Бари счел его излишним и отклонил ходат
айство. Но совершенно неожиданно для Этвёша его ходатайство поддержал п
рокурор Сейферт. Этвёш не знал, что еще в процессе изучения материалов де
ла Сейферт также пришел к выводу, что никаких настоящих доказательств ви
ны арестованных нет, и не снимал обвинение только потому, что возбуждени
е, охватившее в связи с этим делом всю страну, не оставляло иного выхода. К
роме того, только в публичном судебном процессе он видел возможность про
тивостоять лавине лжи и выдумок.
3 декабря 1882 г. профессорам Шейтхауэру, Микалковичу и Бэлки было поручено э
ксгумировать покойницу из Тиссы и еще раз исследовать вопрос, не могла л
и она быть Эстер Шоймоши?
7 декабря медики прибыли в Тиса-Даду. А через четыре недели,
8 января 1883 г., они передали прокурору и судье экспертное заключение, котор
ое в основном сводилось к следующему: 1) найденная в реке девушка никоим об
разом не была старше четырнадцати-пятнадцати лет; 2) она могла пролежать в
водах Тиссы не менее двух-трех месяцев; 3) хирурги Трайтлер, Киш и кандидат
на врачебную должность Хорват ввиду полного незнания вопроса об измене
ниях кожного покрова у утопленников впали в ошибку, утверждая, что покой
ная никогда не ходила босиком; 4) не может быть речи о том, что покойная част
о вступала в интимную связь с мужчинами; 5) существует абсолютная вероятн
ость того, что в данном случае речь идет ни о ком другом, как об Эстер Шоймо
ши. К тому же уже давно на территории уезда не пропадал без вести ни один ч
еловек, кроме Эстер. Этот факт может лишь укрепить уверенность в том, что д
евушка, вытащенная из Тиссы, является Эстер, которая вследствие несчастн
ого случая или иных невыясненных обстоятельств могла упасть в воду.
Бари отказался приобщить заключение будапештских медиков к материалам
дела. Когда в июне 1883 г. начался процесс по тиса-эсларскому делу и Сейферт п
редъявил в судебной палате Ньиредьхазы всем арестованным обвинение в у
бийстве, пособничестве убийству и подбрасывании трупа с целью введения
следствия в заблуждение, Этвёш решил заручиться экспертным заключение
м высшего судебно-медицинского авторитета Австрии. И он обратился в Вен
у к профессору Эдуарду фон Гофману.
6
Экспертиза венского професс
ора Гофмана. Путь Эдуарда Гофмана. Тиса-эсларское дело и австро-венгерск
ая судебная медицина. Заветы Гофмана.
Эдуарду фон Гофману было в те дни сорок пять лет; это был аристократичный
бородатый мужчина, отличавшийся неуемным жизнелюбием и темпераментом.
В том, что в последней четверти XIX века Австро-Венгрия вслед за Францией за
служила титул «второй колыбели судебной медицины», была в первую очеред
ь заслуга Гофмана. Выросший в чешской части Дунайской монархии, в Праге, о
н был учеником первых тамошних судебных медиков Машки и Попеля и с 1865 г. чи
тал лекции по судебной патологии в этом городе, имевшем немецкий и чешск
ий университеты. В 1869 г. в возрасте тридцати двух лет он был приглашен проф
ессором судебной патологии в Инсбрук, где застал примитивнейшие услови
я работы Ц не было ни собственного помещения для научных занятий, ни соб
ственной учебной аудитории. Положение осложнялось конфронтацией с пат
ологами, не желавшими признать, что криминалистическая сторона патолог
ии представляет собой совершенно самостоятельную сферу. В Инсбурке Гоф
ман начал со всей скрытой в нем энергией бороться с ошибочным убеждением
, будто «из наличия любых дельных медицинских познаний само по себе выте
кает их применение для судебных нужд». За шесть лет он создал фундамент, н
а котором его последователи Краттер, Дитрих, Ипсен и Майкснер построили
в Инсбрукском университете один из главных учебных центров судебной ме
дицины в Австрии.
Когда в 1875 г. Гофман переехал в Вену на должность профессора судебной меди
цины, он застал прославленную в первой половине XIX века венскую кафедру су
дебной медицины совершенно запущенной. В борьбе с венскими патологами о
н окончательно отвоевал для Института судебной медицины, который уже во
время его пребывания был переведен в здание покойницкой при венской общ
едоступной больнице, право проводить все вскрытия для целей судебного с
ледствия, а также все вскрытия в целях санитарно-полицейского надзора в
Вене в случаях смерти при невыясненных обстоятельствах.
К тому времени, когда в июне 1883 г. он взялся за экспертизу по тиса-эсларском
у делу, рядом с покойницкой общедоступной больницы уже выросло новое зда
ние с большой учебной аудиторией судебной медицины, которой через неско
лько лет было суждено стать своего рода Меккой для многочисленных студе
нтов из Европы и остального мира.
В научных вопросах Гофман был педантичным человеком, и его лекции зачаст
ую были несколько нудными, ибо он не оперировал ничем, кроме фактов. Поэто
му никто не заметил возбуждения, охватившего его 20 июня 1883 г., когда он держа
л в руках экспертное заключение Трайтлера, Киша и Хорвата, содержащее ка
к раз то, против чего он боролся уже полтора десятилетия, Ц ошибочную уве
ренность в том, что любой врач будто бы способен провести судебно-медици
нское обследование. Переданное ему экспертное заключение ужасающим об
разом воплощало в себе эту ошибку.
И все же не в правилах Гофмана было судить о том, чего он не наблюдал сам. Ед
инственным, на что он мог опереться, были протоколы будапештских професс
оров, которые, во всяком случае, отличались чрезвычайной тщательностью и
научной точностью. Ошибочность же выводов врачей из Тиса-Дады была наст
олько очевидной, их невежество во многих вопросах настолько чудовищным,
что Гофману не было нужды убеждаться во всем этом воочию. Ему нужно было л
ишь обратиться к своему опыту, накопленному при исследовании трупов уто
пленников в Праге и Вене, чтобы доказать, что экспертное заключение из Ти
са-Дады является сплошным заблуждением, содержащим ошибку за ошибкой, и
что эти сельские врачи не обладали даже простейшими познаниями в судебн
ой медицине.
Взять хотя бы вопрос о возрасте утопленницы из Тиссы. Хирурги в Тиса-Даде
опирались в своих выводах на «общее впечатление», беглое обследование з
убов и заращение лобного шва. Гофман, как и Лакассань, имел в своем распоря
жении минимум сведений по вопросу о возрастных изменениях скелета Ц эт
у проблему предстояло разработать лишь в будущем. Но даже того, что он зна
л, было в этом случае достаточно. Если врачи из Тиса-Дады утверждали, что з
аращение лобного шва у покойной являлось признаком ее более старшего во
зраста, то это только показывало их невежество. Тысячи раз был доказан то
т факт, что лобный шов человека срастается уже на втором году жизни. Из сос
тояния зубов Ц как оно было зарегистрировано будапештскими профессор
ами Ц вытекало, что налицо были все постоянные зубы; лишь зубы мудрости у
покойной еще не полностью прорезались. Задние коренные зубы, которые поя
вляются между двенадцатым и тринадцатым годом жизни, были у нее вполне р
азвиты. Следовательно, покойница уже перешагнула этот возраст. Так как з
убы мудрости появляются обычно где-то между шестнадцатым и семнадцатым
годами жизни, а в данном случае они отсутствовали, то можно было заключит
ь, что покойная еще не достигла указанного возраста. Значит, ее возраст ле
жал где-то между двенадцатью и семнадцатью годами. Правда, поскольку был
о известно, что в отдельных случаях зубы мудрости прорезываются лишь к д
вадцати четырем Ц двадцати пяти годам, Гофман не ограничился обследова
нием только зубов. Он изучил описание всего скелета покойной, точнейшим
образом составленное Бэлки. Врачи же из Тиса-Дады вообще не упоминали о с
келете. Согласно опытным данным, в хрящевых частях лопаток детей ядра ок
остенения образуются лишь по достижении ими четырнадцатилетнего возра
ста. У утопленницы же их еще не было. Соответственно три части подвздошно
й кости срастаются лишь между шестнадцатым и восемнадцатым годами жизн
и. У покойной же они еще не слились в одно целое. Множество других особенно
стей развития скелета свидетельствовало о том, что возраст покойной явн
о скорее равнялся тринадцати, чем восемнадцати годам. Что же касается сп
ециально отмеченной величины половых органов умершей, то по многочисле
нным случаям из практики Гофман знал, что вода способна ослабить тканевы
е части тела настолько, что они намного превышали свои обычные размеры. Г
офман пришел к выводу, что в случае утопленницы из Тиса-Дады речь идет о ю
ной девочке возраста Эстер Шоймоши.
После этого Гофман приступил к проверке утверждения врачей из Тиса-Дады
о том, что покойница будто бы пролежала в воде не более десяти дней. Гофма
н часто имел дело с трупами утоп-пенников, которые после целых недель и ме
сяцев пребывания в воде все еще выглядели удивительно сохранившимися. П
ричем в этих случаях речь всегда шла не о тех трупах, которые, как это част
о случается, всплывают через несколько дней после утопления на поверхно
сть воды, а о тех, которые чем-нибудь задерживались под водой. В то время ка
к утопленники, всплывавшие на поверхность воды, разлагались под воздейс
твием воздуха, с трупами, остававшимися под водой, прежде всего с теми, кот
орые лежали в холодной проточной воде, этого не происходило, вода сохран
яла их внутренние органы и придавала белизну их коже. Связь между эпидер
мисом и лежащим под ним кожным слоем ослаблялась. Через несколько недель
поверхностный слой кожи рук и ног поддавался отделению или сам отделялс
я под воздействием течения. Отпадали довольно большие участки эпидерми
са. Из не защищенного кожей тела выходила кровь, и тело становилось абсол
ютно бескровным.
Именно это и соблазнило тиса-дадских врачей сделать поражающие по своей
некомпетентности выводы. То, что труп не разложился, привело их к выводу,
что утопленница умерла не раньше, чем несколько дней назад. Обескровленн
ость трупа привела их к утверждению, что покойная погибла от малокровия,
в то время как Эстер Шоймоши всегда была здоровой девушкой. Но самым прим
ечательным был их вывод о том, что покойная при жизни никогда не занимала
сь физическим трудом и никогда не ходила босой, как Эстер, а такая кожа на
руках и ногах, а также ногти могли быть только у холеной дамы. Трайтлер, Ки
ш и Хорват дали обмануть себя тонкой, такой нежной на ощупь коже. Ногтевые
ложа, на которых уже давно не было никаких ногтей, они приняли за заботлив
о ухоженные ногти, отсутствие которых сразу же заметили медики из Будапе
шта. Заканчивая свою экспертизу, Гофман сказал: «Мир судебной медицины и
меет свои тайны. Они жаждут своего познания и исследования. События в Тис
а-Даде кажутся мне ярчайшим примером того, какие ошибки грозят правосуд
ию из-за широко распространенного пренебрежения необходимыми специал
ьными познаниями…»
Когда в июле 1883 г. Гофман передал Карлу фон Этвёшу свое окончательное закл
ючение, он не дерзнул утверждать, что утопленница была Эстер Шоймоши; он п
исал лишь, что речь идет о юной девушке в возрасте Эстер, пролежавшей в вод
ах Тиссы несколько месяцев. Пока его обширное сочинение своим путем шло
в Ньиредьхазу, процесс по тиса-эсларскому делу, начавшийся 13 июня, был в ра
згаре.
Зал суда в Ньиредьхазе представлял собой арену трудноописуемой борьбы
между разумом и ненавистью, между трезвым суждением и свирепой слепотой
. Применявшиеся Бари методы расследования были разоблачены. Писарь Пиже
й был изобличен как бывший убийца и каторжник. Не оставалось никаких сом
нений, что Морица Шарфа склонили ко лжи под угрозой расправы. Ни предубеж
денность судей, ни слабость председательствовавшего судьи Корниса, ни р
ев рассвирепевшей публики, ни безудержные нападки депутата Оноди на про
курора Сейферта не помешали разорвать хитросплетения из слухов, лжи и ша
нтажа. Они не смогли воспрепятствовать и тому, чтобы профессора из Будап
ешта, чья экспертиза первоначально была изъята из материалов дела, высту
пили в качестве свидетелей как раз в те дни, когда Этвёш уже имел на руках
заключение Гофмана. Экспертиза Гофмана с его вескими аргументами стала
последним камнем в семичасовой защитительной речи Карла фон Этвёша. 3 ав
густа 1883 г. суд оправдал всех обвиняемых.
Хотя Гофман, выросший в атмосфере терпимости, с удовлетворением приветс
твовал данный приговор, самым значительным для него оставался все же тот
факт, что события в Тиса-Эсларе подтвердили перед всеми правильность од
ной из самых главных целей его деятельности: необходимости специальног
о обучения каждого врача, намеревающегося заниматься судебно-медицинс
кой экспертизой. Гофман, никогда не знавший настоящего отдыха, умер лето
м 1897 г. в своем поместье Игле от сердечного приступа, немного не дожив до св
оего шестидесятилетия. Смерть пришла к нему слишком рано. Его цель Ц не т
олько осуществить, но и закрепить отделение судебной медицины от общей м
едицины и патологии Ц не была достигнута. Его же ученик Альбин Габерда п
оказался руководству Венского университета слишком молодым для того, ч
тобы стать преемником Гофмана. Поэтому на должность Гофмана был приглаш
ен специалист по общей патологии Колиско, и тем самым все вернулось на кр
уги своя. Такое положение просуществовало до тех пор, пока руководство в
енской школой судебной медицины не перешло в 1916 г. к Альбину Габерде, котор
ый предоставил ей выходящее далеко за рамки патологии поле деятельност
и.
Несмотря ни на что, Гофман остался великой личностью, ибо он не только соз
дал славу венской школе судебной медицины, но и вошел в историю как борец
за самостоятельность судебной медицины.
7
Лондон, 1910 г. Ц начало дела Кри
ппена. Находка в подвале дома на Хиллдроп-Кресчент. Д-р Огастес Пеппер. По
ложение судебной медицины в Англии. Главный патологоанатом Скотланд-Яр
да и министерства внутренних дел. Борьба за идентификацию Коры Криппен.
Операционный шов. В дело вступает Бернард Спилсбери.
Октябрем 1910 г. датируется применение новых микроскопических методов пол
учения доказательств по одному необычному уголовному делу Ц путем обн
аружения мельчайших, невидимых простым глазом изменений, происшедших в
тканях человеческого организма.
История Хоули Харви Криппена, убившего в ночь на 1 февраля 1910 г. в Лондоне св
ою жену Кору, содержит все предпосылки для того, чтобы стать классически
м примером детективной истории.
Внимание широкой публики привлекло романтически-авантюрное бегство у
бийцы с его переодетой мальчиком любовницей, равно как и тот факт, что аре
стовать Криппена на борту парохода «Монтроуз» удалось благодаря новом
у тогда открытию Ц беспроволочному радиотелеграфу. Из-за такого детект
ивного фасада долгое время почти не замечали того, как сильно повлияло д
ело Криппена на развитие судебной медицины в Англии.
Началось дело Криппена 30 июня 1910 г., когда мужчина по фамилии Нэш попросил С
котланд-Ярд заняться судьбой его приятельницы-актрисы, которая исчезла
без следа еще 1 февраля. В артистическом мире она была известна под псевдо
нимами Кора Тернер или Бель Эльмор. Ее настоящее имя Ц Кора Криппен. Она б
ыла супругой американского врача д-ра Криппена, который с 1900 г. жил в Лондо
не, являясь представителем американской фирмы медицинских патентов «М
уньонз-Ремедиз» и зубоврачебной фирмы «Туз спешиалистс».
История, которую Нэш поведал старшему инспектору Уолтеру Дью, выглядела
следующим образом. Криппен занимал небольшой дом в Северном Лондоне по а
дресу Хиллдроп-Кресчент, 39. Здесь вечером 31 января он и Кора принимали свои
х друзей Ц артистов Мартинелли. Мартинелли распрощались с хозяевами ок
оло половины второго ночи. И с тех пор Кора Криппен исчезла. Нэш охарактер
изовал ее как веселую, здоровую женщину не старше 35 лет.
3 февраля в ансамбль «Мюзик-холл Лэдис Гулд» поступили два подписанных е
е именем письма. В них Кора сообщала, что ввиду болезни она вынуждена уеха
ть к близким родственникам в Калифорнию. Письма были написаны не рукой К
оры. Мартинелли и другие друзья Коры обратились к Криппену за более подр
обными сведениями. Но вместо того, чтобы дать им эти сведения, он появился
на балу со своей секретаршей Этель Ли Нив. Все были еще больше шокированы,
когда юная дама стала носить меха и драгоценности Коры, а 12 марта и вовсе п
ереехала жить в дом Криппена. Но 24 марта Криппен сообщил друзьям своей жен
ы, что она умерла в Лос-Анджелесе от воспаления легких.
8 июля старший инспектор Дью направился на Хиллдроп-Кресчент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
айство. Но совершенно неожиданно для Этвёша его ходатайство поддержал п
рокурор Сейферт. Этвёш не знал, что еще в процессе изучения материалов де
ла Сейферт также пришел к выводу, что никаких настоящих доказательств ви
ны арестованных нет, и не снимал обвинение только потому, что возбуждени
е, охватившее в связи с этим делом всю страну, не оставляло иного выхода. К
роме того, только в публичном судебном процессе он видел возможность про
тивостоять лавине лжи и выдумок.
3 декабря 1882 г. профессорам Шейтхауэру, Микалковичу и Бэлки было поручено э
ксгумировать покойницу из Тиссы и еще раз исследовать вопрос, не могла л
и она быть Эстер Шоймоши?
7 декабря медики прибыли в Тиса-Даду. А через четыре недели,
8 января 1883 г., они передали прокурору и судье экспертное заключение, котор
ое в основном сводилось к следующему: 1) найденная в реке девушка никоим об
разом не была старше четырнадцати-пятнадцати лет; 2) она могла пролежать в
водах Тиссы не менее двух-трех месяцев; 3) хирурги Трайтлер, Киш и кандидат
на врачебную должность Хорват ввиду полного незнания вопроса об измене
ниях кожного покрова у утопленников впали в ошибку, утверждая, что покой
ная никогда не ходила босиком; 4) не может быть речи о том, что покойная част
о вступала в интимную связь с мужчинами; 5) существует абсолютная вероятн
ость того, что в данном случае речь идет ни о ком другом, как об Эстер Шоймо
ши. К тому же уже давно на территории уезда не пропадал без вести ни один ч
еловек, кроме Эстер. Этот факт может лишь укрепить уверенность в том, что д
евушка, вытащенная из Тиссы, является Эстер, которая вследствие несчастн
ого случая или иных невыясненных обстоятельств могла упасть в воду.
Бари отказался приобщить заключение будапештских медиков к материалам
дела. Когда в июне 1883 г. начался процесс по тиса-эсларскому делу и Сейферт п
редъявил в судебной палате Ньиредьхазы всем арестованным обвинение в у
бийстве, пособничестве убийству и подбрасывании трупа с целью введения
следствия в заблуждение, Этвёш решил заручиться экспертным заключение
м высшего судебно-медицинского авторитета Австрии. И он обратился в Вен
у к профессору Эдуарду фон Гофману.
6
Экспертиза венского професс
ора Гофмана. Путь Эдуарда Гофмана. Тиса-эсларское дело и австро-венгерск
ая судебная медицина. Заветы Гофмана.
Эдуарду фон Гофману было в те дни сорок пять лет; это был аристократичный
бородатый мужчина, отличавшийся неуемным жизнелюбием и темпераментом.
В том, что в последней четверти XIX века Австро-Венгрия вслед за Францией за
служила титул «второй колыбели судебной медицины», была в первую очеред
ь заслуга Гофмана. Выросший в чешской части Дунайской монархии, в Праге, о
н был учеником первых тамошних судебных медиков Машки и Попеля и с 1865 г. чи
тал лекции по судебной патологии в этом городе, имевшем немецкий и чешск
ий университеты. В 1869 г. в возрасте тридцати двух лет он был приглашен проф
ессором судебной патологии в Инсбрук, где застал примитивнейшие услови
я работы Ц не было ни собственного помещения для научных занятий, ни соб
ственной учебной аудитории. Положение осложнялось конфронтацией с пат
ологами, не желавшими признать, что криминалистическая сторона патолог
ии представляет собой совершенно самостоятельную сферу. В Инсбурке Гоф
ман начал со всей скрытой в нем энергией бороться с ошибочным убеждением
, будто «из наличия любых дельных медицинских познаний само по себе выте
кает их применение для судебных нужд». За шесть лет он создал фундамент, н
а котором его последователи Краттер, Дитрих, Ипсен и Майкснер построили
в Инсбрукском университете один из главных учебных центров судебной ме
дицины в Австрии.
Когда в 1875 г. Гофман переехал в Вену на должность профессора судебной меди
цины, он застал прославленную в первой половине XIX века венскую кафедру су
дебной медицины совершенно запущенной. В борьбе с венскими патологами о
н окончательно отвоевал для Института судебной медицины, который уже во
время его пребывания был переведен в здание покойницкой при венской общ
едоступной больнице, право проводить все вскрытия для целей судебного с
ледствия, а также все вскрытия в целях санитарно-полицейского надзора в
Вене в случаях смерти при невыясненных обстоятельствах.
К тому времени, когда в июне 1883 г. он взялся за экспертизу по тиса-эсларском
у делу, рядом с покойницкой общедоступной больницы уже выросло новое зда
ние с большой учебной аудиторией судебной медицины, которой через неско
лько лет было суждено стать своего рода Меккой для многочисленных студе
нтов из Европы и остального мира.
В научных вопросах Гофман был педантичным человеком, и его лекции зачаст
ую были несколько нудными, ибо он не оперировал ничем, кроме фактов. Поэто
му никто не заметил возбуждения, охватившего его 20 июня 1883 г., когда он держа
л в руках экспертное заключение Трайтлера, Киша и Хорвата, содержащее ка
к раз то, против чего он боролся уже полтора десятилетия, Ц ошибочную уве
ренность в том, что любой врач будто бы способен провести судебно-медици
нское обследование. Переданное ему экспертное заключение ужасающим об
разом воплощало в себе эту ошибку.
И все же не в правилах Гофмана было судить о том, чего он не наблюдал сам. Ед
инственным, на что он мог опереться, были протоколы будапештских професс
оров, которые, во всяком случае, отличались чрезвычайной тщательностью и
научной точностью. Ошибочность же выводов врачей из Тиса-Дады была наст
олько очевидной, их невежество во многих вопросах настолько чудовищным,
что Гофману не было нужды убеждаться во всем этом воочию. Ему нужно было л
ишь обратиться к своему опыту, накопленному при исследовании трупов уто
пленников в Праге и Вене, чтобы доказать, что экспертное заключение из Ти
са-Дады является сплошным заблуждением, содержащим ошибку за ошибкой, и
что эти сельские врачи не обладали даже простейшими познаниями в судебн
ой медицине.
Взять хотя бы вопрос о возрасте утопленницы из Тиссы. Хирурги в Тиса-Даде
опирались в своих выводах на «общее впечатление», беглое обследование з
убов и заращение лобного шва. Гофман, как и Лакассань, имел в своем распоря
жении минимум сведений по вопросу о возрастных изменениях скелета Ц эт
у проблему предстояло разработать лишь в будущем. Но даже того, что он зна
л, было в этом случае достаточно. Если врачи из Тиса-Дады утверждали, что з
аращение лобного шва у покойной являлось признаком ее более старшего во
зраста, то это только показывало их невежество. Тысячи раз был доказан то
т факт, что лобный шов человека срастается уже на втором году жизни. Из сос
тояния зубов Ц как оно было зарегистрировано будапештскими профессор
ами Ц вытекало, что налицо были все постоянные зубы; лишь зубы мудрости у
покойной еще не полностью прорезались. Задние коренные зубы, которые поя
вляются между двенадцатым и тринадцатым годом жизни, были у нее вполне р
азвиты. Следовательно, покойница уже перешагнула этот возраст. Так как з
убы мудрости появляются обычно где-то между шестнадцатым и семнадцатым
годами жизни, а в данном случае они отсутствовали, то можно было заключит
ь, что покойная еще не достигла указанного возраста. Значит, ее возраст ле
жал где-то между двенадцатью и семнадцатью годами. Правда, поскольку был
о известно, что в отдельных случаях зубы мудрости прорезываются лишь к д
вадцати четырем Ц двадцати пяти годам, Гофман не ограничился обследова
нием только зубов. Он изучил описание всего скелета покойной, точнейшим
образом составленное Бэлки. Врачи же из Тиса-Дады вообще не упоминали о с
келете. Согласно опытным данным, в хрящевых частях лопаток детей ядра ок
остенения образуются лишь по достижении ими четырнадцатилетнего возра
ста. У утопленницы же их еще не было. Соответственно три части подвздошно
й кости срастаются лишь между шестнадцатым и восемнадцатым годами жизн
и. У покойной же они еще не слились в одно целое. Множество других особенно
стей развития скелета свидетельствовало о том, что возраст покойной явн
о скорее равнялся тринадцати, чем восемнадцати годам. Что же касается сп
ециально отмеченной величины половых органов умершей, то по многочисле
нным случаям из практики Гофман знал, что вода способна ослабить тканевы
е части тела настолько, что они намного превышали свои обычные размеры. Г
офман пришел к выводу, что в случае утопленницы из Тиса-Дады речь идет о ю
ной девочке возраста Эстер Шоймоши.
После этого Гофман приступил к проверке утверждения врачей из Тиса-Дады
о том, что покойница будто бы пролежала в воде не более десяти дней. Гофма
н часто имел дело с трупами утоп-пенников, которые после целых недель и ме
сяцев пребывания в воде все еще выглядели удивительно сохранившимися. П
ричем в этих случаях речь всегда шла не о тех трупах, которые, как это част
о случается, всплывают через несколько дней после утопления на поверхно
сть воды, а о тех, которые чем-нибудь задерживались под водой. В то время ка
к утопленники, всплывавшие на поверхность воды, разлагались под воздейс
твием воздуха, с трупами, остававшимися под водой, прежде всего с теми, кот
орые лежали в холодной проточной воде, этого не происходило, вода сохран
яла их внутренние органы и придавала белизну их коже. Связь между эпидер
мисом и лежащим под ним кожным слоем ослаблялась. Через несколько недель
поверхностный слой кожи рук и ног поддавался отделению или сам отделялс
я под воздействием течения. Отпадали довольно большие участки эпидерми
са. Из не защищенного кожей тела выходила кровь, и тело становилось абсол
ютно бескровным.
Именно это и соблазнило тиса-дадских врачей сделать поражающие по своей
некомпетентности выводы. То, что труп не разложился, привело их к выводу,
что утопленница умерла не раньше, чем несколько дней назад. Обескровленн
ость трупа привела их к утверждению, что покойная погибла от малокровия,
в то время как Эстер Шоймоши всегда была здоровой девушкой. Но самым прим
ечательным был их вывод о том, что покойная при жизни никогда не занимала
сь физическим трудом и никогда не ходила босой, как Эстер, а такая кожа на
руках и ногах, а также ногти могли быть только у холеной дамы. Трайтлер, Ки
ш и Хорват дали обмануть себя тонкой, такой нежной на ощупь коже. Ногтевые
ложа, на которых уже давно не было никаких ногтей, они приняли за заботлив
о ухоженные ногти, отсутствие которых сразу же заметили медики из Будапе
шта. Заканчивая свою экспертизу, Гофман сказал: «Мир судебной медицины и
меет свои тайны. Они жаждут своего познания и исследования. События в Тис
а-Даде кажутся мне ярчайшим примером того, какие ошибки грозят правосуд
ию из-за широко распространенного пренебрежения необходимыми специал
ьными познаниями…»
Когда в июле 1883 г. Гофман передал Карлу фон Этвёшу свое окончательное закл
ючение, он не дерзнул утверждать, что утопленница была Эстер Шоймоши; он п
исал лишь, что речь идет о юной девушке в возрасте Эстер, пролежавшей в вод
ах Тиссы несколько месяцев. Пока его обширное сочинение своим путем шло
в Ньиредьхазу, процесс по тиса-эсларскому делу, начавшийся 13 июня, был в ра
згаре.
Зал суда в Ньиредьхазе представлял собой арену трудноописуемой борьбы
между разумом и ненавистью, между трезвым суждением и свирепой слепотой
. Применявшиеся Бари методы расследования были разоблачены. Писарь Пиже
й был изобличен как бывший убийца и каторжник. Не оставалось никаких сом
нений, что Морица Шарфа склонили ко лжи под угрозой расправы. Ни предубеж
денность судей, ни слабость председательствовавшего судьи Корниса, ни р
ев рассвирепевшей публики, ни безудержные нападки депутата Оноди на про
курора Сейферта не помешали разорвать хитросплетения из слухов, лжи и ша
нтажа. Они не смогли воспрепятствовать и тому, чтобы профессора из Будап
ешта, чья экспертиза первоначально была изъята из материалов дела, высту
пили в качестве свидетелей как раз в те дни, когда Этвёш уже имел на руках
заключение Гофмана. Экспертиза Гофмана с его вескими аргументами стала
последним камнем в семичасовой защитительной речи Карла фон Этвёша. 3 ав
густа 1883 г. суд оправдал всех обвиняемых.
Хотя Гофман, выросший в атмосфере терпимости, с удовлетворением приветс
твовал данный приговор, самым значительным для него оставался все же тот
факт, что события в Тиса-Эсларе подтвердили перед всеми правильность од
ной из самых главных целей его деятельности: необходимости специальног
о обучения каждого врача, намеревающегося заниматься судебно-медицинс
кой экспертизой. Гофман, никогда не знавший настоящего отдыха, умер лето
м 1897 г. в своем поместье Игле от сердечного приступа, немного не дожив до св
оего шестидесятилетия. Смерть пришла к нему слишком рано. Его цель Ц не т
олько осуществить, но и закрепить отделение судебной медицины от общей м
едицины и патологии Ц не была достигнута. Его же ученик Альбин Габерда п
оказался руководству Венского университета слишком молодым для того, ч
тобы стать преемником Гофмана. Поэтому на должность Гофмана был приглаш
ен специалист по общей патологии Колиско, и тем самым все вернулось на кр
уги своя. Такое положение просуществовало до тех пор, пока руководство в
енской школой судебной медицины не перешло в 1916 г. к Альбину Габерде, котор
ый предоставил ей выходящее далеко за рамки патологии поле деятельност
и.
Несмотря ни на что, Гофман остался великой личностью, ибо он не только соз
дал славу венской школе судебной медицины, но и вошел в историю как борец
за самостоятельность судебной медицины.
7
Лондон, 1910 г. Ц начало дела Кри
ппена. Находка в подвале дома на Хиллдроп-Кресчент. Д-р Огастес Пеппер. По
ложение судебной медицины в Англии. Главный патологоанатом Скотланд-Яр
да и министерства внутренних дел. Борьба за идентификацию Коры Криппен.
Операционный шов. В дело вступает Бернард Спилсбери.
Октябрем 1910 г. датируется применение новых микроскопических методов пол
учения доказательств по одному необычному уголовному делу Ц путем обн
аружения мельчайших, невидимых простым глазом изменений, происшедших в
тканях человеческого организма.
История Хоули Харви Криппена, убившего в ночь на 1 февраля 1910 г. в Лондоне св
ою жену Кору, содержит все предпосылки для того, чтобы стать классически
м примером детективной истории.
Внимание широкой публики привлекло романтически-авантюрное бегство у
бийцы с его переодетой мальчиком любовницей, равно как и тот факт, что аре
стовать Криппена на борту парохода «Монтроуз» удалось благодаря новом
у тогда открытию Ц беспроволочному радиотелеграфу. Из-за такого детект
ивного фасада долгое время почти не замечали того, как сильно повлияло д
ело Криппена на развитие судебной медицины в Англии.
Началось дело Криппена 30 июня 1910 г., когда мужчина по фамилии Нэш попросил С
котланд-Ярд заняться судьбой его приятельницы-актрисы, которая исчезла
без следа еще 1 февраля. В артистическом мире она была известна под псевдо
нимами Кора Тернер или Бель Эльмор. Ее настоящее имя Ц Кора Криппен. Она б
ыла супругой американского врача д-ра Криппена, который с 1900 г. жил в Лондо
не, являясь представителем американской фирмы медицинских патентов «М
уньонз-Ремедиз» и зубоврачебной фирмы «Туз спешиалистс».
История, которую Нэш поведал старшему инспектору Уолтеру Дью, выглядела
следующим образом. Криппен занимал небольшой дом в Северном Лондоне по а
дресу Хиллдроп-Кресчент, 39. Здесь вечером 31 января он и Кора принимали свои
х друзей Ц артистов Мартинелли. Мартинелли распрощались с хозяевами ок
оло половины второго ночи. И с тех пор Кора Криппен исчезла. Нэш охарактер
изовал ее как веселую, здоровую женщину не старше 35 лет.
3 февраля в ансамбль «Мюзик-холл Лэдис Гулд» поступили два подписанных е
е именем письма. В них Кора сообщала, что ввиду болезни она вынуждена уеха
ть к близким родственникам в Калифорнию. Письма были написаны не рукой К
оры. Мартинелли и другие друзья Коры обратились к Криппену за более подр
обными сведениями. Но вместо того, чтобы дать им эти сведения, он появился
на балу со своей секретаршей Этель Ли Нив. Все были еще больше шокированы,
когда юная дама стала носить меха и драгоценности Коры, а 12 марта и вовсе п
ереехала жить в дом Криппена. Но 24 марта Криппен сообщил друзьям своей жен
ы, что она умерла в Лос-Анджелесе от воспаления легких.
8 июля старший инспектор Дью направился на Хиллдроп-Кресчент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54