Ц в величайшем негодовании закончил
Уильям. Ц Вы совершенно правы, когда говорите про то, что причина самых в
еликих зол в мире Ц человек, а не бездушные стихии! Неудивительно, если, к
ак вы и говорили, демоны насылают на людей призраков в ответ на их злодеян
ия.
Там, где стоял Кроуфорд, в темноте что-то отчетливо звякнуло. Уильяму пока
залось, что разбилось стекло. Это Кроуфорд, с неожиданной жадностью осуш
ив полный бокал, швырнул его за борт и, слегка покачнувшись, отпустил план
шир, на который только что опирался.
Ц Пожалуй, пойду-ка я спать! Ц заявил он. Ц Надеюсь, вы не будете на меня
в обиде, Уильям? Все эти морские байки немного меня утомили. И вам я тоже со
ветую хорошенько выспаться. Этот чертов индейский порошок действует ка
ждый раз по-другому. То он навевает сладкие грезы, то, наоборот, принуждае
т вас нести всякую чушь и лихорадочно метаться от одного дела к другому. Н
о, пожалуй, о его свойствах мы побеседуем в другой раз, а сейчас покойной н
очи, Уильям! Приятных вам сновидений!
Каблуки его башмаков громко простучали по дощатой палубе и умолкли где-
то внизу. Уильям, разгоряченный винными парами и разговорами, еще раз заг
лянул за борт. Он оглядел океанскую пустыню, словно опасаясь увидеть как
ой-нибудь призрак, но лишь кильватерная струя белела и растворялась в те
мноте за кормой. Уильям вздохнул и отправился спать.

Глава 4
Праздники на Барбадосе


Карибское море

Наконец настал тот долгожданный день, о котором мечтали все, кто плыл на «
Голове Медузы»: ранним погожим утром 18 сентября 1682 года флейт, минуя розовы
е коралловые рифы, вошел в отличную природную бухту, на берегах которой р
аскинулся главный город острова Барбадоса Бриджтаун.
Кстати сказать, честь открытия этого острова принадлежит вовсе не англи
чанам, а португальцам, которые и дали острову столь странное название. Ан
гличане немного исковеркали португальское слово, впрочем, не отстали и д
ругие просвещенные народы, отчего остров называли и Барнадос, и Барбудос
, и даже Сан-Бернардо, что, верно сильно удивило бы того простоватого порт
угальца, который, по пути в Бразилию, увидал с корабля раскидистые кроны ф
иговых пальм, склонившихся прямо над морем, и воскликнул: «О, лос Барбадос!
», что в переводе означает всего лишь «бородатый».
Уильям заранее занял удобное место на палубе, откуда можно было в подроб
ностях рассмотреть сию землю обетованную.
Светло-бирюзовые воды бухты сверкали под лучами солнца. Над ними с крика
ми носились чайки, невдалеке на рейде высились стройные мачты двух военн
ых кораблей, а у самой пристани толпились на воде десятки фелюг и барок, пр
инадлежащих, скорее всего, местным жителям. От пристани вверх по холму по
днимались улочки небольшого городка, выглядевшего вполне современным
и уютным. Белые каменные дома с красными крышами, высокий шпиль собора на
центральной площади, обилие зелени, черные дула пушек, торчащие из бойни
ц форта у входа в бухту, Ц все это с жадностью отмечал взгляд Уильяма. Так
вот она, английская Вест-Индия!
Издалека остров производил впечатление вполне обжитого уголка, которы
х достаточно на берегах Испании и Португалии. Уильям был даже немного ра
зочарован. Он готовился увидеть непроходимые джунгли, толпы раскрашенн
ых дикарей и диковинных животных. Но ничего этого пока не было.
Уильям уже знал, что на Барбадосе множество сахарных и табачных плантаци
й, где работают рабы, вывезенные из Африки, и европейцы Ц осужденные на ка
торжные работы преступники, которым вместо тюрьмы Фортуна подсунула эт
от зеленый остров. Коренных жителей Ц индейцев, когда-то во множестве на
селявших этот живописнейший остров, практически не осталось Ц они были
уничтожены в ходе колонизации острова еще испанцами и португальцами.
Большая часть Барбадоса была покрыта пышной растительностью, еще не выт
есненной земледельцами. На открытых местах и вдоль берега в изобилии про
израстали кокосовые и банановые пальмы, хлебное дерево, папайя, манго, ан
анасы, за ними простирались хлопковые и тростниковые плантации, которые
возделывали многочисленные рабы. Собственно, таких гигантских тропиче
ских лесов, как в долине Амазонки, здесь не было, хотя островки сумрачной г
илей с огромными стофутовыми деревьями, обвитыми лианами и папоротника
ми, кое-где встречались.
По мере того как «Голова Медузы» приближалась к городу, все яснее можно б
ыло разглядеть столпившихся на пристани зевак. Судя по всему, прибытие к
орабля было здесь чем-то вроде всеобщего праздника. Несмотря на некотор
ые сомнения, на душе Уильяма вдруг сделалось тепло и радостно.
На мгновение ему даже показалось, что встречают сейчас не только корабль
Ц встречают и его самого. Душа его уже рвалась на берег в поисках новых в
печатлений. На минуту он даже забыл о предмете своих робких воздыханий. П
рекрасная Элейна тоже вышла на палубу, но находилась на другой стороне к
орабля в компании своего отца и служанки. В честь прибытия или по причине
жары девушка выбрала белое шелковое платье с фижмами, отделанное по лифу
и рукавам кружевами, и широкополую шляпку, украшенную цветами и лентами.
Камеристка держала над ней зонт, которым она пыталась защитить свою кожу
от жаркого тропического солнца, поскольку загар был презираем в обществ
е как отличительная черта простолюдинов. Якоб Хансен, облаченный в светл
ый парик и костюм палевых тонов, тоже был рядом с ней. Почтительно наклони
вшись, он что-то вполголоса объяснял девушке Ц возможно, рассказывал пр
о местные обычаи. Когда Уильям решил присоединиться к их обществу, к нему
неожиданно подошел Кроуфорд.
Ц Барбадос! Ц сказал он, всматриваясь в приближающийся берег. Ц Гнусн
ая дыра, населенная в большинстве своем отпетыми негодяями! Хотя, надо ск
азать, возможностей набить мошну здесь хоть отбавляй. Плантации и торгов
ля всем, чем пожелаете! Вы спрашивали про Эльдорадо, Уильям, Ц здесь у каж
дого свое маленькое Эльдорадо. Боюсь только, что карты вам никто не покаж
ет! Ц он засмеялся.
Уильяму стало неприятно, что Кроуфорд так отзывается о людях, населяющих
этот остров. Он столько надежд связывал с этими краями, столько заманчив
ых предположений строил, глядя на звезды бессонными ночами! Мнение Кроуф
орда показалось ему слишком циничным. Однако, взглянув на горбоносый, сл
овно отчеканенный на монете профиль своего нового друга, Уильям потерял
охоту спорить. Ему подумалось, что многое испытав и побывав на краю гибел
и, Кроуфорд имеет право на столь горькое мнение о человеческой природе. П
ри воспоминании о мрачных рассказах Кроуфорда и обстоятельствах их зна
комства у него на миг защемило в груди. Вот и подошло к концу его первое пр
иключение!
Перепады в настроении вообще характерны для молодых людей, особенно пут
ешествующих по морю без парика и средств к существованию, а тут на Уильям
а навалилось сразу столько впечатлений... И еще он, не до конца сознавая эт
ого, испытывал благодарность к Фрэнсису за то, что тот больше не пытался п
устить в ход свое обаяние и не смущал наивный покой Элейны.
Следует заметить, что Кроуфорд еще несколько дней назад совершенно поте
рял интерес к девушке. Он вообще ушел в себя и преимущественно проводил в
ремя в одиночестве, иногда вступая в философские беседы с Уильямом, к кот
орому, несомненно, благоволил. К вопросу о пиратах он больше ни разу не воз
вращался и пресекал все попытки Уильяма завести разговор на эту тему. Во
т и сейчас, увидев прелестную фигурку девушки в белом платье, Кроуфорд на
мгновение скривился, как от зубной боли, впрочем тут же сменив выражение
лица на самое приветливое.
Уильяму и самому не хотелось вспоминать о неприятном. Будущее раскидыва
лось перед ним бескрайним океанским простором. Прекрасная Элейна все ча
ще улыбалась ему и охотно болтала о пустяках, когда им удавалось остатьс
я на палубе вдвоем. Случалось это не слишком часто, но все-таки случалось,
и Уильям был благодарен Провидению за эти моменты блаженства. Он начинал
подумывать, что не все так уж безнадежно, ведь и старый банкир стал с ним г
ораздо ласковее, звал его «мой мальчик» и время от времени зазывал к себе
в каюту, где угощал стаканчиком терпкого итальянского вина с пряностями
и беседовал о жизни, нахваливая Уильяма за его решение начать самостояте
льную жизнь.
Ц Ты и сам не заметишь, как ухватишь Фортуну за волосы, мой мальчик! Ц убе
жденно говорил он. Ц Эти острова Ц сущий рог изобилия для делового чело
века! Ты не будешь успевать ловить дублоны, которые будут сыпаться тебе п
рямо в руки! Только держись меня! Ц строго добавлял он, поднимая вверх то
лстый указательный палец, украшенный массивным золотым перстнем с печа
тью. Ц Не доверяй никому и помни, кто твой благодетель!
Уильям старательно пытался выяснить, с чего он должен начать свою службу
, но тут речи Абрабанеля становились несколько расплывчатыми и он просил
Уильяма еще немного потерпеть.
Уильям испытывал некоторую растерянность от такой неопределенности и
однажды поинтересовался, что думает об Абрабанеле сэр Кроуфорд. Фрэнсис
выслушал юношу, внимательно посмотрел на него и высказался весьма фамил
ьярно:
Ц Твоему Абрабанелю палец в рот не клади. Он себе на уме, эта старая жидов
ская торба. Он не из тех, что зарывают в землю свои таланты, его смоковница
плодоносит как заведенная. Пожалуй, он смог бы выкупить собственную душу
у дьявола, если бы имел в ней хоть какую-то надобность! Я снимаю перед ним ш
ляпу, Уильям!
Уильям был удивлен как столь странной для джентльмена манерой изъяснят
ься, так и весьма двусмысленной аттестацией персоны банкира. Но после не
которого раздумья он признал ее удовлетворительной, отнеся некоторую ц
ветистость образов на счет присущего Кроуфорду оригинального мышления
. Он тоже считал Абрабанеля весьма ловким человеком и помнил, что только б
лагодаря банкиру перед ним открывается огромный мир, полный самых разны
х возможностей.
Абрабанель не оставлял Уильяма своим вниманием ни на минуту, особенно по
сле того, как однажды Уильям задал ему невзначай вопрос о том, что он думае
т о спасенном от гибели человеке. Уильям чувствовал, что между банкиром и
Кроуфордом отношения становятся все более натянутыми. Ему было неприят
но это осознавать, хотя было ясно, что причинами неприязни были и принадл
ежность к разным сословиям, и разное вероисповедание, и противоположные
представления о целях жизни и способах их достижения.
В своих суждениях о Кроуфорде банкир был гораздо осторожнее.
Ц Чужая душа потемки, мой мальчик! Ц признался он, осторожно поглаживая
пухлой ладонью свои гладко выбритые щеки. Ц Сэр Кроуфорд, несомненно, до
стойный джентльмен, но молодому человеку не стоит брать с него пример. Вс
як сверчок знай свой шесток, как говорится. Я не большой моралист, но мне п
оказалось, что этот человек не всегда следует заповедям Господним. Кажет
ся, он вообще большой грешник. Во всяком случае, мне так показалось. Скажу
тебе честно, сердце мое трепещет от радости, когда я думаю, что скоро мы из
бавимся от общества этого англичанина.
После этого Уильям окончательно запутался, хотя Якоб Хансен со своей сто
роны все-таки попытался внести некоторую ясность:
Ц Старик попытался уговорить этого треклятого Кроуфорда вложить день
ги в экспедицию на африканское побережье в Сан-Луи или Порт-Джеймс за чер
ными рабами, но тот заявил, что его вообще не интересуют ни рабы, ни долгов
ременные коммерческие операции. Но зато он высказался на тот счет, что бу
дто готов купить у Абрабанеля «Голову Медузы». По-моему, он просто хотел п
еревести разговор в другое русло. Но Абрабанель принял это всерьез, пред
ложил свои условия, начался торг, который ничем так и не закончился... Одни
м словом, они расстались крайне недовольные друг другом. Но мне этот Кроу
форд, признаться, тоже не нравится. Ведет он себя странно, а порой и откров
енно вызывающе. Иногда его весьма трудно понять.
В последнем пункте Уильям был согласен с Хансеном, но все же его по-прежне
му терзали сомнения. Он стремился видеть в людях их лучшие стороны, хотя с
грустью допускал, что большинство людей предпочитает в своих действиях
опираться именно на дурные наклонности себе подобных. Недоверие, которо
е постепенно начинали испытывать его спутники к человеку, ими же спасенн
ому, было ему неприятно.
Однако прислушиваться ему приходилось прежде всего к словам Абрабанел
я. Об этом Уильям вспоминал в последние дни особенно часто. Прибытие на ос
тров означало новую веху в его жизни, которая должна была уже целиком про
текать под руководством патрона.
Измученный бездельем и неопределенностью, Уильям нетерпеливо ждал, ког
да сойдет на берег.
Ц Боцман на бак! Приготовить оба якоря к отдаче!
Ц Якоря к отдаче готовы!
С капитанского мостика раздались долгожданные команды, вскоре за котор
ыми последовал и грохот якорных цепей, приведший пассажиров в радостное
возбуждение.
Ц Приспустить якорь!
Ц Приспустить до воды!
Ц Правый якорь приспущен!
Ц Левый якорь приспущен!
Якоря с плеском ушли в воду, подняв со дна песок и миллионы воздушных пузы
рей.
Приказ Абрабанеля о том, чтобы Харт садился в шлюпку вместе с ним, прозвуч
али для него самой распрекрасной музыкой.
«Голова Медузы» бросила якорь, а первая же шлюпка доставила на берег Абр
абанеля и его спутников, включая сэра Фрэнсиса Кроуфорда.
К изумлению Уильяма, на пристани их встречал сам губернатор Барбадоса сэ
р Эдуард Сэссил лорд Джексон с украшенной лентами тросточкой в одной рук
е и со своей супругой леди Мэри Джексон, занявшей локоть другой. Милорд ок
азался столь любезен, что тут же пригласил господина Давида Абрабанеля п
огостить у него вместе со своими спутниками.
Губернаторский дом поразил Уильяма своими размерами и комфортабельнос
тью. Он и не предполагал, что жизнь в колониях может почти ничем не отличат
ься от жизни в просвещенных европейских столицах. Правда, речь шла о знат
ном вельможе, но до сих пор Уильям полагал, что даже наместники английско
го короля живут на рубежах империи в условиях куда более скромных, так ск
азать, более соответствующих их полувоенному статусу.
В глубине души он ожидал увидеть губернатора в кирасе, окруженного чинов
никами и офицерами, склонившегося над картой острова в кабинете, чьи сте
ны увешаны старинным оружием, гравюрами и планом фортификационных соор
ужений.
Однако губернатор Барбадоса лорд Джексон оказался субтильным, почти кр
ошечным человеком, чрезвычайно склонным к щегольству. Особое пристраст
ие он питал ко всякого рода кружевам и лентам, посему в них буквально утоп
али и его маленькие белые ручки, и остренький, чисто выбритый подбородок.
Даже тупоносые туфли его на высоких каблучках были отделаны особого род
а лентами с золотыми пайетками. При всем при том манеры этого маленького
тщеславного человечка отличались удивительной властностью и даже в ка
кие-то моменты вздорностью. Уильям заметил, что лица, сопровождавшие губ
ернатора, поглядывали на него с некоторой опаской и не вступали с ним даж
е в незначительные пререкания.
Ц О, «Галантный Меркурий»
«Галантный Меркурий» Ц один из первых илл
юстрированных журналов, публикующих картинки с модами и их описание.
наведывается и к нашему попугайчику, Ц прошептал да ухо Харту сэр
Фрэнсис.
К гостям губернатор отнесся с преувеличенным радушием, сердечно привет
ствовал господина Абрабанеля, о котором был явно наслышан, осыпал компли
ментами прекрасную мисс Элейну, выразил сочувствие чудесным образом сп
асшемуся сэру Кроуфорду и даже нашёл несколько милостивых слов в адрес с
овершенно захлебнувшегося в этом словесном водопаде Уильяма.
Встретив гостей, он тут же распорядился, чтобы их всех устроили самым наи
лучшим образом и накормили ланчем.
Ц В вашу честь мы непременно дадим обед, господин Абрабанель! Ц с жаром
объявил губернатор. Ц Я сейчас же прикажу начать приготовления. А на бли
жайшие дни назначим бал. Вы сможете убедиться в том, что мы живем здесь не
как неотесанные дикари, как это может показаться на первый взгляд. У нас з
десь тоже есть общество, и все мы стараемся беречь традиции той земли, отк
уда мы родом.
Благодаря некоторой напыщенности и вышеупомянутой чрезмерной склонно
сти к нарядам губернатор произвел на Уильяма не очень приятное впечатле
ние. Поэтому его сильно удивила столь не вяжущаяся с обликом этого челов
ека заботливость, которую он спешил проявить по отношению к незнакомым л
юдям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44