Я увидела его прямо от дверей, хотя передо
мной маячил метрдотель. Без разницы Ц я наслаждалась зрелищем. У Жан-Кло
да волосы черные и вьющиеся, но что-то он с ними сделал, и они стали тонкими
и прямыми, спадали на плечи, слегка завиваясь на концах. Лицо его казалось
еще тоньше, как самый деликатный фарфор. Он был не красив Ц прекрасен. Не
знаю точно, что спасало его лицо от некоторого оттенка женственности Ц
что-то такое в линии щеки, в изгибе челюсти, но его нельзя было принять ни з
а кого другого, кроме как за мужчину. Одет он был во что-то ярко-синее Ц та
кого цвета я на нем еще не видела. Короткий пиджак из блестящей почти как м
еталл ткани, с кружевными аппликациями в форме цветов. Сорочка, как обычн
о, с кружевами в стиле семнадцатого века, но сегодня она была сочного темн
о-синего цвета, до самого пышного высокого воротника, обрамляющего лицо;
кружева выплескивались и из рукавов, прикрывая верхнюю часть изящных бе
лых кистей.
В руке он держал пустой бокал, вертя его ножку в пальцах и глядя, как прело
мляется в хрустале свет. Он не мог выпить больше глотка вина за раз и очень
об этом печалился.
Метрдотель подвел меня к нему. Жан-Клод поднял на меня глаза, и при виде ег
о лица у меня стеснилось в груди, вдруг стало трудно дышать. Глаза Жан-Кло
да из-за синих кругов под ними стали еще синее, уже не цвета полночного не
ба, а кобальтовые, как хороший сапфир. Но никакой камень не мог содержать в
себе столько разума, темного знания. Приближаясь к нему, я задрожала под е
го взглядом. Не от холода, не от стpaxa Ц от предвкушения.
Идти на каблуках да еще в платье с боковыми разрезами Ц это искусство. По
ходка должна быть размашистой и расслабленной, с покачиванием бедер, ина
че платье запутается в ногах и подвернувшийся каблук свихнет лодыжку. Ид
ти надо так, будто знаешь, что в этом наряде у тебя потрясающий вид и иного
быть не может. Усомнишься в себе, потеряешь на миг уверенность Ц тут же гр
охнешься на пол и превратишься в тыкву.
Многo лет я не умела носить каблуки и вечерние платья. Жан-Клод за месяц на
учил меня тому, чему мачеха не могла за двадцать лет.
Он встал, и я не возражала, хотя однажды когда-то испохабила свидание, вст
авая каждый раз, когда он вставал из-за других девушек за нашим столом. Во-
первых, я с тех пор помягчела, во-вторых, так мне был виден весь его наряд.
Штаны были из черного полотна, гладко прилегающие, настолько, что было по
нятно Ц под ними ничего, кроме его самого. Черные сапоги до колен из похож
ей на креп кожи, морщинистой и нежной.
Он скользнул ко мне, и я стояла, глядя, как он идет. Я все еще наполовину боял
ась его. Боялась того, как сильно я его хочу. Как кролик, пойманный фарами м
ашины, застывший в ожидании смерти. Но разве у кролика так колотится серд
це, все сильнее и сильнее? Разве душит его собственное дыхание в горле? Ока
тывает ли его восторг страха, или просто приходит смерть?
Жан-Клод обнял меня, притянул к себе. Бледные руки, скользнувшие по моим о
бнаженным плечам, были теплы. Он питался сегодня, одолжил чье-то тепло. Но
его отдали добровольно, даже охотно. Принц Города никогда не выпрашивает
доноров. Кровь Ц почти единственная телесная жидкость, которой мы не об
менивались.
Я запустила руки под шелк его сорочки, под пиджак. Я хотела растаять всем т
елом от его краденого тепла. Хотела провести руками по шероховатому поло
тну, столь контрастному гладкому шелку. Жан-Клод Ц он весь, даже его одеж
да, Ц это всегда праздник чувственности.
Он нежно поцеловал мои губы Ц мы уже знали, что помада мажется. Потом он н
аклонил мне голову набок, его дыхание коснулось моего лица, далее шеи Ц к
ак струйка огня до коже. И он произнес прямо над моим бьющимся на шее пульс
ом:
Ц Ты сегодня прекрасна, mа petite.
И нежно прижался ко мне губами. Я судорожно выдохнула и отодвинулась.
Таково было приветствие у вампиров Ц легкий поцелуй в пульс на шее. Жест,
принятый лишь среди самых близких друзей. Знак огромного доверия и нежно
сти. Отклонить его Ц значит показать, что ты очень злишься или не доверяе
шь. Мне все еще казалось, что это приветствие слишком интимно для обществ
енного места, но я видела, как Жан-Клод приветствует так других и как возн
икают драки из-за отказа. Древний жест, уходящий корнями в обычай. Сейчас
он превращался в щегольское приветствие у эстрадников и прочей подобно
й публики. По-моему, все же лучше, чем целовать воздух возле лица.
Метрдотель держал мой стул. Я махнула ему рукой, что не надо. Это был не фем
инизм, просто недостаток грациозности. Мне никогда не удавалось придвин
уться к столу так, чтобы стул не въехал мне по ногам или чтобы не оказаться
так далеко от стола, что потом приходилось подтаскивать стул самой. Так ч
то черт с ним, как-нибудь сама справлюсь.
Жан-Клод смотрел, как я воюю с креслом, улыбался, но не пытался помочь. В это
м я его все же переломала. Он грациозно занял свое место. У него франтоваты
е движения, и он ловок, как кошка. Даже в минуты отдыха ощущалось присутств
ие мышц под кожей, чего-то абсолютно мужского. Раньше я думала, что это вам
пирская иллюзия, но нет, это был он.
Такой он был.
Я покачала головой.
Ц Что случилось, mа petite?
Ц Я чувствовала себя Золушкой на балу, пока тебя не увидела. Теперь я как
одна из злых сестер.
Он добродушно сказал:
Ц Ма petite, ты прекрасна и знаешь это. Должен ли я тешить твое тщеславие, повт
оряя эти слова?
Ц Я не напрашивалась на комплимент. Ц Поглядев на него, я снова покачал
а головой: Ц Ты сегодня потрясающе выглядишь.
Он улыбнулся, склонив голову набок, волосы упали вперед.
Ц Merci, та petite.
Ц А волосы ты развил перманентом? Ц спросила я. Ц Выглядят великолепн
о, Ц поспешно добавила я, и так оно и было, но все же я надеялась, что это не п
ерманент. Мне нравились его кудри.
Ц Если бы так, что бы ты сказала?
Ц Если бы так, мог бы просто ответить «да». А ты меня дразнишь.
Ц Ты бы горевала, если бы моих кудрей не стало? Ц спросил он.
Ц Я бы могла сделать для тебя то же самое.
Он сделал страшные глаза, изображая ужас.
Ц Только не твою корону, mа petite, mon Dieu
О боже (фр.)
! Ц Он надо мной смеялся, но я к этому привыкла.
Ц Ни за что не подумала бы, что ты сможешь втиснуться в такие облегающие
штаны.
Он улыбнулся шире:
Ц А я ни за что не подумал бы, что ты сможешь спрятать пистолет под таким и
зящным платьем.
Ц Он себя обнаруживает, только если меня обнять.
Ц Очень верное замечание.
Подошел официант и спросил, что мы будем пить. Я заказала воду и колу. Жан-К
лод отказался. Если бы он мог что-то заказать, то только вино.
Он подвинул стул и сел почти рядом со мной. Когда подадут обед, он отсядет
обратно, но выбирать блюда Ц это входило в программу вечернего развлече
ния. Несколько ужинов ушло у меня, чтобы понять, чего хочет Ц нет, что нужн
о Жан-Кдоду. Я была его слугой-человеком. На мне было три его метки. Одним и
з побочных эффектов второй метки была возможность для Жан-Клода питатьс
я через мое посредство. Так что, если бы мы поехали в долгое морское путеше
ствие, ему не пришлось бы сосать кровь у пассажиров или команды. Какое-то
время я бы его прокормила. И еще Ц он мог ощущать вкус еды, которую я ем.
Впервые почти за четыреста лет он снова мог чувствовать вкус еды. Есть пр
иходилось мне, но он получал от еды наслаждение. Это было тривиально по ср
авнению с другими вещами, которые давала нам наша связь, но эта, казалось,
радует его больше других. Он заказывал еду с детским восторгом и смотрел,
как я ем, пробовал вместе со мной. Когда мы при этом бывали наедине, он ката
лся по полу на спине, как кот, прижимая руки ко рту, будто пытаясь всосать м
алейшие крошки вкуса. Единственное во всем его поведении, что было так ум
илительно. Он был великолепным, чувственным, но умилительным Ц редко. Пи
таясь с ним, я за шесть недель набрала четыре фунта.
Он закинул руку на спинку моего кресла, и мы стали вместе читать меню. Жан-
Клод придвинулся настолько близко, что его волосы касались моей щеки. За
пах его духов... извините, одеколона, ласкал мне кожу. Хотя если назвать это
одеколоном, то «Брют» Ц просто жидкость от насекомых.
Я отодвинулась от ласки его волос Ц в основном потому, что, когда он был т
ак близко, я не могла думать ни о чем другом. Может быть, если бы я приняла ег
о приглашение переехать жить к нему в «Цирк Проклятых», этот жар бы ослаб
ел. Но я в рекордное время сняла себе дом посреди пустырей, чтобы не стреля
ли в моих соседей Ц из-за этого я и съехала с прежней квартиры. Дом мне не н
равился. Я вообще не из домовладельцев. Мне бы квартиру в кондоминиуме, но
там, увы, тоже есть соседи.
Кружева Жан-Клода царапали мои почти обнаженные плечи. Он положил руку м
не на плечо, гладя пальцами кожу. Его нога коснулась моего бедра, и я понял
а, что ни черта не слышу из того, что он говорит. Это меня смущало.
Он перестал говорить и посмотрел на меня, посмотрел с расстояния в неско
лько дюймов этими необыкновенными глазами.
Ц Я пытался объяснить тебе свой выбор из меню. Ты что-нибудь слышала?
Я покачала головой:
Ц Извини.
Он рассмеялся, и этот смех поплыл над моей кожей, как его дыхание, теплый и
ласковый. Это был вампирский фокус, но очень простой, и для нас это было пр
елюдией на публике. Наедине бывало иное.
Он шепнул мне в шею:
Ц Не надо извиняться, mа petite. Ты знаешь, что мне приятно, когда я действую на т
ебя... пьяняще.
Он снова рассмеялся, и на этот раз я его оттолкнула.
Ц Отодвинься на свое место. Ты здесь достаточно давно, чтобы решить, чего
ты хочешь.
Он послушно отодвинулся.
Ц Что я хочу, у меня уже есть, mа petite.
Мне пришлось опустить глаза, чтобы не встречаться с ним взглядом. Жар поп
олз по шее вверх, на лицо, и я не могла его остановить.
Ц Если ты имеешь в виду, что я хочу на ужин, то это другое дело.
Ц Ты просто зануда!
Ц У меня и другие качества есть, Ц сказал он.
Я думала, что не могу покраснеть сильнее. Я ошибалась.
Ц Перестань!
Ц Мне очень нравится, что я могу заставить тебя краснеть. Это просто очар
овательно.
Его тон заставил меня улыбнуться против воли.
Ц Не то на мне платье, чтобы быть в нем очаровательной. Я хотела выглядет
ь сексуальной и утонченной.
Ц А разве нельзя быть при этом еще и очаровательной? Есть какое-то прави
ло, исключающее сочетание этих трех свойств?
Ц Слабо, очень слабо, Ц сказала я.
Он сделал большие глаза, пытаясь изобразить простодушие и огорчение. Мно
го было свойств у Жан-Клода, но простодушие в этом списке не значилось.
Ц Давай все-таки займемся выбором ужина.
Ц Ты так говоришь, будто это работа, Ц сказал он.
Я вздохнула:
Ц До тебя я думала, что еда Ц это что-то такое, что приходится глотать, чт
обы не умереть. Никогда я так не увлекалась едой, как ты. Для тебя это прост
о фетиш.
Ц Вряд ли фетиш, mа petite.
Ц Тогда хобби.
Ц Может быть, Ц кивнул он.
Ц Так что просто скажи мне, что ты хочешь из меню, и закажем.
Ц Нужно только, чтобы ты попробовала то, что закажешь. Есть не обязательн
о.
Ц Хватит этой ерунды насчет попробовать! Я потолстела. Никогда раньше м
не не случалось толстеть.
Ц Ты набрала четыре фунта, как мне было сказано. Хотя я тщательно искал э
ти призрачные четыре фунта и не мог найти. Таким образом, твой полный вес с
тал равен ста десяти фунтам, если не ошибаюсь?
Ц Не ошибаешься.
Ц О, mа petite, ты превращаешься в настоящего Гаргантюа.
Я смерила его далеко ие дружелюбным взглядом:
Ц Никогда не дразни женщину насчет ее веса, Жан-Клод. Никогда. По крайней
мере в Америке двадцать первого столетия.
Он развел руками:
Ц Мои глубочайшие извинения.
Ц Когда извиняешься, постарайся при этом не улыбаться. Эффект снижает,
Ц сказала я.
Он улыбнулся так широко, что чуть не показались клыки.
Ц Постараюсь на будущее это запомнить.
Официант принес мое питье.
Ц Хотите сделать заказ или еще подождать?
Жан-Клод поглядел на меня.
Ц Еще пару минут.
Мы начали обсуждение. Через двадцать минут мне нужен был еще бокал колы, и
мы уже знали, чего он хочет. Официант вернулся, с надеждой наставив автору
чку на блокнот.
Закуску я выторговала, так что ее мы не заказали. На салате я сдалась и суп
тоже ему разрешила. Картофельно-луковый суп Ц ладно, это не трудно. И оба
мы выбрали бифштекс.
Ц Тонко нарезанный, Ц сказала я официанту.
Ц Как прикажете прожарить?
Ц Половина хорошо прожарена, половина с кровью.
Ц Простите, мадам? Ц заморгал официант.
Ц Бифштекс весит восемь унций, так?
Он кивнул.
Ц Разрежьте его пополам, четыре унции прожарьте как следует и четыре ун
ции Ц с кровью.
Он нахмурился:
Ц Не думаю, что это возможно.
Ц При таких ценах вы должны, если надо, привести корову и совершить на ст
оле ритуальное жертвоприношение. Сделайте как я сказала.
Я протянула ему меню, и он его взял.
Все еще хмурясь, официант повернулся к Жан-Кладу.
Ц А вам, сэр?
Жан-Клод слегка улыбнулся:
Ц Я сегодня не буду заказывать еду.
Ц Тогда не прикажете ли вина, сэр?
Жан-Клод не упустил возможности.
Ц Я не пью Ц вина.
Я прыснула колой на скатерть. Официант, черт его побери, даже салфетки мне
не догадался подать. Жан-Клод смеялся так, что у него слезы на глазах выст
упили. То ли от света, то ли мне так показалось, но они были чуть красноваты
е. Наверное, на салфетке остались розовые следы, когда он промокнул ею гла
за. Официант улетучился, не успев понять шутки. Глядя через стол на смеюще
гося вампира, я подумала, поняла я эту шутку или была ее предметом. Иногда
мне непонятно шевеление этой могильной земли.
Но он протянул мне руку, и я взяла ее. Определенно я была предметом.
8
На десерт был творожный пудинг с шоколадом и малиной. Тройная угроза люб
ой диете. Я бы, честно говоря, предпочла пудинг без всякой подливки. Фрукты
, кроме земляники, и шоколад просто портят чистый вкус сливочного сыра. Но
Жан-Клод любил такую подливку, а десерт был заказан вместо вина, от которо
го я отказалась. Терпеть не могу вкуса алкоголя. Поэтому десерт выбирал Ж
ан-Клод. Кроме того, в этом ресторане не подают пудинг без подливки. Недос
таточно изысканно, наверное.
Я съела пудинг целиком, погонялась за последним комком шоколада по тарел
ке Ц и отодвинула ее. Была сыта по горло. Жан-Клод устроил руку до плеча на
скатерть, положил на нее голову и закрыл глаза, кайфуя, смакуя последние о
статки десерта. Потом заморгал, будто выйдя из транса, и сказал, не поднима
я головы:
Ц Ма petite, ты оставила немножко взбитых сливок.
Ц Наелась, Ц ответила я.
Ц Это же настоящие взбитые сливки. Они тают на языке и скользят по нёбу.
Ц Все, все! Ц Я замотала головой. Ц Не могу больше.
Он испустил долгий страдальческий вздох и сел ровно.
Ц Бывают ночи, когда ты приводишь меня в отчаяние, mа petite.
Я улыбнулась:
Ц Самое смешное, что иногда я точно так же думаю о тебе.
Он кивнул, чуть поклонился:
Ц Touche, ma petite, touche Т
уше, моя крошка, туше (фр.)
.
Он посмотрел мне за плечо и окаменел. Улыбка с его лица не сошла Ц ее прос
то сорвало. Это лицо стало непроницаемой маской. Я знала, даже не обернувш
ись, что у меня за спиной кто-то стоит, кто-то, кого Жан-Клод страшится.
Я уронила салфетку, подняла ее левой рукой, а в правой у меня оказался «фай
рстар». Когда я выпрямилась, он лежал у меня в руке на коленях. В «Демише», к
онечно, стрелять совсем не комильфо, но мне, черт побери, не впервые наруша
ть условности.
Повернувшись, я увидела, как между столов к нам идут двое. Женщина казалас
ь высокой, пока не глянешь, что за каблуки у ее туфель. Четырехдюймовые шпи
льки. Я бы в них на первом же шаге ногу сломала. Платье у нее было белое, с пр
ямым воротом, и стоило дороже всего моего убора с пистолетом вместе. Воло
сы очень светлые, почти белые, под цвет платья, и плечи укрыты простой бело
й норкой. Пышная прическа украшена блеском серебра и хрустальным огнем б
риллиантов, как короной. Была она бела как мел, и даже косметика не могла с
крыть, что она сегодня еще не пила крови.
Мужчина был человеком, хотя струилась из него гудящая энергия, которая з
аставляла в этом усомниться. Обращал на себя внимание его восхитительны
й коричневый загар, какой бывает на оливковой коже. Буйно вьющиеся кашта
новые волосы, подбритые на висках, спереди спадали локонами почти на гла
за. Темно-карие глаза смотрели на Жан-Клода пристально и радостно, но с те
мной радостью. На нем был белый льняной костюм с шелковым галстуком.
Они остановились у нашего стола, как я и думала. Красивое лицо мужчины был
о обращено только к Жан-Клоду Ц будто я тут вообще отсутствовала. У него
были очень резкие черты лица Ц от широких скул до почти крючковатого но
са.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
мной маячил метрдотель. Без разницы Ц я наслаждалась зрелищем. У Жан-Кло
да волосы черные и вьющиеся, но что-то он с ними сделал, и они стали тонкими
и прямыми, спадали на плечи, слегка завиваясь на концах. Лицо его казалось
еще тоньше, как самый деликатный фарфор. Он был не красив Ц прекрасен. Не
знаю точно, что спасало его лицо от некоторого оттенка женственности Ц
что-то такое в линии щеки, в изгибе челюсти, но его нельзя было принять ни з
а кого другого, кроме как за мужчину. Одет он был во что-то ярко-синее Ц та
кого цвета я на нем еще не видела. Короткий пиджак из блестящей почти как м
еталл ткани, с кружевными аппликациями в форме цветов. Сорочка, как обычн
о, с кружевами в стиле семнадцатого века, но сегодня она была сочного темн
о-синего цвета, до самого пышного высокого воротника, обрамляющего лицо;
кружева выплескивались и из рукавов, прикрывая верхнюю часть изящных бе
лых кистей.
В руке он держал пустой бокал, вертя его ножку в пальцах и глядя, как прело
мляется в хрустале свет. Он не мог выпить больше глотка вина за раз и очень
об этом печалился.
Метрдотель подвел меня к нему. Жан-Клод поднял на меня глаза, и при виде ег
о лица у меня стеснилось в груди, вдруг стало трудно дышать. Глаза Жан-Кло
да из-за синих кругов под ними стали еще синее, уже не цвета полночного не
ба, а кобальтовые, как хороший сапфир. Но никакой камень не мог содержать в
себе столько разума, темного знания. Приближаясь к нему, я задрожала под е
го взглядом. Не от холода, не от стpaxa Ц от предвкушения.
Идти на каблуках да еще в платье с боковыми разрезами Ц это искусство. По
ходка должна быть размашистой и расслабленной, с покачиванием бедер, ина
че платье запутается в ногах и подвернувшийся каблук свихнет лодыжку. Ид
ти надо так, будто знаешь, что в этом наряде у тебя потрясающий вид и иного
быть не может. Усомнишься в себе, потеряешь на миг уверенность Ц тут же гр
охнешься на пол и превратишься в тыкву.
Многo лет я не умела носить каблуки и вечерние платья. Жан-Клод за месяц на
учил меня тому, чему мачеха не могла за двадцать лет.
Он встал, и я не возражала, хотя однажды когда-то испохабила свидание, вст
авая каждый раз, когда он вставал из-за других девушек за нашим столом. Во-
первых, я с тех пор помягчела, во-вторых, так мне был виден весь его наряд.
Штаны были из черного полотна, гладко прилегающие, настолько, что было по
нятно Ц под ними ничего, кроме его самого. Черные сапоги до колен из похож
ей на креп кожи, морщинистой и нежной.
Он скользнул ко мне, и я стояла, глядя, как он идет. Я все еще наполовину боял
ась его. Боялась того, как сильно я его хочу. Как кролик, пойманный фарами м
ашины, застывший в ожидании смерти. Но разве у кролика так колотится серд
це, все сильнее и сильнее? Разве душит его собственное дыхание в горле? Ока
тывает ли его восторг страха, или просто приходит смерть?
Жан-Клод обнял меня, притянул к себе. Бледные руки, скользнувшие по моим о
бнаженным плечам, были теплы. Он питался сегодня, одолжил чье-то тепло. Но
его отдали добровольно, даже охотно. Принц Города никогда не выпрашивает
доноров. Кровь Ц почти единственная телесная жидкость, которой мы не об
менивались.
Я запустила руки под шелк его сорочки, под пиджак. Я хотела растаять всем т
елом от его краденого тепла. Хотела провести руками по шероховатому поло
тну, столь контрастному гладкому шелку. Жан-Клод Ц он весь, даже его одеж
да, Ц это всегда праздник чувственности.
Он нежно поцеловал мои губы Ц мы уже знали, что помада мажется. Потом он н
аклонил мне голову набок, его дыхание коснулось моего лица, далее шеи Ц к
ак струйка огня до коже. И он произнес прямо над моим бьющимся на шее пульс
ом:
Ц Ты сегодня прекрасна, mа petite.
И нежно прижался ко мне губами. Я судорожно выдохнула и отодвинулась.
Таково было приветствие у вампиров Ц легкий поцелуй в пульс на шее. Жест,
принятый лишь среди самых близких друзей. Знак огромного доверия и нежно
сти. Отклонить его Ц значит показать, что ты очень злишься или не доверяе
шь. Мне все еще казалось, что это приветствие слишком интимно для обществ
енного места, но я видела, как Жан-Клод приветствует так других и как возн
икают драки из-за отказа. Древний жест, уходящий корнями в обычай. Сейчас
он превращался в щегольское приветствие у эстрадников и прочей подобно
й публики. По-моему, все же лучше, чем целовать воздух возле лица.
Метрдотель держал мой стул. Я махнула ему рукой, что не надо. Это был не фем
инизм, просто недостаток грациозности. Мне никогда не удавалось придвин
уться к столу так, чтобы стул не въехал мне по ногам или чтобы не оказаться
так далеко от стола, что потом приходилось подтаскивать стул самой. Так ч
то черт с ним, как-нибудь сама справлюсь.
Жан-Клод смотрел, как я воюю с креслом, улыбался, но не пытался помочь. В это
м я его все же переломала. Он грациозно занял свое место. У него франтоваты
е движения, и он ловок, как кошка. Даже в минуты отдыха ощущалось присутств
ие мышц под кожей, чего-то абсолютно мужского. Раньше я думала, что это вам
пирская иллюзия, но нет, это был он.
Такой он был.
Я покачала головой.
Ц Что случилось, mа petite?
Ц Я чувствовала себя Золушкой на балу, пока тебя не увидела. Теперь я как
одна из злых сестер.
Он добродушно сказал:
Ц Ма petite, ты прекрасна и знаешь это. Должен ли я тешить твое тщеславие, повт
оряя эти слова?
Ц Я не напрашивалась на комплимент. Ц Поглядев на него, я снова покачал
а головой: Ц Ты сегодня потрясающе выглядишь.
Он улыбнулся, склонив голову набок, волосы упали вперед.
Ц Merci, та petite.
Ц А волосы ты развил перманентом? Ц спросила я. Ц Выглядят великолепн
о, Ц поспешно добавила я, и так оно и было, но все же я надеялась, что это не п
ерманент. Мне нравились его кудри.
Ц Если бы так, что бы ты сказала?
Ц Если бы так, мог бы просто ответить «да». А ты меня дразнишь.
Ц Ты бы горевала, если бы моих кудрей не стало? Ц спросил он.
Ц Я бы могла сделать для тебя то же самое.
Он сделал страшные глаза, изображая ужас.
Ц Только не твою корону, mа petite, mon Dieu
О боже (фр.)
! Ц Он надо мной смеялся, но я к этому привыкла.
Ц Ни за что не подумала бы, что ты сможешь втиснуться в такие облегающие
штаны.
Он улыбнулся шире:
Ц А я ни за что не подумал бы, что ты сможешь спрятать пистолет под таким и
зящным платьем.
Ц Он себя обнаруживает, только если меня обнять.
Ц Очень верное замечание.
Подошел официант и спросил, что мы будем пить. Я заказала воду и колу. Жан-К
лод отказался. Если бы он мог что-то заказать, то только вино.
Он подвинул стул и сел почти рядом со мной. Когда подадут обед, он отсядет
обратно, но выбирать блюда Ц это входило в программу вечернего развлече
ния. Несколько ужинов ушло у меня, чтобы понять, чего хочет Ц нет, что нужн
о Жан-Кдоду. Я была его слугой-человеком. На мне было три его метки. Одним и
з побочных эффектов второй метки была возможность для Жан-Клода питатьс
я через мое посредство. Так что, если бы мы поехали в долгое морское путеше
ствие, ему не пришлось бы сосать кровь у пассажиров или команды. Какое-то
время я бы его прокормила. И еще Ц он мог ощущать вкус еды, которую я ем.
Впервые почти за четыреста лет он снова мог чувствовать вкус еды. Есть пр
иходилось мне, но он получал от еды наслаждение. Это было тривиально по ср
авнению с другими вещами, которые давала нам наша связь, но эта, казалось,
радует его больше других. Он заказывал еду с детским восторгом и смотрел,
как я ем, пробовал вместе со мной. Когда мы при этом бывали наедине, он ката
лся по полу на спине, как кот, прижимая руки ко рту, будто пытаясь всосать м
алейшие крошки вкуса. Единственное во всем его поведении, что было так ум
илительно. Он был великолепным, чувственным, но умилительным Ц редко. Пи
таясь с ним, я за шесть недель набрала четыре фунта.
Он закинул руку на спинку моего кресла, и мы стали вместе читать меню. Жан-
Клод придвинулся настолько близко, что его волосы касались моей щеки. За
пах его духов... извините, одеколона, ласкал мне кожу. Хотя если назвать это
одеколоном, то «Брют» Ц просто жидкость от насекомых.
Я отодвинулась от ласки его волос Ц в основном потому, что, когда он был т
ак близко, я не могла думать ни о чем другом. Может быть, если бы я приняла ег
о приглашение переехать жить к нему в «Цирк Проклятых», этот жар бы ослаб
ел. Но я в рекордное время сняла себе дом посреди пустырей, чтобы не стреля
ли в моих соседей Ц из-за этого я и съехала с прежней квартиры. Дом мне не н
равился. Я вообще не из домовладельцев. Мне бы квартиру в кондоминиуме, но
там, увы, тоже есть соседи.
Кружева Жан-Клода царапали мои почти обнаженные плечи. Он положил руку м
не на плечо, гладя пальцами кожу. Его нога коснулась моего бедра, и я понял
а, что ни черта не слышу из того, что он говорит. Это меня смущало.
Он перестал говорить и посмотрел на меня, посмотрел с расстояния в неско
лько дюймов этими необыкновенными глазами.
Ц Я пытался объяснить тебе свой выбор из меню. Ты что-нибудь слышала?
Я покачала головой:
Ц Извини.
Он рассмеялся, и этот смех поплыл над моей кожей, как его дыхание, теплый и
ласковый. Это был вампирский фокус, но очень простой, и для нас это было пр
елюдией на публике. Наедине бывало иное.
Он шепнул мне в шею:
Ц Не надо извиняться, mа petite. Ты знаешь, что мне приятно, когда я действую на т
ебя... пьяняще.
Он снова рассмеялся, и на этот раз я его оттолкнула.
Ц Отодвинься на свое место. Ты здесь достаточно давно, чтобы решить, чего
ты хочешь.
Он послушно отодвинулся.
Ц Что я хочу, у меня уже есть, mа petite.
Мне пришлось опустить глаза, чтобы не встречаться с ним взглядом. Жар поп
олз по шее вверх, на лицо, и я не могла его остановить.
Ц Если ты имеешь в виду, что я хочу на ужин, то это другое дело.
Ц Ты просто зануда!
Ц У меня и другие качества есть, Ц сказал он.
Я думала, что не могу покраснеть сильнее. Я ошибалась.
Ц Перестань!
Ц Мне очень нравится, что я могу заставить тебя краснеть. Это просто очар
овательно.
Его тон заставил меня улыбнуться против воли.
Ц Не то на мне платье, чтобы быть в нем очаровательной. Я хотела выглядет
ь сексуальной и утонченной.
Ц А разве нельзя быть при этом еще и очаровательной? Есть какое-то прави
ло, исключающее сочетание этих трех свойств?
Ц Слабо, очень слабо, Ц сказала я.
Он сделал большие глаза, пытаясь изобразить простодушие и огорчение. Мно
го было свойств у Жан-Клода, но простодушие в этом списке не значилось.
Ц Давай все-таки займемся выбором ужина.
Ц Ты так говоришь, будто это работа, Ц сказал он.
Я вздохнула:
Ц До тебя я думала, что еда Ц это что-то такое, что приходится глотать, чт
обы не умереть. Никогда я так не увлекалась едой, как ты. Для тебя это прост
о фетиш.
Ц Вряд ли фетиш, mа petite.
Ц Тогда хобби.
Ц Может быть, Ц кивнул он.
Ц Так что просто скажи мне, что ты хочешь из меню, и закажем.
Ц Нужно только, чтобы ты попробовала то, что закажешь. Есть не обязательн
о.
Ц Хватит этой ерунды насчет попробовать! Я потолстела. Никогда раньше м
не не случалось толстеть.
Ц Ты набрала четыре фунта, как мне было сказано. Хотя я тщательно искал э
ти призрачные четыре фунта и не мог найти. Таким образом, твой полный вес с
тал равен ста десяти фунтам, если не ошибаюсь?
Ц Не ошибаешься.
Ц О, mа petite, ты превращаешься в настоящего Гаргантюа.
Я смерила его далеко ие дружелюбным взглядом:
Ц Никогда не дразни женщину насчет ее веса, Жан-Клод. Никогда. По крайней
мере в Америке двадцать первого столетия.
Он развел руками:
Ц Мои глубочайшие извинения.
Ц Когда извиняешься, постарайся при этом не улыбаться. Эффект снижает,
Ц сказала я.
Он улыбнулся так широко, что чуть не показались клыки.
Ц Постараюсь на будущее это запомнить.
Официант принес мое питье.
Ц Хотите сделать заказ или еще подождать?
Жан-Клод поглядел на меня.
Ц Еще пару минут.
Мы начали обсуждение. Через двадцать минут мне нужен был еще бокал колы, и
мы уже знали, чего он хочет. Официант вернулся, с надеждой наставив автору
чку на блокнот.
Закуску я выторговала, так что ее мы не заказали. На салате я сдалась и суп
тоже ему разрешила. Картофельно-луковый суп Ц ладно, это не трудно. И оба
мы выбрали бифштекс.
Ц Тонко нарезанный, Ц сказала я официанту.
Ц Как прикажете прожарить?
Ц Половина хорошо прожарена, половина с кровью.
Ц Простите, мадам? Ц заморгал официант.
Ц Бифштекс весит восемь унций, так?
Он кивнул.
Ц Разрежьте его пополам, четыре унции прожарьте как следует и четыре ун
ции Ц с кровью.
Он нахмурился:
Ц Не думаю, что это возможно.
Ц При таких ценах вы должны, если надо, привести корову и совершить на ст
оле ритуальное жертвоприношение. Сделайте как я сказала.
Я протянула ему меню, и он его взял.
Все еще хмурясь, официант повернулся к Жан-Кладу.
Ц А вам, сэр?
Жан-Клод слегка улыбнулся:
Ц Я сегодня не буду заказывать еду.
Ц Тогда не прикажете ли вина, сэр?
Жан-Клод не упустил возможности.
Ц Я не пью Ц вина.
Я прыснула колой на скатерть. Официант, черт его побери, даже салфетки мне
не догадался подать. Жан-Клод смеялся так, что у него слезы на глазах выст
упили. То ли от света, то ли мне так показалось, но они были чуть красноваты
е. Наверное, на салфетке остались розовые следы, когда он промокнул ею гла
за. Официант улетучился, не успев понять шутки. Глядя через стол на смеюще
гося вампира, я подумала, поняла я эту шутку или была ее предметом. Иногда
мне непонятно шевеление этой могильной земли.
Но он протянул мне руку, и я взяла ее. Определенно я была предметом.
8
На десерт был творожный пудинг с шоколадом и малиной. Тройная угроза люб
ой диете. Я бы, честно говоря, предпочла пудинг без всякой подливки. Фрукты
, кроме земляники, и шоколад просто портят чистый вкус сливочного сыра. Но
Жан-Клод любил такую подливку, а десерт был заказан вместо вина, от которо
го я отказалась. Терпеть не могу вкуса алкоголя. Поэтому десерт выбирал Ж
ан-Клод. Кроме того, в этом ресторане не подают пудинг без подливки. Недос
таточно изысканно, наверное.
Я съела пудинг целиком, погонялась за последним комком шоколада по тарел
ке Ц и отодвинула ее. Была сыта по горло. Жан-Клод устроил руку до плеча на
скатерть, положил на нее голову и закрыл глаза, кайфуя, смакуя последние о
статки десерта. Потом заморгал, будто выйдя из транса, и сказал, не поднима
я головы:
Ц Ма petite, ты оставила немножко взбитых сливок.
Ц Наелась, Ц ответила я.
Ц Это же настоящие взбитые сливки. Они тают на языке и скользят по нёбу.
Ц Все, все! Ц Я замотала головой. Ц Не могу больше.
Он испустил долгий страдальческий вздох и сел ровно.
Ц Бывают ночи, когда ты приводишь меня в отчаяние, mа petite.
Я улыбнулась:
Ц Самое смешное, что иногда я точно так же думаю о тебе.
Он кивнул, чуть поклонился:
Ц Touche, ma petite, touche Т
уше, моя крошка, туше (фр.)
.
Он посмотрел мне за плечо и окаменел. Улыбка с его лица не сошла Ц ее прос
то сорвало. Это лицо стало непроницаемой маской. Я знала, даже не обернувш
ись, что у меня за спиной кто-то стоит, кто-то, кого Жан-Клод страшится.
Я уронила салфетку, подняла ее левой рукой, а в правой у меня оказался «фай
рстар». Когда я выпрямилась, он лежал у меня в руке на коленях. В «Демише», к
онечно, стрелять совсем не комильфо, но мне, черт побери, не впервые наруша
ть условности.
Повернувшись, я увидела, как между столов к нам идут двое. Женщина казалас
ь высокой, пока не глянешь, что за каблуки у ее туфель. Четырехдюймовые шпи
льки. Я бы в них на первом же шаге ногу сломала. Платье у нее было белое, с пр
ямым воротом, и стоило дороже всего моего убора с пистолетом вместе. Воло
сы очень светлые, почти белые, под цвет платья, и плечи укрыты простой бело
й норкой. Пышная прическа украшена блеском серебра и хрустальным огнем б
риллиантов, как короной. Была она бела как мел, и даже косметика не могла с
крыть, что она сегодня еще не пила крови.
Мужчина был человеком, хотя струилась из него гудящая энергия, которая з
аставляла в этом усомниться. Обращал на себя внимание его восхитительны
й коричневый загар, какой бывает на оливковой коже. Буйно вьющиеся кашта
новые волосы, подбритые на висках, спереди спадали локонами почти на гла
за. Темно-карие глаза смотрели на Жан-Клода пристально и радостно, но с те
мной радостью. На нем был белый льняной костюм с шелковым галстуком.
Они остановились у нашего стола, как я и думала. Красивое лицо мужчины был
о обращено только к Жан-Клоду Ц будто я тут вообще отсутствовала. У него
были очень резкие черты лица Ц от широких скул до почти крючковатого но
са.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44