В этот день два человека сидели на берегу небольшого, но очень быстрого п
отока, протекавшего на расстоянии одного часа пути от лагеря Вебба. По-ви
димому, они ждали появления какого-то человека или начала каких-то событ
ий. Могучая стена леса доходила до самого берега речки; ветви густых дере
вьев свешивались к воде, бросая на нее темную тень. Столице уже не жгло с т
акой силой, дневной зной спал, и прохладные испарения ручьев и ключей лег
кой дымкой висели в воздухе. Нерушимая тишина, царившая в этом лесном уго
лке, прерывалась по временам ленивым постукиванием дятла, резким криком
пестрой сойки или глухим однообразным гулом отдаленного водопада, доно
симым ветром.
Но эти слабые обрывки звуков были хорошо знакомы жителям лесов и не отвл
екали их внимания от беседы. Красный цвет кожи одного из собеседников и е
го одежда обличали в нем воина-индейца. Загорелое лицо другого, одетого т
оже в очень простое и грубое платье, было гораздо светлее; он казался несо
мненным потомком европейских переселенцев.
Краснокожий сидел на краю мшистого бревна и спокойными, но выразительны
ми движениями рук подчеркивал свои слова. Его почти обнаженное тело явля
лось ужасной эмблемой смерти: оно было расписано черной и белой красками
, что придавало человеку вид скелета. На бритой голове индейца была тольк
о одна прядь волос, украшением же служило лишь орлиное перо, спускавшеес
я на левое плечо. Из-за пояса виднелись томагавк и скальпировальный нож а
нглийского производства. На мускулистом колене небрежно лежало коротк
ое солдатское ружье, одно из тех, какими англичане вооружали своих красн
окожих союзников.
Все в этом воине Ц его широкая грудь, прекрасное телосложение и гордели
вая осанка Ц доказывало, что он достиг полного расцвета сил, но еще не нач
ал приближаться к старости.
Судя по фигуре белого, можно было сказать, что он с самой ранней юности поз
накомился с лишениями и невзгодами. Он был мускулист, скорее худощав, чем
толст; каждый напряженный нерв и стальной мускул его тела говорили о том,
что жизнь этого человека проходила в беспрестанном риске и тяжелом труд
е; одежда его состояла из охотничьей рубашки зеленого цвета, окаймленной
желтой бахромой; голову прикрывала летняя кожаная шляпа. За поясом охот
ника торчал нож, но томагавка у него не было. По обычаю краснокожих его мок
асины украшала пестрая отделка, кожаные штаны были зашнурованы по бокам
, а выше колен перевязаны оленьими жилами. Кожаная сумка и рог с порохом до
вершали его снаряжение; у ствола соседнего дерева стояло его очень длинн
ое ружье. В небольших глазах этого охотника или разведчика светились жив
ость, проницательность и ум. Во время разговора он оглядывался по сторон
ам, то ли высматривая дичь, то ли опасаясь какого-нибудь скрытого нападен
ия. Несмотря на обычную подозрительность, лицо его было не только бесхит
ростным, но в тот момент, о котором идет речь, оно было преисполнено безуко
ризненной честностью.
Ц Предания твоего племени, Чингачгук, говорят за меня, Ц сказал он. Бесе
да велась на том наречии, которое было знакомо всем туземцам, занимавшим
область между реками Гудзоном и Потомаком, и мы будем для удобства читат
еля давать лишь вольный перевод, стараясь, однако, сохранить некоторые о
собенности речи собеседников.
Ц Твои отцы пришли из страны заходящего солнца, переправились через бо
льшую реку, сразились с местными жителями и завладели их землями. Мои пре
дки пришли от красной утренней зари, переплыли через Соленое Озеро и пос
тупили так же, как твои родоначальники. Не будем же спорить об этом и попус
ту тратить слова.
Ц Мои праотцы сражались с обнаженными краснокожими людьми, Ц сурово о
тветил индеец на том же языке. Ц Скажи, Соколиный Глаз, разве ты не видишь
разницы между стрелой с каменным острием и свинцовой пулей, которой ты п
риносишь смерть?
Ц Природа дала индейцу красную кожу, но у него есть разум, Ц сказал белы
й, покачав головой, словно человек, которому этот призыв к его справедлив
ости не прошел впустую. На мгновение показалось, что ему пришло в голову т
олько слабое доказательство, но потом, собравшись с мыслями, он ответил н
а возражение своего соперника наилучшим образом, насколько ему это позв
оляли его скудные знания. Ц Я неученый человек и не скрываю этого; однако
, судя по тому, что я видел во время охоты на оленей и белок, мне кажется, что
ружье в руках моих дедов было менее опасно, нежели лук и хорошая кремниев
ая стрела, которую послал в цель зоркий глаз индейца. Ц Все это ты слышал
от твоих отцов, Ц холодно ответил краснокожий, махнув рукой. Ц Но что го
ворят ваши старики?
Разве они говорят воинам, что бледнолицые были встречены краснокожими в
военной раскраске, с каменными топорами и деревянными ружьями в руках?
Ц У меня нет пристрастий, я не хвастаюсь преимуществами своего рождения
, хотя мой злейший враг Ц макуас Ц не посмеет отрицать, что я чистокровны
й белый, Ц ответил охотник, с тайным удовлетворением разглядывая свою п
отемневшую, жилистую, костлявую руку. Ц Но я охотно сознаюсь, что не одоб
ряю многих и очень многих поступков моих соотечественников. Один из обыч
аев этих людей Ц заносить в книги все, что они видели или сделали, вместо
того чтобы рассказать обо всем в поселениях, где всякая ложь трусливого
хвастуна немедленно обнаружится, а храбрый солдат сможет призвать в сви
детели собственным правдивым словам своих же товарищей. И поэтому многи
е ничего не узнают о настоящих делах отцов своих и не будут стараться пре
взойти их. Что касается меня, то в обращении с ружьем у меня прирожденные с
пособности, и это, наверное, передается из поколения в поколение, ибо, как
говорят наши священные заповеди, хорошее и плохое наследуется.
Впрочем, я бы не хотел отвечать за других. Каждую историю можно рассматри
вать с двух сторон. Скажи мне, Чингачгук, что говорят предания краснокожи
х о первой встрече твоих дедов с моими? Миссисипи.
Наступило молчание. Индеец долго не говорил ни слова; наконец, полный соз
нания важности того, что он скажет, он начал рассказ, и в его тоне зазвучал
а торжественная искренность:
Ц Слушай, Соколиный Глаз, и твои уши не воспримут лжи! Вот что говорили мо
и отцы, вот что совершили могикане! Мы пришли оттуда, где солнце вечером пр
ячется за необъятные равнины, на которых пасутся стада бизонов, и безост
ановочно двигались до великой реки. Тут мы вступили в борьбу с аллигевам
и и бились, пока земля не покраснела от их крови. От берегов великой реки д
о Соленого Озера мы не встретили никого, только одни макуасы издали след
или за нами. Мы сказали, что весь этот край наш. Мы мужественно завоевали э
тот край и охраняли его, как сильные и смелые мужи. Мы прогнали макуасов в
леса, полные медведей, и они добывали для себя соль только из ям пересохши
х соленых источников. Эти псы не выловили ни одной рыбы из Великого Озера,
и мы бросали им одни кости…
Ц Обо всем этом я уже слыхал и всему верю, Ц сказал белый охотник, видя, ч
то индеец замолчал. Ц Но ведь все, о чем ты рассказываешь, случилось задо
лго до того времени, когда пришли англичане.
Ц Тогда сосны росли там, где теперь поднимаются каштаны. Первые бледнол
ицые, пришедшие к нам, говорили не по-английски. Они приплыли в большой пи
роге. Это случилось в те дни, когда мои отцы вместе со всеми окрестными пле
менами зарыли свой томагавк. И тогда… Ц произнес Чингачгук, и глубокое в
олнение выразилось только в тоне его голоса, Ц тогда, Соколиный Глаз, мы
составляли один народ. Мы были счастливы! Соленое Озеро давало нам рыбу, л
еса Ц оленей, воздух Ц птиц. У нас были жены, которые приносили нам детей.
Мы поклонялись Великому Духу, и макуасы боялись наших победных песен…
Ц А ты знаешь, что было в то время с твоими предками? Ц спросил белый. Ц Д
олжно быть, они были храбрыми, честными воинами и, сидя в советах вокруг ко
стров, давали соплеменникам мудрые наставления.
Ц Мое племя Ц прадед народов, но в моих жилах нет ни капли смешанной кро
ви, в них кровь вождей Ц чистая, благородная кровь, и такой она останется
навсегда. На наши берега высадились голландцы. Белые дали моим праотцам
огненную воду; они стали пить ее; пили с жадностью, пили до тех пор, пока им н
е почудилось, будто земля слилась с небом. И они решили, что увидели наконе
ц Великого Духа. Тогда моим отцам пришлось расстаться со своей родиной. Ш
аг за шагом их оттесняли от любимых берегов. И вот теперь я, вождь и сагамо
р индейцев, вижу лучи солнца только сквозь листву деревьев и никогда не м
огу подойти к могилам моих праотцев.
Ц Могилы внушают благоговейный трепет, Ц заметил собеседник индейца,
растроганный благородной и сдержанной печалью Чингачгука, Ц и они част
о помогают человеку в его благих начинаниях; правда, что касается меня, то
я бы хотел, чтобы мои кости остались белеть в лесах или были разодраны на ч
асти волками. Но скажи, где живут представители твоего рода, потомки люде
й, которые пришли в делаварскую землю много весен назад?
Ц Ответь мне, куда исчезли, куда скрылись цветы давно улетевших летних д
ней? Они упали, осыпались. Так погиб и весь мой род: все могикане, один за дру
гим, отошли в страну духов. Я стою на вершине горы, но скоро придет время сп
ускаться вниз. Когда же и Ункас уйдет вслед за мною, тогда истощится кровь
сагаморов: ведь мой сын Ц последний из могикан!
Ц Ункас здесь, Ц послышался мягкий молодой голос. Ц Кто упомянул об Ун
касе?
Белый охотник поспешно вынул свой нож из ножен и невольно потянулся за р
ужьем. Чингачгук же, заслышав голос, остался спокойно сидеть и даже не пов
ернул голову.
В следующее мгновение показался молодой индеец; беззвучными шагами он п
роскользнул между двумя друзьями и сел на берегу быстрого потока. Ни одн
им звуком не выразил индеец-отец своего удивления. В течение многих мину
т не слышалось ни вопросов, ни ответов; каждый, казалось, ждал удобного мгн
овения, чтобы прервать молчание, не выказав любопытства, свойственного т
олько женщинам, или нетерпения, присущего детям.
Белый охотник, очевидно подражая обычаям краснокожих, выпустил из рук ру
жье и тоже сосредоточенно молчал.
Наконец Чингачгук медленно перевел взгляд на лицо своего сына и спросил:

Ц Не осмелились ли макуасы оставить следы своих мокасин в этих лесах?
Ц Я шел по отпечаткам их ног, Ц ответил молодой индеец, Ц узнал, что чис
ло их равняется количеству пальцев на моих обеих руках. Но ведь они трусы
и прячутся в засадах.
Ц Мошенники залегли в чаще и ждут удобной минуты, чтобы добыть скальпы и
ограбить кого-нибудь, Ц сказал Соколиный Глаз. Ц Этот француз Монкальм
, конечно, послал своих шпионов в лагерь англичан во что бы то ни стало узн
ать, по какой дороге движутся наши.
Ц Довольно! Ц сказал старший индеец, взглянув в сторону заходящего сол
нца. Ц Мы выгоним их из кустов, как оленей… Соколиный Глаз, закусим сегод
ня, а завтра покажем макуасам, что мы настоящие мужчины.
Ц Я согласен. Но, для того чтобы разбить ирокезов, прежде всего нужно оты
скать, где прячутся эти хитрые плуты, а чтобы поесть, нужно найти зверя… Да
вот он, тут как тут! Посмотри-ка, вон самый крупный олень, какого я встречал
в течение нынешнего лета! Видишь, он бродит внизу в кустах?.. Послушай, Унка
с, Ц продолжал разведчик, понизив свой голос до шепота и смеясь беззвучн
ым смехом человека, привыкшего к осторожности, Ц я готов прозакладыват
ь три совка пороха против одного фунта табака, что попаду ему между глаз, и
ближе к правому, чем к левому.
Ц Не может быть! Ц ответил молодой индеец и с юношеской пылкостью вскоч
ил с места. Ц Ведь над кустами видны только его рога, даже только их кончи
ки.
Ц Он Ц мальчик, Ц усмехнувшись, сказал Соколиный Глаз, обращаясь к ста
рому индейцу. Ц Он думает, что, видя часть животного, охотник не в силах ск
азать, где должно быть все его тело.
Он прицелился и уже собирался показать свое искусство, которым так горди
лся, как вдруг Чингачгук ударил рукой по его ружью и сказал:
Ц Ты, верно, хочешь сразиться с макуасами, Соколиный Глаз?
Ц Эти индейцы точно чутьем узнают, что кроется в чаще, Ц произнес охотн
ик, опуская ружье и поворачиваясь к Чингачгуку, как бы признавая свою оши
бку. Ц Ну что делать! Предоставляю тебе, Ункас, убить оленя стрелой, не то,
пожалуй, мы действительно свалим животное для этих воров-ирокезов.
Чингачгук одобрил предложение белого, выразительно кивнув головой. Унк
ас бросился на землю и стал осторожно подползать к оленю. Когда молодой м
огиканин очутился всего в нескольких ярдах от кустов, он бесшумно наложи
л стрелу на тетиву лука. Рога шевельнулись; казалось, их обладатель почуя
л в воздухе близость опасности. Еще секунда Ц и тетива зазвенела. Стрела
блеснула в воздухе. Раненое животное выскочило из ветвей прямо на своего
скрытого врага, грозя нанести ему удар рогами. Ункас ловко увернулся от в
збешенного оленя и, подскочив к нему сбоку, быстро пронзил его шею ножом. О
лень ринулся к реке и упал, окрашивая воду своей кровью.
Ц Дело сделано с ловкостью индейца, Ц с одобрением сказал Соколиный Гл
аз, беззвучно смеясь. Ц Приятно было смотреть! Но все же стрела хороша ли
шь на близком расстоянии, и в помощь ей нужен нож.
Ц У-у-ух! Ц произнес его собеседник и быстро повернулся, точно собака, п
очуявшая дичь.
Ц Клянусь богом, кажется, сюда идет целое стадо! Ц заметил Соколиный Гл
аз, и его глаза заблестели. Ц Если олени подойдут на расстояние ружейног
о выстрела, я все-таки пущу в них пулю-другую, хотя бы весь союз шести племе
н услышал грохот ружья! Что ты слышишь, Чингачгук? Для моего слуха лесные ч
ащи молчат.
Ц Вблизи только один олень, да и тот убит, Ц сказал индеец и наклонился т
ак низко, что его ухо почти коснулось земли. Ц Но я слышу звуки шагов.
Ц Может быть, волки гнали этого оленя и теперь бегут по его следам?
Ц Нет. Приближаются кони белых, Ц ответил Чингачгук, горделиво выпрями
лся и принял прежнюю позу. Ц Соколиный Глаз, это твои братья. Поговори сн
ими.
Ц Хорошо. Я обращусь к ним с такой английской речью, что самому английско
му королю не было бы стыдно ответить мне, Ц сказал охотник на том языке, з
нанием которого он гордился. Ц Но я ничего не вижу и не слышу: ни шагов жив
отных, ни топота человеческих ног. Ага! Вот треск сухого хвороста! Теперь и
я слышу, как зашелестели кусты. Да-да, шум шагов! Я его принял за отголосок
рева водопадов. Но вот и люди. Боже, спаси их от ирокезов!

Глава 4

Ты не уйдешь из леса раньше,

Чем за обиду я не отомщу.
Шекспир. «Сон в летнюю ночь»

Едва охотник замолчал, как показался первый всадник небольшого отряда. Е
го-то шаги и уловил настороженный слух индейца.
Через полянку бежала одна из тех извилистых тропинок, которые протаптыв
ают олени на своем пути к водопою; она упиралась в речку подле того места,
где отдыхали белый охотник и его краснокожие товарищи. По тропинке медле
нно двигались путешественники, появление которых в глубине этих непрох
одимых лесов казалось весьма странным. Соколиный Глаз сделал навстречу
им несколько шагов.
Ц Кто идет? Ц спросил разведчик, как бы нечаянно подняв левой рукой руж
ье и приложив указательный палец правой к курку; в то же время он старался
, чтобы в этом движении не было угрозы. Ц Кто идет сюда по опасной и дикой т
ропе зверей?
Ц Друзья закона и короля, Ц ответил всадник, ехавший впереди остальных.
Ц С восхода солнца мы едем в тени этого леса и жестоко измучены усталост
ью, голодом и своим трудным странствием.
Ц Вы, наверное, заблудились, Ц прервал его Соколиный Глаз, Ц и настольк
о беспомощны, что не знаете, ехать ли вам направо или налево.
Ц Вот именно. Не знаете ли вы, как далеко отсюда до королевского форта Уи
льям-Генри?
Ц О! Ц воскликнул белый охотник и расхохотался, но быстро подавил неост
орожный громкий смех, опасаясь привлечь внимание врагов. Ц Вы потеряли
дорогу, как собака теряет след оленя, когда между нею и зверем расстилает
ся озеро Хорикэн. Уильям-Генри!.. Боже мой! Если вы друзья короля и у вас ест
ь дела с королевской армией, лучше поезжайте по течению реки к форту Эдва
рд и скажите о том, что вам нужно, Веббу, который спрятался в этой крепости,
вместо того чтобы пробиться в теснины и прогнать дерзкого француза в его
берлогу за Шамплейном.
Путник ничего не ответил на это странное предложение, потому что другой
всадник выехал из рощи и, обогнав его, сказал, обращаясь к охотнику:
Ц Сколько отсюда до форта Эдвард? Из того места, куда вы теперь советуете
нам отправиться, мы выехали сегодня утром, а направляемся в верховье озе
ра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41