В туманной дали ров
ным желтым огнем, не мигая, светились городские часы, а кругом опаловыми к
ряжами холмов катилась к горизонту объятая глубоким сном земля.
За ужином у Нарциссы пропал аппетит, и тетушка Сэлли Уайэт, перемалывая д
еснами специально приготовленную для нее размягченную пищу, ворчливо в
ыговаривала ей за то, что она ничего не ест.
Ц Когда я, бывало, за столом куксилась и ничего не ела, мама заставляла ме
ня выпить большую чашку настойки сассафраса, Ц заявила тетушка Сэлли,
Ц а нынче люди воображают, что об их здоровье должен заботиться Господь
Бог, а сами и палец о палец ударить не хотят.
Ц Я совершенно здорова, Ц уверяла ее Нарцисса. Ц Просто мне не хочется
ужинать.
Ц Знаю я эти штучки. Вот заболеешь, а у меня, видит бог, нет сил за тобою уха
живать. В прежние времена старших больше уважали.
Вспоминая прошлое, она неаппетитно, сердито и размеренно двигала беззуб
ыми челюстями, между тем как Нарцисса нервно ковыряла вилкой внушавшую е
й отвращение еду. После ужина тетушка Сэлли продолжила свой монолог, сид
я в качалке с бесконечным рукодельем на коленях. Она никогда не говорила,
что именно и для кого она мастерит, и уже пятнадцать лет возилась с этой та
инственной вещью, таская ее за собой в грязной бесформенной сумке из пот
ертой парчи, набитой пестрыми лоскутками самой разнообразной формы. Она
никак не могла составить из них какой-нибудь узор и потому без конца раск
ладывала и перекладывала, размышляла и снова передвигала лоскутки, слов
но части хитроумной головоломки, стараясь без помощи ножниц уложить их в
определенном порядке, потом разглаживала разноцветные кусочки вялыми
серыми пальцами и снова принималась передвигать их с места на места. Из и
голки, приколотой у нее на груди, тонкой паутинкой свисала продетая Нарц
иссой нитка.
В другом конце комнаты сидела с книгой Нарцисса, пытаясь читать под акко
мпанемент бесконечного ворчливого бормотания тетушки Сэлли. Вдруг она
стремительно встала, отложила книгу и прошла через комнату в нишу, где ст
оял рояль, но, не сыграв и четырех тактов, уронила руки на клавиши, которые
нестройно загудели, закрыла рояль и направилась к телефону.
Мисс Дженни ехидно поблагодарила ее за внимание, однако же взяла на себя
смелость заметить, что Баярд совершенно здоров и все еще является деятел
ьным представителем так называемого рода человеческого, Ц во всяком сл
учае постольку, поскольку они не получали официального уведомления от к
оронера. Нет, она ничего не слышала о нем с тех пор, как Люш Пибоди в четыре ч
аса пополудни известил ее по телефону, что Баярд разбил себе голову и еде
т домой. Что касается разбитой головы, то это она вполне допускает, но вот
вторая часть его известия внушает ей большие сомнения, ибо, прожив восем
ьдесят лет с этими распроклятыми Сарторисами, она знает, что дом Ц после
днее место, куда вздумается поехать Сарторису, который разбил себе голов
у. Нет, ее ничуть не интересует, где он может находиться в данный момент, но
она надеется, что при этом не пострадала лошадь. Лошади стоят дорого.
Нарцисса вернулась в гостиную и рассказала тетушке Сэлли, с кем и о чем он
а говорила по телефону, потом подвинула низкое кресло к лампе и снова взя
лась за книгу.
Ц Что ж, Ц спустя некоторое время промолвила тетушка Сэлли, Ц если ты н
е желаешь разговаривать… Ц Она скомкала свои лоскутки и затолкала их в
сумку. Ц И вообще вы с Хоресом ведете такой образ жизни, что я иногда благ
одарю бога, что вы мне не родня. Но может, ты все-таки согласишься попить на
стойку сассафраса, хотя я не знаю, кто тебе его нарвет, Ц мне трудно, а ты с
ама не отличишь его от собачьей ромашки или коровяка.
Ц Но ведь я же здорова, Ц возразила Нарцисса.
Ц Будешь продолжать в том же духе Ц непременно сляжешь, и мне с этой чер
номазой лентяйкой придется за тобой ухаживать. Я точно знаю, что она за по
следние полгода ни с одной картины пыль не вытерла. Только я одна тут рабо
таю.
Она поднялась, пожелала Нарциссе доброй ночи и, прихрамывая, вышла из ком
наты. Нарцисса сидела, переворачивала страницы, слушала, как старуха тяж
елым шагом взбирается по лестнице, размеренно постукивая палкой, потом е
ще немного посидела, листая книгу.
Однако вскоре она бросила книгу и снова подошла к роялю, но наверху громк
о стучала палкой об пол тетушка Сэлли, и Нарцисса, отказавшись от своего н
амерения, опять вернулась к книге. Поэтому она с искренним удовольствием
встретила доктора Олфорда, который появился несколько минут спустя.
Ц Я проезжал мимо и услышал, как вы играете, Ц объяснил он. Ц Почему вы п
ерестали?
Нарцисса отвечала, что тетушка Сэлли легла спать, и он чинно уселся и часа
два педантично и чопорно толковал о скучных ученых материях. Потом он от
кланялся, и Нарцисса, стоя в дверях, смотрела, как он едет по аллее. Высоко н
ад головою стояла луна, и можжевельники по обе стороны аллеи четко вырис
овывались на бледном, усыпанном неяркими звездами небе.
Она вернулась в гостиную, взяла книгу, потушила свет и поднялась наверх. Ч
ерез площадку доносилось аристократически безмятежное похрапыванье т
етушки Сэлли, и Нарцисса с минуту постояла, прислушиваясь к уютным домаш
ним звукам. «Скорее бы Хорри вернулся», Ц подумала она.
Она зажгла свет, разделась, взяла в постель книгу и снова решительно пода
вила свои мысли Ц так человек держит под водою щенка, пока тот не переста
нет биться. Наконец ей удалось сосредоточиться на книге, и она принялась
читать, время от времени останавливаясь, с удовольствием думая о том, что
скоро уснет, и опять погружаясь в чтение. Поэтому, когда негры начали наст
раивать инструменты у нее под окном, она не обратила на них почти никаког
о внимания. «Чего ради этим бездельникам вздумалось петь мне серенаду?»
Ц посмеиваясь, подумала она и тотчас представила себе, как тетушка Сэлл
и в ночном чепце высовывается из окошка и кричит, чтоб они убирались. И она
продолжала лежать с книгой в руках, видя на раскрытой странице придуман
ную ею самой картину, между тем как жалобные звуки струн и кларнета влива
лись в открытое окно.
Потом она села, резко выпрямилась и, уже ни в чем не сомневаясь, захлопнула
книгу, встала с постели, вышла в соседнюю комнату и посмотрела вниз.
Негры кучкой сбились на лужайке Ц глазированный кларнет, гитара, забавн
ый пузатый контрабас. В тени, там, где аллея выходила на улицу, стоял автом
обиль. Музыканты исполнили одну пьесу, потом чей-то голос окликнул их из а
втомобиля, они пошли обратно по лужайке, и автомобиль, не зажигая фар, уеха
л. Теперь она уже не сомневалась Ц никто другой не станет исполнять под о
кном у дамы одну-единственную мелодию только для того, чтобы разбудить е
е и сразу же уехать.
Она вернулась в свою комнату. Книга обложкой кверху лежала на кровати, но
она подошла к окну, постояла между раздвинутыми занавесями, любуясь сере
бристо-черной землей и мирной ночью. Прохладный ветерок ласково обдувал
ее лицо и темные сложенные крылья волос. «Дикий зверь, дикий зверь», Ц пр
ошептала она, задернула занавеси, неслышными шагами спустилась по лестн
ице, нащупала в темноте телефон и, прикрыв ладонью звонок, позвонила.
Голос мисс Дженни прозвучал в ночи, как всегда, энергично и резко, ничуть н
е удивленно и без тени любопытства. Нет, домой он не вернулся, потому что т
еперь-то его наверняка благополучно заперли в тюрьму, если только город
ская полиция еще не разложилась до такой степени, что перестала выполнят
ь просьбы дам. Серенады? Это еще что за чушь? Зачем бы ему вздумалось испол
нять серенады? Ведь, исполняя серенады, он не может сломать себе шею, если
только кто-нибудь не прикончит его утюгом или будильником. И с какой стат
и она вообще о нем беспокоится?
Нарцисса повесила трубку и с минуту постояла в темноте, стуча кулаками п
о безгласному ящику телефона. Дикий зверь, дикий зверь.
В этот вечер у нее было три гостя. Один явился с визитом официально, второй
Ц неофициально, а третий Ц инкогнито.
Гараж, в котором стоял ее автомобиль, представлял собой небольшое кирпич
ное строение, окруженное вечнозелеными растениями. Одна его стенка была
продолжением садовой стены. За ней начиналась заросшая травою тропинка,
которая вела на другую улицу. Гараж стоял ярдах в пятнадцати от дома, и кры
ша его была на уровне окоп второго этажа, причем окна Нарциссиной спальн
и выходили прямо на его шиферную крышу.
Третий гость прошел по тропинке, забрался на стену, а с нее Ц на крышу гар
ажа и теперь лежал там в тени можжевельника, спрятавшись от лунного свет
а. Когда он явился, в комнате над гаражом было темно, и он лежал в своем укры
тии тихо, как животное, и с терпением животного, лишь изредка поднимая гол
ову и украдкой изучая окружающее.
Прошел целый час, а в комнате было темно. Вскоре на аллее появился автомоб
иль (он узнал его Ц он знал все автомобили в городе), и в дом вошел мужчина.
Прошел еще час, но в комнате все еще было темно, а автомобиль так и стоял на
аллее. Потом мужчина вышел из дома и уехал, и через минуту внизу погас свет
, а окно, под которым он лежал, осветилось, и сквозь прозрачные занавеси ем
у было видно, как она ходит по комнате и раздевается. Потом она исчезла из
поля его зрения. Но свет все еще горел, и он тихо, с бесконечным терпением л
ежал на крыше; лежал, когда еще через час возле дома остановился другой ав
томобиль, и трое мужчин с каким-то громоздким предметом прошли по аллее и
выстроились в лунном свете под окном; лежал, пока они проиграли свою мело
дию и ушли. Когда автомобиль уехал, она подошла к окну, раздвинула занавес
и и постояла немного, повернув к нему лицо, обрамленное темными крыльями
распущенных волос, и глядя прямо в его невидимые глаза.
Потом занавеси снова закрылись, и он опять мог только угадывать ее смутн
ые движенья. Потом погас свет, но он еще долго лежал ничком на крутом скате
крыши, неустанно бросая во все стороны быстрые, цепкие и ухватливые взгл
яды, подобные взгляду животного.
Дом Нарциссы был последним на их пути. Один за другим они объехали дома вс
ех остальных девиц и сидели в автомобиле, пока негры, стоя на газоне, играл
и на своих инструментах. В затемненных окнах показывались головы, иногда
зажигался свет, один раз их пригласили зайти, но Хаб и Митч скромно отказа
лись; из одного дома им вынесли закуску, а в другом их крепко обругал молод
ой человек, сидевший с девушкой на темной веранде. По дороге они потеряли
крышку сапуна, и теперь, продвигаясь от дома к дому, все по-братски выпива
ли вкруговую прямо из горлышка. Наконец они подъехали к дому Бенбоу и, сто
я под можжевельниками, сыграли свою мелодию. В одном окне еще горел свет, н
о никто не показывался.
Луна уже опустилась низко над горизонтом. Теперь она отбрасывала на все
предметы холодный серебристый отблеск, тусклый и немного вялый, и когда
они, не зажигая фар, катились по улице, застывшей в безжизненном узоре сер
ебра и черни, словно улица где-то на самой луне, мир казался необитаемым и
пустынным. Они проезжали по очерченным четким пунктиром перемежающимс
я теням, минуя растворяющиеся в тумане тихие перекрестки или одинокий ав
томобиль где-нибудь на обочине перед домом. Все кругом застыло в неподви
жности, и только в одном месте собака пробежала по улице, пересекла газон
и скрылась.
Впереди распахнулась просторная площадь, в центре которой стояло окруж
енное вязами здание суда. В полынно-сером тумане их листвы шары уличных ф
онарей больше чем когда-либо напоминали огромные бледные виноградины.
В каждом окне банка горело по лампочке, и еще одна лампа светилась в холле
гостиницы, перед которой выстроилось в ряд несколько автомобилей. Други
х огней не было.
Когда они объезжали здание суда, от дверей гостиницы отделилась какая-т
о тень, кто-то подошел к краю тротуара, между полами расстегнутого пиджак
а забелела рубашка, и как только автомобиль стал медленно сворачивать в
одну из улиц, человек их окликнул. Баярд затормозил, и человек, приминая бе
лесую пыль, подошел и взялся рукою за дверцу автомобиля.
Ц Хелло, Бак, Ц приветствовал его Митч. Ц Поздно ты нынче не спишь.
У человека была спокойная, добродушная лошадиная физиономия. На расстег
нутом жилете поблескивала металлическая звезда. Пиджак слегка топорщи
лся на бедре.
Ц Вы, ребята, что тут делаете? На танцы ездили? Ц спросил он.
Ц Мы серенады пели, Ц отвечал Баярд. Ц Выпить не хочешь. Бак?
Ц Нет, благодарю покорно, Ц отозвался Бак, все еще держась рукою за двер
цу, серьезный, добродушный и важный. Ц А вам не кажется, что уже поздноват
о?
Ц Пожалуй, Ц согласился Митч. Полицейский поставил ногу на подножку. На
глаза его падала тень от шляпы. Ц Мы уже домой едем.
Бак молча призадумался, и Баярд подтвердил:
Ц Да, да, мы уже направляемся к дому. Полицейский слегка повернул: голову
и обратился к неграм:
Ц А вам, ребята, наверняка уже спать пора.
Ц Так точно, сэр, Ц отвечали негры. Они вышли из автомобиля и вытащили ко
нтрабас. Баярд дал Рено банкноту, они поблагодарили, пожелали доброй ноч
и, взяли контрабас и тихонько свернули в боковую улицу. Полицейский снов
а обернулся.
Ц Это твоя машина стоит перед кафе Роджера, Митч? Ц спросил он.
Ц Наверно. Во всяком случае, я ее там оставил.
Ц Ну, вот, ты отвези Хаба домой, если он не собирается ночевать в городе. А
Баярд поедет со мной.
Ц Какого черта, Бак? Ц возмутился Митч.
Ц За что? Ц поинтересовался Баярд.
Ц Его родные беспокоятся, Ц отвечал полицейский. Ц С тех пор как этот ж
еребец его сбросил, они его в глаза не видели. Где ваша повязка, Баярд?
Ц Снял, Ц буркнул Баярд. Ц Послушай, Бак, мы с Хабом высадим Митча, а пото
м поедем прямо домой.
Ц Ты уже с четырех часов домой едешь, Ц невозмутимо отвечал полицейски
й, Ц но все никак не доберешься. Ты лучше поезжай со мной, как твоя тетушка
велела.
Ц Разве тетя Дженни велела тебе посадить меня под арест?
Ц Она о тебе беспокоится, сынок. Мисс Дженни сейчас мне звонила и просила
до утра за тобой присмотреть. Вот я и думаю, что мы с тобой сейчас поедем. Те
бе сегодня надо было сразу домой ехать.
Ц Помилосердствуй, Бак, Ц вступился Митч.
Ц По мне пусть лучше злится Баярд, а не мисс Дженни, Ц терпеливо отвечал
тот. Ц Вы, ребята, идите себе с Богом, а Баярд пусть лучше со мной едет.
Митч и Хаб вылезли из машины, Хаб захватил свой кувшин, и они, пожелав спок
ойной ночи, пошли к кафе, где стояла машина Митча. Полицейский сел рядом с
Баярдом. До тюрьмы было недалеко. Вскоре над тюремной стеною показалось
ее здание, угловатое и неумолимое, с узкими ощеренными окнами верхнего э
тажа, грубыми, как рубцы от ударов шпаги. Автомобиль свернул в переулок, по
лицейский вылез, открыл ворота, и Баярд въехал на утоптанный неметеный д
вор и остановился, а полицейский подошел к маленькому гаражу, в котором с
тоял «форд». Он выгнал его задом из гаража и знаком велел Баярду заезжать.
Гаражик был построен специально для «форда», и автомобиль Баярда почти н
а треть торчал из дверей.
Ц Лучше чем ничего, Ц заметил полицейский. Ц Пойдем.
Через кухню они вошли в квартиру тюремного надзирателя, и Баярд, стоя в те
мном коридоре, ждал, пока Бак нащупает выключатель. Потом он вошел в мрачн
ую, скудно обставленную, но чистую комнату, где валялись разные предметы
мужского туалета.
Ц Послушай, ты, кажется, хочешь уступить мне свою постель? Ц запротесто
вал Баярд.
Ц До утра она мне не понадобится, а к этому времени ты уже уедешь, Ц отвеч
ал полицейский. Ц Может, помочь тебе раздеться?
Ц Сам справлюсь, Ц проворчал Баярд, потом более вежливым тоном добавил
: Ц Спокойной ночи, Бак. Премного благодарен.
Ц Спокойной ночи, Ц отозвался полицейский.
Он закрыл за собою дверь, и Баярд снял башмаки, пиджак и галстук, потушил с
вет и пег на кровать. В комнату сочился преломленный неосязаемый свет не
видимой луны. Стояла глухая ночь. За окном на фоне плоского опалового неб
а низкими уступами поднимался карниз. Голова была холодной и ясной Ц вы
питое виски совершенно испарилось. Или, вернее, казалось, будто его голов
а Ц это и есть Баярд и будто он лежит на чужой кровати, а его притупленные
алкоголем нервы ледяными нитями прошили все его тело, которое он обречен
вечно влачить за собой по унылому бесплодному миру.
Ц Проклятье, Ц проговорил он, лежа на спине и глядя в окно, из которого ни
чего не было видно, ожидая сна, который еще неизвестно, придет или нет, на ч
то ему было, впрочем, абсолютно наплевать. Ничего не видно, а впереди длинн
ая-предлинная человеческая жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
ным желтым огнем, не мигая, светились городские часы, а кругом опаловыми к
ряжами холмов катилась к горизонту объятая глубоким сном земля.
За ужином у Нарциссы пропал аппетит, и тетушка Сэлли Уайэт, перемалывая д
еснами специально приготовленную для нее размягченную пищу, ворчливо в
ыговаривала ей за то, что она ничего не ест.
Ц Когда я, бывало, за столом куксилась и ничего не ела, мама заставляла ме
ня выпить большую чашку настойки сассафраса, Ц заявила тетушка Сэлли,
Ц а нынче люди воображают, что об их здоровье должен заботиться Господь
Бог, а сами и палец о палец ударить не хотят.
Ц Я совершенно здорова, Ц уверяла ее Нарцисса. Ц Просто мне не хочется
ужинать.
Ц Знаю я эти штучки. Вот заболеешь, а у меня, видит бог, нет сил за тобою уха
живать. В прежние времена старших больше уважали.
Вспоминая прошлое, она неаппетитно, сердито и размеренно двигала беззуб
ыми челюстями, между тем как Нарцисса нервно ковыряла вилкой внушавшую е
й отвращение еду. После ужина тетушка Сэлли продолжила свой монолог, сид
я в качалке с бесконечным рукодельем на коленях. Она никогда не говорила,
что именно и для кого она мастерит, и уже пятнадцать лет возилась с этой та
инственной вещью, таская ее за собой в грязной бесформенной сумке из пот
ертой парчи, набитой пестрыми лоскутками самой разнообразной формы. Она
никак не могла составить из них какой-нибудь узор и потому без конца раск
ладывала и перекладывала, размышляла и снова передвигала лоскутки, слов
но части хитроумной головоломки, стараясь без помощи ножниц уложить их в
определенном порядке, потом разглаживала разноцветные кусочки вялыми
серыми пальцами и снова принималась передвигать их с места на места. Из и
голки, приколотой у нее на груди, тонкой паутинкой свисала продетая Нарц
иссой нитка.
В другом конце комнаты сидела с книгой Нарцисса, пытаясь читать под акко
мпанемент бесконечного ворчливого бормотания тетушки Сэлли. Вдруг она
стремительно встала, отложила книгу и прошла через комнату в нишу, где ст
оял рояль, но, не сыграв и четырех тактов, уронила руки на клавиши, которые
нестройно загудели, закрыла рояль и направилась к телефону.
Мисс Дженни ехидно поблагодарила ее за внимание, однако же взяла на себя
смелость заметить, что Баярд совершенно здоров и все еще является деятел
ьным представителем так называемого рода человеческого, Ц во всяком сл
учае постольку, поскольку они не получали официального уведомления от к
оронера. Нет, она ничего не слышала о нем с тех пор, как Люш Пибоди в четыре ч
аса пополудни известил ее по телефону, что Баярд разбил себе голову и еде
т домой. Что касается разбитой головы, то это она вполне допускает, но вот
вторая часть его известия внушает ей большие сомнения, ибо, прожив восем
ьдесят лет с этими распроклятыми Сарторисами, она знает, что дом Ц после
днее место, куда вздумается поехать Сарторису, который разбил себе голов
у. Нет, ее ничуть не интересует, где он может находиться в данный момент, но
она надеется, что при этом не пострадала лошадь. Лошади стоят дорого.
Нарцисса вернулась в гостиную и рассказала тетушке Сэлли, с кем и о чем он
а говорила по телефону, потом подвинула низкое кресло к лампе и снова взя
лась за книгу.
Ц Что ж, Ц спустя некоторое время промолвила тетушка Сэлли, Ц если ты н
е желаешь разговаривать… Ц Она скомкала свои лоскутки и затолкала их в
сумку. Ц И вообще вы с Хоресом ведете такой образ жизни, что я иногда благ
одарю бога, что вы мне не родня. Но может, ты все-таки согласишься попить на
стойку сассафраса, хотя я не знаю, кто тебе его нарвет, Ц мне трудно, а ты с
ама не отличишь его от собачьей ромашки или коровяка.
Ц Но ведь я же здорова, Ц возразила Нарцисса.
Ц Будешь продолжать в том же духе Ц непременно сляжешь, и мне с этой чер
номазой лентяйкой придется за тобой ухаживать. Я точно знаю, что она за по
следние полгода ни с одной картины пыль не вытерла. Только я одна тут рабо
таю.
Она поднялась, пожелала Нарциссе доброй ночи и, прихрамывая, вышла из ком
наты. Нарцисса сидела, переворачивала страницы, слушала, как старуха тяж
елым шагом взбирается по лестнице, размеренно постукивая палкой, потом е
ще немного посидела, листая книгу.
Однако вскоре она бросила книгу и снова подошла к роялю, но наверху громк
о стучала палкой об пол тетушка Сэлли, и Нарцисса, отказавшись от своего н
амерения, опять вернулась к книге. Поэтому она с искренним удовольствием
встретила доктора Олфорда, который появился несколько минут спустя.
Ц Я проезжал мимо и услышал, как вы играете, Ц объяснил он. Ц Почему вы п
ерестали?
Нарцисса отвечала, что тетушка Сэлли легла спать, и он чинно уселся и часа
два педантично и чопорно толковал о скучных ученых материях. Потом он от
кланялся, и Нарцисса, стоя в дверях, смотрела, как он едет по аллее. Высоко н
ад головою стояла луна, и можжевельники по обе стороны аллеи четко вырис
овывались на бледном, усыпанном неяркими звездами небе.
Она вернулась в гостиную, взяла книгу, потушила свет и поднялась наверх. Ч
ерез площадку доносилось аристократически безмятежное похрапыванье т
етушки Сэлли, и Нарцисса с минуту постояла, прислушиваясь к уютным домаш
ним звукам. «Скорее бы Хорри вернулся», Ц подумала она.
Она зажгла свет, разделась, взяла в постель книгу и снова решительно пода
вила свои мысли Ц так человек держит под водою щенка, пока тот не переста
нет биться. Наконец ей удалось сосредоточиться на книге, и она принялась
читать, время от времени останавливаясь, с удовольствием думая о том, что
скоро уснет, и опять погружаясь в чтение. Поэтому, когда негры начали наст
раивать инструменты у нее под окном, она не обратила на них почти никаког
о внимания. «Чего ради этим бездельникам вздумалось петь мне серенаду?»
Ц посмеиваясь, подумала она и тотчас представила себе, как тетушка Сэлл
и в ночном чепце высовывается из окошка и кричит, чтоб они убирались. И она
продолжала лежать с книгой в руках, видя на раскрытой странице придуман
ную ею самой картину, между тем как жалобные звуки струн и кларнета влива
лись в открытое окно.
Потом она села, резко выпрямилась и, уже ни в чем не сомневаясь, захлопнула
книгу, встала с постели, вышла в соседнюю комнату и посмотрела вниз.
Негры кучкой сбились на лужайке Ц глазированный кларнет, гитара, забавн
ый пузатый контрабас. В тени, там, где аллея выходила на улицу, стоял автом
обиль. Музыканты исполнили одну пьесу, потом чей-то голос окликнул их из а
втомобиля, они пошли обратно по лужайке, и автомобиль, не зажигая фар, уеха
л. Теперь она уже не сомневалась Ц никто другой не станет исполнять под о
кном у дамы одну-единственную мелодию только для того, чтобы разбудить е
е и сразу же уехать.
Она вернулась в свою комнату. Книга обложкой кверху лежала на кровати, но
она подошла к окну, постояла между раздвинутыми занавесями, любуясь сере
бристо-черной землей и мирной ночью. Прохладный ветерок ласково обдувал
ее лицо и темные сложенные крылья волос. «Дикий зверь, дикий зверь», Ц пр
ошептала она, задернула занавеси, неслышными шагами спустилась по лестн
ице, нащупала в темноте телефон и, прикрыв ладонью звонок, позвонила.
Голос мисс Дженни прозвучал в ночи, как всегда, энергично и резко, ничуть н
е удивленно и без тени любопытства. Нет, домой он не вернулся, потому что т
еперь-то его наверняка благополучно заперли в тюрьму, если только город
ская полиция еще не разложилась до такой степени, что перестала выполнят
ь просьбы дам. Серенады? Это еще что за чушь? Зачем бы ему вздумалось испол
нять серенады? Ведь, исполняя серенады, он не может сломать себе шею, если
только кто-нибудь не прикончит его утюгом или будильником. И с какой стат
и она вообще о нем беспокоится?
Нарцисса повесила трубку и с минуту постояла в темноте, стуча кулаками п
о безгласному ящику телефона. Дикий зверь, дикий зверь.
В этот вечер у нее было три гостя. Один явился с визитом официально, второй
Ц неофициально, а третий Ц инкогнито.
Гараж, в котором стоял ее автомобиль, представлял собой небольшое кирпич
ное строение, окруженное вечнозелеными растениями. Одна его стенка была
продолжением садовой стены. За ней начиналась заросшая травою тропинка,
которая вела на другую улицу. Гараж стоял ярдах в пятнадцати от дома, и кры
ша его была на уровне окоп второго этажа, причем окна Нарциссиной спальн
и выходили прямо на его шиферную крышу.
Третий гость прошел по тропинке, забрался на стену, а с нее Ц на крышу гар
ажа и теперь лежал там в тени можжевельника, спрятавшись от лунного свет
а. Когда он явился, в комнате над гаражом было темно, и он лежал в своем укры
тии тихо, как животное, и с терпением животного, лишь изредка поднимая гол
ову и украдкой изучая окружающее.
Прошел целый час, а в комнате было темно. Вскоре на аллее появился автомоб
иль (он узнал его Ц он знал все автомобили в городе), и в дом вошел мужчина.
Прошел еще час, но в комнате все еще было темно, а автомобиль так и стоял на
аллее. Потом мужчина вышел из дома и уехал, и через минуту внизу погас свет
, а окно, под которым он лежал, осветилось, и сквозь прозрачные занавеси ем
у было видно, как она ходит по комнате и раздевается. Потом она исчезла из
поля его зрения. Но свет все еще горел, и он тихо, с бесконечным терпением л
ежал на крыше; лежал, когда еще через час возле дома остановился другой ав
томобиль, и трое мужчин с каким-то громоздким предметом прошли по аллее и
выстроились в лунном свете под окном; лежал, пока они проиграли свою мело
дию и ушли. Когда автомобиль уехал, она подошла к окну, раздвинула занавес
и и постояла немного, повернув к нему лицо, обрамленное темными крыльями
распущенных волос, и глядя прямо в его невидимые глаза.
Потом занавеси снова закрылись, и он опять мог только угадывать ее смутн
ые движенья. Потом погас свет, но он еще долго лежал ничком на крутом скате
крыши, неустанно бросая во все стороны быстрые, цепкие и ухватливые взгл
яды, подобные взгляду животного.
Дом Нарциссы был последним на их пути. Один за другим они объехали дома вс
ех остальных девиц и сидели в автомобиле, пока негры, стоя на газоне, играл
и на своих инструментах. В затемненных окнах показывались головы, иногда
зажигался свет, один раз их пригласили зайти, но Хаб и Митч скромно отказа
лись; из одного дома им вынесли закуску, а в другом их крепко обругал молод
ой человек, сидевший с девушкой на темной веранде. По дороге они потеряли
крышку сапуна, и теперь, продвигаясь от дома к дому, все по-братски выпива
ли вкруговую прямо из горлышка. Наконец они подъехали к дому Бенбоу и, сто
я под можжевельниками, сыграли свою мелодию. В одном окне еще горел свет, н
о никто не показывался.
Луна уже опустилась низко над горизонтом. Теперь она отбрасывала на все
предметы холодный серебристый отблеск, тусклый и немного вялый, и когда
они, не зажигая фар, катились по улице, застывшей в безжизненном узоре сер
ебра и черни, словно улица где-то на самой луне, мир казался необитаемым и
пустынным. Они проезжали по очерченным четким пунктиром перемежающимс
я теням, минуя растворяющиеся в тумане тихие перекрестки или одинокий ав
томобиль где-нибудь на обочине перед домом. Все кругом застыло в неподви
жности, и только в одном месте собака пробежала по улице, пересекла газон
и скрылась.
Впереди распахнулась просторная площадь, в центре которой стояло окруж
енное вязами здание суда. В полынно-сером тумане их листвы шары уличных ф
онарей больше чем когда-либо напоминали огромные бледные виноградины.
В каждом окне банка горело по лампочке, и еще одна лампа светилась в холле
гостиницы, перед которой выстроилось в ряд несколько автомобилей. Други
х огней не было.
Когда они объезжали здание суда, от дверей гостиницы отделилась какая-т
о тень, кто-то подошел к краю тротуара, между полами расстегнутого пиджак
а забелела рубашка, и как только автомобиль стал медленно сворачивать в
одну из улиц, человек их окликнул. Баярд затормозил, и человек, приминая бе
лесую пыль, подошел и взялся рукою за дверцу автомобиля.
Ц Хелло, Бак, Ц приветствовал его Митч. Ц Поздно ты нынче не спишь.
У человека была спокойная, добродушная лошадиная физиономия. На расстег
нутом жилете поблескивала металлическая звезда. Пиджак слегка топорщи
лся на бедре.
Ц Вы, ребята, что тут делаете? На танцы ездили? Ц спросил он.
Ц Мы серенады пели, Ц отвечал Баярд. Ц Выпить не хочешь. Бак?
Ц Нет, благодарю покорно, Ц отозвался Бак, все еще держась рукою за двер
цу, серьезный, добродушный и важный. Ц А вам не кажется, что уже поздноват
о?
Ц Пожалуй, Ц согласился Митч. Полицейский поставил ногу на подножку. На
глаза его падала тень от шляпы. Ц Мы уже домой едем.
Бак молча призадумался, и Баярд подтвердил:
Ц Да, да, мы уже направляемся к дому. Полицейский слегка повернул: голову
и обратился к неграм:
Ц А вам, ребята, наверняка уже спать пора.
Ц Так точно, сэр, Ц отвечали негры. Они вышли из автомобиля и вытащили ко
нтрабас. Баярд дал Рено банкноту, они поблагодарили, пожелали доброй ноч
и, взяли контрабас и тихонько свернули в боковую улицу. Полицейский снов
а обернулся.
Ц Это твоя машина стоит перед кафе Роджера, Митч? Ц спросил он.
Ц Наверно. Во всяком случае, я ее там оставил.
Ц Ну, вот, ты отвези Хаба домой, если он не собирается ночевать в городе. А
Баярд поедет со мной.
Ц Какого черта, Бак? Ц возмутился Митч.
Ц За что? Ц поинтересовался Баярд.
Ц Его родные беспокоятся, Ц отвечал полицейский. Ц С тех пор как этот ж
еребец его сбросил, они его в глаза не видели. Где ваша повязка, Баярд?
Ц Снял, Ц буркнул Баярд. Ц Послушай, Бак, мы с Хабом высадим Митча, а пото
м поедем прямо домой.
Ц Ты уже с четырех часов домой едешь, Ц невозмутимо отвечал полицейски
й, Ц но все никак не доберешься. Ты лучше поезжай со мной, как твоя тетушка
велела.
Ц Разве тетя Дженни велела тебе посадить меня под арест?
Ц Она о тебе беспокоится, сынок. Мисс Дженни сейчас мне звонила и просила
до утра за тобой присмотреть. Вот я и думаю, что мы с тобой сейчас поедем. Те
бе сегодня надо было сразу домой ехать.
Ц Помилосердствуй, Бак, Ц вступился Митч.
Ц По мне пусть лучше злится Баярд, а не мисс Дженни, Ц терпеливо отвечал
тот. Ц Вы, ребята, идите себе с Богом, а Баярд пусть лучше со мной едет.
Митч и Хаб вылезли из машины, Хаб захватил свой кувшин, и они, пожелав спок
ойной ночи, пошли к кафе, где стояла машина Митча. Полицейский сел рядом с
Баярдом. До тюрьмы было недалеко. Вскоре над тюремной стеною показалось
ее здание, угловатое и неумолимое, с узкими ощеренными окнами верхнего э
тажа, грубыми, как рубцы от ударов шпаги. Автомобиль свернул в переулок, по
лицейский вылез, открыл ворота, и Баярд въехал на утоптанный неметеный д
вор и остановился, а полицейский подошел к маленькому гаражу, в котором с
тоял «форд». Он выгнал его задом из гаража и знаком велел Баярду заезжать.
Гаражик был построен специально для «форда», и автомобиль Баярда почти н
а треть торчал из дверей.
Ц Лучше чем ничего, Ц заметил полицейский. Ц Пойдем.
Через кухню они вошли в квартиру тюремного надзирателя, и Баярд, стоя в те
мном коридоре, ждал, пока Бак нащупает выключатель. Потом он вошел в мрачн
ую, скудно обставленную, но чистую комнату, где валялись разные предметы
мужского туалета.
Ц Послушай, ты, кажется, хочешь уступить мне свою постель? Ц запротесто
вал Баярд.
Ц До утра она мне не понадобится, а к этому времени ты уже уедешь, Ц отвеч
ал полицейский. Ц Может, помочь тебе раздеться?
Ц Сам справлюсь, Ц проворчал Баярд, потом более вежливым тоном добавил
: Ц Спокойной ночи, Бак. Премного благодарен.
Ц Спокойной ночи, Ц отозвался полицейский.
Он закрыл за собою дверь, и Баярд снял башмаки, пиджак и галстук, потушил с
вет и пег на кровать. В комнату сочился преломленный неосязаемый свет не
видимой луны. Стояла глухая ночь. За окном на фоне плоского опалового неб
а низкими уступами поднимался карниз. Голова была холодной и ясной Ц вы
питое виски совершенно испарилось. Или, вернее, казалось, будто его голов
а Ц это и есть Баярд и будто он лежит на чужой кровати, а его притупленные
алкоголем нервы ледяными нитями прошили все его тело, которое он обречен
вечно влачить за собой по унылому бесплодному миру.
Ц Проклятье, Ц проговорил он, лежа на спине и глядя в окно, из которого ни
чего не было видно, ожидая сна, который еще неизвестно, придет или нет, на ч
то ему было, впрочем, абсолютно наплевать. Ничего не видно, а впереди длинн
ая-предлинная человеческая жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41