Ц Конечно!
И, как будто они болтали о своей общей знакомой, Сидония принялась расска
зывать ему о различных видениях во Франции, завершив свое повествование
описанием того, как она застыла в восхищении, слушая, как давно умерший му
зыкант исполняет мелодии другого века.
Ц Но тот, кого ты слышала, действительно был графом Келли?
Ц В этом я совершенно уверена. Его игра заставила меня полностью измени
ть все приемы.
Ц Боже мой, что за честь! Ты избранная среди смертных, Сидония.
Ц Знаю.
Ц Если бы не Найджел, все было бы хорошо?
Ц Откуда ты узнал о нем?
Ц Ты же переменила телефонный номер Ц помнишь, ты говорила мне об этом п
рошлой ночью?
Ц Теперь вспомнила. Честно говоря, Финнан, он причиняет мне массу неудоб
ств. Похоже, у него появилась навязчивая идея о том, что мы должны вновь жи
ть вместе. А этот отвратительный случай в Бате, настоящая попытка насили
я!
Ц Что ты имеешь в виду?
Ц Он вошел в мою комнату и принялся, как говорится, домогаться меня. Но ни
чего не случилось Ц у него просто ничего не вышло.
Ц Ты заявила о, нем в полицию?
Ц Я просто не могу подумать об этом.
Финнан задумался.
Ц Думаю, тебе следует быть очень осторожной. Если он еще раз попробует пр
еследовать, тебя, надо воспользоваться случаем.
Ц Я так и сделаю, обещаю тебе. А теперь давай поговорим о чем-нибудь друго
м. По правде говоря, у меня вызывают отвращение даже мысли о нем.
Ц Хорошо, но только при одном условии.
Ц При каком?
Ц Что в следующий раз ты не позволишь ему уйти безнаказанно.
После этого почти сурового предупреждения Финнан принялся забавно опи
сывать прелести жизни в Канаде, а Сидония слушала его и уже в который раз з
амечала, каким чудесным образом поднимается ее настроение в обществе на
стоящего и преданного друга.
Когда она вернулась домой и вошла к себе в квартиру Ц ибо Финнан и она был
и еще не совсем готовы спать вдвоем, Ц то сразу почувствовала, что в ней ч
то-то изменилось. Ничего не было передвинуто, вещи лежали в порядке, и тем
не менее сама атмосфера комнат была другой. Сначала Сидония подумала, чт
о всему виной запах, и долго стояла, принюхиваясь. Действительно, в воздух
е комнат ощущался слабый аромат парфюмерии, однако он был почти неуловим
, к тому же его мог принести ветер с улицы.
Нет, решила Сидония, тут нечто более неопределенное Ц «взволнованный и
потрясенный дух», если прибегать к цитате из Уолтера де ла Мера. Изменилс
я сам дух квартиры, особенно той ее части, из которой был выход в сад, Ц муз
ыкальной комнаты. Почувствовав себя неуютно, она могла поклясться, что в
квартире кто-то был, и успокаивала себя только тем, что все окна и двери ос
тавались запертыми и на них не оказалось признаков взлома.
И все же, как она могла позвонить в полицию или даже рассказать Финнану? На
месте было все Ц до единой вещи, на полу не виднелось следов садовой земл
и. Для того чтобы подтвердить вторжение, не было ни малейших доказательс
тв. Почему-то нервничая, Сидония в конце концов легла в постель, но мысли о
Найджеле и его очевидной мании не исчезали из ее головы до тех пор, пока Си
дония не провалилась в глубокий, беспокойный сон.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Желание незамедлительно отправиться в Холленд-Хаус, всеми силами разыс
кать Сару охватило ее так сильно, что Сидония обнаружила Ц больше она ни
о чем не может думать. Обычно музыка полностью поглощала ее, но в этот день
, когда сны о Саре были еще свежи в памяти, ничто не могло отвлечь ее от отча
янного желания повидать прошлое. Пренебрегая тем, что уже утро четверга,
а пьеса Гайдна так и осталась недоосмысленной, Сидония прошла через сад
и надежно заперла за собой дверь, ведущую на аллею Холленд, ибо теперь она
начала беспокоиться о своей безопасности Ц как раз после той ночи, когд
а почувствовала, что в ее квартире кто-то был.
В воздухе ощущался тонкий аромат осени Ц смесь запаха спелых яблок и ко
стров в парке, дым от которых, горьковатый и прозрачный, напоминал о холод
ах, грядущих после праздника сбора урожая. Несмотря на отдаленный шум ул
ичного движения, в парке все было мирно, и Сидония медленно брела, наслажд
аясь теплом позднего сентябрьского солнца и желая, чтобы ее ребенок шел
рядом, пиная шуршащие листья и протягивая к птицам ладошку. Желание имет
ь ребенка внезапно стало столь сильным, что в этот момент Сидония позави
довала Саре, у которой была дочь Луиза Банбери, несмотря на печальные обс
тоятельства рождения последней.
В это время года Холленд-Хаус имел самый выигрышный вид: старый кирпич по
д мягкими лучами солнца приобретал янтарный оттенок, множество окон как
будто испускали огненные стрелы. По привычке Сидония обошла заграждени
я у двора и приблизилась к восточному крылу, направляясь к комнате, окно к
оторой было обращено на парк. Из всех оставшихся помещений дома эта комн
ата лучше прочих сохранила прежний вид, ибо ее оригинальный выгнутый пот
олок был в порядке Ц его прелестные очертания были ясно различимы, несм
отря на вмешательство времени и войны. Не в силах удержаться, Сидония заг
лянула в окно комнаты.
Впоследствии Сидония думала, что каким-то таинственным образом Сара зва
ла ее, ибо желание увидеть ее пропало так же внезапно, как и появилось. Сто
я коленями на кушетке, с мертвенно-бледным, по сравнению с ее черной одежд
ой, лицом, в окно смотрела та самая женщина, которую разыскивала Сидония. И
счезли напластования веков, и Сара Банбери с Сидонией Брукс очутились ли
цом к лицу, глядя друг на друга через тонкое стекло, представляющее две со
тни лет.
С этого столь близкого расстояния было легко различать выражения на лиц
е женщины георгианской эпохи, которые менялись от неподдельного ужаса д
о печальной благодарности, когда Сидония улыбнулась и протянула вперед
руку. Она с грустью видела похудевшее бледное лицо призрака и отчаяние в
ее прекрасных глазах. Все несчастья, которые пришлось претерпеть Саре, о
ставили в ней неизгладимый след. Сидония видела, что красавице уже под тр
идцать лет.
Попытавшись приблизиться и выразить свое дружеское отношение, Сидония
положила ладони на стекло, прямо напротив ладоней Сары по другую сторону
. Но тут же видение в окне поблекло, как будто его затуманили бегущие по ст
еклу потоки воды, и секундой позже Сара совершенно исчезла, а Сидония обн
аружила, что смотрит в совершенно пустую комнату, где только смятая сига
ретная пачка напоминает о нынешнем веке. Внезапно успокоившись и поняв,
что она сделала больше, нежели могла сделать словами, чтобы утешить эту ж
енщину, Сидония повернулась, обошла галерею и вошла в здание через пожар
ный вход гостиницы.
Холленд-Хаус был переполнен народом, и на мгновение Сидония удивленно у
ставилась на толпу, желая узнать, в каком времени она очутилась. Однако со
временная одежда, джинсы, куртки и короткие юбки, объяснили ей все. Этот ве
к был явно не временем индивидуализма, в отличие от тех дней, которые Сидо
ния удостоилась чести видеть.
Ц Здорово! Ц поприветствовал ее грузный дружелюбный австралиец, кото
рому Сидония, попытавшись сыграть роль студентки-переростка, ответила «
привет».
Ц Впервые здесь?
Ц Да.
Ц Ну-ну, удачного отдыха.
Восхитившись возможности осмотреть Холленд-Хаус в двадцатом веке, Сидо
ния присоединилась к группе, с энтузиазмом тащившей на спине багаж вверх
по лестнице Ц это была старая лестница в восточном крыле. Затем, нагруже
нная какими-то коробками, Сидония обнаружила себя в спальне Сары, где изя
щная мебель уже была заменена походными койками и прочими дешевыми совр
еменными предметами. Едва. оглядевшись, Сидония поставила коробки на пол
и сбежала по лестнице, слыша только гул в ушах. Она как будто застыла, напр
яженно прислушиваясь, и, когда гул, наконец, прекратился, ей показалось, чт
о откуда-то доносятся звуки клавикордов.
Внезапно поняв, что она больше не слышит веселых голосов, Сидония огляде
лась и увидела, что стоит на совершенно пустой восточной лестнице, что вс
я молодежь и ее багаж исчезли. Спускаясь на первый этаж, она сообразила, чт
о Холленд-Хаус вновь восстановился в прежней роскоши и что кругом не вид
но ни единой современной вещи.
Однако при всем своем великолепии дом был абсолютно пуст. Пройдя по прос
торному вестибюлю и направляясь к западному крылу, Сидония отметила, что
ей никто не встретился на пути Ц дом казался покинутым. Тем не менее клав
икорды продолжали играть, и, приоткрыв дверь, из-за которой доносились зв
уки, Сидония очутилась в чудесной музыкальной гостиной, о существовании
которой и не подозревала.
Здесь была Сара. Она сидела за инструментом, поразительно похожим на кла
викорды самой Сидонии, и ею овладело острое любопытство, заставив забыть
об осторожности. Подойдя поближе, музыкантша отметила, что женщина геор
гианской эпохи была неплохой исполнительницей, хотя и не виртуозом. Сидо
ния улыбнулась, поняв наконец, что Сара играет менуэт «Леди Сара Банбери
», сочиненный графом Келли.
Но именно вид самого инструмента наполнил Сидонию трепетом и страхом, иб
о случившееся казалось невозможным. Сидония смотрела на клавикорды раб
оты Томаса Блассера, сделанные в Лондоне в 1745 году, Ц клавикорды, которые
в этот момент преспокойно стояли в ее квартире. Наконец-то странная связ
ь между двумя женщинами стала совершенно понятной. Очевидно, инструмент
работы Блассера принадлежал им обеим.
Сара сфальшивила и издала раздраженное восклицание. Взглянув на нее с бл
изкого расстояния, Сидония увидела, что за каких-то пятнадцать минут пос
ле их последней встречи Сара стала старше. За клавиатурой сидела печальн
ая тридцатипятилетняя женщина, ее траурные одежды исчезли. Значит, неско
лько лет промелькнули для Сары, как миг для Сидонии.
Сидония наблюдала, как Сара закончила пьесу и нажала кнопку под нижней к
лавиатурой. Из потайной ниши выдвинулся маленький ящичек, откуда Сара вы
нула письмо. Выглядывая из-за плеча Сары, Сидония заметила, что письмо дат
ировано 25 февраля 1761 года. Витиеватая подпись в его конце не вызывала сомне
ний: Сара держала в руках любовное послание от самого короля Англии.
«Дорогая моя леди Сара, какой радостью исполнилось мое сердце с тех пор, к
ак одна очень милая дама вернулась в ноябре из Ирландии! Вы знаете, кого я
имею в виду? Я отправил этой милой даме подарок на день ее рождения, чтобы
она могла играть мелодию „Бетти Блю“ Ц танца, которому сама учила меня н
а балу Двенадцатой ночи. Георг Р.».
Улыбаясь и вздыхая, Сара прикоснулась к листку бумаги губами, а потом вер
нула письмо в потайной ящичек и повернулась к клавиатуре. Играя, она внов
ь сделала ошибку, и Сидония уже не смогла сдержать свое желание: очень мед
ленно она обошла Сару, оказавшись в поле ее зрения, улыбнулась, чтобы успо
коить женщину, села рядом с ней на двойной табурет, положила руки на клави
атуру и заиграла менуэт «Леди Сара Банбери» верно.
Они не могли коснуться друг друга Ц для них это оставалось невозможным,
они не могли обменяться словами. Но Сара обернулась к музыкантше с таким
радостным, благодарным и признательным взглядом, что Сидония почувство
вала, как на ее глаза наворачиваются слезы.
Ц Сара, будь счастлива, Ц сказала она, мучаясь от того, что ее слова могут
быть не услышанными, но желая утешить женщину всем сердцем. Ц Я знаю, теб
я ждет прекрасное будущее. Прошу тебя, наберись терпения и подожди еще не
много.
Произнеся это, Сидония поднялась и медленно вышла из комнаты, вспоминая,
что в дневнике Сары больше не было записей об их дальнейших встречах.
9 марта 1776 года лондонский «Вестник» содержал следующее объявление: «Вчер
а в верхней палате было представлено прошение Томаса Чарльза Банбери, в
котором вышеупомянутый просил на законных основаниях расторгнуть его
брак с леди Сарой Леннокс, его теперешней женой, дабы он мог вновь вступит
ь в брак».
Одинокая и униженная, Сара вернулась в Гудвуд из Каслтауна в Ирландии, зн
ая, что, если она сама старательно избегает читать газеты, ее слуги наверн
яка подробно изучают их и, несомненно, пока она обедает, перешептываются
о своей хозяйке.
В конце концов ощущение пересмешек за спиной стало невыносимым, и в апре
ле Сара с Луизой уехали в Стоук погостить у леди Элбермарл, сестры ее отца
, будучи уверенными в теплом приеме престарелой дамы. Саре было тридцать
два года, а ее тете Ц семьдесят три, однако их добросердечные отношения б
ыли замечены всей семьей. С великим вздохом облегчения сбежав подальше о
т возобновляющихся сплетен, Сара и Луиза окунулись в вихрь светской жизн
и в доме леди Элбермарл.
Гостьи уже давно знали, что старая леди Энни не придумала ничего лучшего,
как пригласить соседей отобедать, и в этот мягкий апрельский вечер, когд
а весенние ягнята еще паслись на полях позади парка, а небо приобрело отт
енок ирисов, шестеро гостей прибыли, дабы присоединиться к обществу. Зде
сь были сквайр Томас, местный помещик, и его жена, сэр Хью и леди Милтон, неб
огатый дворянин и его супруга. Но гораздо более интересным гостем, на взг
ляд Сары, был полковник Джордж Напье, представленный ей как друг лорда Дж
орджа Леннокса, брата Сары.
Рост стройного военного превышал шесть футов, он выглядел весьма привле
кательным в своем красном мундире и белом парике, под которым Сара разгл
ядела вьющиеся каштановые волосы. Немедленно заинтересовавшись этим ч
еловеком, она пожелала расспросить Джорджа Напье об американских колон
иях Ц предмете, близком Саре, но, к несчастью, присутствие жены полковник
а, Элизабет, тихого как мышка существа лет двадцати от роду, очень робкого
и тонкого, помешало вовлечь его в увлекательную беседу. Однако за обедом
они оказались соседями, и Сара повернулась к полковнику.
Ц Если мне будет позволено такое замечание, сэр, Ц заметила она, Ц для п
олковника вы слишком молодо выглядите.
Его улыбка была немного грустной.
Ц Признаюсь, миледи, наша армия терпит множество потерь. Действительно,
в свои двадцать пять лет я еще зелен для такого звания.
«Какой милый мальчик!» Ц подумала Сара, воздержавшись от такого замечан
ия вслух.
Ц Скажите мне, что вы думаете о колонистах? Ц продолжала она.
Ц Я всецело сочувствую им. В их поступках нет ни предательства, ни мятежа
. Они оправданы здравым смыслом.
Ц Да, но при этом погибают люди, Ц вставила миссис Напье.
Ц Несомненно, они и будут погибать, Ц сухо ответил ее муж.
Ц Ненавижу войну, Ц заявила Сара. Ц А гражданскую войну Ц еще сильнее.
Меня передергивает от отвращения, как только я вспомню, что бои идут на то
м самом месте, где недавно жила моя подруга леди Сьюзен ОТ Брайен. А тепер
ь туда уехал мой племянник Гарри Фокс. И тем не менее я по-настоящему сочу
вствую бедным американцам.
Она слишком разговорилась для обеденной беседы и поняла это.
Ц Почему же? Ц поинтересовался сквайр Томас.
Ц Потому, что у них есть все права быть независимыми от нас, если они того
пожелают.
Ц Самое ужасное, Ц вставил полковник, Ц что я полностью согласен с их т
ребованиями, и тем не менее могу получить приказы сражаться с ними.
Ц Это кошмар, Ц вздохнула Элизабет Напье. Она откашлялась, очевидно, же
лая сменить тему. Ц Я слышала, что у вас есть дочь, Луиза, леди Сара. Скольк
о же ей лет?
Ц В этом году исполнится восемь.
Ц У меня тоже есть Луиза, но ей всего два года. Значит, красавец-полковник
, каким бы юным он ни казался, был уже семейным человеком. Внезапно почувст
вовав всю тяжесть своих средних лет, Сара взглянула на Элизабет и произн
есла:
Ц Тогда нам остается только молиться, чтобы вашего мужа не призвали вое
вать. Мне всегда казалось, что жертвами войны бывают прежде всего дети во
енных.
Ц О, да, Ц с воодушевлением поддержала ее миссис Напье, Ц вы совершенно
правы.
И две женщины обменялись печальными улыбками, которые было трудно забыт
ь.
Именно реакция короля на ее развод окончательно сломила дух Сары, а не пу
бличные оскорбления и не стыд от того, что ее имя прочно связано с упомина
ниями о распутстве. Она пробыла в Стоук так долго, как только смогла, навещ
ая Донни Напье Ц таким было прозвище полковника Ц и его жену. Чем больше
Сара узнавала Элизабет, тем сильнее испытывала к ней добрые чувства. Эту
юную женщину с доброй, любящей душой, дочь капитана, Донни встретил на пре
красном острове Минорка. Что касается самого полковника, он, к вящему уди
влению Сары, оказался образованным человеком: хорошо читал на нескольки
х языках, разбирался в современной и древней истории, изучал математику,
химию и инженерное дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59