Он был убежден, что с помощью галлюциногенных препара
тов заставил бы их рассказать всю правду уже через несколько часов.
Армейские друзья подтвердили, что через три часа после налета британско
й авиации военный патруль обнаружил в пустыне пилота и штурмана; один из
них хромал Ц у него была повреждена лодыжка. К несчастью, на этот раз неож
иданно быстро появился отряд Амн-аль-Амма. Секретная полиция забрала бр
итанских летчиков. С Амн-аль-Аммом никто не пытался спорить. Итак, два бри
танца оказались в руках Омара Хатиба. Да поможет им Аллах!
Рахмани понимал, что он должен что-то предпринять, даже если не удастся вы
жать информацию из пленных летчиков. Вопрос Ц что именно предпринять? Н
ужно было дать раису то, чего он хотел. А что хотел Саддам? Конечно же, раскр
ытия заговора. Значит, заговор будет раскрыт. А ключом к этому станет пере
датчик.
Хассан Рахмани потянулся к телефону и вызвал майора Мохсена Зайида, руко
водителя отдела радиоперехвата. Настало время поговорить с ним еще раз.

В двадцати милях к востоку от Багдада лежит небольшой городок Абу-Граиб.
Он ничем не примечателен и тем не менее известен каждому иракцу, хотя обы
чно об Абу-Граибе предпочитают вслух не говорить. Дело в том, что там расп
оложена большая тюрьма, предназначенная практически исключительно для
допросов и содержания политических заключенных. Персонал тюрьмы укомп
лектован только людьми из секретной полиции Ц Амн-аль-Амма.
В тот момент, когда Хассан Рахмани вызвал своего главного специалиста по
радиоперехвату, к деревянным воротам тюрьмы подъехал длинный черный «м
ерседес». Два охранника, узнав пассажира «мерседеса», поторопились расп
ахнуть ворота. Они спешили не зря: того, кто осмелится хотя бы на минуту за
держать этого пассажира, могла ждать жестокая кара.
Автомобиль проследовал на территорию тюрьмы. Сидевший на заднем сидень
е человек ни жестом, ни словом не прореагировал на усилия охранников. Они
того не стоили.
«Мерседес» остановился возле входа в главный административный корпус
тюрьмы, и еще один охранник помчался открывать заднюю дверцу.
Из «мерседеса» вышел бригадир Омар Хатиб и зашагал по ступенькам лестни
цы. Он был в отлично сшитой форме из мягкой баратеи. Перед ним услужливо ра
спахивались все двери. Младший офицер, адъютант бригадира, нес его кейс.

На лифте Хатиб поднялся на последний, шестой, этаж. Здесь находился его ка
бинет. Оставшись один, бригадир приказал подать кофе по-турецки и взялся
за бумаги Ц рапорты, в которых детально сообщалось обо всей информации,
какую удалось выбить за последний день из томившихся в подвалах узников.

Внешне Омар Хатиб казался совершенно спокойным, но в глубине души был вс
тревожен не меньше своего коллеги Рахмани, который находился на другом к
онце Багдада и которого Хатиб ненавидел не меньше, чем тот Ц его.
Впрочем, в отличие от Рахмани, английское образование, знание языков и ши
рота взглядов которого сами по себе уже были достаточным основанием для
подозрений. Омар Хатиб с не меньшим основанием рассчитывал на преимущес
тва своего тикритского происхождения. Пока он выполнял порученную ему р
аисом работу Ц а ненасытного параноика успокаивали только бесчисленн
ые признания в заговорах и предательстве, Ц и выполнял успешно, он был в
безопасности.
Но последние двадцать четыре часа и Хатиб дрожал от страха. Накануне ему,
как и Хассану Рахмани, позвонили; только это был не Ибрахим, а племянник ра
иса Хуссейн Камиль. Камиль тоже сказал, что бомбардировка Эль-Кубаи прив
ела раиса в неописуемую ярость. Саддам требовал результатов расследова
ния.
В руках Хатиба были два британских летчика. С одной стороны, в этом можно б
ыло видеть определенное преимущество, с другой Ц западню. Безусловно, р
аис захочет знать, что говорили британским летчикам на инструктаже, что
известно союзникам об Эль-Кубаи и каким путем они получили эту информац
ию. И все это нужно было узнать немедленно.
Сведения должен был представить раису Хатиб. Его люди работали с летчика
ми уже пятнадцать часов, с семи вечера предыдущего дня, как только пленни
ков привезли в Абу-Граиб. Пока что эти глупцы молчали.
Из-за окна донесся глухой звук удара, потом хриплый вой. Хатиб удивленно н
ахмурил брови, потом, вспомнив, успокоился.
Во внутреннем дворе, куда смотрели окна кабинета бригадира, на поперечно
й балке за запястья был подвешен иракец. Вытянутые пальцы его ног не дост
авали дюйма четыре до пыльного плаца. Рядом стоял большой кувшин с рассо
лом, когда-то чистым и прозрачным, а теперь темно-красным.
Каждому проходившему мимо охраннику или солдату было приказано брать и
з кувшина один из двух ротанговых хлыстов и ударить висящего иракца по ч
ему угодно, но не выше шеи и не ниже колен. Устроившийся по соседству под т
ентом капрал вел счет ударам.
Этот болван чем-то торговал на базаре. Люди слышали, как он назвал президе
нта сыном шлюхи. Теперь он узнает Ц лучше поздно, чем никогда, Ц цену тог
о уважения, которое каждый гражданин страны всегда должен оказывать раи
су.
Самое интересное было в том, что он еще висел на перекладине. Просто пораз
ительно, насколько выносливы некоторые из этих простолюдинов! Торговец
уже выдержал пятьсот ударов Ц впечатляющая цифра! До тысячи он, конечно,
не дотянет, никто не выдерживал тысячи ударов, но все же это было интересн
о. Не менее любопытно и то, что торговца выдал его десятилетний сын. Омар Х
атиб отпил кофе, приготовил ручку с золотым пером и склонился над бумага
ми. Полчаса спустя в дверь осторожно постучали.
Ц Войдите, Ц сказал Хатиб и выжидающе посмотрел на дверь.
Лишь один человек мог стучать в эту дверь; о других всегда докладывал из п
риемной младший офицер. Хатиб ждал только хороших вестей.
Едва ли даже собственная мать назвала бы вошедшего крепко сбитого мужчи
ну красивым. Все его лицо было изъедено глубокими оспинами, а там, где были
удалены язвы, блестели два полукруглых шрама. Он прикрыл за собой дверь и
остановился в ожидании приглашения.
Вошедший был всего лишь сержантом, а на его запятнанном рабочем комбинез
оне не было вообще никаких знаков различия. Тем не менее сержант относил
ся к числу тех немногих, к кому бригадир испытывал что-то вроде дружеских
чувств. Из всего персонала тюрьмы лишь сержанту Али разрешалось сидеть в
присутствии Омара Хатиба Ц разумеется, после приглашения.
Хатиб жестом показал на кресло и предложил сержанту сигарету. Тот прикур
ил и с удовольствием затянулся; после тяжелой, утомительной работы сигар
ета позволяла приятно расслабиться. Омар Хатиб искренне восхишался сер
жантом Али и только по этой причине терпел иногда слишком фамильярное по
ведение человека столь низкого ранга.
В подчиненных Хатиб ценил прежде всего результативность в работе, а люби
мый сержант никогда его не подводил. Али был настоящим профессионалом: с
покойным, методичным, хорошим мужем и отцом.
Ц Ну? Ц подтолкнул сержанта Хатиб.
Ц Штурман вот-вот расколется, господин. Пилот... Ц Али пожал плечами, Ц е
ще час или чуть больше.
Ц Позволь тебе напомнить, Али, ты должен сломать обоих, нужно, чтобы они в
се рассказали. И показания одного должны подтверждать показания другог
о. На нас рассчитывает сам раис.
Ц Господин, может, вам лучше спуститься самому? Думаю, через десять минут
вы получите ответ. Сначала расколется штурман, а когда пилот об этом узна
ет, он тоже заговорит.
Ц Хорошо.
Хатиб встал и вышел из-за стола. Сержант распахнул перед ним дверь. Они сп
устились на лифте до полуподвального этажа. Ниже лифт не спускался, поэт
ому Хатиб и Али пошли по коридору к лестнице, которая вела в глубокий подв
ал. В стенах коридора, за стальными дверями, в крохотных грязных камерах т
омились семь американских летчиков, четыре британских, один итальянец и
кувейтский пилот «скайхока». В подвале тоже были камеры, но из них сейчас
были заняты только две. Хатиб прильнул к глазку в одной из дверей.
Камеру ярко освещала единственная мощная лампа без абажура. Стены камер
ы были покрыты высохшими экскрементами и коричневыми пятнами крови. В це
нтре, на пластиковом канцелярском стуле сидел совершенно обнаженный му
жчина. По его груди стекали струйки рвоты, крови и слюны. За спинкой стула
руки мужчины были скованы наручниками, а все его лицо закрывала тряпична
я маска без прорезей для глаз.
По бокам стояли двое полицейских в таких же комбинезонах, что и сержант А
ли. Они поигрывали метровыми дубинками, сделанными из залитых битумом пл
астиковых труб; битум придавал дубинкам вес, не уменьшая гибкости труб. З
аметив высокое начальство, полицейские сделали шаг назад и решили перед
охнуть. Минуту назад их внимание, очевидно, было сконцентрировано на гол
енях и коленных чашечках пленного, которые уже окрасились в жуткий сине-
желтый цвет.
Хатиб молча кивнул и прошел к следующей камере. В глазок он увидел, что на
второго пленного колпак не надет. Один его глаз был накрепко заклеен зап
екшейся кровью из разбитых бровей и щек. Пленный с трудом раздвинул кров
оточащие губы, обнажив рот с выбитыми зубами.
Ц Тайн, Ц прохрипел он. Ц Николас Тайн. Лейтенант авиации. Пять-ноль-од
ин-ноль-девять-шесть-восемь.
Ц Штурман, Ц шепотом подсказал сержант.
Хатиб тоже шепотом спросил:
Ц Кто из наших говорит по-английски?
Али жестом показал: тот, что стоит слева.
Ц Выведи его сюда.
Али открыл камеру и тут же вышел в сопровождении одного из дознавателей.
Хатиб недолго поговорил с ним по-арабски.
Дознаватель понимающе кивнул, вернулся в камеру и натянул на голову штур
ману колпак. Лишь после этого Хатиб разрешил распахнуть двери обеих каме
р.
Тот из полицейских, который владел английским, наклонился к Нику Тайну и
заговорил с сильным акцентом, но вполне понятно:
Ц Хорошо, лейтенант авиации, значит, так. Для тебя все закончилось. Наказ
аний больше не будет.
Молодой штурман понял; казалось, все его тело облегченно обмякло.
Ц Но твой друг, он не такой счастливчик. Он подыхает. Можно помочь ему исп
устить дух, а можно отправить в госпиталь Ц там белые простыни, доктора, в
се, что ему нужно. Выбирай. Расскажешь нам все, что знаешь, мы отвезем его в г
оспиталь.
Хатиб кивнул сержанту Али, и тот вошел в другую камеру. Отчетливо послыша
лся глухой удар пластиковой дубинки по голой груди. Пилот громко застона
л.
Ц Ладно, подонки, Ц из-под колпака выкрикнул Ники Тайн. Ц Прекратите, у
блюдки! Это был склад оружия, снарядов с отравляющим газом...
Избиение прекратилось. Тяжело дыша, из камеры пилота вышел Али.
Ц Сайиди бригадир, вы Ц гений.
Хатиб скромно пожал плечами.
Ц Никогда не следует недооценивать сентиментальность британцев и аме
риканцев, Ц наставительно сказал он ученику. Ц Теперь тащи сюда перево
дчиков, выжмите из него все детали, все до последней мелочи. Когда будет го
тов перевод, принесите его ко мне в кабинет.
Из кабинета бригадир Хатиб сам позвонил Хуссейну Камилю. Через час разда
лся ответный звонок. Камиль сказал, что его дядя доволен. Скоро, вероятно,
сегодня же вечером, будет созвано совещание. Омар Хатиб должен быть гото
в в любую минуту прибыть на него.
Вечером того же дня в Вене Карим опять мягко, беззлобно поддразнивал Эди
т. На этот раз речь зашла о ее работе.
Ц Дорогая, тебе никогда не бывает скучно в банке?
Ц Нет, там интересно. Почему ты спрашиваешь?
Ц О, не знаю. Просто не могу себе представить, что может быть интересного
в такой работе. Для меня это было бы самым скучным занятием на свете.
Ц Нет, ты ошибаешься. Во всяком случае в нашем банке не так.
Ц Предположим. Что же интересного в твоей работе?
Ц Ну, разное... Обработка счетов, размещение инвестиций, другие операции.
Это очень важная работа.
Ц Чепуха. Вся ваша работа Ц это «доброе утро, господин», «слушаюсь, госп
один», «нет, господин», «конечно, господин». И все ради толп, которые прихо
дят, чтобы превратить в наличные чек на пятьдесят шиллингов. Тоска.
Карим лежал на спине на кровати Эдит. Она подошла, прилегла рядом и положи
ла его руку себе на плечи так, чтобы можно было всем телом прижаться к люби
мому. Ей очень нравилось прижиматься к нему.
Ц Ты иногда несешь такую ерунду, Карим. Но мне нравится, когда ты говориш
ь чепуху. «Винклер» Ц не банк-эмитент, а торговый банк.
Ц Какая разница?
Ц У нас нет текущих счетов, к нам никто не ходит с чековыми книжками. Мы за
нимаемся другими делами.
Ц Раз никто не ходит, значит, у вас нет денег.
Ц Наоборот, деньги есть, но они находятся на депозитных счетах.
Ц Такого у меня никогда не было, Ц признался Карим. Ц Только небольшой
текущий счет. А вообще-то я предпочитаю наличные.
Ц Но нельзя же носить с собой миллионы. У тебя их обязательно украдут. По
этому люди кладут деньги в банк, а банк их инвестирует.
Ц Ты хочешь сказать, что старина Гемютлих ворочает миллионами? Не своим
и, конечно.
Ц Да, многими миллионами.
Ц Шиллингов или долларов?
Ц И долларов и фунтов. Миллионами и тех и других.
Ц Все равно свои деньги я бы ему не доверил.
Искренне возмущенная Эдит даже приподнялась.
Ц Герр Гемютлих абсолютно честен. Ему и в голову никогда не придет ничег
о подобного.
Ц Ему, может, и не придет, но ведь есть и другие люди. Вот послушай... Предпол
ожим, я знаю человека, у которого есть счет в вашем банке. Его зовут Шмитт. В
один прекрасный день я прихожу к вам и говорю: «Доброе утро, герр Гемютлих
, меня зовут Шмитт, у меня есть счет в вашем банке». Он смотрит в свою книгу и
отвечает: «Да, есть». Тогда я говорю: «Я хотел бы снять все деньги». Потом пр
иходит настоящий Шмитт, а денег-то и нет. Поэтому мне больше нравятся нали
чные.
Такая наивность рассмешила Эдит. Она потеребила его за ухо.
Ц Ничего у тебя не получится. Скорее всего герр Гемютлих лично знает тво
его друга Шмитта. В любом случае ему сначала придется доказать, что это им
енно он.
Ц Паспорт можно подделать. Чертовы палестинцы постоянно ездят по всему
свету с фальшивыми паспортами.
Ц А еще он потребует расписаться и сравнит твою подпись с той, что хранит
ся в его бумагах.
Ц Ну и что, я научусь подделывать подпись Шмитта.
Ц Карим, мне кажется, из тебя может получиться хороший уголовник. У тебя
нездоровые задатки.
Оба рассмеялись, до того абсурдной казалась эта мысль.
Ц Как бы то ни было, но если ты иностранец и живешь в другой стране, то у те
бя скорее всего будет номерной счет. А номерной счет абсолютно надежен.
Карим сдвинул брови и из-под локтя бросил взгляд на Эдит.
Ц А это что такое?
Ц Номерной счет?
Ц Угу.
Эдит объяснила.
Ц Глупость какая-то, Ц не выдержал Карим. Ц Любой идиот может зайти в б
анк и сказать, что он Ц владелец такого-то счета. Если Гемютлих никогда е
го не видел...
Ц У нас же есть специальные способы подтверждения личности, дурачок. Оч
ень сложные коды, особые правила написания писем, определенные места для
подписи Ц тысячи способов, чтобы убедиться, что автор письма и в самом де
ле владелец счета. Если хотя бы одно из правил будет нарушено, то герр Гемю
тлих ни за что не выполнит инструкцию. Так что из твоей затеи ничего не пол
учится.
Ц Должно быть, у него неплохая память.
Ц Ох, ну и глуп же ты! Все коды, все шифры записаны, конечно. Ты меня поведеш
ь на обед?
Ц А ты заслужила?
Ц Ты же знаешь, что заслужила.
Ц Ну хорошо. Только мне нужна закуска.
Эдит была озадачена.
Ц Ладно, закажи закуску.
Ц Я имею в виду тебя.
Карим протянул руку, согнутым пальцем ухватился за пояс узеньких трусик
ов Эдит и потянул ее к себе. Она довольно хихикнула. Карим принялся ее цело
вать, но потом вдруг замер, так что Эдит даже немного растерялась.
Ц Я знаю, что я бы сделал, Ц сказал он. Ц Я нанял бы опытного медвежатник
а, он взломал бы сейф старины Гемютлиха и списал все коды. Тогда я запросто
забрал бы все деньги.
Эдит облегченно рассмеялась. Слава Богу, он не передумал заниматься любо
вью.
Ц У тебя ничего не получится. М-м-м-м. Сделай так, же еще раз.
Ц Получится.
Ц А-а-а-а. Не получится.
Ц Получится. Сейфы взламывают то и дело. Посмотри любую газету.
Эдит провела рукой по телу Карима, добралась до «там, внизу» и широко раск
рыла глаза.
Ц О-о-о, и все это для меня? Карим Ц ты прекрасный, сильный мужчина, и я теб
я очень люблю. Но Ц как ты его называешь? Ц старина Гемютлих немножко ум
нее тебя...
Через минуту Эдит уже совсем не волновало, умен или глуп герр Гемютлих.
Пока моссадовский агент занимался любовью в Вене, Майк Мартин устанавли
вал антенну спутниковой связи в своей хижине. В Багдаде приближалась пол
ночь;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81