Не как те жадные коты, те юнцы,
которые пресмыкаются перед тобой, сидя под столом в
страхе от покровительствующих гостю официанток.

Селиг благоговеет перед жизнью в любой ее форме,
что я не вполне разделяю. Однажды у нас появилась
большая гремучая змея в неоконченной каменной стене.
Я убил ее. Когда прибыл Селиг, он возмутился.

Одно из моих ценных приобретений - проволочная
скульптура <Мадонна с ребенком>, сделанная им. Я по-
ставил ее на палубу, где сквозь нее смотрел на голубое
небо.

Однажды шторм снес ее за борт, вниз к крутому
склону. Один из тех, кто проходит у меня семинары,
спас ее, как мне казалось, рискуя своей жизнью. Селиг
восстановил <Мадонну>, и она стоит теперь напротив
средневекового пророка, купленного в Вене, исполненная
спокойствия, справа иа подоконнике моей центральной
комнаты, где я провожу лекции. Старые мостовые балки
расходятся веером от входа к стеклянному фасаду. По-
толок, также поднимающийся к фасаду, используется
для картин и проволочной скульптуры Селига. Я удив-
ляюсь, почему люди используют только стены для
вывешивания картин.

Мои семинары проводятся в лоджии, лекции - в
комнате. Уикэндовские семинары я провожу сейчас с
непрофессионалами, и они, и все мои <явления>, в боль-
шом спросе, с большим количеством записывающихся,
чем это возможно. Я допускаю сейчас 70-80 человек.
Я называю сейчас эти уик-энды своим цирком.

181

Ты думаешь, что с таким большим числом за один
уик-энд нельзя чего-то достичь, но напротив. Я провожу
несколько массовых экспериментов, но в основном, ог-
раничиваюсь работой с одним человеком прямо в ауди-
тории. Для моей работы в аудитории необходимо:

1) мой опыт; 2) бумажный носовой платок; 3) горячее
кресло; 4) пустое кресло; 5) сигареты; 6) пепельница.

Мой опыт: Я думаю, что я - самый лучший те-
рапевт по любому виду неврозов в Штатах,а может быть,
в мире. Какое отношение это имеет к мании величия?
Действительно, я хочу и страстно желаю вложить свой
труд в любое исследование.

Но в тоже время я должен допустить, что не могу
вылечить никого, что те, так называемые, чудодействен-
ные лекарства являются эффективными, но не много
значат с экзистенциальной точки зрения.

Чтобы запутать дело еще больше, я не верю никому,
кто говорит, что хочет быть вылеченным.

Я не моту дать это тебе. Я предлагаю тебе что-то.
Если ты хочешь, ты можешь взять. Ты находишься, как
сказал Кьеркегор, в безысходности, знаешь ты это или нет.

Некоторые из вас предпринимают длительное путе-
шествие в Изален. И отдают с трудом заработанные
деньги только для того, чтобы поглумиться надо мной,
чтобы показать, что я не моту помочь вам, выставить
меня как дурака, или продемонстрировать мое бессилие
в создании мгновенных средств.

Что означает подобное отношение для тебя? Оно
делает тебя выше?

Я знаю, что ты делаешь это, чтобы спрятать часть
себя, что ты не знаешь меня, что я только экран,
удобный экран для проекции.

Я не хочу контролировать тебя, я не должен отстаивать
свой авторитет, я не заинтересован в борьбе.

Поскольку я не должен делать это, я сам нахожусь
под контролем, я наблюдаю ваши игры, и самое важное, -
у меня есть глаза, чтобы смотреть, и уши, чтобы слышать.
Вы не лжете мне своими движениями, позой, поведением.
Вы не лжете мне своим голосом.
Я честен с собой, хотя это причиняет боль.

Я играю с тобой, пока ты играешь роли и игры.
Я высмеиваю твои детские слезы.

Я плачу с тобой, если ты печалишься, и танцую с
твоей радостью. Когда я работаю, я - не Фритц Перлз.
Я становлюсь ничем, ни вещью, ни катализатором, и я
наслаждаюсь своей работой, и я забываю себя и окру-
жающих тебя и твои обязательства. И вдруг мы сбли-
жаемся, я возвращаюсь к аудитории, примадонна, требу-
ющая понимания. Я могу работать с любым, но я не
могу работать с любым успешно. Уикэндовское занятие
является демонстрационным семинаром с добровольцами,
которые поднимаются на платформу. И многие из вас
борются за такое столкновение, а многие другие учатся
на поступках других. Некоторые закрываются и разоча-
ровываются, но очень многие берут что-то домой. Ибо
существует несколько проблем с многочисленными ва-
риантами.

Чтобы работать успешно, мне нужен крошечный ку-
сочек доброжелательности. Я не могу сделать что-нибудь
для тебя, мой самоуверенный человек.

В этот короткий уик-энд я не прикоснусь к вам, если
вы глубоко больны. Я бы взболтал вас настолько глубоко,
что вы не смогли бы урегулировать себя сами. В этот
короткий уик-энд я не раскрою тебя, если ты являешься
отравителем, который покинет меня хромым и истощен-
ным, не способным понять тех, кто не заслуживает не-
нависти и отвращения, что я должен был бы привить.

Если ты охотник, ставящий капканы на медведя, об-
манывающий меня <невидными> вопросами, насаживаю-
щий меня на крючок, ожидая, что я сделаю <неверное>
движение, что даст тебе возможность обезглавить меня,
я позволю тебе насадить меня на крючок, но избегу
капкана.

Ты будешь осажден, пока не пожелаешь сдаться и
стать самим собой. Тогда ты не будешь больше во мне
нуждаться. Или в ком-то еще для твоей коллекции
скальпов.

Если бы у тебя была улыбка Моны Лизы и ты пытался
бы скрыть от меня твое нерушимое <Я знаю лучше> и
ожидал бы истощить меня в изучении тебя, я усну
на тебе.

Будь я <водитель> сумасшествия, я бы вскоре пре-
кратил следовать за тобой. Ты являешься родственником
. отравителя.

Бумажный носовой платок: плач в Изалене
имеет статус символа. <Мальчик не плачет> заменяется
на <поплачь хорошенько>, но плачущий не плачет не
плача.

Сейчас я не знаю, как много существует форм сле-
зоточивой продукции. Я уверен, что однажды кто-нибудь
получит субсидию на исследование слез, чтобы раскрыть
всю эту область от разрывающегося сердца рыдающей
матери, которая только что потеряла своего собственного
ребенка, до жуликов, которые M0iyr включать слезы по
желанию. Я наблюдал, как невеста одного из моих сту-
дентов доминировала над ним благодаря этой хорошо
развитой уловке.

Любой, чья интуиция остается нетронутой, непосред-
ственно ощущает различие между подлинным страданием,
вызванным горем, и исполнением, которое не вызывает
у зрителя ничего, кроме любопытства.

Однажды я тоже проделал этот\ трюк, вызванный со-
страданием. Я не помню самого случая. Знаю только,
что если бы я смог вызвать сочувствие, то получил бы
снисхождение вместо наказания. Я не чувствовал ничего.
В холодном расчете я вызвал в воображении похороны
своей бабушки. Потребовалось пара минут, но я делал
это. Слезы пришли, и я захлопнул ловушку.

Я научился в колледже исключать диету со свободным
потреблением соли, когда используешь бромиды в каче-
стве седативных средств. Это могло бы означать, что
соль может быть агентом, возбуждающим метаболизм, а
плач является процессом удаления соли. Его успокаива-
ющий и утешительный результат схож с действием бро-
мидов. <Хороший плач> расслабляет, дети плачут, чтобы
уснуть. Я рассматриваю плач, в основном, как расслаб-
ляющую реадалтацию и как зов о помощи.

Я рыдал горько не слишком часто, возможно одну-две
дюжины раз за всю жизнь. Эти случаи всегда были пико-
выми испытаниями глубоко потрясенного существа - горе,
и, по крайней мере единожды, - непереносимая боль.

184

Я люблю мягкий плач, который приходит с расслаб-
лением. Очень часто расслабление неподатливой брони
и появление истинных чувств в моей группе направляет
меня к нужной капитуляции. Иногда возникает цепная
реакция всей группы, когда плач становится такой же
инфекцией, как и смех. Подчас я обнаруживаю, что про-
ливаю слезы даже над сентиментальной чепухой. Но по
большей части, когда некто превышает средний уровень
человеческой доброты, когда он слишком хорош, чтобы
бить настоящим.

Я люблю быть грустным, но без несчастливости, и
даже люблю препятствия, которые приходят с этим, я
как будто увлекаюсь, позволяя себе непозволительную
слабость.

Одним из двух самых глубоких состояний прострации
была вспышка отчаяния в Арденнском доме после путе-
шествия вокруг света. Я не могу сказать, что привело к
этой прострации. Барьер между мной и другими людьми?
Ыоя ненависть в связи с отсутствием признаивя? Толстая
кожа, которую я приобрел в окопах? Или будем семан-
тиками и вспомним, что отчаяние есть отсутствие на-
дежды. Надежда, безусловно, вновь вселялась по капле.

Другой случай произошел во время нашего посещения
Германии с Лорой после Второй мировой войны. Я хотел
освободиться как от своей глубокой ненависти к наци-
стской Германии, так и от мыслей о возможном изменении
там духа. В Париже мы купили себе подержанный авто-
мобиль, который явился прекрасной покупкой. Я не помню
точной цифры, но мне думается, что я заплатил за него
600 долларов. Мы ездили на нем в течение двух месяцев
по Европе, три года в Штатах и продали его за 700
долларов.

Так или иначе, мы вступили в Германию с этим
автомобилем иа немецкой границе. Встречали нас не
очень-то дружелюбно. Таможенные офицеры проявляли
старую немецкую грубость. Мы ехали вдоль Рейна. Ат-
мосфера да и наше настроение начали до некоторой
степени меняться. Мы приехали в Пфоргейм, место рож-
дения Лоры, нас приветствовали. Мы побывали на могиле
отца Лоры, я пережил взрыв горя.

185

\
1

Да, я имею в виду взрыв. Неожиданный, захвативший
врасплох, как будто нас окатили кипятком. Лора плакала
чересчур. Я смотрел на нее с любопытством, не совсем
понимая, что происходит. Глаза были затуманены дымкой.
Через какое-то время я снова обрел контакт с реально-
стью. Я сочувствовал ей.

Вспышки я также не понимаю. Мой тесть и я никогда
не были близки. На самом деле, если в пубертатный
период в своей семье я был уродом, то еще большим
уродом я представлялся в семье Познера, Они вовсе не
доверяли мне.

<Я догадался, ты сейчас перейдешь на разглагольст\
вование о семье Познера и опять увильнешь от своих
действий?>
Итак, что я должен делать?
<Реши раз и навсегда закончить тему>.
Семантическое значение прозрачно.
<Перестань кидать этот семантический песок мне в
глаза>.

Боюсь, что тебе следует сказать <семантическое дерь-
мо>. Не подобает удачнику из еврейской, семьи высшего
класса, такой как Познер, использовать столь гру-
бый язык.

<Я вижу ты снова хочешь соскользнуть на Познеров,
воспользоваться "генерализованными ассоциациями">.

Да, я мог бы сказать Голденов, и это перенесло бы
нас в Майами. В этом и красота свободных ассоциаций.
Ты можешь вертеть ими как хочешь. Для фобического
поведения не существует лучшего средства передви-
жения.

<Ну, а как справляются Познеры или Голдены с пла-
чем?>.

Лора может легко заплакать, когда она несчастна. Но
я никогда не видел, чтобы она злоупотребляла своими
слезами. Конечно, она часто плакала, когда Лайзель, ее
сестра с ребенком, были убиты. Они ухитрились уйти в
подполье в Голландии, но были схвачены нацистами
задолго до окончания войны. Мне казалось, что Лора
больше горевала о своем племяннике, чем о Лайзель.

186

Она никогда не могла заставить себя смотреть картину
<Дневник Анны Франк>.

<Извини, я был немного груб с тобой. А как насчет
Голденов?>.

Я ввел это имя, чтобы построить мост в Майами.
<Это какой-то критический опыт плача?>.
Да, безусловно. О, я не имею в виду типическое
потрясение. Я даже не помню плача, когда я был не-
счастен из-за Марти. Я очень ясно помню свой плач от
страдания и боли до второй операции.
<Это те же самые операции - замена суицида?>.
Когда Фауст потерпел неудачу с Мефистофелем, он
назвал его пародией нечистоты и крови, дерьмом, как
сказали бы мы.

Карусель вновь завертелась, изобилие воспоминаний.
Удовольствие, которое я получал в свои плохие годы,
играя и воображая себя Мефистофелем.

Тетушка Шиндлер. Огромная тучная женщина с
наитеплейшим, вселюбящим сердцем, наслаждающаяся
моим исполнением. Она является единственной, кто брал
мою сторону: <Он всегда прав>.

Брат моего отца, умерший от рака прямой кишки.
Тюфяк с дерьмом. Отвратительный.

Мой матрац в Майами полон кровью. Марти, испол-
ненная отвращения, умело очищающая. Последнее тес-
тирование пыткой. Будет ли она любить меня, несмотря
на такое крайнее отвращение?

Я всегда стыдился болеть. Это было позором. Даже
в окопах я предпочитал скрывать высокотемпературный
тонзиллит, чем позволить себе эту <слабость>. Сейчас я
стыдился позволить себе геморрой и запятнанное нижнее
белье, связанное с ним. В ту ночь в Майами, когда я
проснулся с этим кровотечением, я не почувствовал стыда.
Я чувствовал спокойствие, любопытство и разочарование,
что не истек кровью до смерти.

Я решился на операцию. Просыпаюсь на следующее
утро, мужской голос, сиделка, говорит: <Я рад, что вы
очнулись>. Я слышал, что пробыл 12 часов в реанимации,
что от меня почти отказались.

Что произошло? Ошибочное лечение? Инфаркт? Это
объяснило бы болезнь сердца последних пяти лет.
У меня смутное воспоминание о желании достичь чего-то,
<сиделка> вернул меня к настоящему.

Воспоминание о той ночи вернулось во время путе-
шествия с псилоцибином. Это было жуткое воспоминание
о моей борьбе со смертью. Умирая, напрягаясь и про-
буждаясь на мгновение, умирая и полностью приходя в
сознание, но не так, как в сновидениях 1917 года, желание
жить победило. И я вернулся из этого путешествия с
сильным желанием жить. Не для кого-то, но только для
самого себя. Экзистенциальное настроение <быть приго-
воренным к жизни> изменилось на <быть осчастливлен-
ным> жизнью. Я покончил со вспышкой отчаяния, которая
началась в доме в Арденне.

Я осчастливлен жизнью. Я осчастливлен наполненной
и полезной жизнью. Я живу. Я есть.
<Но операция сама по себе была успешной?>.
Очень.

<Ты говорил о второй .операции>,
Да, у меня была другая, через две недели. Через
несколько дней после выписки я проснулся среди ночи
с сильной болью в мочевом пузыре. Я не мог мочиться.
Боль нарастала и нарастала. Если есть кто-то свыше, я
должен воспользоваться этим сейчас. В мучительном от-
чаянии, заливаясь слезами, я вопил с особой силой. Я страдал
до рассвета. Другая особенность: я никогда не звал док-
тора немедленно. Чего я боялся? Быть назойливым, встре-
чая сердитое лицо, слыша чье-то брюзжание?

Блаженный облегчающий катетер. Диагноз: увеличен-
ная простата. Лечение: удаление.

В это время дюжина обследований и проверок. Один
рентгенолог сказал, что часть толстого кишечника опу-
щена. Следовало провести другую операцию позднее.
У меня было достаточно хирургов. Я никогда не надоедал
им. И <они> никогда не надоедали мне.

Итак, они отрезали мне простату и стерилизовали
меня при этом. Мне понравилась эта идея и понравился
комплимент; <У нас никогда не было доктора медицины,

188

который был бы таким хорошим пациентом>. Время после
этой операции - в тумане. Знаю, что уехал из Майами
в Колумбию и вернулся снова. Как будто перед опера-
циями был перерыв, но я не уверен. Марти навещала
меня и помогала наладить домашнее хозяйство. Может
быть, это было до того.

Здесь в Изалене есть целый ряд людей, к которым
я испытываю теплоту и любовь. Не знаю, может быть,
эта атмосфера привлекает тот особый ряд людей, к ко-
торым я чувствую близость. Или это возросла моя соб-
ственная способность к любви.

Друзья моей ранней и поздней юности всегда были
мальчишками, которым я мог уступить. Дружба после
Первой мировой войны и в Южной Африке никогда не
была настолько глубокой, чтобы привести к взаимному
доверию. Здесь, в Штатах, я доверял Полу Вейсу и Вин-
сенту 0"Коннелу. Вине немного повернут на мистике. Он
близок к святости, крайне чувствительный и восприим-
чивый. Будучи бездетными, он и Эприл усыновили кучу
детей, и, кажется, из этого получается хорошее дело.

Он был главным психологом в Государственном гос-
питале в Колумбии, куда я ездил в качестве инструктора.
Я ничего не имел против той работы, но возражал против
рутины с девяти часов до пяти и через девять месяцев
оставил ее. Это была ошибка, что скоро выяснилось.
Мне следовало пробыть там весь год. Позднее я случайно
услышал, что, по-видимому, мог бы получить степень
доктора, работающего на немецком языке, признанную в
районе Колумбии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57