Я знал только часть кличек наших людей
и тройку, которая непосредственно подлежала мне. С меня было достаточно.
Майк присваивал клички всем, каждому давал номер телефона для экстренно
й связи, хранил у себя списки, где рядом с кличками приводились настоящие
имена. Скажем, некий «Дэниэл» (которого я знать не знал, понимал только, чт
о он тремя уровнями ниже меня) привлек некоего Фрица Шульца. «Дэниэл» соо
бщал об этом нам наверх, но никакого имени не называл. Адам Селена звонил «
Дэниэлу», присваивал новичку кличку, скажем, «Эмбрук», потом звонил Шуль
цу по номеру, полученному от «Дэниэла», сообщал его кличку и давал номер т
елефона для экстренной связи, причем каждому новичку особый.
Даже шеф тройки «Эмбрука» не знал этого номера. Чего не знаешь, того не выд
ашь. Ни под химией, ни под пыткой, ни под чем и ни в какую. Ни просто по халатн
ости.
Предположим, мне понадобился «камрад Эмбрук». Я понятия не имею, кто он. Мо
жет, он в Лун-Гонконге живет, а может быть, ларек имеет поблизости от нашей
фермы. Мне незачем отправлять вызов по сетке, мне достаточно звякнуть Ма
йку. Майк в темпе свяжет меня с «Эмбруком» «по Шерлоку», причем даже не наз
овет мне его номера телефона.
Или предположим, мне надо поговорить с камрадом, который рисует карикату
рки, мы их надумали распространять по всем харчевням на Луне. Я не знаю, кт
о он таков. Но нужно поговорить: что-то стряслось.
Я звоню Майку. Майк знает всё. Майк в темпе соединяет нас, а там известно, чт
о никакого шухера нет, поскольку звонок идет от самого Адама Селены. "Гово
рит камрад Борк, Ц а тот карикатурист понятия не имеет, кто это, он знает т
олько, что раз я начинаюсь с "Б", значит, я большая шишка, Ц надо переменить
то-то и то-то. Предупредите шефа своей ячейки, пусть учтет, согласуйте с ни
м".
Не без хитростей по мелочам: у некоторых камрадов телефонов не было, кое-к
то был в досягаемости только в определенные часы, кое-где еще не было теле
фонной связи. Не суть. Главное, Майк знал всё, а остальные знали только то, ч
то непосредственно касалось, так что никого другого подвести под монаст
ырь в упор не могли.
После того, как мы решили, что у Майка в некоторых обстоятельствах должна
быть голосовая связь с любым из камрадов, возникла нужда обеспечить его
многими голосами, устроить маскарад, придать ему объем, создать, так сказ
ать, «Адама Селену, председателя временного комитета Свободной Луны».
Несколько голосов нужны были, поскольку у него был всего один анализатор
-формирователь голоса, при том, что он сам мог бы вести одновременно хоть
дюжину разговоров, хоть сотню, понятия не имею, сколько. Примерно как грос
смейстер, когда запросто дает сеанс одновременной игры на пятидесяти до
сках.
С ростом организации и числа звонков к Майку его «единоголосие» вело бы
к заторам, а могло и здорово помешать в процессе долгой работы.
Но я хотел не только обеспечить Майка «голосами», я еще хотел, чтобы не был
о слышно того, который у него был. Вдруг нелегкая нанесет кого-нибудь из о
бслуги в машинный зал в тот момент, когда Майк разговаривает с кем-нибудь
из нас. Даже при всей тупости этой публики начались бы гадания, с чего это
шеф-компьютер в натуре сам с собой толковищу разводит.
Анализатор-формирователь Ц прибор, очень давно известный. Человечески
й голос Ц это разнообразная смесь «жужжита с шипитом», хоть какое ни име
й при том в виду колоратурное сопрано. Анализатор разлагает «шипит-жужж
ит» на составляющие, которые компьютер (или тренированный глаз) в состоя
нии прочесть. А формирователь Ц это такой блочок, который может жужжать-
шипеть и содержит цепи управления, позволяющие смешивать эти составляю
щие в подобие человеческого голоса. Человек, производя искусственные зв
уки, может изобразить из себя формирователь. Но должным образом запрогра
ммированный компьютер справляется с этим так же быстро, легко и ясно, как
вы разговариваете.
Но голос в телефонном проводе Ц это не звуковые волны, а последовательн
ость электрических сигналов. Разговаривая по телефону, Майк не нуждался
в звуковой части анализатора-формирователя. Звуковые волны нужны были е
го собеседникам на других концах проводов. В том, чтобы речь звучала в вид
е звуков в зале комплекса Главлуны, где находился Майк, никакой нужды не б
ыло, так что я задумал убрать их, а заодно с этим исключить возможность неч
аянного подслушивания.
Вперед я поработал дома, причем в основном рукой номер три. Заделал крохо
тный блочок на двадцать каналов анализатора-формирователя, но без звуко
вой части. Потом звякнул Майку, и мы договорились, что он прикинется «боль
ным» так, чтобы это досадило Вертухаю. И засел ждать.
Этот трюк с «болезнью» мы проделывали не в первый раз. К обычным обязанно
стям я приступил, как только мы дознались, что я по делу чист, то есть в четв
ерг на той же неделе, когда Альварес занес в «Зебру» отчет о бойне в «Хавир
е». В отчете приводилась сотня имен (примерно из трехсот). В том числе упом
инались Мизинчик Мкрум, Ваечка, проф и Финн Нильсен, но обо мне речи не был
о. Значит, стукачи меня в натуре не приметили. Говорилось, что девять сотру
дников, лично направленных Вертухаем в целях поддержания порядка, были-
де хладнокровно застрелены. Приводились имена троих погибших с нашей ст
ороны.
Неделей позже туда же было добавлено, что «давно известная агент-провок
атор Вайоминг Нотт из Лун-Гонконга, чья поджигательская речь на собрани
и в понедельник 13 мая привела к беспорядкам, стоившим жизни девяти отважн
ым сотрудникам отдела, до настоящего момента в Луна-сити не задержана, но
в свой притон в Лун-Гонконге не возвратилась, так что, предположительно, п
огибла в ходе вызванного ею самою кровопролития». В том же дополнении пр
изнавалось, что предыдущий рапорт неполон: тела погибших исчезли, и их то
чное число неизвестно.
Из этого «постскриптума» ясно следовало, что Ваечке нельзя возвращатьс
я домой и нельзя подаваться назад в блондинки.
Поскольку меня не засекли, я на той же неделе по-новой занялся прежними де
лами: возней с клиентами, с информационной техникой в библиотеке Карнеги
и с бухгалтерскими счетными аппаратами, Ц а остальное время проводил в
«Дрянде» в номере "Л", где вместе с Майком читал фонд «Зебра» и прочие спец
файлы, поскольку собственного телефона у меня еще не было. И всё это время
Майк приставал ко мне, как нетерпеливый пацаненок (а он и был нетерпеливы
й пацаненок), выспрашивая, когда я заявлюсь за следующей сотней хохмочек.
Не дознался и надумал выдавать их мне по телефону.
Здорово он мне поднадоел и пришлось напоминать себе, что с точки зрения М
айка разметка хохм была в натуре таким же важным делом, как освобождение
Луны, а пацаненку ежели что посулил Ц всё, потом не откручивайся: падло бу
дешь.
А помимо того мне кортило, пустят ли меня в комплекс по-прежнему, привяжут
ся или нет. Мы знали, что профа ущучили на митинге, он по этому случаю ночев
ал в «Дрянде». Но днем-то он был на виду, однако к нему даже не пробовали вяз
аться. Когда мы поняли, что Ваечку всё-таки искали мне еще пуще закортило.
Чист я или нет? Или там ждут, когда сам заявлюсь, и там прихватят? Надо было п
роверить.
Вот я и позвонил Майку, мол, пусть у него животик заболит. Заболел Ц меня к
ликнули, без проблем. Кроме того, что паспорт спросили сперва на вокзале, а
потом на новой вахте при комплексе, всё было как прежде. Потрепался с Майк
ом, прихватил тысячу хохмочек, предупредил, что будем выдавать оценки на
зад по сотне за раз каждый третий или четвертый день, не скорее, сказал, чт
обы он держался тип-топ, и двинул назад в Луна-сити. Только зашел по пути к
главном инженеру сдал на подпись табель, счет за проезд, счет за аренду пр
иборов, ну и за материалы, за обслуживание Ц короче за всё, что в голову пр
ишло.
После я видел Майка примерно раз в месяц. Без мандража, сам в принципе не с
овался пока не позовут по случаю неисправности вне компетенции своего п
ерсонала. Но всю дорогу Ц в моей компетенции. Иногда справлялся в темпе, и
ногда по целому дню тратил, тестирование вел. Следил, чтобы инструмент бы
л разложен на кожухах, тестовые распечатки у меня наготове были, и которы
е «до», и которые «после», так что мог показать, где имело место что не так, к
ак я разбирался, да что сделал. После моих визитов Майк работал как часы. К
о мне было не придерешься.
Так что, заделавши для него новый блочок анализатора-формирователя, я, не
дрогнувши, подсказал ему «прихворнуть». Через полчаса у меня был вызов. М
айк повел себя в лучшем стиле: на этот раз «захворало» кондиционирование
в резиденции Вертухая. Температурка подскакивала и падала каждые одинн
адцать минут, и скачки давления пошли порядка 20 мм рт. ст. в секунду, а этого
довольно, чтобы человек жутко задергался, а бывает Ц чтобы и уши заболел
и.
Чтобы кондиционирование чьей-то резиденции шло через шеф-компьютер Ц
это непорядок. У нас, в туннелях фермы, стояли простенькие потенциометры
с обратной связью из каждого помещения, так что в случае чего любой мог по
дхватиться с кровати и вовремя рукой подрегулировать, чтобы не пошло в р
азнос. Коровник переохладило, зато с кукурузой порядок. Над пшеничкой св
ет вырубило, зато в огороде полный окей. Что Майк мог подсуропить Вертуха
ю адок в его собственной берлоге, а никто не мог с этим управиться, это тол
ько лишний раз показывает, какая дурость вешать всё на один компьютер.
Майк был сам не свой от радости. Наконец-то юмор, любуйся Ц не хочу. И мне в
струю. Валяй, говорю, позабавься, сам инструмент разложил, блочок достал и
з загашничка.
И вдруг дежурный по залу как начнет ломиться в дверь! Стук поднял, звонок н
адрывается. Я чуток потянул с ответом, руку пятый номер держу в правой и го
лую культю выставил Ц видок, от которого кой-кого тошнит, а прочие шараха
ются.
Ц Дорогой, а тебе-то какого хера надо? Ц интересуюсь.
Ц Не мне, Ц говорит, Ц а Вертухаю. Слышь, названивает, надыбал ты или нет.
Ц Передай мое почтение и скажи, что как найду, где пробило, так в три руки н
алажу его драгоценный комфорт. Если мне не будут мешать дурацкими вопрос
ами. А ты что, так и собираешься стоять при открытой двери, чтобы мне в маши
ну пылюки нанесло? Видишь, кожухи сняты? Если собираешься, поскольку нача
льник, то когда она от пылюки кашлять начнет, изволь чини ее сам. Я к тебе то
гда на помощь с кроватки не вскочу. Это тоже можешь передать Вертухаине с
воей.
Ц Придержал бы язычок, кореш.
Ц Свой держи, позорничек. Ты дверь закроешь или нет? Или мне выметаться о
тсюда и в темпе чапать в Эл-сити? Ц и помахиваю пятым номером, как дубиной.
Закрыл он дверь. В гробу он видал еще и оскорбления выслушивать от какого-
то придурка. Он и так последним горемыкой себя считал, отчасти политика н
а это специально работала. Тяжкой долей находил работу на Вертухая. А с мо
ей намеренной подачи Ц и вовсе невыносимой.
Ц Усилить? Ц поинтересовался Майк.
Ц Ага, минут десять еще подрочи, потом разом прекрати. Потом еще часок по
шути, скажем, с давлением воздуха. В любом порядке, но порезче. Знаешь, что т
акое ударная волна?
Ц Еще бы! Это…
Ц Отставить определения. Когда играть с температурой кончишь, тряхни е
му воздух почти на грани образования ударной волны и повторяй это дело к
аждые несколько минут. Чтоб запомнил… Ммм, слушай, Майк, а ты можешь пустит
ь его туалеты работать наоборот?
Ц Да в элементе! Все?
Ц А сколько их у него?
Ц Шесть.
Ц Знаешь, что? Пусти программу на все, чтобы ему там ковры попортило. Но ес
ли в силах усечь, какой из них ближе к его спальне, дай там фонтан под потол
ок. Сможешь?
Ц Программа пошла.
Ц Отлично. А вот тебе, солнышко, подарок. В блоке формирователя голоса сы
скалось местечко, куда пристроить мой блочок, и я минут за сорок с этим спр
авился рукой номер три. Проверили-испытали совместимость, и я сказал ему,
пусть позвонит Ваечке и проверит все каналы по очереди.
Минут десять было тихо. Я перепломбировал крышки, которые следовало снят
ь, будто я там неисправность искал, убрал инструмент, руку номер шесть при
шпандорил, снял с принтера распечатку с тысячей «хохмочек». Насчет того,
что надо бы звук отрубить на формирователе, это не я ущучил. Это Майк впере
д меня догадался и сам отрубал каждый раз, когда кто-нибудь дверь трогал.
Я из виду упустил, а он сообразил, он по крайней мере в тысячу раз шибче мое
го соображал.
Наконец он сказал:
Ц Все двадцать каналов в ажуре. Могу перейти с канала на канал на полусло
ве, причем Ваечка никаких разрывов на стыках не заметила. Успел профу звя
кнуть, поздороваться, с Мамой поговорил по твоему домашнему номеру, все т
ри разговора в одно и то же время.
Ц Стало быть, работает. А о чем с Мамой толковал?
Ц Попросил, чтобы сказала тебе насчет мне звякнуть. Адаму Селене то есть
. И поболтали маленько. С ней поболтать Ц сплошное удовольствие. Посудил
и-порядили насчет проповеди Грега в прошлый четверг.
Ц Неужели? А ты-то с какого боку?
Ц А я ее слышал и сказал об этом Маме. Процитировал стихи.
Ц Майк, ты даешь!
Ц Ман, всё окей. Я сказал ей, что сидел на задних местах, а когда под конец г
имн запели, тихо смылся. Она в чужие дела не лезет. Она в курсе, что я не хочу
попадаться на глаза.
Это Мама-то! Да второй такой охотницы в чужие дела нос сунуть на всей Луне
не сыщешь!
Ц Предположим, что так. Но больше этого не делай. То есть я хотел сказать, к
онечно, делай. Ведь ты же все собрания, лекций и концерты у нас ведешь.
Ц Если меня вручную не отключают. Если телефонная связь прервана, Ман, я
вести не могу.
Ц А прервать-то запросто. Против лома нет приема.
Ц Это варварство! Это нечестно!
Ц Майк, почти всё на свете нечестно. Чего не лечит врач…
Ц …терпи и глубже прячь. Ман, это одноразовая хохма.
Ц Извини. Переменим тему. Чего не лечит врач, то надо вышвырнуть и замени
ть чем-нибудь получше. Что и предусмотрено планом. Какой у нас шанс на нын
ешний день, ты считал?
Ц Примерно один из девяти, Ман.
Ц Так помалело?
Ц Ман, малеть будет из месяца в месяц. Кризис-то не намечается.
Ц И «Янки» притом плетутся в хвосте. Ну да ладно. Займемся другим. С нынеш
него дня, когда будешь говорить с кем-то, кому следовало побывать на какой
-нибудь лекции или еще где-нибудь, говори, что ты там тоже был. И доказывай
это, напоминай о чем-нибудь, что имело место.
Ц Забито. Ман, а зачем?
Ц Ты читал «Алый бедренец»? В публичной библиотеке, поди-ка, есть.
Ц Да. Еще раз прочесть?
Ц Ни к чему, ни к чему. Просто ты теперь у нас тот самый неуловимый и непост
ижимый герой, наш Джон Голт, наша Лиса с топей. Ты вездесущ, всезнающ, рыщеш
ь по всем городам безо всяких паспортов. Что бы и где бы ни случилось, ты пр
и сем присутствовал, но никто тебя не видел.
Он поиграл индикаторами так, словно исподтишка хихикнул.
Ц Ман, а это хохма. Причем не на раз, не на два, а всю дорогу хохма.
Ц В сам раз «всю дорогу». Как там с играми у Вертухая в гнезде?
Ц Сорок три минуты как перестал играть с температурой. Время от времени
делаю «бум-бум» в воздуховодах.
Ц Залежусь, у него уже зубы ломит. Помай его еще с четверть часика. И я доло
жусь, что неисправность устранена.
Ц Забито. Ман, Ваечка звонит, просит тебе передать, что нынче у Билли сбор
ище по случаю дня рождения.
Ц Ой, я же дал слово! Майк, кончай баловство, я сматываюсь. Бывай!
Спешить надо. Билли Ц это же сын Анны! Вероятно, последний и самый лучший
из тех восьми, что мы ей сделали, трое из них еще дома. Я, так же, как и Мама, ст
араюсь не иметь в семье любимчиков, но Билли же Ц почти ребенок, и это же я
учил его читать! И, поди-ка, он похож на меня.
Заглянул к главному инженеру счет представить, попросил принять меня. Вп
устили. А он рвет и мечет:
Вертухай, вишь, так на него насел.
Ц Спокойней, Ц говорю. Ц У моего сына день рождения, опаздывать не хочу
. Но обязан вам кое-что показать.
Вытаскиваю из сумки конвертик, шлепаю на стол, а в нем Ц муха, я ее дома пой
мал, прижег каленым проводом и с собой захватил. Мух у нас дома терпеть не
могли, но изредка они к нам залетали через открытый входной люк. Эта очень
кстати забралась ко мне в мастерскую.
Ц Гляньте сами, Ц говорю. Ц Угадайте, где нашел.
И по случаю такого «доказательства» лекцию завожу насчет обращения с то
чной техникой, про открытые двери толкую, на дежурных капаю.
Ц Пыль, Ц говорю, Ц для компьютера Ц это же катастрофа. А уж насекомые
Ц это вы извините! И еще дежурные ваши туда-сюда шныряют, будто на вокзал
е. Нынче обе двери нараспашку, а этот идиот рот раззявил. Если я еще раз уви
жу, что какой-нибудь чмур, за которым мухи вьются, кожухи снимал, я к вам в л
авочку больше ни ногой, шеф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
и тройку, которая непосредственно подлежала мне. С меня было достаточно.
Майк присваивал клички всем, каждому давал номер телефона для экстренно
й связи, хранил у себя списки, где рядом с кличками приводились настоящие
имена. Скажем, некий «Дэниэл» (которого я знать не знал, понимал только, чт
о он тремя уровнями ниже меня) привлек некоего Фрица Шульца. «Дэниэл» соо
бщал об этом нам наверх, но никакого имени не называл. Адам Селена звонил «
Дэниэлу», присваивал новичку кличку, скажем, «Эмбрук», потом звонил Шуль
цу по номеру, полученному от «Дэниэла», сообщал его кличку и давал номер т
елефона для экстренной связи, причем каждому новичку особый.
Даже шеф тройки «Эмбрука» не знал этого номера. Чего не знаешь, того не выд
ашь. Ни под химией, ни под пыткой, ни под чем и ни в какую. Ни просто по халатн
ости.
Предположим, мне понадобился «камрад Эмбрук». Я понятия не имею, кто он. Мо
жет, он в Лун-Гонконге живет, а может быть, ларек имеет поблизости от нашей
фермы. Мне незачем отправлять вызов по сетке, мне достаточно звякнуть Ма
йку. Майк в темпе свяжет меня с «Эмбруком» «по Шерлоку», причем даже не наз
овет мне его номера телефона.
Или предположим, мне надо поговорить с камрадом, который рисует карикату
рки, мы их надумали распространять по всем харчевням на Луне. Я не знаю, кт
о он таков. Но нужно поговорить: что-то стряслось.
Я звоню Майку. Майк знает всё. Майк в темпе соединяет нас, а там известно, чт
о никакого шухера нет, поскольку звонок идет от самого Адама Селены. "Гово
рит камрад Борк, Ц а тот карикатурист понятия не имеет, кто это, он знает т
олько, что раз я начинаюсь с "Б", значит, я большая шишка, Ц надо переменить
то-то и то-то. Предупредите шефа своей ячейки, пусть учтет, согласуйте с ни
м".
Не без хитростей по мелочам: у некоторых камрадов телефонов не было, кое-к
то был в досягаемости только в определенные часы, кое-где еще не было теле
фонной связи. Не суть. Главное, Майк знал всё, а остальные знали только то, ч
то непосредственно касалось, так что никого другого подвести под монаст
ырь в упор не могли.
После того, как мы решили, что у Майка в некоторых обстоятельствах должна
быть голосовая связь с любым из камрадов, возникла нужда обеспечить его
многими голосами, устроить маскарад, придать ему объем, создать, так сказ
ать, «Адама Селену, председателя временного комитета Свободной Луны».
Несколько голосов нужны были, поскольку у него был всего один анализатор
-формирователь голоса, при том, что он сам мог бы вести одновременно хоть
дюжину разговоров, хоть сотню, понятия не имею, сколько. Примерно как грос
смейстер, когда запросто дает сеанс одновременной игры на пятидесяти до
сках.
С ростом организации и числа звонков к Майку его «единоголосие» вело бы
к заторам, а могло и здорово помешать в процессе долгой работы.
Но я хотел не только обеспечить Майка «голосами», я еще хотел, чтобы не был
о слышно того, который у него был. Вдруг нелегкая нанесет кого-нибудь из о
бслуги в машинный зал в тот момент, когда Майк разговаривает с кем-нибудь
из нас. Даже при всей тупости этой публики начались бы гадания, с чего это
шеф-компьютер в натуре сам с собой толковищу разводит.
Анализатор-формирователь Ц прибор, очень давно известный. Человечески
й голос Ц это разнообразная смесь «жужжита с шипитом», хоть какое ни име
й при том в виду колоратурное сопрано. Анализатор разлагает «шипит-жужж
ит» на составляющие, которые компьютер (или тренированный глаз) в состоя
нии прочесть. А формирователь Ц это такой блочок, который может жужжать-
шипеть и содержит цепи управления, позволяющие смешивать эти составляю
щие в подобие человеческого голоса. Человек, производя искусственные зв
уки, может изобразить из себя формирователь. Но должным образом запрогра
ммированный компьютер справляется с этим так же быстро, легко и ясно, как
вы разговариваете.
Но голос в телефонном проводе Ц это не звуковые волны, а последовательн
ость электрических сигналов. Разговаривая по телефону, Майк не нуждался
в звуковой части анализатора-формирователя. Звуковые волны нужны были е
го собеседникам на других концах проводов. В том, чтобы речь звучала в вид
е звуков в зале комплекса Главлуны, где находился Майк, никакой нужды не б
ыло, так что я задумал убрать их, а заодно с этим исключить возможность неч
аянного подслушивания.
Вперед я поработал дома, причем в основном рукой номер три. Заделал крохо
тный блочок на двадцать каналов анализатора-формирователя, но без звуко
вой части. Потом звякнул Майку, и мы договорились, что он прикинется «боль
ным» так, чтобы это досадило Вертухаю. И засел ждать.
Этот трюк с «болезнью» мы проделывали не в первый раз. К обычным обязанно
стям я приступил, как только мы дознались, что я по делу чист, то есть в четв
ерг на той же неделе, когда Альварес занес в «Зебру» отчет о бойне в «Хавир
е». В отчете приводилась сотня имен (примерно из трехсот). В том числе упом
инались Мизинчик Мкрум, Ваечка, проф и Финн Нильсен, но обо мне речи не был
о. Значит, стукачи меня в натуре не приметили. Говорилось, что девять сотру
дников, лично направленных Вертухаем в целях поддержания порядка, были-
де хладнокровно застрелены. Приводились имена троих погибших с нашей ст
ороны.
Неделей позже туда же было добавлено, что «давно известная агент-провок
атор Вайоминг Нотт из Лун-Гонконга, чья поджигательская речь на собрани
и в понедельник 13 мая привела к беспорядкам, стоившим жизни девяти отважн
ым сотрудникам отдела, до настоящего момента в Луна-сити не задержана, но
в свой притон в Лун-Гонконге не возвратилась, так что, предположительно, п
огибла в ходе вызванного ею самою кровопролития». В том же дополнении пр
изнавалось, что предыдущий рапорт неполон: тела погибших исчезли, и их то
чное число неизвестно.
Из этого «постскриптума» ясно следовало, что Ваечке нельзя возвращатьс
я домой и нельзя подаваться назад в блондинки.
Поскольку меня не засекли, я на той же неделе по-новой занялся прежними де
лами: возней с клиентами, с информационной техникой в библиотеке Карнеги
и с бухгалтерскими счетными аппаратами, Ц а остальное время проводил в
«Дрянде» в номере "Л", где вместе с Майком читал фонд «Зебра» и прочие спец
файлы, поскольку собственного телефона у меня еще не было. И всё это время
Майк приставал ко мне, как нетерпеливый пацаненок (а он и был нетерпеливы
й пацаненок), выспрашивая, когда я заявлюсь за следующей сотней хохмочек.
Не дознался и надумал выдавать их мне по телефону.
Здорово он мне поднадоел и пришлось напоминать себе, что с точки зрения М
айка разметка хохм была в натуре таким же важным делом, как освобождение
Луны, а пацаненку ежели что посулил Ц всё, потом не откручивайся: падло бу
дешь.
А помимо того мне кортило, пустят ли меня в комплекс по-прежнему, привяжут
ся или нет. Мы знали, что профа ущучили на митинге, он по этому случаю ночев
ал в «Дрянде». Но днем-то он был на виду, однако к нему даже не пробовали вяз
аться. Когда мы поняли, что Ваечку всё-таки искали мне еще пуще закортило.
Чист я или нет? Или там ждут, когда сам заявлюсь, и там прихватят? Надо было п
роверить.
Вот я и позвонил Майку, мол, пусть у него животик заболит. Заболел Ц меня к
ликнули, без проблем. Кроме того, что паспорт спросили сперва на вокзале, а
потом на новой вахте при комплексе, всё было как прежде. Потрепался с Майк
ом, прихватил тысячу хохмочек, предупредил, что будем выдавать оценки на
зад по сотне за раз каждый третий или четвертый день, не скорее, сказал, чт
обы он держался тип-топ, и двинул назад в Луна-сити. Только зашел по пути к
главном инженеру сдал на подпись табель, счет за проезд, счет за аренду пр
иборов, ну и за материалы, за обслуживание Ц короче за всё, что в голову пр
ишло.
После я видел Майка примерно раз в месяц. Без мандража, сам в принципе не с
овался пока не позовут по случаю неисправности вне компетенции своего п
ерсонала. Но всю дорогу Ц в моей компетенции. Иногда справлялся в темпе, и
ногда по целому дню тратил, тестирование вел. Следил, чтобы инструмент бы
л разложен на кожухах, тестовые распечатки у меня наготове были, и которы
е «до», и которые «после», так что мог показать, где имело место что не так, к
ак я разбирался, да что сделал. После моих визитов Майк работал как часы. К
о мне было не придерешься.
Так что, заделавши для него новый блочок анализатора-формирователя, я, не
дрогнувши, подсказал ему «прихворнуть». Через полчаса у меня был вызов. М
айк повел себя в лучшем стиле: на этот раз «захворало» кондиционирование
в резиденции Вертухая. Температурка подскакивала и падала каждые одинн
адцать минут, и скачки давления пошли порядка 20 мм рт. ст. в секунду, а этого
довольно, чтобы человек жутко задергался, а бывает Ц чтобы и уши заболел
и.
Чтобы кондиционирование чьей-то резиденции шло через шеф-компьютер Ц
это непорядок. У нас, в туннелях фермы, стояли простенькие потенциометры
с обратной связью из каждого помещения, так что в случае чего любой мог по
дхватиться с кровати и вовремя рукой подрегулировать, чтобы не пошло в р
азнос. Коровник переохладило, зато с кукурузой порядок. Над пшеничкой св
ет вырубило, зато в огороде полный окей. Что Майк мог подсуропить Вертуха
ю адок в его собственной берлоге, а никто не мог с этим управиться, это тол
ько лишний раз показывает, какая дурость вешать всё на один компьютер.
Майк был сам не свой от радости. Наконец-то юмор, любуйся Ц не хочу. И мне в
струю. Валяй, говорю, позабавься, сам инструмент разложил, блочок достал и
з загашничка.
И вдруг дежурный по залу как начнет ломиться в дверь! Стук поднял, звонок н
адрывается. Я чуток потянул с ответом, руку пятый номер держу в правой и го
лую культю выставил Ц видок, от которого кой-кого тошнит, а прочие шараха
ются.
Ц Дорогой, а тебе-то какого хера надо? Ц интересуюсь.
Ц Не мне, Ц говорит, Ц а Вертухаю. Слышь, названивает, надыбал ты или нет.
Ц Передай мое почтение и скажи, что как найду, где пробило, так в три руки н
алажу его драгоценный комфорт. Если мне не будут мешать дурацкими вопрос
ами. А ты что, так и собираешься стоять при открытой двери, чтобы мне в маши
ну пылюки нанесло? Видишь, кожухи сняты? Если собираешься, поскольку нача
льник, то когда она от пылюки кашлять начнет, изволь чини ее сам. Я к тебе то
гда на помощь с кроватки не вскочу. Это тоже можешь передать Вертухаине с
воей.
Ц Придержал бы язычок, кореш.
Ц Свой держи, позорничек. Ты дверь закроешь или нет? Или мне выметаться о
тсюда и в темпе чапать в Эл-сити? Ц и помахиваю пятым номером, как дубиной.
Закрыл он дверь. В гробу он видал еще и оскорбления выслушивать от какого-
то придурка. Он и так последним горемыкой себя считал, отчасти политика н
а это специально работала. Тяжкой долей находил работу на Вертухая. А с мо
ей намеренной подачи Ц и вовсе невыносимой.
Ц Усилить? Ц поинтересовался Майк.
Ц Ага, минут десять еще подрочи, потом разом прекрати. Потом еще часок по
шути, скажем, с давлением воздуха. В любом порядке, но порезче. Знаешь, что т
акое ударная волна?
Ц Еще бы! Это…
Ц Отставить определения. Когда играть с температурой кончишь, тряхни е
му воздух почти на грани образования ударной волны и повторяй это дело к
аждые несколько минут. Чтоб запомнил… Ммм, слушай, Майк, а ты можешь пустит
ь его туалеты работать наоборот?
Ц Да в элементе! Все?
Ц А сколько их у него?
Ц Шесть.
Ц Знаешь, что? Пусти программу на все, чтобы ему там ковры попортило. Но ес
ли в силах усечь, какой из них ближе к его спальне, дай там фонтан под потол
ок. Сможешь?
Ц Программа пошла.
Ц Отлично. А вот тебе, солнышко, подарок. В блоке формирователя голоса сы
скалось местечко, куда пристроить мой блочок, и я минут за сорок с этим спр
авился рукой номер три. Проверили-испытали совместимость, и я сказал ему,
пусть позвонит Ваечке и проверит все каналы по очереди.
Минут десять было тихо. Я перепломбировал крышки, которые следовало снят
ь, будто я там неисправность искал, убрал инструмент, руку номер шесть при
шпандорил, снял с принтера распечатку с тысячей «хохмочек». Насчет того,
что надо бы звук отрубить на формирователе, это не я ущучил. Это Майк впере
д меня догадался и сам отрубал каждый раз, когда кто-нибудь дверь трогал.
Я из виду упустил, а он сообразил, он по крайней мере в тысячу раз шибче мое
го соображал.
Наконец он сказал:
Ц Все двадцать каналов в ажуре. Могу перейти с канала на канал на полусло
ве, причем Ваечка никаких разрывов на стыках не заметила. Успел профу звя
кнуть, поздороваться, с Мамой поговорил по твоему домашнему номеру, все т
ри разговора в одно и то же время.
Ц Стало быть, работает. А о чем с Мамой толковал?
Ц Попросил, чтобы сказала тебе насчет мне звякнуть. Адаму Селене то есть
. И поболтали маленько. С ней поболтать Ц сплошное удовольствие. Посудил
и-порядили насчет проповеди Грега в прошлый четверг.
Ц Неужели? А ты-то с какого боку?
Ц А я ее слышал и сказал об этом Маме. Процитировал стихи.
Ц Майк, ты даешь!
Ц Ман, всё окей. Я сказал ей, что сидел на задних местах, а когда под конец г
имн запели, тихо смылся. Она в чужие дела не лезет. Она в курсе, что я не хочу
попадаться на глаза.
Это Мама-то! Да второй такой охотницы в чужие дела нос сунуть на всей Луне
не сыщешь!
Ц Предположим, что так. Но больше этого не делай. То есть я хотел сказать, к
онечно, делай. Ведь ты же все собрания, лекций и концерты у нас ведешь.
Ц Если меня вручную не отключают. Если телефонная связь прервана, Ман, я
вести не могу.
Ц А прервать-то запросто. Против лома нет приема.
Ц Это варварство! Это нечестно!
Ц Майк, почти всё на свете нечестно. Чего не лечит врач…
Ц …терпи и глубже прячь. Ман, это одноразовая хохма.
Ц Извини. Переменим тему. Чего не лечит врач, то надо вышвырнуть и замени
ть чем-нибудь получше. Что и предусмотрено планом. Какой у нас шанс на нын
ешний день, ты считал?
Ц Примерно один из девяти, Ман.
Ц Так помалело?
Ц Ман, малеть будет из месяца в месяц. Кризис-то не намечается.
Ц И «Янки» притом плетутся в хвосте. Ну да ладно. Займемся другим. С нынеш
него дня, когда будешь говорить с кем-то, кому следовало побывать на какой
-нибудь лекции или еще где-нибудь, говори, что ты там тоже был. И доказывай
это, напоминай о чем-нибудь, что имело место.
Ц Забито. Ман, а зачем?
Ц Ты читал «Алый бедренец»? В публичной библиотеке, поди-ка, есть.
Ц Да. Еще раз прочесть?
Ц Ни к чему, ни к чему. Просто ты теперь у нас тот самый неуловимый и непост
ижимый герой, наш Джон Голт, наша Лиса с топей. Ты вездесущ, всезнающ, рыщеш
ь по всем городам безо всяких паспортов. Что бы и где бы ни случилось, ты пр
и сем присутствовал, но никто тебя не видел.
Он поиграл индикаторами так, словно исподтишка хихикнул.
Ц Ман, а это хохма. Причем не на раз, не на два, а всю дорогу хохма.
Ц В сам раз «всю дорогу». Как там с играми у Вертухая в гнезде?
Ц Сорок три минуты как перестал играть с температурой. Время от времени
делаю «бум-бум» в воздуховодах.
Ц Залежусь, у него уже зубы ломит. Помай его еще с четверть часика. И я доло
жусь, что неисправность устранена.
Ц Забито. Ман, Ваечка звонит, просит тебе передать, что нынче у Билли сбор
ище по случаю дня рождения.
Ц Ой, я же дал слово! Майк, кончай баловство, я сматываюсь. Бывай!
Спешить надо. Билли Ц это же сын Анны! Вероятно, последний и самый лучший
из тех восьми, что мы ей сделали, трое из них еще дома. Я, так же, как и Мама, ст
араюсь не иметь в семье любимчиков, но Билли же Ц почти ребенок, и это же я
учил его читать! И, поди-ка, он похож на меня.
Заглянул к главному инженеру счет представить, попросил принять меня. Вп
устили. А он рвет и мечет:
Вертухай, вишь, так на него насел.
Ц Спокойней, Ц говорю. Ц У моего сына день рождения, опаздывать не хочу
. Но обязан вам кое-что показать.
Вытаскиваю из сумки конвертик, шлепаю на стол, а в нем Ц муха, я ее дома пой
мал, прижег каленым проводом и с собой захватил. Мух у нас дома терпеть не
могли, но изредка они к нам залетали через открытый входной люк. Эта очень
кстати забралась ко мне в мастерскую.
Ц Гляньте сами, Ц говорю. Ц Угадайте, где нашел.
И по случаю такого «доказательства» лекцию завожу насчет обращения с то
чной техникой, про открытые двери толкую, на дежурных капаю.
Ц Пыль, Ц говорю, Ц для компьютера Ц это же катастрофа. А уж насекомые
Ц это вы извините! И еще дежурные ваши туда-сюда шныряют, будто на вокзал
е. Нынче обе двери нараспашку, а этот идиот рот раззявил. Если я еще раз уви
жу, что какой-нибудь чмур, за которым мухи вьются, кожухи снимал, я к вам в л
авочку больше ни ногой, шеф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48