи. Изредка встречались островки с
осен и длинноиглых терх. Могучий лес. Почему-то он ассоциировался у меня с
силой. С недюжинной надежной силой.
Меар поднялся к самому зениту, когда я уловил едва ощутимый знакомый зап
ах. Мед с мускусом, нектар и горечь… Ветер шумно втягивал воздух и фыркал.
Тоже чует, хотя ему этот запах безразличен…
Я соскочил с коня. Кажется, там, справа от тропы. Сосны, терхи… Где же? Где?
Запах мало-помалу усиливался. Вон! Я метнулся к темнеющей за стволами гро
маде многодрева. Нет, не тот: ветви этого сплетались, как обычно, но были по
крыты лишь листьями. Я убедился, что это то ли дерево, то ли крошечная роща
если и цвело когда-нибудь, то не меньше десяти кругов назад.
Пришлось проверить еще четыре многодрева, пока я нашел нужный. Зато его я
узнал сразу: на могучей ветви, нависающей над пушистыми елочками-два кру
га, висел продолговатый плод и источал тот самый приторный пьянящий запа
х. Вокруг вились насекомые.
Я сшиб плод метательным ножом и подхватил в падении, не давая упасть на зе
млю. Нож упал на прелую листву. Я поднял его и вонзил в податливую мякоть, в
скрывая плод, словно дыню. Запах стал нестерпимым.
Давясь, я съел все, до последнего волоконца, оставив только плотную корич
невую кожицу. Жидкий огонь растекался от желудка по всему телу. Кровь тол
чками расходилась по жилам, и я явственно чувствовал каждый толчок.
Вскинув голову, я посмотрел в переплетение ветвей многодрева, в жуткую, п
охожую на сотканную безумным рыболовом сеть, мешанину сучьев, листвы, вь
юн-побегов, отростков этого круга, бугров, совсем недавно Ц полкруга наз
ад Ц бывших пузатыми почками, отставшей мертвой коры… Я видел еще по кра
йней мере два плода. Но за обоими придется лезть.
И я полез меж двух соседних стволов, упираясь руками и ногами и в тот, и в др
угой. Земля скрылась в неясном сумраке.
В общем, я добыл целых четыре плода, не считая того, что съел. Кажется, был ещ
е один, но совсем уж в недоступном месте, да и негоже оставлять многодрев с
овсем без плодов… Пусть, решил я и спустился. Внизу, у подножия, сидела кар
са и внимательно глядела, как я съезжаю по шершавому стволу.
Ц Хэй, киса! Ц сказал я ей бодро. Ц Хочешь быть еще здоровее, чем ты есть?
И протянул ей один из плодов. Карса осторожно обнюхала продолговатое гиг
антское яйцо, ощупала его длинными усищами и сомнением подняла на меня в
згляд.
Ц Не хочешь? Ц спросил я. Ц Ну и шут с тобой. Я, вот, уже съел один. Сейчас, п
ожалуй, еще один съем. А вечером Ц третий.
Плоды многодрева были настоящим чудом. Во-первых, их мякоть убивала в люд
ях большую часть болезней, причем быстро и без каких-либо осложнений. Во-
вторых она веселила и восстанавливала силы. В-третьих, она была просто бе
зумно вкусной. И безумно редкой. Потому что цвели и давали плоды почему-то
далеко не все многодревы, примерно один из тысячи, да и то всего раз или дв
а на своем долгом-долгом веку. Эти невзрачные на вид коричневые дыни с умо
помрачительным запахом стоили столько же, сколько приносила за круг тав
ерна вроде «Маленькой карсы» в Дренгерте. Сушеный порошок плодов многод
рева не у каждого знахаря-лекаря-алхимика можно было купить… И еще Ц люд
и болтали, что плоды многодрева, съеденные прямо у дерева, исцеляют оборо
тней, делают их обычными людьми. Только последнее, к сожалению, просто дос
ужая болтовня, потому что я, Моран, оборотень-вулх, до сегодняшнего дня тр
ижды ел плоды многодрева в глухих лесах, но так и остался оборотнем по сей
день. И все же Ц никогда не откажусь отведать этой дивной сочной растите
льной плоти, ни сейчас, ни впоследствии.
И я с наслаждением съел второй плод под пристальным взглядом карсы. А пот
ом вернулся к Ветру.
Странно Ц но животные плодов многодрева не ели. За исключением собак Ц
но на собак подобная пища никак не действовала, даже от болезней не помог
ала. Странно.
Места здесь, понятно, дикие… Но все же. Встретить отцветший и плодоносящи
й многодрев всего в полутора днях езды от Юбена… Если, конечно, красным дн
ем карса, вулх и Ветер двигались. Мне повезло, наверное. Кто-то ведь жил в эт
их местах и ездил по никак не зарастающей тропе. Очень странно. Прошлые ра
зы я сталкивался с этим чудом в совершенно безлюдных южных пущах, за Стаг
ардом и Дальними равнинами.
Бережно уложив оставшиеся три плода в двумех, поверх припасов, я вскочил
на вороного и направил его по тропе. Голова была свежей и пронзительно яс
ной. Словно я выпил много-много доброго крепкого пива, но ничуть при этом
не опьянел. Из двумеха волнами накатывался дурманящий душу запах.
Вперед, Ветер!
Дым я заметил ближе к вечеру, когда уже можно было подумать о привале. Я от
махал за сегодня немалый кус дороги, не знаю уж, больший, чем путь от мельн
ицы до лесного озера, или меньший, но явно добрый. Правда, Лю велел торопит
ься…
Так или иначе, на дым я ехал втрое дольше, чем ожидал. Успели приблизиться
сизые вечерние сумерки; до восхода Четтана оставалось совсем немного. В
животе бурчало: желудок вновь требовал пищи, разбуженный дневным лакомс
твом. Карса еще днем куда-то деловито отлучилась, сразу после остановки у
многодрева, и вернулась с перепачканной кровью мордой. Морда выглядела д
овольной.
Ц Надеюсь, это не очередной разбойник, дорогая? Ц спросил я тогда. Карса,
конечно, не ответила, только стрельнула желтыми глазищами с вертикальны
ми стрелочками зрачков.
А ведь она по-своему красива! Ц подумал я. И вздохнул. Вулх все же красивее
.
Лес как-то сразу кончился; открылся длинный косой луг, за которым синела и
зогнутая лента реки. На дальнем берегу вновь начинался лес, такой же дики
й, как эти земли. Костер алел на песчаном пятачке перед самой водой. Над ко
стром на рогульках висел котелок. Тот, кто костер развел, куда-то делся Ц
может быть, отправился за дровами, потому что кучка сухих веток была совс
ем крошечной, и ее явно бы не хватило надолго.
Я задумался. Нельзя мне встречать пересвет рядом с незнакомым человеком
… Даже если я никогда в жизни его больше не увижу. Но до пересвета еще дост
аточно времени Ц я успею переговорить с незнакомцем, успею даже подкреп
иться, если он гостеприимен. И, возможно, даже переправиться через реку.
И я подъехал к самому костру. Спешился. Почему-то не стал пока расседлыват
ь Ветра. От котелка пахло весьма соблазнительно, но без хозяина я трогать
его не решился. Где тот бродит, джерхи забирай? Время-то идет.
Скоро я заволновался. Сумерки опускались. Я мог не успеть. Где же хозяин, с
то раз Тьма!
Потом я не выдержал. Вот незадача! Надо было остаться в лесу. Там бы превра
щение осталось никем не замеченным. Только время потерял. В лес, в лес скор
ее!
Я вскочил на коня, но тот вдруг заупрямился и назад под сень сосен и дубов
возвращаться отказался.
Ц Что такое? Ц опешил я, и вдруг догадался.
Ц Ах вот оно что… Молодец, Ветер, я и не подумал.
Хозяин костра будет возвращаться как раз из леса. И, наверное, именно сейч
ас Ц будто назло мне. Что же делать?
Пришлось оглядеться Ц стена леса стала совсем синей от лучей заходящег
о Меара. Ага, вот!
Я тронул Ветра пятками, и вскоре костерок скрылся от взгляда за прибрежн
ым холмом.
Авось отсижусь. Главное Ц успеть превратиться, а там пусть сосед заглян
ет в гости. Думаю, карса и вулх быстро заставят его убраться восвояси.
Я прыгнул на влажный песок, расседлал Ветра; седло и поклажу аккуратно по
ложил рядом с карсой. Та, словно понимая, покорно сидела на месте, не двига
ясь. Только глазищами изредка лупала Ц гораздо реже, чем люди.
Хотелось есть, но я решил Ц пусть об этом позаботится вулх. Все равно ведь
не выдержит в таком заманчивом месте и устроит скорую охоту.
Я уже решил раздеваться, когда явился сосед. Наверное, его привел запах пл
одов, о которых я в вечерней суете просто-напросто забыл.
Сначала я ничего не слышал, потом насторожилась карса, и я уловил слабый з
вук пересыпающихся под чьими-то сапогами песчинок. Рука сама потянулась
за мечом, но встретила на поясе пустоту. Восточного меча, который я вешал
к ремню, при мне не было.
Я растерялся. Как это? Никогда в жизни мне не доводилось незаметно для себ
я обронить оружие!! Так не бывает!
Из-за холма, скрывающего костер, медленно вышел невысокий человек, упако
ванный в шкуры, и натянул тетиву лука. В тот же миг карса прыгнула. Стрела с
неприятным глухим воем ушла в воздух, а человек тяжело рухнул на песок. Ка
рса поставила передние лапы ему на плечи, нагнулась над лицом и тихо зары
чала, обнажая ослепительные клыки.
В моей руке уже был верный гурунарский ножичек. Пока голова удивлялась п
отере меча, руки делали дело. Пожалуй, я смог бы уйти от стрелы Ц перед пре
вращением заметно обострялись все чувства и рефлексы.
Я осторожно приблизился к опрокинутому гостю.
Ц Если ты не будешь дергаться, Ц посоветовал я, Ц она тебя не сожрет. По
крайней мере сразу.
Лежащий что-то невнятно просипел. Я вновь разомкнул губы.
Ц Слушай меня, незнакомец. Сейчас ты медленно встанешь и вернешься к сво
ему костру. И тогда поговоришь с тем… или с теми, кто подойдет к тебе после
пересвета. Понял?
Пусть Лю сам с ним разбирается, Ц подумал я зло.
Лежащий опять засипел, опасливо косясь на клыки карсы.
Ц Ну-ка, киса, Ц велел я, Ц отпусти его!
Карса обернулась. Интересно, с чего я взял, что она меня послушается? Впроч
ем, она действительно послушалась. Отошла на несколько шагов и села морд
ой к соседу. Тот медленно-медленно приподнялся на локтях и потянулся к об
роненному луку.
Ц Нет, Ц сказал я, двинув рукой, и отсвет Меара упал на гурунарское лезви
е. Лезвие сверкнуло. Видит небо, я сделал это неумышленно, но как вышло эфф
ектно!
Незнакомец на спине проворно отполз на несколько шагов, осторожно подня
лся и торопливо удалился за холм.
Ц Вот так, Ц тихо сказал я. Ц Присмотри за ним, милая… Пока я тут…
Карса не двинулась. Ну и ладно.
Я уже чувствовал подступающую к рассудку тьму. Если бы не холм, заслоняющ
ий и костер, и все на востоке, наверное, я бы смог увидеть первые багровые с
полохи над темной стеной леса.
До свидания, Моран… До завтра!
Тьма хлынула мне в душу, как делала это каждый синий вечер.
Глава пятая.
Четтан, день третий.
Я открыла глаза и обнаружила, что мечтательно улыбаюсь.
Что-то случилось. Что-то хорошее и удивительное. Что-то вроде тех добрых ч
удес, которых детишки в день рождения ждут от своей динны-хранительницы.
Что же?
Я впервые в жизни видела сон.
Сон был странным и казался исполненным глубокого, но неразгаданного смы
сла. Впрочем, насколько я знаю, снам и положено быть странными. А смысл его
я уж постараюсь разгадать. Надо только сосредоточиться. Сейчас вот опять
закрою глаза и…
Во сне я видела вулха на лесной тропе Ц громадного вулха без ошейника. Но
был ли это мой приятель, или его дикий лесной сородич? Что-то казалось в не
м непривычным, неправильным, даже пугающим Ц но вовсе не отсутствие оше
йника…
Темное небо! В мгновенной вспышке озарения я поняла, что было странным и п
угающим в моем сне.
Солнечный свет, пятна которого плясали на листьях деревьев, на тропе, на ш
куре вулха, не был красным светом Четтана. Это был свет Меара, знакомый мне
по синим сумеркам пересвета Ц только намного ярче.
Я видела во сне синий день.
От такой догадки глаза у меня полезли на лоб, а по дороге нечаянно открыли
сь. Я тотчас вскочила с места, как ужаленная. Джерхов сон мигом вылетел у м
еня из головы.
Во-первых, под моей голой задницей вместо лесной травы обнаружился дово
льно-таки прохладный речной песок. По левую руку от меня набегала мелкой
волной на этот самый песок незнакомая река, а по правую Ц возвышался пес
чаный же холм.
А, во-вторых, из-за макушки песчаного холма на меня таращилась чья-то рожа
, перекошенная от избытка разносторонних чувств.
На мгновение я растерялась, не в силах решить, что же делать с хозяином это
й рожи Ц то ли скорчить ему в ответ такую же и завыть пострашнее, то ли кли
кнуть вулха, чтобы придержал его, пока я оденусь
Ц в смысле, доберусь до оружия. Но в следующий момент я поняла, что рожа-то
знакомая.
Ц Привет, Цука! Ц улыбнулась я. Ц Не узнаешь?
Цука был охотником за лесными редкостями Ц такими, например, как драгоц
енный плод многодрева или шип пестроцвета, который помогает выявить тай
ных недругов и отвести ворожбу. Время от времени он появлялся в Айетоте, ч
тобы обменять добытые в лесах диковины на звонкое серебро, а серебро спу
стить монета за монетой в городских трактирах и веселых домах. Собутыльн
икам и девицам, которым Цука травил свои охотничьи байки, он, вероятно, каз
ался человеком простодушным и храбрым, а его ремесло Ц вполне достойным
. Однако то, что он предпочитал сбывать свою добычу не купцам, содержащим л
авки редкостей, а Бешу, наводило на определенные мысли.
В общем, на месте какого-нибудь настоящего лесного искателя я бы не очень
хотела повстречаться с Цукой на узкой тропинке. Я и на своем месте не силь
но обрадовалась Ц хотя опасности для меня он, конечно, не представлял. А в
от помехой оказаться мог. Надо его спровадить побыстрее… расспросив пре
дварительно про окрестные места.
И я разулыбалась охотнику, как лучшему другу.
Цука в ответ на мое приветствие выпучил глаза еще сильнее, и вдруг во взгл
яде его мелькнул огонек узнавания.
Ц Джерх на динне! Ц выругался охотник.
Я скривилась. Нет, я понимаю, что человеку частенько нужно облегчить душу
крепким словом. Но должно же у него быть что-то святое в этой самой душе! Ка
к можно бесчестить светлую динну?!
Ц Хрен тебе в ноздрю, Тьма в печенку! Ц строго сказала я. Ц Думай, что гов
оришь!
Но Цука уже и сам опомнился.
Ц Прости, госпожа Тури, Ц повинился он. Ц Уж больно я удивился тебя здес
ь увидеть, да еще и в таком… прости, госпожа, еще раз.
Ц Ладно, Ц я махнула рукой. Ц Спускайся на берег… только повремени мин
утку.
Верхушка холма опустела, лишь струйка потревоженного охотником песка с
шелестом стекла по склону. Я огляделась, стараясь с первого взгляда охва
тить все детали. Пока Цука спускается с холма и обходит его Ц медленно, ка
к я велела, но все равно до обидного быстро Ц мне нужно оценить обстановк
у и состряпать убедительную ложь в объяснение того, как я здесь оказалас
ь. И почему нагишом. Последнее, кстати, лучше бы побыстрей исправить.
Магическая шкура валялась рядом со мной на песке Ц именно валялась, а не
лежала сложенной. Пояс и наручи с ножами валялись рядом. Над одеждой стоя
л вулх и внимательно ее обнюхивал с задумчивым выражением на морде. В смы
сле, это мне выражение его морды показалось задумчивым. Джерх его знает, ч
то оно означало на самом деле.
Ц Доброе утро, серый брат, Ц пробурчала я, забираясь в шкуру. Ц Куда это
нас с тобой занесло? И каким образом?
Вулх неожиданно опустил голову и ткнулся лбом мне в ладонь. А потом подня
л на меня умные глаза. Я внутренне замерла, только рука моя продолжала бес
сознательно двигаться, подгоняя ремешок на запястье. Несколько мгновен
ий мы смотрели друг другу в глаза, не отрываясь.
Заскрипел песок под сапогами Цуки. Вулх развернулся и потрусил к воде. А у
меня осталась необъяснимая уверенность в том, что вулх знает не только т
о, каким образом мы попали на этот берег. Он знает еще что-то важное, о чем о
чень хочет мне сказать. И сказал бы Ц если бы умел…
Что же все-таки соврать охотнику?
Я едва успела влезть в сапоги, кое-как отряхнув от песка ноги. Потом перео
буюсь по-хорошему. Одежда снова не хотела на мне сидеть как следует Ц а, м
ожет, раздражение мешало мне правильно застегнуться. Вроде вчера я все р
емни подогнала по размеру Ц так в чем же дело? Я сердито рванула ремешок н
а щиколотке.
Проклятый Цука появился из-за холма. Не очень-то он медлил Ц хоть я и попр
осила его не спешить. Прилетел, как муха на мед. Или стервятник на падаль.
Тут моих ноздрей достиг запах, в котором и впрямь была и медовая сладкая с
труя, и невнятный гнилостный душок, и еще несколько составляющих Ц полы
нь и мускус, мята и корица…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63