не разделенных, что ли? Ц потому что никакого шва на п
оясе не было. Швов в этой неприятной одежде не было вообще нигде. Увидев ее
в первый раз, я поинтересовалась у колдуна, с кого это он снял такую шкуру.
Но старый хрен опять отговорился магией Ц в том смысле, что это никакая н
е шкура, а магический предмет. Хотя, по-моему, одно другому не противоречи
т.
Сначала эта магическая шкура на мне висела, как половик на заборе. А потом
как-то вроде обмялась и даже, кажется, уменьшилась в размерах. Но все равн
о я обрадовалась, что рукава на запястьях и штанины на щиколотках можно п
рихватить ремнями из обычной воловьей кожи.
Честно говоря, очень мне не понравилась навязанная колдуном обновка. Мож
ет, магическая шкура в бою незаменима Ц скажем, стрелы отводит или невид
имым для врага делает. Не знаю, колдун не уточнял. Но вот ежели мне понадоб
ится в кустики, этот балахон придется чуть ли не целиком снимать, да еще пр
иглядывать, чтобы капюшон не обделать. Чего-то господа чародеи здесь не д
одумали.
Или все зависит от того, чем человек чаще занимается Ц сражается или гад
ит? Я бы все-таки предпочла, чтобы второе со мной случалось чаще первого. И
я имею в виду не понос.
В общем, я решила, как только представится удобный случай, найти себе норм
альную одежду. А пока сойдет и эта. Тем более, что другой у меня Ц старания
ми колдуна Ц не было.
Собрав сумки, я вышла наружу. Вороной встретил меня укоризненным ржанием
. И правда, пора уже в путь.
Ветер нетерпеливо переступал с ноги на ногу, пока я его запрягала. Я переб
росила через седло походный двумех и оглядела поляну перед старой мельн
ицей. Та-ак… А где же вулх?
Ц Вулх! Ц позвала я негромко.
Мне никто не ответил.
Ц Хэй, вулх! Ц крикнула я в полный голос.
Бесшумно раздвинув кусты, зверь появился на поляне и посмотрел мне в гла
за. К верхней губе у него прилип окровавленный клочок шерсти. «Ладно, не ор
и», Ц говорил его взгляд. Ц «Позавтракать-то надо перед дорогой?»
Ц Ну извини, Ц сказала я вслух, и вскочила в седло.
Едва заметная тропка вела от развалин мельницы на запад. Легким движение
м поводьев я направила вороного по тропе, вглубь Диких земель.
Раннее утро в лесу было прохладным. По обе стороны тропинки рос густой бу
рьян, мокрый от росы. Вулх, который сразу деловито нырнул в лес и теперь бе
жал параллельно тропе, надо полагать, уже изрядно промок. Время от времен
и он серой тенью мелькал впереди, одним прыжком перебираясь по другую ст
орону тропы.
Как и обещал колдун, Ветер ничуть не боялся хищника. Жеребец шел легкой тр
усцой и каждый раз при виде вулха косил на меня глазом, интересуясь, не дог
нать ли его Ц просто так, для собственного удовольствия. Но мне пока не хо
телось торопить ни коня, ни события. В лесу, особенно незнакомом, не стоит
без особой надобности мчаться во весь опор. Даже по тропе.
Тропинка, ведущая в нужном мне направлении, не исчезала и даже никуда не с
ворачивала. Видно, кто-то ей пользовался хотя бы изредка. Кто-то бывал в гл
убине Диких земель и возвращался обратно… или наоборот, жил здесь в лесу
и иногда выбирался к людям. В любом случае тропа может привести меня к тем
, кому известно местонахождение У-Наринны, этого самого Каменного леса.
Я мимолетно задумалась над тем, как может выглядеть каменный лес. Мне нар
исовались огромные деревья с неохватными стволами из черного камня, чья
бугристая поверхность напоминала кору старого дуба. Могучие ветви были
неподвижны и совершенно безлистны, и ветер лишь бессильно шуршал в голых
каменных кронах. Мертвый лес. Угрюмый лес. Почему-то он привиделся мне в н
енастную погоду, под низко нависшим мутно-серым небом. Бр-р! Как-то не хоче
тся ехать в такое место…
Я встряхнулась и огляделась по сторонам. Вокруг был самый обыкновенный л
ес. Даже чуточку слишком обыкновенный Ц совсем такой же, как хорошо знак
омый мне лесок к югу от Айетота, куда наши женщины под водительством стар
ухи Фоньи ходили за травами и ягодами. Ну разве что подлесок был погуще, да
чаще встречались старые валежины. Точно так же тянулись к небу стройные
сосны и терхи, а приземистые многодревы сплетали ветви в вечном объятии.
Тусклой медью отблескивала в свете Четтана темная листва дубов, и этот о
тблеск красной патиной ложился на узорчатые листья соседнего паутинни
ка. Издалека виднелись нежно-алые стволы берез, будто светящиеся в красн
оватом полумраке леса.
Наверху, в кронах деревьев, хрипло прочирикивались спросонья воробьи. Ле
с просыпался Ц вернее, просыпались те из его обитателей, кто живет по кра
сному циклу. Звери, птицы и растения синего цикла уснули с заходом Меара. Ж
изнь леса вдруг показалась мне очень размеренной и какой-то очень прави
льной по сравнению с жизнью города.
В следующий момент я резко натянула поводья. Ветер встал, как вкопанный.
Справа в кустах кто-то плакал.
Я спешилась, стараясь не шуметь. Рядом со мной тотчас беззвучно возник ву
лх. Он повел носом, и на его морде явственно отразилось недоумение.
С удвоенной осторожностью я развела в стороны ветки боярышника. Под куст
ом была яма Ц неглубокая, мне по колено. А в яме, спутанное веревками, воро
чалось и всхлипывало непонятно что, похожее на клубок корней.
Ц Темное небо! Ц вырвалось у меня. Ц Да что ж это?
Клубок перестал ворочаться и скулить, и откуда-то из его сердцевины вдру
г раздался скрипучий голосок:
Ц Развяжи-и…
Я нагнулась и достала из ямы странное существо. Оно оказалось неожиданно
легким Ц может, и впрямь состояло из корней или веток. Я никогда не слыша
ла ни про что подобное. Вулх с сомнением засопел мне в ухо, когда я стала ра
зматывать веревки.
Освобожденное мной существо я бы не назвала ни зверем, ни человеком. Боль
ше всего оно напоминало корявый сучковатый пенек с узловатыми корнями, н
ебольшим дуплом и парой кривых веток.
Ц Ты кто? Ц спросила я, не надеясь на ответ.
В пеньке вдруг прорезались две трещинки, а из них глянули блестящие черн
ые глазки Ц словно ягоды паслена.
Ц Корнягой зовут, Ц натужно проскрипел пенек. Ц Спасибо, вызволила. Во
зьми Ц дорогу покажу.
Ц Чего ее показывать, Ц хмыкнула я. Ц Тропа сама ведет.
Лесная тварь шевельнула корнями и без дальнейших разговоров шмыгнула п
од куст. Тут только я спохватилась.
Ц Э, стой! Корняга!
Пенек нехотя высунулся из-за ветки, сверкнул на меня ягодками глаз.
Ц А в Каменный лес дорогу знаешь?
Ц Знаю, Ц скрипнул Корняга.
Ц Доведешь?
Ц Доведу.
Я ехала, низко пригнувшись к холке Ветра, чтобы жеребцу легче было выбира
ть дорогу среди ветвей, и мне было странно.
Корнягу мы подобрали как нельзя вовремя. Вскоре после того тропа резко с
вернула на юг, и дальше наш путь лежал через лес по бездорожью. Проводнико
м Корняга оказался толковым. Он пристроился у меня на плече, вцепившись с
воими корнями в ремень сумки, и оттуда кратко сообщал: «слева родник» или
«сверни, завал».
Странно мне было по двум причинам.
Во-первых, я ехала по незнакомому месту в достаточно странном товарищес
тве. Вулх в магическом ошейнике, говорящий лесной пенек и вороной жеребе
ц, который спокойно воспринимает и одного, и другого Ц еще позавчера я бы
фыркнула и не стала слушать, если бы мне попытались рассказать, что под Че
ттаном случается и такое.
Я глянула вперед, где в красноватом сумраке леса время от времени показы
валась серая спина вулха. Серьезный зверь. То-то при нашем приближении вс
е в лесу замирает. Лишь изредка шарахнется вверх по стволу испуганная бе
лка Ц и снова тишина.
Хотя постороннему взгляду лес всегда кажется пустым. В лесу ничего не ув
идишь просто так, все нужно разыскивать, выслеживать Ц что зверя, что пти
цу, что затерянное жилье или тропу.
Здесь и крылась вторая причина, по которой мне было странно. Как-то все че
ресчур легко складывалось.
С первых же шагов встретить проводника, который доведет до У-Наринны… Ох,
не верю! Хотя… велел же старик ничему не удивляться? Магия, мол. Да какая ту
т магия? Договорился, небось, загодя с этим лесным чучелом обо всем Ц а мн
е не сказал, чтобы зорче по сторонам смотрела.
Впрочем, Корняга в проводники не навязывался. Сидел себе связанный в яме
и тихо хныкал…
Кстати, надо бы у него кое-что выяснить по этому поводу.
Ц Слышь, Корняга!
Я скосила глаза на лесовика, и чуть не плюнула. Ну и рожа! Корни топорщатся,
черные глазки из трещин коры зыркают, дуплецо рта щерится в кривой ухмыл
ке… Так, наверное, люди и начали плевать через плечо. Кто-то первый огляну
лся, увидел эдакую вот нечисть и плюнул. А нечисть сгинула почему-то. Инте
ресно, почему?
Ц Что, госпожа?
Я вовремя спохватилась, а то спросила бы Корнягу, что с ним станется, ежели
на него плюнуть. К джерху в задницу такие вопросы! Захочу узнать Ц плюну
да посмотрю. А спрашивать надо о другом.
Ц Кто это тебя в яму посадил?
Тут я чуть не свалилась с коня от неожиданности. Все сучки-корешки на лесо
вике встали дыбом, как шерсть на спине разъяренного кота, и он трескучим ш
епотом проскрипел:
Ц Враги!
Ц Доб!.. Ц выдохнула я, спешно хватаясь за шею Ветра, и только потом догов
орила: Ц …рая динна-заступница!
Ветер неодобрительно глянул на меня через плечо. Может, как и я минутой ра
ньше Ц хотел плюнуть, но сдержался. Я примирительно похлопала его по хол
ке.
Ц Ну, рассказывай, Корняга, Ц велела я. Ц Может, твои враги нас вон в тех к
устах поджидают?
Ц Нет их там, Ц буркнул живой пенек.
Он завозился у меня на плече, выбираясь повыше и расправляя корни. Потом п
ротяжно вздохнул и заговорил.
Говорят, в семье не без урода. Корняга давно и прочно был признан в своей с
емье самым что ни на есть уродом. Главным же его недостатком был рост.
Деревья, в отличие от людей, растут всю жизнь. А корневик рождается на свет
деревом.
Дерево, которое при некотором стечении обстоятельств может когда-нибуд
ь стать корневиком, людям хорошо знакомо и называется ведьминой гребенк
ой. Крона его представляет собой беспорядочную охапку колючих сучьев, в
которых всегда полно застрявших клочьев звериной шерсти, птичьих перье
в, принесенных ветром сухих листьев и прочего мусора. За это дерево и полу
чило свое название. Его семена Ц похожие на кленовые крылатки, только ко
лючие Ц звери разносят повсюду, так что растет ведьмина гребенка в самы
х неожиданных местах. Дерево живет нормальной растительной жизнью Ц ло
вит солнечные лучи, пьет воду, старается задушить соседнюю поросль, безд
умно шелестит листвой. И все время растет.
Наконец, через сотню-полторы кругов, ему приходит время умирать. Ствол на
чинает гнить и делается дуплистым, но мощные корни продолжают держаться
за землю. Потом верхушка ведьминой гребенки обламывается, и от дерева ос
тается только пень.
Как правило, такой пень продолжает по древесному обыкновению тихо гнить
, и ничего интересного с ним уже не происходит. Но иногда то, что казалось м
ертвым Ц как кажется мертвой неподвижная куколка бабочки Ц вдруг оказ
ывается живым. В урочный час пень просыпается.
Корневики не знают, почему одни деревья умирают насовсем, а другие превр
ащаются в разумные и способные к передвижению существа. Однако было заме
чено, что чаще становятся корневиками те пни ведьминой гребенки, которым
хорошо жилось еще в виде деревьев. Если дерево росло на богатой почве, есл
и ему доставалось вдоволь света и сладкой подземной воды, то после смерт
и от него остается солидный и могучий пень. Лесное племя корневиков знае
т в лесу все такие пни и присматривает за ними Ц с тем, чтобы прийти на пом
ощь новорожденному корневику сразу после его пробуждения.
Появления на свет Корняги никто не ждал.
Ведьмина гребенка, которая дала ему жизнь, была чахлым и замученным дере
вом, выросшим на самом краю глубокого оврага. В один из дождливых кругов с
ильные ливни размыли склон, и половина корней ведьминой гребенки остала
сь висеть в воздухе. Деревце было молодым, оно приспособилось. Только вот
навсегда стало кривым и корявым, да и размерами не вышло Ц не на что ему б
ыло расти, все силы уходили на то, чтобы выжить.
Как ни цеплялось за жизнь упрямое дерево, настал и ему черед стать пенько
м. И пенек из него, понятное дело, получился маленький, кривой и корявый. Ни
кому из корневиков и на ум не взбрело, что он может ожить.
Вот так и вышло, что Корняга пробудился к жизни в полном одиночестве.
На этом месте мой проводник замолчал. Я не успела спросить, в чем дело, как
он просительно проскрипел:
Ц Воды дай, а? В горле пересохло.
Я чуть не поперхнулась от неожиданности. Все-таки удивительная тварь эт
от Корняга. Джерх его знает, чего от него ждать. В горле у него, видите ли, пе
ресохло!
Я прижала поводья локтем к боку, отстегнула от пояса флягу с водой и, не гл
ядя, сунула ее за плечо:
Ц Держи!
За плечом забулькало Ц да так азартно, что я не выдержала и поинтересова
лась:
Ц Может, ты и пиво пьешь?
Ц А есть пиво? Ц тотчас отозвался Корняга.
Ц Нету, Ц сурово сказала я. Ц И кто тебя в лесу пиво пить научил?
Ц Люди, Ц скрипуче вздохнул Корняга, перебираясь через мое плечо, чтобы
вернуть флягу. Фляга изрядно полегчала, а вот в Корняге веса почему-то со
всем не прибавилось. Интересно, с какими это людьми он в лесу компанию вод
ил?
Я и себе сделала пару глотков из фляги, прежде чем вернуть ее на место. Чет
тан уже поднялся высоко, и в лесу становилось жарко. Скоро пора будет оста
навливаться на привал.
Ц Есть тут поблизости такое место, чтобы вода и отдохнуть спокойно? Ц с
просила я.
Ц Есть, Ц скрипнул Корняга из-за плеча. Ц Озеро. Слезой Великана прозыв
ается. Правее держи.
Ветер охотно принял вправо Ц может, уловил идею отдохнуть и напиться. А в
от вулха что-то не было видно.
Ц Хэй, вулх! Ц крикнула я. Ц Направо, к озеру!
Лесное озеро Ц это хорошо. В озере можно не только напиться, в озере можно
еще и искупаться. Если никто не помешает…
Ц Чего замолчал? Ц бросила я через плечо. Ц Рассказывай.
Однажды в дождливый и промозглый синий день Корняга впервые открыл глаз
а. Он увидел овраг, по дну которого струился ручей, полускрытый грудами оп
авших листьев. Он увидел мокрые деревья и хмурое небо. Он почувствовал хо
лодные капли дождя на своей коре и понял, что пришел в мир, но мир ему не рад.
Следующие дни Ц много дней Ц Корняга провел в неподвижности над овраго
м. Он наблюдал за окружающей жизнью, и мыслей у него было не больше, чем у об
ыкновенного пенька. Наверное, так могло продолжаться долго Ц если бы не
один настырный червяк, которому Корняга сильно приглянулся на вкус. Черв
як ползал под землей и грыз Корняге корни.
Через пару дней такой жизни Корняга выкопался из земли, с наслаждением р
аздавил червяка и пошел искать себе места под солнцами.
Еще через день он встретил сородичей, и первым же делом послужил причино
й раздора между кланами.
Корневики рождаются редко, зато живут очень долго. По существу единствен
ное, что может уничтожить корневика Ц это огонь. Как любые долговечные с
ущества, корневики превыше всего ставят традиции. С незапамятных времен
лес разделен среди них на участки, и новорожденного корневика принимает
к себе тот клан, на участке которого он родился. Корняге и здесь не повезло
. Его угораздило родиться на спорной территории, и ни один из трех кланов,
претендующих на этот участок леса, не хотел принимать к себе кособокого
карлика, вдобавок еще и немого Ц ведь до сих пор его никто не учил разгова
ривать.
Если бы Корняга соображал, что происходит, он бы просто взял и ушел из родн
ого леса. Но он тогда еще был глуп, как пень, и не понимал ни единого слова. П
осле долгого разбирательства один из кланов все-таки взял к себе Корняг
у, получив вместе с ним и права на спорный участок.
Два оставшихся клана невзлюбили Корнягу, потому что потеряли возможнос
ть увеличить свою территорию.
Родной клан невзлюбил Корнягу, потому что из-за него мишенью для насмеше
к стал весь клан. «Да у них такая земля, что на ней только карлики родятся»,
Ц говорили обиженные.
И все сходились на том, что уродец долго не проживет.
Но, видно, упрямство и воля к жизни, которыми была наделена ведьмина гребе
нка, что росла на краю оврага, перешли по наследству к Корняге. Он выжил и д
аже подрос чуть-чуть, и перестал крениться на один бок. Он неслыханно быст
ро Ц всего за один круг Ц научился говорить. После чего нагадил в душу ро
дственникам, обложив их всеми недавно выученными скверными словами, и уш
ел к людям.
Корняга снова умолк.
Ц Что, опять воды? Ц усмехнулась я, оборачиваясь.
За плечом у меня никого не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
оясе не было. Швов в этой неприятной одежде не было вообще нигде. Увидев ее
в первый раз, я поинтересовалась у колдуна, с кого это он снял такую шкуру.
Но старый хрен опять отговорился магией Ц в том смысле, что это никакая н
е шкура, а магический предмет. Хотя, по-моему, одно другому не противоречи
т.
Сначала эта магическая шкура на мне висела, как половик на заборе. А потом
как-то вроде обмялась и даже, кажется, уменьшилась в размерах. Но все равн
о я обрадовалась, что рукава на запястьях и штанины на щиколотках можно п
рихватить ремнями из обычной воловьей кожи.
Честно говоря, очень мне не понравилась навязанная колдуном обновка. Мож
ет, магическая шкура в бою незаменима Ц скажем, стрелы отводит или невид
имым для врага делает. Не знаю, колдун не уточнял. Но вот ежели мне понадоб
ится в кустики, этот балахон придется чуть ли не целиком снимать, да еще пр
иглядывать, чтобы капюшон не обделать. Чего-то господа чародеи здесь не д
одумали.
Или все зависит от того, чем человек чаще занимается Ц сражается или гад
ит? Я бы все-таки предпочла, чтобы второе со мной случалось чаще первого. И
я имею в виду не понос.
В общем, я решила, как только представится удобный случай, найти себе норм
альную одежду. А пока сойдет и эта. Тем более, что другой у меня Ц старания
ми колдуна Ц не было.
Собрав сумки, я вышла наружу. Вороной встретил меня укоризненным ржанием
. И правда, пора уже в путь.
Ветер нетерпеливо переступал с ноги на ногу, пока я его запрягала. Я переб
росила через седло походный двумех и оглядела поляну перед старой мельн
ицей. Та-ак… А где же вулх?
Ц Вулх! Ц позвала я негромко.
Мне никто не ответил.
Ц Хэй, вулх! Ц крикнула я в полный голос.
Бесшумно раздвинув кусты, зверь появился на поляне и посмотрел мне в гла
за. К верхней губе у него прилип окровавленный клочок шерсти. «Ладно, не ор
и», Ц говорил его взгляд. Ц «Позавтракать-то надо перед дорогой?»
Ц Ну извини, Ц сказала я вслух, и вскочила в седло.
Едва заметная тропка вела от развалин мельницы на запад. Легким движение
м поводьев я направила вороного по тропе, вглубь Диких земель.
Раннее утро в лесу было прохладным. По обе стороны тропинки рос густой бу
рьян, мокрый от росы. Вулх, который сразу деловито нырнул в лес и теперь бе
жал параллельно тропе, надо полагать, уже изрядно промок. Время от времен
и он серой тенью мелькал впереди, одним прыжком перебираясь по другую ст
орону тропы.
Как и обещал колдун, Ветер ничуть не боялся хищника. Жеребец шел легкой тр
усцой и каждый раз при виде вулха косил на меня глазом, интересуясь, не дог
нать ли его Ц просто так, для собственного удовольствия. Но мне пока не хо
телось торопить ни коня, ни события. В лесу, особенно незнакомом, не стоит
без особой надобности мчаться во весь опор. Даже по тропе.
Тропинка, ведущая в нужном мне направлении, не исчезала и даже никуда не с
ворачивала. Видно, кто-то ей пользовался хотя бы изредка. Кто-то бывал в гл
убине Диких земель и возвращался обратно… или наоборот, жил здесь в лесу
и иногда выбирался к людям. В любом случае тропа может привести меня к тем
, кому известно местонахождение У-Наринны, этого самого Каменного леса.
Я мимолетно задумалась над тем, как может выглядеть каменный лес. Мне нар
исовались огромные деревья с неохватными стволами из черного камня, чья
бугристая поверхность напоминала кору старого дуба. Могучие ветви были
неподвижны и совершенно безлистны, и ветер лишь бессильно шуршал в голых
каменных кронах. Мертвый лес. Угрюмый лес. Почему-то он привиделся мне в н
енастную погоду, под низко нависшим мутно-серым небом. Бр-р! Как-то не хоче
тся ехать в такое место…
Я встряхнулась и огляделась по сторонам. Вокруг был самый обыкновенный л
ес. Даже чуточку слишком обыкновенный Ц совсем такой же, как хорошо знак
омый мне лесок к югу от Айетота, куда наши женщины под водительством стар
ухи Фоньи ходили за травами и ягодами. Ну разве что подлесок был погуще, да
чаще встречались старые валежины. Точно так же тянулись к небу стройные
сосны и терхи, а приземистые многодревы сплетали ветви в вечном объятии.
Тусклой медью отблескивала в свете Четтана темная листва дубов, и этот о
тблеск красной патиной ложился на узорчатые листья соседнего паутинни
ка. Издалека виднелись нежно-алые стволы берез, будто светящиеся в красн
оватом полумраке леса.
Наверху, в кронах деревьев, хрипло прочирикивались спросонья воробьи. Ле
с просыпался Ц вернее, просыпались те из его обитателей, кто живет по кра
сному циклу. Звери, птицы и растения синего цикла уснули с заходом Меара. Ж
изнь леса вдруг показалась мне очень размеренной и какой-то очень прави
льной по сравнению с жизнью города.
В следующий момент я резко натянула поводья. Ветер встал, как вкопанный.
Справа в кустах кто-то плакал.
Я спешилась, стараясь не шуметь. Рядом со мной тотчас беззвучно возник ву
лх. Он повел носом, и на его морде явственно отразилось недоумение.
С удвоенной осторожностью я развела в стороны ветки боярышника. Под куст
ом была яма Ц неглубокая, мне по колено. А в яме, спутанное веревками, воро
чалось и всхлипывало непонятно что, похожее на клубок корней.
Ц Темное небо! Ц вырвалось у меня. Ц Да что ж это?
Клубок перестал ворочаться и скулить, и откуда-то из его сердцевины вдру
г раздался скрипучий голосок:
Ц Развяжи-и…
Я нагнулась и достала из ямы странное существо. Оно оказалось неожиданно
легким Ц может, и впрямь состояло из корней или веток. Я никогда не слыша
ла ни про что подобное. Вулх с сомнением засопел мне в ухо, когда я стала ра
зматывать веревки.
Освобожденное мной существо я бы не назвала ни зверем, ни человеком. Боль
ше всего оно напоминало корявый сучковатый пенек с узловатыми корнями, н
ебольшим дуплом и парой кривых веток.
Ц Ты кто? Ц спросила я, не надеясь на ответ.
В пеньке вдруг прорезались две трещинки, а из них глянули блестящие черн
ые глазки Ц словно ягоды паслена.
Ц Корнягой зовут, Ц натужно проскрипел пенек. Ц Спасибо, вызволила. Во
зьми Ц дорогу покажу.
Ц Чего ее показывать, Ц хмыкнула я. Ц Тропа сама ведет.
Лесная тварь шевельнула корнями и без дальнейших разговоров шмыгнула п
од куст. Тут только я спохватилась.
Ц Э, стой! Корняга!
Пенек нехотя высунулся из-за ветки, сверкнул на меня ягодками глаз.
Ц А в Каменный лес дорогу знаешь?
Ц Знаю, Ц скрипнул Корняга.
Ц Доведешь?
Ц Доведу.
Я ехала, низко пригнувшись к холке Ветра, чтобы жеребцу легче было выбира
ть дорогу среди ветвей, и мне было странно.
Корнягу мы подобрали как нельзя вовремя. Вскоре после того тропа резко с
вернула на юг, и дальше наш путь лежал через лес по бездорожью. Проводнико
м Корняга оказался толковым. Он пристроился у меня на плече, вцепившись с
воими корнями в ремень сумки, и оттуда кратко сообщал: «слева родник» или
«сверни, завал».
Странно мне было по двум причинам.
Во-первых, я ехала по незнакомому месту в достаточно странном товарищес
тве. Вулх в магическом ошейнике, говорящий лесной пенек и вороной жеребе
ц, который спокойно воспринимает и одного, и другого Ц еще позавчера я бы
фыркнула и не стала слушать, если бы мне попытались рассказать, что под Че
ттаном случается и такое.
Я глянула вперед, где в красноватом сумраке леса время от времени показы
валась серая спина вулха. Серьезный зверь. То-то при нашем приближении вс
е в лесу замирает. Лишь изредка шарахнется вверх по стволу испуганная бе
лка Ц и снова тишина.
Хотя постороннему взгляду лес всегда кажется пустым. В лесу ничего не ув
идишь просто так, все нужно разыскивать, выслеживать Ц что зверя, что пти
цу, что затерянное жилье или тропу.
Здесь и крылась вторая причина, по которой мне было странно. Как-то все че
ресчур легко складывалось.
С первых же шагов встретить проводника, который доведет до У-Наринны… Ох,
не верю! Хотя… велел же старик ничему не удивляться? Магия, мол. Да какая ту
т магия? Договорился, небось, загодя с этим лесным чучелом обо всем Ц а мн
е не сказал, чтобы зорче по сторонам смотрела.
Впрочем, Корняга в проводники не навязывался. Сидел себе связанный в яме
и тихо хныкал…
Кстати, надо бы у него кое-что выяснить по этому поводу.
Ц Слышь, Корняга!
Я скосила глаза на лесовика, и чуть не плюнула. Ну и рожа! Корни топорщатся,
черные глазки из трещин коры зыркают, дуплецо рта щерится в кривой ухмыл
ке… Так, наверное, люди и начали плевать через плечо. Кто-то первый огляну
лся, увидел эдакую вот нечисть и плюнул. А нечисть сгинула почему-то. Инте
ресно, почему?
Ц Что, госпожа?
Я вовремя спохватилась, а то спросила бы Корнягу, что с ним станется, ежели
на него плюнуть. К джерху в задницу такие вопросы! Захочу узнать Ц плюну
да посмотрю. А спрашивать надо о другом.
Ц Кто это тебя в яму посадил?
Тут я чуть не свалилась с коня от неожиданности. Все сучки-корешки на лесо
вике встали дыбом, как шерсть на спине разъяренного кота, и он трескучим ш
епотом проскрипел:
Ц Враги!
Ц Доб!.. Ц выдохнула я, спешно хватаясь за шею Ветра, и только потом догов
орила: Ц …рая динна-заступница!
Ветер неодобрительно глянул на меня через плечо. Может, как и я минутой ра
ньше Ц хотел плюнуть, но сдержался. Я примирительно похлопала его по хол
ке.
Ц Ну, рассказывай, Корняга, Ц велела я. Ц Может, твои враги нас вон в тех к
устах поджидают?
Ц Нет их там, Ц буркнул живой пенек.
Он завозился у меня на плече, выбираясь повыше и расправляя корни. Потом п
ротяжно вздохнул и заговорил.
Говорят, в семье не без урода. Корняга давно и прочно был признан в своей с
емье самым что ни на есть уродом. Главным же его недостатком был рост.
Деревья, в отличие от людей, растут всю жизнь. А корневик рождается на свет
деревом.
Дерево, которое при некотором стечении обстоятельств может когда-нибуд
ь стать корневиком, людям хорошо знакомо и называется ведьминой гребенк
ой. Крона его представляет собой беспорядочную охапку колючих сучьев, в
которых всегда полно застрявших клочьев звериной шерсти, птичьих перье
в, принесенных ветром сухих листьев и прочего мусора. За это дерево и полу
чило свое название. Его семена Ц похожие на кленовые крылатки, только ко
лючие Ц звери разносят повсюду, так что растет ведьмина гребенка в самы
х неожиданных местах. Дерево живет нормальной растительной жизнью Ц ло
вит солнечные лучи, пьет воду, старается задушить соседнюю поросль, безд
умно шелестит листвой. И все время растет.
Наконец, через сотню-полторы кругов, ему приходит время умирать. Ствол на
чинает гнить и делается дуплистым, но мощные корни продолжают держаться
за землю. Потом верхушка ведьминой гребенки обламывается, и от дерева ос
тается только пень.
Как правило, такой пень продолжает по древесному обыкновению тихо гнить
, и ничего интересного с ним уже не происходит. Но иногда то, что казалось м
ертвым Ц как кажется мертвой неподвижная куколка бабочки Ц вдруг оказ
ывается живым. В урочный час пень просыпается.
Корневики не знают, почему одни деревья умирают насовсем, а другие превр
ащаются в разумные и способные к передвижению существа. Однако было заме
чено, что чаще становятся корневиками те пни ведьминой гребенки, которым
хорошо жилось еще в виде деревьев. Если дерево росло на богатой почве, есл
и ему доставалось вдоволь света и сладкой подземной воды, то после смерт
и от него остается солидный и могучий пень. Лесное племя корневиков знае
т в лесу все такие пни и присматривает за ними Ц с тем, чтобы прийти на пом
ощь новорожденному корневику сразу после его пробуждения.
Появления на свет Корняги никто не ждал.
Ведьмина гребенка, которая дала ему жизнь, была чахлым и замученным дере
вом, выросшим на самом краю глубокого оврага. В один из дождливых кругов с
ильные ливни размыли склон, и половина корней ведьминой гребенки остала
сь висеть в воздухе. Деревце было молодым, оно приспособилось. Только вот
навсегда стало кривым и корявым, да и размерами не вышло Ц не на что ему б
ыло расти, все силы уходили на то, чтобы выжить.
Как ни цеплялось за жизнь упрямое дерево, настал и ему черед стать пенько
м. И пенек из него, понятное дело, получился маленький, кривой и корявый. Ни
кому из корневиков и на ум не взбрело, что он может ожить.
Вот так и вышло, что Корняга пробудился к жизни в полном одиночестве.
На этом месте мой проводник замолчал. Я не успела спросить, в чем дело, как
он просительно проскрипел:
Ц Воды дай, а? В горле пересохло.
Я чуть не поперхнулась от неожиданности. Все-таки удивительная тварь эт
от Корняга. Джерх его знает, чего от него ждать. В горле у него, видите ли, пе
ресохло!
Я прижала поводья локтем к боку, отстегнула от пояса флягу с водой и, не гл
ядя, сунула ее за плечо:
Ц Держи!
За плечом забулькало Ц да так азартно, что я не выдержала и поинтересова
лась:
Ц Может, ты и пиво пьешь?
Ц А есть пиво? Ц тотчас отозвался Корняга.
Ц Нету, Ц сурово сказала я. Ц И кто тебя в лесу пиво пить научил?
Ц Люди, Ц скрипуче вздохнул Корняга, перебираясь через мое плечо, чтобы
вернуть флягу. Фляга изрядно полегчала, а вот в Корняге веса почему-то со
всем не прибавилось. Интересно, с какими это людьми он в лесу компанию вод
ил?
Я и себе сделала пару глотков из фляги, прежде чем вернуть ее на место. Чет
тан уже поднялся высоко, и в лесу становилось жарко. Скоро пора будет оста
навливаться на привал.
Ц Есть тут поблизости такое место, чтобы вода и отдохнуть спокойно? Ц с
просила я.
Ц Есть, Ц скрипнул Корняга из-за плеча. Ц Озеро. Слезой Великана прозыв
ается. Правее держи.
Ветер охотно принял вправо Ц может, уловил идею отдохнуть и напиться. А в
от вулха что-то не было видно.
Ц Хэй, вулх! Ц крикнула я. Ц Направо, к озеру!
Лесное озеро Ц это хорошо. В озере можно не только напиться, в озере можно
еще и искупаться. Если никто не помешает…
Ц Чего замолчал? Ц бросила я через плечо. Ц Рассказывай.
Однажды в дождливый и промозглый синий день Корняга впервые открыл глаз
а. Он увидел овраг, по дну которого струился ручей, полускрытый грудами оп
авших листьев. Он увидел мокрые деревья и хмурое небо. Он почувствовал хо
лодные капли дождя на своей коре и понял, что пришел в мир, но мир ему не рад.
Следующие дни Ц много дней Ц Корняга провел в неподвижности над овраго
м. Он наблюдал за окружающей жизнью, и мыслей у него было не больше, чем у об
ыкновенного пенька. Наверное, так могло продолжаться долго Ц если бы не
один настырный червяк, которому Корняга сильно приглянулся на вкус. Черв
як ползал под землей и грыз Корняге корни.
Через пару дней такой жизни Корняга выкопался из земли, с наслаждением р
аздавил червяка и пошел искать себе места под солнцами.
Еще через день он встретил сородичей, и первым же делом послужил причино
й раздора между кланами.
Корневики рождаются редко, зато живут очень долго. По существу единствен
ное, что может уничтожить корневика Ц это огонь. Как любые долговечные с
ущества, корневики превыше всего ставят традиции. С незапамятных времен
лес разделен среди них на участки, и новорожденного корневика принимает
к себе тот клан, на участке которого он родился. Корняге и здесь не повезло
. Его угораздило родиться на спорной территории, и ни один из трех кланов,
претендующих на этот участок леса, не хотел принимать к себе кособокого
карлика, вдобавок еще и немого Ц ведь до сих пор его никто не учил разгова
ривать.
Если бы Корняга соображал, что происходит, он бы просто взял и ушел из родн
ого леса. Но он тогда еще был глуп, как пень, и не понимал ни единого слова. П
осле долгого разбирательства один из кланов все-таки взял к себе Корняг
у, получив вместе с ним и права на спорный участок.
Два оставшихся клана невзлюбили Корнягу, потому что потеряли возможнос
ть увеличить свою территорию.
Родной клан невзлюбил Корнягу, потому что из-за него мишенью для насмеше
к стал весь клан. «Да у них такая земля, что на ней только карлики родятся»,
Ц говорили обиженные.
И все сходились на том, что уродец долго не проживет.
Но, видно, упрямство и воля к жизни, которыми была наделена ведьмина гребе
нка, что росла на краю оврага, перешли по наследству к Корняге. Он выжил и д
аже подрос чуть-чуть, и перестал крениться на один бок. Он неслыханно быст
ро Ц всего за один круг Ц научился говорить. После чего нагадил в душу ро
дственникам, обложив их всеми недавно выученными скверными словами, и уш
ел к людям.
Корняга снова умолк.
Ц Что, опять воды? Ц усмехнулась я, оборачиваясь.
За плечом у меня никого не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63