Орей с Никодимом повернулись ко мне с одинаковым недоумением.
Ц Бабы волхвами не бывают, Ц поправила зардевшаяся знаменитость.
Ц Тогда Ц знаменитая ведунья Меланья, Ц согласилась я.
Ц Внучка!… Ц строго начал Орей. А потом замолчал, махнул рукой: Ц Опоит д
о смерти Ц и ладно, туда ему и дорога.
Ц Эй, я не согласен! Ц подал голос Никодим, раздраженный, что его судьбу о
пять решают без него, Ц Чего это опаивать она меня будет?
Ц Не тревожься, Ц успокоила я. Ц Она хорошая ведунья.
Ц Да я и здоров уже почти, Ц все еще недовольно проговорил Никодим.
Ц Тебе еще два раза отвар пить! Ц авторитетно заметила Меланья.
Ц Вот, сама видишь, Ц сказана я ей, Ц Пока твоего имени никто не знал, так
и про твое умение лечить не было известно, а как тайны больше не стало, так
и про тебя узнали. Какая ты умная да разумная.
Ц Так это все потому, что ты здесь, Ц рассудительно отвергла девочка ми
стическую связь признания с именем Меланья. Ц А не было б тебя, так они, Ц
презрительный кивок на мужчин, Ц и не узнали б!
* * *
Ц Никодим, Ц позвала я, устроившись на бревнышке возле родничка. Ц Рас
скажи, почему ты себя считаешь голут-венным?
Он вытаращил глаза: Ц Да потому что я голутвенный и есть! Не ант же. И не гос
подин.
Ц Ну про господ мне все понятно Ц это те, кто с гривной. А почему ты так ув
ерен, что не ант?
Ц А я что, похож на анта?
Ц Нет, не похож. Ты свободный человек. Это я поняла, когда пыталась справи
ться с твоей болью, а ты не давал.
Ц Я не давал? Да что ж я Ц враг себе, лечению мешать?
Ц Не враг. Но твоя… самостоятельность, или как ее еще назвать? Она против
илась мне. Я это хорошо чувствовала. А ты-то сам как можешь это чувствоват
ь?
Ц А я никак и не чувствую Ц знаю, и все.
Ц Да откуда?
Ц Рассказали. Отеи даже заучивать наизусть заставлял.
Ц Наизусть? Что заучивать?
Ц Прародителей. Я и сейчас могу перечислить Ц всех помню. Анты Ц они ж б
езродные. Жил да помер, вот и весь сказ. А мой предки идут от младшего сына л
ыиара Вакурова, Овсея. Овсей гривны не имел, но детишек понаделал Ц будь з
доров! А у его сына, у Патролета, был свой сын…
Ц Достаточно, Ц остановила я. Ц Главное, что от чреды всех этих сыновей
потом появился ты.
Ц Точно, Ц самодовольно согласился Никодим.
Ц Но если ты так хорошо свое родство знаешь, чего ж ты все время боишься, ч
то тебя за анта примут? Никодим помрачнел: Ц А я и не боюсь, с чего вы взяли?
Ц Ни с чего, Ц беспечно ответила я. Ц Иди лечись. Чтоб к завтрашнему дню
был как новенький!
Дальше его расспрашивать не было смысла Ц я и так все увидела. Двоюродны
й брат Никодима Ц Лоба, сын дядьки Кур-чины, оказался антом. Выяснилось п
росто: Лоба пошел к кравенцовскому лыцару Татию в прислугу. Дядька Курчи
на очень переживал это, скрывал как мог, хотя Лоба и женился, будучи в слуг
ах, и своих детей завел. Но когда Лоба на погребальный костер помершего Та
тия сам взошел, по своей воле, Ц этого уж скрыть было нельзя. Так его и сожг
ли Ц совсем молодого. Он всего на три года был старше Никодима.
Такое и раньше бывало в семьях голутвенных: нет-нет да и появятся дети-ан
ты. Но в славном голутвенном роду, ведшем отсчет прародителей от Овсея, мл
адшего сына лыцара Вакурова, такое случилось впервые. Обвиняли во всем ж
ену дядьки Курчины, Мирамиду, которая была из актов. Но жены из антов и до э
того были у многих в роду Овсея…
Так и легло на Никодима пятно причастности к антам.
* * *
Орей увел Никодима скрытными тропами на следующий день.
Мы до этого долго обсуждали, к кому из лыцаров князя Квасурова обратитьс
я за помощью, и я настояла на кандидатуре Каллистрата Оболыжского. Услыш
ав, кого я предлагаю, Никодим сначала изумился, а потом пожат плечами: мол,
как хотите!
Изумление было объяснимо. В его мыслях я увидела то, чего не сказал князь:
Каллистрат, будучи наследственным лыцаром Ободыжским, не носил гривны! Н
е стал надевать Ц и все! Она имелась у него в поместье, лежала з дорогом ла
рие, и Никодим просто не понимал, как такое может быть!
Но Каллистрата знал, о дружбе того с князем был наслышан и возражать не ст
ал. Роль сыграю и то, что поместье Обо-лыжских, оказывается, граничило с Ту
ровским княжеством и было ближе всех к заповедному лесу.
После их ухода я навестила князя. Он лежал, как сказочный прекрасный прин
ц, спящий в хрустальном гробу. Только в сказке, кажется, был не принц, а прин
цесса, дорогой хрусталь стоял в уединенном месте, а не на солнечной опушк
е леса. И гроб легко открывался: иначе как быть с оживляющим поцелуем?
Я Михаила при всем желании поцеловать не могла. Гроб меня не жег, как остал
ьных, Ц и на том спасибо. От его огня страдали, оказывается, не только люди
, но и животные: вокруг валялось немало опаленных тушек полевых мышей, зай
цев, ворон и даже одна лиса.
Пришлось взять палку и сгрести все это в сторону, подальше от прекрасног
о принца. Вернее, князя.
Стрелы уже не было и в помине Ц рассосалась. Зато дырка в Витвине зияла вс
ей своей неприглядностью. Не зная толком, как помочь, я на всякий случай вы
тянула шею, попытавшись максимально приблизить Филуману к Витвине. Хоро
шо, что никого вокруг не было (специально закрывала глаза и осматривалас
ь на предмет подглядывания) Ц зрелище, вероятно, было еще то!
Правда, толку от моих акробатических этюдов не было. Одно моратьное удов
летворение.
Послав на прощание князю воздушный поцелуи и убедившись, что воздушные п
оцелуи не имеют той целительной силы, как невоздушные, я вернулась в избу
шку, надежно охраняемую древними богами.
Меланья обедала.
Я спросила, не угостит ли она и меня. Получила беззвучный кивок с мысленны
м подтверждением. Присоединилась.
Стол разнообразило несколько блюд с травами и плодами. Проследив, в како
й очередности хозяйка отправляет их в рот, я повторила эту очередность з
а ней. Восторга не испытала, но прилив сил минут через пятнадцать-двадцат
ь последовал.
День, кажется, позволял наконец (впервые с минуты моего появления в этом м
ире) расслабиться душой, и я отправилась с маленькой целительницей гулят
ь по заповедному лесу
Слежки за собой не чувствовала. Видно, так напугала Еева, прихватив за ког
тистую лапу во время нападения зверей вместо мамаши, что он боялся тепер
ь эту лапу даже через лесных жителей протягивать в моем направлении. Кон
чина мамаши его, наверно, кое-чему научила. Гулять можно было спокойно.
Лес был прекрасен.
Его естественная, как бы сама собой разумеющаяся красота вдруг почему-т
о напомнила мне, что моя дорогая, любимая мама уже начала за меня волноват
ься. Уже отбила, наверно, телеграмму тете Вере. Если та сама раньше на ноги
ее не подняла…
Вот наделала я дел!
Живо, с острым чувством вины, я представила маму, ры-даюшую в милиции А чем
милиция поможет? Кто тут вообше поможет? Бедная мама, потеряла мужа, а тепе
рь еще и дочь!
Мама, да не потерялась я, не волнуйся! Я здесь, гуляю себе спокойно, тихо, хор
ошо! И лес совсем не страшный, и местная девочка со мной, не даст заблудить
ся!
Я тяжело вздохнула, бодро осмотрелась, стараясь отвлечься от своих груст
ных мыслей.
Гуляла только я Ц Меланья бегала, сверкая голыми пятками из-под сарафан
а, серого от старости и от ветхости. Бегала взад-вперед, не останавливаясь
, то обгоняя меня, то отставая, то вновь обгоняя.
Ц Как твой пальчик? Ц поинтересовалась я.
Она на секунду притормозила возле, ткнула мне под нос указательный палец
, и я убедилась, что заживление идет полным ходом: новая, розоваяТсожица уж
е почти прикрыла белую косточку. Торчало только ее белое острие. Но и его м
ожно было издалека принять за ноготь. До самого же ногтя, как я поняла из м
имолетной мысли маленькой лесной знахарки. дело еще дойдет не скоро Ц н
едели через полторы.
Меланья поскакала дальше по своим делам, а я задалась вопросом: кто же она
в жесткой иерархии этого мира? Маленькая, но яркая представительница вол
хвовского сословия.
Литка Если взять критерием умение Ц и страстное жела-ние! повинов
аться приказам , как характерный признак ан-тов. то проверить легко.
Ц Меланья, Ц приказала я (не строго, не жестко, а как будто это само собой
разумеется), Ц принеси мне здешний самый красивый цветок!
Она кивнула, и мелькнувший в ее голове зрительный образ «самого красивог
о цветка» меня не разочаровал. Фонтаном фиолетово-крапчатых, капризно в
ыгнутых лепесточков он напомнил мне шедевр цветочного искусства, стоящ
ий на окошке у нас в лаборатории, Ц любимое детище медсестры Веры Максим
овны.
Меланья умчалась, а я присела на старое поваленное дерево и принялась жд
ать.
Когда срок ожидания показался мне слишком уж большим, я направилась за М
еланьей, ориентируясь на единственный в округе комочек светящихся мысл
ей. Чем ближе я подходила, тем отчетливее воспринимала то, что видели глаз
а Меланьи: укромную полянку, в самую середину которой бил сноп солнечных
лучей. Ковер скромных желтых цветочков, усеявших поляну, сиял под лучами,
как второе солнышко.
Девочка смотрела, не отрываясь, уже несколько минут. Просто любовалась.
Остановившись рядом, я согласилась: Ц Красиво. Но где же тот красивый цве
ток, который ты должна была принести? Меланья удивилась: Ц Так ты уже прош
ла его.
Ц Да? Не заметила. Я же не искала его. Я ведь тебе говорила цветок принести
. Сорвать и принести.
Ц Зачем же сейчас срывать? Если срывать, так это ближе к вечеру, когда сол
нце совсем уже наклонится. Тогда можно сорвать. Потом вымочить в еловом о
тваре, добавить толченого сребролиста, дать отстояться…
Ц Подожди, подожди. Я не собиралась делать из самого красивого в лесу цве
тка какой-то отстой. Я собиралась просто смотреть на него.
Ц Так иди и смотри. Рвать-то зачем? И я почувствовала, как при одной мысли
о том, что цветок можно взять и сорвать «просто так», она ужаснулась. На мг
но> вение оторопела и тут же четко определила мое место: чужой человек, а з
начит, враг.
Ц Я не враг тебе, Ц мягко сказала я, потянувшись погладить ее по спутанн
ым волосам.
Она холодно отстранилась. Я была враг лесу, а следовательно, и ее враг.
Так, приказов она не выполняет и выполнять не стремится. Похоже Ц не ант.
А как насчет внедрения моей воли непосредственно в ее мозг?
Я прикрыла глаза, обняла своей мыслью светящийся клубочек чужого сознан
ия и попыталась пригладить Ц примерно так, как собиралась поступить с е
е давно не чесанными волосами.
И опять неудача. С тем же успехом я могла попытаться пригладить клубок ст
альной проволоки. Ее сознание сопротивлялось покруче, чем у Никодима! Да
же не сопротивлялосьЦ просто не реагировало. Игнорировало напрочь! Как
там, в красивом латинском изречении, читанном мною где-то (чуть ли не у Лем
а): игнорамус эт игнорабимус? Не знаю и знать не хочу?
Мне еще не приходилось экспериментировать с сознанием господ, но, по-мое
му, так жестко противодействовать навязыванию чужой воли может только г
осподин. Или госпожа. Маленькая, некрасивая, с вечно спутанными волосами,
но Ц госпожа.
Вот так номер! Я-то думала, что главные прислужники нечисти Ц анты из ант
ов, самые наипослушнейшие. А оказывается, с нечистью заодно были и несост
оявшиеся господа.
Кто же их вытеснил в лес, отобрав ухоженные поместья и трудолюбивых анто
в? Михаил что-то упоминал про смутные времена и междоусобные войны. Не тог
да ли часть господ и оказалась за пределами здешнего стройного феодальн
ого общества?
А может, история была еще гаже? Не получилось ли так, что кучка господ в той
кровавой междоусобице попыталась взять в союзники нечисть? Опереться н
а всеобщего врага? Тогда вполне логично, что все люди объединились в борь
бе с ренегатами. И победили. Загнав вместе с нечистью в непроходимые леса
и болота, Ц там и им самое место, иудам рода человеческого!
Ц Меланья, Ц осторожно спросила я, Ц а ты повелителей леса любишь?
Ц Люблю? Ц удивилась она. Ц Зачем? Да, действительно!
Ц А как ты к ним относишься?
Лесная госпожа пожала плечами, внутренний фон мыслей можно было охаракт
еризовать выражением: «Они же мне не враги!»
И еще у нее всплыло воспоминание: маленькое скрюченное существо, по-свое
му даже гармоничное. В короткой рваной юбочке, с мясистым приплюснутым н
осом и нелепыми ярко-желтыми бусами на шее. И все это окрашено теплым чувс
твом сопричастности, общности.
Получается, я Ц такая молодая и красивая, желающая помочь и приласкать,
Ц враг. А мерзкая тварь, прячущаяся в своей пещерке от всего белого света,
Ц не враг. Интересно.
Ц А повелители леса вам с дедом чем-нибудь помогают?
Ц В чем?
Ц Ну я не знаю, в чем вам помощь нужна… Еду добывать, например.
Я не надеялась на положительный ответ и вдруг услышала: Ц С едой? Помогаю
т.
И увидела воспоминание. Маленький олененок с перебитой ногой, едва волоч
а ее по земле, приползает к порогу избушки, ложится рядом с идолами. На леч
ение? Ага, сейчас! Следующая сцена Ц приготовление Ореем жаркого из этог
о милого олешки.
Ц Он вам… оленей пригоняет?
Ц Бывает. Тех, что все одно не выживут. Но старых дед назад отправляет, вол
кам. У него уже зубов на старое мясо не хватает.
Ц Так. И за это вы лесному повелителю благодарны.
Ц Благодарны Ц это как? А. гимны поем? Да гимны мы всегда поем, хоть присыл
ает он живое мясо, хоть нет Ц Зачем же поете?
Ц Положено.
Ц Кем положено? Повелителем леса?
Ц Повелитель и слов таких не знает, какие в гимнах есть! Богами.
Ц А поете кому? Все-таки повелителю леса? Меланья почесала за ухом:
Ц Поем ему. Ц А говоришь Ц слов не понимает Ц Не понимает. Но, наверно, в
се равно приятно. Тебе небось тоже было бы приятно послушать, как хвалят т
воих пращуров Ц Ого! Так небесные боги Ц родственники нечисти? Меланья
надула губы Ц Не говори так, это обидное слово. А родственники им все боги
Ц и небесные, и подземные, и темного царства. Про людей, правда, тоже говор
ится, что боги нас породили. Через корову Земун. Только я не очень верю: от к
оровы телята родятся, а не люди. Ну что, насмотрелась на лесную красоту? По
шли назад.
Я шла, а Меланья все бегала кругами, с любовью склоняясь чуть ли не к каждо
му листочку, цветочку, веточке. И меня наконец осенило: вот же кого она люб
ит Ц лес! И все живое в лесу. Кроме людей. Которые приходят в лес и поганят е
го.
И этим Меланья удивительно напоминала повелителей леса, которые тоже не
любят людей и любят лес.
Совершенно разные, даже противоположные, одни Ц волхвы, другие Ц нечис
ть. Они могли жить, даже не слишком пересекаясь. Но и не противореча друг д
ругу. Деля одну любовь на двоих и одну на двоих Ц ненависть.
Пожалуй, я ошибалась: никто господ волхвов в лес не выгонял. Просто этот ст
ранный феодальный мир, в который я попала, стоял на взаимной любви господ
и их рабов-антов. А волхвы, хоть по структуре своей личности и господа, но с
их нелюбовью к людям в этой ценностной системе выглядели абсолютно лишн
ими. Вот они от этого мира и удалились. И оказались на обочине Ц рядом с не
чистью.
Ц Меланья, а ты могла бы ударить человека? Ц спросила я пробегающую мим
о девчушку.
Ц А зачем его бить? Ц равнодушно спросила она. Ц Дед говорит, отведи чел
овека в лес, он и сам помрет.
Ц Да, большой гуманист твой дед! Ц восхитилась я.
Меланья слова «гуманист» не поняла, но иронию заметила и опять надулась.
А я размышляла о том, как причудливо иногда сходятся противопол ожности.
* * *
Уже загодя, метров за триста-четыреста, я почувствовала, что у нас гость. Н
о гость осторожный. Я узнала его самоназвание Ц Бокша и вспомнита того к
остлявого парня-ватажника, что помогал идти Никодиму. Но чего этот Бокша
хочет сейчас и почему прячется, долго понять не могла.
Стояла спиной к кустам, за которыми он схоронился Ц хорошо схоронился, д
аже такой знаток леса, как Меланья, не углядела его. Стояла и вглядывалась
в его мысли.
А он смотрел на меня, и его тянуло ко мне. Но не как мужчину к женщине, а как н
еприкаянного анта к возможному господину. Ему и самому было страшно ощущ
ать в себе эту тягу, и боязно, что я его прогоню, и непонятно, что делать, есл
и вдруг не прогоню. Прямо как пацан на первом в жизни свидании.
Ну а мне что с тобой делать? А, Бокша? Убежать от тебя мне некуда, а чем больш
е ты смотришь на меня из своих кустов, тем отчетливее я сознаю, что быть те
бе сожженным на моем погребальном костре… Если, конечно, не умрешь раньш
е меня.
Произошло, ох произошло уже таинство «прилепления его души» ко мне. Как э
то случилось с покойными Лизаветой и Николой. Но что было с ними Ц я тогда
не понимала. Поехали они с опальной княгиней в неизвестность, бросили вс
е и поехали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65