Ц Нет, нет, мы поедем сейчас же! Ц отвечал Иван Данилович, уходя.
Ц Да! поедем! Барыньке-то голодом просидеть, покуда поедем?
И он начал готовить суп из той самой курицы, которая высидела болтунов.
Ц Что, как чувствует себя ваша супруга?
Ц Не совсем еще… вот не угодно ли войти.
Ц Что, сударыня?
Ц Скажите ему, что спазмы утихли… но вот здесь болит, Ц отвечала Саломе
я по-французски, указывая на бок. Ц И голова очень дурна.
«Хм! придется составить микстурку…» Ц подумал Иван Данилович. Ц Я приш
лю вам микстурку, так извольте давать через час по ложке, и все пройдет; а у
ж меня извините, мне, ей-богу, надо ехать.
Ц Нет, как вам угодно, я вас убедительно прошу пожертвовать мне нескольк
ими днями, Ц сказал Чаров.
Ц Он хочет ехать? Ц спросила Саломея, Ц пожалуйста, не отпускай, я здесь
умру без помощи… Я чувствую страшное расслабление.
Ц Я ни за что не пущу его, Ц отвечал Чаров и уговорил Ивана Даниловича ос
таться еще на день, потом еще на день.
Ц Да помилуйте, я не могу, Ц сказал, наконец, решительно Иван Данилович,
Ц я служу, остался здесь без отпуска, мне надо непременно ехать.
Ц Ска-а-тина! Ц сказал по привычке Чаров, но про себя. Ц Послушайте, Иван
Данилович, угодно вам будет принять мое предложение?
Ц Какое?
Ц Быть медиком при моих именьях, с двумя тысячами рублей жалованья. Квар
тира здесь в доме, во флигеле, экипаж, прислуга, провизия и, наконец, все, что
вам угодно?
Иван Данилович задрожал от неожиданного счастья. Прослужив определенн
ый срок в полку, он давно уже рассуждал с женой о затруднениях походной жи
зни с семейством и желал получить какое-нибудь оседлое местечко с хорош
им жалованьем.
Ц Я поговорю с женой, Ц сказал он Чарову и тотчас же побежал на квартиру,
и вместо всех разговоров и совещаний крикнул: Ц Маша! Я выхожу в отставку.

Марья Ивановна побледнела, не понимая, что это значит.
Ц Поздравь, душа моя, и меня и себя: две тысячи рублей жалованья, квартира,
прислуга, экипаж, провизия!…
Марья Ивановна всплеснула руками от радости. Он рассказал ей о сделанном
предложении, и туг же вместе сочинили они счастливую свою будущность; ре
шили, и Иван Данилович пошел в дом, объявил Чарову, что он согласен и тотча
с же подаст в отставку.
Ц Очень рад, Ц сказал Чаров.
Филат, готовя кушанье в задней избе, ничего не знал и не ведал об этом реше
нии.
Ц Филат! Филат! Ц закричала Марья Ивановна, когда он пришел накрывать н
а стол, Ц знаешь ли что?
Ц Что, сударыня?
Ц Ведь мы остаемся здесь»
Ц Как?
Ц Иван Данилович выходит в отставку.
Ц Владыко ты мой, царь небесный! что это он вздумал?
Ц Да как же, Ц продолжала Марья Ивановна, Ц он будет медиком при этом им
енье, будет получать две тысячи в год жалованья, квартиру, экипаж, прислуг
у…
Ц Ооо! Господи ты мой! Ц завопил: Филат, хлопнув тарелку об землю.
Ц Что это ты, Филат, бог с тобой! Ц вскрикнула Марья Ивановна, вздрогнув,
Ц ты испугал Леночку.
Ц Ничего, Ц отвечал Филат, выходя из комнаты.
Вышел он, остановился посреди двора и зарыдал. Это были первые слезы Фила
та после того, как ему забрили лоб. Солдатская душа даром не плачет.
Выплакался, постоял на месте, задумавшись, вздохнул, пошел, споткнулся на
камень… Ц пьфу!… Ц да как схватит его, хлоп об стену…
Ц Собака проклятая!
Снова вздохнул и побрел на кухню. Но тут словно как запретили ему заботит
ься обо всем, словно как не его уж дело быть кухмистером, чумичк
ой, прачкой, слугой. Постоял, постоял Ц пошел к воротам, сел на завалинку.

Вот Иван Данилович торопится что-то домой.
Филат и не думает вставать перед ним.
Ц Филат! Ц кричит издали Иван Данилович. Филат не отвечает.
Ц Филат! Ц повторяет Иван Данилович, озабоченный каким-то душевным дов
ольствием, Ц собирай сейчас все, да переносить в дом… там покажут тебе ко
мнаты…
Ц А обедать-то когда? Ц спросил Филат, вставая.
Ц Не нужно, там будет у нас и стол поварской.
Ц Иван Данилович! Ц проговорил Филат упрекающим голосом и качая голов
ой.
Ц Ну?
Ц Иван Данилович! Бог с вами! Что вы делаете?
Как ни крепился Филат, а слезы брызнули, и он, закрыв лицо руками, зарыдал.

Иван Данилович как будто вдруг очнулся от очарования, понял упрек, остан
овился, смотрит на Филата, задумался.
Ц Иван Данилович! Ц начал снова Филат, Ц кого вы это слушаетесь, сударь
, такие дела делать!… Барыньки, что ли, послушались? Молода еще Марья-то Ива
новна советы вам давать выходить в отставку… На деньги польстились: жало
ванья стало мало… Поди-ко-сь! много человеку нужно: до сей поры жили же!… а
тут вдруг, ни с того ни с сего… Ну, мало, возьмите и мое, какое ни на есть, все-
таки деткам-то вашим на молочко да на кашку достанет… С меня и пайка довол
ьно…
Ц Иван Данилович! Ц раздался из окна голос Марьи Ивановны.
Филат умолк. Иван Данилович, повесив голову, вошел в избу. Марья Ивановна с
идела у окна и заливалась слезами.
Ц Машенька, душа моя, о чем ты плачешь? Ц спросил Иван Данилович, испугав
шись.
Он привык к слезам полковницы и всегда смотрел на них равнодушно, но слез
ы Марьи Ивановны как будто канули ему па сердце.
Ц О чем ты плачешь, друг мой? Ц повторил он.
Ц Ни о чем, Ц проговорила Марья Ивановна и еще горчее залилась слезами.

Не понимая причины, Иван Данилович насилу унял слезы ее.
Ц О чем же ты плакала?
Ц Мне показалось, что вы передумали… Филат вам, бог знает, что наговорил…

Ц Помилуй, я буду слушать Филата! Вот тебе раз!… Что я, Вася, что ли, котором
у он сказки рассказывает… Филат! Ц крикнул Иван Данилович, Ц укладывай
! да переносить все в дом!
Ц Да что, Иван Данилович, я уж вам не слуга: я служил вам, покуда вы на царск
ой службе были; а теперь у вас там, чай, есть целая дворня…
Ц Как ты смеешь грубиянить?
Ц Я не грубияню, а правду говорю.
Иван Данилович вспыхнул гневом и заходил по комнате.
Ц Я сама уложу все, Ц сказала Марья Ивановна и бросилась все прибирать.

Ц Уж не извольте беспокоиться, сударыня, Ц сказал Филат, Ц не ваше дело.

В это время вошел человек, присланный от Чарова.
Ц Барыня приказала просить вас поскорее к себе, Ц сказал он, Ц а если чт
о нужно переносить из поклажи, так я привел с собой двух человек.
Ц Вот кстати, Ц сказал Иван Данилович, Ц распорядись, душа моя, а я пойд
у.
Ц Хорошо, Ц отвечала Марья Ивановна с веселым взором и велела было приш
едшему человеку нести чемодан.
Ц Куда нести? Ц крикнул Филат, Ц нет уж, я не дозволю чужому человеку до
тронуться до господского: я за все отвечаю. Ступай, брат! на руках-то тебе н
ичего не достанется нести: у нас есть бричка. Всякое дело хозяина знает. Ст
упай!
Ц Как прикажете? Ц спросил лакей у Марьи Ивановны, воображая, что Филат,
верно, пьян.
Затронутое самолюбие взволновало ее, но, боясь грубого Филата, она прого
ворила:
Ц Ступай! он сам уложит и перевезет.
Ни слова не говоря, надутый, как мышь на крупу, Филат исполнил свое дело; ул
ожил все в бричку, запряг лошадей и донес Марье Ивановне, что все готово.
Переезд был не далек. Флигель по ветхости неудобен был для жительства. Ив
ану Даниловичу с семьей отвели две комнаты в доме; две комнаты, проникнут
ые насквозь тлением; но потолок еще держался, стены стояли; обои прикрыва
ли смертные недуги их; но гноище проросло грибами из-за подполья. Их очист
или, и комнаты, уставленные прочной старинной мебелью, показались для Ма
рьи Ивановны, после черных и душных изб, роскошью, какой лучше желать нель
зя.
Для прислуги дан был дворник и его единородная дщерь Татьяна. О завтраке,
обеде, ужине, самоваре нечего было беспокоиться: в определенное время вс
е это являлось, как в волшебных сказках. Толстый буфетчик придет, молча ра
скинет скатерть, поставит приборы, принесет кушанье, доложит: «Готово ку
шать, самовар готов!» Ц и дай бог только хороший аппетит.
Филату негде уже приткнуться, не о чем похлопотать. Ходит, повеся голову, п
осмотрит на все да вздохнет. Ивану Даниловичу некогда обращать на него в
нимание. Иван Данилович написал уже прошение об отставке, отослал с наро
чным в город на почту и стережет здоровье Саломеи, которая что-то расхвор
алась. Марья Ивановна и позабыла о Филате. Она еще восхищается всеми удоб
ствами новой жизни.
Ходит Филат как убитый; сначала звали его на кухню обедать; «убирайтесь в
ы, с вашим обедом!» Ц отвечал он. Оставался еще запас черного хлеба, испеч
енного им для господ и для себя. Отрежет ломтик, съест, запьет водицей и ся
дет на крылечке или пойдет к воротам, как дождевая туча. Там никто не видит
, как он утирает слезы.
Пройдет мимо его Иван Данилович, он встанет и стоит, повеся голову, покуда
он пройдет. Но что-то у него на душе, что-то он сказал бы ему, да язык не повор
отится. Вот вышел запас хлеба, провианту нет, неоткуда получать, а просить
куска хлеба Филат не станет. Денег у него ни копейки.
Думает Филат думу, и надумался. Вошел к Ивану Даниловичу, который занят бы
л составлением лекарства.
Ц Иван Данилович, Ц сказал он тихо.
Ц Что тебе?
Ц Извольте уж отпустить меня в полк, что мне здесь делать?
И с этими словами Филат утер рукой слезу, выступившую из глаз.
Иван Данилович взглянул на него, и хрустальная ступочка выпала у него из
рук, разлетелась надвое; невольным движением столик, на котором он разло
жился с своей аптечкой, грохнулся; стклянки, пузырьки разлетелись вдребе
зги.
Марья Ивановна вскрикнула от испугу.
Ц Иван Данилович, что вы наделали! Ц вскричал и Филат, бросясь подбират
ь все с полу.
Иван Данилович всплеснул руками и онемел.
Ц Это все ты, проклятый! Ц крикнул он наконец, Ц пришел тут толковать мн
е под руку!
Ц Да, кто ж как не я… Я, Иван Данилович!… До сей поры служил верой и правдой,
худого слова от вас не слыхал; а тут… ну, да уж что говорить! Позвольте мне и
дти в полк.
Ц Ступай, убирайся!… Вот тебе и все… Что я теперь буду делать без аптеки?…
Господи!…
Ц Так так-то, Иван Данилович, на прощанье-то… Бог с вами!… Прощайте, Марья
Ивановна!… Васенька!… Ц И Филат зарыдал, выбежал вон, схватил свою амуниц
ию, накинул сумку на плечи, перекрестился и пошел.
В это самое время Саломея лежала на диване и охала. Чаров ходил в каком-то
недобром духе по комнате.
Ц Долго ль я буду ждать его? этого коновала!
Ц Послал, ma ch?re… Сам пойду.
И Чаров, нахмурив брови и плюнув, так, чтоб больная не слыхала, пошел к Иван
у Даниловичу. Иван Данилович сидел, повеся голову, а Марья Ивановна, прикл
онив голову к нему на плечо, утирала слезы. Перебитая вдребезги аптечка с
тояла перед ними на столике, как ящик Пандоры
[246] Древнегреческий миф рас
сказывает, что Зевс подарил Пандоре ящик, в котором находились под замко
м все человеческие несчастья, наказав не открывать его; но разжигаемая л
юбопытством Пандора отомкнула его, и беды обрушились на людей.
, из которого вышли все их несчастия.
Ц Что ж, Иван Данилович, Ц крикнул Чаров, входя, Ц скоро ли вы?
Иван Данилович и Марья Ивановна вздрогнули от неожиданного его появлен
ия и строгого голоса.
Ц Беда случилась, Ц проговорил робко Иван Данилович, вставая со стула.

Ц Что такое?
Ц Вот… разбилась… Ц отвечал Иван Данилович, приподнимая с полу отбито
е горлышко пузырька.
Ц Что ж вы будете делать теперь? лечить без лекарства?
Ц Я напишу рецепт… можно послать в аптеку…
Ц В какую аптеку? в город: почти сорок верст? Через час понадобится новое
лекарство Ц опять посылай? Десять раз на день будете переменять лекарст
во, и все посылай?
Ц Что ж делать… свойство болезни такое…
Ц Скажите пожалуйста! Больной виноват, что вы не отыщете в своей медицин
е, чем его вылечить!…
Ц Нет-с, это не то… Если бы, собственно, болезнь… так на болезнь есть лекар
ство, Ц начал было Иван Данилович, но доброе сердце его и робость не дого
ворили правды.
Ц Позвольте, Ц сказал он, Ц я сам съезжу в город, пополню аптечку… поутр
у я возвращусь…
Ц У-урод! Ц проговорил Чаров про себя. Ц Извольте ехать! да прошу вас ск
орей!
Приказав запрячь немедленно же тройку в повозку, Чаров, задумавшись и в т
ревожном духе, сам отправился на конюшню, простоял безмолвно, покуда зап
рягали лошадей, потом начал ходить по двору; казалось, что он боялся войти
к Саломее до возвращения доктора из города.
Ц Ох! уж мне эти болезни! Ц проговорил он, наконец, направив стопы к дому.
Ц Оханья, стоны, жалобы… Уурод! говорит, что это не болезнь!… Здоровая ска
атина! По нем все притворяются страждущими, выдумывают разные боли, чтоб
только иметь удовольствие пить его поганое лекарство!… Какая скука!… Фу!
черт! Навязал на шею тоску!…
Между тем Саломея очень грациозно лежала на диване. Когда Чаров вышел то
ропить доктора, боли как будто утихли в ней; она о чем-то задумалась.
Сильное впечатление боязни быть узнанной матерью и в то же время возгоре
вшаяся страсть к Георгию, который так хорошо, так вполне созрел для любви,
подействовали болезненно на Саломею. Приехав в Притычино с Чаровым и реш
аясь на полную роль мадам де Мильвуа, Саломея не могла покорить в себе тяж
ких впечатлений собственной судьбы. Нервы ее были потрясены, дряхлый дом
и мрачные комнаты, наводящие уныние и думу о невозвратном прошедшем, о бр
енности настоящего и неизвестности будущего, развили в ней страх и отвра
щение ко всему. Присутствие Чарова ей было тягостно; ласк его она не могла
переносить; решительность упрочить судьбу свою в лице мадам де Мильвуа и
счезла. И вот к расстроенному духу присоединилось притворное страдание
то головной болью, то внутренним жаром, то расстройством желудка. Притво
рство входит в привычку, мнимая болезнь вызывает настоящую, воображаему
ю беду можно накликать; и все это обращается в боязнь за себя; а медицина з
а все отвечай. В этом положении была Саломея по приезде в Притычино. Желая
восстановить в себе дух, она потребовала доктора.
Доктор на беду его нашелся под руками. Назначил диету, дал лекарства. А лек
арства, говорят, из притворной болезни решительно рождают настоящую или
, по крайней мере по системе Ганнемана, все признаки. Саломея больна, имеет
все права жаловаться на болезнь. Но она чувствует, что от лекарства Ивана
Даниловича все хуже и хуже.
Когда послышались шаги Чарова, который, не зная, как сказать ей о несчасти
и, постигшем аптечку Ивана Даниловича, шел медленно, придумывая успокоит
ельные речи вместо успокоительных лекарств, Саломея вдруг почувствова
ла снова боль и заохала.
Ц Боже мой, я страдаю, Ц проговорила она, Ц и никто не поторопится подат
ь помощь!…
Ц Ма ch?re, Ц сказал Чаров, Ц успокойся, сейчас привезут лекарство… Вот вид
ишь что: этот Иван Данилович думал продовольствоваться своей глупой апт
ечкой… но я послал его в город за лекарством, необходимым для тебя… он сей
час же возвратится…
Ц Ах, он меня уморит!… Я это чувствую!…
Ц Так лучше всего ехать в Москву, ma ch?re Ernestine. Поедем в Москву; там все лучшие до
ктора к твоим услугам. В самом деле, я также не очень полагаюсь на этого по
лкового лекаришку.
Ц В Москву!… Ц проговорила Саломея, задумавшись.
Ц Когда твое здоровье поправится, мы возвратимся тотчас же сюда; а между
тем здесь все будет возобновлено к нашему приезду, и мы проведем лето в бл
аженном уединении, Ц сказал Чаров, взяв руку Саломеи.
Саломея не отвечала ни слова, глубоко вздохнула.
Ц Так ли?
Ц Ах, постойте! Я не могу переносить принуждений. Чаров встал с места, так
же вздохнул и начал ходить по комнате.
Между тем Иван Данилович распростился с Марьей Ивановной и помчался в го
род пополнять свою аптечку.
Марья Ивановна была в отчаянии. Она не испытала еще горя разлуки. Ей страш
но было отпустить Ивана Даниловича в дорогу без себя; бог знает, что может
случиться. Со слезами на глазах она проводила Ивана Даниловича, простоял
а до сумерек на крыльце, смотря на дорогу, возвратилась в комнату как убит
ая, не спала целую ночь, просидела целое утро у окна и в этом положении заб
ылась, несмотря на крик и шум детей.
Но вот около полудня возвратился благодатный. Соскочив с повозки, Иван Д
анилович вбежал в комнату, крикнул: «Машенька!», бросился к жене и так пере
пугал ее, что она, очнувшись, задрожала, насилу пришла в себя и, вместо радо
сти, залилась слезами.
Успокоив ее, Иван Данилович принялся составлять микстуру; составил и поб
ежал на другую половину. Двери заперты; никого нет.
Он в переднюю, и в передней пусто. Он опять к дверям, постучал легонько Ц н
икто не отвечает.
Ц Что ж это значит?
Вышел на крыльцо. Видит, что Трифон запирает ставни.
Ц Трифон, где люди?
Ц Какие?
Ц Да вот…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75