- Возвышенная дева... - Облегчение его было почти осязаемым.
- Передайте мадам, что в гостиной ее ожидает кавалер, - распорядилась
Элистэ, и дворецкий удалился. - Кэрт, ты можешь идти, - сказала она
многозначительно, и горничная обрадованно поспешила наверх, унося
предательскую шкатулку. Элистэ снова повернулась к гостю: - Ваше
превосходительство...
Тот, поспешно обнажив голову, поклонился и вновь выпрямился. Элистэ
взглянула в испуганные глаза маркиза во Льё в'Ольяра. Не удивительно, что
она не сразу узнала его: белого парика на месте не оказалось, его
собственные редкие седеющие волосы прилипли к потному лбу, он был бледен,
одежда выглядела не вполне опрятно, а обычное хладнокровие уступило место
волнению.
- Возвышенная дева во Дерриваль... Э-а... Значит, вы все еще в
Шеррине? Ну да, вы здесь, а где графиня?
- Она, без сомнения, скоро присоединится к нам. Сюда, маркиз. -
Элистэ провела его в гостиную, и он сел, стараясь держаться подальше от
окон, несмотря на жаркую погоду.
- Не хотите ли чего-нибудь выпить или подкрепиться? - предложила она,
с трудом подавляя растущее любопытство. К ее изумлению, маркиз отказался,
чего раньше никогда не случалось. И никогда не бывало, чтобы он с таким
неприкрытым равнодушием относился к ее присутствию и улыбкам, - теперь он
держался как человек, которому не до пустяков. В сущности, он едва ее
замечал.
- Графиня! Где графиня? - твердил маркиз.
Элистэ, как могла, успокаивала его, однако он почти игнорировал ее
вежливые банальности, нервно барабаня пальцами по ручке кресла. Ее попытки
поддерживать беседу были тщетны, и, наконец, к великому облегчению обоих,
вошла Цераленн, невозмутимая и собранная, как всегда.
Во Льё в'Ольяр вскочил.
- Во Мерей... позовите его сюда! - вырвалось у него. - Я не могу
послать за ним кого-нибудь из своих... он поймет... только вызовите его!
Элистэ в изумлении воззрилась на него. Маркиз был в смятении, почти в
истерике. Она не могла понять причины. Однако отметила, что бабушка не
растерялась и не удивилась. Цераленн дернула шнур звонка. Появившийся
слуга выслушал отданные вполголоса распоряжения и удалился. Графиня
повернулась к своему гостю, стоявшему с позеленевшим лицом.
- Он будет здесь через несколько минут, - объявила она.
Во Льё в'Ольяр издал вздох облегчения, после чего, оставив все
попытки соблюсти приличия, уныло ссутулился в кресле. Хозяйка дома и не
пыталась вовлечь его в разговор.
Элистэ догадывалась, что она здесь лишняя. Бабушка и маркиз полностью
понимали друг друга. Что-то явно происходило, о чем Элистэ не имела ни
малейшего понятия, и хотя трудно было поверить, но туповатый во Льё
в'Ольяр принимал в этом участие. Что бы там ни было, они явно не
собирались открывать ей свои тайны. В любую минуту ей предложат уйти
отсюда - как ребенка отправят в детскую. Но она не ребенок, и если с ней
станут обращаться подобным образом, Элистэ поднимет бунт. Нужно держаться
со всей твердостью.
Но ее никуда не отправили. Цераленн подметила выражение вызова на
лице внучки. Уголки ее губ дрогнули, однако она промолчала. Томительно
тянулись минуты, и наконец, вскоре после одиннадцати, прибыл кавалер во
Мерей, при виде которого во Льё в'Ольяр, застывший, словно изваяние, сразу
же ожил.
Во Мерей был одет в простую одежду темных тонов, как и маркиз. Но, в
отличие от маркиза, вел себя сдержанно, хладнокровно и настороженно. Его
вежливые фразы, обращенные к дамам, были почти небрежны, но, видимо,
совсем обойтись без них он не мог. Как только позволили приличия, он
повернулся к во Льё в'Ольяру и бросил:
- Если вы готовы, мы вскоре можем отправляться.
- О, разумеется! - Маркиз встал. - Я более чем готов. Прошу вас, если
можно, отправимся немедленно.
- Нужно выждать еще несколько минут. - Кавалер взглянул на часы. -
Лучше пройти во время смены караула.
- Куда вы отправляетесь? - не выдержала Элистэ. - Где надо пройти?
Все трое, объединенные общим пониманием, изучающе посмотрели на нес.
- Кавалер взял на себя труд вывести преследуемых Возвышенных из
города, - пояснила Цераленн.
"По тоннелю под стеной", - вспомнила Элистэ. Но признаться, что она
знает об этом, означало признаться в подслушивании. И она лишь спросила: -
Преследуемых?
- Эти типы из Народного Авангарда хотят упрятать меня в "Гробницу", -
сообщил во Льё в'Ольяр. - Плохо дело, Возвышенная дева. Очень плохо.
"Гробница"! Это название потрясло Элистэ.
- Но в чем они могут обвинить ваше превосходительство?
- В богатстве, - угрюмо ответил маркиз. - Но, клянусь вам, это не моя
вина. Я его всего лишь унаследовал.
- С каких пор это стало преступлением?
- С тех пор, как партия экспроприационистов объявила, что это
преступление, - сухо пояснил во Мерей. И, повернувшись к Цераленн,
спросил: - Разве она этого не знает?
- Да тихо, она ведь еще ре... - Встретив возмущенный взгляд Элистэ,
Цераленн быстро поправилась: - Я не хотела ее волновать.
- Тогда ей пора узнать об этом, ради ее собственной безопасности,
Возвышенная дева... - Почему-то, несмотря на обходительность и
почтительность, в голосе во Мерея слышались назидательные нотки. - Вам
следует знать, что самые богатые среди подданных его величества оказались
преследуемы более всех прочих. Разбойники, которые держат сейчас в руках
этот нелепый Конституционный Конгресс, нуждаются в деньгах, чтобы купить
верность своих наемных бандитов. Мощь защитников короля в Шеррине и
провинциях настолько велика, что им требуется целая армия, дабы
противостоять ей, а это дорогое удовольствие. Поэтому устремления
экспроприационистов переходят от стадии идеала к голой необходимости. Им
нужны деньги, и они знают, где их взять. Остальное, к сожалению, очевидно.
Тем из нас, кому, несомненно, благоприятствовала судьба - как находящемуся
здесь его превосходительству, - угрожает несправедливое обвинение, тюрьма,
пытки и смерть. Да, смерть, - повторил во Мерей, уловив недоверие во
взгляде Элистэ. - Убийства уже были. Где сейчас, по-вашему, виконт во
Шетень? А его имущество? Где во Брайонар? Лучше не думать об этом. Но все
это будет продолжаться до тех пор, пока друзья его величества не
восстановят законный порядок в стране. А пока те из нас, кто представляет
собой самую большую мишень, должны бежать или скрываться. Что менее
оскорбительно для чести Возвышенных?
- О Чары, это правда, Возвышенная дева, - вмешался во Льё в'Ольяр. -
Они гонятся за нами, как свора одичавших собак. Неужели вы не знали?
Ничего не остается, кроме как собрать пожитки и бежать, пока еще возможно.
Видите, у меня здесь с собой деньги, акции, закладные, ценные бумаги,
фамильные документы и побрякушки - военные трофеи прапрапрадедушки. - Он
похлопал по саквояжу. - Так что я готов. Если можете, не думайте обо мне
чересчур дурно.
- Разумеется, нет, - сказала, кривя душой, Элистэ. Он был
Возвышенным, даже носил высокий титул, и вот он убегал! Убегал от
разбойников! Что должна чувствовать мадам? Элистэ взглянула на бабушку,
ожидая увидеть презрение на лице, но обнаружила только мрачное, почти
горестное сострадание. Ее собственная пренебрежительная усмешка сбежала с
губ, и она спросила уже более сочувственно:
- А сейчас народогвардейцы преследуют ваше превосходительство?
- О Чары, да, Возвышенная дева! Я бы уже делил солому с крысами
"Гробницы", если бы не своевременное предупреждение от людей во Мерея. Они
спасли меня в последнюю секунду, клянусь вам. Только я успел выбраться из
дома, а по улицам уже крадутся эти типы из Авангарда... В сущности, мне
пришлось бежать от них. Подумайте только! И еще мне сказали, что все
городские ворота охраняются их стражей...
- Да, теперь они охраняются постоянно, - подтвердил во Мерей.
- Мои дела никогда еще не находились в столь плачевном состоянии.
- Не огорчайтесь, маркиз, - посоветовал кавалер. - Остался еще один
выход из города, путь, известный немногим. Через два часа вы будете в
безопасности за пределами городских ворот. А потом вам стоит подумать и о
временной эмиграции.
- О, непременно, разумеется! Думаю, что мне лучше уехать в Ланти Йум
- они там чтут родовитость. А вы, графиня? - спросил во Льё в'Ольяр
хозяйку дома. - Ведь вы, ваше сиятельство, тоже не невидимка!
- Было бы чрезвычайно досадно, если бы она была невидимкой, -
рассеянно возразил Мерей с машинальной галантностью.
- Неужели кавалер во Мерей еще не уговорил вас уехать?
- Если и не уговорил, то не потому, что мало уговаривал, - объявил
Мерей.
- Об этом думать не приходится, - высокомерно сказала Цераленн.
- А что король? - смело спросила Элистэ, и, встретив удивленные
взгляды, продолжила: - Но ведь если самые высокопоставленные из
Возвышенных в опасности, разве его величеству не угрожает еще большая
опасность? Разве он не может окончить свои дни в "Гробнице"?
- Внучка, ты говоришь неслыханные вещи. - Высокая фигура Цераленн
застыла. - Королевская особа священна и останется таковой и при тех
временных беспорядках, какие мы ныне переживаем. Предполагать что-либо
иное - означает перейти границы мыслимой ребяческой дерзости. Подобные
мысли недостойны... они вульгарны... Тебе должно быть стыдно за себя.
Возможно, ледяная строгость бабушки скрывала замешательство и даже
тревогу, но Элистэ этого не заметила. Щеки ее вспыхнули, она опустила
глаза.
Но во Льё в'Ольяра не так легко было осадить.
- Вы чересчур непреклонны, графиня, - сказал он. - Юная леди говорит
вполне разумные вещи, и я с ней согласен. Даже родной брат его величества
снизошел до того, чтобы улизнуть отсюда, и хорошо сделал, - насколько я
слышал, его уже совсем припекало. Что же говорить о неприкосновенности
королевской особы? Но, собственно, присутствующий здесь кавалер знает об
этом больше моего. Правда, Мерей? Разве вы не поддерживаете связи с людьми
Феронта в Стрелле? О Чары, вот вам и идея. Феронт и его хозяева в Стрелле
могли бы раскошелиться да "подмазать" кого следует и таким образом
облегчить его величеству бегство из Бевиэра. Можете быть уверены - мы,
Возвышенные Вонара, сделаем все, что в наших силах, но все же мне кажется,
эти стрелльские господа могли бы...
- Пора, маркиз, - перебил его во Мерей с такой спокойной уверенностью
в голосе, что эта реплика показалась случайной и несущественной.
Во Льё в'Ольяр с готовностью кивнул. Он, видимо, не заметил, что ему
намеренно наткнули рот. Но Элистэ достаточно ясно это почувствовала, и ее
утихшая было обида вспыхнула вновь. Они боятся, что она узнает что-нибудь
о готовящемся побеге короля. Они доверяли ей не больше, чем... ну,
например, Аврелии, от которой всегда все скрывали Ее лицо вытянулось, но
никто этого не заметил.
Цераленн и Элистэ проводили гостей к выходу. Кавалер во Мерей нанял
возницу, ждавшего их на улице у дома. Это был разумный ход, ибо
народогвардейцы в поисках богатого Возвышенного во Льё в'Ольяра и не
подумали бы обыскивать обшарпанный городской фиакр. Сам маркиз оглядел
экипаж с недоумением, но сесть в него согласился. Через секунду они уже
катили, погромыхивая по обманчиво спокойным улицам к месту их секретного
назначения, к той неизвестной обители, к безымянной улице, на которой
стоит неприметный дом с подвалом, ведущим к потайному ходу под городской
стеной. Удивительно, что Мерею удалось каким-то образом проведать о нем, и
этой драгоценной тропой жизни пока можно было пройти без всяких помех и
препятствий. Маркиз во Льё в'Ольяр наверняка благополучно ускользнет из
Вонара и присоединится к другим Возвышенным изгнанникам в Ланти Йуме или в
другом месте.
Цераленн и Элистэ стояли в дверях, глядя, как экипаж исчезает из
виду. В голове Элистэ роились вопросы, но ни одного из них она не задала
вслух. Какой в этом смысл, бабушка все равно не ответит. Вот улица
опустела, и обе дамы вернулись в дом. Цераленн удалилась в свои покои, а
Элистэ поспешила наверх за горничной и своими упакованными сокровищами.
Прерванная было затея удалась как нельзя лучше. Но когда Элистэ стояла
позади дома в саду, залитом лунным светом, делая вид, что наблюдает за
действиями Кэрт, мысли ее были далеко. Она как будто следовала по улицам
за своим прежним поклонником, ныне беженцем, и гадала - может ли произойти
то, о чем прежде невозможно было и помыслить, случится ли так, что она и
ее близкие когда-нибудь отправятся той же дорогой?

- И это твое последнее слово? - осведомился Уисс в'Алёр.
- Последнее и окончательное, - ответил Хорл Валёр, чувствуя, как
внезапно проясняется его сознание и совесть. Он глубоко вздохнул и
выпрямился. Ему было страшно, но одновременно он испытывал счастье, какого
не переживал со времени приезда в Шеррин. Поблизости не было Бирса,
подавлявшего его, - в последнее время, к его великому облегчению, Бирс
частенько находился в отлучке, - и Хорл наконец собрался с силами
противостоять сыну. Наконец-то он обретал себя, сбрасывая тяжкий груз
унижения и зависимости. Удивительно, как легко стало на душе, - надо было
сделать это несколько месяцев назад. Глядя прямо в глаза сыну, Хорл твердо
сказал:
- Это не подлежит обсуждению. Скажи, зачем мы приехали сюда? - Они
стояли перед столичным Арсеналом, куда Уисс притащил его с далекой улицы
Нерисант. Хорл не видел в этом смысла, но сын настаивал.
- Здесь кое-что может тебя заинтересовать. Но пока не стоит об этом.
Сейчас же я снова хочу напомнить тебе о долге, о котором ты явно позабыл.
Народ Вонара нуждается в твоих услугах. Уж это-то, по крайней мере, ты
обязан ему предоставить. И сделать это с радостью и охотой. - Тон Уисса
был исполнен суровой укоризны. Казалось, что они поменялись ролями и отец
порицает непокорного сына. Обычно это действовало безотказно, но сегодня
Хорл выказывал необыкновенное упорство.
- Я знаю свои обязанности. Я ничего не забыл и не нуждаюсь в
поучениях. - Он был горд собственной смелостью. - Я с радостью буду
служить народу, но его интересы и твои собственные не совсем совпадают.
Это стало достаточно очевидным. И давай прекратим пререкаться. Ты
хитростью вынудил меня помочь тебе погубить Шорви Нирьена. Проделал ты это
ловко и теперь торжествуешь...
- Скажи лучше, что торжествует народ. Вся страна.
- Это спорный вопрос. Страна теряет героя, а ты расправляешься с
соперниками. По сути дела, ты обманул меня и попросту использовал. Ты
всегда так поступал. Ты использовал меня много месяцев подряд, может быть,
всю жизнь, но теперь этому должен прийти конец. Я принял решение и завтра
возвращаюсь в Ворв. Ты, без сомнения, восторжествуешь, но без помощи
своего отца. - Хорл скрестил руки на груди. - И больше я не хочу говорить
об этом.
Уисс пристально изучал отца, и, казалось, его зрение преломляется и
искажается, словно он смотрит через странные искривленные линзы. Мир
вздрогнул, сдвинулся и снова застыл, но теперь Уисс увидел перед собой
врага. Если раньше он сомневался к какой категории отнести Хорла, то
теперь раз и навсегда на все вопросы был дан ответ. Враги Уисса в'Алёра -
враги Вонара и потому не заслуживают снисхождения. На виске Уисса вздулась
вена. Ему потребовалась воля, чтобы сдержаться и не ударить отца. Для
победы этого противника существовали способы получше, да, гораздо лучше.
- Ну что ж, ты явно настроен самым решительным образом, и никакие мои
доводы твоего решения не изменят, - согласился Уисс без видимого гнева. -
Я сожалею о твоем отъезде, но вынужден принять твой выбор. Я не буду
пытаться удерживать тебя. Однако прежде, чем ты уйдешь, тебе стоит кое-что
увидеть. Идем. - Схватив отца за руку, Уисс потащил его к дверям.
Хорл рассудил, что благоразумнее будет не возражать против такой
мелочи. Народогвардейцы, охранявшие вход, без звука расступились,
пропуская президента Комитета Народного Благоденствия. Эта их покорность
неприятно поразила Хорла.
Они прошли просторными залами нижнего этажа и начали спускаться по
лестнице в тускло освещенный подвал, где хранились Оцепенелости. Зачем это
нужно? Хорл считал, что они попусту тратят время, но промолчал. Ничего,
через двадцать четыре часа он покинет город, и все скоро кончится.
Они спускались все ниже и ниже по отсыревшей лестнице, Уисс -
впереди, Хорл покорно шествовал следом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96