Вела себя Марджери, однако, весьма осторожно и стар
алась, по мере возможности, оставаться под защитой растительности.
Она уже дошла до ее края и собралась было повернуть обратно, как вдруг сов
ершенно неожиданное и неприятное зрелище заставило ее замереть на мест
е: футах в двадцати от нее на камне сидел индеец. Это не мог быть Быстрокры
лый Голубь Ч тот направился в противоположную сторону, Ч да и со спины,
обращенной к Марджери, этот дикарь казался гораздо выше и шире чиппева. З
а поясом у него виднелись томагавк и нож, рядом стояло прислоненное к кам
ню ружье. Тем не менее Марджери показалось, что, в отличие от воинов, виден
ных ею в Круглой прерии, он не в боевой раскраске. Но не только это удивило
Марджери Ч и поза, и поведение незнакомца произвели на нее странное впе
чатление. За те несколько минут, что она наблюдала за индейцем, не дыша от
страха, но в то же время не в силах оторвать от него взора и уйти, он ни разу
не пошевелил хотя бы ногой или рукой. Неподвижный, как камень, на котором о
н сидел, он олицетворял собой одиночество и раздумье.
Весь его вид красноречиво свидетельствовал о том, что он, подобно нашим б
еглецам, избегает своих соплеменников. Хотя он не пытался спрятаться в к
устах, выбранная им ложбинка укрывала его от любопытных глаз сзади и по б
окам на чуть большее расстояние, чем отделяло его от Марджери, а спереди з
ащитой ему служили кусты, росшие вдоль ручья. Вряд ли Марий note 159
Note159
Марий Гай (156 Ч 86 гг. до н. э.) Ч крупный древнеримский полководец и поли
тический деятель. Происходя из бедного рода, доступ к вершинам власти по
лучил после женитьбы на патрицианке Юлии из влиятельного рода Цезарей. Н
есколько лет избирался консулом. В 109 и 107 Ч 106 годах до н. э. командовал армией
, направленной против африканского царя Югурты. Война закончилась полно
й победой римлян. Один из путей к району боевых действий лежал через разв
алины Карфагена.
, размышляющий на развалинах Карфагена о превратностях судьбы, явл
ял собой более внушительное зрелище, чем неподвижная фигура незнакомца.
Наконец индеец слегка повернул голову, и Марджери, к ее великому удивлен
ию, узнала в гордом, резко очерченном профиле краснокожего привычные чер
ты лица Питера.
В тот же миг страха Марджери как не бывало; она приблизилась к своему друг
у и положила руку ему на плечо. Неожиданный жест не застиг Питера враспло
х: он медленно повернул голову и при виде очаровательной новобрачной рас
плылся в радостной улыбке. Он не вскочил с места, не вскрикнул, ничем не вы
разил своего удивления. Напротив, судя по его виду, можно было подумать, чт
о он не только очень доволен встречей со своей молодой приятельницей, но
и считает ее вполне естественной.
Ч Это вы! Какое счастье, Питер! Ч на одном дыхании выпалила Марджери. Ч
Наконец-то Бурдон успокоится, а то он все боится, что вы ушли к нашим врага
м Ч Медвежьему Окороку и его людям.
Ч Да. Ушел к ним. Так лучше. Пусть думают, Питер на их стороне. Но ты, Юный Цве
тик, все время у меня в голове.
Ч Я верю вам, Питер. Потому что всем своим нутром чувствую Ч вы наш верны
й друг. Как удачно, что мы тут повстречались!
Ч Удачи нет. Пришел специально. Быстрокрылый Голубь мне сказать, где вы,
вот я и пришел. Так вот.
Ч Значит, вам было известно, что мы спрячемся здесь! А что вы скажете о наш
их врагах?
Ч Их много, очень много. Все у устья реки. И здесь, на прогалинах, и в лесах т
оже. Больше, чем можно сосчитать. И думают лишь о том, как бы взять твой скал
ьп.
Ч О Питер! Почему краснокожие так желают нашей погибели? И зачем вы убили
миссионера, этого истого христианина, который радел исключительно о ваш
ем добре?
Питер потупился и с минуту не произносил ни слова. Но по лицу, отражавшему
малейшие движения его души, было видно, что он сильно взволнован.
Ч Послушай, Цветик, что я тебе скажу, Ч промолвил он наконец. Ч Я буду го
ворить как отец с дочерью. Ты Ч моя дочь. Уже раз это тебе говорить, а что ин
дей сказать один раз, он потом повторять всегда. Индей бедный, знает мало,
но как он сказать, так он и делать. Да, ты моя дочь! Медвежий Окорок если обид
еть тебя, обидеть и меня. Бурдон твой муж, ты его скво. Муж и скво идти рядом,
по одной тропе. Это правильно. Но, Цветик, слушай. Есть Великий Дух. Индей ве
рит в это, как и бледнолицый. Это так. Но есть также и Великий Злой Дух. Знаю
это, ничего не могу поделать. Двадцать зим подряд Злой Дух был со мной рядо
м. На одно мое ухо он класть свою руку, а к другому прикладывать свой рот. И ш
ептать, шептать, шептать, день и ночь шептать, без остановки. Велеть убиват
ь мне бледнолицего, где только встречу его. Обязательно убивать. А если не
убью бледнолицего, бледнолицый убивать индея. И ничего с ним не поделать.
Велеть убивать стариков и юношей, скво, детей, всех-всех. Разбей, говорит, я
йца и разори гнездо. Вот что он шептать, день и ночь, двадцать зим подряд. И т
ак много шептать, что начинать ему верить. Плохо, когда тебе в ухо шептать
одно и то же, одно и то же. И вот я захотел снимать скальп. И все мне было мало.
Брать много скальпов. Как встречать бледнолицых, так брать скальп. Сердц
е ожесточилось. Убить бледнолицего было большой радостью. Так я, Цветик, ч
увствовал, пока не увидел тебя. Почувствовать сразу Ч ты моя дочь, я Ч от
ец, Ч твой скальп не хотеть. Сам удивляюсь, почему, но так чувствовать. Так
ова моя натура. А других бледнолицых скальп хотеть по-прежнему. И скальп Б
урдона тоже.
Тихий вздох ужаса, который и восклицанием-то не назовешь, вырвался у его с
обеседницы и заставил индейца замолчать. Они внимательно взглянули дру
г на друга, и глаза их встретились. Марджери, однако, не заметила в глазах П
итера тех проблесков жестокости, что так часто беспокоили ее в первые не
дели их знакомства; в них скорее читалось скрытое волнение, серьезная об
еспокоенность, говорившая о непреодолимом стремлении постигнуть до ко
нца великую тайну, к которой в последнее время были обращены все его мысл
и. Одного этого проникновенного взгляда стало достаточно, чтобы наша гер
оиня вновь обрела столь необходимую ей уверенность в Питере, а он ощутил
прилив отеческих чувств к сидящей рядом молодой красивой женщине и отве
тственность за ее судьбу.
Ч Но сейчас вы думаете иначе, Питер, и больше не хотите снять с Бурдона ск
альп, Ч поспешно заметила Марджери. Ч Раз он мой муж, значит, он ваш сын.
Ч Так-то оно так, Ч возразил индеец, Ч но не в этом дело, Цветик. Ты права.
Я больше не хочу иметь скальп Бурдона.
Это правда. Но я не хочу вообще никакого скальпа. Сердце стало мягкое, сейч
ас в нем нет жестокости.
Ч Ах, Питер, если бы вы только знали, как я рада это слышать! Я никогда не ве
рила, что вы способны причинить зло лично мне, но, признаюсь, порой мне каз
алось, что жуткие рассказы о вашей жестокости к бледнолицым не совсем ли
шены оснований. И вот вы говорите мне, что белый человек вам друг, что вы бо
льше не желаете ему гибели. Да будут благословенны ваши слова, Питер. Я сми
ренно благодарю Господа Бога через Его благословенного Сына за то, что м
не довелось услышать эти слова.
Ч Это Сын Его сделал меня таким, Ч серьезно ответил Питер. Ч Да, да, имен
но так. Сердце мое было жестоким, пока я не услышать от знахаря-проповедни
ка легенду о Сыне Великого Духа, о том, как Он умирать за все племена и наро
ды, пока не услышать, как он, пастырь Аминь, просить Отца своего сделать до
бро тем, кто его убивать. Это замечательная легенда, Цветик! Она звучать в
моих ушах песней крапивника, лучше даже, чем поет пересмешник, когда очен
ь стараться. Да, легенда замечательная. И правдивая тоже. Вот ведь знахарь
-проповедник просить своего Маниту благословлять индея, как раз когда и
ндей поднимать томагавк убивать знахаря. Я это видел своими глазами, слы
шал своими ушами. Да, да, это было замечательно!
Ч В этом, Питер, бедному мистеру Аминь помог Дух Божий. И Дух Божий учит на
с видеть и чувствовать красоту такого поступка. Без помощи Святого Духа
мы были бы бессильны, как дети, а благодаря ей могущественны, как гиганты.
Меня не удивляет, что добрый миссионер, находясь на краю гибели, испуская
последний свой вздох, был способен молиться за своих врагов. Силы на это е
му ниспослал Бог.
Марджери говорила ото всей души, очень серьезно, подчеркивая каждое свое
слово. Лицо молодой женщины пылало от охватившего ее религиозного чувст
ва, и Питер взирал на нее с уважением и восторгом. Она была скорее миловидн
ой, чем красивой, и главный секрет ее очарования заключался в необычайно
й выразительности лица, возраставшей в минуты душевных волнений. Вот и с
ейчас, когда щеки ее разгорелись, а глаза под стать им сверкали, она стала
так хороша собой, что, право же, ищи не ищи, а равную ей было бы не легко сыск
ать среди белого населения Америки. Но Питера, искренне восхищавшегося м
олодой женщиной, в первую очередь трогала не ее красота. Он был потрясен м
огуществом невидимого, но вездесущего Святого Духа, а речь Марджери, гор
ячность, с которой она говорила, подстегнули и без того большой его интер
ес к этому предмету.
Ч Никогда не слышал, чтобы индей так поступать, Ч медленно, раздумчиво
произнес Питер. Ч Нет, нет, никогда не слышал. Индей всегда ругать, ненави
деть свой враг, особенно если терять его скальп. Тогда больше всего хотет
ь рубить врагов томагавком. Тогда больше всего их ненавидеть. А знахарь-п
роповедник совсем другой. Молиться за индеев. Просить Великий Дух сделат
ь им как можно лучше. И это когда индей уже замахнуться на него! Нет, это чуд
о, настоящее чудо, самое большое чудо, по-моему. Ты, Цветик, знаешь Питера. О
н твой отец. Он тебя брать в дочери. Его сердце к тебе доброе, Цветик. Но он в
сего лишь бедный индей, хотя и великий вождь. Что он знать? Бледнолицые дет
ишки знать больше, чем этот индейский вождь. Это тоже идет от Великого Дух
а. Ему так угодно, так оно и есть. Наши вождь говорят, что Великий Дух любит и
ндея. Может, оно и так. Думаю, он любить всех. Но он не может любить индея так
же, как бледнолицего, иначе не допустил бы, чтобы индей знал так мало. Не сч
есть вигвамов, городов, каноэ, свинца и пороха, что есть у белых, и это все до
казывать любовь к ним Великого Духа. У бледнолицего всего этого больше, ч
ем у индея. Так я вижу и знаю, так я чувствую. Но это не важно. Индей привык бы
ть бедным, бедность ему нипочем. Это когда богатый становится бедным, ему
трудно. А так Ч все привычка. Индея бедность не беспокоить. Его беспокоит
ь то, что он мало знать. Я Ч воин, я Ч охотник, я Ч великий вождь. Ты Ч скво,
ты Ч молодая, а знаешь, будто ты скво вождя. И даже еще больше. Я стыжусь, чт
о знаю так мало. Хочу знать больше. А главное, хочу знать, как Сын Великого Д
уха умер за все племена и молил Своего Отца благословить тех, кто его убив
ать. Вот что Питер желать теперь узнать более всего!
Ч Ах, Питер, как бы я хотела помочь вам в этом! Но вы сильно преувеличивает
е мои возможности. Тем же малым, что я знаю, я с вами, конечно, поделюсь. Ни за
какие сокровища я бы не согласилась от вас отвернуться, ибо верю Ч Свято
й Дух тронул ваше сердце и вы станете новым человеком. Христиане верят, чт
о всем надлежит переродиться и стать новыми людьми, тогда в ином мире они
будут жить поблизости от Бога.
Ч Как это так? Питер вскоре быть стариком, как же старик может опять стан
овиться молодым, а?
Ч Мы должны начать чувствовать иначе, настолько иначе, что становимся к
ак бы другими людьми, вот что это означает.
То, что любили, Ч возненавидим, что ненавидели или, во всяком случае, не за
мечали, Ч возлюбим. Ощутив эту перемену в своем сердце, мы можем надеятьс
я, что любим и почитаем Святого Духа и что Он простирает на нас Свою священ
ную опеку.
Питер слушал Марджери со вниманием послушного и вежливого ребенка. Если
смирение, скромность, желание постичь истину, благоговение перед Творцо
м можно считать достаточными признаками «перерождения», то справедлив
о утверждать, что наш дикарь и в самом деле «родился вновь». Он, бесспорно,
уже не был прежним в нравственном отношении и сам ясно осознавал эту пер
емену в себе. И не переставал удивляться чуду, благодаря которому внезап
но произошла эта великая метаморфоза! Это особенно хорошо видно из его о
твета Марджери.
Ч Индей Ч как дитя, Ч тихим голосом произнес он. Ч Ничего не знать. Даж
е бледнолицая скво знать больше, чем великий вождь. Никогда не чувствова
ть, как сейчас. Сердце мягкое, как у молодой скво. Больше не испытывать нен
ависти. Ни к кому. Хочу всем добра Ч всем племенам, людям разных народов и
разного цвета. Нет ненависти к англичанам; нет ненависти к янки; к чироки
Ч и то нет ненависти. Всем желаю добра. Вот только не знаю, так ли сильно мо
е сердце, чтобы просить Великого Духа о добре для тех, кто возжелает мой ск
альп, Ч может, это слишком много для бедного индея? Но мне самому ничей ск
альп больше не нужен. Вот какой я, по-моему, стал.
Ч Воистину так, Питер. А если вы еще преклоните колени и вознесете к Богу
ваши мысли и молитвы и попросите Его укрепить вас в благих намерениях, Он,
уверена, вам не откажет и сделает так, что вы станете уж совсем новым челов
еком.
Питер задумчиво посмотрел на Марджери, а затем потупился. После непродол
жительных размышлений он снова поднял взор на собеседницу и с детской не
посредственностью промолвил:
Ч Не умею, Цветик. Слышал, слышал, как молился знахарь-проповедник бледн
олицых, но бедный индей не знает, как разговаривать с Великим Духом. Ты, Цв
етик, обратись к Великому Духу заместо меня. Он, Цветик, твой голос знает и
склонит ухо к твоим словам. А Питера, который так долго ненавидеть своих в
рагов, он слушать не станет. Может, даже рассердится, услышав голос Питера.
Ч Здесь вы заблуждаетесь, Питер! Уши Господа Бога неизменно открыты для
наших молитв, если только они искренни, а в вашей искренности я не сомнева
юсь. Вы уже знаете с моих слов, что я собираюсь сказать Богу, и сейчас я помо
люсь вместе с вами и за вас. Чем раньше вы начнете обращаться к Всевышнему
, тем лучше.
Марджери медленно повторила слова молитвы. Она разъяснила Питеру ее ист
орию, а также значение некоторых выражений, которые иначе остались бы им
не поняты, хотя Питер довольно бегло говорил по-английски, особенно усов
ершенствовавшись в этом языке за последние несколько недель общения с е
го белыми носителями. Труднее всего Питеру далось понятие прегрешения, н
о Марджери, проявив незаурядное упорство, не успокоилась до тех пор, пока
ее ученик не составил себе относительно верного представления о значен
ии каждого термина. Затем она предложила индейцу опуститься на колени, и
впервые за всю свою жизнь этот сын прогалин и прерий пал ниц и возвысил го
лос, обращаясь к Богу.
Истины ради следует заметить, что Питер и прежде в душе часто обращался к
своему Маниту с просьбами, но все они носили чисто земной характер, да и Ве
ликого Духа, к которому он тогда адресовался, он наделял совсем иными чер
тами, чем обладал, по его нынешним представлениям, Господин неба и земли. Б
ога он молил совсем о другом. Мы этим вовсе не хотим сказать, что наш индее
ц уже целиком и полностью обратился в христианство: это учение содержит
много догматов, о которых Питер имел весьма смутное понятие; но всем свои
м существом он сделал первый шаг в направлении к этому великому духовном
у преобразованию, и его гордыня уступила место смирению, а сознание свое
й силы Ч сознанию собственной слабости. И он видел верный знак изначаль
ной любви Создателя в том, что сам испытывал такое же чувство ко всем твор
ениям рук Его.
С доверчивостью ребенка, внимающего наставлениям любящей матери, Питер
повторял следом за Марджери неспешно произносимые ею слова молитвы. Но в
от она замолчала, и он поднялся с колен. Физически он остался таким же, как
им был всегда: крепким мужчиной, испытывающим после утомления новый прил
ив сил, способным вынести, как в самые трудные дни войны, и голод и усталос
ть; но в нем произошло огромное изменение нравственного свойства. Отлича
вшая этого вождя несокрушимая уверенность в себе и в справедливости соб
людаемых им традиций уступила место смиренным сомнениям в собственных
суждениях. В результате он уже не решался в вопросах морали руководствов
аться своими личными взглядами, а уж во всем, что касалось религии, вел себ
я как настоящий ребенок. Окажись Питер в хороших руках при более благопр
иятных обстоятельствах, он мог бы достичь поразительного нравственног
о преображения; а пока что, не погрешив против истины, мы можем лишь утверж
дать, что при тех условиях, в коих он находился, он пребывал лишь в начале э
того преображения, пусть и весьма многообещающем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
алась, по мере возможности, оставаться под защитой растительности.
Она уже дошла до ее края и собралась было повернуть обратно, как вдруг сов
ершенно неожиданное и неприятное зрелище заставило ее замереть на мест
е: футах в двадцати от нее на камне сидел индеец. Это не мог быть Быстрокры
лый Голубь Ч тот направился в противоположную сторону, Ч да и со спины,
обращенной к Марджери, этот дикарь казался гораздо выше и шире чиппева. З
а поясом у него виднелись томагавк и нож, рядом стояло прислоненное к кам
ню ружье. Тем не менее Марджери показалось, что, в отличие от воинов, виден
ных ею в Круглой прерии, он не в боевой раскраске. Но не только это удивило
Марджери Ч и поза, и поведение незнакомца произвели на нее странное впе
чатление. За те несколько минут, что она наблюдала за индейцем, не дыша от
страха, но в то же время не в силах оторвать от него взора и уйти, он ни разу
не пошевелил хотя бы ногой или рукой. Неподвижный, как камень, на котором о
н сидел, он олицетворял собой одиночество и раздумье.
Весь его вид красноречиво свидетельствовал о том, что он, подобно нашим б
еглецам, избегает своих соплеменников. Хотя он не пытался спрятаться в к
устах, выбранная им ложбинка укрывала его от любопытных глаз сзади и по б
окам на чуть большее расстояние, чем отделяло его от Марджери, а спереди з
ащитой ему служили кусты, росшие вдоль ручья. Вряд ли Марий note 159
Note159
Марий Гай (156 Ч 86 гг. до н. э.) Ч крупный древнеримский полководец и поли
тический деятель. Происходя из бедного рода, доступ к вершинам власти по
лучил после женитьбы на патрицианке Юлии из влиятельного рода Цезарей. Н
есколько лет избирался консулом. В 109 и 107 Ч 106 годах до н. э. командовал армией
, направленной против африканского царя Югурты. Война закончилась полно
й победой римлян. Один из путей к району боевых действий лежал через разв
алины Карфагена.
, размышляющий на развалинах Карфагена о превратностях судьбы, явл
ял собой более внушительное зрелище, чем неподвижная фигура незнакомца.
Наконец индеец слегка повернул голову, и Марджери, к ее великому удивлен
ию, узнала в гордом, резко очерченном профиле краснокожего привычные чер
ты лица Питера.
В тот же миг страха Марджери как не бывало; она приблизилась к своему друг
у и положила руку ему на плечо. Неожиданный жест не застиг Питера враспло
х: он медленно повернул голову и при виде очаровательной новобрачной рас
плылся в радостной улыбке. Он не вскочил с места, не вскрикнул, ничем не вы
разил своего удивления. Напротив, судя по его виду, можно было подумать, чт
о он не только очень доволен встречей со своей молодой приятельницей, но
и считает ее вполне естественной.
Ч Это вы! Какое счастье, Питер! Ч на одном дыхании выпалила Марджери. Ч
Наконец-то Бурдон успокоится, а то он все боится, что вы ушли к нашим врага
м Ч Медвежьему Окороку и его людям.
Ч Да. Ушел к ним. Так лучше. Пусть думают, Питер на их стороне. Но ты, Юный Цве
тик, все время у меня в голове.
Ч Я верю вам, Питер. Потому что всем своим нутром чувствую Ч вы наш верны
й друг. Как удачно, что мы тут повстречались!
Ч Удачи нет. Пришел специально. Быстрокрылый Голубь мне сказать, где вы,
вот я и пришел. Так вот.
Ч Значит, вам было известно, что мы спрячемся здесь! А что вы скажете о наш
их врагах?
Ч Их много, очень много. Все у устья реки. И здесь, на прогалинах, и в лесах т
оже. Больше, чем можно сосчитать. И думают лишь о том, как бы взять твой скал
ьп.
Ч О Питер! Почему краснокожие так желают нашей погибели? И зачем вы убили
миссионера, этого истого христианина, который радел исключительно о ваш
ем добре?
Питер потупился и с минуту не произносил ни слова. Но по лицу, отражавшему
малейшие движения его души, было видно, что он сильно взволнован.
Ч Послушай, Цветик, что я тебе скажу, Ч промолвил он наконец. Ч Я буду го
ворить как отец с дочерью. Ты Ч моя дочь. Уже раз это тебе говорить, а что ин
дей сказать один раз, он потом повторять всегда. Индей бедный, знает мало,
но как он сказать, так он и делать. Да, ты моя дочь! Медвежий Окорок если обид
еть тебя, обидеть и меня. Бурдон твой муж, ты его скво. Муж и скво идти рядом,
по одной тропе. Это правильно. Но, Цветик, слушай. Есть Великий Дух. Индей ве
рит в это, как и бледнолицый. Это так. Но есть также и Великий Злой Дух. Знаю
это, ничего не могу поделать. Двадцать зим подряд Злой Дух был со мной рядо
м. На одно мое ухо он класть свою руку, а к другому прикладывать свой рот. И ш
ептать, шептать, шептать, день и ночь шептать, без остановки. Велеть убиват
ь мне бледнолицего, где только встречу его. Обязательно убивать. А если не
убью бледнолицего, бледнолицый убивать индея. И ничего с ним не поделать.
Велеть убивать стариков и юношей, скво, детей, всех-всех. Разбей, говорит, я
йца и разори гнездо. Вот что он шептать, день и ночь, двадцать зим подряд. И т
ак много шептать, что начинать ему верить. Плохо, когда тебе в ухо шептать
одно и то же, одно и то же. И вот я захотел снимать скальп. И все мне было мало.
Брать много скальпов. Как встречать бледнолицых, так брать скальп. Сердц
е ожесточилось. Убить бледнолицего было большой радостью. Так я, Цветик, ч
увствовал, пока не увидел тебя. Почувствовать сразу Ч ты моя дочь, я Ч от
ец, Ч твой скальп не хотеть. Сам удивляюсь, почему, но так чувствовать. Так
ова моя натура. А других бледнолицых скальп хотеть по-прежнему. И скальп Б
урдона тоже.
Тихий вздох ужаса, который и восклицанием-то не назовешь, вырвался у его с
обеседницы и заставил индейца замолчать. Они внимательно взглянули дру
г на друга, и глаза их встретились. Марджери, однако, не заметила в глазах П
итера тех проблесков жестокости, что так часто беспокоили ее в первые не
дели их знакомства; в них скорее читалось скрытое волнение, серьезная об
еспокоенность, говорившая о непреодолимом стремлении постигнуть до ко
нца великую тайну, к которой в последнее время были обращены все его мысл
и. Одного этого проникновенного взгляда стало достаточно, чтобы наша гер
оиня вновь обрела столь необходимую ей уверенность в Питере, а он ощутил
прилив отеческих чувств к сидящей рядом молодой красивой женщине и отве
тственность за ее судьбу.
Ч Но сейчас вы думаете иначе, Питер, и больше не хотите снять с Бурдона ск
альп, Ч поспешно заметила Марджери. Ч Раз он мой муж, значит, он ваш сын.
Ч Так-то оно так, Ч возразил индеец, Ч но не в этом дело, Цветик. Ты права.
Я больше не хочу иметь скальп Бурдона.
Это правда. Но я не хочу вообще никакого скальпа. Сердце стало мягкое, сейч
ас в нем нет жестокости.
Ч Ах, Питер, если бы вы только знали, как я рада это слышать! Я никогда не ве
рила, что вы способны причинить зло лично мне, но, признаюсь, порой мне каз
алось, что жуткие рассказы о вашей жестокости к бледнолицым не совсем ли
шены оснований. И вот вы говорите мне, что белый человек вам друг, что вы бо
льше не желаете ему гибели. Да будут благословенны ваши слова, Питер. Я сми
ренно благодарю Господа Бога через Его благословенного Сына за то, что м
не довелось услышать эти слова.
Ч Это Сын Его сделал меня таким, Ч серьезно ответил Питер. Ч Да, да, имен
но так. Сердце мое было жестоким, пока я не услышать от знахаря-проповедни
ка легенду о Сыне Великого Духа, о том, как Он умирать за все племена и наро
ды, пока не услышать, как он, пастырь Аминь, просить Отца своего сделать до
бро тем, кто его убивать. Это замечательная легенда, Цветик! Она звучать в
моих ушах песней крапивника, лучше даже, чем поет пересмешник, когда очен
ь стараться. Да, легенда замечательная. И правдивая тоже. Вот ведь знахарь
-проповедник просить своего Маниту благословлять индея, как раз когда и
ндей поднимать томагавк убивать знахаря. Я это видел своими глазами, слы
шал своими ушами. Да, да, это было замечательно!
Ч В этом, Питер, бедному мистеру Аминь помог Дух Божий. И Дух Божий учит на
с видеть и чувствовать красоту такого поступка. Без помощи Святого Духа
мы были бы бессильны, как дети, а благодаря ей могущественны, как гиганты.
Меня не удивляет, что добрый миссионер, находясь на краю гибели, испуская
последний свой вздох, был способен молиться за своих врагов. Силы на это е
му ниспослал Бог.
Марджери говорила ото всей души, очень серьезно, подчеркивая каждое свое
слово. Лицо молодой женщины пылало от охватившего ее религиозного чувст
ва, и Питер взирал на нее с уважением и восторгом. Она была скорее миловидн
ой, чем красивой, и главный секрет ее очарования заключался в необычайно
й выразительности лица, возраставшей в минуты душевных волнений. Вот и с
ейчас, когда щеки ее разгорелись, а глаза под стать им сверкали, она стала
так хороша собой, что, право же, ищи не ищи, а равную ей было бы не легко сыск
ать среди белого населения Америки. Но Питера, искренне восхищавшегося м
олодой женщиной, в первую очередь трогала не ее красота. Он был потрясен м
огуществом невидимого, но вездесущего Святого Духа, а речь Марджери, гор
ячность, с которой она говорила, подстегнули и без того большой его интер
ес к этому предмету.
Ч Никогда не слышал, чтобы индей так поступать, Ч медленно, раздумчиво
произнес Питер. Ч Нет, нет, никогда не слышал. Индей всегда ругать, ненави
деть свой враг, особенно если терять его скальп. Тогда больше всего хотет
ь рубить врагов томагавком. Тогда больше всего их ненавидеть. А знахарь-п
роповедник совсем другой. Молиться за индеев. Просить Великий Дух сделат
ь им как можно лучше. И это когда индей уже замахнуться на него! Нет, это чуд
о, настоящее чудо, самое большое чудо, по-моему. Ты, Цветик, знаешь Питера. О
н твой отец. Он тебя брать в дочери. Его сердце к тебе доброе, Цветик. Но он в
сего лишь бедный индей, хотя и великий вождь. Что он знать? Бледнолицые дет
ишки знать больше, чем этот индейский вождь. Это тоже идет от Великого Дух
а. Ему так угодно, так оно и есть. Наши вождь говорят, что Великий Дух любит и
ндея. Может, оно и так. Думаю, он любить всех. Но он не может любить индея так
же, как бледнолицего, иначе не допустил бы, чтобы индей знал так мало. Не сч
есть вигвамов, городов, каноэ, свинца и пороха, что есть у белых, и это все до
казывать любовь к ним Великого Духа. У бледнолицего всего этого больше, ч
ем у индея. Так я вижу и знаю, так я чувствую. Но это не важно. Индей привык бы
ть бедным, бедность ему нипочем. Это когда богатый становится бедным, ему
трудно. А так Ч все привычка. Индея бедность не беспокоить. Его беспокоит
ь то, что он мало знать. Я Ч воин, я Ч охотник, я Ч великий вождь. Ты Ч скво,
ты Ч молодая, а знаешь, будто ты скво вождя. И даже еще больше. Я стыжусь, чт
о знаю так мало. Хочу знать больше. А главное, хочу знать, как Сын Великого Д
уха умер за все племена и молил Своего Отца благословить тех, кто его убив
ать. Вот что Питер желать теперь узнать более всего!
Ч Ах, Питер, как бы я хотела помочь вам в этом! Но вы сильно преувеличивает
е мои возможности. Тем же малым, что я знаю, я с вами, конечно, поделюсь. Ни за
какие сокровища я бы не согласилась от вас отвернуться, ибо верю Ч Свято
й Дух тронул ваше сердце и вы станете новым человеком. Христиане верят, чт
о всем надлежит переродиться и стать новыми людьми, тогда в ином мире они
будут жить поблизости от Бога.
Ч Как это так? Питер вскоре быть стариком, как же старик может опять стан
овиться молодым, а?
Ч Мы должны начать чувствовать иначе, настолько иначе, что становимся к
ак бы другими людьми, вот что это означает.
То, что любили, Ч возненавидим, что ненавидели или, во всяком случае, не за
мечали, Ч возлюбим. Ощутив эту перемену в своем сердце, мы можем надеятьс
я, что любим и почитаем Святого Духа и что Он простирает на нас Свою священ
ную опеку.
Питер слушал Марджери со вниманием послушного и вежливого ребенка. Если
смирение, скромность, желание постичь истину, благоговение перед Творцо
м можно считать достаточными признаками «перерождения», то справедлив
о утверждать, что наш дикарь и в самом деле «родился вновь». Он, бесспорно,
уже не был прежним в нравственном отношении и сам ясно осознавал эту пер
емену в себе. И не переставал удивляться чуду, благодаря которому внезап
но произошла эта великая метаморфоза! Это особенно хорошо видно из его о
твета Марджери.
Ч Индей Ч как дитя, Ч тихим голосом произнес он. Ч Ничего не знать. Даж
е бледнолицая скво знать больше, чем великий вождь. Никогда не чувствова
ть, как сейчас. Сердце мягкое, как у молодой скво. Больше не испытывать нен
ависти. Ни к кому. Хочу всем добра Ч всем племенам, людям разных народов и
разного цвета. Нет ненависти к англичанам; нет ненависти к янки; к чироки
Ч и то нет ненависти. Всем желаю добра. Вот только не знаю, так ли сильно мо
е сердце, чтобы просить Великого Духа о добре для тех, кто возжелает мой ск
альп, Ч может, это слишком много для бедного индея? Но мне самому ничей ск
альп больше не нужен. Вот какой я, по-моему, стал.
Ч Воистину так, Питер. А если вы еще преклоните колени и вознесете к Богу
ваши мысли и молитвы и попросите Его укрепить вас в благих намерениях, Он,
уверена, вам не откажет и сделает так, что вы станете уж совсем новым челов
еком.
Питер задумчиво посмотрел на Марджери, а затем потупился. После непродол
жительных размышлений он снова поднял взор на собеседницу и с детской не
посредственностью промолвил:
Ч Не умею, Цветик. Слышал, слышал, как молился знахарь-проповедник бледн
олицых, но бедный индей не знает, как разговаривать с Великим Духом. Ты, Цв
етик, обратись к Великому Духу заместо меня. Он, Цветик, твой голос знает и
склонит ухо к твоим словам. А Питера, который так долго ненавидеть своих в
рагов, он слушать не станет. Может, даже рассердится, услышав голос Питера.
Ч Здесь вы заблуждаетесь, Питер! Уши Господа Бога неизменно открыты для
наших молитв, если только они искренни, а в вашей искренности я не сомнева
юсь. Вы уже знаете с моих слов, что я собираюсь сказать Богу, и сейчас я помо
люсь вместе с вами и за вас. Чем раньше вы начнете обращаться к Всевышнему
, тем лучше.
Марджери медленно повторила слова молитвы. Она разъяснила Питеру ее ист
орию, а также значение некоторых выражений, которые иначе остались бы им
не поняты, хотя Питер довольно бегло говорил по-английски, особенно усов
ершенствовавшись в этом языке за последние несколько недель общения с е
го белыми носителями. Труднее всего Питеру далось понятие прегрешения, н
о Марджери, проявив незаурядное упорство, не успокоилась до тех пор, пока
ее ученик не составил себе относительно верного представления о значен
ии каждого термина. Затем она предложила индейцу опуститься на колени, и
впервые за всю свою жизнь этот сын прогалин и прерий пал ниц и возвысил го
лос, обращаясь к Богу.
Истины ради следует заметить, что Питер и прежде в душе часто обращался к
своему Маниту с просьбами, но все они носили чисто земной характер, да и Ве
ликого Духа, к которому он тогда адресовался, он наделял совсем иными чер
тами, чем обладал, по его нынешним представлениям, Господин неба и земли. Б
ога он молил совсем о другом. Мы этим вовсе не хотим сказать, что наш индее
ц уже целиком и полностью обратился в христианство: это учение содержит
много догматов, о которых Питер имел весьма смутное понятие; но всем свои
м существом он сделал первый шаг в направлении к этому великому духовном
у преобразованию, и его гордыня уступила место смирению, а сознание свое
й силы Ч сознанию собственной слабости. И он видел верный знак изначаль
ной любви Создателя в том, что сам испытывал такое же чувство ко всем твор
ениям рук Его.
С доверчивостью ребенка, внимающего наставлениям любящей матери, Питер
повторял следом за Марджери неспешно произносимые ею слова молитвы. Но в
от она замолчала, и он поднялся с колен. Физически он остался таким же, как
им был всегда: крепким мужчиной, испытывающим после утомления новый прил
ив сил, способным вынести, как в самые трудные дни войны, и голод и усталос
ть; но в нем произошло огромное изменение нравственного свойства. Отлича
вшая этого вождя несокрушимая уверенность в себе и в справедливости соб
людаемых им традиций уступила место смиренным сомнениям в собственных
суждениях. В результате он уже не решался в вопросах морали руководствов
аться своими личными взглядами, а уж во всем, что касалось религии, вел себ
я как настоящий ребенок. Окажись Питер в хороших руках при более благопр
иятных обстоятельствах, он мог бы достичь поразительного нравственног
о преображения; а пока что, не погрешив против истины, мы можем лишь утверж
дать, что при тех условиях, в коих он находился, он пребывал лишь в начале э
того преображения, пусть и весьма многообещающем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64