Обращает на себя внимание, что понятие об установке
возникло в ходе экспериментальной работы. Впрочем, как мы сейчас
увидим, введение нового термина говорило не только о том, что об-
наружен феномен, для обозначения которого в наличном научном
лексиконе нет соответствующих слов. Хотя речь шла об описании и
характеристике конкретного явления, дело не ограничивалось при-
соединением знания о нем к общей сумме эмпирических сведений.
Последствия открытия феномена установки были значительно более
важными. Затрагивалась вся система теоретических психологических
представлений. Не только вводился в оборот новый факт, но, чтобы
"Мыслить его, требовалось отказаться от некоторых принципиаль-
" воззрений на общий строй психической деятельности.
ЛеонтьевА.Н. Проблемы развития психики. М., 1965, с. 379.
.: Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 23, с. 188.
К представлению об установке привели первые же крупные дости-
жения экспериментальной психологии, связанные с изучением вре-
мени реакции и порогов чувствительности.
В исследованиях времени реакции измерялась, как известно, ско-
рость психических процессов. Предполагалось, что простая реакция
(возможно, более быстрый двигательный ответ на единичный сигнал)
есть для каждого индивида величина постоянная. Однако еще в кон-
це прошлого века немецкий психолог Л. Ланге открыл, что эта вели-
чина зависит от направленности испытуемого либо на восприятие сти-
мула, либо на предстоящее движение (во втором случае время реак- ;
ции короче). Это заставляло пересмотреть исходную схему, включив
в нее в качестве дополнительного фактора предшествующее состоя-?
ние индивида, его готовность выполнить экспериментальное задание. "
В те же годы идея о влиянии на результат психофизических опытов.
(то есть опытов по определению порогов чувствительности) готовно
сти к реакции была высказана Г.Э. Мюллером. Обнаружилось, что пр>.
многократном сравнении двух неравных по весу предметов у испыту
емых возникает иллюзия, состоящая в том, что тела одинакового ве
са начинают восприниматься как неравные. Мюллер охарактеризо
вал этот феномен как эффект "моторной установки".
Новые шаги экспериментальной психологии ознаменовали пер
ход от элементарных сенсомоторных процессов к мышлению и памя
ти. Изучая память по методике "бессмысленных слов" Эббингауя
один исследователь столкнулся с испытуемым, который, десятки рй
читая список, состоявший всего лишь из 8 слогов, никак не моге
выучить. Потеряв надежду на успешный результат, эксперимента
остановил испытуемого и спросил его, может ли он, в конце концов)
воспроизвести этот ряд слогов наизусть. Тогда-то и оказалось, что Щ
пытуемый, плохо знавший немецкий язык, просто не понял инстрУ1
цию, то есть не знал, что от него требовалось выучить предъявле)
ный набор слов. Но как только она ему стала ясна, заучить список>
составило труда. Посмотрим на этот факт глазами психолога-экс
риментаторатой поры. Предполагалось, что заучивание бессмыслс
ных слогов есть процесс установления связей (ассоциаций) между
ментами сознания. Длина списка, количество повторений, вре>
прошедшее после заучивания, - таковы, казалось, переменные, <
торыми исчерпывающе определяется итоговый результат, 0пыт1
(хотя и случайный) свидетельствовал, что психическая механика:
висит от понимания. Чего? Конечно же, не от понимания заучив
Как известно, подобные "случайные" опыты могут приводить к важным"
ретическим результатам.
мого материала, который умышленно подбирался так, чтобы не вы-
зывать никаких смысловых ассоциаций. Требовалось понимание ин-
струкции, то есть того, что нужно делать с этими словами. Понима-
ние, о котором идет речь, предшествует действию, "устанавливает"
индивида на определенный ряд операций.
В эти же годы к пониманию важной роли установки пришли пси-
хологи, изучавшие процессы мышления. Это были представители
Вюрцбургской школы. Они воспользовались для объяснения своих эк-
спериментальных фактов введенным Мюллером термином "установ-
ка", но с целью обозначить явления другого порядка. Возьмем самый
простой пример. Если предъявить человеку комбинацию цифр ,
то реакция на нее определяется инструкцией - что нужно сделать:
сложить или вычесть, умножить или разделить. Во множестве опытов
обнаруживалась важная роль установки. Представление о ней не толь-
ко вступало в конфликт со многими традиционными постулатами, но
и было одним из первых в ряду "снарядов", разрушивших их до осно-
вания. Оказывалось, что связь между стимулом и реакцией (сенсор-
ным сигналом и мышечным движением, различными бессмысленны-
ми словами, вопросом и ответом на него) зависит от состояния инди-
вида в период, предшествующий соединению стимула с реакций, от
готовности испытуемого применить тот или иной способ действия.
Следовательно, элементы сознания (и поведения) не соединяются са-
ми собой, в силу внутренне присущих им свойств. На характер их связи
влияет фактор, который нельзя извлечь из них самих. Но именно этот
фактор придает психическому процессу упорядоченность и целена-
правленность. Понятие об установке, быть может, как никакое дру-
гое, поставило под вопрос представление о сознании как "внутрен-
ней сцене", на которой теснятся психические "атомы", созерцаемые
субъектом. Опыт показал, что действительное своеобразие умствен-
ного процесса определяется тем, что происходит в подготовительный
период реакции, то есть до того, как осознается раздражитель, в от-
вет на который она производится.
Оставаясь неосознанной при совершении действия, установка тем
не менее незримо его регулирует. Здесь первые исследователи уста-
новки натолкнулись на непреодолимые трудности. Ведь они счита-
ли. что единственный предмет психологии - сознание, ее единствен-
законный метод - внутреннее наблюдение (интроспекция). Все,
находится за пределами сознания, относилось к физиологии. Но
овка явно выступала как истинно психологический фактор. При-
сь прибегать к "обходным маневрам". Мюллер, например, пола-
" что субстратом установки является мышечное чувство. У испы-
о, который многократно взвешивает два неодинаковых потя-
жести предмета, мышечная система настраивается соответствующим
образом и поэтому, когда в руках оказываются равнотяжелые пред-
меты, возникает иллюзия. Но как быть с установкой в области памя-
ти, мышления, воли? Где локализовать ее в этих случаях? Не решаясь
отступить от веры в то, что сознание есть единственный носитель пси-
хических явлений, стали говорить об "установках сознания". Выяв-
ленная экспериментально-психологическим исследованием роль
установки в организации и регуляции психологии актов не смогла
быть, таким образом, адекватно осмыслена из-за шор интроспекцио-
низма. Чтобы преодолеть барьер субъективной психологии, требова-
лась новая методологическая перспектива. Нужно было взять за ис-
ходное не замкнутое в себе сознание с его элементами и отдельными
функциями, а человека как целостное существо, активно взаимодей-
ствующее с реальностью.
При наличии потребности и ситуации ее удовлетворения в субъ-
екте, согласно концепции Узнадзе, возникает специфическое состо-
яние, которое можно охарактеризовать как склонность, как направ-
ленность, как готовность его к совершению акта, могущего удовлег-
верить эту потребность, как установку его к совершенно определены,
ной деятельности. .1
Разработка научных методов, адекватных природе установки, обу-ч
словила достижения школы Узнадзе, высокую экспериментальнук
культуру ее работ. Mj
Какой же момент психической реальности отражало разработан-
ное Узнадзе понятие об установке? Мотивационный аспект? Нет. Уста
новка возникает на основе потребности (например, на основе потреб
ности решить задачу, скажем, определить, каково соотношение дву
шаров: меньше - больше), но сама ею не является. Образный аспект
Нет. При восприятии объектов установка лишь обнаруживается.
Принятая нами трактовка категориальной структуры психологи
ческого знания побуждает отнести понятие об установке к категори
действия Субстратом, автором действия, согласно Узнадзе, являй
ся целостный субъект. Действие - это не реакция организма, а акци
См.: Узнадзе Д.Н. Экспериментальные основы психологии установки.
лиси, 1961, с. 170.
Это восприятие может быть как адекватным своему предмету, так и м
зорным, когда, например, два равных шара после установочных опытов воспр
нимаются как неравные.
" Подчеркнем еще раз, что действие не должно быть отождествлено с ре
цией, мышечным движением, операцией и другими изменениями поведен
представляющими лишь различные фрагменты живого действия, производи>
го индивидом.
личности. Соответственно, категория действия выступила в качестве
изначально связанной с категорией личности. В понятии об установ-
ке представлены такие важнейшие признаки человеческого действия,
как направленность, упорядоченность (внутренняя связанность, со-
противляемость помехам, структурная устойчивость), организация во
времени. Обращаясь к этим признакам, нетрудно понять, почему
установка в интерпретации Узнадзе является бессознательной (или,
лучше сказать, неосознанной) и иной быть не может. Ведь актуально
осознаваемыми у человека являются только объекты (данные в обра-
зах - чувственных и умственных), а не тот способ действовать по от-
ношению к ним, к которому индивид готов уже до осознания этих
объектов и благодаря которому становится возможным само со-
знание.
Глава 6. Категория мотива
Прежде чем войти в разряд психологических категорий и закре-
питься в языке науки, представление о мотиве неизменно и повсеме-
стно появлялось (под различными именами) во всех случаях, когда
возникал вопрос о причинах человеческого поведения.
Мотив {07 лат. moveo-двигаю) -это то, что движет живым суще-
ством, ради чего оно тратит свою жизненную энергию.
Мотив не может быть адекватно объяснен сам по себе, вне нераз-
лучных связей и изначальной включенности в систему тех детерми-
нант - образа, отношения, действия, которые конституируют общий
строй психической жизни. Его "служба" в этой жизни представлена
тем, чтобы придать поведению импульс и направленность к цели, под-
держивая энергетическое подкрепление поведения на всем пути
стремления к ней.
Будучи непременным "запалом" любых действий и их "горючим
материалом", мотив издавна выступал на уровне житейской мудро-
сти в различных представлениях о чувствах (например, удовольствия
или неудовольствия), побуждениях, влечениях, стремлениях, жела-
ниях, страстях, силе воли и т. д. Переходя от житейской мудрости к
научным объяснениям, следует начать со взглядов на мотив в эпохи,
гда изучение психологических вопросов считалось занятием для фи-
лософов.
Предполагаемая понятием об установке идея организации действия во вре-
и соединяла в характеристике поведения в качестве нераздельных два мо-
а: зависимость от предшествующего состояния субъекта и прогностиче-
о ориентацию.
Локализация В период античности была проведена различительная
мотива линия не только между чувственным познанием и
мышлением, но также между этими разрядами явле-
ний и побуждениями человека. Это отразилось на представлении о
различных "частях" (у Аристотеля функциях) души. Как отмечалось,
они изображались разделенными даже анатомически. Пифагор, Де-
мокрит, Платон помещали разум в голове, мужество - в груди, чув-
ственное вожделение - в печени. У Платона это разграничение при-
обрело этический характер. Он считал разумную душу (она осела в
голове, как наиболее близкая к небесам, к нетленному царству идей)
высшим достоянием человека. Низкая - "алчущая" -часть души уво-
дит к низменным целям, препятствует благородным мотивам. На ра-
зум возлагалась задача "обуздания" этих рвущих человека в разные
стороны побуждений. В образной форме Платон описал проблему
конфликта мотивов в известном мифе о колеснице, в которую впря-
жены два коня противоположных цветов - черный и белый; каждый
тянет в свою сторону.
Историк Р. Уотсон видит иронию истории в том, что главный вклад
в психологию Платона-философа, который превыше всего ставил ра-
зум, свелся к акцентированию иррационального в человеке.
Аристотель среди функций души выделил стремление "кчему-ли
бо" или "от чего-либо". За этим стояло утраченное последующей пси-
хологией и возродившееся в новейший период положение о том, что
мотив всегда имеет предметную направленность, поскольку предмет,
к которому стремится организм, может стать целью, лишь будучи
представлен в форме образа.
Стремление неотделимо от ощущения. Оно сигнализирует о том,
достигнута ли цель, вызывая у субъекта чувства удовольствия или не-
удовольствия. Тем самым объективно присущее организму стремле-
ние (имеющее смысл мотива, который побуждает организм действо-
вать) соотносилось с субъективно испытываемыми чувствами. Впос- .Д
ледствии вопрос о связи мотивационных факторов с эмоциональны-
ми станет важнейшим для многих теорий.
У Аристотеля сама по себе эмоция (удовольствие или неудоволь-
ствие) - не мотив поведения, а сигнал достижения цели стремления.
Наряду со стремлением важным мотивационным началом Аристотеле
считал аффекты.
Если стремления относились к организму, то понятие об аффек-
тах соединяло психологию с этикой, с отношением человека к ДРУ
гим людям. Считалось, что в случаях, когда аффективная реакция яв-
ляется либо избыточной, либо недостаточной, человек поступает дур"
но. "Всякий всостоянии гневаться, и этолегко, также и выдaвaтьдeнь-
ги и тратить их, но не всякий умеет и нелегко делать это по отноше-
нию к тому, кому следует и насколько и ради чего и как следует". Край-
ности безнравственны. Но между ними имеется "золотая середина".
Оптимальным состоянием, если речь идет о деньгах, является щед-
рость, негативными же полюсами - либо расточительство, либо ску-
пость.
Платон возлагал обуздание побуждений на силу разума. Согласно
же Аристотелю, человек способен выработать правильные аффекты
благодаря своему личному опыту, систематическому обучению.
Воспитание чувств совершается в поступках. "Справедливым че-
ловек становится, творя дела справедливые, а умеренным - поступая
с умеренностью, а без подобной деятельности пусть никому и в голо-
ву не приходит стать хорошим человеком".
Тем самым мотив наделялся нравственным знаком, определяющим
смысл реального действия - поступка. Сам же поступок приобрел роль
творческого начала характера (личности).
Отношение между разумом и аффектом заняло зна-
Аффект и разум чительное место в психологических воззрениях фи-
лософских школ в эллинистический период. Шко-
ла стоиков, в частности, отвергла разделение Платоном души на ра-
циональную и иррациональную. Все психические процессы считались
разумными. Страсти, желания, аффекты относились на счет непра-
вильной деятельности мышления, в результате которой они становят-
ся болезненными состояниями души. Избавить от них способен ра-
зум, в котором виделось главное терапевтическое средство (своего ро-
да "логотерапия").
Наконец, в эпоху крушения античной цивилизации в учении Ав-
густина в качестве основной мотивирующей силы действий души вы-
ступает, взамен мышления и аффектов (эмоций), особая, чуждая все-
му материальному, сила воли, которая распоряжается как своими ору-
диями мозгом, органами чувств и движений. Отпечатки вещей в этих
органах сами по себе никакого знания не содержат. Воля, выражен-
ная во внимании, превращает эти отпечатки в чувственные образы.
Все другие психические процессы возникают и изменяются благода-
ря чисто духовной волевой активности. Она же поворачивает душу к
самой себе, становясь источником осознания личностью своего внут-
реннего опыта.
К Августину восходит волюнтаризм, воспринятый
Проблема воли в последующие века рядом учений о мотивацион-
ном приоритете воли в психической организации
овека. Со времен Августина вопрос о соотношении непроизволь-
ного и произвольного в реакциях и поступках индивида служил те-
мой многих философских дискуссий и школ. Понятие о произволь-
ности ассоциировалось с теми процессами в организме, которые ре-
гулируются осознаваемой целью и духовными актами субъекта как по-
следней причинной инстанции.
Психологические соображения соотносились с глобальной фило-
софско-религиозной проблемой свободы воли. Первый крутой пово-
рот к новым объяснениям произошел с открытием Декартом рефлек-
торной природы поведения в его учении о страстях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
возникло в ходе экспериментальной работы. Впрочем, как мы сейчас
увидим, введение нового термина говорило не только о том, что об-
наружен феномен, для обозначения которого в наличном научном
лексиконе нет соответствующих слов. Хотя речь шла об описании и
характеристике конкретного явления, дело не ограничивалось при-
соединением знания о нем к общей сумме эмпирических сведений.
Последствия открытия феномена установки были значительно более
важными. Затрагивалась вся система теоретических психологических
представлений. Не только вводился в оборот новый факт, но, чтобы
"Мыслить его, требовалось отказаться от некоторых принципиаль-
" воззрений на общий строй психической деятельности.
ЛеонтьевА.Н. Проблемы развития психики. М., 1965, с. 379.
.: Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 23, с. 188.
К представлению об установке привели первые же крупные дости-
жения экспериментальной психологии, связанные с изучением вре-
мени реакции и порогов чувствительности.
В исследованиях времени реакции измерялась, как известно, ско-
рость психических процессов. Предполагалось, что простая реакция
(возможно, более быстрый двигательный ответ на единичный сигнал)
есть для каждого индивида величина постоянная. Однако еще в кон-
це прошлого века немецкий психолог Л. Ланге открыл, что эта вели-
чина зависит от направленности испытуемого либо на восприятие сти-
мула, либо на предстоящее движение (во втором случае время реак- ;
ции короче). Это заставляло пересмотреть исходную схему, включив
в нее в качестве дополнительного фактора предшествующее состоя-?
ние индивида, его готовность выполнить экспериментальное задание. "
В те же годы идея о влиянии на результат психофизических опытов.
(то есть опытов по определению порогов чувствительности) готовно
сти к реакции была высказана Г.Э. Мюллером. Обнаружилось, что пр>.
многократном сравнении двух неравных по весу предметов у испыту
емых возникает иллюзия, состоящая в том, что тела одинакового ве
са начинают восприниматься как неравные. Мюллер охарактеризо
вал этот феномен как эффект "моторной установки".
Новые шаги экспериментальной психологии ознаменовали пер
ход от элементарных сенсомоторных процессов к мышлению и памя
ти. Изучая память по методике "бессмысленных слов" Эббингауя
один исследователь столкнулся с испытуемым, который, десятки рй
читая список, состоявший всего лишь из 8 слогов, никак не моге
выучить. Потеряв надежду на успешный результат, эксперимента
остановил испытуемого и спросил его, может ли он, в конце концов)
воспроизвести этот ряд слогов наизусть. Тогда-то и оказалось, что Щ
пытуемый, плохо знавший немецкий язык, просто не понял инстрУ1
цию, то есть не знал, что от него требовалось выучить предъявле)
ный набор слов. Но как только она ему стала ясна, заучить список>
составило труда. Посмотрим на этот факт глазами психолога-экс
риментаторатой поры. Предполагалось, что заучивание бессмыслс
ных слогов есть процесс установления связей (ассоциаций) между
ментами сознания. Длина списка, количество повторений, вре>
прошедшее после заучивания, - таковы, казалось, переменные, <
торыми исчерпывающе определяется итоговый результат, 0пыт1
(хотя и случайный) свидетельствовал, что психическая механика:
висит от понимания. Чего? Конечно же, не от понимания заучив
Как известно, подобные "случайные" опыты могут приводить к важным"
ретическим результатам.
мого материала, который умышленно подбирался так, чтобы не вы-
зывать никаких смысловых ассоциаций. Требовалось понимание ин-
струкции, то есть того, что нужно делать с этими словами. Понима-
ние, о котором идет речь, предшествует действию, "устанавливает"
индивида на определенный ряд операций.
В эти же годы к пониманию важной роли установки пришли пси-
хологи, изучавшие процессы мышления. Это были представители
Вюрцбургской школы. Они воспользовались для объяснения своих эк-
спериментальных фактов введенным Мюллером термином "установ-
ка", но с целью обозначить явления другого порядка. Возьмем самый
простой пример. Если предъявить человеку комбинацию цифр ,
то реакция на нее определяется инструкцией - что нужно сделать:
сложить или вычесть, умножить или разделить. Во множестве опытов
обнаруживалась важная роль установки. Представление о ней не толь-
ко вступало в конфликт со многими традиционными постулатами, но
и было одним из первых в ряду "снарядов", разрушивших их до осно-
вания. Оказывалось, что связь между стимулом и реакцией (сенсор-
ным сигналом и мышечным движением, различными бессмысленны-
ми словами, вопросом и ответом на него) зависит от состояния инди-
вида в период, предшествующий соединению стимула с реакций, от
готовности испытуемого применить тот или иной способ действия.
Следовательно, элементы сознания (и поведения) не соединяются са-
ми собой, в силу внутренне присущих им свойств. На характер их связи
влияет фактор, который нельзя извлечь из них самих. Но именно этот
фактор придает психическому процессу упорядоченность и целена-
правленность. Понятие об установке, быть может, как никакое дру-
гое, поставило под вопрос представление о сознании как "внутрен-
ней сцене", на которой теснятся психические "атомы", созерцаемые
субъектом. Опыт показал, что действительное своеобразие умствен-
ного процесса определяется тем, что происходит в подготовительный
период реакции, то есть до того, как осознается раздражитель, в от-
вет на который она производится.
Оставаясь неосознанной при совершении действия, установка тем
не менее незримо его регулирует. Здесь первые исследователи уста-
новки натолкнулись на непреодолимые трудности. Ведь они счита-
ли. что единственный предмет психологии - сознание, ее единствен-
законный метод - внутреннее наблюдение (интроспекция). Все,
находится за пределами сознания, относилось к физиологии. Но
овка явно выступала как истинно психологический фактор. При-
сь прибегать к "обходным маневрам". Мюллер, например, пола-
" что субстратом установки является мышечное чувство. У испы-
о, который многократно взвешивает два неодинаковых потя-
жести предмета, мышечная система настраивается соответствующим
образом и поэтому, когда в руках оказываются равнотяжелые пред-
меты, возникает иллюзия. Но как быть с установкой в области памя-
ти, мышления, воли? Где локализовать ее в этих случаях? Не решаясь
отступить от веры в то, что сознание есть единственный носитель пси-
хических явлений, стали говорить об "установках сознания". Выяв-
ленная экспериментально-психологическим исследованием роль
установки в организации и регуляции психологии актов не смогла
быть, таким образом, адекватно осмыслена из-за шор интроспекцио-
низма. Чтобы преодолеть барьер субъективной психологии, требова-
лась новая методологическая перспектива. Нужно было взять за ис-
ходное не замкнутое в себе сознание с его элементами и отдельными
функциями, а человека как целостное существо, активно взаимодей-
ствующее с реальностью.
При наличии потребности и ситуации ее удовлетворения в субъ-
екте, согласно концепции Узнадзе, возникает специфическое состо-
яние, которое можно охарактеризовать как склонность, как направ-
ленность, как готовность его к совершению акта, могущего удовлег-
верить эту потребность, как установку его к совершенно определены,
ной деятельности. .1
Разработка научных методов, адекватных природе установки, обу-ч
словила достижения школы Узнадзе, высокую экспериментальнук
культуру ее работ. Mj
Какой же момент психической реальности отражало разработан-
ное Узнадзе понятие об установке? Мотивационный аспект? Нет. Уста
новка возникает на основе потребности (например, на основе потреб
ности решить задачу, скажем, определить, каково соотношение дву
шаров: меньше - больше), но сама ею не является. Образный аспект
Нет. При восприятии объектов установка лишь обнаруживается.
Принятая нами трактовка категориальной структуры психологи
ческого знания побуждает отнести понятие об установке к категори
действия Субстратом, автором действия, согласно Узнадзе, являй
ся целостный субъект. Действие - это не реакция организма, а акци
См.: Узнадзе Д.Н. Экспериментальные основы психологии установки.
лиси, 1961, с. 170.
Это восприятие может быть как адекватным своему предмету, так и м
зорным, когда, например, два равных шара после установочных опытов воспр
нимаются как неравные.
" Подчеркнем еще раз, что действие не должно быть отождествлено с ре
цией, мышечным движением, операцией и другими изменениями поведен
представляющими лишь различные фрагменты живого действия, производи>
го индивидом.
личности. Соответственно, категория действия выступила в качестве
изначально связанной с категорией личности. В понятии об установ-
ке представлены такие важнейшие признаки человеческого действия,
как направленность, упорядоченность (внутренняя связанность, со-
противляемость помехам, структурная устойчивость), организация во
времени. Обращаясь к этим признакам, нетрудно понять, почему
установка в интерпретации Узнадзе является бессознательной (или,
лучше сказать, неосознанной) и иной быть не может. Ведь актуально
осознаваемыми у человека являются только объекты (данные в обра-
зах - чувственных и умственных), а не тот способ действовать по от-
ношению к ним, к которому индивид готов уже до осознания этих
объектов и благодаря которому становится возможным само со-
знание.
Глава 6. Категория мотива
Прежде чем войти в разряд психологических категорий и закре-
питься в языке науки, представление о мотиве неизменно и повсеме-
стно появлялось (под различными именами) во всех случаях, когда
возникал вопрос о причинах человеческого поведения.
Мотив {07 лат. moveo-двигаю) -это то, что движет живым суще-
ством, ради чего оно тратит свою жизненную энергию.
Мотив не может быть адекватно объяснен сам по себе, вне нераз-
лучных связей и изначальной включенности в систему тех детерми-
нант - образа, отношения, действия, которые конституируют общий
строй психической жизни. Его "служба" в этой жизни представлена
тем, чтобы придать поведению импульс и направленность к цели, под-
держивая энергетическое подкрепление поведения на всем пути
стремления к ней.
Будучи непременным "запалом" любых действий и их "горючим
материалом", мотив издавна выступал на уровне житейской мудро-
сти в различных представлениях о чувствах (например, удовольствия
или неудовольствия), побуждениях, влечениях, стремлениях, жела-
ниях, страстях, силе воли и т. д. Переходя от житейской мудрости к
научным объяснениям, следует начать со взглядов на мотив в эпохи,
гда изучение психологических вопросов считалось занятием для фи-
лософов.
Предполагаемая понятием об установке идея организации действия во вре-
и соединяла в характеристике поведения в качестве нераздельных два мо-
а: зависимость от предшествующего состояния субъекта и прогностиче-
о ориентацию.
Локализация В период античности была проведена различительная
мотива линия не только между чувственным познанием и
мышлением, но также между этими разрядами явле-
ний и побуждениями человека. Это отразилось на представлении о
различных "частях" (у Аристотеля функциях) души. Как отмечалось,
они изображались разделенными даже анатомически. Пифагор, Де-
мокрит, Платон помещали разум в голове, мужество - в груди, чув-
ственное вожделение - в печени. У Платона это разграничение при-
обрело этический характер. Он считал разумную душу (она осела в
голове, как наиболее близкая к небесам, к нетленному царству идей)
высшим достоянием человека. Низкая - "алчущая" -часть души уво-
дит к низменным целям, препятствует благородным мотивам. На ра-
зум возлагалась задача "обуздания" этих рвущих человека в разные
стороны побуждений. В образной форме Платон описал проблему
конфликта мотивов в известном мифе о колеснице, в которую впря-
жены два коня противоположных цветов - черный и белый; каждый
тянет в свою сторону.
Историк Р. Уотсон видит иронию истории в том, что главный вклад
в психологию Платона-философа, который превыше всего ставил ра-
зум, свелся к акцентированию иррационального в человеке.
Аристотель среди функций души выделил стремление "кчему-ли
бо" или "от чего-либо". За этим стояло утраченное последующей пси-
хологией и возродившееся в новейший период положение о том, что
мотив всегда имеет предметную направленность, поскольку предмет,
к которому стремится организм, может стать целью, лишь будучи
представлен в форме образа.
Стремление неотделимо от ощущения. Оно сигнализирует о том,
достигнута ли цель, вызывая у субъекта чувства удовольствия или не-
удовольствия. Тем самым объективно присущее организму стремле-
ние (имеющее смысл мотива, который побуждает организм действо-
вать) соотносилось с субъективно испытываемыми чувствами. Впос- .Д
ледствии вопрос о связи мотивационных факторов с эмоциональны-
ми станет важнейшим для многих теорий.
У Аристотеля сама по себе эмоция (удовольствие или неудоволь-
ствие) - не мотив поведения, а сигнал достижения цели стремления.
Наряду со стремлением важным мотивационным началом Аристотеле
считал аффекты.
Если стремления относились к организму, то понятие об аффек-
тах соединяло психологию с этикой, с отношением человека к ДРУ
гим людям. Считалось, что в случаях, когда аффективная реакция яв-
ляется либо избыточной, либо недостаточной, человек поступает дур"
но. "Всякий всостоянии гневаться, и этолегко, также и выдaвaтьдeнь-
ги и тратить их, но не всякий умеет и нелегко делать это по отноше-
нию к тому, кому следует и насколько и ради чего и как следует". Край-
ности безнравственны. Но между ними имеется "золотая середина".
Оптимальным состоянием, если речь идет о деньгах, является щед-
рость, негативными же полюсами - либо расточительство, либо ску-
пость.
Платон возлагал обуздание побуждений на силу разума. Согласно
же Аристотелю, человек способен выработать правильные аффекты
благодаря своему личному опыту, систематическому обучению.
Воспитание чувств совершается в поступках. "Справедливым че-
ловек становится, творя дела справедливые, а умеренным - поступая
с умеренностью, а без подобной деятельности пусть никому и в голо-
ву не приходит стать хорошим человеком".
Тем самым мотив наделялся нравственным знаком, определяющим
смысл реального действия - поступка. Сам же поступок приобрел роль
творческого начала характера (личности).
Отношение между разумом и аффектом заняло зна-
Аффект и разум чительное место в психологических воззрениях фи-
лософских школ в эллинистический период. Шко-
ла стоиков, в частности, отвергла разделение Платоном души на ра-
циональную и иррациональную. Все психические процессы считались
разумными. Страсти, желания, аффекты относились на счет непра-
вильной деятельности мышления, в результате которой они становят-
ся болезненными состояниями души. Избавить от них способен ра-
зум, в котором виделось главное терапевтическое средство (своего ро-
да "логотерапия").
Наконец, в эпоху крушения античной цивилизации в учении Ав-
густина в качестве основной мотивирующей силы действий души вы-
ступает, взамен мышления и аффектов (эмоций), особая, чуждая все-
му материальному, сила воли, которая распоряжается как своими ору-
диями мозгом, органами чувств и движений. Отпечатки вещей в этих
органах сами по себе никакого знания не содержат. Воля, выражен-
ная во внимании, превращает эти отпечатки в чувственные образы.
Все другие психические процессы возникают и изменяются благода-
ря чисто духовной волевой активности. Она же поворачивает душу к
самой себе, становясь источником осознания личностью своего внут-
реннего опыта.
К Августину восходит волюнтаризм, воспринятый
Проблема воли в последующие века рядом учений о мотивацион-
ном приоритете воли в психической организации
овека. Со времен Августина вопрос о соотношении непроизволь-
ного и произвольного в реакциях и поступках индивида служил те-
мой многих философских дискуссий и школ. Понятие о произволь-
ности ассоциировалось с теми процессами в организме, которые ре-
гулируются осознаваемой целью и духовными актами субъекта как по-
следней причинной инстанции.
Психологические соображения соотносились с глобальной фило-
софско-религиозной проблемой свободы воли. Первый крутой пово-
рот к новым объяснениям произошел с открытием Декартом рефлек-
торной природы поведения в его учении о страстях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80