Неудовлетворенность функционализмом вела к его рас-
"аду.
Истинно психические детерминанты подобны тем, с которыми
ют дело другие науки. Они действуют объективно, тоестьнезапи-
о от сознания, служа уникальными регуляторами взаимоотноше-
"" между организмом и средой - природной и социальной.
Основные категории психологического познания изменяли с
"параметры" в зависимости от смены форм детерминизма, кото
складывались исторически, концентрируя достижения научной мьп
На рубеже XX века было открыто, что реалии, запечатленные в г
хологических категориях, не только могут быть объяснены дейс1
ем природных или социальных факторов, но и сами исполнены
тивногодетерминационного влияния на жизнедеятельность орган
ма, а у человека - на его социальные связи.
Содержание категорий психологического мышления обрелосм<
особых детерминант. Система этих категорий выступила в методе.
гическом плане как форма детерминизма, отличная от всех дру
его форм. Это был психический детерминизм. С его утвержден
никто не мог оспаривать достоинство психологии как самостояте
ной науки.
Первые крупные успехи на пути перехода от биологического
терминизма к психологическому были сопряжены с разработками
тегорий образа, действия, мотива. Наиболее типично это залечат
ло творчество Гельмгольца, Дарвина и Сеченова.
Гельмгольц как физиолог, объясняя ощущения, стоял еще на п
ве механодетерминизма. Ощущение трактовалось как прямое пор<
дение нервного волокна, которому присуща "специфическая эн
гия". Однако перейдя от ощущений к сенсорным образам внеии
объектов, он внес в понятие о восприятии признаки, соотносивадиЦ
его с неосознаваемыми действиями организма (глаза), которые стра
ятся по типу логической операции ("бессознательные умозаклюп>
ния"). Само же ощущение, считал он, соотносится не толы<йД1
нервным субстратом, но и внешним объектом, находясь с ним йЗЧНК
ковом отношении. (Появилась схема построения образа.) -
Дарвин, непосредственно занимаясь проблемами психологии, ав1№.
яснил генезис инстинктивного поведения, а также адаптивную роЙ
внешнего выражения эмоций. Тем самым категория мотива, которЯв
прежде выступала либо в виде желания или хотения субъекта, ливИК
как заложенная в его психическом механизме интуитивная сила, Mft
лучала естественнонаучное объяснение.
Сеченов ввел понятие о сигнальной роли чувствований (образов
регулирующих работу мышц. Будучи наделены чувственными "№
чиками", мышцы уж сами несут информацию как об эффекте пров
веденного действия, так и об его пространственно-временных коОр
динатах. Тем самым принцип обратной связи объяснял роль чувствен-
ного образа и реального телесного действия в жизненных встречах о?"
ганизма со средой. Таким образом, психический детерминизм утвер""
дался как особый вид саморегуляции поведения организма, а не Р"
iL
лции его актами или функциями сознания, внешними по отноше-
иЮ к нему и имеющими основания только в самом этом сознании.
Ца обломках функционализма возникают школы, стремившиеся
ончить с сознанием как верховным, устремленным к цели аген-
Главные среди них - психоанализ, гештальтизм и бихевиоризм.
все они вышли из функциональной психологии (учителем Фрейда был
gg-i-op психологии акта Брентано, Вертгеймера - функционалист
Кюльпе, Уотсона - функционалист Энджем).
Психоанализ поставил сознание в зависимость от трансформаций
психической энергии. Гештальтизм заменил понятие о сознании как
особом причинном агенте понятием о преобразованиях "феноменаль-
ного поля". Бихевиоризм вычеркнул понятие о сознании из психоло-
1 гическоголексикона. В поисках причинного объяснения психических
1 феноменов эти школы (к ним можно присоединить школу Пиаже,
T" учителем которого был функционалист Клапаред) явно или неявно
обращаются либо к физическим представлениям об энергии и поле,
либо к биологическому принципу гомеостазиса.
В бернаропской концепции принцип гомеостазиса относился толь-
ко к регуляции процессов во внутренней среде организма. Будучи пе-
ренесен на взаимоотношения междуорганизмом и внешней средой,
он привел к постулату о том, что смысл этих взаимоотношений опре-
деляется задачей достижения равновесия (а не на активное преодо-
ление организмом сопротивления среды и ее преобразование).
И в бихевиористских моделях (сравните "закон эффекта" у Торн-
дайка, принцип "редукции потребности" у Халла, "подкрепление"
уСкиннера), и во фрейдистских представлениях о стремлении пси-
хической энергии к разряду, и в теориях поля, соответственно кото-
рым психикой движут неравновесные "системы напряжений", и в уче-
нии Пиаже о том, что уравновешивание организма со средой (дости-
гаемое посредством ассимиляции и аккомодации) определяет разви-
тие интеллекта, - во всех этих концепциях запечатлен отразивший
влияние физики и биологии психический детерминизм. Но если в
естествознании понятия об энергии поля, гомеостазе и др. отобража-
ют адекватную им реальность, то в контексте психологических иска-
ний они приобрели характер метафор. Ведь, когда говорилось об энер-
гии мотива, напряжении поля или стремлении системы к равнове-
сию, не предполагалось объяснение психического в категориях фи-
ики или физиологии.
Психический детерминизм в силу своеобразия факторов, специ-
фичных для человеческого уровня жизнедеятельности, укреплялся
"Ключением в структуру категорий (как обобщенных образов психо-
терминант) признаков, почерпнутых в сфере социокультурных про-
355
цессов. Поэтому развитие психического детерминизма шло по пути
разработки таких объяснительных схем, которые формировались в
своеобразном "диалоге" между "голосами" естественных и социаль-
ных наук.
Макросоциальный
детерминизм
Наряду с теориями, стержнем которых служило
причинное объяснение психики как творения
природы, сложилось направление, ориентире>
ванное на изучение ее ускоренности в социаль-
ной жизни людей. Эти теории исходили из того, что своеобразие жиз-
ни радикально изменило общий строй психической организации лю
дей, утвердив над ними власть совершенно особых детерминант, отц
личных и от физических раздражителей, и от нервных импульсов<
В роли детерминант выступили столь же объективные, как эти раздра-;
жители, но порождаемые не природой, а самими взаимодействующи"
ми между собой людьми, формы их социального бытиях, их культуры.
Философские идеи о социальной сущности человека, его связях-е;
исторически развивающейся жизнью народа получили в XIX веке кон-
кретно-научное воплощение в различных областях знания. Потреб-
ность филологии, этнографии, истории идругихобщественныхдисд
циплин в том, чтобы определить факторы, от которых зависит фор.
мирование продуктов культуры, побудила обратиться к области псн
хического. Это внесло новый момент в исследования психическойд
ятельности и открыло перспективу для соотношения этих исследов>
ний с исторически развивающимся миром культуры. Началоэтогонв>:
правления связано с попытками немецких ученых приложитьсхеМ1:
И.Ф. Гербарта к умственному развитию неотдельного индивида, а цеф
лого народа. ..:;>
Реальный состав знания свидетельствовал о том, что кулура каж
дого народа своеобразна. Это своеобразие было объяснено первичнН::
ми психическими связями "духа народа", выражающегося в языке, МКЙ
фах, обычаях, религии, народной поэзии. Возникает план создания сЖйя
циальной науки, объединяющей историко-филологическое исслеДвйЦ
вание с психическими. Она получила наименование "психология WM
родов". Первоначальный замысел был изложен в редакционной статй
первого номера "Журнала сравнительного исследования языка" (1851;
а через несколько лет гербартианцы Штейнталь и Лазарус начали 1
давать специальный журнал "Психология народов и языкознанН
(первый том вышел в 1860 году, издание продолжалось до 1890 годац
Параллельно этому направлению В. Вундт также, вслед за своей идеей
спериментальной психологии, выдвинул план разработки "психологии наро
написал на эту тему десять пространных томов.
В научный оборот вошли факты, которые не интересовали физио-
логическую психологию. Однако опора на гербартианскую концеп-
цию "статики и динамики представлений", уходящую корнями в ин-
дивидуалистическую трактовку души, не могла объяснить, каким об-
разом факторы культуры формируют психический склад народа.
Радикально иную позицию занял русский мыслитель А.А. Потеб-
ця. В своей книге "Мысль и язык" он, следуя принципу историзма,
анализировал эволюцию умственных структур, которыми оперирует
отдельный индивид, впитывающий эти структуры благодаря усвое-
нию языка. Творцом языка является народ как "один мыслитель, один
философ", распределяющий по разрядам плоды накопленного в ходе
истории общенационального опыта. Мыслящие на этом языке инди-
виды воспринимают действительность сквозь призму запечатленных
в нем внутренних форм.
Потебня тем самым стал инициатором построения культурно-ис-
торической психологии, черпающей информацию об интеллектуаль-
ном строе личности в объективных данных о прогрессе националь-
ного языка как органа, образующего мысль.
Вопрос о "духе народа", о национальном своеобразии его психо-
логического склада рассматривался исходя из запечатленных в языке
свидетельств исторической работы этого народа.
В России интерес к психологии народа был связан с особенностя-
ми социоэкономического развития страны, где особую остроту при-
обрела задача ее освобождения от крепостного рабства. В середине
прошлого века широко развернулось изучение "народности русской",
по словам Н.И. Надеждина, "до сих пор ни о чем подобном не было и
помышления". О своей новаторской программе этнопсихологии
Н.И. Надеждин писал: "Под именем "этнографии психической" я за-
ключаю обозрение и исследование всех тех особенностей, коими в
народах, более или менее, знаменуются проявления "духовной" СТО-
РОНЫ природы человеческой; то есть: умственные способности, сила
воли и характера, чувство своего человеческого достоинства и проис-
ходящее отсюда стремление к беспрерывному самосовершенствова-
нию; одним словом - все, что возвышает "человека" над живот-
ностью... Тут, следовательно, найдут себе законное место: народная в
собственном смысле "психология", или разбор и оценка удельного
достоинства народного ума и народной нравственности, как оно про-
является в составляющих народличностях... Словом-разумные убеж-
ния и глупые мечты, установившиеся привычки и беглые прихоти,
ооты и наслаждения, труд и забавы, дело и безделье, коими человек
Сзывает, что он живет не только как ему можется, но как сам хочет
к умеет". Нужно, чтобы была описана "жизнь и образованность
общения, поколику развита народом из самого себя, религия, как на.
род ее себе придумал или присвоил".
В Англии философ Г. Спенсер, придерживаясь учения француз>
ского социолога О. Конта о том, что общество является коллективг
ным организмом, представил этот организм развивающимся не поза>
конам разума, как полагал О. Конт, а по универсальному закону эво-
люции. Позитивизм Конта и Спенсера оказал влияние на широко ра>,
вернувшееся изучение этнопсихологических особенностей так назм>
ваемых нецивилизованных, или "первобытных", народов. В сочинен
ниях самого Спенсера ("Принципы социологии") содержался подп
робный обзор религиозных представлений, обрядов, нравов, обычв>.
ев, семейных отношений и различных общественных учреждений этщ
народов. Что касается интерпретации фактов, то эволюционно-биот.
логический подход к культуре оказался бесперспективным в плане как.
социально-историческом, так и психологическом.
Иным путем пошел французский социолог Э. Дюркгейм. ,-
В работах "Правила социологического метода" (1894), "Индивид.
дуальные и коллективные представления" (1898) и других Дюркгейм
исходил из того, что идеологические ("нравственные") факты -это:
своего рода "вещи", которые ведут самостоятельную жизнь, незавит.
симую от индивидуального ума. Они существуют в общественном ояю
знании в виде "коллективных представлений", принудительно навя-
зываемых индивидуальному уму. ..ш
Мысли Конта о первичности социальных феноменов, их несводим
мости к игре представлений внутри сознанияотдельногочеловекаря
вивались уДюркгейма в программу социологических исследований>
свободных от психологизма, заполонившего общественные наукит
филологию, этнографию, историю культуры. Ценная сторона прей.
граммы Дюркгейма состояла в очищении от психологизма, вустановк>
на позитивное изучение идеологических явлений и продуктов враз>
личных общественно-исторических условиях. Под влиянием программ
мы Дюркгейма развернулась работа в новом направлении, принеба
шая важные конкретно-научные плоды.
Однако эта программа страдала методологическими изъянами, яяЛ
естественно, не могло не сказаться и на частных исследованиях.ДЮР-
кгеймовские коллективные представления выступали в виде своем
рода самостоятельного бытия, тогда как в действительности люо1
идеологические продукты тесно связаны с материальной жизнью Об-
щества. Что касается трактовки отношений социального факта кпcl
-
Цит. по: Будилова Е.А. Социально-психологические проблемы в русС"
науке. М.,1983, с. 116.
оологическому, то и здесь позиция Дюркгейма наряду с сильной сто-
роной (отклонение попыток искать корни общественных явлений в ин-
дивидуальном сознании) имела и слабую. Это отметил французский
исследователь Г. Тард, писавший, что под предлогом очищения социо-
логии лишают ее всего ее психологического, живого содержания.
Дюркгейм, отвечая Тарду, указывал, что он вовсе не возражает про-
тив роли психологических механизмов (например, подражания), он
считает, что они слишком общи и потому не могут дать ключ к содер-
жательному объяснению коллективных представлений. Тем не менее
противопоставление индивидуальной жизни личности ее социальной
детерминации, безусловно, оставалось коренным недостатком дюрк-
геймовской концепции.
Вместе с тем антипсихологизм Дюркгейма имел положительное
значение для психологии. Он способствовал внедрению идеи первич-
ности социального по отношению к индивидуальному, притом
утверждаемой не умозрительно, а на почве тщательного описания кон-
кретно-исторических явлений.
На всем историческом пробеге детерминизм полярен телеологии
(целесообразность). Каждый его успех ознаменован ее отступлением.
Телеологию живого детерминистски объяснило учение Дарвина, Телео-
логию психического образа и действия - учение Гельмгольца, а затем
Сеченова. Что же касается телеологии сознания, то здесь она прочно
удерживалась в силу самоочевидной способности человека поступать
сообразно предваряющей его телесные и умственные акты цели.
Эта способность была объяснена с позиций детерминизма в фи-
лософии марксизма. Трудовая деятельность, будучи изначально со-
циальной и орудийной, сформировала особую систему общения реа-
лизующих ее индивидов. Притом иную систему, чем заданную био-
логической адаптацией, сообразно которой сложился прежний пси-
хический детерминизм. Труд предполагает внутренний план действий,
их проектируемый результат в виде знаемой цели и средств ее дости-
жения. Построенный субъектом, этот план становится причиной объ-
ективных событий. Идеальное творит материальное.
Задача заключалась в том, чтобы, не принимая сознание с его ре-
ьными ипостасями (способностью к целеполаганию, рефлексией,
Рациональным анализом ситуации, выбором оптимальной реакции
нее, предваряющей телесное действие, и т. п.) за непосредственно
Иное, которое, все объясняя, само в причинном объяснении не нуж-
тся, вывести эти ипостаси из объективных, внешних по отноше-
<о к индивидуальному сознанию детерминант. Иначе говоря,
иерждался целевой детерминизм.
С переходом от механической к биологической трактовке взаимо-
действия живых существ с природой на передний план выступило>
тинное начало их поведения. Однако активность свелась к адаптац>
к изменению действий организма в целях выживания в наличной с
де, но не создания мира культуры. Этот мир социален, ибо возниц
в системе общественных отношений, и сущность человека не что иц
как совокупность этих отношений.
Трудовое действие и познавательная активность представляют)
гласно марксизму, единое целое. Обмен информацией между жщ
ми существами - одно из важнейших проявлений активности их<
ведения. "
Лишь анализ труда открывает качественное своеобразие чело)
ческого общения, роль речи как особого орудия, опосредующего<
здание и использование орудий труда и становление на этой оси
принципиально новых психологических структур.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
"аду.
Истинно психические детерминанты подобны тем, с которыми
ют дело другие науки. Они действуют объективно, тоестьнезапи-
о от сознания, служа уникальными регуляторами взаимоотноше-
"" между организмом и средой - природной и социальной.
Основные категории психологического познания изменяли с
"параметры" в зависимости от смены форм детерминизма, кото
складывались исторически, концентрируя достижения научной мьп
На рубеже XX века было открыто, что реалии, запечатленные в г
хологических категориях, не только могут быть объяснены дейс1
ем природных или социальных факторов, но и сами исполнены
тивногодетерминационного влияния на жизнедеятельность орган
ма, а у человека - на его социальные связи.
Содержание категорий психологического мышления обрелосм<
особых детерминант. Система этих категорий выступила в методе.
гическом плане как форма детерминизма, отличная от всех дру
его форм. Это был психический детерминизм. С его утвержден
никто не мог оспаривать достоинство психологии как самостояте
ной науки.
Первые крупные успехи на пути перехода от биологического
терминизма к психологическому были сопряжены с разработками
тегорий образа, действия, мотива. Наиболее типично это залечат
ло творчество Гельмгольца, Дарвина и Сеченова.
Гельмгольц как физиолог, объясняя ощущения, стоял еще на п
ве механодетерминизма. Ощущение трактовалось как прямое пор<
дение нервного волокна, которому присуща "специфическая эн
гия". Однако перейдя от ощущений к сенсорным образам внеии
объектов, он внес в понятие о восприятии признаки, соотносивадиЦ
его с неосознаваемыми действиями организма (глаза), которые стра
ятся по типу логической операции ("бессознательные умозаклюп>
ния"). Само же ощущение, считал он, соотносится не толы<йД1
нервным субстратом, но и внешним объектом, находясь с ним йЗЧНК
ковом отношении. (Появилась схема построения образа.) -
Дарвин, непосредственно занимаясь проблемами психологии, ав1№.
яснил генезис инстинктивного поведения, а также адаптивную роЙ
внешнего выражения эмоций. Тем самым категория мотива, которЯв
прежде выступала либо в виде желания или хотения субъекта, ливИК
как заложенная в его психическом механизме интуитивная сила, Mft
лучала естественнонаучное объяснение.
Сеченов ввел понятие о сигнальной роли чувствований (образов
регулирующих работу мышц. Будучи наделены чувственными "№
чиками", мышцы уж сами несут информацию как об эффекте пров
веденного действия, так и об его пространственно-временных коОр
динатах. Тем самым принцип обратной связи объяснял роль чувствен-
ного образа и реального телесного действия в жизненных встречах о?"
ганизма со средой. Таким образом, психический детерминизм утвер""
дался как особый вид саморегуляции поведения организма, а не Р"
iL
лции его актами или функциями сознания, внешними по отноше-
иЮ к нему и имеющими основания только в самом этом сознании.
Ца обломках функционализма возникают школы, стремившиеся
ончить с сознанием как верховным, устремленным к цели аген-
Главные среди них - психоанализ, гештальтизм и бихевиоризм.
все они вышли из функциональной психологии (учителем Фрейда был
gg-i-op психологии акта Брентано, Вертгеймера - функционалист
Кюльпе, Уотсона - функционалист Энджем).
Психоанализ поставил сознание в зависимость от трансформаций
психической энергии. Гештальтизм заменил понятие о сознании как
особом причинном агенте понятием о преобразованиях "феноменаль-
ного поля". Бихевиоризм вычеркнул понятие о сознании из психоло-
1 гическоголексикона. В поисках причинного объяснения психических
1 феноменов эти школы (к ним можно присоединить школу Пиаже,
T" учителем которого был функционалист Клапаред) явно или неявно
обращаются либо к физическим представлениям об энергии и поле,
либо к биологическому принципу гомеостазиса.
В бернаропской концепции принцип гомеостазиса относился толь-
ко к регуляции процессов во внутренней среде организма. Будучи пе-
ренесен на взаимоотношения междуорганизмом и внешней средой,
он привел к постулату о том, что смысл этих взаимоотношений опре-
деляется задачей достижения равновесия (а не на активное преодо-
ление организмом сопротивления среды и ее преобразование).
И в бихевиористских моделях (сравните "закон эффекта" у Торн-
дайка, принцип "редукции потребности" у Халла, "подкрепление"
уСкиннера), и во фрейдистских представлениях о стремлении пси-
хической энергии к разряду, и в теориях поля, соответственно кото-
рым психикой движут неравновесные "системы напряжений", и в уче-
нии Пиаже о том, что уравновешивание организма со средой (дости-
гаемое посредством ассимиляции и аккомодации) определяет разви-
тие интеллекта, - во всех этих концепциях запечатлен отразивший
влияние физики и биологии психический детерминизм. Но если в
естествознании понятия об энергии поля, гомеостазе и др. отобража-
ют адекватную им реальность, то в контексте психологических иска-
ний они приобрели характер метафор. Ведь, когда говорилось об энер-
гии мотива, напряжении поля или стремлении системы к равнове-
сию, не предполагалось объяснение психического в категориях фи-
ики или физиологии.
Психический детерминизм в силу своеобразия факторов, специ-
фичных для человеческого уровня жизнедеятельности, укреплялся
"Ключением в структуру категорий (как обобщенных образов психо-
терминант) признаков, почерпнутых в сфере социокультурных про-
355
цессов. Поэтому развитие психического детерминизма шло по пути
разработки таких объяснительных схем, которые формировались в
своеобразном "диалоге" между "голосами" естественных и социаль-
ных наук.
Макросоциальный
детерминизм
Наряду с теориями, стержнем которых служило
причинное объяснение психики как творения
природы, сложилось направление, ориентире>
ванное на изучение ее ускоренности в социаль-
ной жизни людей. Эти теории исходили из того, что своеобразие жиз-
ни радикально изменило общий строй психической организации лю
дей, утвердив над ними власть совершенно особых детерминант, отц
личных и от физических раздражителей, и от нервных импульсов<
В роли детерминант выступили столь же объективные, как эти раздра-;
жители, но порождаемые не природой, а самими взаимодействующи"
ми между собой людьми, формы их социального бытиях, их культуры.
Философские идеи о социальной сущности человека, его связях-е;
исторически развивающейся жизнью народа получили в XIX веке кон-
кретно-научное воплощение в различных областях знания. Потреб-
ность филологии, этнографии, истории идругихобщественныхдисд
циплин в том, чтобы определить факторы, от которых зависит фор.
мирование продуктов культуры, побудила обратиться к области псн
хического. Это внесло новый момент в исследования психическойд
ятельности и открыло перспективу для соотношения этих исследов>
ний с исторически развивающимся миром культуры. Началоэтогонв>:
правления связано с попытками немецких ученых приложитьсхеМ1:
И.Ф. Гербарта к умственному развитию неотдельного индивида, а цеф
лого народа. ..:;>
Реальный состав знания свидетельствовал о том, что кулура каж
дого народа своеобразна. Это своеобразие было объяснено первичнН::
ми психическими связями "духа народа", выражающегося в языке, МКЙ
фах, обычаях, религии, народной поэзии. Возникает план создания сЖйя
циальной науки, объединяющей историко-филологическое исслеДвйЦ
вание с психическими. Она получила наименование "психология WM
родов". Первоначальный замысел был изложен в редакционной статй
первого номера "Журнала сравнительного исследования языка" (1851;
а через несколько лет гербартианцы Штейнталь и Лазарус начали 1
давать специальный журнал "Психология народов и языкознанН
(первый том вышел в 1860 году, издание продолжалось до 1890 годац
Параллельно этому направлению В. Вундт также, вслед за своей идеей
спериментальной психологии, выдвинул план разработки "психологии наро
написал на эту тему десять пространных томов.
В научный оборот вошли факты, которые не интересовали физио-
логическую психологию. Однако опора на гербартианскую концеп-
цию "статики и динамики представлений", уходящую корнями в ин-
дивидуалистическую трактовку души, не могла объяснить, каким об-
разом факторы культуры формируют психический склад народа.
Радикально иную позицию занял русский мыслитель А.А. Потеб-
ця. В своей книге "Мысль и язык" он, следуя принципу историзма,
анализировал эволюцию умственных структур, которыми оперирует
отдельный индивид, впитывающий эти структуры благодаря усвое-
нию языка. Творцом языка является народ как "один мыслитель, один
философ", распределяющий по разрядам плоды накопленного в ходе
истории общенационального опыта. Мыслящие на этом языке инди-
виды воспринимают действительность сквозь призму запечатленных
в нем внутренних форм.
Потебня тем самым стал инициатором построения культурно-ис-
торической психологии, черпающей информацию об интеллектуаль-
ном строе личности в объективных данных о прогрессе националь-
ного языка как органа, образующего мысль.
Вопрос о "духе народа", о национальном своеобразии его психо-
логического склада рассматривался исходя из запечатленных в языке
свидетельств исторической работы этого народа.
В России интерес к психологии народа был связан с особенностя-
ми социоэкономического развития страны, где особую остроту при-
обрела задача ее освобождения от крепостного рабства. В середине
прошлого века широко развернулось изучение "народности русской",
по словам Н.И. Надеждина, "до сих пор ни о чем подобном не было и
помышления". О своей новаторской программе этнопсихологии
Н.И. Надеждин писал: "Под именем "этнографии психической" я за-
ключаю обозрение и исследование всех тех особенностей, коими в
народах, более или менее, знаменуются проявления "духовной" СТО-
РОНЫ природы человеческой; то есть: умственные способности, сила
воли и характера, чувство своего человеческого достоинства и проис-
ходящее отсюда стремление к беспрерывному самосовершенствова-
нию; одним словом - все, что возвышает "человека" над живот-
ностью... Тут, следовательно, найдут себе законное место: народная в
собственном смысле "психология", или разбор и оценка удельного
достоинства народного ума и народной нравственности, как оно про-
является в составляющих народличностях... Словом-разумные убеж-
ния и глупые мечты, установившиеся привычки и беглые прихоти,
ооты и наслаждения, труд и забавы, дело и безделье, коими человек
Сзывает, что он живет не только как ему можется, но как сам хочет
к умеет". Нужно, чтобы была описана "жизнь и образованность
общения, поколику развита народом из самого себя, религия, как на.
род ее себе придумал или присвоил".
В Англии философ Г. Спенсер, придерживаясь учения француз>
ского социолога О. Конта о том, что общество является коллективг
ным организмом, представил этот организм развивающимся не поза>
конам разума, как полагал О. Конт, а по универсальному закону эво-
люции. Позитивизм Конта и Спенсера оказал влияние на широко ра>,
вернувшееся изучение этнопсихологических особенностей так назм>
ваемых нецивилизованных, или "первобытных", народов. В сочинен
ниях самого Спенсера ("Принципы социологии") содержался подп
робный обзор религиозных представлений, обрядов, нравов, обычв>.
ев, семейных отношений и различных общественных учреждений этщ
народов. Что касается интерпретации фактов, то эволюционно-биот.
логический подход к культуре оказался бесперспективным в плане как.
социально-историческом, так и психологическом.
Иным путем пошел французский социолог Э. Дюркгейм. ,-
В работах "Правила социологического метода" (1894), "Индивид.
дуальные и коллективные представления" (1898) и других Дюркгейм
исходил из того, что идеологические ("нравственные") факты -это:
своего рода "вещи", которые ведут самостоятельную жизнь, незавит.
симую от индивидуального ума. Они существуют в общественном ояю
знании в виде "коллективных представлений", принудительно навя-
зываемых индивидуальному уму. ..ш
Мысли Конта о первичности социальных феноменов, их несводим
мости к игре представлений внутри сознанияотдельногочеловекаря
вивались уДюркгейма в программу социологических исследований>
свободных от психологизма, заполонившего общественные наукит
филологию, этнографию, историю культуры. Ценная сторона прей.
граммы Дюркгейма состояла в очищении от психологизма, вустановк>
на позитивное изучение идеологических явлений и продуктов враз>
личных общественно-исторических условиях. Под влиянием программ
мы Дюркгейма развернулась работа в новом направлении, принеба
шая важные конкретно-научные плоды.
Однако эта программа страдала методологическими изъянами, яяЛ
естественно, не могло не сказаться и на частных исследованиях.ДЮР-
кгеймовские коллективные представления выступали в виде своем
рода самостоятельного бытия, тогда как в действительности люо1
идеологические продукты тесно связаны с материальной жизнью Об-
щества. Что касается трактовки отношений социального факта кпcl
-
Цит. по: Будилова Е.А. Социально-психологические проблемы в русС"
науке. М.,1983, с. 116.
оологическому, то и здесь позиция Дюркгейма наряду с сильной сто-
роной (отклонение попыток искать корни общественных явлений в ин-
дивидуальном сознании) имела и слабую. Это отметил французский
исследователь Г. Тард, писавший, что под предлогом очищения социо-
логии лишают ее всего ее психологического, живого содержания.
Дюркгейм, отвечая Тарду, указывал, что он вовсе не возражает про-
тив роли психологических механизмов (например, подражания), он
считает, что они слишком общи и потому не могут дать ключ к содер-
жательному объяснению коллективных представлений. Тем не менее
противопоставление индивидуальной жизни личности ее социальной
детерминации, безусловно, оставалось коренным недостатком дюрк-
геймовской концепции.
Вместе с тем антипсихологизм Дюркгейма имел положительное
значение для психологии. Он способствовал внедрению идеи первич-
ности социального по отношению к индивидуальному, притом
утверждаемой не умозрительно, а на почве тщательного описания кон-
кретно-исторических явлений.
На всем историческом пробеге детерминизм полярен телеологии
(целесообразность). Каждый его успех ознаменован ее отступлением.
Телеологию живого детерминистски объяснило учение Дарвина, Телео-
логию психического образа и действия - учение Гельмгольца, а затем
Сеченова. Что же касается телеологии сознания, то здесь она прочно
удерживалась в силу самоочевидной способности человека поступать
сообразно предваряющей его телесные и умственные акты цели.
Эта способность была объяснена с позиций детерминизма в фи-
лософии марксизма. Трудовая деятельность, будучи изначально со-
циальной и орудийной, сформировала особую систему общения реа-
лизующих ее индивидов. Притом иную систему, чем заданную био-
логической адаптацией, сообразно которой сложился прежний пси-
хический детерминизм. Труд предполагает внутренний план действий,
их проектируемый результат в виде знаемой цели и средств ее дости-
жения. Построенный субъектом, этот план становится причиной объ-
ективных событий. Идеальное творит материальное.
Задача заключалась в том, чтобы, не принимая сознание с его ре-
ьными ипостасями (способностью к целеполаганию, рефлексией,
Рациональным анализом ситуации, выбором оптимальной реакции
нее, предваряющей телесное действие, и т. п.) за непосредственно
Иное, которое, все объясняя, само в причинном объяснении не нуж-
тся, вывести эти ипостаси из объективных, внешних по отноше-
<о к индивидуальному сознанию детерминант. Иначе говоря,
иерждался целевой детерминизм.
С переходом от механической к биологической трактовке взаимо-
действия живых существ с природой на передний план выступило>
тинное начало их поведения. Однако активность свелась к адаптац>
к изменению действий организма в целях выживания в наличной с
де, но не создания мира культуры. Этот мир социален, ибо возниц
в системе общественных отношений, и сущность человека не что иц
как совокупность этих отношений.
Трудовое действие и познавательная активность представляют)
гласно марксизму, единое целое. Обмен информацией между жщ
ми существами - одно из важнейших проявлений активности их<
ведения. "
Лишь анализ труда открывает качественное своеобразие чело)
ческого общения, роль речи как особого орудия, опосредующего<
здание и использование орудий труда и становление на этой оси
принципиально новых психологических структур.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80