Очумело мотая головой, Скилл подобрал
с земли буковый шест.
- Кольцо... Кольцо... Прыгать! - Губы шептали, словно заставляя мозг
отдать приказ к действию. Скилл собрал последние силы и побежал. Он несся
по выжженной траве, чувствуя как его настигает черная тень, а горячие
языки пламени лижут спину. Еще немного... Еще несколько шагов! Скилл
напряг в страшном усилии мышцы, оттолкнулся от земли и, бросив тело на
шест, перелетел через огненное кольцо. Перед его глазами мелькнули
оскаленные пасти дракона. Раздался ужасный грохот. Словно рухнула
гигантская гора.
Превозмогая боль в разбитом теле, скиф вскочил с земли и бросился
прочь от огненного кольца, которое бурлило, кипело и взрывалось фонтанами
раскаленных брызг.
Скилл позволил себе обернуться лишь отбежав на приличное расстояние.
То было грандиозное зрелище. Посреди огненного кольца бился в агонии
Ажи-дахака. Увлекшись охотой на дерзкого человечка, он не рассчитал
траекторию полета и врезался в границу, отделявшую Синий город от прочих
земель Подземного мира. Затем он рухнул вниз и умирал в страшных объятиях
огненного кольца. Вот гигантская туша монстра дернулась в последний раз и
застыла. Глаза покрылись морщинистыми пленками век.
Ажи-дахака умер! Великий дракон, побежденный некогда драконоборцем
Траэтоной, а теперь скифом Скиллом, умер! Не стало еще одного жуткого
творения Аримана.
Удивительно, но Скиллу вдруг стало жаль монстра. Ажи-дахака посвятил
свою жизнь лишь одному - беззаветному служению Хозяину, он жил лишь ради
его прихотей, не зная ни счастья, ни радостей, он и умер лишь по его
прихоти, разбившись о невидимую стену запрета.
Однако надо было спешить. Скоро туша Ажи-дахаки исчезнет в кипении
огненного кольца и Дракон никогда не сможет вернуться в Серебряный город.
Скилл поспешил назад. Осторожно ступая по мертвому телу монстра, он
пересек кольцо и закричал:
- Дра-а-акон!!!
Повторного приглашения не требовалось. Эллин видел, чем закончилась
схватка и бежал навстречу Скиллу. Подобрав на ходу лежавший неподалеку от
мертвой лошади лук, Дракон задыхаясь предстал перед Скиллом.
- Мы победили. Дракон! Победили! А теперь быстрее на тот берег!
- Да, ты победил дракона, - задумчиво произнес эллин. - Ты победил
дракона-монстра, посмотрим, сможешь ли ты одолеть дракона-человека.
С этими словами Дракон бросил лук и золото наземь и выхватил из-под
полы туники короткую трубку, как две капли воды похожую на ту, что были у
живых мертвецов Аримана.
Скиф остолбенел от неожиданности.
- Дракон, что ты? Ты в своем уме? Не шути...
- Какие могут быть шутки! - Эллин осклабился. - Это жезл Аримана. Он
поопаснее твоего лука. Поэтому стой на месте. И не пытайся бежать.
- Имя! - воскликнул Скилл. - Откуда ты знал мое имя?!
- Догадался, щенок! Его мне сказал Ариман! Ты сделал большую
глупость, взяв меня с собой.
- Я сделал глупость раньше, - прошептал Скилл. - Ведь сфинкс
предупреждал меня прошлой ночью...
- Старый дурак еще поплатится за это. А ты напрасно пытался бежать из
города и вновь нанес ущерб Ариману. Живи ты спокойно и он оставил бы тебя
в покое.
- Ты предал меня. Но как ты мог?
- Предал? Я верный слуга Аримана. Я был им всю свою жизнь и останусь
навечно. Когда моя душа будет призвана в Чинквату, Ариман дарует мне новое
тело, и я буду вновь служить ему долгие годы. Ты растаял от моих побасенок
про Элладу и несчастного изгнанника Дракона. Да, я был эллином. Я был
архонтом. Но я отнюдь не несчастлив... Проклятые афиняне изгнали меня, и я
поклялся отомстить. И поэтому я служу Ариману, так как он ненавидит
эллинов, и недалек тот день, когда Эллада падет под натиском черных
легионов. И тогда Ариман вернет мне Афины. Я вновь буду править этим
городом. Править, как угодно Ариману! А сейчас сойди на землю. Мы
дождемся, когда огненное кольцо поглотит старого Ажи-дахаку, после чего
вернемся в Синий город, где тебя уже поджидают жрецы Аримана.
Упершись в предателя невидящим взором, Скилл сделал шаг вперед.
- Обожди! - Дракон остановил его движением руки. - Сначала брось в
кольцо свой акинак.
Скиф медленно расстегнул перевязь, меч прокатился по броне Ажи-дахаки
и зацепился за одну из чешуек.
- Ладно, - решил Дракон. - Стой где стоишь. Я подниму меч сам.
Настороженно поглядывая на Скилла, Дракон задрал ногу и наступил на
хвост поверженного монстра.
Скилл вздрогнул от дикого крика. Широко разинув рот, эллин орал, а
ноги его обтекали белые сверкающие искры, рожденные слиянием Ажи-дахаки и
огненного кольца. Притянутые медными подошвами, эти искры пронизали тело
Дракона, заставляя его биться в страшных конвульсиях. Вырвался из
ослабевших рук и исчез в пламени жезл Аримана. Искры поднимались все выше
и выше, вот они обняли живот и доползли до сердца. Крик оборвался.
Схватившись за горло, Дракон рухнул в лаву огненного кольца. Тело его
вспыхнуло и исчезло в языках пламени.
В этот миг туша Ажи-дахаки вздрогнула и начала распадаться. Скиф
поспешно схватил лук и сумку с золотом. Балансируя на трескающейся броне
Ажи-дахаки, скиф перебежал на другой берег, спрыгнул на землю и замер. Рот
медленно раскрылся от изумления. Да, такого он не ожидал. Броня дракона
оплывала прозрачными каплями, обнажая нутро - чудовищное сплетение
хитроумных механизмов. Ажи-дахака не был живым существом, но лишь
механической куклой!
Кукла!!!
Скилл сел на землю и уронил сразу ослабшие руки на колени. Он не
шевелился до тех пор, пока на противоположном берегу не собралась толпа
возбужденных горожан, указывавших перстами на догорающие останки
Ажи-дахаки и на недвижного скифа.
Вскоре к горожанам присоединились жрецы Аримана. Их взгляды горели
злобой и Скилл поспешил уйти.
Темнело. Скиф вступил в темный первобытный лес. Не боясь никого и
ничего, заснул.
Когда же он открыл глаза вновь, над лесом пылало огромное солнце.
А в сумрачной, продуваемой горными ветрами, пещере мудрец Заратустра
скажет льву, смирно лежащему у его ног:
- ЧТОБЫ У СВЕРХЧЕЛОВЕКА НЕ БЫЛО НЕДОСТАТКА В СВОЕМ ДРАКОНЕ,
СВЕРХДРАКОНЕ, ДОСТОЙНОМ ЕГО, ДЛЯ ЭТОГО ДОЛЖНО ЕЩЕ МНОГО ГОРЯЧЕГО СОЛНЦА
ПЫЛАТЬ НАД ПЕРВОБЫТНЫМ ЛЕСОМ! [Ф.Ницше "Так говорил Заратустра"]
И вместе со Скиллом он посмотрит на ослепительный диск солнца. И
солнце заглянет в их души.

6. В ПЛЕНУ ПРИЗРАЧНОГО ГОРОДА
От потолка веяло прохладой, по телу разливалось блаженное тепло.
Скилл сидел в трактире "Сон Аполлона" и потягивал кисленькое молодое вино,
которое с известной натяжкой можно было считать вполне приличным. Вокруг
сновали суетливые, облаченные в эллинские хитоны, горожане. Изредка
мелькал пестрый парсийский халат или подчеркнуто аскетичная туника гостя
из сопредельных городов.
- Эй, приятель!
Почувствовав, что этот возглас адресуется ему, скиф обернулся. Возле
стойки стоял человек, синяя туника которого не могла скрыть могучих мышц,
покрывавших крепкое тело.
- Это ты мне?
Человек вгляделся в лицо Скилла.
- Ты не серебровик, - сказал он утвердительно. Жителей Серебряного
города в Подземном мире именовали серебровиками.
- Не совсем, - подтвердил скиф. - Я, как и ты, гость этого города.
- Ради чего ты тогда вырядился в эти одежды?
- Мой халат порвался и я купил тунику серебровика, - солгал Скилл, не
вдаваясь в более подробные объяснения. - А что тебе, собственно, от меня
надо?
- Думал предложить работу.
Скиф пренебрежительно махнул рукой.
- Ты обратился не по адресу.
- Легкая работа и, кроме того, я хорошо плачу.
Скилл хотел было сказать незнакомцу, что в его суме куда больше
золота, чем тот когда-либо видел в своей жизни, но раздумал и
поинтересовался:
- Что за работа?
- Поможешь мне разгрузить и продать товар. Я лишился помощника,
одному мне не справиться.
- А какова плата?
- Три серебряные монеты.
Скиф хмыкнул. Вино, что он сейчас пил, обошлось в четыре монеты.
- Ладно, садись, поговорим.
Торговец не заставил себя упрашивать и тут же пристроился за
столиком. Повинуясь красноречивому жесту скифа, трактирный служка принес
еще один кувшин вина, возбудив в купце сильные подозрения насчет того, что
светловолосый незнакомец нуждается в деньгах. Скилл наполнил чаши.
- Выпьем!
Они дружно вылили вино в глотки.
- А теперь расскажи мне, кто ты и откуда.
Прожевывая кусок соленой трески, гость сообщил:
- Меня зовут Калгум. Я купец из Бронзового города. Привез сюда
пряжки, заколки и прочую дребедень. Подобный товар пользуется в Серебряном
городе спросом. Когда мы переправлялись через Змеиный ручей, мой слуга
оступился и погиб...
- Что еще за Змеиный ручей? - перебил купца Скилл.
- Э-э-э, - протянул Калгум. - Да ты, парень, похоже вообще не из
наших краев. Уж не тот ли ты скиф, что разделался с Ажи-дахакой?
Неприятно изумившись, Скилл буркнул:
- Может и тот. Но откуда ты знаешь, что дракон мертв?
Купец засмеялся.
- В нашем мире новости разлетаются с быстротой молнии. Я узнал об
этом еще вчера на постоялом дворе. Ты ловкий парень, - заметил он,
пристально разглядывая скифа, хотя глядя на тебя не скажешь, что ты похож
на богатыря, способного сразить дракона. Ах да, ты спросил что такое
Змеиный ручей. Создавая наш мир, боги позаботились о том, чтобы меж
городами не вспыхнула смертельная вражда. Поэтому они разделили города
попарно, а один из них - Синий, - остался в одиночестве, окруженный
огненным кольцом. Всего насчитывается четыре пары городов: Серебряный и
Золотой, Бронзовый и Продуваемый ветрами. Горный и Город на холмах, Лунный
и Город трех стен. При этом боги-основатели составили пары таким образом,
чтоб один из двух городов был заведомо слабее другого и чтоб слабый город
был малоинтересен как добыча для сильного. Так, например, Золотой город
сильнее Серебряного, но совершенно не стремится поработить своего соседа,
так как не видит в этом никакой выгоды.
- Странно, - задумчиво промолвил Скилл. - Я всегда считал, что
захватывать города прибыльное занятие.
- Не могу не согласиться с тобой, но только не в этом случае.
Серебряный город не располагает богатой казной, а жители его ленивы.
Захвати его и золотовикам пришлось бы заботиться об их пропитании, о
содержании домов и дорог.
- Но они могли бы обратить жителей Серебряного города в рабство и
принудить их работать.
- Что такое рабство? - поинтересовался купец.
Скилл замялся, подыскивая слова для ответа.
- Это... Это когда один человек владеет другим и заставляет того
работать на себя.
- Не понимаю каким образом один человек может владеть другим.
Подобная нелепица возможна лишь в верхнем мире.
- Наверно, - не стал спорить Скилл.
- У нас не обращают в рабство, а насчет того, чтобы заставить жителей
Серебряного города работать... Пытались! И не раз. Трижды войско Золотого
города подступало к этим стенам. Но горожане и не думали сопротивляться.
Они открывали ворота захватчикам, а через несколько дней
стратеги-золотовики спешно выводили войско, оставив в городе не менее
половины своих воинов.
- Так выходит серебровики все же сопротивлялись!
- Если бы! - Купец сделал глоток и отставил чашу. - Хотя это можно
считать своего рода сопротивлением. Только воевали не жители, а дома и
площади, храмы и бульвары. Понимаешь, Серебряный город обладает какой-то
необъяснимо притягательно силой. Попав сюда, уже не хочется возвращаться
обратно. Особенно в первый раз. Постепенно с этим чувством свыкаешься, но
поначалу неимоверно трудно расставаться с этим городом. Да и потом, честно
говоря, тоже.
- Я не чувствую в нем особой привлекательности! - заметил Скилл.
- Еще бы! Ты целый день просидел в кабаке. У тебя еще все впереди. Ну
так вот, убедившись в тщетности своих усилий, золотовики отказались от
попыток завоевать своих соседей. Нечто подобное наблюдается и в остальных
случаях. Бронзовый город, город воинов, много сильнее Продуваемого
ветрами. Но тот невероятно беден, половина его жителей питаются подаянием,
а земли вокруг бесплодны. Поэтому нашим консулам и в голову не приходит
пойти войной на соседа. Жители Лунного города очень воинственны и
неизбежно захватили бы Город трех стен, но боги позаботились, чтобы этого
не произошло. Мощные укрепления Города трех стен не по зубам луннитам.
Точно таким же образом Горный город - он расположен на пике огромной горы
- недосягаем для войска Города на холмах.
Но, разделив таким образом наш мир, боги были вынуждены принять меры,
чтобы не началась вражда между сильными городами - Золотым и Бронзовым,
например. С этой целью они разделили пары Городов ручьями, кишащими
ядовитыми змеями. Любая армия, которая рискнет переправиться через Змеиный
ручей, неминуемо погибнет.
- А как же проходите вы, купцы?
Калгум усмехнулся.
- У нас свои секреты. Купец проворнее солдата, да и рискует он не
ради прихоти стратегов или консулов, а ради собственной выгоды. Мы знаем
места, где ручей неглубок, а змей мало. Там могло бы пройти и войско, но
купец ни за какие деньги не раскроет этой тайны. Нам невыгодна война.
Накануне я переводил свой караван в одном из таких мест. Все четыре лошади
преодолели преграду благополучно, а вот моему приказчику не повезло. Он
вытягивал завязшего коня, и в этот миг вокруг его ноги обвилась сизая
змея. Бедняга даже не вскрикнул... - Калгум изобразил на своей физиономии
гримасу сожаления и тут же перешел к делу. - Так ты поможешь мне?
- Помогу, - сказал Скилл. - Но только сегодня. Завтра я покину город.
Купец покачал головой.
- Сомневаюсь.
- О чем ты?
- Сам потом поймешь.
До вечера они занимались с товаром. Торговля шла споро. Засовывая в
кошель последнюю монету Калгум сказал:
- Из тебя мог бы выйти отличный купец! Иди ко мне помощником.
- Нет. - Скилл покачал головой. - Спасибо за предложение, но у меня
другие планы.
- Жаль. Ну тогда пойдем, я угощу тебя вином.
Скиф не согласился и на это.
- Что-то не хочется. Я лучше пройдусь по городу. Прощай.
- Вот и тебя сразили чары Серебряного города, - тихо прошептал ему
вслед купец.
Но Скилл не слышал этих слов. Он шел по вечернему городу, и в душе
его играла музыка. Впрочем, музыка играла не только в душе. Из окон многих
домов доносились мелодичные трели арф и свирелей, в храме Аполлона рыдал
басовитый орган.
Город был прекрасен. Его очарование невозможно было передать словами.
О, как он отличался от городов Востока с их грязью, вонью, шумом, людской
толчеей! О, как он отличался от городов Ионии или Эллады, что были схожи
меж собой, словно единоутробные близнецы - бесконечные торговые ряды,
озабоченные лица горожан, крикливые народные собрания на залитых солнцем
агорах. Серебряный город был совершенно иным - и своим обликом и духом. В
его архитектуре смешались всевозможные стили. Строгие дорические колонны
Спарты соседствовали с варварским великолепием столиц восточных сатрапий.
Пышные коринфские колонны перемежались строгой готикой кельтских капищ.
Пространства скифских степей обрывали стены монолитных римских храмов.
Разноцветье дворцов махараджей соседствовало с лаконичной пластикой
пирамид. То был город-космополит, вобравший в себя все лучшее, что сумели
создать творцы верхнего мира. Казалось, сотворившие его боги решили
поиграть буйной фантазией, создать город-мечту, город-мираж, где каждый
мог бы найти милые его сердцу черты.
Наслаждаясь благоуханием масличных роз, Скилл обошел храм
розовоперстой Афродиты, буквально утопавший в зарослях прекрасных цветов.
Из храма доносился девичий смех. Там царили любовь и нежность.
Сердце сжала легкая грусть. В прежние времена Скилл немедленно
отправился в ближайший кабак и напоил бы ее вином - она быстро пьянеет,
грусть! Но в этот вечер ему уже не хотелось пить. Ему было прекрасно и без
вина.
Осторожно разминаясь с редкими прохожими, скиф пересек небольшой
сквер и остановился перед скульптурой, изображавшей застывшую на старте
колесницу. Неведомый мастер сумел вдохнуть жизнь в свое творение. Закусили
удила кони, возница подался вперед в истовом азарте. Казалось: еще миг и
взорвутся напряженные мускулы, кони прыгнут с постамента и полетят по
городу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137