Даже если эти болваны вскроют его конверт, рассу
ждал Харрис, к тому времени он сам будет уже где-то над Альпами, на борту бр
итанского авиалайнера.
Говорят, что везет дуракам или отчаянным храбрецам. Холл отеля действите
льно постоянно находился под наблюдением секретной полиции, которая сл
едила, чтобы никто из соотечественников ничего не смог передать отъезжа
вшим иностранцам. Харрис нес конверт под пиджаком, прижимая его левой ру
кой к телу. Сидевший в углу переодетый полицейский обратил внимание на а
нгличанина, но в тот момент, когда Харрис опускал конверт в почтовый ящик,
их с полицейским разделила тележка, доверху нагруженная багажом. Когда т
ележка проехала, Харрис уже сдавал администратору ключи от номера.
Конверт доставили в дом дяди неделю спустя. Дядя уехал в отпуск, а перед от
ъездом на случай пожара или ограбления отдал ключи племяннику. Харрис бе
спрепятственно проник в дом и забрал конверт. Потом он отправился в посо
льство Израиля в Лондоне и попросил встречи с опекавшим его кацой. Харри
са проводили в какую-то комнату и попросили подождать.
Вскоре туда вошел мужчина средних лет, спросил у Харриса его имя и поинте
ресовался, почему тот хочет видеть «Нормана». Харрис все объяснил, извле
к из кармана конверт и положил его на стол. Израильский дипломат побледн
ел, снова попросил Харриса подождать и вышел.
Здание израильского посольства на Палас-грин может привлечь внимание л
юбителя архитектуры своими классическими линиями, но ни один архитекто
р никогда бы не догадался, что под этим зданием скрывается надежно укреп
ленное и оснащенное самой современной аппаратурой лондонское бюро Мос
сада. Именно из этой подземной крепости был срочно вызван молодой челове
к. А Харрис все ждал и ждал.
Конечно, он не мог знать, что стал предметом тщательнейшего изучения чер
ез полупрозрачное поляризационное зеркало. Пока он сидел за столом, на к
отором по-прежнему лежал нетронутый конверт, его сфотографировали, а фо
тографию сличили со снимком Стюарта Харриса из Ноттингема, хранившимся
в его досье. Молодой каца убедился, что в посольство проник сайан, а не пал
естинский террорист, и лишь после этого вошел в комнату.
Каца улыбнулся, сказал, что его зовут Рафи, и предложил Харрису рассказат
ь все с самого начала, с той самой встречи в Эйлате. Харрис так и сделал. Раз
умеется, Рафи все знал о вербовке Харриса в Эйлате (он только что просмотр
ел его досье), и рассказ Харриса был нужен ему лишь для проверки. Когда рас
сказчик дошел до событий в Багдаде, каца заинтересовался всерьез. Сначал
а он почти не прерывал Харриса, давая ему возможность полностью выговори
ться. Потом засыпал его вопросами; вопросы часто повторялись, так что в ко
нце концов Харрису пришлось пересказать несколько раз все, что было в Ба
гдаде. Рафи не делал никаких заметок, вся их беседа записывалась. Наконец
он подошел к укрепленному на стене телефону и недолго переговорил на ивр
ите со старшим по званию коллегой, сидевшим за стеной.
Потом Рафи, не скупясь на похвалы, долго благодарил Харриса, отметил его м
ужество и хладнокровие, настоятельно просил никому и ни при каких обстоя
тельствах не говорить ни слова о всем происшедшем и пожелал ему счастлив
ого возвращения домой. Затем Харриса проводили до выхода.
Письмо забрал мужчина в шлеме, пуленепробиваемом жилете и в перчатках. К
онверт сфотографировали и просмотрели в рентгеновских лучах. Израильс
кое посольство уже потеряло одного сотрудника, погибшего при вскрытии п
исьма-бомбы, и больше не хотело рисковать.
Наконец конверт вскрыли. В нем оказалось два листка тонкой прозрачной бу
маги, исписанных арабской вязью. Рафи не знал ни слова по-арабски, а уж тем
более не мог прочесть рукописный текст. Во всем лондонском бюро Моссада
не нашлось человека, который смог бы разобраться в ажурной вязи арабских
букв. Рафи отослал в Тель-Авив подробное, надежно зашифрованное сообщен
ие, после чего составил еще более детальный отчет по специальной форме, к
оторую в Моссаде называли НАКА. Вечером того же дня письмо и отчет были от
правлены с дипкурьером, который вылетел самолетом израильской авиаком
пании из Хитроу в Тель-Авив.
В аэропорту Бен-Гуриона дипкурьера прямо у трапа самолета встретил мото
циклист связи с вооруженным эскортом. Мотоциклист доставил холщовый ме
шок с диппочтой в большое здание на бульваре короля Саула, а после завтра
ка мешок уже лежал на столе руководителя иракской инспекции, очень спосо
бного молодого офицера Давида Шарона.
Шарон хорошо владел арабским языком, и то, что он прочел на двух листках па
пиросной бумаги, произвело на него примерно такое же впечатление, как пе
рвый прыжок с парашютом на тренировочных занятиях над пустыней Негев.
Не вызывая секретаря и не прибегая к помощи компьютера, Шарон сам напеча
тал дословный перевод письма на иврите, потом с оригиналом, переводом и о
тчетом Рафи направился к своему непосредственному начальнику, директо
ру средневосточного отдела Моссада.
В письме сообщалось, что его автор занимает очень высокий пост в иракско
й иерархии и является членом многих правительственных советов. Далее ав
тор говорил, что он готов работать на Израиль за деньги Ц и только за день
ги.
Там были еще кое-какие детали и номер абонементного почтового ящика на ц
ентральном багдадском почтамте для ответа.
Вечером того же дня в личном кабинете Коби Дрора состоялось совещание. П
омимо генерала Дрора на совещании присутствовали Сэми Гершон, руководи
тель оперативного отдела Моссада, и Эйтан Хадар, шеф средневосточного от
дела и непосредственный начальник Шарона. Вызвали на совещание и самого
Давида Шарона.
Гершон с самого начала был настроен скептически.
Ц Это фальшивка, Ц убежденно сказал он. Ц В жизни не видел такой наглой
, неуклюжей, совершенно откровенной ловушки. Коби, я не пошлю своего челов
ека проверять эту фальшивку. Это значит Ц отправить его на верную гибел
ь. Я бы не послал в Багдад даже отера.
Отером в Моссаде называют араба, которого израильтяне посылают для уста
новления предварительных контактов с другим арабом. Отер Ц это посредн
ик самого низкого уровня, которым Ц в отличие от настоящего кацы Ц можн
о и пожертвовать.
Все склонялись к тому же мнению, что и Гершон. Письмо казалось нелепой поп
ыткой заманить достаточно высокопоставленного кацу в Багдад, арестова
ть его, подвергнуть пыткам, а потом показательному суду и публичной казн
и. Наконец Дрор повернулся к Давиду Шарону.
Ц Давид, ты тоже имеешь право высказать свое мнение. Что ты думаешь?
Шарон с сожалением покачал головой.
Ц Мне кажется, Сэми почти наверняка прав. Посылать в Багдад старшего офи
цера было бы безумием.
Эйтан Хадар бросил на Шарона предупреждающий взгляд. Как обычно, отделы
Моссада соперничали друг с другом. Не было нужды заранее отдавать лавры
победителя Гершону.
Ц С вероятностью девяносто девять процентов Ц это ловушка, Ц продолж
ал Шарон.
Ц Только девяносто девять? Ц поддразнил его Дрор. Ц А как нам быть с ост
авшимся одним процентом, мой юный друг?
Ц У меня нет серьезных предложений, просто мне в голову пришла глупая мы
сль. В принципе не исключена вероятность Ц как бы мала она ни была, Ц что
мы неожиданно приобрели нового Пеньковского.
Воцарилась мертвая тишина. Фамилия Пеньковского прозвучала открытым в
ызовом. Гершон звучно выдохнул. Коби Дрор уставился на шефа иракской инс
пекции. Шарон внимательно разглядывал свои ногти.
Чтобы завербовать агента, занимающего значительный пост в высших эшело
нах власти враждебного государства, существует только четыре пути.
Первый путь, самый длительный и трудоемкий, заключается в подготовке аге
нта из числа своих соотечественников. В этом случае вполне очевидно, что
его нужно обучить настолько тщательно, чтобы он ничем не отличался от гр
аждан той страны, в которой ему предстоит работать. Практически это возм
ожно, только если кандидат в агенты родился и воспитывался в этой стране.
Тогда в принципе не исключено, что агенту удастся постепенно снова прижи
ться Ц при условии, что для объяснения его долгого отсутствия будет най
дена достаточно правдоподобная легенда. Но даже при идеальном стечении
обстоятельств ему придется ждать долгие годы, иногда до десяти лет, пока
перед ним не откроются двери кабинетов, в которых имеется доступ к секре
тным документам.
Тем не менее в свое время Израиль достиг больших успехов в подготовке им
енно таких агентов. Причина этого очевидна: после создания Израиля в это
молодое государство эмигрировали евреи едва ли не из каждой страны мира
. Среди них без труда можно было найти евреев, которые вполне могли сойти з
а марокканцев, алжирцев, ливийцев, египтян, сирийцев, иракцев и йеменцев. К
роме того, тысячи евреев прибывали из России, Польши, Западной Европы, Сев
ерной и Южной Америки.
Из таких агентов наиболее успешно работал некий Или Коуэн, который родил
ся и долгое время жил в Сирии. Однажды он снова оказался в Дамаске как граж
данин Сирии, долгое время находившийся за рубежом. Коуэн жил под сирийск
ой фамилией и устраивал роскошные вечера, на которые приглашались многи
е высокопоставленные чиновники Ц как гражданские, так и военные. Гости
свободно обсуждали с бесконечно щедрым хозяином самые разные проблемы.
Все, что рассказали Коуэну сирийские чиновники, включая военные планы Си
рии, оказалось в Тель-Авиве как раз к началу шестидневной войны. Коуэна ра
зоблачили, пытали и публично повесили на площади Революции в Дамаске. Та
ких агентов очень немного, а их работа чрезвычайно опасна.
Проходили годы. Те, кто приехал в Израиль в процессе становления этого го
сударства, постарели, их дети не знали арабского языка и не имели ни малей
ших шансов стать шпионами калибра Коуэна. Поэтому к 1990 году Моссад распол
агал куда меньшим числом блестящих арабистов, чем можно было бы предполо
жить.
Была и другая причина ослабления израильской шпионской сети в арабских
странах. Сейчас проникнуть в секреты любого арабского государства гора
здо легче, находясь в Европе или Америке. Если арабы покупают американск
ий истребитель, то все детали сделки и характеристики приобретения гора
здо проще и к тому же почти без риска можно узнать в Америке. Если высокопо
ставленный араб по каким-то причинам кажется подходящим кандидатом для
вербовки, то почему бы не попытаться его завербовать во время посещения
им злачных мест в Европе? По всем этим причинам к 1990 году подавляющее число
своих операций Моссад проводил в относительно безопасных Европе и Амер
ике, а не в арабских странах, где шпионаж связан с большим риском.
Королем по части внедрения агентов был, однако, Маркус Вольф, который дол
гие годы возглавлял восточногерманскую разведку. У Вольфа было огромно
е преимущество: жителя ГДР практически невозможно отличить от граждани
на ФРГ.
За годы работы в разведке «Миша» Вольф внедрил в западногерманские прав
ительственные структуры многие десятки своих агентов, одна из которых с
тала личным секретарем самого канцлера Вилли Брандта. Вольф специализи
ровался на чопорных старых девах, работавших секретарями у высших чинов
ников ФРГ. Со временем такие секретари становились незаменимыми для сво
их хозяев; тогда они могли скопировать любой проходивший через них докум
ент, с тем чтобы копия позднее оказалась в Восточном Берлине.
При втором пути внедрения шпионов разведывательное управление выбирае
т среди своих соотечественников человека, который играет роль граждани
на третьей страны. В том государстве, куда направлен агент, все знают, что
он Ц иностранец, но в то же время убеждены, что он «свой иностранец», поск
ольку представляет дружественную державу.
Такой путь внедрения был блестяще использован Моссадом в случае агента
Вольфганга Лотца. Лотц родился в Германии, в городе Мангейме, в 1921 году. Это
т высокий Ц ростом шесть футов Ц голубоглазый блондин, не прошедший об
ряд обрезания, ничем не походил на еврея. Он эмигрировал в Израиль еще мал
ьчишкой здесь воспитывался и учился, принял еврейское имя Зеев Гур Ариех
, боролся с подпольщиками и террористами и стал майором израильской арми
и. Потом его забрал к себе Моссад.
Сначала его послали на два года в Германию, чтобы он смог совершенствова
ть родной немецкий язык и на деньги Моссала добиться «процветания». Зате
м Лотц и его молодая жена-немка эмигрировали в Египет, где Вольфганг откр
ыл школу верховой езды.
Школа пользовалась большим успехом. Офицерам египетского генерального
штаба нравилось проводить здесь свободное время, они с доверием относил
ись к немцу, не скрывавшему своих правых, антисемитских взглядов и к тому
же подававшему гостям шампанское. Офицеры откровенничали с Лотцем, а тот
передавал все их разговоры в Тель-Авив. В конце концов Лотца арестовали,
но, к счастью, не повесили, а после шестидневной войны обменяли на египетс
ких военнопленных.
Еще более знаменитым шпионом был другой немец, представитель предыдуще
го поколения. Перед началом второй мировой войны Рихард Зорге был коррес
пондентом нескольких ведущих германских газет в Токио. Он хорошо говори
л по-японски и установил множество контактов с членами правительства Хи
деки Тойо. Это правительство симпатизировало Гитлеру и считало Зорге ве
рным нацистом; разумеется, сам Зорге говорил, что он таковым и является.
Токийским чиновникам и в голову не приходило, что Зорге не имел никакого
отношения к германской нацистской партии. На самом деле он был немецким
коммунистом и работал на Москву. Годами он посылал в Москву информацию о
военных планах правительства Тойо. Его последнее сообщение оказалось п
оистине бесценным. В 1941 году армия Гитлера стояла на подступах к Москве. С в
остока Советскому Союзу угрожала японская армия, сосредоточившая боль
шие силы на своих маньчжурских базах. Сталину было жизненно необходимо з
нать, собирается ли Япония напасть на СССР. Зорге удалось получить ответ:
японская армия не намеревалась переходить границу Советского Союза. По
лучив эту информацию, Сталин смог передислоцировать сорокатысячную ар
мию с Дальнего Востока на московский фронт. Эта армия помогла задержать
немцев на несколько недель, а затем наступила зима, и Москва была спасена.
Зорге спас Москву, но не себя. Его разоблачили и в конце концов повесили. Н
о переданная им информация, возможно, изменила ход истории.
Третий путь внедрения агента в высшие эшелоны власти другого государст
ва используется чаще всего. Он заключается в вербовке человека, уже зани
мающего достаточно высокий пост. Вербовка может оказаться мучительно д
олгим процессом, но иногда ее удается осуществить поразительно быстро. Д
ля этой цели «искатели талантов» постоянно присматриваются к дипломат
ическому корпусу в поисках потенциальных кандидатов: высокопоставленн
ых чиновников «второй стороны», которые кажутся разочаровавшимися, неу
довлетворенными, обиженными, ожесточившимися или представляются подхо
дящими для вербовки по какой-либо иной причине.
Аналогичному изучению подвергаются и иностранные делегации. Обычно «и
скатель талантов» только смотрит, нет ли среди членов делегации человек
а, который в принципе мог бы отколоться от своих соотечественников, с удо
вольствием вспомнить доброе старое время и в конце концов изменить свои
патриотические привязанности. Если такой кандидат обнаружен, то за дело
принимается вербовщик. Работа последнего обычно начинается со «случай
ного» знакомства, которое со временем перерастает в более сердечные и те
плые отношения. В конце концов «друг» просит оказать ему небольшую услуг
у; как правило, ему требуется незначительная, почти ничего не значащая ин
формация.
После этого ловушка захлопывается, и для новоиспеченного агента все пут
и отступления оказываются отрезанными. Чем более жесток режим на родине
только что завербованного агента, тем менее вероятно, что он решится во в
сем признаться властям и отдаться на несуществующую милость режима.
Человеком, согласившимся работать в пользу другого государства, могут д
вигать различные мотивы. К измене его могут подтолкнуть денежные долги,
неудачная семейная жизнь, отказ в продвижении по службе, отвращение к ре
жиму, царящему в его стране, или просто страсть к деньгам и приключениям. В
ербовщик может воспользоваться человеческими слабостями, чаще всего с
ексуальной распущенностью или склонностью к гомосексуализму, а иногда
бывает достаточно лишь обещаний и лести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
ждал Харрис, к тому времени он сам будет уже где-то над Альпами, на борту бр
итанского авиалайнера.
Говорят, что везет дуракам или отчаянным храбрецам. Холл отеля действите
льно постоянно находился под наблюдением секретной полиции, которая сл
едила, чтобы никто из соотечественников ничего не смог передать отъезжа
вшим иностранцам. Харрис нес конверт под пиджаком, прижимая его левой ру
кой к телу. Сидевший в углу переодетый полицейский обратил внимание на а
нгличанина, но в тот момент, когда Харрис опускал конверт в почтовый ящик,
их с полицейским разделила тележка, доверху нагруженная багажом. Когда т
ележка проехала, Харрис уже сдавал администратору ключи от номера.
Конверт доставили в дом дяди неделю спустя. Дядя уехал в отпуск, а перед от
ъездом на случай пожара или ограбления отдал ключи племяннику. Харрис бе
спрепятственно проник в дом и забрал конверт. Потом он отправился в посо
льство Израиля в Лондоне и попросил встречи с опекавшим его кацой. Харри
са проводили в какую-то комнату и попросили подождать.
Вскоре туда вошел мужчина средних лет, спросил у Харриса его имя и поинте
ресовался, почему тот хочет видеть «Нормана». Харрис все объяснил, извле
к из кармана конверт и положил его на стол. Израильский дипломат побледн
ел, снова попросил Харриса подождать и вышел.
Здание израильского посольства на Палас-грин может привлечь внимание л
юбителя архитектуры своими классическими линиями, но ни один архитекто
р никогда бы не догадался, что под этим зданием скрывается надежно укреп
ленное и оснащенное самой современной аппаратурой лондонское бюро Мос
сада. Именно из этой подземной крепости был срочно вызван молодой челове
к. А Харрис все ждал и ждал.
Конечно, он не мог знать, что стал предметом тщательнейшего изучения чер
ез полупрозрачное поляризационное зеркало. Пока он сидел за столом, на к
отором по-прежнему лежал нетронутый конверт, его сфотографировали, а фо
тографию сличили со снимком Стюарта Харриса из Ноттингема, хранившимся
в его досье. Молодой каца убедился, что в посольство проник сайан, а не пал
естинский террорист, и лишь после этого вошел в комнату.
Каца улыбнулся, сказал, что его зовут Рафи, и предложил Харрису рассказат
ь все с самого начала, с той самой встречи в Эйлате. Харрис так и сделал. Раз
умеется, Рафи все знал о вербовке Харриса в Эйлате (он только что просмотр
ел его досье), и рассказ Харриса был нужен ему лишь для проверки. Когда рас
сказчик дошел до событий в Багдаде, каца заинтересовался всерьез. Сначал
а он почти не прерывал Харриса, давая ему возможность полностью выговори
ться. Потом засыпал его вопросами; вопросы часто повторялись, так что в ко
нце концов Харрису пришлось пересказать несколько раз все, что было в Ба
гдаде. Рафи не делал никаких заметок, вся их беседа записывалась. Наконец
он подошел к укрепленному на стене телефону и недолго переговорил на ивр
ите со старшим по званию коллегой, сидевшим за стеной.
Потом Рафи, не скупясь на похвалы, долго благодарил Харриса, отметил его м
ужество и хладнокровие, настоятельно просил никому и ни при каких обстоя
тельствах не говорить ни слова о всем происшедшем и пожелал ему счастлив
ого возвращения домой. Затем Харриса проводили до выхода.
Письмо забрал мужчина в шлеме, пуленепробиваемом жилете и в перчатках. К
онверт сфотографировали и просмотрели в рентгеновских лучах. Израильс
кое посольство уже потеряло одного сотрудника, погибшего при вскрытии п
исьма-бомбы, и больше не хотело рисковать.
Наконец конверт вскрыли. В нем оказалось два листка тонкой прозрачной бу
маги, исписанных арабской вязью. Рафи не знал ни слова по-арабски, а уж тем
более не мог прочесть рукописный текст. Во всем лондонском бюро Моссада
не нашлось человека, который смог бы разобраться в ажурной вязи арабских
букв. Рафи отослал в Тель-Авив подробное, надежно зашифрованное сообщен
ие, после чего составил еще более детальный отчет по специальной форме, к
оторую в Моссаде называли НАКА. Вечером того же дня письмо и отчет были от
правлены с дипкурьером, который вылетел самолетом израильской авиаком
пании из Хитроу в Тель-Авив.
В аэропорту Бен-Гуриона дипкурьера прямо у трапа самолета встретил мото
циклист связи с вооруженным эскортом. Мотоциклист доставил холщовый ме
шок с диппочтой в большое здание на бульваре короля Саула, а после завтра
ка мешок уже лежал на столе руководителя иракской инспекции, очень спосо
бного молодого офицера Давида Шарона.
Шарон хорошо владел арабским языком, и то, что он прочел на двух листках па
пиросной бумаги, произвело на него примерно такое же впечатление, как пе
рвый прыжок с парашютом на тренировочных занятиях над пустыней Негев.
Не вызывая секретаря и не прибегая к помощи компьютера, Шарон сам напеча
тал дословный перевод письма на иврите, потом с оригиналом, переводом и о
тчетом Рафи направился к своему непосредственному начальнику, директо
ру средневосточного отдела Моссада.
В письме сообщалось, что его автор занимает очень высокий пост в иракско
й иерархии и является членом многих правительственных советов. Далее ав
тор говорил, что он готов работать на Израиль за деньги Ц и только за день
ги.
Там были еще кое-какие детали и номер абонементного почтового ящика на ц
ентральном багдадском почтамте для ответа.
Вечером того же дня в личном кабинете Коби Дрора состоялось совещание. П
омимо генерала Дрора на совещании присутствовали Сэми Гершон, руководи
тель оперативного отдела Моссада, и Эйтан Хадар, шеф средневосточного от
дела и непосредственный начальник Шарона. Вызвали на совещание и самого
Давида Шарона.
Гершон с самого начала был настроен скептически.
Ц Это фальшивка, Ц убежденно сказал он. Ц В жизни не видел такой наглой
, неуклюжей, совершенно откровенной ловушки. Коби, я не пошлю своего челов
ека проверять эту фальшивку. Это значит Ц отправить его на верную гибел
ь. Я бы не послал в Багдад даже отера.
Отером в Моссаде называют араба, которого израильтяне посылают для уста
новления предварительных контактов с другим арабом. Отер Ц это посредн
ик самого низкого уровня, которым Ц в отличие от настоящего кацы Ц можн
о и пожертвовать.
Все склонялись к тому же мнению, что и Гершон. Письмо казалось нелепой поп
ыткой заманить достаточно высокопоставленного кацу в Багдад, арестова
ть его, подвергнуть пыткам, а потом показательному суду и публичной казн
и. Наконец Дрор повернулся к Давиду Шарону.
Ц Давид, ты тоже имеешь право высказать свое мнение. Что ты думаешь?
Шарон с сожалением покачал головой.
Ц Мне кажется, Сэми почти наверняка прав. Посылать в Багдад старшего офи
цера было бы безумием.
Эйтан Хадар бросил на Шарона предупреждающий взгляд. Как обычно, отделы
Моссада соперничали друг с другом. Не было нужды заранее отдавать лавры
победителя Гершону.
Ц С вероятностью девяносто девять процентов Ц это ловушка, Ц продолж
ал Шарон.
Ц Только девяносто девять? Ц поддразнил его Дрор. Ц А как нам быть с ост
авшимся одним процентом, мой юный друг?
Ц У меня нет серьезных предложений, просто мне в голову пришла глупая мы
сль. В принципе не исключена вероятность Ц как бы мала она ни была, Ц что
мы неожиданно приобрели нового Пеньковского.
Воцарилась мертвая тишина. Фамилия Пеньковского прозвучала открытым в
ызовом. Гершон звучно выдохнул. Коби Дрор уставился на шефа иракской инс
пекции. Шарон внимательно разглядывал свои ногти.
Чтобы завербовать агента, занимающего значительный пост в высших эшело
нах власти враждебного государства, существует только четыре пути.
Первый путь, самый длительный и трудоемкий, заключается в подготовке аге
нта из числа своих соотечественников. В этом случае вполне очевидно, что
его нужно обучить настолько тщательно, чтобы он ничем не отличался от гр
аждан той страны, в которой ему предстоит работать. Практически это возм
ожно, только если кандидат в агенты родился и воспитывался в этой стране.
Тогда в принципе не исключено, что агенту удастся постепенно снова прижи
ться Ц при условии, что для объяснения его долгого отсутствия будет най
дена достаточно правдоподобная легенда. Но даже при идеальном стечении
обстоятельств ему придется ждать долгие годы, иногда до десяти лет, пока
перед ним не откроются двери кабинетов, в которых имеется доступ к секре
тным документам.
Тем не менее в свое время Израиль достиг больших успехов в подготовке им
енно таких агентов. Причина этого очевидна: после создания Израиля в это
молодое государство эмигрировали евреи едва ли не из каждой страны мира
. Среди них без труда можно было найти евреев, которые вполне могли сойти з
а марокканцев, алжирцев, ливийцев, египтян, сирийцев, иракцев и йеменцев. К
роме того, тысячи евреев прибывали из России, Польши, Западной Европы, Сев
ерной и Южной Америки.
Из таких агентов наиболее успешно работал некий Или Коуэн, который родил
ся и долгое время жил в Сирии. Однажды он снова оказался в Дамаске как граж
данин Сирии, долгое время находившийся за рубежом. Коуэн жил под сирийск
ой фамилией и устраивал роскошные вечера, на которые приглашались многи
е высокопоставленные чиновники Ц как гражданские, так и военные. Гости
свободно обсуждали с бесконечно щедрым хозяином самые разные проблемы.
Все, что рассказали Коуэну сирийские чиновники, включая военные планы Си
рии, оказалось в Тель-Авиве как раз к началу шестидневной войны. Коуэна ра
зоблачили, пытали и публично повесили на площади Революции в Дамаске. Та
ких агентов очень немного, а их работа чрезвычайно опасна.
Проходили годы. Те, кто приехал в Израиль в процессе становления этого го
сударства, постарели, их дети не знали арабского языка и не имели ни малей
ших шансов стать шпионами калибра Коуэна. Поэтому к 1990 году Моссад распол
агал куда меньшим числом блестящих арабистов, чем можно было бы предполо
жить.
Была и другая причина ослабления израильской шпионской сети в арабских
странах. Сейчас проникнуть в секреты любого арабского государства гора
здо легче, находясь в Европе или Америке. Если арабы покупают американск
ий истребитель, то все детали сделки и характеристики приобретения гора
здо проще и к тому же почти без риска можно узнать в Америке. Если высокопо
ставленный араб по каким-то причинам кажется подходящим кандидатом для
вербовки, то почему бы не попытаться его завербовать во время посещения
им злачных мест в Европе? По всем этим причинам к 1990 году подавляющее число
своих операций Моссад проводил в относительно безопасных Европе и Амер
ике, а не в арабских странах, где шпионаж связан с большим риском.
Королем по части внедрения агентов был, однако, Маркус Вольф, который дол
гие годы возглавлял восточногерманскую разведку. У Вольфа было огромно
е преимущество: жителя ГДР практически невозможно отличить от граждани
на ФРГ.
За годы работы в разведке «Миша» Вольф внедрил в западногерманские прав
ительственные структуры многие десятки своих агентов, одна из которых с
тала личным секретарем самого канцлера Вилли Брандта. Вольф специализи
ровался на чопорных старых девах, работавших секретарями у высших чинов
ников ФРГ. Со временем такие секретари становились незаменимыми для сво
их хозяев; тогда они могли скопировать любой проходивший через них докум
ент, с тем чтобы копия позднее оказалась в Восточном Берлине.
При втором пути внедрения шпионов разведывательное управление выбирае
т среди своих соотечественников человека, который играет роль граждани
на третьей страны. В том государстве, куда направлен агент, все знают, что
он Ц иностранец, но в то же время убеждены, что он «свой иностранец», поск
ольку представляет дружественную державу.
Такой путь внедрения был блестяще использован Моссадом в случае агента
Вольфганга Лотца. Лотц родился в Германии, в городе Мангейме, в 1921 году. Это
т высокий Ц ростом шесть футов Ц голубоглазый блондин, не прошедший об
ряд обрезания, ничем не походил на еврея. Он эмигрировал в Израиль еще мал
ьчишкой здесь воспитывался и учился, принял еврейское имя Зеев Гур Ариех
, боролся с подпольщиками и террористами и стал майором израильской арми
и. Потом его забрал к себе Моссад.
Сначала его послали на два года в Германию, чтобы он смог совершенствова
ть родной немецкий язык и на деньги Моссала добиться «процветания». Зате
м Лотц и его молодая жена-немка эмигрировали в Египет, где Вольфганг откр
ыл школу верховой езды.
Школа пользовалась большим успехом. Офицерам египетского генерального
штаба нравилось проводить здесь свободное время, они с доверием относил
ись к немцу, не скрывавшему своих правых, антисемитских взглядов и к тому
же подававшему гостям шампанское. Офицеры откровенничали с Лотцем, а тот
передавал все их разговоры в Тель-Авив. В конце концов Лотца арестовали,
но, к счастью, не повесили, а после шестидневной войны обменяли на египетс
ких военнопленных.
Еще более знаменитым шпионом был другой немец, представитель предыдуще
го поколения. Перед началом второй мировой войны Рихард Зорге был коррес
пондентом нескольких ведущих германских газет в Токио. Он хорошо говори
л по-японски и установил множество контактов с членами правительства Хи
деки Тойо. Это правительство симпатизировало Гитлеру и считало Зорге ве
рным нацистом; разумеется, сам Зорге говорил, что он таковым и является.
Токийским чиновникам и в голову не приходило, что Зорге не имел никакого
отношения к германской нацистской партии. На самом деле он был немецким
коммунистом и работал на Москву. Годами он посылал в Москву информацию о
военных планах правительства Тойо. Его последнее сообщение оказалось п
оистине бесценным. В 1941 году армия Гитлера стояла на подступах к Москве. С в
остока Советскому Союзу угрожала японская армия, сосредоточившая боль
шие силы на своих маньчжурских базах. Сталину было жизненно необходимо з
нать, собирается ли Япония напасть на СССР. Зорге удалось получить ответ:
японская армия не намеревалась переходить границу Советского Союза. По
лучив эту информацию, Сталин смог передислоцировать сорокатысячную ар
мию с Дальнего Востока на московский фронт. Эта армия помогла задержать
немцев на несколько недель, а затем наступила зима, и Москва была спасена.
Зорге спас Москву, но не себя. Его разоблачили и в конце концов повесили. Н
о переданная им информация, возможно, изменила ход истории.
Третий путь внедрения агента в высшие эшелоны власти другого государст
ва используется чаще всего. Он заключается в вербовке человека, уже зани
мающего достаточно высокий пост. Вербовка может оказаться мучительно д
олгим процессом, но иногда ее удается осуществить поразительно быстро. Д
ля этой цели «искатели талантов» постоянно присматриваются к дипломат
ическому корпусу в поисках потенциальных кандидатов: высокопоставленн
ых чиновников «второй стороны», которые кажутся разочаровавшимися, неу
довлетворенными, обиженными, ожесточившимися или представляются подхо
дящими для вербовки по какой-либо иной причине.
Аналогичному изучению подвергаются и иностранные делегации. Обычно «и
скатель талантов» только смотрит, нет ли среди членов делегации человек
а, который в принципе мог бы отколоться от своих соотечественников, с удо
вольствием вспомнить доброе старое время и в конце концов изменить свои
патриотические привязанности. Если такой кандидат обнаружен, то за дело
принимается вербовщик. Работа последнего обычно начинается со «случай
ного» знакомства, которое со временем перерастает в более сердечные и те
плые отношения. В конце концов «друг» просит оказать ему небольшую услуг
у; как правило, ему требуется незначительная, почти ничего не значащая ин
формация.
После этого ловушка захлопывается, и для новоиспеченного агента все пут
и отступления оказываются отрезанными. Чем более жесток режим на родине
только что завербованного агента, тем менее вероятно, что он решится во в
сем признаться властям и отдаться на несуществующую милость режима.
Человеком, согласившимся работать в пользу другого государства, могут д
вигать различные мотивы. К измене его могут подтолкнуть денежные долги,
неудачная семейная жизнь, отказ в продвижении по службе, отвращение к ре
жиму, царящему в его стране, или просто страсть к деньгам и приключениям. В
ербовщик может воспользоваться человеческими слабостями, чаще всего с
ексуальной распущенностью или склонностью к гомосексуализму, а иногда
бывает достаточно лишь обещаний и лести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81