Ему н
ужно было тщательно обдумать новую ситуацию.
Новость потрясла его Ц как и всех участников совещания. В мгновение ока
баланс сил на Среднем Востоке изменился, и пока никто об этом не знал. Раис
, подняв руки, с поразительной скромностью призвал прекратить овацию, пр
одолжил совещание, а потом заставил каждого из присутствующих поклясть
ся хранить молчание.
Это Рахмани мог понять. Однако несмотря на охватившую всех радостную эйф
орию, которая не миновала и его, он уже предвидел серьезные осложнения.
Ни одно устройство такого типа не стоит и грязного динара, если твои друз
ья Ц а еще лучше, твои враги Ц не знают, что оно у тебя есть. Лишь в этом слу
чае потенциальные недруги приползут к тебе на коленях и будут клясться в
вечной дружбе.
Иногда государство, разработавшее собственное ядерное оружие, просто с
ообщало об успешных испытаниях и предоставляло другим странам сделать
выводы самим. В иных случаях правительство лишь намекало на то, что у него
есть атомная бомба, но не приводило никаких подтверждений; так поступили
, например, Израиль и Южно-Африканская Республика. Тогда всему миру и особ
енно соседним государствам оставалось лишь догадываться о том, насколь
ко обоснованы эти намеки. Иногда второй вариант давал даже лучшие резуль
таты, ведь человеческая фантазия не знает границ.
Впрочем, Рахмани был убежден, что в случае с Ираком такие уловки окажутся
бесполезными. Если даже то, что он услышал на совещании, было правдой, Ц а
Рахмани не был уверен, что совещание не являлось лишь очередным спектакл
ем, призванным спровоцировать утечку информации и оправдать новую волн
у расправ и казней, Ц то за пределами Ирака никто не поверит в реальность
атомной бомбы Хуссейна.
Ирак мог запугать страны коалиции только одним способом: доказать, что о
н действительно располагает ядерным оружием. Судя по всему, сейчас раис
не собирался этого делать. Впрочем, в любом случае на этом пути стояло мно
жество препятствий.
Испытания на территории Ирака исключались, это было бы настоящим безуми
ем. Несколькими месяцами раньше можно было бы отправить корабль на юг Ин
дийского океана, оставить его там и на нем взорвать бомбу. Теперь такая во
зможность тоже исключалась, потому что все порты Ирака были надежно блок
ированы. Конечно, всегда можно пригласить комиссию из венского Междунар
одного агентства по атомной энергии и доказать им, что иракская атомная
бомба Ц не плод горячечного бреда. В конце концов, последние десять лет э
ксперты из МАГАТЭ приезжали в Ирак чуть ли не каждый год; до сих пор их пос
тоянно обманывали. Если они собственными глазами увидят бомбу, если они
с помощью своих приборов убедятся, что это настоящее ядерное оружие, им н
ичего не останется, как проглотить обиду, раскаяться в своем легковерии
и признать правду.
Тем не менее, Рахмани только что слышал, что раис запретил обращаться в МА
ГАТЭ. Почему? Потому что это была ложь? Или потому что раис задумал что-то д
ругое? И что самое главное, какая роль во всем этом отводилась ему, Хассану
Рахмани?
Долгие месяцы Рахмани рассчитывал на то, что Саддам Хуссейн слепо ввяжет
ся в войну, в которой не сможет победить; теперь эта цель почти достигнута
. Но Рахмани надеялся и на то, что поражение Ирака в конце концов приведет
к падению режима раиса и к созданию такого правительства, которое будут
поддерживать американцы и в котором найдется очень высокое место и для н
его, Рахмани. Теперь все изменилось. Рахмани понял, что ему нужно время, чт
обы все тщательно обдумать, чтобы найти способ, как лучше всего сыграть э
той поразительной новой картой.
В тот же день вечером, как только стемнело, на стене за халдейско-христиан
ским храмом святого Иосифа появился условный знак. Нанесенный мелом, он
напоминал опрокинутую цифру восемь.
Теперь багдадцы жили в постоянном страхе. Иракское радио не замолкало ни
на минуту, извергая потоки пропаганды, которую многие иракцы принимали
за чистую монету. Но немало иракцев тайком слушали и передачи Би-би-си, по
дготовленные в Лондоне и транслировавшиеся на арабском языке с Кипра; он
и понимали, что бени Наджи говорят правду. Приближалась война.
В городе ходили слухи, что американцы начнут с массированной «ковровой б
омбардировки» Багдада, которая приведет к бесчисленным жертвам среди м
ирного населения. Источником таких слухов был президентский дворец.
Правители Ирака не только распускали слухи о готовящемся американцами
массированном бомбовом ударе, но и действительно не стали бы возражать п
ротив такого начала войны. Хуссейн и его окружение рассчитывали, что мас
совые жертвы среди гражданского населения Ирака вызовут энергичные пр
отесты во всем мире и в конце концов под давлением общественного мнения
американцы будут вынуждены уйти. Именно по этой причине иностранным кор
респондентам еще дозволялось жить в отеле «Рашид»; их даже уговаривали о
статься там до начала военных действий. Были подготовлены специальные г
иды, в обязанности которых входило помогать иностранным телеоператора
м в мгновение ока добираться до ужасающих сцен геноцида Ц как только та
ковые появятся в Багдаде.
Дальновидные расчеты иракских политиков почему-то не разделялись жите
лями Багдада. Многие уже покинули насиженные места: иностранные рабочие
и специалисты бежали к иорданской границе и там пополняли и без того пер
еполненные лагеря беженцев из Кувейта, существовавшие уже пять месяцев,
а иракцы искали спасения в деревнях.
Не говоря уж об иракцах, никто из миллионов американцев и европейцев, в те
дни не сводивших глаз с телевизионных экранов, не имел ни малейшего пред
ставления об истинном уровне военной техники, которой распоряжался обо
сновавшийся в Эр-Рияде мрачноватый Чак Хорнер. Тогда никто не мог предви
деть, что подавляющее большинство целей для бомбовых ударов будет выбра
но из богатейшего ассортимента спутниковых аэрофотоснимков и уничтоже
но бомбами с лазерным наведением на цель, которые чрезвычайно редко пора
жают то, на что они не были направлены.
Жители Багдада, до которых на базарах и рынках доходила-таки правда, пере
дававшаяся Би-би-си, твердо знали одно: если считать от полуночи 12 января,
то ровно через четыре дня истечет последний срок вывода иракских войск и
з Кувейта. После этого налетят американские самолеты. Город жил тревожны
м ожиданием. На своем стареньком велосипеде Майк Мартин медленно выехал
с улицы Шурджа и обогнул церковь. Он заметил меловую отметку на стене и, не
останавливаясь, покатил дальше. В конце переулка он слез с велосипеда и н
есколько минут поправлял цепь, время от времени осматриваясь, не дадут л
и знать о себе те, кто, возможно, преследует его.
Никого. Из подъездов не доносилось шуршания ботинок переминавшихся с но
ги на ногу агентов секретной полиции, над крышами не появилась ничья гол
ова. Мартин медленно покатил назад, на ходу мокрой тряпкой стер условный
знак и уехал.
Опрокинутая цифра восемь означала, что сообщение ждет его за шатающимся
кирпичом в старой стене недалеко от улицы абу Навас. Эта стена стояла чут
ь ниже по течению Тигра, меньше чем в полумиле от церкви.
Здесь, на набережной Тигра, он когда-то играл с Хассаном Рахмани и Абдельк
аримом Бадри. Здесь над горячими угольями верблюжьей колючки уличные то
рговцы готовили из самых нежных частей речного сазана вкуснейшее блюдо
и предлагали его прохожим.
Теперь лавки и чайные были наглухо закрыты, а по набережной гуляли лишь н
есколько человек. Тишина была наруку Мартину. В самом начале улицы Абу На
вас он заметил патруль секретной полиции в гражданской одежде; полицейс
кие не обратили внимания на феллаха, неторопливо катившего на велосипед
е по поручению своего хозяина. Появление патруля даже обрадовало Мартин
а. Хотя полицейские из Амн-аль-Амма славились своей топорной работой, но
если бы они захотели устроить засаду у тайника, даже они не стали бы стоят
ь у всех на виду посреди улицы. Они попытались бы сделать что-то хоть немн
ого более скрытное.
Письмо оказалось на месте. Через секунду кирпич занял свое прежнее место
, а сложенный в несколько раз листок бумаги Ц в поясе трусов Мартина. Еще
через несколько минут по мосту Ахрар Майк пересек Тигр, миновал Рисафу, п
отом Карг и благополучно приехал на виллу советского дипломата в Мансур
е.
За девять недель жизнь на вилле вошла в свою колею. Русская кухарка и ее му
ж хорошо относились к Мартину, а он даже научился кое-как изъясняться на и
х языке. Каждый день Мартин отправлялся в город за свежими продуктами, по
дороге осматривая все места для меловых отметок и при необходимости заг
лядывая в тайники. Он передал Иерихону, которого так ни разу и не видел, че
тырнадцать писем и получил от него пятнадцать сообщений.
Восемь раз его останавливал патруль секретной полиции, но каждый раз пол
ицейские, увидев перед собой безропотного нищего феллаха с его видавшим
виды велосипедом, с корзиной, полной овощей, фруктов, кофе, специй и бакале
йных товаров, и прочитав официальное письмо дипломатической миссии, тут
же отпускали его.
Мартин, конечно, не знал о составлявшихся в Эр-Рияде и постоянно уточнявш
ихся стратегических планах союзников. Его задача заключалась в том, чтоб
ы прослушать запись очередной передачи из Эр-Рияда, перевести все вопро
сы Иерихону на арабский, положить записку в тайник, а потом прочесть отве
ты Иерихона и передать их по радио Саймону Паксману.
Будучи профессиональным солдатом, Мартин догадывался, что для командов
ания вооруженными силами коалиции, готовившегося к наступлению на Ирак,
политическая и военная информация Иерихона должна быть поистине бесце
нной.
Ночи в Багдаде стали холодными, и для обогрева своей лачуги Мартин обзав
елся парафиновой печкой, а вместо свечей он пользовался теперь керосино
вой лампой. Из купленной им на рынке мешковины он сделал плотные занавес
ки на все окна. О приближении нежданного гостя Мартин всегда узнавал по х
русту гравия под ногами.
Вернувшись в свою теплую хижину, Мартин закрыл дверь на засов, убедился, ч
то занавески прикрывают каждый квадратный дюйм окон, зажег керосиновую
лампу и прочел только что взятое из тайника сообщение Иерихона. Оно было
короче обычного, но его содержание потрясло Мартина. Он даже усомнился, п
равильно ли все понял, и перечитал еще раз, потом пробормотал: «Боже праве
дный», приподнял несколько каменных плит пола и извлек из тайника магнит
офон.
Во избежание недоразумений он медленно и четко продиктовал сообщение И
ерихона дважды по-арабски и дважды по-английски и ускорил запись, сократ
ив пятиминутную передачу до полуторасекундного пакетного сигнала.
Майк Мартин передал сообщение Иерихона в двадцать минут первого.
Саймон Паксман знал, что этой ночью «окно» для передачи из Багдада откры
то от пятнадцати до тридцати минут первого, поэтому он не торопился ложи
ться спать. Сообщение было принято, когда Саймон коротал время, играя с од
ним из радистов в карты. Из комнаты связи выбежал второй радист.
Ц Саймон, вам лучше послушать самому.., и поскорей, Ц сказал он.
Хотя бригада Сенчери-хауса в Эр-Рияде насчитывала несколько десятков ч
еловек, связь с Иерихоном считалась настолько важной и секретной, что в е
е детали были посвящены только Паксман, шеф местного бюро Джулиан Грей и
два радиста. Три комнаты, в которых работали эти четверо, по сути дела были
изолированы от всех других помещений виллы.
В комнате связи, которая прежде была обычной спальней, Саймон Паксман вн
имательно прислушивался к знакомому голосу, звучавшему с пленки большо
го магнитофона. Мартин сначала дважды слово в слово прочел сообщение Иер
ихона по-арабски, потом тоже дважды Ц в своем переводе на английский.
Паксман почувствовал, как у него по спине пробежал холодок. Получалось, ч
то они в чем-то просчитались, и очень серьезно просчитались. По их данным
того, что он услышал, никак не могло быть. Два радиста молча стояли рядом.
Ц Это он? Ц требовательно спросил Паксман, как только магнитофон умолк.
Первой мыслью было, что Мартина схватили и сообщение на самом деле перед
ал иракский агент, выдающий себя за Мартина.
Ц Он, я проверил по осциллографу. Я совершенно уверен, что это он.
Голос каждого человека имеет характерные тон и ритм, в нем специфически
чередуются высокие и низкие звуки, понижение и повышение громкости. Эти
характеристики можно записать и изобразить на экране осциллографа в ви
де сложного графика, напоминающего электрокардиограмму.
Голос одного человека всегда будет отличаться от голоса другого, как бы
тот ни старался подражать первому. Перед отправной в Багдад голос Майка
Мартина несколько раз записали на таком приборе, а потом после каждой пе
редачи из Багдада сравнивали с оригиналом, учитывая эффекты замедления
и ускорения записи, возможные искажения в процессе магнитофонной запис
и или передачи по каналам спутниковой связи.
И на этот раз голос из Багдада сравнили с записанным голосом Мартина. Сом
нений не было: это говорил Мартин и никто другой.
Потом у Паксмана мелькнула мысль, что Мартина могли схватить и пытками з
аставить работать на иракцев; тогда это сообщение могло быть передано по
д контролем иракских спецслужб. Паксман тут же отверг такое объяснение к
ак чрезвычайно маловероятное.
Во-первых, они заранее договорились об условных знаках Ц словах, паузах,
колебаниях, покашливании, Ц которые предупредили бы тех, кто принял соо
бщение в Эр-Рияде, что Мартин передал его не по своей воле. Во-вторых, преды
дущее сообщение Мартина было получено всего лишь три дня назад.
Спору нет, иракская секретная полиция не любит миндальничать, но операти
вностью она не отличалась никогда. А Мартина не так просто сломить. Если б
ы его так быстро «сломали» и заставили работать на Ирак, то после пыток он
был бы уже развалиной, в нем бы едва теплилась жизнь, а это сказалось бы на
его голосе.
Следовательно, у Мартина было все в порядке, а переданное им сообщение он
действительно только что получил от Иерихона. И все равно в этом уравнен
ии оставалось слишком много неизвестных. Иерихон мог сказать правду, но
мог ошибаться или даже лгать.
Ц Позовите Джулиана, Ц приказал Паксман одному из радистов.
Пока радист будил шефа саудовского бюро Сенчери-хауса, который спал нав
ерху, Паксман по линии спецсвязи позвонил своему американскому коллеге
Чипу Барберу.
Ц Чип, приезжайте сюда. И лучше поторопитесь, Ц сказал он.
С Барбера сон как рукой сняло. Что-то в тоне английского коллеги подсказа
ло ему, что сейчас не время для ленивых сонных пререканий.
Ц Какие-нибудь сложности, старина?
Ц Похоже, что так, Ц согласился Паксман.
Барбер натянул свитер и брюки прямо на пижаму и уже через тридцать минут,
в час ночи, был на другом конце города, в местной штаб-квартире Сенчери-ха
уса. К тому времени у Паксмана был уже отпечатан на двух языках текст сооб
щения. Оба радиста, проработавшие на Среднем Востоке не один год и хорошо
знавшие арабский, подтвердили, что перевод Мартина точен.
Ц Он шутит, должно быть, Ц пробормотал Барбер, прослушав запись сообщен
ия.
Паксман показал результаты своих проверок подлинности голоса Мартина.
Ц Послушайте, Саймон, пока что Иерихон всего лишь сообщает, будто бы он с
лышал, как сегодня утром Ц простите, вчера утром Ц Саддам сказал, что у н
его есть атомная бомба. Но ведь не исключено, что Саддам врал. Для него сов
рать ничего не стоит, Впрочем, такие проблемы решались не в Эр-Рияде. Мест
ные бюро ЦРУ и Интеллидженс сервис могли передавать своим генералам пол
ученную от Иерихона тактическую и даже стратегическую информацию воен
ного характера, но политические вопросы решались в Вашингтоне и Лондоне
. Барбер бросил взгляд на часы. В Вашингтоне было семь вечера.
Ц Сейчас там готовят коктейли, Ц сказал он. Ц Я бы порекомендовал им чт
о-нибудь покрепче. Я незамедлительно передам сообщение в Лэнгли.
Ц А в Лондоне подходит время для какао и бисквитов, Ц заметил Паксман.
Ц Я сообщу в Сенчери-хаус. Пусть там разбираются.
Барбер уехал. Он отправил Биллу Стюарту надежно зашифрованную копию соо
бщения Иерихона, указав наивысшую Ц «космическую» Ц категорию срочно
сти. Это значило, что где бы ни находился в тот момент Стюарт, шифровальщик
и разыщут его и вызовут к линии спецсвязи.
Паксман отправил такое же послание Стиву Лэнгу. Того разбудили среди ноч
и, ему пришлось оставить свою теплую постель и в промозглую погоду мчать
ся в Лондон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
ужно было тщательно обдумать новую ситуацию.
Новость потрясла его Ц как и всех участников совещания. В мгновение ока
баланс сил на Среднем Востоке изменился, и пока никто об этом не знал. Раис
, подняв руки, с поразительной скромностью призвал прекратить овацию, пр
одолжил совещание, а потом заставил каждого из присутствующих поклясть
ся хранить молчание.
Это Рахмани мог понять. Однако несмотря на охватившую всех радостную эйф
орию, которая не миновала и его, он уже предвидел серьезные осложнения.
Ни одно устройство такого типа не стоит и грязного динара, если твои друз
ья Ц а еще лучше, твои враги Ц не знают, что оно у тебя есть. Лишь в этом слу
чае потенциальные недруги приползут к тебе на коленях и будут клясться в
вечной дружбе.
Иногда государство, разработавшее собственное ядерное оружие, просто с
ообщало об успешных испытаниях и предоставляло другим странам сделать
выводы самим. В иных случаях правительство лишь намекало на то, что у него
есть атомная бомба, но не приводило никаких подтверждений; так поступили
, например, Израиль и Южно-Африканская Республика. Тогда всему миру и особ
енно соседним государствам оставалось лишь догадываться о том, насколь
ко обоснованы эти намеки. Иногда второй вариант давал даже лучшие резуль
таты, ведь человеческая фантазия не знает границ.
Впрочем, Рахмани был убежден, что в случае с Ираком такие уловки окажутся
бесполезными. Если даже то, что он услышал на совещании, было правдой, Ц а
Рахмани не был уверен, что совещание не являлось лишь очередным спектакл
ем, призванным спровоцировать утечку информации и оправдать новую волн
у расправ и казней, Ц то за пределами Ирака никто не поверит в реальность
атомной бомбы Хуссейна.
Ирак мог запугать страны коалиции только одним способом: доказать, что о
н действительно располагает ядерным оружием. Судя по всему, сейчас раис
не собирался этого делать. Впрочем, в любом случае на этом пути стояло мно
жество препятствий.
Испытания на территории Ирака исключались, это было бы настоящим безуми
ем. Несколькими месяцами раньше можно было бы отправить корабль на юг Ин
дийского океана, оставить его там и на нем взорвать бомбу. Теперь такая во
зможность тоже исключалась, потому что все порты Ирака были надежно блок
ированы. Конечно, всегда можно пригласить комиссию из венского Междунар
одного агентства по атомной энергии и доказать им, что иракская атомная
бомба Ц не плод горячечного бреда. В конце концов, последние десять лет э
ксперты из МАГАТЭ приезжали в Ирак чуть ли не каждый год; до сих пор их пос
тоянно обманывали. Если они собственными глазами увидят бомбу, если они
с помощью своих приборов убедятся, что это настоящее ядерное оружие, им н
ичего не останется, как проглотить обиду, раскаяться в своем легковерии
и признать правду.
Тем не менее, Рахмани только что слышал, что раис запретил обращаться в МА
ГАТЭ. Почему? Потому что это была ложь? Или потому что раис задумал что-то д
ругое? И что самое главное, какая роль во всем этом отводилась ему, Хассану
Рахмани?
Долгие месяцы Рахмани рассчитывал на то, что Саддам Хуссейн слепо ввяжет
ся в войну, в которой не сможет победить; теперь эта цель почти достигнута
. Но Рахмани надеялся и на то, что поражение Ирака в конце концов приведет
к падению режима раиса и к созданию такого правительства, которое будут
поддерживать американцы и в котором найдется очень высокое место и для н
его, Рахмани. Теперь все изменилось. Рахмани понял, что ему нужно время, чт
обы все тщательно обдумать, чтобы найти способ, как лучше всего сыграть э
той поразительной новой картой.
В тот же день вечером, как только стемнело, на стене за халдейско-христиан
ским храмом святого Иосифа появился условный знак. Нанесенный мелом, он
напоминал опрокинутую цифру восемь.
Теперь багдадцы жили в постоянном страхе. Иракское радио не замолкало ни
на минуту, извергая потоки пропаганды, которую многие иракцы принимали
за чистую монету. Но немало иракцев тайком слушали и передачи Би-би-си, по
дготовленные в Лондоне и транслировавшиеся на арабском языке с Кипра; он
и понимали, что бени Наджи говорят правду. Приближалась война.
В городе ходили слухи, что американцы начнут с массированной «ковровой б
омбардировки» Багдада, которая приведет к бесчисленным жертвам среди м
ирного населения. Источником таких слухов был президентский дворец.
Правители Ирака не только распускали слухи о готовящемся американцами
массированном бомбовом ударе, но и действительно не стали бы возражать п
ротив такого начала войны. Хуссейн и его окружение рассчитывали, что мас
совые жертвы среди гражданского населения Ирака вызовут энергичные пр
отесты во всем мире и в конце концов под давлением общественного мнения
американцы будут вынуждены уйти. Именно по этой причине иностранным кор
респондентам еще дозволялось жить в отеле «Рашид»; их даже уговаривали о
статься там до начала военных действий. Были подготовлены специальные г
иды, в обязанности которых входило помогать иностранным телеоператора
м в мгновение ока добираться до ужасающих сцен геноцида Ц как только та
ковые появятся в Багдаде.
Дальновидные расчеты иракских политиков почему-то не разделялись жите
лями Багдада. Многие уже покинули насиженные места: иностранные рабочие
и специалисты бежали к иорданской границе и там пополняли и без того пер
еполненные лагеря беженцев из Кувейта, существовавшие уже пять месяцев,
а иракцы искали спасения в деревнях.
Не говоря уж об иракцах, никто из миллионов американцев и европейцев, в те
дни не сводивших глаз с телевизионных экранов, не имел ни малейшего пред
ставления об истинном уровне военной техники, которой распоряжался обо
сновавшийся в Эр-Рияде мрачноватый Чак Хорнер. Тогда никто не мог предви
деть, что подавляющее большинство целей для бомбовых ударов будет выбра
но из богатейшего ассортимента спутниковых аэрофотоснимков и уничтоже
но бомбами с лазерным наведением на цель, которые чрезвычайно редко пора
жают то, на что они не были направлены.
Жители Багдада, до которых на базарах и рынках доходила-таки правда, пере
дававшаяся Би-би-си, твердо знали одно: если считать от полуночи 12 января,
то ровно через четыре дня истечет последний срок вывода иракских войск и
з Кувейта. После этого налетят американские самолеты. Город жил тревожны
м ожиданием. На своем стареньком велосипеде Майк Мартин медленно выехал
с улицы Шурджа и обогнул церковь. Он заметил меловую отметку на стене и, не
останавливаясь, покатил дальше. В конце переулка он слез с велосипеда и н
есколько минут поправлял цепь, время от времени осматриваясь, не дадут л
и знать о себе те, кто, возможно, преследует его.
Никого. Из подъездов не доносилось шуршания ботинок переминавшихся с но
ги на ногу агентов секретной полиции, над крышами не появилась ничья гол
ова. Мартин медленно покатил назад, на ходу мокрой тряпкой стер условный
знак и уехал.
Опрокинутая цифра восемь означала, что сообщение ждет его за шатающимся
кирпичом в старой стене недалеко от улицы абу Навас. Эта стена стояла чут
ь ниже по течению Тигра, меньше чем в полумиле от церкви.
Здесь, на набережной Тигра, он когда-то играл с Хассаном Рахмани и Абдельк
аримом Бадри. Здесь над горячими угольями верблюжьей колючки уличные то
рговцы готовили из самых нежных частей речного сазана вкуснейшее блюдо
и предлагали его прохожим.
Теперь лавки и чайные были наглухо закрыты, а по набережной гуляли лишь н
есколько человек. Тишина была наруку Мартину. В самом начале улицы Абу На
вас он заметил патруль секретной полиции в гражданской одежде; полицейс
кие не обратили внимания на феллаха, неторопливо катившего на велосипед
е по поручению своего хозяина. Появление патруля даже обрадовало Мартин
а. Хотя полицейские из Амн-аль-Амма славились своей топорной работой, но
если бы они захотели устроить засаду у тайника, даже они не стали бы стоят
ь у всех на виду посреди улицы. Они попытались бы сделать что-то хоть немн
ого более скрытное.
Письмо оказалось на месте. Через секунду кирпич занял свое прежнее место
, а сложенный в несколько раз листок бумаги Ц в поясе трусов Мартина. Еще
через несколько минут по мосту Ахрар Майк пересек Тигр, миновал Рисафу, п
отом Карг и благополучно приехал на виллу советского дипломата в Мансур
е.
За девять недель жизнь на вилле вошла в свою колею. Русская кухарка и ее му
ж хорошо относились к Мартину, а он даже научился кое-как изъясняться на и
х языке. Каждый день Мартин отправлялся в город за свежими продуктами, по
дороге осматривая все места для меловых отметок и при необходимости заг
лядывая в тайники. Он передал Иерихону, которого так ни разу и не видел, че
тырнадцать писем и получил от него пятнадцать сообщений.
Восемь раз его останавливал патруль секретной полиции, но каждый раз пол
ицейские, увидев перед собой безропотного нищего феллаха с его видавшим
виды велосипедом, с корзиной, полной овощей, фруктов, кофе, специй и бакале
йных товаров, и прочитав официальное письмо дипломатической миссии, тут
же отпускали его.
Мартин, конечно, не знал о составлявшихся в Эр-Рияде и постоянно уточнявш
ихся стратегических планах союзников. Его задача заключалась в том, чтоб
ы прослушать запись очередной передачи из Эр-Рияда, перевести все вопро
сы Иерихону на арабский, положить записку в тайник, а потом прочесть отве
ты Иерихона и передать их по радио Саймону Паксману.
Будучи профессиональным солдатом, Мартин догадывался, что для командов
ания вооруженными силами коалиции, готовившегося к наступлению на Ирак,
политическая и военная информация Иерихона должна быть поистине бесце
нной.
Ночи в Багдаде стали холодными, и для обогрева своей лачуги Мартин обзав
елся парафиновой печкой, а вместо свечей он пользовался теперь керосино
вой лампой. Из купленной им на рынке мешковины он сделал плотные занавес
ки на все окна. О приближении нежданного гостя Мартин всегда узнавал по х
русту гравия под ногами.
Вернувшись в свою теплую хижину, Мартин закрыл дверь на засов, убедился, ч
то занавески прикрывают каждый квадратный дюйм окон, зажег керосиновую
лампу и прочел только что взятое из тайника сообщение Иерихона. Оно было
короче обычного, но его содержание потрясло Мартина. Он даже усомнился, п
равильно ли все понял, и перечитал еще раз, потом пробормотал: «Боже праве
дный», приподнял несколько каменных плит пола и извлек из тайника магнит
офон.
Во избежание недоразумений он медленно и четко продиктовал сообщение И
ерихона дважды по-арабски и дважды по-английски и ускорил запись, сократ
ив пятиминутную передачу до полуторасекундного пакетного сигнала.
Майк Мартин передал сообщение Иерихона в двадцать минут первого.
Саймон Паксман знал, что этой ночью «окно» для передачи из Багдада откры
то от пятнадцати до тридцати минут первого, поэтому он не торопился ложи
ться спать. Сообщение было принято, когда Саймон коротал время, играя с од
ним из радистов в карты. Из комнаты связи выбежал второй радист.
Ц Саймон, вам лучше послушать самому.., и поскорей, Ц сказал он.
Хотя бригада Сенчери-хауса в Эр-Рияде насчитывала несколько десятков ч
еловек, связь с Иерихоном считалась настолько важной и секретной, что в е
е детали были посвящены только Паксман, шеф местного бюро Джулиан Грей и
два радиста. Три комнаты, в которых работали эти четверо, по сути дела были
изолированы от всех других помещений виллы.
В комнате связи, которая прежде была обычной спальней, Саймон Паксман вн
имательно прислушивался к знакомому голосу, звучавшему с пленки большо
го магнитофона. Мартин сначала дважды слово в слово прочел сообщение Иер
ихона по-арабски, потом тоже дважды Ц в своем переводе на английский.
Паксман почувствовал, как у него по спине пробежал холодок. Получалось, ч
то они в чем-то просчитались, и очень серьезно просчитались. По их данным
того, что он услышал, никак не могло быть. Два радиста молча стояли рядом.
Ц Это он? Ц требовательно спросил Паксман, как только магнитофон умолк.
Первой мыслью было, что Мартина схватили и сообщение на самом деле перед
ал иракский агент, выдающий себя за Мартина.
Ц Он, я проверил по осциллографу. Я совершенно уверен, что это он.
Голос каждого человека имеет характерные тон и ритм, в нем специфически
чередуются высокие и низкие звуки, понижение и повышение громкости. Эти
характеристики можно записать и изобразить на экране осциллографа в ви
де сложного графика, напоминающего электрокардиограмму.
Голос одного человека всегда будет отличаться от голоса другого, как бы
тот ни старался подражать первому. Перед отправной в Багдад голос Майка
Мартина несколько раз записали на таком приборе, а потом после каждой пе
редачи из Багдада сравнивали с оригиналом, учитывая эффекты замедления
и ускорения записи, возможные искажения в процессе магнитофонной запис
и или передачи по каналам спутниковой связи.
И на этот раз голос из Багдада сравнили с записанным голосом Мартина. Сом
нений не было: это говорил Мартин и никто другой.
Потом у Паксмана мелькнула мысль, что Мартина могли схватить и пытками з
аставить работать на иракцев; тогда это сообщение могло быть передано по
д контролем иракских спецслужб. Паксман тут же отверг такое объяснение к
ак чрезвычайно маловероятное.
Во-первых, они заранее договорились об условных знаках Ц словах, паузах,
колебаниях, покашливании, Ц которые предупредили бы тех, кто принял соо
бщение в Эр-Рияде, что Мартин передал его не по своей воле. Во-вторых, преды
дущее сообщение Мартина было получено всего лишь три дня назад.
Спору нет, иракская секретная полиция не любит миндальничать, но операти
вностью она не отличалась никогда. А Мартина не так просто сломить. Если б
ы его так быстро «сломали» и заставили работать на Ирак, то после пыток он
был бы уже развалиной, в нем бы едва теплилась жизнь, а это сказалось бы на
его голосе.
Следовательно, у Мартина было все в порядке, а переданное им сообщение он
действительно только что получил от Иерихона. И все равно в этом уравнен
ии оставалось слишком много неизвестных. Иерихон мог сказать правду, но
мог ошибаться или даже лгать.
Ц Позовите Джулиана, Ц приказал Паксман одному из радистов.
Пока радист будил шефа саудовского бюро Сенчери-хауса, который спал нав
ерху, Паксман по линии спецсвязи позвонил своему американскому коллеге
Чипу Барберу.
Ц Чип, приезжайте сюда. И лучше поторопитесь, Ц сказал он.
С Барбера сон как рукой сняло. Что-то в тоне английского коллеги подсказа
ло ему, что сейчас не время для ленивых сонных пререканий.
Ц Какие-нибудь сложности, старина?
Ц Похоже, что так, Ц согласился Паксман.
Барбер натянул свитер и брюки прямо на пижаму и уже через тридцать минут,
в час ночи, был на другом конце города, в местной штаб-квартире Сенчери-ха
уса. К тому времени у Паксмана был уже отпечатан на двух языках текст сооб
щения. Оба радиста, проработавшие на Среднем Востоке не один год и хорошо
знавшие арабский, подтвердили, что перевод Мартина точен.
Ц Он шутит, должно быть, Ц пробормотал Барбер, прослушав запись сообщен
ия.
Паксман показал результаты своих проверок подлинности голоса Мартина.
Ц Послушайте, Саймон, пока что Иерихон всего лишь сообщает, будто бы он с
лышал, как сегодня утром Ц простите, вчера утром Ц Саддам сказал, что у н
его есть атомная бомба. Но ведь не исключено, что Саддам врал. Для него сов
рать ничего не стоит, Впрочем, такие проблемы решались не в Эр-Рияде. Мест
ные бюро ЦРУ и Интеллидженс сервис могли передавать своим генералам пол
ученную от Иерихона тактическую и даже стратегическую информацию воен
ного характера, но политические вопросы решались в Вашингтоне и Лондоне
. Барбер бросил взгляд на часы. В Вашингтоне было семь вечера.
Ц Сейчас там готовят коктейли, Ц сказал он. Ц Я бы порекомендовал им чт
о-нибудь покрепче. Я незамедлительно передам сообщение в Лэнгли.
Ц А в Лондоне подходит время для какао и бисквитов, Ц заметил Паксман.
Ц Я сообщу в Сенчери-хаус. Пусть там разбираются.
Барбер уехал. Он отправил Биллу Стюарту надежно зашифрованную копию соо
бщения Иерихона, указав наивысшую Ц «космическую» Ц категорию срочно
сти. Это значило, что где бы ни находился в тот момент Стюарт, шифровальщик
и разыщут его и вызовут к линии спецсвязи.
Паксман отправил такое же послание Стиву Лэнгу. Того разбудили среди ноч
и, ему пришлось оставить свою теплую постель и в промозглую погоду мчать
ся в Лондон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81