На следующее утро Аль Халифа оставил на христианском кладбище, под мрамо
рным памятником британскому матросу Шептону, письмо, в котором настояте
льно рекомендовал бедуину согласиться на встречу с Абу Фуадом.
Майк Мартин свернул за угол и слишком поздно заметил иракский патруль Ц
пятерых солдат во главе с сержантом. Солдаты были удивлены неожиданной
встрече с бедуином не меньше самого Мартина.
Несколько минут назад Мартин поставил свой пикап в гараж и пешком направ
ился на виллу, где намеревался провести эту ночь. Он очень устал; это был о
дин из тех крайне редких моментов, когда его внимание притупилось. Он уви
дел иракских солдат, понял, что те тоже заметили его, и выругался про себя.
В его работе потеря бдительности даже на мгновение могла стоить жизни.
Комендантский час давно наступил. Майкл Мартин далеко не в первый раз ше
л по городу, когда законопослушные горожане уже заперлись в своих домах
и по улицам рыскали лишь иракские патрули. Он взял за правило выбирать пл
охо освещенные боковые улочки, темные аллеи и совсем неосвещавшиеся пус
тыри, а иракские солдаты предпочитали не удалиться от главных улиц и пер
екрестков. Поэтому до сих пор Мартин и солдаты оккупационной армии не ме
шали друг другу.
Но после возвращения Хассана Рахмани в Багдад и его довольно язвительно
го доклада о беспомощности народной армии в Кувейте произошли кое-какие
изменения. На улицах стали появляться зеленые береты иракских частей сп
ециального назначения.
Зеленые береты тоже не шли ни в какое сравнение с элитной Республиканско
й гвардией, но были не в пример дисциплинированнее того мобилизованного
сброда, который называли народной армией. На перекрестке, где никогда не
было ни одного иракского солдата, сейчас стояли шестеро «зеленобереточ
ников».
У Мартина хватило времени лишь на то, чтобы тяжело опереться на палку, кот
орую он всегда носил с собой, и, ссутулившись, принять старческую осанку. Э
то была самая выгодная поза, ибо арабские обычаи предписывали оказывать
старикам если не почтение, то хотя бы сострадание.
Ц Эй, ты! Ц крикнул сержант. Ц Иди сюда.
На одинокого старика в клетчатой куфие нацелились четыре карабина. Стар
ик помедлил, потом заковылял к солдатам.
Ц Что ты здесь делаешь в такой поздний час, бедуин?
Ц Старый человек хочет добраться домой до комендантского часа, Ц захн
ыкал старик.
Ц Дурень, комендантский час давно наступил. Два часа назад.
Старик удрученно покачал головой.
Ц Я не знал, сайиди, у меня нет часов.
На Среднем Востоке часы Ц это не необходимость, а предмет роскоши, симво
л преуспеяния. В Кувейте иракские солдаты быстро обзавелись часами Ц он
и их просто отбирали. А слово «бедуин» происходит от арабского бидун, что
значит «без».
Сержант хмыкнул. Объяснение казалось резонным.
Ц Документы, Ц сказал он.
Старик свободной рукой похлопал по своей грязной одежде.
Ц Кажется, я их потерял, Ц умоляющим тоном сказал он.
Ц Обыскать! Ц приказал сержант.
Один из солдат сделал шаг вперед. Мартину показалось, что ручная граната,
привязанная к его правому бедру, вдруг выросла до размеров тех арбузов, к
оторые он развозил на своем пикапе.
Ц Только не хватай меня за яйца, Ц вдруг раздраженно сказал старый беду
ин.
Солдат в нерешительности остановился. Другой патрульный, прячась за спи
нами товарищей, хихикнул. Сержант пытался сохранить строгий вид:
Ц Зухаир, что ж ты? Обыщи его.
Молодой солдат Зухаир замешкался, понимая, что товарищи будут смеяться н
ад ним.
Ц Только моей жене позволено трогать меня за это место, Ц продолжал бед
уин.
Теперь захохотали и опустили карабины уже двое солдат. Остальные послед
овали их примеру. Зухаир никак не мог решить, что ему делать.
Ц Правда, и она ничего от этого не получает. Я уже давно не занимаюсь таки
ми делами, Ц закончил старик.
Это было уже слишком. Патрульные захохотали во все горло, и даже сержант п
озволил себе ухмыльнуться.
Ц Ладно, старик. Иди своей дорогой. И больше не шляйся по ночам.
Прихрамывая и на ходу копаясь в своей грязной одежде, бедуин дошел до угл
а и обернулся. По булыжной мостовой покатилась граната с неуклюже торчащ
ей в сторону ручкой взрывателя. Граната остановилась как раз у ног Зухаи
ра. Все шестеро недоуменно уставились на нее. И тут она взорвалась. Солдат
ы были убиты на месте. Подходил к концу сентябрь.
Поздним вечером того же дня в далеком Тель-Авиве, точнее, в штаб-квартире
Моссада, что в здании «Хадар Дафна», генерал Якоб (Коби) Дрор после работы
разоткровенничался за бутылкой пива со своим старым другом и коллегой Ш
ломо Гершоном, которого обычно называли Сэми.
Сэми Гершон возглавлял Комениут Ц оперативный отдел Моссада, занимавш
ийся, в частности, вербовкой «нелегальных» агентов и работой с ними Ц оп
асным занятием, при котором и агенты и связные постоянно ходят как по лез
вию бритвы. Он был одним из двух сотрудников Моссада, в присутствии котор
ых их шеф солгал Чипу Барберу. Разговор снова вернулся к проблеме отноше
ний между Моссадом и ЦРУ.
Ц Ты не думаешь, что лучше было бы все рассказать американцам? Ц спроси
л Сэми.
Дрор повертел в руках бутылку с пивом, отпил глоток.
Ц Пошли они... Ц проворчал он. Ц Пусть сами вербуют своих чертовых агент
ов.
Дрор вспомнил, как весной 1967 года он, тогда еще совсем мальчишка, прятался в
пустыне под своим танком в ожидании приказа, а тем временем четыре арабс
ких государства готовились раз и навсегда разрешить все споры с Израиле
м. Дрор помнил и то, как той весной весь мир ограничивался дружескими упре
ками в адрес арабов.
Экипажем его танка командовал двадцатилетний офицер. Танк Дрора входил
в состав той ударной группы, которая под командованием Исраэля Таля проб
илась через перевал Милта и отбросила египетскую армию к Суэцкому канал
у.
Дрор не забыл и реакцию западных средств массовой информации. Сначала га
зетчики ломали себе руки, предчувствуя уничтожение его страны, а когда И
зраиль за шесть дней разгромил армии четырех стран на суше и в воздухе, те
же писаки обвинили Израиль в проведении тактики устрашения.
За те шесть дней сформировалось мировоззрение Коби Дрора, которое свело
сь к формуле: «Пошли они все к черту!». Он был настоящий сабра, он родился и в
ырос в Израиле и потому не обладал ни широтой взглядов, ни родословной та
ких людей, как Давид Бен-Гурион.
Политические симпатии Коби Дрора были на стороне крайне правой партии Л
икуд, которую возглавляли Менахем Бегин, выходец из движения Иркун, и Ицх
ак Шамир, ранее входивший в группу «Шторм».
Однажды Коби Дрор присутствовал на занятиях новобранцев Моссада. Препо
даватель, один из его сотрудников, употребил выражение «дружественные р
азведывательные управления». Сидевший на задних рядах Коби Дрор встал и
прервал лектора:
Ц В природе не существует такого понятия, как друг Израиля, Ц сказал он
новобранцам, Ц за исключением, быть может, еврейской диаспоры. Все стран
ы делятся на две категории: на наших врагов и нейтральные государства, у к
оторых надо брать все, ничего не давая взамен. Встретитесь с «нейтралами
» Ц улыбайтесь им, похлопывайте их по плечу, пейте с ними, льстите им, благ
одарите их за ценные сведения, но не давайте им никакой информации.
Ц Что ж, Коби, будем надеяться, что они никогда не узнают, Ц сказал Гершон
.
Ц Как они могут узнать? В курсе дела только восемь человек. И все они Ц на
ши сотрудники, Должно быть, всему виной было пиво. Коби Дрор забыл о девято
м посвященном.
Весной 1988 года британский бизнесмен Стюарт Харрис принимал участие в баг
дадской промышленной ярмарке. Харрис был торговым директором ноттинге
мской компании, которая изготавливала и продавала дорожно-строительны
е машины. Организатором ярмарки было иракское министерство транспорта.
Как почти все европейцы и американцы, Харрис жил в отеле «Рашид» на улице
Яфа. Этот отель был построен специально для иностранцев и находился под
тщательным наблюдением иракской службы безопасности.
На третий день работы ярмарки Харрис, вернувшись в отель, обнаружил, что в
его отсутствие под дверь кто-то просунул конверт, на котором был указан т
олько номер его комнаты.
Внутри оказался единственный небольшой листок и второй самый обычный к
онверт, в каких отправляют письма авиапочтой. На втором конверте не было
написано ни слова, а на листке по-английски печатными буквами было вывед
ено: ПО ВОЗВРАЩЕНИИ В ЛОНДОН ПЕРЕДАЙТЕ ЭТОТ ПАКЕТ В НЕРАСПЕЧАТАННОМ ВИДЕ
В ИЗРАИЛЬСКОЕ ПОСОЛЬСТВО.
Больше никаких пояснений нигде не было. Стюарт Харрис насмерть перепуга
лся. Он хорошо представлял себе, что такое Ирак и его кошмарная секретная
полиция. Что бы ни было в том конверте, этого вполне достаточно, чтобы его
арестовали, пытали, даже убили.
К чести Харриса, он сохранил спокойствие и способность здраво рассуждат
ь. Почему, например, письмо подбросили именно ему? В Багдаде было нескольк
о десятков британских бизнесменов. Так почему же выбор пал именно на Стю
арта Харриса? Не могли же иракцы знать, что по происхождению он еврей, что
его отец, Самюэль Горовиц, эмигрировал в Англию в 1935 году из Германии?
Харрис так никогда и не узнал, что двумя днями раньше в ресторане ярмарки
его имя упоминалось в беседе двух сотрудников иракского Министерства т
ранспорта. Один из них рассказывал другому о своей поездке на ноттингемс
кие заводы в августе прошлого года; тогда Харрис радушно принимал его пе
рвые два дня, потом исчез и снова появился лишь через день. Иракский гость
поинтересовался, не заболел ли его хозяин. В ответ английский коллега Ха
рриса лишь рассмеялся и объяснил, что тот взял выходной на йом кипур.
Иракские чиновники тут же забыли о своем разговоре, но сидевший за сосед
ним столиком другой иракец все слышал и счел необходимым доложить своем
у начальнику. Тот вроде бы не обратил внимания на рапорт подчиненного, но
чуть позже задумался и просмотрел имевшиеся у него сведения о мистере Ст
юарте Харрисе из Ноттингема, в частности, узнал номер его комнаты в отеле
«Рашид».
Харрис стал думать, что же ему делать. Предположим, рассуждал он, анонимны
й отправитель письма каким-то образом узнал, что он Ц еврей. Даже в этом с
лучае он никак не мог знать другого. Благодаря совершенно случайному сте
чению обстоятельств письмо попало не просто к еврею, а к сайану.
Израильский институт разведки и специальных операций был создан в 1951 год
у по приказу самого Бен-Гуриона. Вне стен института его обычно называли «
Моссад», что на иврите и значит «институт», но сотрудники Моссада, говоря
о своей штаб-квартире, всегда ограничивались безликим словом «офис». По
сравнению с другими ведущими разведывательными управлениями мира Мосс
ад Ц совсем крохотная организация, особенно если судить по численности
штатных сотрудников. В штаб-квартире ЦРУ в Лэнгли (штат Вирджиния) работа
ют около двадцати пяти тысяч специалистов; в это число не входят работни
ки многочисленных филиалов. В период расцвета КГБ в его Первом главном у
правлении, выполнявшем примерно те же функции, что и ЦРУ или Моссад, числи
лось около пятнадцати тысяч оперативных работников, в том числе не менее
трех тысяч Ц в штаб-квартире управления в Ясеневе.
Моссад в любое время насчитывал от 1200 до 1500 постоянных сотрудников и меньш
е сорока руководителей оперативных групп.
Тот факт, что Моссаду все же удавалось существовать с ничтожным числом с
отрудников и на тощем бюджете и не просто существовать, а приносить весо
мые плоды, объясняется двумя причинами. Одна из них заключается в умении
Моссада при необходимости проникать в любые еврейские общины Ц чудом с
охранившиеся чуть ли не во всех странах мира удивительные сообщества, ко
торые сконцентрировали в себе поразительно талантливый и трудолюбивый
народ, обычно говорящий на языке той страны, где находится община.
Другая причина успехов Моссада кроется в наличии сайанима Ц междунаро
дной сети помощников; на иврите слово «сайан» и означает «помощник». Сай
анами могут быть только чистокровные евреи. Сохраняя лояльность по отно
шению к той стране, гражданами которой они являются, сайаны в то же время и
спытывают симпатии и к государству Израиль.
Только в Лондоне насчитывается около двух тысяч сайанов, а по всей Велик
обритании их рассеяно еще тысяч пять. В США сайанов раз в десять больше. Он
и никогда не принимают непосредственного участия в операциях, а лишь ока
зывают те или иные услуги. Сайан всегда должен быть уверен, что операция, о
существлению которой он помогает, не направлена против той страны, где о
н родился или живет. Преданность Израилю не должна вступать в противореч
ие с патриотизмом гражданина другой страны. Как бы то ни было, благодаря п
омощи сайанов расходы на проведение операций удается заметно снизить
Ц иногда на порядок.
Предположим, что в Лондон прибывает оперативная группа Моссада с задани
ем осуществить акцию против подпольной палестинской организации. Груп
пе нужен автомобиль. Тогда сайана, занимающегося торговлей автомобилям
и, просят оставить в определенном месте подержанный автомобиль с настоя
щим номерным знаком, а ключи от него положить под коврик. По окончании опе
рации автомобиль возвращают владельцу. Сайан никогда не узнает, для чего
потребовался этот автомобиль, а в его отчетах будет указано, что машину о
тдали на время потенциальному покупателю.
Если той же группе Моссада потребуется надежная «крыша», то сайан, имеющ
ий в своем распоряжении недвижимость, сдаст в аренду пустующий магазин,
в то время как другой сайан, связанный с кондитерской фабрикой, привезет
в магазин конфеты и шоколад. Если Моссаду понадобится тайник для передач
и информации, то сайан, торгующий недвижимостью, подыщет пустующий офис.

Однажды Стюарт Харрис проводил отпуск на израильском курорте Эйлат. Как
-то раз в баре он разговорился с приятным молодым израильтянином, в совер
шенстве владевшим английским языком. На следующий день израильтянин пр
ивел своего друга, мужчину средних лет, который незаметно выведал у Харр
иса, какие чувства тот питает по отношению к государству Израиль. К концу
отпуска Харрис согласился, что если когда-нибудь он сможет чем-нибудь по
мочь...
Отпуск закончился, и Харрис уехал домой, где, как ему и было рекомендовано
, вел такой же образ жизни, что и до поездки в Израиль. Два года он напрасно ж
дал какого-то особого задания; за все это время к нему лишь изредка заходи
л дружески поболтать один и тот же гость. Каца, выполняющий обязанности р
езидента, должен регулярно заниматься и такой скучной работой, как прове
рять готовность сайанов.
И вот теперь сайан Стюарт Харрис сидел в своем номере багдадского отеля
и гадал, что ему следует предпринять. Его все больше охватывала паника. Пи
сьмо вполне могло быть провокацией: тогда его задержат в аэропорту при п
опытке вывезти тайком секретную информацию. А что, если подбросить конве
рт в багаж другому англичанину? Нет, на такое Харрис был просто не способе
н. Да и как потом получить письмо в Лондоне?
Немного успокоившись, Харрис наконец разработал план действий и дальше
поступал уже в строгом соответствии с ним. Он сжег в пепельнице наружный
конверт и записку, пепел измельчил и спустил в унитаз. На внутреннем конв
ерте Харрис тщательно ликвидировал собственные отпечатки пальцев и по
ложил его под запасное одеяло, которое лежало на полке над гардеробом.
Если теперь в его номер придут с обыском, он поклянется, что никогда не заб
ирался на верхнюю полку, потому что лишнее одеяло было ему совсем ни к чем
у, а что касается письма, то, должно быть, его оставил тот, кто жил в этом ном
ере до него.
В большом магазине Харрис купил конверт из прочной манильской бумаги, са
моклеющуюся этикетку и липкую ленту, а на почте Ц столько марок, сколько
требуется для пересылки толстого журнала из Багдада в Лондон. С ярмарки
он принес рекламный журнал, прославлявший красоты и добродетели Ирака, и
даже проштемпелевал конверт эмблемой ярмарки.
В последний день пребывания в Багдаде, за полчаса до того, как он вместе с
двумя другими британцами должен был выехать в аэропорт, Харрис заперся в
своем номере. Он спрятал письмо между страницами рекламного журнала, а ж
урнал опустил в конверт, потом наклеил на него марки и этикетку с адресом
своего дяди, который жил в Лонг-Итоне. Харрис заранее узнал, что из почтов
ого ящика, висевшего в холле отеля, в очередной раз вынут корреспонденци
ю лишь через четыре часа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81