А что, если бы офицеров со спрятанным оружием остановила охран
а, у кого-то не выдержали бы нервы и в Кремле началась стрельба? Последств
ия могли быть трагическими. Позже я узнал, что маршал Жуков услышал о план
е ареста Берии всего за несколько часов до того, как это произошло.
Людвигова арестовали на футбольном матче двое высокопоставленных офиц
еров оперативного управления МВД. поджидавшие его у выхода со стадиона «
Динамо». Они официально объявили ему, что он находится под трестом, и отве
зли в Бутырскую тюрьму. Позже, в тюрьме, он рассказал мне, что в тот момент р
ешил: его арестовывают по приказу Берии, и поэтому был потрясен, когда чер
ез несколько дней на допросе следователи сказали ему, что он обвиняется
вместе с Берией в заговоре против советского правительства. Он подумал,
не провокация ли это со стороны Берии, чтобы вырвать у него ложные призна
ния и избавиться от него. Потом мелькнула мысль: раз он женат на племянниц
е Микояна, Берия, близко знавший Микояна и иногда ссорившийся с ним, хочет
иметь на него компромат. Впрочем, достаточно скоро прокуроры убедили Люд
вигова в том, что обвинения против него и Берии могут закончиться расстр
елом обоих.
Саркисова арестовали в отпуске, и он также был совершенно уверен, что это
сделано по приказу Берии.
Было ясно, что за переворотом в Кремле стоял Хрущев и арестовали Берию ег
о люди, не Круглов и Серов, заместители министра внутренних дел, а военные
, подчинявшиеся непосредственно Булганину, который, как было известно вс
ем, являлся человеком Хрущева. В 30-х годах они вместе работали в Москве, Хру
щев был первым секретарем МК и МГК партии, а Булганин председателем Мосс
овета. Тот факт, что Берию держали под арестом у военных, свидетельствова
л: Хрущев взял «дело» Берии в свои руки.
Позже я узнал, что военные по приказу Булганина пошли на беспрецедентный
шаги не позволили Круглову, новому министру внутренних дел, провести до
прос Берии. Маленков, формально все еще остававшийся главой правительст
ва, хотя и отдал приказ об аресте Берии, на самом деле уже мало влиял на ход
событий. Будучи близким к Берии человеком в предшествовавшее десятилет
ие, он, по существу, тоже был обречен.
Воспоминания Хрущева об аресте Берии выглядят неубедительными. Сейчас
установлено, что Берия не вступал ни в какие заговоры с целью захвата вла
сти и свержения коллективного руководства. Для этого у него не было реал
ьной силы и поддержки в партийно-государственном аппарате. Предприняты
е им инициативы показывали, что он хотел лишь усилить свое влияние в реше
нии вопросов как внутренней, так и внешней политики. Берия использовал с
вои личные связи с Маленковым и фактически поставил его в трудное положе
ние, изолировав от других членов Президиума ЦК партии. Однако положение
Берии целиком зависело от Маленкова и его поддержки. Берия раздражал Мал
енкова: в союзе с Хрущевым Берия поспешил избавиться от Игнатьева, челов
ека Маленкова, который отвечал за партийный контроль над органами безоп
асности. Маленков, в свою очередь, переоценил собственные силы; он не виде
л, что поддержка Берии была решающей для его положения в Президиуме ЦК. Де
ло в том, что Берия, Первухин, Сабуров и Маленков представляли относитель
но молодое поколение в советском руководстве. «Старики» Ч Молотов, Воро
шилов, Микоян, Каганович, Ч лишенные Сталиным реальной власти в последн
ие годы его правления, враждебно относились к этому молодому поколению,
пришедшему к власти в результате репрессий 30-хЧ 40-х годов. Между этими дву
мя возрастными группами в мартеЧ апреле 1953 года установилось зыбкое рав
новесие, но общественный престиж старших лидеров был выше, чем у Маленко
ва, Хрущева и Берии, которые в глазах народа являлись прислужниками Стал
ина, а вовсе не любимыми вождями.
Хрущев успешно маневрировал между двумя этими группами Ч он поддержив
ал Берию, чтобы ослабить Маленкова, когда Игнатьев оказался скомпромети
рованным после провала дела о «заговоре врачей». Поддерживал он его и то
гда, когда надо было лишить Маленкова власти, которую давал ему пост секр
етаря ЦК. Сейчас мне совершенно ясно, что Хрущев вовремя воспользовался
недовольством среди других руководителей, вызванным всплеском активно
сти Берии, чтобы устранить его. В 1952 голу был упразднен пост Генерального с
екретаря ЦК партии, это сделало Хрущева единственным членом Президиума
ЦК КПСС среди секретарей ЦК. Для достижения высшей власти в стране ему не
обходимо было избавиться от Маленкова как от главы правительства и ЦК. Д
ля этого нужно было разрушить альянс Маленков Ч Берия, который обеспечи
вал Маленкову реальную власть и контроль за работой партийного и госуда
рственного аппарата. Хрущеву необходимо было поставить во главе органо
в безопасности и прокуратуры преданных ему людей.
Архивные документы свидетельствуют, что Хрущев после ареста Берии пере
хватил инициативу. Под его нажимом Президиум ЦК снял генерального проку
рора Сафонова и назначил на эту должность хрущевского протеже Руденко. Т
олько что назначенному генеральному прокурору 29 июня 1953 года поручили ра
сследование дела Берии. Чтобы представить себе, в какой спешке оно прово
дилось, следует иметь в виду, что его вели в основном те же следователи, ко
торые до этого занимались прокурорским надзором так называемого «сион
истского заговора» и «дела МГБ». Я никогда не верил, что Берия организова
л заговор, чтобы захватить власть. Теперь меня в этом еще больше убедил пи
сатель Кирилл Столяров, имевший возможность познакомиться с материала
ми дела Берии. В обвинительном заключении нет ссылок на его приказы, конк
ретные даты или устные распоряжения. Нет там и указания на места встреч «
заговорщиков» и содержания их плана захвата власти. Напротив, материалы
дела говорят о том, что Берия в это время был занят своими любовными похож
дениями. Столяров задал вопрос: как может человек, стремящийся к захвату
власти, проводить время с любовницей в тот день, когда им якобы назначен г
осударственный переворот? В деле нет никаких ссылок на то, какие силы он п
ланировал использовать для переворота.
Обвинения против Берии базировались лишь на его «предательских инициа
тивах» в области национальной политики, шагах, направленных на урегулир
ование отношений с Югославией, и его намерениях объединения Германии. По
словам Столярова, версия о «заговоре» включала связь Берии с британской
«Интеллидженс сервис»: прокурор сделал это заключение, основываясь на п
риказе Берии о прекращении следствия по делу Майского, нашего посла в Ве
ликобритании, обвинявшегося в шпионаже в пользу англичан. В обвинительн
ом заключении, рассказал мне Столяров, утверждалось, что Майский должен
был занять пост министра иностранных дел в правительстве Берии. Берию об
виняли в том, что он без санкции ЦК дал распоряжение о подготовке испытан
ия водородной бомбы. Между тем этот приказ никто не отменил после его аре
ста, и подготовка продолжалась весь июнь, когда Берия уже сидел в тюрьме, а
испытание провели в августе.
Одно из главных обвинений против Берии заключалось в том, что во время гр
ажданской войны, в 1919 году, он являлся агентом мусаватистской националист
ической разведки и якобы установил тайные контакты с британской спецсл
ужбой в Баку, которая внедрила его в большевистскую организацию. В приго
воре по его делу утверждалось, что Берия уничтожил всех свидетелей своег
о предательского поведения в годы гражданской войны на Кавказе и оклеве
тал память славного большевика Серго Орджоникидзе, героя грузинского н
арода и верного друга Ленина и Сталина.
Позднее, в 50-х годах и до августовского путча 1991 года, все руководители от Хр
ущева до Горбачева продолжали утверждать, что Орджоникидзе стал жертво
й Сталина и Берии из-за своей оппозиции сталинским репрессиям 30-х годов. О
днако архивные документы рисуют совершенно иную картину. По словам Маму
лова, начальника секретариата Берии, Орджоникидзе подготовил и собстве
нноручно написал заявление в Комиссию партконтроля, подтверждавшее, чт
о Берия был послан коммунистической партией в организацию азербайджан
ских националистов, с тем, чтобы проникнуть в их спецслужбу. Его работа та
м представляла ценность для большевистского подполья Баку в период 1918-1920
годов. Этот документ находится в «фонде Берии», в президентском архиве. Т
ам же должны быть документы, подтверждающие личные конфликты Сталина с О
рджоникидзе. Последний защищал отдельных людей, но нет никаких свидетел
ьств того, что он в принципе возражал против арестов и репрессий.
В январе 1991 года в журнале «Известия ЦК КПСС» был неожиданно напечатан пр
отокол Пленума ЦК по делу Берии. Выступления на Пленуме Молотова, Маленк
ова, Хрущева, Микояна и других показывают, что обвинения против Берии осн
овывались на слухах, которые сами же члены Президиума ЦК и распространял
и. Протокол не содержит никаких прямых улик, зато пестрит неопределенным
и замечаниями: «Я думал», «С самого начала я ему не доверял» и тому подобно
е.
Вслед за арестом Берии, в конце июня или начале июля 1953 года, Маленков назна
чил секретаря ЦК партии Шаталина по совместительству первым заместите
лем министра внутренних дел, поручив ему курирование внешней разведки. Я
сразу же доложил ему о своей работе, направленной против американских с
тратегических баз, и попросил дальнейших указаний, показывая, что меня в
олнуют серьезные дела, а не интриги властей. Я попросил его санкциониров
ать дальнейшее изучение боеготовности натовских баз. В ответ он заявил:
Ч Я здесь не для того, чтобы что-то решать. И подписывать документы не соб
ираюсь.
И возвратил мою записку-рапорт без комментариев.
После того как об аресте Берии объявили официально и он был исключен из п
артии и назван врагом народа, состоялся партийный актив руководящего со
става Министерства внутренних дел. Выступления Маленкова и Шаталина с о
бъяснением причин ареста Берии для профессионалов, собравшихся в конфе
ренц-зале, прозвучали наивно и по-детски беспомощно. Аудитория молча выс
лушала откровения Шаталина о том, что для усыпления бдительности Берии Ц
ентральный Комитет сознательно пошел на обман, принимая заведомо ложны
е решения и отдавая соответствующие распоряжения. Все это было беспреце
дентно. Все мы верили, что наше руководство ни при каких обстоятельствах
не примет директивы для обмана членов партии даже ради самой благородно
й цели.
Я был тогда настолько наивен, что верил: при Сталине все было по-другому. Д
а и все мы полагали, что подобный цинизм невозможен. Шаталин между тем про
должал свое выступление. По его словам, руководство Центрального Комите
та партии и товарищ Маленков вместе с прославленными военачальниками
Ч он упомянул маршала Жукова и генералов Батицкого и Москаленко, которы
е помогли провести арест Берии, Ч совершили героический подвиг.
Ч Совсем непросто было спланировать и провести арест такого злодея, Ч
сказал Шаталин.
Эйтингон, Райхман и я, сидевшие рядом, обменялись многозначительными взг
лядами. Мы сразу поняли, что никакого бериевского заговора не существует
, был антибериевский заговор в руководстве страны.
Сразу после Шаталина слово взял заместитель министра по кадрам Обручни
ков и назвал Райхмана, Эйтингона и меня лицами, не заслуживающими довери
я. Он вовсе не был нашим врагом Ч он выполнял то, что ему приказали. Обручн
иков обрушился на меня за то, что я окружил себя одиозными и подозрительн
ыми личностями вроде Эйтингона, Серебрянского и Василевского, ранее аре
стовывавшимися и отстраненными от работы в разведке. Все мои попытки отв
етить на эти обвинения пресекались председательствовавшим Серовым.
Лишь в 1991 году я узнал: Обручников просто повторил слово в слово то, что ска
зал Круглов на Пленуме в Кремле. В отличие от Серова Круглов не был ключев
ой фигурой в заговоре против Берии: он так за себя боялся, что в эти тревож
ные дни потерял половину своего веса.
Шаталин сообщил, что начальник отделения в контрразведывательном упра
влении полковник Потапов проявил политическую близорукость и вопиющую
некомпетентность: встречаясь со своими осведомителями накануне арест
а Берии, он позволил себе восхвалить его политическую прозорливость. Шат
алин процитировал письмо осведомителя, учившегося в Институте иностра
нных языков. Я увидел, как побледнело лицо Потапова, услышавшего вопрос М
аленкова: «Этот человек здесь?» Потапов поднялся, но был не в состоянии чт
о-либо сказать. Вмешался Серов, заявивший, что такие безответственные лю
ди, допускающие антипартийные высказывания, не могут присутствовать на
закрытых партсобраниях, и Потапов был выдворен из зала. К его счастью, он н
е занимал столь высокое положение, чтобы стоило затевать громкое дело,
Ч его уволили из органов с партийным взысканием.
Хотя партактив и выбил меня из душевного равновесия, я все еще надеялся, ч
то жизнь в министерстве вскоре снова войдет в нормальную колею. Я аккура
тно являлся на работу, но никаких существенных дел мне не поручали. Судя п
о моим заметкам, актив состоялся 15 июля, а 5 августа меня вызвали в кабинет к
Круглову и приказали принести агентурное дело Стаменова, болгарского п
осла в Москве в 1941Ч 1944 годах, агента НКВД, которого я курировал. Без всякого
объяснения Круглов сказал, что нас ждут в «инстанции», Ч это означало, чт
о мы едем в Кремль. Мы проехали через Спасские ворота и повернули направо
к знакомому мне зданию Совета Министров. Там мы прошли тем же самым корид
ором, как и феврале 1953 года, когда я последний раз видел Сталина. Приняли на
с весьма своеобразно. Мы с Кругловым сразу поняли: должно произойти что-т
о необычное. Вместо того, чтобы пригласить министра и его подчиненного в
кабинет, начальник секретариата Маленкова попросил Круглова остаться
в приемной (такого не случалось при Сталине), а мне предложил пройти в бывш
ий кабинет Сталина.
Это не было случайностью. Руководители страны отдавали себе отчет в том,
что Круглов и Серов, возглавлявшие МВД, не были в курсе ряда важных детале
й и обстоятельств в работе органов безопасности 1945Ч 1953 годов, ибо МВД, возг
лавляемое ими, лишь взаимодействовало с МГБ при Абакумове и Игнатьеве. В
полне возможно, что члены Президиума ЦК еще не решили для себя вопрос, сто
ит ли их посвящать в ряд особых акций внутри страны и за рубежом, в которых
были лично замешаны, помимо Берии, Хрущев, Молотов, Маленков и Булганин Ч
нынешние обвинители Берии.
В бывшем кабинете Сталина за столом заседаний Президиума ЦК сидели Хрущ
ев, Молотов, Маленков, Булганин, Микоян и Ворошилов. Хотя считалось, что в к
ачестве Председателя Совета Министров Маленков был главой коллективно
го руководства, приветствовал меня и предложил сесть не он, а Хрущев. По сл
ожившейся практике на встречах такого рода было принято официальное об
ращение по фамилии с добавлением слова «товарищ». Однако Хрущев обратил
ся ко мне иначе:
Ч Добрый день, товарищ генерал. Вы выглядите прямо как на картинке (я был
в военной форме). Садитесь.
Потом он продолжал уже в обычной официальной манере партийного руковод
ителя:
Ч Товарищ Судоплатов, вы знаете, что мы арестовали Берию за предательск
ую деятельность. Вы работали с ним многие годы. Берия пишет, что хочет с на
ми объясниться. Но мы не хотим с ним разговаривать. Мы пригласили вас, чтоб
ы выяснить некоторые его предательские действия. Думаем, что вы будете о
ткровенны в своих ответах перед партией.
Помолчав, я ответил:
Ч Мой партийный долг Ч представить руководству партии и правительств
а истинные факты. Ч Объяснив, что меня поразило разоблачение Берии как в
рага народа, я добавил: Ч К сожалению, я узнал о его заговоре против прави
тельства лишь из официального сообщения.
В разговор вступил Маленков и потребовал, чтобы я объяснил свое участие
в тайных попытках Берии в первые месяцы войны установить контакт с Гитле
ром, чтобы начать мирные переговоры на основе территориальных уступок.
Стаменов был нашим давним агентом, ответил я. В начале войны, 25 июля, Берия в
ызвал меня к себе и приказал встретиться со Стаменовым. Мне надлежало ис
пользовать его для распространения дезинформации среди дипломатическ
ого корпуса в Москве. Дезинформация сводилась к тому, что мирное урегули
рование с немцами на основе территориальных уступок вполне возможно. Я у
точнил при этом, что Берия хотел встретиться со Стаменовым сам, но ему зап
ретил Молотов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
а, у кого-то не выдержали бы нервы и в Кремле началась стрельба? Последств
ия могли быть трагическими. Позже я узнал, что маршал Жуков услышал о план
е ареста Берии всего за несколько часов до того, как это произошло.
Людвигова арестовали на футбольном матче двое высокопоставленных офиц
еров оперативного управления МВД. поджидавшие его у выхода со стадиона «
Динамо». Они официально объявили ему, что он находится под трестом, и отве
зли в Бутырскую тюрьму. Позже, в тюрьме, он рассказал мне, что в тот момент р
ешил: его арестовывают по приказу Берии, и поэтому был потрясен, когда чер
ез несколько дней на допросе следователи сказали ему, что он обвиняется
вместе с Берией в заговоре против советского правительства. Он подумал,
не провокация ли это со стороны Берии, чтобы вырвать у него ложные призна
ния и избавиться от него. Потом мелькнула мысль: раз он женат на племянниц
е Микояна, Берия, близко знавший Микояна и иногда ссорившийся с ним, хочет
иметь на него компромат. Впрочем, достаточно скоро прокуроры убедили Люд
вигова в том, что обвинения против него и Берии могут закончиться расстр
елом обоих.
Саркисова арестовали в отпуске, и он также был совершенно уверен, что это
сделано по приказу Берии.
Было ясно, что за переворотом в Кремле стоял Хрущев и арестовали Берию ег
о люди, не Круглов и Серов, заместители министра внутренних дел, а военные
, подчинявшиеся непосредственно Булганину, который, как было известно вс
ем, являлся человеком Хрущева. В 30-х годах они вместе работали в Москве, Хру
щев был первым секретарем МК и МГК партии, а Булганин председателем Мосс
овета. Тот факт, что Берию держали под арестом у военных, свидетельствова
л: Хрущев взял «дело» Берии в свои руки.
Позже я узнал, что военные по приказу Булганина пошли на беспрецедентный
шаги не позволили Круглову, новому министру внутренних дел, провести до
прос Берии. Маленков, формально все еще остававшийся главой правительст
ва, хотя и отдал приказ об аресте Берии, на самом деле уже мало влиял на ход
событий. Будучи близким к Берии человеком в предшествовавшее десятилет
ие, он, по существу, тоже был обречен.
Воспоминания Хрущева об аресте Берии выглядят неубедительными. Сейчас
установлено, что Берия не вступал ни в какие заговоры с целью захвата вла
сти и свержения коллективного руководства. Для этого у него не было реал
ьной силы и поддержки в партийно-государственном аппарате. Предприняты
е им инициативы показывали, что он хотел лишь усилить свое влияние в реше
нии вопросов как внутренней, так и внешней политики. Берия использовал с
вои личные связи с Маленковым и фактически поставил его в трудное положе
ние, изолировав от других членов Президиума ЦК партии. Однако положение
Берии целиком зависело от Маленкова и его поддержки. Берия раздражал Мал
енкова: в союзе с Хрущевым Берия поспешил избавиться от Игнатьева, челов
ека Маленкова, который отвечал за партийный контроль над органами безоп
асности. Маленков, в свою очередь, переоценил собственные силы; он не виде
л, что поддержка Берии была решающей для его положения в Президиуме ЦК. Де
ло в том, что Берия, Первухин, Сабуров и Маленков представляли относитель
но молодое поколение в советском руководстве. «Старики» Ч Молотов, Воро
шилов, Микоян, Каганович, Ч лишенные Сталиным реальной власти в последн
ие годы его правления, враждебно относились к этому молодому поколению,
пришедшему к власти в результате репрессий 30-хЧ 40-х годов. Между этими дву
мя возрастными группами в мартеЧ апреле 1953 года установилось зыбкое рав
новесие, но общественный престиж старших лидеров был выше, чем у Маленко
ва, Хрущева и Берии, которые в глазах народа являлись прислужниками Стал
ина, а вовсе не любимыми вождями.
Хрущев успешно маневрировал между двумя этими группами Ч он поддержив
ал Берию, чтобы ослабить Маленкова, когда Игнатьев оказался скомпромети
рованным после провала дела о «заговоре врачей». Поддерживал он его и то
гда, когда надо было лишить Маленкова власти, которую давал ему пост секр
етаря ЦК. Сейчас мне совершенно ясно, что Хрущев вовремя воспользовался
недовольством среди других руководителей, вызванным всплеском активно
сти Берии, чтобы устранить его. В 1952 голу был упразднен пост Генерального с
екретаря ЦК партии, это сделало Хрущева единственным членом Президиума
ЦК КПСС среди секретарей ЦК. Для достижения высшей власти в стране ему не
обходимо было избавиться от Маленкова как от главы правительства и ЦК. Д
ля этого нужно было разрушить альянс Маленков Ч Берия, который обеспечи
вал Маленкову реальную власть и контроль за работой партийного и госуда
рственного аппарата. Хрущеву необходимо было поставить во главе органо
в безопасности и прокуратуры преданных ему людей.
Архивные документы свидетельствуют, что Хрущев после ареста Берии пере
хватил инициативу. Под его нажимом Президиум ЦК снял генерального проку
рора Сафонова и назначил на эту должность хрущевского протеже Руденко. Т
олько что назначенному генеральному прокурору 29 июня 1953 года поручили ра
сследование дела Берии. Чтобы представить себе, в какой спешке оно прово
дилось, следует иметь в виду, что его вели в основном те же следователи, ко
торые до этого занимались прокурорским надзором так называемого «сион
истского заговора» и «дела МГБ». Я никогда не верил, что Берия организова
л заговор, чтобы захватить власть. Теперь меня в этом еще больше убедил пи
сатель Кирилл Столяров, имевший возможность познакомиться с материала
ми дела Берии. В обвинительном заключении нет ссылок на его приказы, конк
ретные даты или устные распоряжения. Нет там и указания на места встреч «
заговорщиков» и содержания их плана захвата власти. Напротив, материалы
дела говорят о том, что Берия в это время был занят своими любовными похож
дениями. Столяров задал вопрос: как может человек, стремящийся к захвату
власти, проводить время с любовницей в тот день, когда им якобы назначен г
осударственный переворот? В деле нет никаких ссылок на то, какие силы он п
ланировал использовать для переворота.
Обвинения против Берии базировались лишь на его «предательских инициа
тивах» в области национальной политики, шагах, направленных на урегулир
ование отношений с Югославией, и его намерениях объединения Германии. По
словам Столярова, версия о «заговоре» включала связь Берии с британской
«Интеллидженс сервис»: прокурор сделал это заключение, основываясь на п
риказе Берии о прекращении следствия по делу Майского, нашего посла в Ве
ликобритании, обвинявшегося в шпионаже в пользу англичан. В обвинительн
ом заключении, рассказал мне Столяров, утверждалось, что Майский должен
был занять пост министра иностранных дел в правительстве Берии. Берию об
виняли в том, что он без санкции ЦК дал распоряжение о подготовке испытан
ия водородной бомбы. Между тем этот приказ никто не отменил после его аре
ста, и подготовка продолжалась весь июнь, когда Берия уже сидел в тюрьме, а
испытание провели в августе.
Одно из главных обвинений против Берии заключалось в том, что во время гр
ажданской войны, в 1919 году, он являлся агентом мусаватистской националист
ической разведки и якобы установил тайные контакты с британской спецсл
ужбой в Баку, которая внедрила его в большевистскую организацию. В приго
воре по его делу утверждалось, что Берия уничтожил всех свидетелей своег
о предательского поведения в годы гражданской войны на Кавказе и оклеве
тал память славного большевика Серго Орджоникидзе, героя грузинского н
арода и верного друга Ленина и Сталина.
Позднее, в 50-х годах и до августовского путча 1991 года, все руководители от Хр
ущева до Горбачева продолжали утверждать, что Орджоникидзе стал жертво
й Сталина и Берии из-за своей оппозиции сталинским репрессиям 30-х годов. О
днако архивные документы рисуют совершенно иную картину. По словам Маму
лова, начальника секретариата Берии, Орджоникидзе подготовил и собстве
нноручно написал заявление в Комиссию партконтроля, подтверждавшее, чт
о Берия был послан коммунистической партией в организацию азербайджан
ских националистов, с тем, чтобы проникнуть в их спецслужбу. Его работа та
м представляла ценность для большевистского подполья Баку в период 1918-1920
годов. Этот документ находится в «фонде Берии», в президентском архиве. Т
ам же должны быть документы, подтверждающие личные конфликты Сталина с О
рджоникидзе. Последний защищал отдельных людей, но нет никаких свидетел
ьств того, что он в принципе возражал против арестов и репрессий.
В январе 1991 года в журнале «Известия ЦК КПСС» был неожиданно напечатан пр
отокол Пленума ЦК по делу Берии. Выступления на Пленуме Молотова, Маленк
ова, Хрущева, Микояна и других показывают, что обвинения против Берии осн
овывались на слухах, которые сами же члены Президиума ЦК и распространял
и. Протокол не содержит никаких прямых улик, зато пестрит неопределенным
и замечаниями: «Я думал», «С самого начала я ему не доверял» и тому подобно
е.
Вслед за арестом Берии, в конце июня или начале июля 1953 года, Маленков назна
чил секретаря ЦК партии Шаталина по совместительству первым заместите
лем министра внутренних дел, поручив ему курирование внешней разведки. Я
сразу же доложил ему о своей работе, направленной против американских с
тратегических баз, и попросил дальнейших указаний, показывая, что меня в
олнуют серьезные дела, а не интриги властей. Я попросил его санкциониров
ать дальнейшее изучение боеготовности натовских баз. В ответ он заявил:
Ч Я здесь не для того, чтобы что-то решать. И подписывать документы не соб
ираюсь.
И возвратил мою записку-рапорт без комментариев.
После того как об аресте Берии объявили официально и он был исключен из п
артии и назван врагом народа, состоялся партийный актив руководящего со
става Министерства внутренних дел. Выступления Маленкова и Шаталина с о
бъяснением причин ареста Берии для профессионалов, собравшихся в конфе
ренц-зале, прозвучали наивно и по-детски беспомощно. Аудитория молча выс
лушала откровения Шаталина о том, что для усыпления бдительности Берии Ц
ентральный Комитет сознательно пошел на обман, принимая заведомо ложны
е решения и отдавая соответствующие распоряжения. Все это было беспреце
дентно. Все мы верили, что наше руководство ни при каких обстоятельствах
не примет директивы для обмана членов партии даже ради самой благородно
й цели.
Я был тогда настолько наивен, что верил: при Сталине все было по-другому. Д
а и все мы полагали, что подобный цинизм невозможен. Шаталин между тем про
должал свое выступление. По его словам, руководство Центрального Комите
та партии и товарищ Маленков вместе с прославленными военачальниками
Ч он упомянул маршала Жукова и генералов Батицкого и Москаленко, которы
е помогли провести арест Берии, Ч совершили героический подвиг.
Ч Совсем непросто было спланировать и провести арест такого злодея, Ч
сказал Шаталин.
Эйтингон, Райхман и я, сидевшие рядом, обменялись многозначительными взг
лядами. Мы сразу поняли, что никакого бериевского заговора не существует
, был антибериевский заговор в руководстве страны.
Сразу после Шаталина слово взял заместитель министра по кадрам Обручни
ков и назвал Райхмана, Эйтингона и меня лицами, не заслуживающими довери
я. Он вовсе не был нашим врагом Ч он выполнял то, что ему приказали. Обручн
иков обрушился на меня за то, что я окружил себя одиозными и подозрительн
ыми личностями вроде Эйтингона, Серебрянского и Василевского, ранее аре
стовывавшимися и отстраненными от работы в разведке. Все мои попытки отв
етить на эти обвинения пресекались председательствовавшим Серовым.
Лишь в 1991 году я узнал: Обручников просто повторил слово в слово то, что ска
зал Круглов на Пленуме в Кремле. В отличие от Серова Круглов не был ключев
ой фигурой в заговоре против Берии: он так за себя боялся, что в эти тревож
ные дни потерял половину своего веса.
Шаталин сообщил, что начальник отделения в контрразведывательном упра
влении полковник Потапов проявил политическую близорукость и вопиющую
некомпетентность: встречаясь со своими осведомителями накануне арест
а Берии, он позволил себе восхвалить его политическую прозорливость. Шат
алин процитировал письмо осведомителя, учившегося в Институте иностра
нных языков. Я увидел, как побледнело лицо Потапова, услышавшего вопрос М
аленкова: «Этот человек здесь?» Потапов поднялся, но был не в состоянии чт
о-либо сказать. Вмешался Серов, заявивший, что такие безответственные лю
ди, допускающие антипартийные высказывания, не могут присутствовать на
закрытых партсобраниях, и Потапов был выдворен из зала. К его счастью, он н
е занимал столь высокое положение, чтобы стоило затевать громкое дело,
Ч его уволили из органов с партийным взысканием.
Хотя партактив и выбил меня из душевного равновесия, я все еще надеялся, ч
то жизнь в министерстве вскоре снова войдет в нормальную колею. Я аккура
тно являлся на работу, но никаких существенных дел мне не поручали. Судя п
о моим заметкам, актив состоялся 15 июля, а 5 августа меня вызвали в кабинет к
Круглову и приказали принести агентурное дело Стаменова, болгарского п
осла в Москве в 1941Ч 1944 годах, агента НКВД, которого я курировал. Без всякого
объяснения Круглов сказал, что нас ждут в «инстанции», Ч это означало, чт
о мы едем в Кремль. Мы проехали через Спасские ворота и повернули направо
к знакомому мне зданию Совета Министров. Там мы прошли тем же самым корид
ором, как и феврале 1953 года, когда я последний раз видел Сталина. Приняли на
с весьма своеобразно. Мы с Кругловым сразу поняли: должно произойти что-т
о необычное. Вместо того, чтобы пригласить министра и его подчиненного в
кабинет, начальник секретариата Маленкова попросил Круглова остаться
в приемной (такого не случалось при Сталине), а мне предложил пройти в бывш
ий кабинет Сталина.
Это не было случайностью. Руководители страны отдавали себе отчет в том,
что Круглов и Серов, возглавлявшие МВД, не были в курсе ряда важных детале
й и обстоятельств в работе органов безопасности 1945Ч 1953 годов, ибо МВД, возг
лавляемое ими, лишь взаимодействовало с МГБ при Абакумове и Игнатьеве. В
полне возможно, что члены Президиума ЦК еще не решили для себя вопрос, сто
ит ли их посвящать в ряд особых акций внутри страны и за рубежом, в которых
были лично замешаны, помимо Берии, Хрущев, Молотов, Маленков и Булганин Ч
нынешние обвинители Берии.
В бывшем кабинете Сталина за столом заседаний Президиума ЦК сидели Хрущ
ев, Молотов, Маленков, Булганин, Микоян и Ворошилов. Хотя считалось, что в к
ачестве Председателя Совета Министров Маленков был главой коллективно
го руководства, приветствовал меня и предложил сесть не он, а Хрущев. По сл
ожившейся практике на встречах такого рода было принято официальное об
ращение по фамилии с добавлением слова «товарищ». Однако Хрущев обратил
ся ко мне иначе:
Ч Добрый день, товарищ генерал. Вы выглядите прямо как на картинке (я был
в военной форме). Садитесь.
Потом он продолжал уже в обычной официальной манере партийного руковод
ителя:
Ч Товарищ Судоплатов, вы знаете, что мы арестовали Берию за предательск
ую деятельность. Вы работали с ним многие годы. Берия пишет, что хочет с на
ми объясниться. Но мы не хотим с ним разговаривать. Мы пригласили вас, чтоб
ы выяснить некоторые его предательские действия. Думаем, что вы будете о
ткровенны в своих ответах перед партией.
Помолчав, я ответил:
Ч Мой партийный долг Ч представить руководству партии и правительств
а истинные факты. Ч Объяснив, что меня поразило разоблачение Берии как в
рага народа, я добавил: Ч К сожалению, я узнал о его заговоре против прави
тельства лишь из официального сообщения.
В разговор вступил Маленков и потребовал, чтобы я объяснил свое участие
в тайных попытках Берии в первые месяцы войны установить контакт с Гитле
ром, чтобы начать мирные переговоры на основе территориальных уступок.
Стаменов был нашим давним агентом, ответил я. В начале войны, 25 июля, Берия в
ызвал меня к себе и приказал встретиться со Стаменовым. Мне надлежало ис
пользовать его для распространения дезинформации среди дипломатическ
ого корпуса в Москве. Дезинформация сводилась к тому, что мирное урегули
рование с немцами на основе территориальных уступок вполне возможно. Я у
точнил при этом, что Берия хотел встретиться со Стаменовым сам, но ему зап
ретил Молотов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73