Ц Хорошо. Однако Магуа взял томагавк, чтобы окрасить его кровью. А теперь
военный топор Лисицы блестит. Когда он покраснеет, вождь зароет его.
Ц Но Магуа дал слово не помрачать славы Франции! Враги великого короля, ж
ивущие по ту сторону Соленого Озера, также и его враги; его друзья должны б
ыть друзьями Магуа и его племени.
Ц "Друзьями"! Ц презрительно повторил индеец. Ц Пусть мой отец даст рук
у Магуа.
Монкальм, который чувствовал, что ему легче поддерживать свое влияние на
воинственные племена, которые он собрал себе на помощь, путем уступок, не
жели силы, исполнил, хотя и неохотно, требование индейца. Магуа приложил п
алец французского генерала к глубокому шраму на своей груди и ликующим т
оном спросил:
Ц Знает ли мой отец, что это такое? Вот тут, в этом месте.
Ц Конечно, каждый воин узнает следы ран. Это место было пробито свинцово
й пулей.
Ц А что это значит? Ц спросил индеец, повернув к Монкальму свою обнажен
ную спину, против обыкновения не прикрытую плащом.
Ц Это? Мой сын был жестоко оскорблен. Кто нанес ему такие удары?
Ц Магуа крепко спал в вигваме англичан, и прутья оставили следы на его сп
ине, Ц ответил индеец и засмеялся глухим смехом, не скрывая душившей его
свирепой злобы. Однако он скоро овладел собой и надменно добавил:
Ц Иди и скажи твоим солдатам, что наступил мир. Хитрая же Лисица знает, чт
о говорить с воинами гуронов.
Не дожидаясь ответа Монкальма, краснокожий взял свое ружье под мышку и м
едленно пошел к лесу, в котором притаились его соплеменники. В лагере его
на каждом шагу окликали часовые, но он мрачно шагал вперед, не обращая ник
акого внимания на вопросы солдат, которые щадили его жизнь только потому
, что знали его походку, фигуру и непоколебимую смелость.
Долго стоял Монкальм на том месте, где его покинул краснокожий, печально
размышляя о непокорном характере, обнаружившемся в его диком союзнике.

Наконец, отогнав от себя думы, казавшиеся ему слабостью в минуту такого т
оржества, он направился обратно к своей палатке и мимоходом приказал кар
аульным разбудить лагерь обычным сигналом.
Раздались первые звуки французских барабанов, лесное эхо повторило их. В
ся долина мгновенно наполнилась военной музыкой, звуки которой заглуша
ли аккомпанемент барабанной дроби. Трубы победителей весело и бодро огл
ашали французский лагерь, пока самый нерадивый солдат не занял своего по
ста. Но, как только прозвучал пронзительный сигнал британцев, французски
е трубы смолкли.
Скоро французы выстроились, готовясь встретить генерала, и, когда Монкал
ьм осматривал ряды своего войска, лучи яркого солнца блистали на оружии
его солдат. Он официально объявил им о тех успехах, которые уже были хорош
о известны всем. Тотчас же отделили почетный отряд для охраны форта, и он п
ромаршировал перед своим начальником. Потом прозвучал сигнал, возвести
вший англичанам о приближении французов.
Совершенно другие сцены разыгрывались в англо-американской крепости. Е
два замолк сигнал, предупреждающий о приближении победителей, как там на
чались приготовления к быстрому выступлению. Солдаты угрюмо вскидывал
и на плечи незаряженные ружья и становились по местам с видом людей, кров
ь которых еще не остыла от недавней борьбы; казалось, они жаждали возможн
ости отомстить за обиду, нанесенную их самолюбию. Тем не менее выступлен
ие англичан сопровождалось строгим выполнением военного этикета. Женщ
ины и дети перебегали с места на место; многие собирали остатки своего ск
удного имущества или отыскивали взглядом своих мужей и отцов.
Солдаты стояли молчаливо, когда перед ними явился твердый, но печальный
Мунро. Неожиданный удар, очевидно, поразил его в самое сердце, хотя он сили
лся мужественно вынести обрушившееся на него несчастье. Спокойное и вел
ичавое горе старика тронуло Дункана. Исполнив возложенную на него обяза
нность, он подошел к полковнику и спросил его, чем он мог бы послужить ему
лично.
Ц Мои дочери, Ц лаконично, но выразительно ответил Мунро.
Ц Благое небо! Да разве не сделано все, чтобы облегчить их положение?
Ц Сегодня я только военный, майор Хейворд, Ц сказал ветеран. Ц Все, кто
тут есть, имеют одинаковое право считаться моими детьми.
Этого было достаточно для Дункана. Не теряя ни одной драгоценной минуты,
он побежал к помещению Мунро, чтобы отыскать Кору и Алису. Но Дункан заста
л их уже на пороге низкого дома полковника. Они были готовы к отъезду; вокр
уг них теснились плачущие женщины. Кора была бледна, и в ее чертах выражал
ась тревога, но она не утратила ни доли своей твердости; глаза же Алисы пок
раснели, и это доказывало, как долго и горько она плакала. Обе девушки встр
етили Дункана с нескрываемым удовольствием, и, против обыкновения, перво
й заговорила Кора.
Ц Форт погиб, Ц сказала она, и грустная улыбка тронула ее губы, Ц но, я на
деюсь, наша честь не затронута.
Ц Она сияет ярче, чем когда бы то ни было. Однако, дорогая мисс Мунро, тепер
ь вам следует меньше думать о других и больше заботиться о самих себе. Вое
нные обычаи требуют, чтобы ваш отец и я некоторое время оставались с солд
атами.
Скажите же, где мы найдем верного покровителя для вас во время смятения и
различных случайностей, которые могут сопровождать выступление?
Ц Нам никого не нужно, Ц ответила Кора. Ц Кто в подобную минуту осмелит
ся оскорбить или обидеть дочерей такого отца, как наш!
Ц Я не согласился бы оставить вас одних, Ц продолжал молодой человек, т
оропливо оглядываясь кругом, Ц хотя бы за то мне сулили командование лу
чшим королевским полком! Вспомните, наша Алиса не одарена такой твердост
ью, как вы, Кора, и один господь знает, что ей предстоит пережить… Ц Может б
ыть, вы правы, Ц ответила Кора, улыбаясь еще печальнее, чем прежде. Ц Слыш
ите? Случайность уже нам посылает друга в такую минуту, когда мы особенно
нуждаемся в нем.
Дункан прислушался и тотчас же понял, что она хотела сказать.
До его слуха долетела спокойная, торжественная мелодия священного гимн
а. Хейворд вошел в соседний дом, уже покинутый его прежними обитателями, и
там застал Давида, который изливал свои благочестивые чувства пением Ц
единственным способом, в котором отражались его переживания. Дункан под
ождал до той минуты, когда по движению руки Гамута ему показалось, что гим
н окончен, и, тронув певца за плечо, кратко высказал ему свою просьбу.
Ц Вот именно, Ц ответил простосердечный последователь царя Давида, в э
тих девушках много привлекательного, гармонического. Мы, связанные пере
житыми опасностями, должны теперь, в минуты мира, держаться друг друга. К м
оим утренним хвалам нужно прибавить только славословие, и я пойду к ним.

Не угодно ли тебе, друг, исполнить второй голос? Размер очень прост, а напе
в всем известен.
Протянув маленькую книжку и дав тон камертоном, Гамут снова начал гимн с
такой решительностью, которая не допускала помехи. Хейворду пришлось вы
ждать окончания священной песни. Наконец, увидев, что Давид снимает очки
ненова прячет книжку в карман, Дункан сказал:
Ц Ваш долг заботиться о том, чтобы никто не осмелился подходить к девушк
ам, желая оскорбить их или посмеяться над несчастьями их отважного отца.
Их слуги помогут вам выполнять эту задачу.
Ц Вот именно!
Ц Но все же, может быть, индейцы или какие-нибудь проходимцы из неприяте
льского войска прорвутся к вам; в таком случае напомните им об условиях к
апитуляции и пригрозите донести об их поведении Монкальму. Я уверен, что
одного вашего слова будет достаточно, чтобы смирить их.
Ц В противном случае я сумею подействовать на буянов, Ц самоуверенно о
тветил Давид, показывая свою книгу. Ц Если произнести, вернее прогремет
ь известный стих с надлежащим увлечением и в соответствующий момент, он
успокоит самый буйный нрав. Вот эти слова: «Почему так свирепо бушуют язы
чники?»
Ц Довольно, Ц сказал Хейворд, прерывая Гамута. Ц Мы понимаем друг друг
а, и теперь каждому из нас пора заняться выполнением своих обязанностей.

Гамут с готовностью согласился с Хейвордом, и они вместе отправились к с
естрам. Кора встретила своего нового и довольно странного покровителя е
сли не радостно, то любезно. И даже бледное личико Алисы снова осветил отб
леск ее обычной веселости, когда она благодарила Хейворда за его заботли
вость. Дункан уверил их, что сделано все для обеспечения душевного споко
йствия, опасность же, по его словам, не грозила. Затем он сказал, что намере
н присоединиться к ним, едва пройдет несколько миль с передовым отрядом,
и наконец простился с Алисой, и Корой.
В это время раздался сигнал к выступлению, и передовая часть английской
колонны двинулась. Трубный звук заставил вздрогнуть сестер; они оглядел
ись кругом и увидели белые мундиры французских гренадеров, уже занявших
ворота крепости. Над их головой пронеслось как бы громадное облако, и, взг
лянув вверх, они заметили, что остановились под широкими складками франц
узского знамени.
Ц Идем, Ц сказала Кора. Ц Дочерям английского солдата не годится оста
ваться в этом месте.
Алиса прижалась к сестре, и, окруженные густой толпой, обе покинули плац к
репости.
Когда девушки выходили из ворот, французские офицеры низко кланялись им
, однако не предлагали никаких услуг, которые, как они понимали, могли быть
только неприятны для дочерей Мунро. Все экипажи, все вьючные животные бы
ли заняты больными и ранеными, и Кора предпочла испытать все трудности п
ешего перехода, но не отнимать места у более слабых. Действительно, вслед
ствие недостатка в необходимых средствах передвижения многие изувечен
ные и больные солдаты принуждены были тащиться на своих слабых ногах поз
ади отряда. Раненые стонали; их товарищи шагали молчаливо и угрюмо; женщи
ны и дети дрожали от ужаса перед неизвестностью. Когда робкая толпа вышл
а из ворот форта на открытую низменность, перед ней открылась печальная
картина: невдалеке, с правой стороны, стояла французская армия, так как, ед
ва солдаты Монкальма заняли укрепление, генерал стянул к форту все свои
отряды. Французы молчаливо, но внимательно наблюдали за движением побеж
денных, отдавая им установленные воинские почести; никто из победителей
в сознании своего успеха не бросил врагам ни насмешки, ни оскорбления.
Отряды англичан, численностью около трех тысяч Человек, медленно двигал
ись через низменность, стекаясь к оборонному пункту в том месте, где доро
га к Гудзону сворачивала в лес. На густой опушке леса показались индейцы.
Краснокожие пристально смотрели на своих врагов; некоторые, точно коршу
ны, двигались вслед за ними и, казалось, не смели броситься на добычу тольк
о потому, что присутствие многочисленного французского войска сдержив
ало их. Некоторые гуроны все-таки замешались в ряды побежденных и с мрачн
ыми и недовольными лицами внимательно наблюдали за движущейся толпой, х
отя и не смели открыто проявить свою враждебность.
Авангард под предводительством Хейворда дошел до ущелья и постепенно и
счез из виду. Вдруг Кора услышала звуки перебранки и повернулась в сторо
ну раздраженных голосов. Один из солдат отстал от своего отряда и был нак
азан за свое непослушание тем, что кто-то отнял у него подобранные им пожи
тки.
Это был очень рослый малый, достаточно алчный, для того чтобы не уступить
без борьбы захваченное им добро. В дело вмешались посторонние: одни стал
и на сторону солдата, другие Ц на сторону его обидчика. Голоса делались в
се громче, озлобленней. Явилось около сотни дикарей; они, точно по волшебс
тву, выросли там, где за минуту перед тем было человек двенадцать гуронов.
Вскоре Кора заметила, что Магуа скользнул в толпу своих соотечественник
ов и обратился к ним, пользуясь всеми приемами своего зловещего красноре
чия. Женщины и дети остановились, сбившись вместе, словно стая испуганны
х птиц.
Магуа приложил руки к губам: раздался зловещий и устрашающий вопль. Инде
йцы, рассеянные по лесу, вздрогнули при звуках этого хорошо знакомого им
клича. Тотчас же по всей равнине пронесся дикий вой; раздался он и под свод
ами леса.
Это был крик, какой не часто вырывается из человеческого горла.
Он послужил страшным сигналом: более двух тысяч дикарей высыпало из лесу
; все они мигом усеяли роковую равнину. Началась страшнейшая кровопролит
ная резня. Повсюду царила смерть в самом ужасном, отталкивающем виде. Соп
ротивление только распаляло убийц; дикари продолжали наносить удары да
же мертвым. Кровь текла потоками. Гуроны все больше и больше воспламенял
ись видом этой крови…
Дисциплинированные отряды быстро выстроились в сомкнутые ряды и стара
лись остановить нападающих дикарей внушительным видом военного фронта
. Это до известной степени удалось им. Многие солдаты, надеясь усмирить об
езумевших дикарей, бросались на них, размахивая прикладами своих незаря
женных ружей, однако индейцы выхватывали у них ружья и тем самым лишали и
х возможности обороняться.
Как всегда, во время таких событий никто не мог дать себе отчета, сколько в
ремени прошло с начала резни. Может быть, страшная сцена продолжалась де
сять минут, но они показались столетием. Пораженные ужасом, обессилевшие
от страха, Кора и Алиса стояли, словно прикованные к одному месту. Толпа ж
енщин, окружавшая сестер, лишала их возможности бежать; потом страх и сме
рть рассеяли толпу; однако бежать было некуда Ц девушки попали бы прямо
под томагавки своих врагов. Повсюду раздавались крики, стоны, мольбы и пр
оклятия. Но вот Алиса увидела высокую фигуру своего отца. Мунро быстро дв
игался через низину и, казалось, направлялся к французскому лагерю. Не об
ращая внимания на опасность, он спешил к вероломному Монкальму, чтобы по
требовать от него обещанного и запоздавшего эскорта для женщин. Множест
во блистающих топоров и украшенных перьями копий были готовы отнять у не
го жизнь, однако, даже охваченные бешенством, дикари останавливались, ви
дя спокойствие его лица. Все еще энергичная рука ветерана хладнокровно о
тстраняла от себя страшное оружие, иногда же и сами гуроны, пригрозив ему
смертью, казалось, не имели достаточного мужества, чтобы исполнить свою
угрозу, и опускали копья и томагавки.
К счастью, Магуа искал свою жертву там, где ее уже не было.
Ц Отец, отец! Мы здесь, здесь! Ц воскликнула Алиса, когда Мунро проходил н
едалеко от дочерей, по-видимому не заметив их. Ц К нам, отец, или мы погибн
ем!
Она повторяла это восклицание таким тоном, что самое каменное сердце мог
ло бы растаять; но ответа не последовало. Наконец старик, как бы уловив зву
ки ее голоса, остановился и прислушался; но в эту минуту Алиса без чувств о
пустилась на землю, а Кора стала подле нее на колени и с нежностью наклони
лась над ее безжизненным телом. Мунро с отчаянием покачал головой и поше
л дальше, спеша выполнить высокие обязанности командира.
Ц Леди… Ц сказал Гамут, беспомощный и бесполезный в эту минуту, он все ж
е не подумал покинуть вверенных его попечению девушек. Ц Леди, это празд
ник дьяволов, и христианам не годится оставаться в этом месте. Идемте, беж
им!
Ц Идите, Ц ответила Кора, не спуская глаз со своей сестры, Ц спасайтесь
, вы мне не можете помочь.
И простое, но выразительное движение руки девушки, сопровождавшее эти сл
ова, доказало Давиду непоколебимость ее решения. Несколько мгновений он
смотрел на темные фигуры гуронов, которые совершали свое страшное дело;
его стан выпрямился, он глубоко вздохнул, все черты оживились от волнени
я, красноречиво говоря о чувствах, наполнивших его душу.
Ц В библии сказано, что слабый мальчик Давид усмирил царя Саула звуками
арфы и словами своих песнопений, Ц сказал он. Ц И я тоже постараюсь в эту
страшную минуту испытать могущество музыки.
И вот, возвысив свой голос, он запел во всю силу с таким напряжением, что св
ященный гимн был слышен даже среди шума и гама, наполнявших кровавое пол
е. Многие дикари кидались к певцу и девушкам, надеясь ограбить беззащитн
ых и унести с собой их скальпы, но при виде странной неподвижной фигуры вд
охновенного певца они останавливались. Их изумление вскоре превращало
сь в восхищение, и они устремлялись к менее мужественным жертвам, восхва
ляя твердость, с которой белый воин пел свою предсмертную песню. Ободрен
ный и обманутый этим успехом, Давид повысил голос, чтобы усилить, как он ду
мал, воздействие святого гимна. Но случилось как раз обратное. Звуки его п
есни обратили на себя внимание пробегавшего мимо индейца. Это был Магуа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41