Допустим, два меча слиплись… А с чего это они вдруг слипат
ься станут?
Ц Ну какже, княгиня.?! Если их случайно лезвием на лезвие положат… Или даж
е в бою Ц ведь бывает такое: соприкоснутся воины мечами дольше чем на мгн
овение Ц и готово, остались без мечей. Потому что склеились их мечи на век
и вечные так, что и не отделишь друг от друга. Или у вас в мире так не бывает?
Ц Не бывает, князь. Я, честно говоря, вообще не могу уразуметь, как такое мо
жет быть. Металл Ц самое твердое из ееществ. А слипаются, наоборот, мягкие
: пластилин, глина, сладкие пальцы наконец, если их макнешь в мед!
Ц Истинная правда. Но с металлами все наоборот: чем тверже металлы, тем б
ыстрее две поверхности склеиваются. Если особо твердые сплавы, тогда воо
бще почти мгновенно. А мечи, ножи Ц их как раз из таких сплавов и делают!
Ц Мечи, ножи Ц туда им и дорога. Пусть бы хоть все по-склеивались, меньше
смертоубийств было б. Но у вас же есть металлические деньги!
Ц Верно. Как же богатому человеку без денег! Но они ведь из мягких, благор
одных металлов Ц золота, серебра. Эти могут лежать годами и не превратит
ься в единый, неразделимый кусок. А и превратятся Ц так ничего, их перепла
вить заново труд небольшой.
Ц Как Ц серебро, золото? А мелкая монета? Я же сама слышала, как ваш Никоди
м за сведения обо мне расплачивался медной мелочью с хозяином постоялог
о двора в Суроже! Будто я и не княгиня, а так Ц не пойми не разбери что!
Михаил чуть порозовел: Ц Негодник! Обязательно прикажу, чтоб так больше
не делал! Но, княгиня, у нас самая мелкая монетка Ц это серебряный грошик.
Медь липнет так, что горсть монет Ц если б какой-то безумец рискнул отчек
анить монеты из меди Ц уже через полчаса превратилась бы в комок! Склеил
ись бы не только плоскими частями, но даже острыми краями…
Ц Подождите, князь, но металлы ведь применяются не только для оружия. На
кухне тоже. Медные ступки делают у вас?
Ц Ваша правда, ступки из меди бывают. Но пестик для этой ступки всегда ка
менный! Или деревянный. Ц Вот! Ц обрадовалась я. Ц Вот и отличие, которо
е я искала! Я же чувствовала, я же говорила, что разница между нашими мирам
и должна быть. И не в гипнозе дело, а в том, что физика вашего мира какая-то н
е такая!
Ц Физика? Это там, где закон сохранения энергии? Вы ж, княгиня, утверждали,
что выше законов физики ничего и не бывает? Что они везде одинаковы! А тепе
рь говорите прямо противоположное?
Ц Не путайте меня, князь! То я говорила про один закон, он Ц да, неизменный
. А сейчас говорю про другой. Даже и не про закон, наверно, а про константу. Т
очно! Ваш мир, видимо, отличается от нашего какой-то физической константо
й! Или не самой константой, а ее значением. У нас она, к примеру, пять единиц,
а у вас Ц двадцать пять! Или наоборот.
Ц И что, каких-то двадцати единиц достаточно, чтобы у вас мечи не склеива
лись между собой? Ц с сомнением спросил Михаил.
Ц Опять вы со своим холодным оружием! Речь о серьезных вешах. Константа
Ц это такое условие. Для начала чего-то. Ну вот: вода превращается в лед пр
и нуле градусов. А если бы она леденела при ста градусах? Тогда здесь все в
округ нас было б во льду! И мы сами мгновенно бы умерли, потому что кровь у н
ас тоже бы заледенела! Поняли теперь, как важна неизменность физических
констант?
Ц Не очень… Ц вежливо сказал Михаил. Ц Вы так быстро произнесли уйму н
езнакомых слов, что я несколько запутался.
Ц Так вот откуда такая невероятная, мистическая доверчивость антов! Ц
не слушая князя, пробормотала я в возбуждении. Ц Оказывается, просто как
ие-то электроны быстрее перескакивают со своих орбит на другие, соединя
я вместе две кристаллические решетки двух кинжалов, Ц и никакой мистик
и!
Ц Княгиня, Ц нерешительно уточнил Михаил. Ц Вы считаете, что души анто
в прилепляются навсегда к господам так же, как кинжал прилипает к мечу?
Ц Э, снова вы с душами! Ц поморщилась я. Ц Душа Ц это грубое слово, за кот
орым скрывается конгломерат миллиардов Процессов, ежесекундно происхо
дящих в нашем теле и, в частности, в головном мозге! Нормальных физико-хим
ических процессов!
Ц Душа в вашем мире Ч это грубое слово? Ч поразился Михаил.
Ц Князь, Ц строго сказала я. Ц Вы опять пытаетесь меня сбить. Не грубое
слово, нет! Но как обобщение Ц грубое. В смысле Ц некорректное. Скажем та
к: большому числу придающее значение маленького. А на самом деле ведь в те
ле не душа Ц а кровь, клеточные мембраны, синаптические узлы нервных око
нчаний. И везде Ц металлы! Не в атомарном виде, в составе соединений с дру
гими химическими элементами, включенные в органические молекулы, но все
-таки реагирующие на межатомарные взаимодействия несколько по-иному! И
мир людей Ц меняется… А всего-то: диамагнетики перешли в ферромагнетик
и!…
Михаил смотрел на меня уважительно, одновременно пытаясь сложить мою сб
ивчивую речь во что-то внятное. Причем так, чтобы я не догадалась о его муч
ительных усилиях. Напрасный труд Ц я обо всем догадалась по его лицу!
Но слишком интересные вещи открывались, и мне некогда было разбираться в
мелких недоговоренностях. Я увлеченно бормотала: Ц То-то мне все время к
азалось, что неспроста эти странности!
И вдруг с ужасом осознала, что вокруг происходит что-то неправильное.
Ц Князь, Ц севшим голосом проговорила я. Ц Вокруг много людей!
Ц Разумеется, княгиня, Ц откликнулся он, все еще пребывая в задумчивост
и. Ц Одной охраны сколько!
Ц Князь, Ц просипела я. Ц Это чужие люди! Они повсюду. Нас окружают. Это з
лые, бешеные люди, думающие об одном Ц как всех нас убить!
Ц Княгиня, из кареты Ц ни ногой! Ц быстро сказал Михаил и выскочил нару
жу.
Я и ахнуть не успела. Только припала к оконцу.
Ц К бою! Ц заорал Михаил. В руке у него уже блистал меч. Ц Занять оборону!
…
И смолк. Медленно, как бы нехотя встал на колени. В шее у него торчала стрел
а. Михаил обмяк, выронил меч и боком повалился в зелень травы.
Я скребла ногтями по дверце кареты не в силах найти ручку, чтобы открыть е
е. А потом пронзительно ясно и отчетливо поняла: все кончено…
Снаружи лязгал, орал, хрипел бой. Сшибались всадники, из кустов выбегали в
се новые и новые пехотинцы Ц плохо, бедно одетые, с пиками, дубинами, прос
то кольями в руках. Визжал пронзительный женский голос Ц наверное, кто-т
о из поварих. А мне было все равно.
Даже если меня убьют Ц это не изменит того, что уже произошло. Стрела выпу
щена, стрела достигла цели. Остальное не важно.
Прямо перед окошком кареты крутился, отбиваясь от ударов, некто на черно
м коне, весь в багрово-красном, с тусклой жестянкой на голове.
«Наверно, Георг Кавустов, Ц равнодушно подумала я. Ц Все-таки достал ме
ня…»
Одним из нападавших на него был Порфирий. Их кони терлись друг об друга бл
естящими боками, будто играясь, будто не догадываясь, чем занимаются их х
озяева А хозяева, в свою очередь, не обращали внимания на веселую игру лош
адей и исступленно пытались дотянуться друг до друга вспыхивающими на с
олние клинками. Интересно, кому это удастся первому?
Удалось Порфирию. Георг свалился вниз.
«Теперь его еще и затопчут копытами», Ц с отстраненной жалостью подума
ла я.
Порфирию тоже не повезло. Стоило ему выдернуть меч из груди врага, как под
бежавший здоровяк в тряпье огрел его по спине палицей.
«Его тоже затопчут?» Ц задалась я вопросом И тут же с вялым удовлетворен
ием констатировала: «Не затоптали!» Ц потому что Порфирий уже вскочил н
а ноги и погрузил красный от крови меч в здоровяка.
Совершив эти действия, Порфирий обернулся в мою сторону и побежал к каре
те.
«Теперь меня хочет убить?» Ц с любопытством подумала я.
Но нет Ц он хотел меня защитить. Потому что толпа не менее чем из пяти гол
оворезов мчалась именно к карете.
Таким образом, направление движения, означившееся в голове Порфирия, сов
падало с направлением в головах нападавших, но цели у них были разные. Соо
тветственно и вели они себя по-разному: Порфирий, придавив дверцу спиной,
защищался, пятерка, бестолково размахивая кольями, наседала
«Бедные, глупые анты», Ц посочувствовала я. И было чему Ц Порфирий уложи
л их одного за другим И тут же ощутил боль в груди, жестоко разрывающую вну
тренности. Мы с ним посмотрели его глазами налево Ц он с удивлением, я с и
нтересом. И увидели Корнея, который, ощеря в рыжей бороде свой беззубый ро
т, заталкивал все дальше в тело Порфирия длинный кинжал.
Порфирий перестал удивляться и обрадовался Но радость его была обращен
а не к Корнею, а к Всевышнему. Быстрых слов было не разобрать, но смысл я уло
вила: несостоявшийся князь и несостоявшийся управитель Сурожа благода
рил Бога, что тот, хотя бы ценой смерти, избавил его от грешных помыслов в о
тношении княгини.
Корней ногой отпихнул от кареты грузное тело Порфирия и рванул дверцу.
Ц Корней… Ц укоризненно произнесла я.
И потянулась к пенной корке лживой кавустовской воли, запекшейся панцир
ем вокруг его мозгов. Делала я это, естественно, застыв до полной неподвиж
ности.
Кавустовский панцирь проломить было легко Ц даже легче, чем я предполаг
ала. Мой удар прошел всю голову Корнея насквозь, вороша извилины мозга и п
ревращая их в бессмысленное месиво.
Ц Княгиня, Ц виновато вымолвил Корней, навзничь падая на только что пов
ерженного им Порфирия.
И не только на него Ц я мельком отметила, что у ступенек кареты в разных п
озах валяется уже немало лишенных жизни человеческих тел
Я захлопнула дверцу и откинулась на спинку сиденья. Дальше ничего делать
не хотелось Ц зачем? Нападающих все равно гораздо больше, скоро они опят
ь будут здесь, на ступеньках кареты. И при этом даже не заметят, что с ними у
же нет их предводителя Георга, того, по чьей злой воле и совершено это кров
авое нападение. Не знают, поэтому все равно выполнят приказанное. А прика
з один Ц лишить меня жизни. И исполнения приказа ждать уже недолго. Вполн
е можно подождать не суетясь.
Я закрыла глаза и расслабилась, собираясь посидеть спокойно Ц до самой
смерти. Но посидеть спокойно мне не дали.
Нечисть лилась тяжелыми красными волнами Ц я ее именно так воспринимал
а через закрытые глаза.
Люди закричали. Воля, ведущая сюда поток зверья, смела барьеры, установле
нные в людских мозгах человекообразным хозяином Ц господином лыцаром
Георгом. Освободившись от его воли, люди опомнились и заорали в панике, в у
жасе, в отчаянии.
Мне не надо было даже выглядывать в оконцеЦ через людские глаза я и так х
орошо видела оскаленные морды, вздыбленные загривки, слюну, капающую с к
лыков. На меня кидались комки животной ярости. Одетые в серую волчью шкур
у. Пятнистую рысью. Бурую медвежью. Даже симпатяги-белочки падали на меня
сверху, выцарапывая глаза, отгрызая уши. Даже пичужки-милашки яростно пи
кировали, долбя мне темя, расклевывая кожу и раздирая коготками лоскуты
скальпа.
Все это, конечно, было не со мной, а с десятками людей, минуту назад воодуше
вленных только одной целью Ц убить меня. Теперь эта цель была забыта, она
исчезла вместе с разрушившейся коростой Георговой воли. Люди осознали с
ебя Ц неизвестно где, в дремучем лесу, под катящимся на них валом лесных т
варей. Вообще-то это были мои люди, мои анты. И мне было странно, что кто-то, к
акая-то нечисть, смеет решать их судьбу таким подлым и кровавым образом.
Брезгливо поморщившись, я дотянулась до кого-то, парящего в небе. Какого-
то стервятника. Ухватилась за тонкую, но прочную нить, что вела от бесслов
есного пернатого существа прямо в логово его хозяина, к источнику воли.
Со стервятником мне было много легче, чем с людьми, Ц у них приходилось и
меть дело с каждым разумом в отдельности, разрушать установку, усвоенную
каждым человеческим мозгом. При этом борясь с самим мозгом, с его волей, в
се-таки существующей, упорно цепляющейся за вросший в сознание панцирь
лжи.
У животных такой воли не было Ц они подчинялись своему хозяину неразумн
о и безответно Ц чистые болванчики на ееревочках. Потянув за одну из вер
евочек, я сразу вышла на кукловода. Не просто вышла, а явилась к нему в пеще
ру в ореоле пылдюшего гнева, сразу ухватив за грязтю, когтистую лапу-руку.
Там, где я готова была учинить свои суд с расправой, раздался истерически
й визг. Кукловод отчаянно дергался в железных тисках моей воли и причита
л-рыдал-клялся' «Не я! Не я! Не я!» Ц и тыкал своим коготком куда-то вбок.
Я на мгновение замерла, прислушиваясь к своим ощущениям.
А и правда! Воля пойманного мною образца нечисти фосфоресцировала не тем
оттенком, который присутствовал у зверья, по-прежнему идущего и идущего
вперед, Ц кромсая, разрывая, комкая по пути куски человеческого мяса.
Вспомнилось, что в слежке за нашим караваном участвовало два вида шпионо
в. И пожалуй, пойманный сейчас экземпляр был тем первым, сравнительно без
обидным, который только наблюдал. Нападал же второй Ц тот, который устро
ил засаду с поваленной елью.
Быстрее молнии вернулась я к карете Ц которую уже грызли, царапали, куса
ли снаружи, пытаясь добраться до меня и моей Филуманы. Заглянула в залиты
е кровавой ненавистью бессмысленные глаза первого попавшегося кабана
и устремилась вдоль уже этой ниточки.
И тут я не раздумывала.
Удар, нанесенный мною, был такой силы, что гнусная тварь перекувыркнулас
ь в воздухе прежде, чем расплющиться о неровные своды карстовой пещерки,
где она нашла себе пристанище. Оглушенная и почти уже ничего не сообража
ющая тварь еще пыталась встать на свои кривые ножки, когда второй мой уда
р буквально взорвал ее черепную коробку изнутри.
И это последнее, что я помнила. Отвращение к происходящему настолько пер
еполнило меня, что сознание не выдержало и отключилось.
А может, это мой разящий топор, моя Филумана исчерпала весь запас слабень
ких сил, имевшийся в моем организме…
* * *
Очнулась я от того, что кто-то неумело меня переворачивал, пытаясь снять п
арчовую накидку с капюшоном, отороченную дорогим блестящим мехом и расш
итую шелковым узором.
На накидку позарились маленькие, юркие, но вполне человеческие глазки, к
оторыми сейчас я и смотрела, не открывая своих глаз.
Все-таки человеческие. Я вздохнула с облегчением Ц неужто наконец этот
звериный кошмар кончился?
Ц Деда, она живая! Ц раздался возмущенный голосок Ц мальчика? девочки
Ц какого-то человеческого детеныша.
Не открывая глаз, я осмотрелась.
Дед детеныша-мародера, видно, копался в поклаже нашей телеги и сейчас под
нял голову. Карета, где лежала я и находился ребенок, пытающийся меня разд
еть, стояла посреди веселенького зеленого пейзажа. Деревья, солнышко… И
гора трупов на земле. Из-под них не было видно ни дороги, ни придорожной тр
авы. Большинство трупов растерзаны самым чудовищным образом. Попадалис
ь и звериные Ц но это как-то не бодрило.
Сочетание в одном пейзаже нежно-зеленого верха с кроваво-красным низом
показалось мне очень тягостным. Дед, однако, этот пейзаж уже видел, и на не
го, в отличие от меня, зрелище впечатления не произвело.
Ц Не трогай, внученька, а то еще бросится да поранит! Я сейчас подойду, Ц
пообещал он детенышу, оказавшемуся девочкой
Пока он плелся к моей карете, я осматривалась вокруг в поисках живых. Наше
лся только один. Никодим, придавленный мертвыми телами, залитый и своей, и
чужой кровью, внимательно следил за передвижениями деда. Ему было очень
больно, но до поры до времени он боялся стонать. На трупы уже начинали слет
аться мухи, и Никодим от всей души надеялся, что дедок с внученькой окажут
ся столь же безобидными мародерами, как и эти мухи.
Ц Конечно, живая, Ц подтвердил дедок, заглядывая в дверь. Ц Видишь, это
черное паскудство у нее с шеи не слезло! Эй, девка, вставай, чего разлеглас
ы
Столь добродушно-душевное подбадривание было обращено уже ко мне.
Я подняла голову. Дед с внучкой Ц оба босые, оба по щиколотку в черной, нач
инающей подсыхать крови Ц стояли и смотрели. Мысли о помощи не возникло
ни у него, ни у нее. Девчонка была возмущена, что не имеет такого платья с на
кидкой, какое было у меня, а дед гадал, как это паскудство Ц не меньше чем к
няжеского размера! Ц могло оказаться на шее у девки. Ну у мужика, что в тра
ве лежит, Ц это еще понятно..
Память вернулась рывком. Я вскочила, выглянула из кареты Ц искала место,
на которое можно поставить ногу, не ступив в кровь. Такое место нашлось ря
дом с колесом, около копыта моей насмерть загрызенной лошади Ц мертвой,
но до сих пор впряженной в карету.
Перепрыгивая с одного сухого пятачка на другой, я добралась до места, где
лежал Михаил. Любопытная девочка подбежала следом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
ься станут?
Ц Ну какже, княгиня.?! Если их случайно лезвием на лезвие положат… Или даж
е в бою Ц ведь бывает такое: соприкоснутся воины мечами дольше чем на мгн
овение Ц и готово, остались без мечей. Потому что склеились их мечи на век
и вечные так, что и не отделишь друг от друга. Или у вас в мире так не бывает?
Ц Не бывает, князь. Я, честно говоря, вообще не могу уразуметь, как такое мо
жет быть. Металл Ц самое твердое из ееществ. А слипаются, наоборот, мягкие
: пластилин, глина, сладкие пальцы наконец, если их макнешь в мед!
Ц Истинная правда. Но с металлами все наоборот: чем тверже металлы, тем б
ыстрее две поверхности склеиваются. Если особо твердые сплавы, тогда воо
бще почти мгновенно. А мечи, ножи Ц их как раз из таких сплавов и делают!
Ц Мечи, ножи Ц туда им и дорога. Пусть бы хоть все по-склеивались, меньше
смертоубийств было б. Но у вас же есть металлические деньги!
Ц Верно. Как же богатому человеку без денег! Но они ведь из мягких, благор
одных металлов Ц золота, серебра. Эти могут лежать годами и не превратит
ься в единый, неразделимый кусок. А и превратятся Ц так ничего, их перепла
вить заново труд небольшой.
Ц Как Ц серебро, золото? А мелкая монета? Я же сама слышала, как ваш Никоди
м за сведения обо мне расплачивался медной мелочью с хозяином постоялог
о двора в Суроже! Будто я и не княгиня, а так Ц не пойми не разбери что!
Михаил чуть порозовел: Ц Негодник! Обязательно прикажу, чтоб так больше
не делал! Но, княгиня, у нас самая мелкая монетка Ц это серебряный грошик.
Медь липнет так, что горсть монет Ц если б какой-то безумец рискнул отчек
анить монеты из меди Ц уже через полчаса превратилась бы в комок! Склеил
ись бы не только плоскими частями, но даже острыми краями…
Ц Подождите, князь, но металлы ведь применяются не только для оружия. На
кухне тоже. Медные ступки делают у вас?
Ц Ваша правда, ступки из меди бывают. Но пестик для этой ступки всегда ка
менный! Или деревянный. Ц Вот! Ц обрадовалась я. Ц Вот и отличие, которо
е я искала! Я же чувствовала, я же говорила, что разница между нашими мирам
и должна быть. И не в гипнозе дело, а в том, что физика вашего мира какая-то н
е такая!
Ц Физика? Это там, где закон сохранения энергии? Вы ж, княгиня, утверждали,
что выше законов физики ничего и не бывает? Что они везде одинаковы! А тепе
рь говорите прямо противоположное?
Ц Не путайте меня, князь! То я говорила про один закон, он Ц да, неизменный
. А сейчас говорю про другой. Даже и не про закон, наверно, а про константу. Т
очно! Ваш мир, видимо, отличается от нашего какой-то физической константо
й! Или не самой константой, а ее значением. У нас она, к примеру, пять единиц,
а у вас Ц двадцать пять! Или наоборот.
Ц И что, каких-то двадцати единиц достаточно, чтобы у вас мечи не склеива
лись между собой? Ц с сомнением спросил Михаил.
Ц Опять вы со своим холодным оружием! Речь о серьезных вешах. Константа
Ц это такое условие. Для начала чего-то. Ну вот: вода превращается в лед пр
и нуле градусов. А если бы она леденела при ста градусах? Тогда здесь все в
округ нас было б во льду! И мы сами мгновенно бы умерли, потому что кровь у н
ас тоже бы заледенела! Поняли теперь, как важна неизменность физических
констант?
Ц Не очень… Ц вежливо сказал Михаил. Ц Вы так быстро произнесли уйму н
езнакомых слов, что я несколько запутался.
Ц Так вот откуда такая невероятная, мистическая доверчивость антов! Ц
не слушая князя, пробормотала я в возбуждении. Ц Оказывается, просто как
ие-то электроны быстрее перескакивают со своих орбит на другие, соединя
я вместе две кристаллические решетки двух кинжалов, Ц и никакой мистик
и!
Ц Княгиня, Ц нерешительно уточнил Михаил. Ц Вы считаете, что души анто
в прилепляются навсегда к господам так же, как кинжал прилипает к мечу?
Ц Э, снова вы с душами! Ц поморщилась я. Ц Душа Ц это грубое слово, за кот
орым скрывается конгломерат миллиардов Процессов, ежесекундно происхо
дящих в нашем теле и, в частности, в головном мозге! Нормальных физико-хим
ических процессов!
Ц Душа в вашем мире Ч это грубое слово? Ч поразился Михаил.
Ц Князь, Ц строго сказала я. Ц Вы опять пытаетесь меня сбить. Не грубое
слово, нет! Но как обобщение Ц грубое. В смысле Ц некорректное. Скажем та
к: большому числу придающее значение маленького. А на самом деле ведь в те
ле не душа Ц а кровь, клеточные мембраны, синаптические узлы нервных око
нчаний. И везде Ц металлы! Не в атомарном виде, в составе соединений с дру
гими химическими элементами, включенные в органические молекулы, но все
-таки реагирующие на межатомарные взаимодействия несколько по-иному! И
мир людей Ц меняется… А всего-то: диамагнетики перешли в ферромагнетик
и!…
Михаил смотрел на меня уважительно, одновременно пытаясь сложить мою сб
ивчивую речь во что-то внятное. Причем так, чтобы я не догадалась о его муч
ительных усилиях. Напрасный труд Ц я обо всем догадалась по его лицу!
Но слишком интересные вещи открывались, и мне некогда было разбираться в
мелких недоговоренностях. Я увлеченно бормотала: Ц То-то мне все время к
азалось, что неспроста эти странности!
И вдруг с ужасом осознала, что вокруг происходит что-то неправильное.
Ц Князь, Ц севшим голосом проговорила я. Ц Вокруг много людей!
Ц Разумеется, княгиня, Ц откликнулся он, все еще пребывая в задумчивост
и. Ц Одной охраны сколько!
Ц Князь, Ц просипела я. Ц Это чужие люди! Они повсюду. Нас окружают. Это з
лые, бешеные люди, думающие об одном Ц как всех нас убить!
Ц Княгиня, из кареты Ц ни ногой! Ц быстро сказал Михаил и выскочил нару
жу.
Я и ахнуть не успела. Только припала к оконцу.
Ц К бою! Ц заорал Михаил. В руке у него уже блистал меч. Ц Занять оборону!
…
И смолк. Медленно, как бы нехотя встал на колени. В шее у него торчала стрел
а. Михаил обмяк, выронил меч и боком повалился в зелень травы.
Я скребла ногтями по дверце кареты не в силах найти ручку, чтобы открыть е
е. А потом пронзительно ясно и отчетливо поняла: все кончено…
Снаружи лязгал, орал, хрипел бой. Сшибались всадники, из кустов выбегали в
се новые и новые пехотинцы Ц плохо, бедно одетые, с пиками, дубинами, прос
то кольями в руках. Визжал пронзительный женский голос Ц наверное, кто-т
о из поварих. А мне было все равно.
Даже если меня убьют Ц это не изменит того, что уже произошло. Стрела выпу
щена, стрела достигла цели. Остальное не важно.
Прямо перед окошком кареты крутился, отбиваясь от ударов, некто на черно
м коне, весь в багрово-красном, с тусклой жестянкой на голове.
«Наверно, Георг Кавустов, Ц равнодушно подумала я. Ц Все-таки достал ме
ня…»
Одним из нападавших на него был Порфирий. Их кони терлись друг об друга бл
естящими боками, будто играясь, будто не догадываясь, чем занимаются их х
озяева А хозяева, в свою очередь, не обращали внимания на веселую игру лош
адей и исступленно пытались дотянуться друг до друга вспыхивающими на с
олние клинками. Интересно, кому это удастся первому?
Удалось Порфирию. Георг свалился вниз.
«Теперь его еще и затопчут копытами», Ц с отстраненной жалостью подума
ла я.
Порфирию тоже не повезло. Стоило ему выдернуть меч из груди врага, как под
бежавший здоровяк в тряпье огрел его по спине палицей.
«Его тоже затопчут?» Ц задалась я вопросом И тут же с вялым удовлетворен
ием констатировала: «Не затоптали!» Ц потому что Порфирий уже вскочил н
а ноги и погрузил красный от крови меч в здоровяка.
Совершив эти действия, Порфирий обернулся в мою сторону и побежал к каре
те.
«Теперь меня хочет убить?» Ц с любопытством подумала я.
Но нет Ц он хотел меня защитить. Потому что толпа не менее чем из пяти гол
оворезов мчалась именно к карете.
Таким образом, направление движения, означившееся в голове Порфирия, сов
падало с направлением в головах нападавших, но цели у них были разные. Соо
тветственно и вели они себя по-разному: Порфирий, придавив дверцу спиной,
защищался, пятерка, бестолково размахивая кольями, наседала
«Бедные, глупые анты», Ц посочувствовала я. И было чему Ц Порфирий уложи
л их одного за другим И тут же ощутил боль в груди, жестоко разрывающую вну
тренности. Мы с ним посмотрели его глазами налево Ц он с удивлением, я с и
нтересом. И увидели Корнея, который, ощеря в рыжей бороде свой беззубый ро
т, заталкивал все дальше в тело Порфирия длинный кинжал.
Порфирий перестал удивляться и обрадовался Но радость его была обращен
а не к Корнею, а к Всевышнему. Быстрых слов было не разобрать, но смысл я уло
вила: несостоявшийся князь и несостоявшийся управитель Сурожа благода
рил Бога, что тот, хотя бы ценой смерти, избавил его от грешных помыслов в о
тношении княгини.
Корней ногой отпихнул от кареты грузное тело Порфирия и рванул дверцу.
Ц Корней… Ц укоризненно произнесла я.
И потянулась к пенной корке лживой кавустовской воли, запекшейся панцир
ем вокруг его мозгов. Делала я это, естественно, застыв до полной неподвиж
ности.
Кавустовский панцирь проломить было легко Ц даже легче, чем я предполаг
ала. Мой удар прошел всю голову Корнея насквозь, вороша извилины мозга и п
ревращая их в бессмысленное месиво.
Ц Княгиня, Ц виновато вымолвил Корней, навзничь падая на только что пов
ерженного им Порфирия.
И не только на него Ц я мельком отметила, что у ступенек кареты в разных п
озах валяется уже немало лишенных жизни человеческих тел
Я захлопнула дверцу и откинулась на спинку сиденья. Дальше ничего делать
не хотелось Ц зачем? Нападающих все равно гораздо больше, скоро они опят
ь будут здесь, на ступеньках кареты. И при этом даже не заметят, что с ними у
же нет их предводителя Георга, того, по чьей злой воле и совершено это кров
авое нападение. Не знают, поэтому все равно выполнят приказанное. А прика
з один Ц лишить меня жизни. И исполнения приказа ждать уже недолго. Вполн
е можно подождать не суетясь.
Я закрыла глаза и расслабилась, собираясь посидеть спокойно Ц до самой
смерти. Но посидеть спокойно мне не дали.
Нечисть лилась тяжелыми красными волнами Ц я ее именно так воспринимал
а через закрытые глаза.
Люди закричали. Воля, ведущая сюда поток зверья, смела барьеры, установле
нные в людских мозгах человекообразным хозяином Ц господином лыцаром
Георгом. Освободившись от его воли, люди опомнились и заорали в панике, в у
жасе, в отчаянии.
Мне не надо было даже выглядывать в оконцеЦ через людские глаза я и так х
орошо видела оскаленные морды, вздыбленные загривки, слюну, капающую с к
лыков. На меня кидались комки животной ярости. Одетые в серую волчью шкур
у. Пятнистую рысью. Бурую медвежью. Даже симпатяги-белочки падали на меня
сверху, выцарапывая глаза, отгрызая уши. Даже пичужки-милашки яростно пи
кировали, долбя мне темя, расклевывая кожу и раздирая коготками лоскуты
скальпа.
Все это, конечно, было не со мной, а с десятками людей, минуту назад воодуше
вленных только одной целью Ц убить меня. Теперь эта цель была забыта, она
исчезла вместе с разрушившейся коростой Георговой воли. Люди осознали с
ебя Ц неизвестно где, в дремучем лесу, под катящимся на них валом лесных т
варей. Вообще-то это были мои люди, мои анты. И мне было странно, что кто-то, к
акая-то нечисть, смеет решать их судьбу таким подлым и кровавым образом.
Брезгливо поморщившись, я дотянулась до кого-то, парящего в небе. Какого-
то стервятника. Ухватилась за тонкую, но прочную нить, что вела от бесслов
есного пернатого существа прямо в логово его хозяина, к источнику воли.
Со стервятником мне было много легче, чем с людьми, Ц у них приходилось и
меть дело с каждым разумом в отдельности, разрушать установку, усвоенную
каждым человеческим мозгом. При этом борясь с самим мозгом, с его волей, в
се-таки существующей, упорно цепляющейся за вросший в сознание панцирь
лжи.
У животных такой воли не было Ц они подчинялись своему хозяину неразумн
о и безответно Ц чистые болванчики на ееревочках. Потянув за одну из вер
евочек, я сразу вышла на кукловода. Не просто вышла, а явилась к нему в пеще
ру в ореоле пылдюшего гнева, сразу ухватив за грязтю, когтистую лапу-руку.
Там, где я готова была учинить свои суд с расправой, раздался истерически
й визг. Кукловод отчаянно дергался в железных тисках моей воли и причита
л-рыдал-клялся' «Не я! Не я! Не я!» Ц и тыкал своим коготком куда-то вбок.
Я на мгновение замерла, прислушиваясь к своим ощущениям.
А и правда! Воля пойманного мною образца нечисти фосфоресцировала не тем
оттенком, который присутствовал у зверья, по-прежнему идущего и идущего
вперед, Ц кромсая, разрывая, комкая по пути куски человеческого мяса.
Вспомнилось, что в слежке за нашим караваном участвовало два вида шпионо
в. И пожалуй, пойманный сейчас экземпляр был тем первым, сравнительно без
обидным, который только наблюдал. Нападал же второй Ц тот, который устро
ил засаду с поваленной елью.
Быстрее молнии вернулась я к карете Ц которую уже грызли, царапали, куса
ли снаружи, пытаясь добраться до меня и моей Филуманы. Заглянула в залиты
е кровавой ненавистью бессмысленные глаза первого попавшегося кабана
и устремилась вдоль уже этой ниточки.
И тут я не раздумывала.
Удар, нанесенный мною, был такой силы, что гнусная тварь перекувыркнулас
ь в воздухе прежде, чем расплющиться о неровные своды карстовой пещерки,
где она нашла себе пристанище. Оглушенная и почти уже ничего не сообража
ющая тварь еще пыталась встать на свои кривые ножки, когда второй мой уда
р буквально взорвал ее черепную коробку изнутри.
И это последнее, что я помнила. Отвращение к происходящему настолько пер
еполнило меня, что сознание не выдержало и отключилось.
А может, это мой разящий топор, моя Филумана исчерпала весь запас слабень
ких сил, имевшийся в моем организме…
* * *
Очнулась я от того, что кто-то неумело меня переворачивал, пытаясь снять п
арчовую накидку с капюшоном, отороченную дорогим блестящим мехом и расш
итую шелковым узором.
На накидку позарились маленькие, юркие, но вполне человеческие глазки, к
оторыми сейчас я и смотрела, не открывая своих глаз.
Все-таки человеческие. Я вздохнула с облегчением Ц неужто наконец этот
звериный кошмар кончился?
Ц Деда, она живая! Ц раздался возмущенный голосок Ц мальчика? девочки
Ц какого-то человеческого детеныша.
Не открывая глаз, я осмотрелась.
Дед детеныша-мародера, видно, копался в поклаже нашей телеги и сейчас под
нял голову. Карета, где лежала я и находился ребенок, пытающийся меня разд
еть, стояла посреди веселенького зеленого пейзажа. Деревья, солнышко… И
гора трупов на земле. Из-под них не было видно ни дороги, ни придорожной тр
авы. Большинство трупов растерзаны самым чудовищным образом. Попадалис
ь и звериные Ц но это как-то не бодрило.
Сочетание в одном пейзаже нежно-зеленого верха с кроваво-красным низом
показалось мне очень тягостным. Дед, однако, этот пейзаж уже видел, и на не
го, в отличие от меня, зрелище впечатления не произвело.
Ц Не трогай, внученька, а то еще бросится да поранит! Я сейчас подойду, Ц
пообещал он детенышу, оказавшемуся девочкой
Пока он плелся к моей карете, я осматривалась вокруг в поисках живых. Наше
лся только один. Никодим, придавленный мертвыми телами, залитый и своей, и
чужой кровью, внимательно следил за передвижениями деда. Ему было очень
больно, но до поры до времени он боялся стонать. На трупы уже начинали слет
аться мухи, и Никодим от всей души надеялся, что дедок с внученькой окажут
ся столь же безобидными мародерами, как и эти мухи.
Ц Конечно, живая, Ц подтвердил дедок, заглядывая в дверь. Ц Видишь, это
черное паскудство у нее с шеи не слезло! Эй, девка, вставай, чего разлеглас
ы
Столь добродушно-душевное подбадривание было обращено уже ко мне.
Я подняла голову. Дед с внучкой Ц оба босые, оба по щиколотку в черной, нач
инающей подсыхать крови Ц стояли и смотрели. Мысли о помощи не возникло
ни у него, ни у нее. Девчонка была возмущена, что не имеет такого платья с на
кидкой, какое было у меня, а дед гадал, как это паскудство Ц не меньше чем к
няжеского размера! Ц могло оказаться на шее у девки. Ну у мужика, что в тра
ве лежит, Ц это еще понятно..
Память вернулась рывком. Я вскочила, выглянула из кареты Ц искала место,
на которое можно поставить ногу, не ступив в кровь. Такое место нашлось ря
дом с колесом, около копыта моей насмерть загрызенной лошади Ц мертвой,
но до сих пор впряженной в карету.
Перепрыгивая с одного сухого пятачка на другой, я добралась до места, где
лежал Михаил. Любопытная девочка подбежала следом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65