Обстановка в республике накалялась еще и по
тому, что там ширилось и поддерживаемое нами забастовочное движение. Угл
ублялся и экономический кризис, вызванный начавшейся войной: традицион
ные торговые связи региона с Британией и Западной Европой оказались обо
рванными.
Чичаев и Ветров, советник нашего полпредства в Риге, пришли ко мне, и Ветро
в предложил сыграть на личных амбициях Мунтерса, чья репутация в Берлине
была довольно устойчивой из-за его частых встреч с Риббентропом. Что кас
ается Ульманиса, то его правительство не пользовалось особой популярно
стью в результате ошибок в экономической области, с одной стороны, прими
ренческой позиции, занятой им по отношению к шовинистически настроенны
м немецким бизнесменам в Риге Ч с другой. Эти коммерсанты скупали все на
иболее ценное, что было в республике, широко пользуясь теми преимущества
ми, которые открывались перед ними из-за прекращения торговых связей Ла
твии с Западной Европой. Кстати, около семидесяти процентов всего латвий
ского экспорта шло в Германию Ч по существу по демпинговым ценам. Я инфо
рмировал Берию и Молотова, что правительство Латвии опирается не стольк
о на поддержку регулярных воинских формирований, сколько на вспомогате
льные полицейские части, составленные в основном из сыновей фермеров и м
елких торговцев.
По нашему убеждению, министр иностранных дел Мунтерс был идеальной фигу
рой для того, чтобы возглавить правительство, приемлемое как для немецки
х, так и для советских интересов. Когда он обязал ведущие латвийские газе
ты опубликовать фотографию Молотова (в честь его 50-летия), мы восприняли э
то как знак его готовности установить личные контакты с Молотовым. Наша
реакция была незамедлительной: мне тут же выдали дипломатический паспо
рт на имя Матвеева, а Мунтерса информировали о том, что с ним хотел бы встр
етиться Матвеев, специальный советник Молотова, для того чтобы латвийск
ий министр мог через него передать все то важное, что у него могло быть пом
имо протокола. Эти неофициальные послания будут затем вручены советско
му руководству. Был июнь 1940 года Ч и действовать следовало срочно. Вот поч
ему до Риги я добирался не поездом, а на борту скоростного советского бом
бардировщика. В Риге я вместе с Ветровым нанес тайный визит Мунтерсу, выр
азив во время нашей встречи пожелание советского правительства как мож
но скорее произвести перестановки в составе кабинета министров респуб
лики, в тем чтобы он, Мунтерс, смог возглавить новое коалиционное правите
льство.
Мой визит был частью комплексной операции по захвату контроля над прави
тельством Латвии. Руководил ею Меркулов, первый заместитель Берии, тайно
прилетевший в Ригу еще до меня для координации плана действий на месте. Н
аходясь в Риге под видом советника Молотова, я докладывал обо всем Мерку
лову, у которого был прямой выход по телефону на Молотова и Берию. Между те
м правительству в Риге был предъявлен ультиматум. В результате президен
т Ульманис вынужден был уйти со своего поста, наши войска оккупировали Л
атвию и экс-президента арестовали. Обстановка изменила правила игры. Не
мцы оказались слишком глубоко втянутыми в военные операции на Западе, чт
обы интересоваться событиями, происходящими в Латвии. В связи с этим Мол
отов и Сталин решили поставить во главе прибалтийских государств не тех
, кто устраивал бы обе стороны (как, например, тот же Мунтерс), а надежных люд
ей, близких к компартии. Правда, некоторые из первоначальных условий, пре
дполагавших создание коалиционных правительств, все же сохранялись. Та
к, скажем, латвийским и эстонским генералам были присвоены звания, анало
гичные званиям в Красной Армии, а Мунтерса хотя и арестовали, но сделали э
то не сразу.
Вместе с Ветровым я отправился в резиденцию Мунтерса, где нами были пред
приняты все меры, чтобы упаковать его имущество и без лишнего шума вывез
ти всех членов семьи в Москву. Оттуда их перевезли в Воронеж, где Мунтерса
определили на должность профессора в Воронежский университет. Немецку
ю сторону мы официально уведомили, что по-прежнему считаем Мунтерса пол
итически значимой фигурой. Находясь под нашим контролем, он встречался в
Москве за обедом с немецкими дипломатическими представителями, но судь
ба его уже была решена, и ему не удалось стать даже марионеточным главой п
равительства. В 1941 году, когда началась война с Германией, Мунтерса аресто
вали и приговорили к длительному сроку тюремного заключения за деятель
ность, враждебную советскому правительству. По странному стечению обст
оятельств я встретился с Мунтерсом во Владимирской тюрьме в конце 1958 или
начале 1959 года. Когда его выпустили, он остался жить во Владимире. Выйдя на
пенсию, он публиковал статьи в «Известиях», доказывая неизбежность союз
а Латвии с СССР.
Судьба прибалтийских государств, которую первоначально определяли в К
ремле и в Берлине, во многом похожа на судьбу восточноевропейских, предр
ешенную в свое время в Ялте. Сходство тут разительное: и в том и в другом сл
учае предварительным соглашением предусматривалось создание коалици
онных правительств, дружественных обеим сторонам. Нам нужна была буферн
ая зона, отделявшая нас от сфер влияния других мировых держав, и мы проявл
яли готовность идти на жесткую конфронтацию в тех районах, где к концу во
йны находились войска Красной Армии. Снова повторюсь, задачу построения
коммунизма Кремль видел главным образом в том, чтобы всемерно укреплять
мощь советского государства. Роль мировой державы мы могли играть лишь в
том случае, если государство обладало достаточной военной силой и было
в состоянии подчинить своему влиянию страны, находящиеся у наших границ
. Идея пропаганды сверху коммунистической революции во всем мире была ды
мовой завесой идеологического характера, призванной утвердить СССР в р
оли сверхдержавы, влияющей на все события в мире. Хотя изначально эта кон
цепция и была идеологической, она постепенно стала реальным политическ
им курсом. Такая возможность открылась перед нашим государством впервы
е после подписания Пакта Молотова Ч Риббентропа. Ведь отныне, как подтв
ерждали секретные протоколы, одна из ведущих держав мира признавала меж
дународные интересы Советского Союза и его естественное желание расши
рять свои границы.
После истории с Гукасовым, о которой я рассказал, но еще до того, как Латви
я была оккупирована нашими войсками, Берия неожиданно вызвал меня к себе
и предложил сопровождать его на футбольный матч на стадионе «Динамо». Н
икаких объяснений он не дал Ч это был приказ. Играли «Спартак», команда п
рофсоюзов, и «Динамо», команда НКВД: в те годы каждая встреча этих команд б
ыла сама по себе событием. Поначалу я решил, что Берия хочет, чтобы я прису
тствовал во время его беседы с агентом в ресторане. Ресторан находился п
ри стадионе и был идеальным местом для встреч с агентами, так как кабинет
ы там были оборудованы подслушивающими устройствами. Когда мы приехали
на стадион и вышли из машины, я следовал за Берией на почтительном рассто
янии, поскольку к нему сразу подошли Кобулов, Цанава, Масленников и други
е замы, тут же окружившие своего шефа. Обернувшись, он, однако, сделал мне з
нак подойти ближе и идти рядом Ч так я очутился в правительственной лож
е. Берия представил меня Маленкову и другим партийным и государственным
деятелям. Надо сказать, что чувствовал я себя крайне неловко. Все это врем
я я просидел молча, но сам факт моего присутствия на правительственной т
рибуне дал понять Круглову, Серову, Цанаве и другим, что пора прекратить р
аспространять слухи о моих подозрительных контактах, связях и о каких-т
о компрометирующих меня материалах, имевшихся в следственной части. Они
должны были убедиться, что отныне я отношусь к разряду доверенных людей
в глазах руководства страны.
Мне повезло, что все мои встречи с Берией Ч и у него на квартире, и на даче
Ч неизменно носили сугубо деловой характер. Это относится даже к тому с
лучаю, когда я вместе с ним присутствовал на свадьбе его протеже Вардо Ма
ксималишвили, привлекательной грузинки, которая прошла обучение азам р
азведки под руководством моей жены. Ходили слухи, что она стала любовниц
ей Берии еще в Тбилиси, будучи студенткой медицинского факультета, а пос
ле переезда в столицу он взял ее на работу в свой секретариат, затем устро
ил так, что она вышла замуж за рядового сотрудника НКВД, тоже грузина. На с
вадьбу меня пригласили, чтобы я пригляделся к ней и ее мужу и оценил их ман
еру поведения (например, не слишком ли много они пьют). Такая необходимост
ь была вызвана тем, что молодоженов собирались направить в Париж для раб
оты в тамошней общине грузинских эмигрантов.
После одного или двух лет работы в Париже Вардо возвратилась в Москву, гд
е до 1952 года прослужила в разведке. В 1952 году ее арестовали, обвинив в том, что
, находясь в Париже, она участвовала в заговоре против советского госуда
рства, готовившемся грузинскими эмигрантами под руководством влиятель
ной антисоветской мегрельской организации Ч здесь явно имелся в виду Б
ерия, который был мегрелом. Ее бросили в тюрьму по прямому приказу Сталин
а, и она оставалась там до его смерти в 1953 году. Ее сразу же освободили по рас
поряжению Берии, но после его свержения опять арестовали и два года прод
ержали в заключении. Выйдя из тюрьмы, она вернулась к своей прежней профе
ссии медика. К списку обрушившихся на ее голову бед надо добавить еще одн
у. В 1939 или 1940 году Моссовет выдал им с мужем ордер на квартиру, ранее принадл
ежавшую нашему известному театральному режиссеру Всеволоду Мейерхоль
ду, репрессированному по приказу Сталина. Кстати говоря, квартира эта ис
пользовалась НКВД в качестве явочной. Во время новой кампании по дестали
низации при Горбачеве на Вардо стали всячески давить, требуя, чтобы она о
свободила квартиру. Выселить ее в законном порядке Моссовету было весьм
а затруднительно, поскольку у нее имелись документы, подтверждающие, что
Вардо сама является жертвой политических репрессий. После того как по т
елевидению, правда, без указания фамилии Вардо, был показан сюжет о ситуа
ции с квартирой Мейерхольда, это дело начало приобретать огласку. Тогда
КГБ, желая избежать громкого скандала, сумел подобрать для нее и ее семьи
равноценную жилплощадь.
Пакт Молотова Ч Риббентропа имел для нас еще одно последствие Ч присое
динение Западной Украины. После оккупации Польши немецкими войсками на
ша армия заняла Галицию и Восточную Польшу. Галиция всегда была оплотом
украинского националистического движения, которому оказывали поддерж
ку такие лидеры, как Гитлер и Канарис в Германии, Бенеш в Чехословакии и фе
деральный канцлер Австрии Энгельберт Дольфус. Столица Галиции Львов сд
елалась центром, куда стекались беженцы из Польши, спасавшиеся от немецк
их оккупационных войск. Польская разведка и контрразведка переправили
во Львов всех своих наиболее важных заключенных Ч тех, кого подозревали
в двойной игре во время немецко-польской конфронтации 30-х годов. О том, чт
о творилось в Галиции, я узнал лишь в октябре 1939 года, когда Красная Армия з
аняла Львов. Первый секретарь компартии Украины Хрущев и его нарком внут
ренних дел Серов выехали туда, чтобы проводить на месте кампанию советиз
ации Западной Украины. Мою жену направили во Львов вместе с Павлом Журав
левым начальником немецкого направления нашей разведки. Мне было трево
жно: ее подразделение занималось немецкими агентами и подпольными орга
низациями украинских националистов, а во Львове атмосфера была разител
ьно не похожа на положение дел в советской части Украины.
Во Львове процветал западный капиталистический образ жизни: оптовая и р
озничная торговля находилась в руках частников, которых вскоре предсто
яло ликвидировать в ходе советизации. Огромным влиянием пользовалась у
краинская униатская церковь, местное население оказывало поддержку ор
ганизации украинских националистов, возглавлявшейся людьми Бандеры. П
о нашим данным, ОУН действовала весьма активно и располагала значительн
ыми силами. Кроме того, она обладала богатым опытом подпольной деятельно
сти, которого, увы, не было у серовской «команды». Служба контрразведки ук
раинских националистов сумела довольно быстро выследить некоторые яво
чные квартиры НКВД во Львове. Метод их слежки был крайне прост; они начина
ли ее возле здания горотдела НКВД и сопровождали каждого, кто выходил от
туда в штатском и… в сапогах, что выдавало в нем военного: украинские чеки
сты, скрывая под пальто форму, забывали такой «пустяк», как обувь. Они, вид
имо, не учли, что на Западной Украине сапоги носили одни военные. Впрочем,
откуда им было об этом знать, когда в советской части Украины сапоги носи
ли все, поскольку другой обуви просто нельзя было достать.
О провале явочных квартир доложили Центру, а моя жена перебралась в гост
иницу «Центральная», сначала под видом беженки из Варшавы, а затем выдав
ала себя за журналистку из «Известий». Она широко использовала свой опыт
работы с польскими беженцами в Белоруссии в 20-х годах. По-польски она гово
рила свободно, и вскоре ей удалось установить дружеские отношения с одно
" семьей польских евреев из Варшавы. Она помогла им выехать в Москву, где и
х встретили мы, дали денег и отправили в США к родственникам. Мы договорил
ись, что «дружеские отношения» будут продолжены, а это означало: в случае
необходимости советская разведслужба сможет на них рассчитывать. Они н
е знали, что моя жена Ч оперативный работник, и согласились на дальнейшу
ю связь. Уже позднее, после моего ареста, турист из США, один из родственни
ков этой семьи, приехав в Москву в 1960 году, пытался разыскать мою жену в изд
ательстве «Известия», где, как Эмма в свое время говорила, она работает пе
реводчицей. Они встретились весьма сердечно, но для разведывательных це
лей этого человека не разрабатывали.
Серов и Хрущев игнорировали предупреждения Журавлева, считавшего, что п
о отношению к местным украинским лидерам и деятелям культуры следует пр
оявлять максимум терпения. Многие из них были достаточно широко известн
ы в Праге, Вене и Берлине. Так, Серов арестовал Кост-Левицкого, являвшегос
я одно время главой бывшей независимой Украинской Народной Республики.
Хрущев незамедлительно сообщил об этом аресте Сталину, подчеркивая сво
и заслуги в деле нейтрализации потенциального премьера украинского пр
авительства в изгнании. Кост-Левицкого этапировали из Львова в Москву и
заключили в тюрьму. К тому времени ему было уже за восемьдесят, и арест это
го старого человека сильно повредил нашему престижу в глазах украинско
й интеллигенции.
Пакт Молотова Ч Риббентропа положил конец планам украинских национал
истов по созданию независимой республики Карпатской Украины, планам, ак
тивно поддерживаемым в 1938 году Англией и Францией. Эта идея была торпедир
ована Бенешем, который согласился со Сталиным в том, что Карпатская Укра
ина, включавшая также часть территории, принадлежавшей Чехословакии, бу
дет целиком передана Советскому Союзу. Коновалец, единственный украинс
кий лидер, имевший доступ к Гитлеру и Герингу, был, как известно, ликвидиро
ван в 1938 году (когда-то он служил полковником в австрийской армии и пользов
ался в кругах немецких «наци» некоторым уважением). Другие националисти
ческие лидеры на Украине не имели столь высоких связей с немцами Ч в осн
овном это были оперативники из абвера или гестапо, и британские или фран
цузские власти не придавали этим людям сколько-нибудь серьезного значе
ния и не делали на них ставки, когда разразилась война. Поэтому заявления
Хрущева о том, что он якобы сорвал западные планы создания украинского в
ременного правительства в изгнании, арестовав Кост-Левицкого, попросту
не соответствовали действительности, и когда мне приказали дать оценку
того, насколько важно задержание Кост-Левицкого в Москве, я в своем докла
де Берии, который затем был послан Молотову, подчеркнул, что задержание э
то ни с какой точки зрения не оправдано. Напротив, следует предоставить Г
алиции специальный статус, чтобы нейтрализовать широко распространенн
ую антисоветскую пропаганду, и необходимо немедленно освободить Кост-Л
евицкого, извиниться перед ним и отослать обратно живым и невредимым, да
в возможность жить во Львове с максимальным комфортом. Это должно быть с
делано, естественно, при условии, что он, в свою очередь, поддержит нашу ид
ею направить в Киев и Москву влиятельную и представительную делегацию и
з Западной Украины для переговоров о специальном статусе для Галиции в с
оставе советской республики Украины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
тому, что там ширилось и поддерживаемое нами забастовочное движение. Угл
ублялся и экономический кризис, вызванный начавшейся войной: традицион
ные торговые связи региона с Британией и Западной Европой оказались обо
рванными.
Чичаев и Ветров, советник нашего полпредства в Риге, пришли ко мне, и Ветро
в предложил сыграть на личных амбициях Мунтерса, чья репутация в Берлине
была довольно устойчивой из-за его частых встреч с Риббентропом. Что кас
ается Ульманиса, то его правительство не пользовалось особой популярно
стью в результате ошибок в экономической области, с одной стороны, прими
ренческой позиции, занятой им по отношению к шовинистически настроенны
м немецким бизнесменам в Риге Ч с другой. Эти коммерсанты скупали все на
иболее ценное, что было в республике, широко пользуясь теми преимущества
ми, которые открывались перед ними из-за прекращения торговых связей Ла
твии с Западной Европой. Кстати, около семидесяти процентов всего латвий
ского экспорта шло в Германию Ч по существу по демпинговым ценам. Я инфо
рмировал Берию и Молотова, что правительство Латвии опирается не стольк
о на поддержку регулярных воинских формирований, сколько на вспомогате
льные полицейские части, составленные в основном из сыновей фермеров и м
елких торговцев.
По нашему убеждению, министр иностранных дел Мунтерс был идеальной фигу
рой для того, чтобы возглавить правительство, приемлемое как для немецки
х, так и для советских интересов. Когда он обязал ведущие латвийские газе
ты опубликовать фотографию Молотова (в честь его 50-летия), мы восприняли э
то как знак его готовности установить личные контакты с Молотовым. Наша
реакция была незамедлительной: мне тут же выдали дипломатический паспо
рт на имя Матвеева, а Мунтерса информировали о том, что с ним хотел бы встр
етиться Матвеев, специальный советник Молотова, для того чтобы латвийск
ий министр мог через него передать все то важное, что у него могло быть пом
имо протокола. Эти неофициальные послания будут затем вручены советско
му руководству. Был июнь 1940 года Ч и действовать следовало срочно. Вот поч
ему до Риги я добирался не поездом, а на борту скоростного советского бом
бардировщика. В Риге я вместе с Ветровым нанес тайный визит Мунтерсу, выр
азив во время нашей встречи пожелание советского правительства как мож
но скорее произвести перестановки в составе кабинета министров респуб
лики, в тем чтобы он, Мунтерс, смог возглавить новое коалиционное правите
льство.
Мой визит был частью комплексной операции по захвату контроля над прави
тельством Латвии. Руководил ею Меркулов, первый заместитель Берии, тайно
прилетевший в Ригу еще до меня для координации плана действий на месте. Н
аходясь в Риге под видом советника Молотова, я докладывал обо всем Мерку
лову, у которого был прямой выход по телефону на Молотова и Берию. Между те
м правительству в Риге был предъявлен ультиматум. В результате президен
т Ульманис вынужден был уйти со своего поста, наши войска оккупировали Л
атвию и экс-президента арестовали. Обстановка изменила правила игры. Не
мцы оказались слишком глубоко втянутыми в военные операции на Западе, чт
обы интересоваться событиями, происходящими в Латвии. В связи с этим Мол
отов и Сталин решили поставить во главе прибалтийских государств не тех
, кто устраивал бы обе стороны (как, например, тот же Мунтерс), а надежных люд
ей, близких к компартии. Правда, некоторые из первоначальных условий, пре
дполагавших создание коалиционных правительств, все же сохранялись. Та
к, скажем, латвийским и эстонским генералам были присвоены звания, анало
гичные званиям в Красной Армии, а Мунтерса хотя и арестовали, но сделали э
то не сразу.
Вместе с Ветровым я отправился в резиденцию Мунтерса, где нами были пред
приняты все меры, чтобы упаковать его имущество и без лишнего шума вывез
ти всех членов семьи в Москву. Оттуда их перевезли в Воронеж, где Мунтерса
определили на должность профессора в Воронежский университет. Немецку
ю сторону мы официально уведомили, что по-прежнему считаем Мунтерса пол
итически значимой фигурой. Находясь под нашим контролем, он встречался в
Москве за обедом с немецкими дипломатическими представителями, но судь
ба его уже была решена, и ему не удалось стать даже марионеточным главой п
равительства. В 1941 году, когда началась война с Германией, Мунтерса аресто
вали и приговорили к длительному сроку тюремного заключения за деятель
ность, враждебную советскому правительству. По странному стечению обст
оятельств я встретился с Мунтерсом во Владимирской тюрьме в конце 1958 или
начале 1959 года. Когда его выпустили, он остался жить во Владимире. Выйдя на
пенсию, он публиковал статьи в «Известиях», доказывая неизбежность союз
а Латвии с СССР.
Судьба прибалтийских государств, которую первоначально определяли в К
ремле и в Берлине, во многом похожа на судьбу восточноевропейских, предр
ешенную в свое время в Ялте. Сходство тут разительное: и в том и в другом сл
учае предварительным соглашением предусматривалось создание коалици
онных правительств, дружественных обеим сторонам. Нам нужна была буферн
ая зона, отделявшая нас от сфер влияния других мировых держав, и мы проявл
яли готовность идти на жесткую конфронтацию в тех районах, где к концу во
йны находились войска Красной Армии. Снова повторюсь, задачу построения
коммунизма Кремль видел главным образом в том, чтобы всемерно укреплять
мощь советского государства. Роль мировой державы мы могли играть лишь в
том случае, если государство обладало достаточной военной силой и было
в состоянии подчинить своему влиянию страны, находящиеся у наших границ
. Идея пропаганды сверху коммунистической революции во всем мире была ды
мовой завесой идеологического характера, призванной утвердить СССР в р
оли сверхдержавы, влияющей на все события в мире. Хотя изначально эта кон
цепция и была идеологической, она постепенно стала реальным политическ
им курсом. Такая возможность открылась перед нашим государством впервы
е после подписания Пакта Молотова Ч Риббентропа. Ведь отныне, как подтв
ерждали секретные протоколы, одна из ведущих держав мира признавала меж
дународные интересы Советского Союза и его естественное желание расши
рять свои границы.
После истории с Гукасовым, о которой я рассказал, но еще до того, как Латви
я была оккупирована нашими войсками, Берия неожиданно вызвал меня к себе
и предложил сопровождать его на футбольный матч на стадионе «Динамо». Н
икаких объяснений он не дал Ч это был приказ. Играли «Спартак», команда п
рофсоюзов, и «Динамо», команда НКВД: в те годы каждая встреча этих команд б
ыла сама по себе событием. Поначалу я решил, что Берия хочет, чтобы я прису
тствовал во время его беседы с агентом в ресторане. Ресторан находился п
ри стадионе и был идеальным местом для встреч с агентами, так как кабинет
ы там были оборудованы подслушивающими устройствами. Когда мы приехали
на стадион и вышли из машины, я следовал за Берией на почтительном рассто
янии, поскольку к нему сразу подошли Кобулов, Цанава, Масленников и други
е замы, тут же окружившие своего шефа. Обернувшись, он, однако, сделал мне з
нак подойти ближе и идти рядом Ч так я очутился в правительственной лож
е. Берия представил меня Маленкову и другим партийным и государственным
деятелям. Надо сказать, что чувствовал я себя крайне неловко. Все это врем
я я просидел молча, но сам факт моего присутствия на правительственной т
рибуне дал понять Круглову, Серову, Цанаве и другим, что пора прекратить р
аспространять слухи о моих подозрительных контактах, связях и о каких-т
о компрометирующих меня материалах, имевшихся в следственной части. Они
должны были убедиться, что отныне я отношусь к разряду доверенных людей
в глазах руководства страны.
Мне повезло, что все мои встречи с Берией Ч и у него на квартире, и на даче
Ч неизменно носили сугубо деловой характер. Это относится даже к тому с
лучаю, когда я вместе с ним присутствовал на свадьбе его протеже Вардо Ма
ксималишвили, привлекательной грузинки, которая прошла обучение азам р
азведки под руководством моей жены. Ходили слухи, что она стала любовниц
ей Берии еще в Тбилиси, будучи студенткой медицинского факультета, а пос
ле переезда в столицу он взял ее на работу в свой секретариат, затем устро
ил так, что она вышла замуж за рядового сотрудника НКВД, тоже грузина. На с
вадьбу меня пригласили, чтобы я пригляделся к ней и ее мужу и оценил их ман
еру поведения (например, не слишком ли много они пьют). Такая необходимост
ь была вызвана тем, что молодоженов собирались направить в Париж для раб
оты в тамошней общине грузинских эмигрантов.
После одного или двух лет работы в Париже Вардо возвратилась в Москву, гд
е до 1952 года прослужила в разведке. В 1952 году ее арестовали, обвинив в том, что
, находясь в Париже, она участвовала в заговоре против советского госуда
рства, готовившемся грузинскими эмигрантами под руководством влиятель
ной антисоветской мегрельской организации Ч здесь явно имелся в виду Б
ерия, который был мегрелом. Ее бросили в тюрьму по прямому приказу Сталин
а, и она оставалась там до его смерти в 1953 году. Ее сразу же освободили по рас
поряжению Берии, но после его свержения опять арестовали и два года прод
ержали в заключении. Выйдя из тюрьмы, она вернулась к своей прежней профе
ссии медика. К списку обрушившихся на ее голову бед надо добавить еще одн
у. В 1939 или 1940 году Моссовет выдал им с мужем ордер на квартиру, ранее принадл
ежавшую нашему известному театральному режиссеру Всеволоду Мейерхоль
ду, репрессированному по приказу Сталина. Кстати говоря, квартира эта ис
пользовалась НКВД в качестве явочной. Во время новой кампании по дестали
низации при Горбачеве на Вардо стали всячески давить, требуя, чтобы она о
свободила квартиру. Выселить ее в законном порядке Моссовету было весьм
а затруднительно, поскольку у нее имелись документы, подтверждающие, что
Вардо сама является жертвой политических репрессий. После того как по т
елевидению, правда, без указания фамилии Вардо, был показан сюжет о ситуа
ции с квартирой Мейерхольда, это дело начало приобретать огласку. Тогда
КГБ, желая избежать громкого скандала, сумел подобрать для нее и ее семьи
равноценную жилплощадь.
Пакт Молотова Ч Риббентропа имел для нас еще одно последствие Ч присое
динение Западной Украины. После оккупации Польши немецкими войсками на
ша армия заняла Галицию и Восточную Польшу. Галиция всегда была оплотом
украинского националистического движения, которому оказывали поддерж
ку такие лидеры, как Гитлер и Канарис в Германии, Бенеш в Чехословакии и фе
деральный канцлер Австрии Энгельберт Дольфус. Столица Галиции Львов сд
елалась центром, куда стекались беженцы из Польши, спасавшиеся от немецк
их оккупационных войск. Польская разведка и контрразведка переправили
во Львов всех своих наиболее важных заключенных Ч тех, кого подозревали
в двойной игре во время немецко-польской конфронтации 30-х годов. О том, чт
о творилось в Галиции, я узнал лишь в октябре 1939 года, когда Красная Армия з
аняла Львов. Первый секретарь компартии Украины Хрущев и его нарком внут
ренних дел Серов выехали туда, чтобы проводить на месте кампанию советиз
ации Западной Украины. Мою жену направили во Львов вместе с Павлом Журав
левым начальником немецкого направления нашей разведки. Мне было трево
жно: ее подразделение занималось немецкими агентами и подпольными орга
низациями украинских националистов, а во Львове атмосфера была разител
ьно не похожа на положение дел в советской части Украины.
Во Львове процветал западный капиталистический образ жизни: оптовая и р
озничная торговля находилась в руках частников, которых вскоре предсто
яло ликвидировать в ходе советизации. Огромным влиянием пользовалась у
краинская униатская церковь, местное население оказывало поддержку ор
ганизации украинских националистов, возглавлявшейся людьми Бандеры. П
о нашим данным, ОУН действовала весьма активно и располагала значительн
ыми силами. Кроме того, она обладала богатым опытом подпольной деятельно
сти, которого, увы, не было у серовской «команды». Служба контрразведки ук
раинских националистов сумела довольно быстро выследить некоторые яво
чные квартиры НКВД во Львове. Метод их слежки был крайне прост; они начина
ли ее возле здания горотдела НКВД и сопровождали каждого, кто выходил от
туда в штатском и… в сапогах, что выдавало в нем военного: украинские чеки
сты, скрывая под пальто форму, забывали такой «пустяк», как обувь. Они, вид
имо, не учли, что на Западной Украине сапоги носили одни военные. Впрочем,
откуда им было об этом знать, когда в советской части Украины сапоги носи
ли все, поскольку другой обуви просто нельзя было достать.
О провале явочных квартир доложили Центру, а моя жена перебралась в гост
иницу «Центральная», сначала под видом беженки из Варшавы, а затем выдав
ала себя за журналистку из «Известий». Она широко использовала свой опыт
работы с польскими беженцами в Белоруссии в 20-х годах. По-польски она гово
рила свободно, и вскоре ей удалось установить дружеские отношения с одно
" семьей польских евреев из Варшавы. Она помогла им выехать в Москву, где и
х встретили мы, дали денег и отправили в США к родственникам. Мы договорил
ись, что «дружеские отношения» будут продолжены, а это означало: в случае
необходимости советская разведслужба сможет на них рассчитывать. Они н
е знали, что моя жена Ч оперативный работник, и согласились на дальнейшу
ю связь. Уже позднее, после моего ареста, турист из США, один из родственни
ков этой семьи, приехав в Москву в 1960 году, пытался разыскать мою жену в изд
ательстве «Известия», где, как Эмма в свое время говорила, она работает пе
реводчицей. Они встретились весьма сердечно, но для разведывательных це
лей этого человека не разрабатывали.
Серов и Хрущев игнорировали предупреждения Журавлева, считавшего, что п
о отношению к местным украинским лидерам и деятелям культуры следует пр
оявлять максимум терпения. Многие из них были достаточно широко известн
ы в Праге, Вене и Берлине. Так, Серов арестовал Кост-Левицкого, являвшегос
я одно время главой бывшей независимой Украинской Народной Республики.
Хрущев незамедлительно сообщил об этом аресте Сталину, подчеркивая сво
и заслуги в деле нейтрализации потенциального премьера украинского пр
авительства в изгнании. Кост-Левицкого этапировали из Львова в Москву и
заключили в тюрьму. К тому времени ему было уже за восемьдесят, и арест это
го старого человека сильно повредил нашему престижу в глазах украинско
й интеллигенции.
Пакт Молотова Ч Риббентропа положил конец планам украинских национал
истов по созданию независимой республики Карпатской Украины, планам, ак
тивно поддерживаемым в 1938 году Англией и Францией. Эта идея была торпедир
ована Бенешем, который согласился со Сталиным в том, что Карпатская Укра
ина, включавшая также часть территории, принадлежавшей Чехословакии, бу
дет целиком передана Советскому Союзу. Коновалец, единственный украинс
кий лидер, имевший доступ к Гитлеру и Герингу, был, как известно, ликвидиро
ван в 1938 году (когда-то он служил полковником в австрийской армии и пользов
ался в кругах немецких «наци» некоторым уважением). Другие националисти
ческие лидеры на Украине не имели столь высоких связей с немцами Ч в осн
овном это были оперативники из абвера или гестапо, и британские или фран
цузские власти не придавали этим людям сколько-нибудь серьезного значе
ния и не делали на них ставки, когда разразилась война. Поэтому заявления
Хрущева о том, что он якобы сорвал западные планы создания украинского в
ременного правительства в изгнании, арестовав Кост-Левицкого, попросту
не соответствовали действительности, и когда мне приказали дать оценку
того, насколько важно задержание Кост-Левицкого в Москве, я в своем докла
де Берии, который затем был послан Молотову, подчеркнул, что задержание э
то ни с какой точки зрения не оправдано. Напротив, следует предоставить Г
алиции специальный статус, чтобы нейтрализовать широко распространенн
ую антисоветскую пропаганду, и необходимо немедленно освободить Кост-Л
евицкого, извиниться перед ним и отослать обратно живым и невредимым, да
в возможность жить во Львове с максимальным комфортом. Это должно быть с
делано, естественно, при условии, что он, в свою очередь, поддержит нашу ид
ею направить в Киев и Москву влиятельную и представительную делегацию и
з Западной Украины для переговоров о специальном статусе для Галиции в с
оставе советской республики Украины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73