А фронт ждал истребителей. На нашем направлении свободно разгуливали «ф
окке-вульфы» и «мессершмитты». Когда на переднем крае рвались бомбы, я сл
ышал от пехотинцев одни укоры.
Возвращаясь в дивизию по широкой автостраде, я вдруг подумал, что можно п
осадить самолеты прямо на ней. Чем чаще попадались прямые участки дороги
без мостов и других препятствий, тем больше я убеждал себя в реальности т
акого необычного выхода. Меня поддержал генерал Красовский.
Ночью команда отправилась на поиски подходящего места на автостраде. То
лько получили от нее сообщение, я со своим ведомым отправился на новый «а
эродром».
По автостраде изредка пробегают машины. Изредка потому, что она где-то у Г
ерлица обрывается окопами переднего края. Мы летим над дорогой, ищем пер
екрытый отрезок, но его нет и нет. Наконец находим прямо на асфальте посад
очный знак, рядом с которым проносятся машины.
Что ж, надо выбирать момент и приземляться. Я пошел на посадку первым, Голу
бев Ч за мной. Только снизился Ч навстречу машина. Надо набирать высоту.
Еще один заход Ч снова показалась машина. Но вот, кажется, уже никто не ме
шает. Только бы выдержать направление. Ширина полосы девять метров, разм
ах крыльев самолета Ч двенадцать. Кто и где решался посадить машину на т
акой полоске? Вообще-то на фронте случалось всякое, но здесь речь идет об
использовании дороги для каждодневной работы. Что получится из этой зат
еи?
Отвечать на этот вопрос надо самому, и совершенно конкретно Ч делом. Сяд
у я, сядет Голубев Ч значит, сядут и другие.
Все в порядке. Крылья провисают над бегущей землей, над мелкими кустами, и
вот уже колеса катятся по твердому, сухому асфальту. За мной благополучн
о садится Голубев.
Теперь можно пропустить автомашины (люди, ехавшие в них, раскрыли рты от и
зумления), самим осмотреть места стоянок, «съезды». Команда выбрала отре
зок очень удачный Ч здесь рядом был грунтовой аэродром. Там есть служеб
ные сооружения, лесок для стоянок и даже больше десятка крупных планеров
, брошенных немцами при отступлении. К вечеру был заделан грунт между пол
осами, срублены мешавшие деревья.
Мы возвратились домой, я собрал командиров, летчиков.
Ч Аэродром есть, кто чувствует, что может приземлиться на автостраде, ле
тит со мной!
Согласились все. Но несколько человек сразу же замялись.
Ч Кто не решается, для тех рядом есть грунтовая полоса. Перелетите вслед
за нами.
Больше ста машин село на бетонной дороге без поломки. А три самолета, летч
ики которых не решились на это, загрузнули почти на том месте, где коснули
сь колесами земли.
Тракторы притащили сюда несколько немецких планеров. Ими можно перекры
ть автостраду.
Кончается хлопотный, напряженный день. Самолеты надежно замаскированы
в леске, жилища для летчиков и техников найдены и уже натоплены, всех ожид
ает ужин. Завтра начнем боевую работу. Для того чтобы побеждать врага в не
бе, летчику нужно многое на земле.
Утром, когда наши самолеты еще стояли в сосняке, над аэродромом появился
«мессершмитт». С ним, видимо, что-то случилось, раз он оказался в воздухе о
дин. Он не кружил, ни к чему не присматривался Ч для него было достаточно
нескольких планеров в конце летного поля, чтобы узнать аэродром. Мы стар
ались его не спугнуть. Он сел. Летчика обезоружили, как только он спрыгнул
на землю. Беседовать с ним у нас было некому и некогда. Его отправили в шта
б армии.
Ч А что с «мессером» делать? Ч спросил инженер.
Ч Осмотрите и заправьте. Я вечером испробую его в воздухе. Совершенно но
вая модель.
Я бы охотно слетал на нем и сейчас, но сегодня у «Тигра» очень много работы
.
Базируясь на автостраде, я рассуждал так: даже если мы на таком «аэродром
е» и поломаем несколько самолетов, польза от нашей близости к фронту пер
екроет это. Получилось же еще лучше. Поломки машин были единичными, а учас
тие нашей дивизии в боевых действиях наземных войск в районе Герлица, Пи
гницы, Загана помогло отбить контрнаступление немцев. Вскоре все здешни
е аэродромы, кроме Брига и нашего, стали непригодными для полетов. Немцы, к
оторые действовали с бетонированных аэродромов, расположенных за Одер
ом, чаще всего встречались в воздухе с нашими истребителями.
Когда я прибыл на командный пункт Коротеева с приятной вестью о надежном
аэродроме, он сказал:
Ч Прикройте нас с воздуха, чтобы не бомбили, и на земле они не пройдут.
Снова микрофон в моих руках. Эфир наполнен гулом боевой жизни,
…"Рама» совсем беспечно повисла над городом Герлиц, корректируя огонь св
оей артиллерии. Я увидел ее, как только она появилась, и в это время услыха
л голос Сухова:
Ч Иду на работу. Сообщите обстановку.
Мне было что сообщить ему.
Сухов парой шел значительно выше «рамы». Если его не навести, он мог долго
кружить здесь и не заметить ее. Но вот наша пара уже стремительно падает с
высоты. В поединках с вражескими корректировщиками Сухов не новичок. Он
в нашей дивизии считается специалистом по «рамам». И на этот раз летчик, к
онечно, выдержит свою марку… Да, вот уже и наступила развязка: атака снизу
Ч и вражеский самолет пошел горящим к земле!
В небе появились четыре немецких истребителя. Они сопровождали еще одну
«раму». Мое сообщение об этом ведущий принял в момент стремительного наб
ора высоты.
Ч Вас понял. «Фоккеров» вижу, Ч ответил Сухов.
Что же он решит? Сухов и его ведомый Кутищев были смелыми бойцами, приказы
вать им идти на врага, если они сами увидели его, излишне. Они, конечно, не до
пустят, чтобы на головы наших пехотинцев посыпались бомбы, им надо тольк
о занять выгодную боевую позицию.
Разворот. Молниеносное снижение. Атака на «раму» опять снизу. Меткий ого
нь. «Рама» горит! «Фоккеры» лишь теперь заметались. На выходе из атаки Сух
ов поджигает ведущего, Кутищев Ч ведомого. Оставшиеся два бросились нау
тек. Пара наших «сняла» за один бой четырех!
Но вот зенитки досаждали нам. Низкие облака, вынуждавшие нас ходить на ма
лой высоте, были врагу на руку. Андрей Труд потерял самолет, подбитый зени
тными снарядами.
Однажды Сухов возвратился на свой аэродром на изрешеченной, обгоревшей
машине.
Я видел, как она то воспламенялась над полем боя, когда летчик уменьшал ск
орость, то сразу гасла, когда шел в атаку на «фоккера». Ему на выручку я выз
вал из полка подкрепление. Через несколько минут услыхал в наушниках все
гда бодрый, уверенный голос Графина:
Ч «Тигр», я «Граф». Иду на задание.
Появление в воздухе этого отважного летчика со своей группой всегда под
ымало настроение у товарищей, ведущих бой, сразу меняло самую сложную об
становку в нашу пользу. Графин имел собственный сокрушительный «почерк
». Его любили, с ним охотно шли на задание.
И на сей раз «пиковый туз» со своим напарником быстро разогнал «фоккеров
», наседавших на Сухова. Но когда наша группа уже оставляла район прикрыт
ия, в самолет Графина угодил зенитный снаряд. Истребитель упал возле лин
ии фронта. Вот и еще одного друга лишились мы почти на исходе страшной вой
ны…
Вскоре, когда я находился под Герлицем, пришла весть о гибели грозного пи
кировщика генерала Полбина. Он водил группу на окруженный Бреслау, бил с
пикирования по домам-крепостям. Зенитный снаряд попал в его самолет, он с
тал полого падать. Раненый Полбин пытался перетянуть за Одер, но сил у нег
о не хватило. Самолет рухнул в реку… Подробности я узнал потом. Тогда, на ф
ронте, меня омрачил сам факт: погиб Полбин. Он был одним из тех авиаторов-г
енералов, которые при высоком звании и служебном положении сохраняют пр
офессиональную молодость, юношескую увлеченность делом. Командирские
обязанности не лишили его этих важных качеств. Он летал, совершенствовал
тактику, личным примером вдохновлял летчиков на подвиги. На сборах я все
гда прислушивался к его высказываниям, присматривался к нему Ч образцу
человека и летчика.
Проезжая в тот печальный день по дороге в стороне от Бреслау, я видел огро
мные тучи дыма, вставшие над этим злым, ненавистным вражеским пеклом. Оно
проглотило чудесного человека. Наверное, мстя за своего командира, сегод
ня бомбардировщики обрушили на город тысячи бомб. Пусть враг запомнит эт
от день…
Бои за Герлиц ожесточились. Противник во что бы то ни стало хотел возврат
ить половину города, занятого нашими войсками. И он действительно немног
о потеснил наших. А атаки вражеских летчиков иногда оставляли впечатлен
ие безрассудной ярости и обреченности.
Как-то наша группа прикрывала наземные войска в районе Бунцлау. Ей встре
тилась четверка «фокке-вульфов». Первой атакой наши обратили их в бегст
во. Но вот ведущий четверки вдруг возвратился на передний край и вызываю
ще пошел на сближение. Старший лейтенант Климов развернулся ему навстре
чу.
Лобовая атака, сколько наблюдал я за ней и сколько применял ее сам, всегда
кончается тем, что самолеты, стреляя, расходятся в стороны, пусть даже на с
амом опасном расстоянии. Ведь в таком поединке каждый стремится сбить пр
отивника, стараясь сохранить себя. Здесь неминуемо наступает момент, ког
да ни тот, ни другой уже не имеют возможности воспользоваться выходом пр
отивника из атаки. Сближение прекращается.
На этот раз я впервые увидел, как два самолета на всей скорости неслись в л
обовую атаку и столкнулись. Наш Ч без крыла, немец-без хвоста стали падат
ь. Все, кто наблюдал за этим поединком с земли, замерли. Ожидали, что летчик
и выбросятся с парашютом. Но не тут-то было. Два самолета упали, два истреб
ителя разбились на одном квадратном километре немецкой земли, уже полит
ой кровью в недавних боях.
Я поторопился на автомашине к дымящимся обломкам. На окраине Бунцлау леж
али они Ч по одну и другую сторону речушки. Наш летчик, очевидно, потерял
сознание при ударе о «мессершмитт», немецкого Ч рассекло винтом.
Железные кресты фашистского аса были обагрены кровью. Его закопали здес
ь же, на месте падения. Нашего мы увезли, чтобы похоронить на своей земле.
…Весна была близко. Небо в тот день цвело синевой… А мы хлопотали о похоро
нах. Скорей, скорей надо кончать эту войну!
Наши войска, уступив немцам вторую половину Герлица, прочно закрепились
на своих рубежах, и наступило затишье. «Тигр» имел право на время примолк
нуть. Я возвратился в штаб.
За время моего отсутствия аэродром основательно улучшили. Выложенный к
ирпичом просвет между асфальтированными полосами автострады сделал ег
о совсем удобным. Вокруг него стояли, окопавшись, батареи малокалиберной
зенитной артиллерии. Непреодолимой оставалась проблема заграждения, к
оторое вынуждало поток машин идти в объезд. Грузовики, обозы мирились с э
тим положением: они останавливались перед планерами и съезжали в грязь.
Но когда к фронту шли танки…
Однажды какой-то отчаянный парень подмял гусеницами все наши загражден
ия, раскрошил несколько планеров и прогремел по автостраде. В это время с
адился самолет. Свернув в сторону, чтобы не разбиться о танк, он поломал ви
нт, но, к счастью, не скапотировал.
Аэродром на автостраде нас выручил в трудное время, но принес и немало не
приятностей. Активность наших истребителей в дни боев за Герлиц вынудил
а немецкое командование усиленно разыскивать нашу близкую к фронту таи
нственную базу.
Однажды в феврале возле аэродрома был схвачен фашистский диверсант, спу
стившийся с парашютом. На допросе он сразу раскрыл свои карты. Его выброс
или для того, чтобы он разведал, где мы находимся. Затем над базой начали и
зредка пролетать воздушные разведчики. Они, конечно, интересовались и пр
одвижением войск по дороге и, без сомнения, загадочным аэродромом.
…Это был день напряженной учебы: посылая в воздух парами молодых и опытн
ых летчиков, мы отрабатывали прицельную стрельбу и бомбометание. В небе
беспрерывно гудели наши самолеты, а зенитчики тем временем благодушно с
идели в своих землянках. Как тут услышишь противника, если над батареями
кружат наши? Чужие звуки вплелись в привычный гул… Заметили поздно. По дв
ухмоторному «мессершмитту» стрельнули лишь вдогонку.
Строгую нотацию зенитчики получили и от меня и от своего начальства, но э
тим своих дел мы не поправили. Где-то в штабах немецкого командования наш
аэродром уже обозначался как объект для удара. Правда, понадобилось, оче
видно, еще одно подтверждение: на второй день разведчик повторил полет п
о вчерашнему маршруту. На сей раз зенитчики постарались, и он домой не вер
нулся. Но его донесения уже действовали против нас.
В воздухе как раз был Сухов с четверкой. Самолеты, развернувшись вдали от
аэродрома, приближались к нашему полигону. Гул моторов, наблюдение за св
оими отвлекли наше внимание, и появление «фокке-вульфов» для всех оказа
лось неожиданностью. Они сбросили так называемые ротативные бомбы, то ес
ть целые контейнеры, начиненные маленькими бомбочками. Кое-кто из нас ус
пел спрятаться в укрытие; кого тревога застала на летном поле, тот лег. Поб
ежал только Цветков: близко была щель… Осколок попал ему прямо в спину и с
разил его. Маленький кусок металла оборвал жизнь нашего летчика на немец
кой земле.
Сухову понадобилось несколько минут, чтобы набрать высоту, и он все-таки
успел свалить одного «фоккера». Самолет упал здесь же, возле аэродрома, в
месте с летчиком.
С этого дня мы установили беспрерывное дежурство истребителей. Аэродро
м стал необычным не только своим летным полем, но и тем, что на него почти е
жедневно налетали немцы, оставляя здесь своих «фоккеров».
Совпадение обстоятельств бывает удивительным. Сегодня нам сообщили, чт
о по автостраде будет проходить Войско Польское Ч его свежие части выдв
игались на боевые позиции. Я приказал снять заставы и открыть дорогу маш
инам с пехотой, тягачам с артиллерией и танкам, избавить их от неудобств о
бъезда.
У нас на аэродроме в ато время находилась большая бригада операторов кин
охроники. Они приехали снимать боевые эпизоды. Когда Войско Польское вст
упило на аэродром, застрекотали кинокамеры, люди засмотрелись на длинну
ю, нескончаемую колонну, на солдат с орлами на шапках-ушанках. Хорошие чув
ства вызвала братская помощь нам.
И вдруг в небе «фокке-вульфы». Вот они, над нами! Кинобригада, искавшая нас
тоящую войну, на сей раз скрылась в щелях. Колонна остановилась. Дежурные
истребители, как и полагалось им, быстро взмыли в воздух. Пока они набирал
и высоту, «фоккеры» успели проскочить восточнес и теперь разворачивали
сь к нашему аэродрому. Но путь им преградили наши истребители. В небе под о
блаками завязался бой.
Уже колонна продолжала свой марш, а там, в стороне, не утихали рев моторов,
стрельба. Мы на земле ждали развязки. И вот видим Ч падает один горящий са
молет, за ним Ч другой.
Ч Кто из наших в воздухе? Ч спрашиваю Боброва.
Ч Луканцев и Гольдберг.
Ч Что же вы подбираете одних новичков для дежурства? Ч не сдержал я сво
его недовольства. Ч Гольдберг же не сбил еще ни одного самолета.
Ч Для практики, Ч неуверенно оправдывался Бобров.
Он тоже думал сейчас о том же: ни за что потеряли двух молодых летчиков и д
ве машины. И кинооператоры приуныли: не засняли они горящих на земле «фок
керов».
Рокот моторов двух самолетов, дружно вынырнувших из-за облаков, сразу из
менил наши мысли и настроение. Луканцев и Гольдберг возвратились из поле
та победителями. Кинооператоры помчались к месту падения вражеских сам
олетов.
Вскоре на аэродром доставили немецкого летчика, приземлившегося на пар
ашюте. Это был награжденный Железным крестом командир истребительной ч
асти, на днях переброшенной с запада на наш фронт. Гитлеровцы бросали все
свои военные силы против Советской Армии, чтобы не дать ей первой занять
Берлин.
Ч Этот бой, а за ним и последующие, не менее успешные, отучили немецкую ав
иацию от налетов на наш аэродром. Он стал неприступным.
К концу дня группа наших самолетов во главе с майором Петровым пошла на п
рикрытие переднего края. Вблизи фронта она столкнулась с невиданным явл
ением: истребители «фокке-вульфы» летели как бы верхом на «юнкерсах». Чт
о за трюки?
Недолго думая, Петров пошел в атаку на эти чудища и одного сразу сбил. Почу
вствовав опасность, истребители начали выпускать из своих «лап» подвеш
енных «юнкерсов». На земле взметнулись огромные столбы от взрывов. Так в
от это какие «юнкерсы»! Их начинили взрывчаткой. Группа Петрова заставил
а «фокке-вульфов» побросать свои летающие «бомбы» где попало. А предназ
начались они для колонны Войска Польского. Она шла, не маскируясь, днем, на
деясь на наше прикрытие с воздуха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54