VadikV
103
Александр Иванович Покр
ышкин: «Небо войны»
Александр Иванович Покрышкин
Небо войны
«Небо войны»: Воениздат; Москва; 1980
Аннотация
Небо войны. Мемуары. Покрышкин
Александр Иванович.
1. Вступление
Ч Эй, извозчик!
Пока тот, понукая лошадь, приближался к нам, я мысленно переносил себя из о
дного века в другой. Мы полгода жили по ту сторону Днестра, учились там на
курсах командиров звеньев и только что возвратились в Бельцы, в свой пол
к. «Эй, извозчик!» Ч зычно брошенное Костей Мироновым, гулкий стук копыт п
о мостовой, вид пролетки, знакомой по иллюстрациям к старым рассказам, Ч
все было снова необычным. Костя Миронов спешит занять местечко поудобне
е.
Ч Аэродром!
Но извозчик и сам понимает, куда нам надо. Он безразлично посмотрел на щуп
лого Миронова и остановил взгляд на нас четверых. Выдержала бы его ветха
я, любовно выкрашенная черным лаком пролетка. Дернув за вожжи, он лихо при
крикнул на лошадь:
Ч Атя-вьё!
Навстречу поплыли знакомые дома главной улицы. С ней, с Бельцами у нас свя
зано важное событие прошлого года Ч воссоединение Бессарабии с Советс
ким Союзом. Мы тогда готовились к воздушным боям, а все кончилось очень ми
рно: наш полк в парадном строю перелетел границу и приземлился на аэродр
оме в Бельцах. Знакомство с городом началось, конечно, с главной улицы. По
ней мы прогуливались каждый вечер.
Ч А всю Европу на такой таратайке можно объехать? Костя Миронов блаженн
о щурится от яркого южного солнца,
Ч Нашел где путешествовать, Ч отозвался Панкратов. Ч Теперь все бегут
оттуда.
Извозчик обернулся к нам, мы переглянулись. О чем он подумал? Мы вспомнили
, как несколько дней тому назад на аэродроме приземлился югославский бом
бардировщик «савойя». Его экипаж чудом вырвался из фашистской неволи. Су
ровые лица югославских летчиков выражали отчаянную решимость…
Ч А я бы с удовольствием проехался по Венскому Лесу под мелодию «Большо
го вальса»…
Коляска остановилась у штабного барака. Извозчик хорошо знал сюда дорог
у: летчики, опоздав на автомашину, забирающую их по утрам из города, часто
прибегают к помощи ранних извозчиков. Правда, наша троица Ч Миронов, Пан
кратов и я в одно время была независима от грузовика и пролеток. У нас была
своя легковая машина. Приобрели мы ее случайно и вот каким образом.
…В первые дни жизни в Бельцах нас, советских командиров, постоянно осажд
али уличные мальчишки, просившие «двадцать копеек» («Дядя, мы вас двадца
ть лет ждали, дайте двадцать копеек»), и местные маклеры.
Маклеры наперебой предлагали свои услуги:
Ч Что пан офицер хочет купить?
Ч Пароход! Ч пошутил кто-то.
Ч Можно и пароход. Но зачем же пароход Ч лучше машину.
Ч Гони машину!
На второй день к дому, где мы жили, подкатил какой-то старомодный легковой
автомобиль. Увидев за рулем знакомого маклера, мы опешили: «Что делать?» С
начала хотели просто не выходить на странные гудки, да показалось неудоб
ным. Пусть прокатит на этом драндулете.
Ч «Испано-суиза»!.. Гоночный вариант! Ч отрекомендовал маклер машину, у
казывая на фирменный знак.
Мы не без улыбки ощупывали ее деревянную двухместную кабину, деревянные
колеса, обтянутые гусматиком. Затем, облепив «антилопу-гну», с «шиком» пр
оехались по городу. И хотя трескотня мотора оглушала встречных, нам каза
лось, что «испано-суиза» Ч полный «комфорт».
На этой машине мы целой гурьбой подкатывали по утрам к штабу, а в свободно
е время гоняли с «ветерком» по хорошим дорогам. Отъезд на курсы прервал а
втомобильные развлечения. Сейчас наша «испано-суиза», наверно, валяется
уже где-нибудь на свалке, ибо за минувший год жизнь Советской Бессарабии
круто изменилась.
В штабе полка мы застали только дежурного Ч младшего командира. Он сооб
щил, что летчики и технический состав на днях перебрались в летний лагер
ь, расположенный у села Маяки, под Котовском.
Ч Но командир здесь, добавил дежурный. Ч Он где-то на аэродроме.
Аэродром оказался основательно изрытым. Между кучами развороченной зе
мли сновали грузовики, сосредоточенно работали лопатами бессарабские
парни.
Ч Братцы, что здесь происходит?! Ч воскликнул Костя Миронов. Ч Кажется,
тыловики всерьез задумали упрятать под землю бензобак. Это же цель номер
один.
Ч Давно пора, Ч отозвался Мочалов. Ч Такой объект можно увидеть даже и
з стратосферы.
Ч Зачем же тогда белить огромный бак?
Ч Спокойно! Мы, наверно, скоро будем взлетать с бетонированной полосы.
Ч Это дело! Много слышали о бетоне, только вот под колесами ни разу его не
чувствовали.
Ч Настоящий муравейник.
Ч Темпы наши, советские.
Самолетов на аэродроме не было. Лишь в самом его конце, подступавшем к реч
ушке, виднелись какие-то продолговатые белые ящики. Увидев возле них ком
андира полка Иванова и инженера Шолоховича, мы направились туда.
Виктор Петрович Иванов обрадовался нашему приезду. Когда я, как старший
группы, доложил о прибытии с курсов, он с улыбкой пожал нам руки и сказал:
Ч Поздравляю вас всех с окончанием. А тебя, Покрышкин, и с новой должност
ью.
Мы переглянулись. Стоявший рядом Миронов не выдержал:
Ч Я же говорил, что начальник курсов не простит тебе «крючков» в полетах
. С переводом тебя в рядовые летчики!
Широкое, полное лицо Иванова светилось улыбкой, крупные черные глаза лас
ково щурились.
Ч О его «крючках» мы знаем. Вот сядет на МИГ, пилотировать на нем посложн
ее, чем на И-16, пусть и разгибает свои «крючки». Покрышкин назначен замести
телем командира эскадрильи.
«Крючками» товарищи в шутку называли придуманные или как-то измененные
мной фигуры высшего пилотажа, которые я применял в учебных воздушных боя
х. Начальник курсов, заместитель командира нашего полка Жизневский, был
сторонником пилотирования «академичного», спокойненького и настороже
нно относился ко всяким новшествам. Он сам летал без «огонька» и у других
всячески старался его погасить.
«Сядет на МИГ…» Что это значит? Ах, вот оно что! Из огромных белых ящиков вы
лупливались, как из скорлупы цыплята, новенькие, чистенькие светло-зеле
ные истребители.
Что говорить, появление на аэродроме самолетов новой конструкции Ч нез
аурядное событие в жизни летчиков. Мы бросились к ящикам.
В это время в небе послышался прерывистый гул. Все запрокинули головы.
Незнакомый самолет шел на большой высоте.
Ч Немецкий разведчик!
Ч «Юнкере»!
Ч Да он не один! С ним «мессершмитты»!
Действительно, вокруг двухмоторного бомбардировщика с ромбовидными кр
ыльями кружилась четверка истребителей. Все они возвращались на запад с
нашей территории строго через Бельцы,
«Юнкере»… Это слово я впервые услышал, когда был еще мальчиком. Теперь, ко
гда мы все смотрели вверх, где был виден в синеве «юнкерc», мне вспомнилась
первая встреча с ним…
В один из сентябрьских дней в небе над Новосибирском вдруг появился само
лет. Изумляя старых и малых, он сделал несколько кругов и приземлился на в
оенном плацу. Весь город повалил туда. Мы, мальчишки, обладая таким преиму
ществом перед взрослыми, как быстрые босые ноги, примчались к плацу перв
ыми и, хотя у самолета уже стояла охрана, кое-как протиснулись к нему. Я роб
ко притронулся к холодному крылу машины и вдохнул незнакомый теплый мас
лянистый запах, струившийся от мотора. Как знать, может быть, именно ощуще
ния тех счастливых минут предопределили мое будущее. На митинге, состояв
шемся возле самолета, люди говорили о создании советского воздушного фл
ота, о защите Родины. Тогда-то и услышал я слово «юнкерc». Оказалось, что сто
явшая перед нами машина была куплена в Германии на средства, собранные с
ибиряками, у фирмы «Юнкере» и совершала агитрейс по нашим городам. Слово
«юнкерc» звучало тогда для меня загадочно и приятно, оно звало к знаниям. С
амолет, носивший это название, зародил во мне крылатую мечту. Я старался х
орошо учиться в школе, в фабзавуче, усиленно занимался спортом, чтобы пос
тупить в авиашколу… Захваченный романтикой героической профессии, я, ка
к и тысячи моих ровесников, взлетел в бескрайнее манящее небо. Теперь, в ма
йский день 1941 года, я увидел силуэт «юнкерса» Ч вражеского бомбардировщи
ка. Его прерывистый тяжелый гул, от которого родное небо вдруг словно ста
ло чужим, заставил меня сжать кулаки.
Ч Это фашистский, товарищ майор? Ч спросил посерьезневший Костя Мирон
ов.
Ч А чей же! Ч ответил командир полка. Ч Уже не первый. Ведут разведку, фо
тографируют.
«Почему же нет сигнала тревоги? Ч подумал я. Ч Почему наши не преследую
т его?» А вслух сказал:
Ч Был бы здесь самолет, я бы его, гада, сейчас сфотографировал!
Ч Он уже над Прутом, Ч со вздохом отозвался Иванов. Ч Чтобы перехватит
ь такого, нужен самолет порезвее И-16. Да и не разрешают их сбивать.
Последние слова командира вызвали у нас недоумение.
Ч Как же так? Почему не имеем права сбивать, если они летают над нашей тер
риторией?
Ч Не может быть этого!
Ч Средь бела дня фотографирует, и нельзя его пугнуть по-настоящему?
Мы возбужденно смотрели на командира, словно это он завел такой порядок
в пограничной полосе и сам мог его изменить.
Ч Таково указание свыше, Ч с грустью в голосе пояснил Виктор Петрович.
Ч Дипломатия… Гонишься за таким подлецом, а сам на карту посматриваешь:
как бы, чего доброго, не проскочить границу!
Сознавая эту несправедливость, мы искали ей оправдания и не находили. По
всему чувствовалось, что участившиеся полеты фашистов над нашей террит
орией предвещают что-то страшное. Мы стояли среди разрытой земли, у несоб
ранных самолетов и думали о том разведчике, который в это время приземля
лся где-то в Румынии или Венгрии на аэродроме, забитом самолетами. Каждый
в эти минуты вспоминал, что фашистская Германия вероломно попрала грани
цы почти всех западноевропейских государств, что в эти дни ее армия хлын
ула на Балканы. С горечью подумалось: как мало знаем мы, летчики, об аэродр
омах, скрытых за пограничными холмами!
Техники под руководством инженера снова занялись сборкой самолетов. Ко
мандир полка подходил то к одному из них, то к другому, отдавая какие-то ра
споряжения. Потом он энергичным взмахом руки позвал нас к себе. Мы подошл
и к МИГу, поставленному на шасси. Его крылья уже были прикреплены к фюзеля
жу и сверкали в лучах солнца.
Ч Чего стоите? Залезайте в кабину! Ч сказал Иванов, а сам направился к ящ
ику, который только что начали вскрывать.
Мы по очереди поднимались в кабину нового истребителя и знакомились с ее
оборудованием. Наше занятие прервал голос Иванова:
Ч Ну как, нравится машина?
Все промолчали, не решаясь дать оценку МИГу после столь короткого знаком
ства.
Ч Красивый, Ч осторожно заметил я. Ч И мотор, наверно, мощный. Но оружие,
кажется, слабовато.
Ч Слабовато? Ч удивился майор. Ч Крупнокалиберные пулеметы БС, два «ш
каса». Разве этого мало?
Ч Пушку бы надо установить на него, товарищ командир. «Юнкерса» не так-т
о просто сбить.
Ч Просто и рубаху не наденешь, Ч отпарировал Иванов. Ч Надо уметь. Если
на МИГах пойдем на перехват, «юнкерсам» несдобровать. А может быть, на «иш
ачках» будем летать? Ч с улыбкой спросил он.
Мы все одобрительно заговорили о МИГах.
Ч То-то! Ч Командир удовлетворенно прошелся перед нами. Ч Сегодня же н
аправляйтесь в Маяки. Там есть уже два МИГа. Время, видите, какое? Тучи нави
сают. Надо ускоренно переучиваться. Ловить будем бандитов. Обязательно!
Ч Он сам начал подавать болты механику, стоявшему на подставке у крыла.
Ч Вот соберем машины для одной эскадрильи, и ты, Покрышкин, сразу перегон
ишь их в Маяки. Там переучим эскадрилью и вернемся сюда.
Командир искал в работе успокоения. Мы ждали, что он и нам прикажет взятьс
я за сборку. Но майор снова заговорил о переучивании, о том, что сейчас нео
бходимо дорожить каждой минутой.
Ч Прихватите свои вещички и уезжайте! Мы поспешно ушли готовиться к отъ
езду.
Поезд на Котовск через Тирасполь отходил вечером. В нашем распоряжении о
ставалось полдня. Условились встретиться на вокзале и разошлись по квар
тирам.
По пути домой Костя Миронов встретил на улице нашу молоденькую соседку Ф
лорию и отстал. О чем он с ней говорил, не знаю, но догнал повеселевший.
Мы снимали комнату у бывшего крупного торговца. Свои два больших дома он
сдавал внаем жильцам. Хозяев мы видели редко. Об их появлении в доме напом
инали острые запахи, доносившиеся из кухни в коридор. Их прислуга по-преж
нему старательно убирала и нашу комнату.
Возвратившись домой, я хотел заняться укладкой вещей в дорогу, как в двер
ь постучали. Вошел хозяин. Сегодня старик бодрее, чем всегда. Он остановил
ся передо мной в решительной позе и, ткнув пальцем в потолок, спросил:
Ч Видели их?
Ч Кого? Ч пожал я плечами, хотя сразу понял, о чем идет речь.
Ч И ваши ничего им не могут сделать. Ничего! Ч горячо продолжал хозяин.
Ч Как-то в разговоре с вами, господин офицер, я наугад сказал, что через го
д немец будет здесь. И не ошибся. Год прошел Ч и вот он появился.
Ч Что ж, Ч притворно вздохнул я, Ч все складывается по-вашему. Может бы
ть, и магазин вам скоро вернут.
Ч Не шутите, господин офицер. Я всегда считал вас серьезным человеком. О
них, Ч он снова указал в небо, туда, где недавно пролетел немецкий авиара
зведчик, Ч мы, евреи, кое-что знаем. Немец мне возвратит магазин? Ай, зачем
вы это говорите!.. Я старый человек и готов дожить свой век при какой угодн
о власти, только не при Гитлере.
Ч Но вы же рады тому, что немцы пролетают над Бельцами?
Ч Кто вам сказал, что я рад?
Ч По вас вижу.
Ч Зачем так говорить? Я думаю о Румынии. Там остались мои братья, сестра. Р
аньше я виделся с ними каждое воскресенье, а теперь… О, Букурешт! Увидели б
ы вы, какой это город!
Ч Когда-нибудь его увижу, Ч ответил я убежденно. Хозяин широко раскрыл
глаза, ожидая, что я скажу дальше.
Надо было менять тему разговора.
Ч Плату за комнату вы получите сегодня. Хозяин, не дослушав меня, поверну
лся и вышел.
Я вытащил из-под кровати чемодан, в котором хранил холостяцкие пожитки, и
начал отбирать самое необходимое для жизни в лагере. Коверкотовая гимна
стерка… Нужно взять. Новые брюки Ч тоже. Белье, платочки, полотенце. Альбо
м для рисования Ч обязательно. Книжонка. А это что? Ай-ай, какой же я растяп
а! До сих пор не отослал сестре отрезы, купленные еще зимой. А ведь готовил
подарок к весне. Как бы она обрадовалась белому шелку с набивными цветам
и! Да и черный с белыми штрихами крепдешин ей понравился бы не меньше.
Мария моложе меня на два года. Она единственная сестра у нас, пятерых брат
ьев. В детстве ей жилось труднее, чем нам: слишком рано легли на ее плечи до
машние заботы, и в школу надо было поспевать. Все братья любили Марию, гото
вы были защитить ее от обидчиков, но она никогда ни на кого не жаловалась
Ч такой уж у нее характер.
Мысли о сестре перенесли меня в Новосибирск. Далекий, но близкий сердцу г
ород! Вот наш домик на берегу Каменки. Последний раз я побывал в нем в 1937 год
у, а потом все никак не удавалось выбраться. Стихия летной жизни захватил
а меня. Долго и трудно шел я к ней, словно поднимался на высокий крутой пер
евал. И вот взошел на него и никак не нагляжусь на открывшийся простор.
Я люблю летать. Стремлюсь быть в числе лучших. Опыт летчиков-истребителе
й, воевавших на Халхин-Голе и на Карельском перешейке, заставляет больше
думать и настойчивее тренироваться. Все добытое ими кровью надо осмысли
ть, понять, усвоить. Только об этом все мои заботы. Я избегаю увлечений дев
ушками, будучи уверен, что семья не позволяет летчику целиком отдаваться
своему трудному делу…
Как же быть с отрезами? Забрать с собой? Но в лагере будет, конечно, не до пос
ылок. Эх, сестренка, потерпи еще немного Ч ведь больше ждала обещанного. В
от перегоню МИГи, выберу свободный часок и отправлю тебе подарок. Уложив
отрезы на дно походного чемодана, я засунул его под кровать.
В ожидании Миронова еще раз вернулся в мыслях к событиям дня. А ведь сегод
ня в моей жизни произошло что-то большое, значительное. Командир полка на
значил меня заместителем комэска! Жизневский, конечно, не знает об этом. Е
сли бы Иванов предварительно советовался с ним, тот бы не согласился с эт
им выдвижением. Он знает, что я не люблю его как летчика, и поэтому не терпи
т меня. А я не умею скрывать своих чувств, не могу идти на компромиссы, когд
а речь идет о мастерстве пилотирования, о тактике.
Зато в Иванове я, как говорится, души не чаю. Он покорил меня с первой встре
чи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
103
Александр Иванович Покр
ышкин: «Небо войны»
Александр Иванович Покрышкин
Небо войны
«Небо войны»: Воениздат; Москва; 1980
Аннотация
Небо войны. Мемуары. Покрышкин
Александр Иванович.
1. Вступление
Ч Эй, извозчик!
Пока тот, понукая лошадь, приближался к нам, я мысленно переносил себя из о
дного века в другой. Мы полгода жили по ту сторону Днестра, учились там на
курсах командиров звеньев и только что возвратились в Бельцы, в свой пол
к. «Эй, извозчик!» Ч зычно брошенное Костей Мироновым, гулкий стук копыт п
о мостовой, вид пролетки, знакомой по иллюстрациям к старым рассказам, Ч
все было снова необычным. Костя Миронов спешит занять местечко поудобне
е.
Ч Аэродром!
Но извозчик и сам понимает, куда нам надо. Он безразлично посмотрел на щуп
лого Миронова и остановил взгляд на нас четверых. Выдержала бы его ветха
я, любовно выкрашенная черным лаком пролетка. Дернув за вожжи, он лихо при
крикнул на лошадь:
Ч Атя-вьё!
Навстречу поплыли знакомые дома главной улицы. С ней, с Бельцами у нас свя
зано важное событие прошлого года Ч воссоединение Бессарабии с Советс
ким Союзом. Мы тогда готовились к воздушным боям, а все кончилось очень ми
рно: наш полк в парадном строю перелетел границу и приземлился на аэродр
оме в Бельцах. Знакомство с городом началось, конечно, с главной улицы. По
ней мы прогуливались каждый вечер.
Ч А всю Европу на такой таратайке можно объехать? Костя Миронов блаженн
о щурится от яркого южного солнца,
Ч Нашел где путешествовать, Ч отозвался Панкратов. Ч Теперь все бегут
оттуда.
Извозчик обернулся к нам, мы переглянулись. О чем он подумал? Мы вспомнили
, как несколько дней тому назад на аэродроме приземлился югославский бом
бардировщик «савойя». Его экипаж чудом вырвался из фашистской неволи. Су
ровые лица югославских летчиков выражали отчаянную решимость…
Ч А я бы с удовольствием проехался по Венскому Лесу под мелодию «Большо
го вальса»…
Коляска остановилась у штабного барака. Извозчик хорошо знал сюда дорог
у: летчики, опоздав на автомашину, забирающую их по утрам из города, часто
прибегают к помощи ранних извозчиков. Правда, наша троица Ч Миронов, Пан
кратов и я в одно время была независима от грузовика и пролеток. У нас была
своя легковая машина. Приобрели мы ее случайно и вот каким образом.
…В первые дни жизни в Бельцах нас, советских командиров, постоянно осажд
али уличные мальчишки, просившие «двадцать копеек» («Дядя, мы вас двадца
ть лет ждали, дайте двадцать копеек»), и местные маклеры.
Маклеры наперебой предлагали свои услуги:
Ч Что пан офицер хочет купить?
Ч Пароход! Ч пошутил кто-то.
Ч Можно и пароход. Но зачем же пароход Ч лучше машину.
Ч Гони машину!
На второй день к дому, где мы жили, подкатил какой-то старомодный легковой
автомобиль. Увидев за рулем знакомого маклера, мы опешили: «Что делать?» С
начала хотели просто не выходить на странные гудки, да показалось неудоб
ным. Пусть прокатит на этом драндулете.
Ч «Испано-суиза»!.. Гоночный вариант! Ч отрекомендовал маклер машину, у
казывая на фирменный знак.
Мы не без улыбки ощупывали ее деревянную двухместную кабину, деревянные
колеса, обтянутые гусматиком. Затем, облепив «антилопу-гну», с «шиком» пр
оехались по городу. И хотя трескотня мотора оглушала встречных, нам каза
лось, что «испано-суиза» Ч полный «комфорт».
На этой машине мы целой гурьбой подкатывали по утрам к штабу, а в свободно
е время гоняли с «ветерком» по хорошим дорогам. Отъезд на курсы прервал а
втомобильные развлечения. Сейчас наша «испано-суиза», наверно, валяется
уже где-нибудь на свалке, ибо за минувший год жизнь Советской Бессарабии
круто изменилась.
В штабе полка мы застали только дежурного Ч младшего командира. Он сооб
щил, что летчики и технический состав на днях перебрались в летний лагер
ь, расположенный у села Маяки, под Котовском.
Ч Но командир здесь, добавил дежурный. Ч Он где-то на аэродроме.
Аэродром оказался основательно изрытым. Между кучами развороченной зе
мли сновали грузовики, сосредоточенно работали лопатами бессарабские
парни.
Ч Братцы, что здесь происходит?! Ч воскликнул Костя Миронов. Ч Кажется,
тыловики всерьез задумали упрятать под землю бензобак. Это же цель номер
один.
Ч Давно пора, Ч отозвался Мочалов. Ч Такой объект можно увидеть даже и
з стратосферы.
Ч Зачем же тогда белить огромный бак?
Ч Спокойно! Мы, наверно, скоро будем взлетать с бетонированной полосы.
Ч Это дело! Много слышали о бетоне, только вот под колесами ни разу его не
чувствовали.
Ч Настоящий муравейник.
Ч Темпы наши, советские.
Самолетов на аэродроме не было. Лишь в самом его конце, подступавшем к реч
ушке, виднелись какие-то продолговатые белые ящики. Увидев возле них ком
андира полка Иванова и инженера Шолоховича, мы направились туда.
Виктор Петрович Иванов обрадовался нашему приезду. Когда я, как старший
группы, доложил о прибытии с курсов, он с улыбкой пожал нам руки и сказал:
Ч Поздравляю вас всех с окончанием. А тебя, Покрышкин, и с новой должност
ью.
Мы переглянулись. Стоявший рядом Миронов не выдержал:
Ч Я же говорил, что начальник курсов не простит тебе «крючков» в полетах
. С переводом тебя в рядовые летчики!
Широкое, полное лицо Иванова светилось улыбкой, крупные черные глаза лас
ково щурились.
Ч О его «крючках» мы знаем. Вот сядет на МИГ, пилотировать на нем посложн
ее, чем на И-16, пусть и разгибает свои «крючки». Покрышкин назначен замести
телем командира эскадрильи.
«Крючками» товарищи в шутку называли придуманные или как-то измененные
мной фигуры высшего пилотажа, которые я применял в учебных воздушных боя
х. Начальник курсов, заместитель командира нашего полка Жизневский, был
сторонником пилотирования «академичного», спокойненького и настороже
нно относился ко всяким новшествам. Он сам летал без «огонька» и у других
всячески старался его погасить.
«Сядет на МИГ…» Что это значит? Ах, вот оно что! Из огромных белых ящиков вы
лупливались, как из скорлупы цыплята, новенькие, чистенькие светло-зеле
ные истребители.
Что говорить, появление на аэродроме самолетов новой конструкции Ч нез
аурядное событие в жизни летчиков. Мы бросились к ящикам.
В это время в небе послышался прерывистый гул. Все запрокинули головы.
Незнакомый самолет шел на большой высоте.
Ч Немецкий разведчик!
Ч «Юнкере»!
Ч Да он не один! С ним «мессершмитты»!
Действительно, вокруг двухмоторного бомбардировщика с ромбовидными кр
ыльями кружилась четверка истребителей. Все они возвращались на запад с
нашей территории строго через Бельцы,
«Юнкере»… Это слово я впервые услышал, когда был еще мальчиком. Теперь, ко
гда мы все смотрели вверх, где был виден в синеве «юнкерc», мне вспомнилась
первая встреча с ним…
В один из сентябрьских дней в небе над Новосибирском вдруг появился само
лет. Изумляя старых и малых, он сделал несколько кругов и приземлился на в
оенном плацу. Весь город повалил туда. Мы, мальчишки, обладая таким преиму
ществом перед взрослыми, как быстрые босые ноги, примчались к плацу перв
ыми и, хотя у самолета уже стояла охрана, кое-как протиснулись к нему. Я роб
ко притронулся к холодному крылу машины и вдохнул незнакомый теплый мас
лянистый запах, струившийся от мотора. Как знать, может быть, именно ощуще
ния тех счастливых минут предопределили мое будущее. На митинге, состояв
шемся возле самолета, люди говорили о создании советского воздушного фл
ота, о защите Родины. Тогда-то и услышал я слово «юнкерc». Оказалось, что сто
явшая перед нами машина была куплена в Германии на средства, собранные с
ибиряками, у фирмы «Юнкере» и совершала агитрейс по нашим городам. Слово
«юнкерc» звучало тогда для меня загадочно и приятно, оно звало к знаниям. С
амолет, носивший это название, зародил во мне крылатую мечту. Я старался х
орошо учиться в школе, в фабзавуче, усиленно занимался спортом, чтобы пос
тупить в авиашколу… Захваченный романтикой героической профессии, я, ка
к и тысячи моих ровесников, взлетел в бескрайнее манящее небо. Теперь, в ма
йский день 1941 года, я увидел силуэт «юнкерса» Ч вражеского бомбардировщи
ка. Его прерывистый тяжелый гул, от которого родное небо вдруг словно ста
ло чужим, заставил меня сжать кулаки.
Ч Это фашистский, товарищ майор? Ч спросил посерьезневший Костя Мирон
ов.
Ч А чей же! Ч ответил командир полка. Ч Уже не первый. Ведут разведку, фо
тографируют.
«Почему же нет сигнала тревоги? Ч подумал я. Ч Почему наши не преследую
т его?» А вслух сказал:
Ч Был бы здесь самолет, я бы его, гада, сейчас сфотографировал!
Ч Он уже над Прутом, Ч со вздохом отозвался Иванов. Ч Чтобы перехватит
ь такого, нужен самолет порезвее И-16. Да и не разрешают их сбивать.
Последние слова командира вызвали у нас недоумение.
Ч Как же так? Почему не имеем права сбивать, если они летают над нашей тер
риторией?
Ч Не может быть этого!
Ч Средь бела дня фотографирует, и нельзя его пугнуть по-настоящему?
Мы возбужденно смотрели на командира, словно это он завел такой порядок
в пограничной полосе и сам мог его изменить.
Ч Таково указание свыше, Ч с грустью в голосе пояснил Виктор Петрович.
Ч Дипломатия… Гонишься за таким подлецом, а сам на карту посматриваешь:
как бы, чего доброго, не проскочить границу!
Сознавая эту несправедливость, мы искали ей оправдания и не находили. По
всему чувствовалось, что участившиеся полеты фашистов над нашей террит
орией предвещают что-то страшное. Мы стояли среди разрытой земли, у несоб
ранных самолетов и думали о том разведчике, который в это время приземля
лся где-то в Румынии или Венгрии на аэродроме, забитом самолетами. Каждый
в эти минуты вспоминал, что фашистская Германия вероломно попрала грани
цы почти всех западноевропейских государств, что в эти дни ее армия хлын
ула на Балканы. С горечью подумалось: как мало знаем мы, летчики, об аэродр
омах, скрытых за пограничными холмами!
Техники под руководством инженера снова занялись сборкой самолетов. Ко
мандир полка подходил то к одному из них, то к другому, отдавая какие-то ра
споряжения. Потом он энергичным взмахом руки позвал нас к себе. Мы подошл
и к МИГу, поставленному на шасси. Его крылья уже были прикреплены к фюзеля
жу и сверкали в лучах солнца.
Ч Чего стоите? Залезайте в кабину! Ч сказал Иванов, а сам направился к ящ
ику, который только что начали вскрывать.
Мы по очереди поднимались в кабину нового истребителя и знакомились с ее
оборудованием. Наше занятие прервал голос Иванова:
Ч Ну как, нравится машина?
Все промолчали, не решаясь дать оценку МИГу после столь короткого знаком
ства.
Ч Красивый, Ч осторожно заметил я. Ч И мотор, наверно, мощный. Но оружие,
кажется, слабовато.
Ч Слабовато? Ч удивился майор. Ч Крупнокалиберные пулеметы БС, два «ш
каса». Разве этого мало?
Ч Пушку бы надо установить на него, товарищ командир. «Юнкерса» не так-т
о просто сбить.
Ч Просто и рубаху не наденешь, Ч отпарировал Иванов. Ч Надо уметь. Если
на МИГах пойдем на перехват, «юнкерсам» несдобровать. А может быть, на «иш
ачках» будем летать? Ч с улыбкой спросил он.
Мы все одобрительно заговорили о МИГах.
Ч То-то! Ч Командир удовлетворенно прошелся перед нами. Ч Сегодня же н
аправляйтесь в Маяки. Там есть уже два МИГа. Время, видите, какое? Тучи нави
сают. Надо ускоренно переучиваться. Ловить будем бандитов. Обязательно!
Ч Он сам начал подавать болты механику, стоявшему на подставке у крыла.
Ч Вот соберем машины для одной эскадрильи, и ты, Покрышкин, сразу перегон
ишь их в Маяки. Там переучим эскадрилью и вернемся сюда.
Командир искал в работе успокоения. Мы ждали, что он и нам прикажет взятьс
я за сборку. Но майор снова заговорил о переучивании, о том, что сейчас нео
бходимо дорожить каждой минутой.
Ч Прихватите свои вещички и уезжайте! Мы поспешно ушли готовиться к отъ
езду.
Поезд на Котовск через Тирасполь отходил вечером. В нашем распоряжении о
ставалось полдня. Условились встретиться на вокзале и разошлись по квар
тирам.
По пути домой Костя Миронов встретил на улице нашу молоденькую соседку Ф
лорию и отстал. О чем он с ней говорил, не знаю, но догнал повеселевший.
Мы снимали комнату у бывшего крупного торговца. Свои два больших дома он
сдавал внаем жильцам. Хозяев мы видели редко. Об их появлении в доме напом
инали острые запахи, доносившиеся из кухни в коридор. Их прислуга по-преж
нему старательно убирала и нашу комнату.
Возвратившись домой, я хотел заняться укладкой вещей в дорогу, как в двер
ь постучали. Вошел хозяин. Сегодня старик бодрее, чем всегда. Он остановил
ся передо мной в решительной позе и, ткнув пальцем в потолок, спросил:
Ч Видели их?
Ч Кого? Ч пожал я плечами, хотя сразу понял, о чем идет речь.
Ч И ваши ничего им не могут сделать. Ничего! Ч горячо продолжал хозяин.
Ч Как-то в разговоре с вами, господин офицер, я наугад сказал, что через го
д немец будет здесь. И не ошибся. Год прошел Ч и вот он появился.
Ч Что ж, Ч притворно вздохнул я, Ч все складывается по-вашему. Может бы
ть, и магазин вам скоро вернут.
Ч Не шутите, господин офицер. Я всегда считал вас серьезным человеком. О
них, Ч он снова указал в небо, туда, где недавно пролетел немецкий авиара
зведчик, Ч мы, евреи, кое-что знаем. Немец мне возвратит магазин? Ай, зачем
вы это говорите!.. Я старый человек и готов дожить свой век при какой угодн
о власти, только не при Гитлере.
Ч Но вы же рады тому, что немцы пролетают над Бельцами?
Ч Кто вам сказал, что я рад?
Ч По вас вижу.
Ч Зачем так говорить? Я думаю о Румынии. Там остались мои братья, сестра. Р
аньше я виделся с ними каждое воскресенье, а теперь… О, Букурешт! Увидели б
ы вы, какой это город!
Ч Когда-нибудь его увижу, Ч ответил я убежденно. Хозяин широко раскрыл
глаза, ожидая, что я скажу дальше.
Надо было менять тему разговора.
Ч Плату за комнату вы получите сегодня. Хозяин, не дослушав меня, поверну
лся и вышел.
Я вытащил из-под кровати чемодан, в котором хранил холостяцкие пожитки, и
начал отбирать самое необходимое для жизни в лагере. Коверкотовая гимна
стерка… Нужно взять. Новые брюки Ч тоже. Белье, платочки, полотенце. Альбо
м для рисования Ч обязательно. Книжонка. А это что? Ай-ай, какой же я растяп
а! До сих пор не отослал сестре отрезы, купленные еще зимой. А ведь готовил
подарок к весне. Как бы она обрадовалась белому шелку с набивными цветам
и! Да и черный с белыми штрихами крепдешин ей понравился бы не меньше.
Мария моложе меня на два года. Она единственная сестра у нас, пятерых брат
ьев. В детстве ей жилось труднее, чем нам: слишком рано легли на ее плечи до
машние заботы, и в школу надо было поспевать. Все братья любили Марию, гото
вы были защитить ее от обидчиков, но она никогда ни на кого не жаловалась
Ч такой уж у нее характер.
Мысли о сестре перенесли меня в Новосибирск. Далекий, но близкий сердцу г
ород! Вот наш домик на берегу Каменки. Последний раз я побывал в нем в 1937 год
у, а потом все никак не удавалось выбраться. Стихия летной жизни захватил
а меня. Долго и трудно шел я к ней, словно поднимался на высокий крутой пер
евал. И вот взошел на него и никак не нагляжусь на открывшийся простор.
Я люблю летать. Стремлюсь быть в числе лучших. Опыт летчиков-истребителе
й, воевавших на Халхин-Голе и на Карельском перешейке, заставляет больше
думать и настойчивее тренироваться. Все добытое ими кровью надо осмысли
ть, понять, усвоить. Только об этом все мои заботы. Я избегаю увлечений дев
ушками, будучи уверен, что семья не позволяет летчику целиком отдаваться
своему трудному делу…
Как же быть с отрезами? Забрать с собой? Но в лагере будет, конечно, не до пос
ылок. Эх, сестренка, потерпи еще немного Ч ведь больше ждала обещанного. В
от перегоню МИГи, выберу свободный часок и отправлю тебе подарок. Уложив
отрезы на дно походного чемодана, я засунул его под кровать.
В ожидании Миронова еще раз вернулся в мыслях к событиям дня. А ведь сегод
ня в моей жизни произошло что-то большое, значительное. Командир полка на
значил меня заместителем комэска! Жизневский, конечно, не знает об этом. Е
сли бы Иванов предварительно советовался с ним, тот бы не согласился с эт
им выдвижением. Он знает, что я не люблю его как летчика, и поэтому не терпи
т меня. А я не умею скрывать своих чувств, не могу идти на компромиссы, когд
а речь идет о мастерстве пилотирования, о тактике.
Зато в Иванове я, как говорится, души не чаю. Он покорил меня с первой встре
чи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54