К примеру, посте-
пенное вызревание в недрах старого общественного строя
элементов нового. Критическая масса последних и про-
изводит социальную революцию.
2). Вариант соотношения эволюции и революции, ко-
торый можно условно назвать историко-ситуационным.
Он может быть логичен и целесообразен в обществе, ко-
торое развивается естественно и плавно по эволюцион-
ному пути. Неожиданно - в силу обстоятельств внешних
(война, экологические бедствия и т. д.) и внутренних
(назревшая необходимость быстрого решения нестандарт-
ных общественных задач) -оно входит в кризисную по-
лосу, не находя типично эволюционных методов развяз-
ки накопившихся проблем. У широких масс упрочива-
ются убеждения, что возникшие субъективные и объек-
тивные преграды можно преодолеть лишь радикально,
путем революции. В то же время предшествующей путь
закрепил в сознании народа привлекательность эволю-
ции, обеспечивающей естественные последствия и мир-
ное изменение общества. <Революции как хирургические
операции иногда неизбежны, но без них лучше> . При-
мерно так звучит лейтмотив общественного мнения.
И поэтому в цивилизованных обществах революция не
устраняет (не заменяет) эволюцию, а приходит последней
на помощь, радикально, силовыми приемами устраняя
трудности и тем самым вновь расчищая дорогу последую-
щей эволюции.
3). Эволюционный процесс как таковой, идущий в
своем ключе непрерывно. Серьезные аргументы в поль-
зу всеобщности эволюционного характера развития дали
основные открытия в естественных науках. Как следствие
того, что в период НТР на несколько порядков увеличил-
ся объем знаний человечества об окружающем мире,
существенно изменились представления о законах раз-
вития природы и общества. В идейно-теоретический
арсенал коммунистических партий раз и навсегда вошел
гегелевский закон единства и борьбы противоположно-
стей, согласно которому главный механизм развития при-
роды и общества (а это уже истмат) заключается в борь-
бе <полюсов> вплоть до уничтожения одного другим. Но
как раз эта трактовка вызвала серьезные сомнения. Воз-
никла концепция дополнительности Н. Бора, современ-
ная эволюционная теория, на базе которой был сфор-
мулирован принцип комплиментарности. Согласно это-
му принципу развитие в обществе происходит не посред-
ством <снятия> , а путем сочетания про-
тивоположностей, компромиссов, рождающих новые реа-
лии, совмещающие черты прежних противоположностей.
История человечества еще хранит в своей памяти опыт
<снятия> революций в двух мировых войнах и ту борьбу
противоположностей, которая сопровождала их после.
Идея беспощадной классовой борьбы воспринимается
теперь цивилизованным человечеством так же негативно,
как и теория национальной и расовой исключительности.
Зато популярными становятся образы социализма с чело-
веческим лицом (в нем велика доза общегуманных и
христианских идеалов), а также капитализма с челове-
ческим лицом (где нет места <звериному оскалу>, но от-
четливо проступают черты либерального индивидуа-
лизма) 1.
Пожалуй, самой масштабной в рамках современной
цивилизации оказалась эволюция капитализма. Причем
многое в ней произошло согласно принципам историче-
ского материализма. Как и предвидел Маркс, капитализм
оказался мягок и податлив подобно кристаллу; подтвер-
дилась справедливость и теоретического вывода, что лю-
бая формация не умрет, прежде чем не израсходует потенциал своего развития. По Марксу, капитализм (изучен-
ный им досконально) неизбежно должен упереться в
свой исторический <потолок>, и тогда посредством клас-
сического отрицания отрицания возникнет новое общест-
венное качество. Так оно и произошло, но не посредством
мировой революции, а посредством мировой эволюции.
Ученые, специально изучающие совокупные общест-
венные процессы в развитых странах Америки и Европы,
приходят к выводу, что капиталистические отношения,
детально описанные в конце XIX - начале XX в., раз-
вившиеся до высокой формационной зрелости в пер-
вой трети века, сегодня утратили свою монолитность и
однородность. Уже не первый десяток лет в США в рам-
ках эволюционного процесса формируются обществен-
ные отношения принципиально нового типа.
4). Свои преимущества имеет вариант сопоставления
рассматриваемых форм социально-политического процес-
са с точки зрения возможности управления ими. Управ-
ляемость обеспечивается многими факторами и, в част-
ности, достигается постановкой конкретной цели, огра-
ниченной по своему социально-политическому объему.
Опыт истории дает основания считать, что самые успеш-
ные революции - это те, в которых люди пытаются раз-
решить лишь ясно определенные проблемы и изменить
в одночасье, одним ударом, как можно меньше. Но тогда
возникают вопросы: а что это такое, какой же это спо-
соб преобразований, где изменяется как можно меньше,
где планируется конечный результат и где не стихийно,
но сознательно цель совпадает с результатом? Таковым
преобразованием является, на наш взгляд, реформа..
И тогда революция может трактоваться или как сово-
купность реформ, или же вообще диалектически отрица-
ется комплексной реформой. Американские социологи
уже давно разрабатывают теорию малых кризисов. Суть
теории заключается в том, что революции одновременно
являются продуктом малых кризисов в различных сферах
и сами провоцируют таковые кризисы. Эти кризисы мно-
гочисленны, внешне повторяются, но каждый раз на
новой основе. Для остова системы они не опасны, но
постоянно указывают на устаревшие процессы, старые
методы и формы, неэффективную деятельность, т. е. вы-
ступают как полезные разрушители. Система же какбы
абсорбирует творческую энергию жизни разнородных
<маленьких революций> и получает стимул к развитию !.
Теоретики и практики революции, наблюдая революци-
онный опыт новейшей истории и участвуя в революциях,
пришли к общесоциологическому выводу, что революции
как общественное явление вообще не подвластны управ-
лению . При этом, в частности они исходили из советов
Энгельса, который считал целесообразным, чтобы рево-
люции с самого начала как бы захватывали большее
пространство для преобразований, чем это вытекало из
их характера2, тем самым компенсируя возможность
того, что революции могут и отступать, а некоторые
даже привести общество к инволюции, т. е. попятному
движению. Но отступая, революции все же не до конца
сдавали завоеванные позиции, после чего следовал цикл
дальнейших революций, нередко смешанного характера.
Таковыми были, к примеру, война за независимость ис-
панских колоний в Америке и волна революций 1830,
1848, 1871 гг. в Европе, последовавших вслед за Велико?!
французской революцией 1789 г. В России для достиже-
ния нового формационного качества понадобилось три
революции, в Китае-столько же (1911-1913, 1925-
1927, 1945-1949гг.).
Представители гуманитарной интеллигенции - чаще
всего художники слова и философы-увидели неуправ-
ляемость революции со стороны ее влияния на природу
человека. Сложилось такое сопоставление: <Иисус опре-
делил космический закон эволюции: <сначала менять
себя-Царство Божие внутри нас>, Ленин предложил
путь революции: <не будем менять себя, изменим
строй>3. Эволюция открывает пространство для того,
чтобы культура в целом <входила> в человека, ибо раз.
То, что революции идут дальше пути, намеченного их организато-
рами, подтверждается многими фактами. Так, О. Кромвель вынуж-
ден был даже бороться против своих бывших союзников (<копа-
телей>), которые уж слишком прямолинейно и искренне поверили
в лозунги уравнительной справедливости и забежали вперед: стали
самовольно захватывать и обрабатывать земельные участки. Ро-
беспьер называл лидеров пролетариата, т. е. последовательно рево-
люционное крыло, <бешеными> и многих попросту уничтожил. Об-
щеизвестны непомерные и непредвиденные даже Лениным ампли-
туды революционного маятника после 1917 г. Сначала военный
коммунизм, потом - нэп, а потом его вообще не удалось удержать,
и он (революционный маятник) полетел к социальному однообра-
зию, к ликвидации инакомыслия, к искусственно культивируемой
непротиворечивости общества. А это уже шаги, смертельные для
любой органической системы
вивать последнего - есть основной критерий и резуль-
тат цивилизованности общества. Революция всегда торо-
пится, ее главное кредо иное: человек для общества, со-
зданного, как правило, рывком, для многих - неожидан-
но. И поскольку не все сразу могут адаптироваться
к быстрым революционным изменениям, то чуть ли не
законными мерами становятся меры насильственные,
буквально заставляющие людей принять реалии.
В романе М. Алданова <Истоки> приводятся слова
Ф. М. Достоевского, сказанные в разговоре с либераль-
ным профессором: <...ох, будет революция в России,-
и такая страшная! А знаете, кто будет ее первой жерт-
вой? Буква <ять>. Первым делом отменят букву "ять"> .
И отменили.
Спустя 50 лет после пророческих слов Ф. М. Достоев-
ского на воротах концлагерей, на стенах многих домов
в стране, где победила социальная революция, можно
было встретить лозунг: <Железной рукой загоним чело-
вечество к счастью>2. Наблюдая первые месяцы жиз-
ни победившей революции, Горький в 1918 г. с грустью
признал, что пролетариат ничего и никого не победил.
Идеи не побеждают приемами физического насилия. Про-
летариат не победил - по всей стране идет междоусоб-
ная бойня, убивают друг друга сотни и тысячи людей.
Горький вынужден признаться самому себе: <Но всего
больше меня и поражает, и пугает то, что революция не
несет в себе признаков духовного возрождения челове-
ка, не делает людей честнее, прямодушнее, не повышает
их самооценки и моральной оценки их труда>, И отсюда
поистине горький, безутешный вывод: <совершилось толь-
ко перемещение физической силы> 8.
Что поражает в уже свершившихся общепризнанных
великих (не рядовых, прошедших малозаметно) револю-
циях во Франции в XVIII в. и в России в XX в.-это
разительные перемены и нарастающий девятый вал на-
силия. С. Цвейг сравнивал социальную революцию с ка-
тящимся шаром: <Подобно жонглеру, непрерывно бегу-
щему ради сохранения равновесия на катящемся шаре,
тот, кто возглавил революцию и хочет остаться ее вож-
дем, должен мчаться вместе с ней, непрерывное развитие
не знает остановки
Н. Бердяев писал, что все революции по своей при- |
роде иррациональны, и они кончались реакциями; чем 1
неистовей и яростней бывали революции, тем сильнее
бывали реакции. Еще до Октябрьской революции
В. И. Ленин дал высокую оценку якобинскому террору,
призывая с якобинской беспощадностью смести все ста-
рое. Неистовые якобинцы казнили многие тысячи людей,
большевики - многие миллионы.
Тем не менее негативно-критическая оценка революции
не является однозначно исчерпывающей. Во-первых, во
все исторические эпохи было и есть немало пламенных
сторонников радикальных преобразований, а во-вторых,
революция как общественное явление имеет своеобраз-
ное двойное подчинение. Она детерминирована общесо-
циологическими факторами, соотношением и динамикой
основных сфер жизни общества. Это ее внешняя сторо-
на, которая и критикуется за неуправляемый, насильст-
венный и разрушительный характер. Но революция имеет
и внутренние, субъективные причины, поскольку вопло-
щает концентрированно массовые движения субъектив-
ного характера. Точную формулировку этой внутренней
сущности предложила М. Цветаева: <...революция - это
страна со своими собственными - и вечными - зако-
нами> 2.
Казалось бы, что революцию может вызвать и неболь-
шая группа революционеров и даже отдельный человек.
Но никто ею не смог руководить. Революция и контр-
революция следуют своими законами, многие из которых
еще, к сожалению, не познаны или же познаны фраг-
ментарно и не приведены в систему.
Общесоциологические детерминанты социальной рево-
люции обстоятельно теоретически раскрыты марксизмом-
ленинизмом, они взяты на вооружение теми обществен-
но-политическими силами современности, которые ставят
социальную революцию одной из целей своей борьбы за
социальный прогресс. На основании выводов Маркса,
Энгельса, Ленина признано, что революция является
неотъемлемым инструментом, позволяющим преодолеть
несоответствие между уровнями развития производитель-
ных сил и производственных отношений; что револю-
ция - не стихийный, а организованный скачок, опираю-
щийся на объективные и субъективные предпосылки, что
она вырастает из революционной ситуации и общенацио-
нального кризиса и т. д.
Общесоциологические закономерности определяют ос-
новные исторические контуры социальной революции.
Если сравнивать революцию с поездом, то указанные за-
кономерности намечают его маршрут и промежуточные,
по вместе с тем обязательные пункты следования соста-
ва поезда (политическая армия революции) и т. д. На-
строения же, социальные и политические ориентации тех,
кто находится в вагонах поезда (солдат революции, ее
весомого совокупного субъекта), их отношение к ходу
революции, к ее неизбежным приливам и отливам, нерав-
номерность и переменчивость общественного и индиви-
дуального сознания, наконец, климат взаимоотношений
участников революции друг с другом, с лидерами рево-
люции, с другими общественными силами, проявляемые
всегда специфически, в своих общих моментах, и составляют базу для устойчивых тенденций внутренних зако-
нов революции.
В качестве гипотезы можно так сформулировать один
из таких законов: неуправляемое усиление социальной
энергии участников революции (лидеров, политических
партий, широких масс), их стремление расширить объем
общественных преобразований при одновременном фор-
сировании, сокращении сроков этих преобразований. При-
мер тому - сам факт и содержание политики .военного
коммунизма в России непосредственно сразу после Ок-
тябрьской революции. Как бы поощряя такой подход,
один из лидеров революции Троцкий указывал: <...бес-
пощадность в революционной борьбе есть в своем роде
высшая гуманность, потому что она сокращает путь
революции> .
Но у Троцкого и тех, кто <за ценой (революции) не
постоит>, есть серьезные оппоненты. Один из них, известный политолог Алекс де Токвиль, в XIX в. тщательно
изучавший даже самые тонкие нюансы французской и
американской революции XVIII в., сделал немало обоб-
щений, непреходяще ценных и по сей день.
Он отмечал, что намеченные и ситуационно возник-
шие преобразования должны быть дозированными, ибо
самая короткая дорога к свободе ведет... через рабство.
Неравномерное общественное сознание попросту не бы-
вает готово успеть за реальной динамикой жизни в эпо-
ху революции, и в то же время вектор общественного
сознания постоянно указывает на бурю; по ходу револю-
ции происходит самогенерация, своеобразное самовоз-
Суждение революционного сознания. Отмечая следующий,
казалось бы, парадокс,-широкие слои народа (в дан-
ном случае - французы перед Великой революцией
1789 г.) считали свое положение тем невыносимее, чем
больше оно улучшалось,- Токвиль сделал вывод, что <от-
нюдь не всегда к революции приводит переход от пло-
хого положения к худшему> .
Обнаруживается следующая тенденция: революцион-
ная энергия народа усиливается именно тогда, когда
наиболее одиозные проявления старого режима, общест-
венного строя или другого средства подавления (пресс
эксплуатации, политический гнет и т. д.) ослабевают.
Можно сказать так: возбуждение потребности масс
к коренным переменам вызывается не только факторами
абсолютными (ухудшение экономического положения и
жизненного уровня, злоупотребления старого режима и
другие раздражители, рост недовольства и протеста
т. д.), но и факторами относительными-устранением
некоторых препятствий для проведения борьбы, смягче-
нием репрессий и т. д. Зло уменьшается, но чувствитель-
ность к нему уже частично раскрепощенных людей растет.
История мирового рабочего движения в XX в. свиде-
тельствует, что чаще и решительнее борются за свои
социально-экономические права те профессиональные
отряды рабочих (металлисты, шахтеры, металлурги),
которые и раньше своими массовыми выступлениями до-
бивались у предпринимателей и властей значительных
уступок. Именно в борьбе они обрели высокую чувстви-
тельность к несправедливости, которая оказалась выше,
чем у менее благополучных, менее активных, хотя и бо-
лее эксплуатируемых отрядов рабочих (текстильщики,
пищевики и т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
пенное вызревание в недрах старого общественного строя
элементов нового. Критическая масса последних и про-
изводит социальную революцию.
2). Вариант соотношения эволюции и революции, ко-
торый можно условно назвать историко-ситуационным.
Он может быть логичен и целесообразен в обществе, ко-
торое развивается естественно и плавно по эволюцион-
ному пути. Неожиданно - в силу обстоятельств внешних
(война, экологические бедствия и т. д.) и внутренних
(назревшая необходимость быстрого решения нестандарт-
ных общественных задач) -оно входит в кризисную по-
лосу, не находя типично эволюционных методов развяз-
ки накопившихся проблем. У широких масс упрочива-
ются убеждения, что возникшие субъективные и объек-
тивные преграды можно преодолеть лишь радикально,
путем революции. В то же время предшествующей путь
закрепил в сознании народа привлекательность эволю-
ции, обеспечивающей естественные последствия и мир-
ное изменение общества. <Революции как хирургические
операции иногда неизбежны, но без них лучше> . При-
мерно так звучит лейтмотив общественного мнения.
И поэтому в цивилизованных обществах революция не
устраняет (не заменяет) эволюцию, а приходит последней
на помощь, радикально, силовыми приемами устраняя
трудности и тем самым вновь расчищая дорогу последую-
щей эволюции.
3). Эволюционный процесс как таковой, идущий в
своем ключе непрерывно. Серьезные аргументы в поль-
зу всеобщности эволюционного характера развития дали
основные открытия в естественных науках. Как следствие
того, что в период НТР на несколько порядков увеличил-
ся объем знаний человечества об окружающем мире,
существенно изменились представления о законах раз-
вития природы и общества. В идейно-теоретический
арсенал коммунистических партий раз и навсегда вошел
гегелевский закон единства и борьбы противоположно-
стей, согласно которому главный механизм развития при-
роды и общества (а это уже истмат) заключается в борь-
бе <полюсов> вплоть до уничтожения одного другим. Но
как раз эта трактовка вызвала серьезные сомнения. Воз-
никла концепция дополнительности Н. Бора, современ-
ная эволюционная теория, на базе которой был сфор-
мулирован принцип комплиментарности. Согласно это-
му принципу развитие в обществе происходит не посред-
ством <снятия> , а путем сочетания про-
тивоположностей, компромиссов, рождающих новые реа-
лии, совмещающие черты прежних противоположностей.
История человечества еще хранит в своей памяти опыт
<снятия> революций в двух мировых войнах и ту борьбу
противоположностей, которая сопровождала их после.
Идея беспощадной классовой борьбы воспринимается
теперь цивилизованным человечеством так же негативно,
как и теория национальной и расовой исключительности.
Зато популярными становятся образы социализма с чело-
веческим лицом (в нем велика доза общегуманных и
христианских идеалов), а также капитализма с челове-
ческим лицом (где нет места <звериному оскалу>, но от-
четливо проступают черты либерального индивидуа-
лизма) 1.
Пожалуй, самой масштабной в рамках современной
цивилизации оказалась эволюция капитализма. Причем
многое в ней произошло согласно принципам историче-
ского материализма. Как и предвидел Маркс, капитализм
оказался мягок и податлив подобно кристаллу; подтвер-
дилась справедливость и теоретического вывода, что лю-
бая формация не умрет, прежде чем не израсходует потенциал своего развития. По Марксу, капитализм (изучен-
ный им досконально) неизбежно должен упереться в
свой исторический <потолок>, и тогда посредством клас-
сического отрицания отрицания возникнет новое общест-
венное качество. Так оно и произошло, но не посредством
мировой революции, а посредством мировой эволюции.
Ученые, специально изучающие совокупные общест-
венные процессы в развитых странах Америки и Европы,
приходят к выводу, что капиталистические отношения,
детально описанные в конце XIX - начале XX в., раз-
вившиеся до высокой формационной зрелости в пер-
вой трети века, сегодня утратили свою монолитность и
однородность. Уже не первый десяток лет в США в рам-
ках эволюционного процесса формируются обществен-
ные отношения принципиально нового типа.
4). Свои преимущества имеет вариант сопоставления
рассматриваемых форм социально-политического процес-
са с точки зрения возможности управления ими. Управ-
ляемость обеспечивается многими факторами и, в част-
ности, достигается постановкой конкретной цели, огра-
ниченной по своему социально-политическому объему.
Опыт истории дает основания считать, что самые успеш-
ные революции - это те, в которых люди пытаются раз-
решить лишь ясно определенные проблемы и изменить
в одночасье, одним ударом, как можно меньше. Но тогда
возникают вопросы: а что это такое, какой же это спо-
соб преобразований, где изменяется как можно меньше,
где планируется конечный результат и где не стихийно,
но сознательно цель совпадает с результатом? Таковым
преобразованием является, на наш взгляд, реформа..
И тогда революция может трактоваться или как сово-
купность реформ, или же вообще диалектически отрица-
ется комплексной реформой. Американские социологи
уже давно разрабатывают теорию малых кризисов. Суть
теории заключается в том, что революции одновременно
являются продуктом малых кризисов в различных сферах
и сами провоцируют таковые кризисы. Эти кризисы мно-
гочисленны, внешне повторяются, но каждый раз на
новой основе. Для остова системы они не опасны, но
постоянно указывают на устаревшие процессы, старые
методы и формы, неэффективную деятельность, т. е. вы-
ступают как полезные разрушители. Система же какбы
абсорбирует творческую энергию жизни разнородных
<маленьких революций> и получает стимул к развитию !.
Теоретики и практики революции, наблюдая революци-
онный опыт новейшей истории и участвуя в революциях,
пришли к общесоциологическому выводу, что революции
как общественное явление вообще не подвластны управ-
лению . При этом, в частности они исходили из советов
Энгельса, который считал целесообразным, чтобы рево-
люции с самого начала как бы захватывали большее
пространство для преобразований, чем это вытекало из
их характера2, тем самым компенсируя возможность
того, что революции могут и отступать, а некоторые
даже привести общество к инволюции, т. е. попятному
движению. Но отступая, революции все же не до конца
сдавали завоеванные позиции, после чего следовал цикл
дальнейших революций, нередко смешанного характера.
Таковыми были, к примеру, война за независимость ис-
панских колоний в Америке и волна революций 1830,
1848, 1871 гг. в Европе, последовавших вслед за Велико?!
французской революцией 1789 г. В России для достиже-
ния нового формационного качества понадобилось три
революции, в Китае-столько же (1911-1913, 1925-
1927, 1945-1949гг.).
Представители гуманитарной интеллигенции - чаще
всего художники слова и философы-увидели неуправ-
ляемость революции со стороны ее влияния на природу
человека. Сложилось такое сопоставление: <Иисус опре-
делил космический закон эволюции: <сначала менять
себя-Царство Божие внутри нас>, Ленин предложил
путь революции: <не будем менять себя, изменим
строй>3. Эволюция открывает пространство для того,
чтобы культура в целом <входила> в человека, ибо раз.
То, что революции идут дальше пути, намеченного их организато-
рами, подтверждается многими фактами. Так, О. Кромвель вынуж-
ден был даже бороться против своих бывших союзников (<копа-
телей>), которые уж слишком прямолинейно и искренне поверили
в лозунги уравнительной справедливости и забежали вперед: стали
самовольно захватывать и обрабатывать земельные участки. Ро-
беспьер называл лидеров пролетариата, т. е. последовательно рево-
люционное крыло, <бешеными> и многих попросту уничтожил. Об-
щеизвестны непомерные и непредвиденные даже Лениным ампли-
туды революционного маятника после 1917 г. Сначала военный
коммунизм, потом - нэп, а потом его вообще не удалось удержать,
и он (революционный маятник) полетел к социальному однообра-
зию, к ликвидации инакомыслия, к искусственно культивируемой
непротиворечивости общества. А это уже шаги, смертельные для
любой органической системы
вивать последнего - есть основной критерий и резуль-
тат цивилизованности общества. Революция всегда торо-
пится, ее главное кредо иное: человек для общества, со-
зданного, как правило, рывком, для многих - неожидан-
но. И поскольку не все сразу могут адаптироваться
к быстрым революционным изменениям, то чуть ли не
законными мерами становятся меры насильственные,
буквально заставляющие людей принять реалии.
В романе М. Алданова <Истоки> приводятся слова
Ф. М. Достоевского, сказанные в разговоре с либераль-
ным профессором: <...ох, будет революция в России,-
и такая страшная! А знаете, кто будет ее первой жерт-
вой? Буква <ять>. Первым делом отменят букву "ять"> .
И отменили.
Спустя 50 лет после пророческих слов Ф. М. Достоев-
ского на воротах концлагерей, на стенах многих домов
в стране, где победила социальная революция, можно
было встретить лозунг: <Железной рукой загоним чело-
вечество к счастью>2. Наблюдая первые месяцы жиз-
ни победившей революции, Горький в 1918 г. с грустью
признал, что пролетариат ничего и никого не победил.
Идеи не побеждают приемами физического насилия. Про-
летариат не победил - по всей стране идет междоусоб-
ная бойня, убивают друг друга сотни и тысячи людей.
Горький вынужден признаться самому себе: <Но всего
больше меня и поражает, и пугает то, что революция не
несет в себе признаков духовного возрождения челове-
ка, не делает людей честнее, прямодушнее, не повышает
их самооценки и моральной оценки их труда>, И отсюда
поистине горький, безутешный вывод: <совершилось толь-
ко перемещение физической силы> 8.
Что поражает в уже свершившихся общепризнанных
великих (не рядовых, прошедших малозаметно) револю-
циях во Франции в XVIII в. и в России в XX в.-это
разительные перемены и нарастающий девятый вал на-
силия. С. Цвейг сравнивал социальную революцию с ка-
тящимся шаром: <Подобно жонглеру, непрерывно бегу-
щему ради сохранения равновесия на катящемся шаре,
тот, кто возглавил революцию и хочет остаться ее вож-
дем, должен мчаться вместе с ней, непрерывное развитие
не знает остановки
Н. Бердяев писал, что все революции по своей при- |
роде иррациональны, и они кончались реакциями; чем 1
неистовей и яростней бывали революции, тем сильнее
бывали реакции. Еще до Октябрьской революции
В. И. Ленин дал высокую оценку якобинскому террору,
призывая с якобинской беспощадностью смести все ста-
рое. Неистовые якобинцы казнили многие тысячи людей,
большевики - многие миллионы.
Тем не менее негативно-критическая оценка революции
не является однозначно исчерпывающей. Во-первых, во
все исторические эпохи было и есть немало пламенных
сторонников радикальных преобразований, а во-вторых,
революция как общественное явление имеет своеобраз-
ное двойное подчинение. Она детерминирована общесо-
циологическими факторами, соотношением и динамикой
основных сфер жизни общества. Это ее внешняя сторо-
на, которая и критикуется за неуправляемый, насильст-
венный и разрушительный характер. Но революция имеет
и внутренние, субъективные причины, поскольку вопло-
щает концентрированно массовые движения субъектив-
ного характера. Точную формулировку этой внутренней
сущности предложила М. Цветаева: <...революция - это
страна со своими собственными - и вечными - зако-
нами> 2.
Казалось бы, что революцию может вызвать и неболь-
шая группа революционеров и даже отдельный человек.
Но никто ею не смог руководить. Революция и контр-
революция следуют своими законами, многие из которых
еще, к сожалению, не познаны или же познаны фраг-
ментарно и не приведены в систему.
Общесоциологические детерминанты социальной рево-
люции обстоятельно теоретически раскрыты марксизмом-
ленинизмом, они взяты на вооружение теми обществен-
но-политическими силами современности, которые ставят
социальную революцию одной из целей своей борьбы за
социальный прогресс. На основании выводов Маркса,
Энгельса, Ленина признано, что революция является
неотъемлемым инструментом, позволяющим преодолеть
несоответствие между уровнями развития производитель-
ных сил и производственных отношений; что револю-
ция - не стихийный, а организованный скачок, опираю-
щийся на объективные и субъективные предпосылки, что
она вырастает из революционной ситуации и общенацио-
нального кризиса и т. д.
Общесоциологические закономерности определяют ос-
новные исторические контуры социальной революции.
Если сравнивать революцию с поездом, то указанные за-
кономерности намечают его маршрут и промежуточные,
по вместе с тем обязательные пункты следования соста-
ва поезда (политическая армия революции) и т. д. На-
строения же, социальные и политические ориентации тех,
кто находится в вагонах поезда (солдат революции, ее
весомого совокупного субъекта), их отношение к ходу
революции, к ее неизбежным приливам и отливам, нерав-
номерность и переменчивость общественного и индиви-
дуального сознания, наконец, климат взаимоотношений
участников революции друг с другом, с лидерами рево-
люции, с другими общественными силами, проявляемые
всегда специфически, в своих общих моментах, и составляют базу для устойчивых тенденций внутренних зако-
нов революции.
В качестве гипотезы можно так сформулировать один
из таких законов: неуправляемое усиление социальной
энергии участников революции (лидеров, политических
партий, широких масс), их стремление расширить объем
общественных преобразований при одновременном фор-
сировании, сокращении сроков этих преобразований. При-
мер тому - сам факт и содержание политики .военного
коммунизма в России непосредственно сразу после Ок-
тябрьской революции. Как бы поощряя такой подход,
один из лидеров революции Троцкий указывал: <...бес-
пощадность в революционной борьбе есть в своем роде
высшая гуманность, потому что она сокращает путь
революции> .
Но у Троцкого и тех, кто <за ценой (революции) не
постоит>, есть серьезные оппоненты. Один из них, известный политолог Алекс де Токвиль, в XIX в. тщательно
изучавший даже самые тонкие нюансы французской и
американской революции XVIII в., сделал немало обоб-
щений, непреходяще ценных и по сей день.
Он отмечал, что намеченные и ситуационно возник-
шие преобразования должны быть дозированными, ибо
самая короткая дорога к свободе ведет... через рабство.
Неравномерное общественное сознание попросту не бы-
вает готово успеть за реальной динамикой жизни в эпо-
ху революции, и в то же время вектор общественного
сознания постоянно указывает на бурю; по ходу револю-
ции происходит самогенерация, своеобразное самовоз-
Суждение революционного сознания. Отмечая следующий,
казалось бы, парадокс,-широкие слои народа (в дан-
ном случае - французы перед Великой революцией
1789 г.) считали свое положение тем невыносимее, чем
больше оно улучшалось,- Токвиль сделал вывод, что <от-
нюдь не всегда к революции приводит переход от пло-
хого положения к худшему> .
Обнаруживается следующая тенденция: революцион-
ная энергия народа усиливается именно тогда, когда
наиболее одиозные проявления старого режима, общест-
венного строя или другого средства подавления (пресс
эксплуатации, политический гнет и т. д.) ослабевают.
Можно сказать так: возбуждение потребности масс
к коренным переменам вызывается не только факторами
абсолютными (ухудшение экономического положения и
жизненного уровня, злоупотребления старого режима и
другие раздражители, рост недовольства и протеста
т. д.), но и факторами относительными-устранением
некоторых препятствий для проведения борьбы, смягче-
нием репрессий и т. д. Зло уменьшается, но чувствитель-
ность к нему уже частично раскрепощенных людей растет.
История мирового рабочего движения в XX в. свиде-
тельствует, что чаще и решительнее борются за свои
социально-экономические права те профессиональные
отряды рабочих (металлисты, шахтеры, металлурги),
которые и раньше своими массовыми выступлениями до-
бивались у предпринимателей и властей значительных
уступок. Именно в борьбе они обрели высокую чувстви-
тельность к несправедливости, которая оказалась выше,
чем у менее благополучных, менее активных, хотя и бо-
лее эксплуатируемых отрядов рабочих (текстильщики,
пищевики и т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59