Неуклюже обхватив перо своим крошечным кулачком, она начала рисовать
.
Громф заинтриговано смотрел на нее. Лицо ребенка выражало полную сосред
оточенность, пока она старательно вырисовывала неуверенные, кривые лин
ии на пергаменте. Спустя мгновение она повернулась к магу, на ее лице сиял
а победная улыбка.
Он наклонился поближе, и его глаза с удивлением забегали с пергамента на
книгу и обратно. Ребенок срисовал один из магических символов! По правде
говоря, это был несколько грубый рисунок, но она запомнила его за один миг
. Это был поразительный подвиг для любого эльфа, любого возраста.
Громф решил испытать ребенка. Он вытянул свою руку и создал маленький ша
р, засветившийся голубым магическим огнем. Маленькая дроу засмеялась и з
ахлопала в ладоши. Он бросил игрушку в ее направлении, на другой конец сто
ла, и она ловко поймала ее.
«Брось его назад», Ц сказал он.
Ребенок вновь засмеялся, явно наслаждаясь затеявшейся игрой. Затем молн
иеносно сменив настроение, она занесла свою руку для броска и стиснула з
убы, приготовившись направить все свои усилия на бросок.
Громф молча заставил магию исчезнуть. Голубой свет померк.
В следующий момент, шарик полетел в его сторону, так быстро, что он едва ус
пел поймать его. Только сейчас свет был золотым.
«Цвет моих глаз», Ц сказала девочка, с улыбкой, которая обещала доставит
ь немало душевных мук дроу-мужчинам в будущем.
Архимаг заметил это, и понял ценность этого открытия. Затем он перевел св
ое внимание на шарик в руке. Значит, ребенок уже могла вызывать магически
й огонь. Это был природный дар всех дроу, но редко он проявлялся так рано. О
н задумался Ц а что еще она может?
Громф вновь бросил шарик, на этот раз вверх к куполообразному потолку. Вы
тянув руки, ребенок взмыл к светящейся игрушке, левитируя с такой легкос
тью, что архимаг даже открыл от удивления рот. Она схватила мячик в воздух
е, и пока с легкостью плыла на свое место, ее победный смех эхом отдавался
по кабинету. В этот момент Громф принял одно из самых спонтанных решений
за всю свою долгую жизнь.
«Как тебя зовут, дитя?»
«Лириэль Вэндри», Ц сразу ответила она. Громф потряс своей головой. «Нет
. Ты должна забыть Дом Вэндри, так как ты больше ни одна из них».
Одной рукой он вычертил магический узор в воздухе. В ответ, по камню на дал
ьней стене прошла рябь и он стал вплывать в комнату словно струйка дыма. Т
емное облако скорчилось, и наконец полностью отделилось от стены. В тот ж
е миг оно сжалось и обрело очертания голема, размерами схожим с эльфом. Жи
вая статуя припала на одно колено перед своим хозяином, ожидая его прика
зов.
«Мать ребенка покидает этот дом. Проследи за этим, и уведомь ее семью о нес
частном случае, который произошел с ней по дороге к Базару».
Каменный слуга поклонился хозяину и исчез в стене столь же легко, сколь п
ризрак мог раствориться в тумане.
Спустя несколько мгновений из соседней комнаты раздался женский крик
Ц крик полный ужаса, который вскоре закончился сдавленным стоном.
Громф наклонился и задул свечу, потому что тьма больше подходила к образ
у жизни темных эльфов. Последний луч света покинул комнату и зрачки архи
мага сменили свой оттенок с янтарно-желтого на ярко-красный, чтобы разли
чать весь спектр тепловых оттенков. Он направил суровый взгляд на ребенк
а.
«Ты, Лириэль Баэнре, моя дочь, и отныне равноправный член семьи первого до
ма Мензоберранзана», Ц произнес он и откинулся назад, дабы увидеть реак
цию ребенка, сидящего перед ним.
Румянец, хорошо различимый в тепловом спектре, схлынул с ее лица, а костяш
ки на ее маленьких пальцах побелели, когда она мертвой хваткой впилась в
край стола, ища опоры. Но было понятно, что маленькая эльфийка поняла все,
что сейчас произошло. Однако, ее выражение осталось мужественным, и когд
а она повторила свое новое имя, ее голос не дрогнул.
Громф одобряюще кивнул. Лириэль вынуждена была принять сложившееся пол
ожение Ц желая остаться в живых, она не могла поступить иначе, но все же в
ее взгляде можно было заметить дикие огоньки ярости.
«Воистину, это моя дочь», Ц подумал про себя Громф.

Глава 1. Беспокойное время

Игнорируя приглушенные крики боли, раздававшиеся с дальней стороны ком
наты, Нисстир раздвинул тяжелые занавеси и выглянул наружу, на рынок. Гла
за темного эльфа, черные и непроницаемые в слабоосвещенной комнате, расч
етливым взглядом окинули открывавшуюся им картину.
Базар, одно из тех мест Мензоберранзана, где постоянно кипит жизнь, охран
ялся не хуже крепости любой матроны. Сегодня жестокими, но эффективными
методами мир поддерживали еще больше солдат, чем обычно. Так как он возгл
авлял торговую компанию Сокровищница Дракона, Нисстир обычно с одобрен
ием относился к качественной охране рынка; это защищало местный бизнес,
и позволяло таким как он заниматься своим делом. Сегодня, однако, острые г
лаза Нисстира видели и другие возможности.
Губы торговца искривились в улыбке, едва он увидел, как пара стражей тащи
т прочь тело торговца-калимшита. Человек не совершил ничего особенного:
он лишь был слегка упрямей, чем стоило бы во время заключения сделки, и дро
у предпочел расплатиться с ним отравленным кинжалом. Обычно покупатели
в Мензоберранзане приветствовали хороший торг как спорт, которым он и яв
лялся. Сейчас же дроу, всегда склонные к насилию, были как сухой трут, гото
вый вспыхнуть от малейшей искры.
Для постороннего наблюдателя бурление рынка могло бы показаться вполн
е обычным. Некоторые продукты продавались даже очень хорошо: спрос на пи
щу, оружие и компоненты заклинаний был почти лихорадочным. Нисстир видел
подобные дни на рынках поверхностного мира уже много раз, особенно когд
а жители готовились к особо лютой зиме или осаде. Он отчетливо видел, что д
роу Мензоберранзана явно к чему-то готовятся. Нисстир сомневался, что он
и осознают, чем это «что-то» может являться, но их беспокойство было очеви
дно, и он намеревался использовать его.
Знакомые на поверхности звали его Лисом, и Нисстиру нравилось это имя. Он
напоминал этого хищника, острыми чертами лица, заостренными ушами и необ
ычной копной медно-красных волос. Была ему в полной мере присуща и лисья х
итрость. В отличии от большинства дроу, Нисстир не носил оружия, и не особо
умел пользоваться им. Его силой был его разум Ц столь же ловкий и коварны
й как меч воина дроу Ц и его магия.
Когда-то, много лет назад, Нисстир жил в Чед Насаде, городе во многом похож
ем на Мензоберранзан. Хотя он был магом немалого потенциала, матриархаль
ное общество и тирания Лолт преграждали путь его амбициям Ц и он не поже
лал мириться с этим. Он покинул город и обнаружил в себе талант торговца; в
скоре он уже пробился во главу торговой группы. Широко раскинутые сети е
го сделок приносили богатство, но не могущества, которого он искал. Это пр
ишло к нему как божественный дар, дар Ваэрауна, бога воровства и интриг др
оу. Нисстир воспринял приказ своего бога Ц восстановить присутствие и м
огущество дроу на поверхности Ц всем сердцем. Когда Его королевство буд
ет создано, он, Нисстир планировал послужить Ваэрауну в качестве короля.
Но сначала его Ц и Ваэрауна Ц подданные, должны быть набраны из рядов др
оу, неудовлетворенных своей жизнью здесь.
В эти дни подобное недовольство распространилось широко. Агенты Ниссти
ра и его собственные проницательные глаза сообщали ему об этом. Дроу Мен
зоберранзана все еще не оправились от хаоса творившегося с магией в Смут
ные Времена, и от поражения, которое нанесли им дварфы Митрилового Зала. О
ни отправлялись на войну полностью убежденные Матроной Баэнре, поверив
в посланные ей Лолт видения о завоеваниях и славе. И они проиграли, были от
брошены с поверхности союзом всяческого сброда Ц дварфов, людей, гномов
Ц в общем, низших существ Ц и жестоким сиянием рассвета. Теперь дроу чув
ствовали себя преданными, растерянными и, глубоко внутри, они были напуг
аны. Силы, правившие ими столь безжалостно, также и хранили город в безопа
сности от ужасов дикого Подземья.
Но что оставалось теперь от этих сил? Древняя Матрона Баэнре, веками прав
ившая городом, и отправившая его на войну, заплатила за свою ошибку жизнь
ю. Несколько самых могущественных домов погрузились в хаос внутренней б
орьбы. В обычное время мало кто из обитателей города интересовался, кто в
осседает в Правящем Совете. Сейчас, однако, борьба за власть угрожала раз
рушить все. Многие боялись, что ослабленный город становится уязвим для
атак, например со стороны близлежащего поселения иллитидов, или другого
города дроу.
Как полагал Нисстир, страхи эти были небезосновательны. Половина из двад
цати тысяч дроу Мензоберранзана отправились в Митриловый Зал, и никто не
знал точно, сколько их вернулось. Дома вообще редко сообщали о собственн
ых силах, и ни один из них не желал признавать в столь опасное время, что ос
лабел.
Не секретом было, что несколькие из сильнейших мастеров оружия города Ц
генералы армий отдельных домов Ц были мертвы или числились пропавшими
без вести. Потери не ограничивались профессиональными солдатами. Сотни
простолюдинов также участвовали в войне, и лишь несколько десятков верн
улись к своей работе. Эту проблему делали еще более угрожающей гигантски
е потери среди рабов Мензоберранзана. Кобольды, минотавры, различные гоб
линоиды использовались как драконье мясо и тысячами пали под топорами д
варфов Митрилового Зала и под мечами и стрелами их союзников. Теперь вся
работа, обычно выполняемая рабами, стояла на месте.
В других культурах нашлись бы рабочие и таланты заполнившие эту пустоту
, но гордым дроу подобное не могло присниться даже в кошмаре. Статус это вс
е, и никто не желал оставлять заработанное тяжким трудом положение ради
общего блага. Дроу Мензоберранзана не смогли объединиться, чтобы победи
ть в войне; не могли они действовать совместно и после нее.
Но здесь лежала и проблема Нисстира. На темных эльфов можно подействоват
ь лишь обещаниями личной выгоды. Статус, власть: только на подобный крючо
к можно было выманить дроу на свет. Пусть жизнь в Подземье нелегка, а Мензо
берранзан выходит на новый, пугающий уровень хаоса, большинство дроу про
сто не представляли себе иную жизнь. Все что мог предложить мир на поверх
ности, было поражение, бесчестье и ужас палящего солнца.
С глубоким вздохом торговец отпустил занавес и, повернувшись, посмотрел
на спектакль совсем другого рода. Мужчина, средних лет и неприметного ви
да, сидел опутанный цепями на тяжелом каменном кресле. Вокруг него потре
скивала сфера призрачно-зеленоватого света, а над ним склонился одетый
в черное дроу, стоявший и тихо напевающий что-то с закрытыми глазами и выт
янутыми ладонями. Жреческая магия стекала с пальцев темного эльфа, как ч
ерная молния жаля прикованного дроу. Пленник бился в судороге, пока его м
учитель Ц жрец Ваэрауна, покровителя воров Ц вскрывал его память и сек
реты.
Наконец он удовлетворенно кивнул. Светящийся шар рассеялся и пленник об
мяк в цепях, тихо постанывая в смеси боли и облегчения.
Странное обращение, быть может, для доверенного агента, но у Нисстира не б
ыло иного выбора. Цена обманутого доверия слишком велика. В Мензоберранз
ане любой заподозренный в поклонении кому-либо кроме Лолт умирал достат
очно быстро. Тем, кто поклонялся другим богам, или вообще никому, предпочт
ительнее было держать свои мнения при себе.
И все же, в потревоженном городе, где казалось, пошатнулись сами основы об
щепринятого порядка, изредка встречались дроу, смевшие шептать имя Ваэр
ауна, мечтая при этом о жизни свободной от ограниченности Мензоберранза
на. Таких дроу искал Нисстир. У некоторых, как например, у этого, только что
подвергнутого пытке эльфа, ненависть к матриархальному правлению была
так глубока, что он мог вынести все что угодно, только бы положить ему коне
ц. Но большинству дроу нужно было большее: нечто, позволявшее забыть о неп
риятных воспоминаниях, предлагающее шанс на власть и положение куда бол
ьшее, чем они имели сейчас.
В свое время, Нисстир поклялся, он найдет то, что нужно, чтобы увлечь за соб
ой дроу Мензоберранзана. В конце концов, Сокровищница Дракона славна тем
, что может обеспечить все что потребуется, как бы дорого это не стоило.

Мензоберранзан не единственный страдал от конфликтов и войны. Далеко, в
земле холмов и лесов на востоке Фаэруна, народ Рашемена переживал собств
енные суровые времена. Магия Ц сила, правившая и защищавшая их земли Ц н
едавно стала предательски ненадежной. Древние боги и давно ушедшие геро
и ходили среди живущих, и народ сновидцев мучили странные кошмары и безу
мное возбуждение. Но что было опасней всего, таинственная защитная магия
, сплетенная правящими Колдуньями, рассеивалась, и глаза многих врагов в
новь глядели в сторону Рашемена.
Из всех воинов рашеми пожалуй никого этот хаос не коснулся так сильно ка
к Федора. Это был еще молодой, симпатичный парень, с умелыми руками кузнец
а и отличной выдержкой в бою. Хороший работник, но мечтатель даже по мерка
м рашеми. Федор знал песни и истории не хуже многих странствующих бардов,
и его глубокий резонирующий бас частенько перекрывал стук молота, когда
он работал. Как и большинство его сородичей, он был доволен простыми радо
стями жизни, и спокойно встречал трудности. Мягкий характер и улыбка каз
ались весьма несоответствующими его впечатляющей репутации; Рашемен с
лавился мощью и яростью своих берсерков, а Федор выделялся и среди них.
Знаменитые воины Рашемена использовали странный и малоизученный магич
еский ритуал, чтобы войти в боевую ярость. Но что-то странное произошло с
этой магией, которая изменившись вошла в юного Федора. Он стал настоящим
берсерком, способным входить в это безумие когда пожелает. Сначала его у
мение приветствовалось как дар богов, и когда орда Туйган нахлынула из в
осточных степей, Федор встретил ее вместе со своими братьями-берсерками
и бился яростней других.
Все бы хорошо, но было и другое наследие времени искаженной магии. Федора,
сновидца, продолжали мучить кошмары, как и многих рашеми в Смутное Время.
Он не говорил об этом никому, во многих из его народа Ц который составлял
и большей частью простые крестьяне Ц укоренились давние предрассудки
насчет видений, они могли увидеть в любом вызванном пивом сне сложные зн
ачения, предвещающие проклятия. Федор считал что знает, чем могут являть
ся его сны, а чем не могут.
Однако сегодня ночью, он чувствовал себя куда менее уверенно. Вырвавшись
из кошмара, он обнаружил, что его сердце бешено колотится, а тело обливает
ся холодным потом. Федор безуспешно попытался заснуть, завтра вновь прид
ется встретиться с туйганами и ему понадобится вся его сила. Он дрался се
годня, и дрался хорошо Ц по крайней мере, так ему сказали. Товарищи подним
али чаши в его честь и рассказывали о множестве варваров, павших под черн
ым мечом Федора. Сам он бой почти не помнил. И с каждой схваткой он запомин
ал все меньше и меньше. Это беспокоило его. Возможно, именно поэтому этот к
ошмар так напугал его.
В нем он очутился в глубине леса, куда очевидно забрел в бессознательном
состоянии отступившей боевой ярости. Его лицо, руки и тело покрывали ною
щие царапины. Оставалась смутная память об игривой возне с полудиким при
ятелем Ц снежным котом. И во сне до Федора медленно доходило, что игра про
будила в нем берсерка. Он не мог вспомнить исхода схватки, но меч его по ру
коять был покрыт еще теплой кровью.
Проснувшись, Федор понимал, что видение, каким бы пугающим оно ни было, не
предрекало будущую битву. Он действительно приручил однажды снежного к
ота, много лет назад, и они расстались с миром, когда тот вернулся к своей е
стественной жизни. Но в этом сне он видел свой глубочайший страх: не приде
т ли время, когда ярость полностью подчинит его? Не уничтожит ли он в безум
ии не только своих врагов, но и тех, кто дорог ему?
Вновь и вновь Федор видел свет жизни, тающий в золотистых глазах кота. Как
ни пытался, он не мог рассеять это видение, не мог бороться со страхом, что
нечто подобное может случиться.
И сидя в ожидании утренней зари, Федор ощутил тяжкий груз рока на своих пл
ечах, и задумался, не содержал ли его сон и впрямь пророчества.

Шакти Ханзрин перебралась на нос маленькой лодки, и посмотрела на двух м
олодых мужчин, работавших веслами. Ее братья, принцы-пажи, чьи имена она в
споминала время от времени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40