Топор алч
но въедался в плоть дерева, и с каждым ударом вынимать его становилось вс
е труднее. Красноватые щепки устилали снег, Удгерф вспотел, одежда прили
пла к телу, и видно было, как ходят под ней мускулы.
Столпившиеся вокруг паскаяки с удовольствием наблюдали за своим прави
телем, одобрительно кивали и гикали, когда удар оказывался особенно точн
ым.
Кедр покачнулся, казалось бы чуть-чуть, но сверху густо посыпал снег. Отфы
ркиваясь, Удгерф заработал шибче. И наконец лесной исполин сдался, затре
щал и накренился. Король нанес последний сокрушительный удар Ц дрожь ох
ватила ветви кедра, полетела хвоя. С победным криком Удгерф отбросил топ
ор, навалился на дерево и, обхватив руками, толкнул к земле. Раздался треск
, и, натужно заскрипев, кедр начал заваливаться, цепляясь за своих собрать
ев и вызывая своим падением целый снегопад.
Ц Молодец король! Вот как! Ц вахспандийцы подбежали к уставшему, засыпа
нному снегом, но счастливому королю.
Кто-то накинул ему на плечи зипун. Один шустрый паскаяк побежал к врывшей
ся в сугроб верхушке кедра, отмерять высоту поверженного великана.
***
Королевский замок был большой и стоял на берегу залива. Налетавшие с мор
я ветры быстро выстужали каменную громаду, и, несмотря на то, что дров изво
дили много, в комнатах все равно было холодно. Топили только в опочивальн
ях и в Малом зале, где по вечерам собирались все обитатели.
Ранние зимние сумерки тусклым светом закрадывались в коридоры замка, но
в Малом зале было светло. Полыхание огромного во всю стену камина прогон
яло неприятную вечернюю сырость.
Удгерф, щурясь, смотрел на то, как чернеет меж вихрящихся языков пламени с
твол срубленного им утром кедра. Удгерф радовался тому, что это дерево до
был он, и что теперь оно греет его жену и сына Ц два месяца назад у короля р
одился наследник. А старый Ульриг даже не знал, что стал дедом.
У стен далеко от очага клевали носами старые герои. Те, что помоложе, борол
ись на руках, и временами раздавались их громкие выкрики. Тогда Удгерф по
дходил, узнавал, кто победил или осаживал расшумевшихся гневным словом,
если был не в настроении. Особняком покоился на низком табурете Урдаган
Хафродугский. В глубокой задумчивости, он обводил зал тяжелым взором жел
тых глаз. Королю становилось не по себе, когда он наталкивался взглядом н
а бессмертного: какие мысли бродили в голове у этого паскаяка?
Однако рядом сидели жена и наследник. И Удгерф успокаивался. После того, к
ак Дельфера подарила ему сына, он очень привязался к ней и, если до бороды
руки у него не доходили, то для жены он старался выкроить свободную минут
ку, как бы ни был занят.
Отсветы очага трепетали в складках её накидки, искорками ложились на мех
овую опушку. От огня стало тепло, и тяжелая ткань чуть сползла, открыв свет
лую тунику и белую шею королевы. Удгерф подошел к люльке, в которой лежал п
ринц, остановился. Наследник спал, свернувшись калачиком, и улыбался во с
не. Король не мог оторвать взгляда от его умиротворенного лица Ц первен
ец!
Снова закричали паскаяки, это герой Дуфал опять положил всех своих проти
вников. Удгерф очнулся, отошел от колыбели и присел рядом с Дельферой.
Ц Знаешь, как мы назовем нашего сына?
Она подняла глаза, влажно и нежно посмотрела на мужа. Запустив пальцы в бо
роду и для вдохновения потеребив её, он произнес:
Ц У наследника Вахспандии имя должно быть красивым и звучным, вызывающ
им уважение у подданных и трепет у врагов. Я не люблю сюсюканий. Все эти ня
ньки предлагают одно хуже другого. Перфуран Ц ну куда это годится! Ц Удг
ерф замолчал, собираясь. Ц Поэтому пусть его зовут Умаф.
Дельфера задумалась, перевела взгляд на своего первенца и согласно кивн
ула:
Ц Пусть Умаф. Как ты хочешь.
Удгерф просиял:
Ц Я знал, тебе понравится. Это очень древнее имя. Так звали одного из брат
ьев Крейтера Великого. Он был вместе с Крейтером во время десятилетнего
похода через орочьи владения и земли болотных тварей. Вот был легендарны
й подвиг!
Дельфера молча кивала, сознавая, что мужу хочется поговорить и что она до
лжна его выслушать, но смысл слов ускользал от нее. Да и какое ей было дело
до какого-то Умафа, который был братом Крейтера Великого. Главное, что ряд
ом с ней её ребенок.
***
Ветер дул не переставая. Во дворе и в окрестностях намело холмы снега, под
которыми оказались погребены целые деревни. Иногда появлялись паскаяк
и. Ежась, они быстро раскидывали сугробы, освобождая крохотные дорожки п
еред домами, и спешно убирались восвояси. Однако неугомонный ветер созда
вал новые завалы и от работы жителей не оставалось и следа.
Игривая поземка змеей оплетала ноги, мешая идти. Снег затягивал, как топк
ая трясина. Однако человек был упрям и, проваливаясь по колено, все равно д
вигался напрямик через сугробы. Одет он был в легкий, не по погоде плащ, пе
рехваченный на плече дешевой медной брошью. Большие облезлые сапоги с ме
таллическими набойками потеряли свой изначальный цвет и сделались чер
ными. Снег хлопьями торчал из их широких отворотов. В ярко-рыжей длинной б
ороде человека клыками злобно скалились примерзшие сосульки. Лицо его, е
ле видное из-за сетки спутавшихся волос, было суровым, с напряженно засты
вшими морщинами.
То был Анисим Вольфрадович. Охранять Ульрига было бессмысленно, ибо стар
ый король стал бесполезен. А вот его сын представлял очень серьезную опа
сность, поэтому, по велению Гостомысла Ужасного, Чародей отправился в од
ну из крепостей к северу от Хафродуга, дабы наблюдать за поведением паск
аяков у Морфина. Анисим был уверен, что наступление начнется весной, с отс
туплением холодов. Не зря же Удгерф весь 148 год копил силы.
Анисим Вольфрадович выполнял свою работу добросовестно. Каждое утро, не
смотря на погоду, он совершал обход, приглядывался к паскаякам Ц нет ли ч
его подозрительного. Сначала Чародей брал с собой людей, но, когда в поле п
омерзло более десяти человек, бессмертный решил, что солдаты ещё пригодя
тся ему для боя, и с тех пор стал выходить один. В душе ему было даже приятно
бродить в мрачном одиночестве под неистовым ветром и, раскрыв глаза, смо
треть, как летит в них снег, как он тает на ресницах и в черных провалах зра
чков. Бессмертный никогда не отворачивался, не прятал лица и не смыкал гл
аз, ибо считал, что это слабость, уступка смерти и что он может пропустить
нечто важное Ц то, ради чего скитался по свету Ц магический посох или кр
исталл, который даровал бы ему власть над миром.
***
Во второй половине дня вьюга сделалась яростней. Снежные клубы заволокл
и небо и поглотили солнце. Лишь зыбкий мутноватый свет пробивался на зем
лю через завесу облаков и падающих хлопьев.
Снег оседал на крышах башен, гнездился на зубьях крепостных стен, забива
лся в бойницы. Солдаты ежечасно разгребали сугробы, лопатами сбрасывали
их вниз, и они валились тяжелыми белыми телами в ров, от которого уже скоро
не осталось и следа. В иных местах снег доходил до половины высоты укрепл
ений.
Стражник у ворот не сразу разобрал в снежном мареве человека. Он был высо
ким и шел, не сгибаясь, широко размахивая руками, словно орел, пытающийся п
оймать в свои крылья ветер. Полы его плаща развевались, разметая вокруг х
лопья снега. Опознав идущего, солдат построжел лицом и крикнул:
Ц Открывай! Чародей возвращается!
Его слова потонули в громогласном вое бури, но на въездной башне зашевел
ились. Несмотря на то, что открывать главные ворота было трудно и в крепос
ти существовал ещё второй малый вход, перед Анисимом Вольфрадовичем все
гда распахивали огромные ворота, как если бы он был не одним человеком, а ц
елой армией. Сам Чародей ничего не говорил по этому поводу, но десятники, к
оторые управляли крепостью в его отсутствие, настолько боялись его, что
всегда спешили лишний раз угодить ему, дабы не разгневать.
Так было и на этот раз: вьюга бешеным порывом ворвалась во двор крепости, и
вместе с нею ввалился Анисим Вольфрадович. Он тряхнул головой, выбивая и
з волос снег, и, ни слова не говоря, направился в большую круглую башню, кот
орая доминировала над всеми укреплениями и по праву считалась главным с
троением. Там для бессмертного был приготовлен стол и ожидали его приказ
аний десятники.
Чародей опустился на стул. Его большая борода попала в миску с супом, но он
не обратил на это внимания. В помещении было тепло, и тающий снег каплями
скатывался по лицу бессмертного, падал на стол. Анисим Вольфрадович стал
есть. Десятники робко переминались в стороне, наблюдая за трапезой пред
водителя. Чародей выловил из супа огромную кость, покрытую серым вареным
мясом. Чавкая и хлюпая, он принялся глодать её. Покончив с супом и костью, б
ессмертный взял яйцо, в один удар расколол и, небрежно очистив, засунул в р
от Ц на зубах захрустела скорлупа, а Анисим Вольфрадович уже придвинул
к себе котел с горячей кашей, запустил в него ложку. Волосы падали ему на л
ицо и мешали есть. Не отрываясь от еды, он недовольно стряхивал их рукой. Г
ромко стучала неутомимая ложка. Когда котел опустел, слуга налил вина. Ча
родей выпил, обтер пальцы о бороду и некоторое время сидел молча, чувству
я, как еда оседает в животе. Наконец он обратился к десятникам:
Ц Пока все спокойно. Паскаяки решатся на бой только с отступлением моро
зов. Но не расслабляться, Ц бессмертный обвел людей суровым взглядом. Ц
Увижу, что охрана не поставлена или укрепления в плохом порядке Ц голов
у сниму и на кол посажу в назидание.
***
Ужасная метель продолжалась до середины зимдора, но затем начала стихат
ь. Стало проглядывать из-за туч робкое солнце. Под его лучами весь мир, укр
ытый белым снегом, сиял и переливался нежно-розовыми и голубыми отсвета
ми. В один из таких дней молодой король Удгерф решил выехать на берег моря
и осмотреть построенные в прошлом году корабли.
Из Морфина выбрались благополучно. За городом ехать стало труднее, так к
ак там ходили меньше и сугробы были выше, но массивные сомми упрямо таран
или снежные нагромождения. Чуть привстав в стременах, Удгреф наблюдал за
тем, как перед его взором медленно открывается широкая панорама покрыто
го льдом залива: огромное плоское белое пространство, свободный ветер, ч
истейший воздух! У короля захватило дух: теперь вся эта земля и вода Ц его
! Удгерф не перестал удивляться и радоваться силе родного края.
Колонна подъехала к большим сараям, в которых зимою хранились корабли па
скаяков. Желая прихвастнуть и выделиться своей ловкостью, несколько мол
одцов на ходу соскочили в снег и, подбирая широкие полы теплых стеганых к
афтанов, побежали к строениям. Навстречу им появились рабочие и нескольк
о солдат, которые следили за кораблями.
Ц Открывай!
Ц Король?
Удгерф смотрел, как паскаяки, навалившись, сваливают примерзшие за сутки
засовы, потом раздвигают неподатливые створки ворот. Когда петли пришли
в движение, посыпался снег. Веселясь и отряхиваясь, вахспандийцы раскры
ли вход. Король оставил сомми одному из подскочивших героев, а сам пешком
направился к сараю.
На него пахнуло застоявшимся теплом, запахом смолы и дегтя. Внутри было т
емно, но острый паскаячий глаз различил покоящийся на круглых бревнах ко
рабль. Он был нарочно поставлен так, чтобы потом легче было скатывать к во
де. Пол был устелен шелестевшей под ногами прошлогодней соломой. Ворвавш
ийся через открытые ворота сквозняк покачивал привязанные за стропила
обрывки канатов. Подрагивали аккуратно свернутые паруса. Корабль словн
о рвался на волю, в море. Улыбнувшись, Удгерф приблизился к его длинному ши
рокому корпусу и ласково погладил крутой гладкий бок. В воздухе витал пр
иятный аромат дерева.
Ц Хороша работа, а, Урдаган?
Ц Не "а", а "да", Ц откликнулся бессмертный, пытаясь взобраться на палубу.
Он схватился за свешивавшийся с палубы канат и подтянулся, упираясь нога
ми в борт. Урдаган был настолько большим в толстой зимней одежде, что коро
лю вдруг показалось, что судно перевернется. Однако бессмертный благопо
лучно добрался до верха и перевалился через борт.
Удгерф повернулся к сопровождавшим:
Ц Прекрасный корабль. Весной перед отплытием надо будет ещё просмолить
, и можно в бой. Давайте осмотрим остальные корабли.
Паскаяки закивали головами и полезли наружу. С гиком спрыгнул с палубы У
рдаган. Поцеловав борт, он не спеша двинулся за остальными.
***
За окном валил снег, и пасмурное небо унылым, тусклым светом просачивало
сь в комнату, но король Вахспандии не обращал на это внимания. Ульриг с аза
ртом подписывал бумаги. Каждую из них он украшал крестиком и большой жир
ной буквой "У". Старый паскаяк по-прежнему считал себя полноправным прави
телем королевства, хотя находился в занятом людьми Хафродуге. Более того
, Ульриг, который ранее рассматривал власть лишь как забаву, в последнее в
ремя решил отыграться за все упущенные тридцать лет своего безмятежног
о правления. Его обуяла жажда законодательной деятельности. Он собствен
норучно выдумывал указы или заставлял ближних, оставшихся при нем герое
в делать это. Ульриг составлял документы и по такому поводу даже освоил г
рамоту. Иногда его, правда, терзала мысль о собственной неполновластност
и и зависимости. Летом прошлого 148 года он даже попытался уехать из Хафрод
уга в Хал-мо-Готрен Ц город также принадлежавший людям, но не находивший
ся под столь сильным влиянием Гостомысла Ужасного. Наглые кочевники зав
ернули его роскошный королевский поезд на первой же заставе. С тех пор Ул
ьриг окончательно смирился и, казалось, забылся.
Посмотрев в окно, бывший монарх покачал головой. Погода положительно не
радовала его. Он встал и прошелся по комнате, вновь выглянул на улицу. Все
было сплошь устелено снегом. "С этим надо бороться", Ц подумал паскаяк, се
л за стол и с новыми силами принялся за работу. Размашистыми печатными бу
квами он вывел: "В связи с тяжелым положением на улицах и площадях столицы
Вахспандии, города Хафродуга, кое вызвано непредвиденными погодными ус
ловиями: метелями, буранами и т.д. Ц повелеваю незамедлительно приступи
ть к очистительной работе. По сему поводу приказываю вывести на улицы не
менее сотни жителей и столько же варваров и кочевников, дабы нейтрализов
ать завалы", Ц Ульриг задумался, самодовольно улыбнулся Ц ему очень пон
равилось слово "нейтрализовать": красиво и солидно. Полюбовавшись написа
нным, он с самозабвением поэта продолжил работу. Строки указа виршами ли
лись из-под расходившегося пера.
***
Ц Повелитель, король Ульриг велел разослать сей указ, Ц кочевник протя
нул Гостомыслу свернутый свиток.
Бессмертный взял его, развернул и прочитал.
Ц Это приказ?
Ц Да, повелитель. Вы видите Ц даже гербовая печать в углу.
Ц Да, да, Ц бессмертный удовлетворенно хмыкнул.
Руки в кожаных перчатках безжалостно разорвали грамоту и швырнули её в м
усорное ведро. Гостомыслу было чуждо милосердие. Зачем утешать смертных
? Если Ульриг Третий потерял власть, значит, должен отказаться от всяких н
адежд. Не в натуре свергнутого царя Слатии было щадить чувства побежденн
ых. Пусть знают, какие они ничтожества, и мирятся с суровой правдой.
Ц Что передать королю, повелитель? Ц поинтересовался кочевник.
Ц Скажи, что жители начнут очищать улицы, если захотят того сами. Слово У
льрига легко, как пушинка, а потому ему придется спокойно сидеть. Он бесси
лен что-нибудь предпринять против сил всемогущей природы, ибо того не мо
гли сделать правители куда более могущественные, нежели он.
Словно подтверждая слова бессмертного, за окном падал снег.
Повинуясь жесту своего повелителя, кочевник бесшумно вышел. Гостомысл о
стался один. Он неспешно прошелся по комнате, сел за стол и уставился на ег
о гладкую деревянную поверхность. Стол был привезен из Слатии, откуда бе
ссмертного изгнали много лет назад. Также будет и в Вахспандии. Рано или п
оздно паскаяки начнут наступление, и тогда конец. В прошлом году Удгерф п
одготовил хороший флот и столицу будут осаждать и с моря, и с суши. Удержат
ься будет невозможно. Гостомысл знал это и не пытался бежать от истины, а п
отому с особенным наслаждением смаковал и растягивал последние недели
своего правления в Вахспандии.
Во второй половине дня он отправился осматривать достопримечательност
и замка Хок…
***
Все было как обычно: в камине жарко пылал огонь, Дельфера с сыном Умафом си
дела неподалеку, несколько героев боролись между собой на руках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
но въедался в плоть дерева, и с каждым ударом вынимать его становилось вс
е труднее. Красноватые щепки устилали снег, Удгерф вспотел, одежда прили
пла к телу, и видно было, как ходят под ней мускулы.
Столпившиеся вокруг паскаяки с удовольствием наблюдали за своим прави
телем, одобрительно кивали и гикали, когда удар оказывался особенно точн
ым.
Кедр покачнулся, казалось бы чуть-чуть, но сверху густо посыпал снег. Отфы
ркиваясь, Удгерф заработал шибче. И наконец лесной исполин сдался, затре
щал и накренился. Король нанес последний сокрушительный удар Ц дрожь ох
ватила ветви кедра, полетела хвоя. С победным криком Удгерф отбросил топ
ор, навалился на дерево и, обхватив руками, толкнул к земле. Раздался треск
, и, натужно заскрипев, кедр начал заваливаться, цепляясь за своих собрать
ев и вызывая своим падением целый снегопад.
Ц Молодец король! Вот как! Ц вахспандийцы подбежали к уставшему, засыпа
нному снегом, но счастливому королю.
Кто-то накинул ему на плечи зипун. Один шустрый паскаяк побежал к врывшей
ся в сугроб верхушке кедра, отмерять высоту поверженного великана.
***
Королевский замок был большой и стоял на берегу залива. Налетавшие с мор
я ветры быстро выстужали каменную громаду, и, несмотря на то, что дров изво
дили много, в комнатах все равно было холодно. Топили только в опочивальн
ях и в Малом зале, где по вечерам собирались все обитатели.
Ранние зимние сумерки тусклым светом закрадывались в коридоры замка, но
в Малом зале было светло. Полыхание огромного во всю стену камина прогон
яло неприятную вечернюю сырость.
Удгерф, щурясь, смотрел на то, как чернеет меж вихрящихся языков пламени с
твол срубленного им утром кедра. Удгерф радовался тому, что это дерево до
был он, и что теперь оно греет его жену и сына Ц два месяца назад у короля р
одился наследник. А старый Ульриг даже не знал, что стал дедом.
У стен далеко от очага клевали носами старые герои. Те, что помоложе, борол
ись на руках, и временами раздавались их громкие выкрики. Тогда Удгерф по
дходил, узнавал, кто победил или осаживал расшумевшихся гневным словом,
если был не в настроении. Особняком покоился на низком табурете Урдаган
Хафродугский. В глубокой задумчивости, он обводил зал тяжелым взором жел
тых глаз. Королю становилось не по себе, когда он наталкивался взглядом н
а бессмертного: какие мысли бродили в голове у этого паскаяка?
Однако рядом сидели жена и наследник. И Удгерф успокаивался. После того, к
ак Дельфера подарила ему сына, он очень привязался к ней и, если до бороды
руки у него не доходили, то для жены он старался выкроить свободную минут
ку, как бы ни был занят.
Отсветы очага трепетали в складках её накидки, искорками ложились на мех
овую опушку. От огня стало тепло, и тяжелая ткань чуть сползла, открыв свет
лую тунику и белую шею королевы. Удгерф подошел к люльке, в которой лежал п
ринц, остановился. Наследник спал, свернувшись калачиком, и улыбался во с
не. Король не мог оторвать взгляда от его умиротворенного лица Ц первен
ец!
Снова закричали паскаяки, это герой Дуфал опять положил всех своих проти
вников. Удгерф очнулся, отошел от колыбели и присел рядом с Дельферой.
Ц Знаешь, как мы назовем нашего сына?
Она подняла глаза, влажно и нежно посмотрела на мужа. Запустив пальцы в бо
роду и для вдохновения потеребив её, он произнес:
Ц У наследника Вахспандии имя должно быть красивым и звучным, вызывающ
им уважение у подданных и трепет у врагов. Я не люблю сюсюканий. Все эти ня
ньки предлагают одно хуже другого. Перфуран Ц ну куда это годится! Ц Удг
ерф замолчал, собираясь. Ц Поэтому пусть его зовут Умаф.
Дельфера задумалась, перевела взгляд на своего первенца и согласно кивн
ула:
Ц Пусть Умаф. Как ты хочешь.
Удгерф просиял:
Ц Я знал, тебе понравится. Это очень древнее имя. Так звали одного из брат
ьев Крейтера Великого. Он был вместе с Крейтером во время десятилетнего
похода через орочьи владения и земли болотных тварей. Вот был легендарны
й подвиг!
Дельфера молча кивала, сознавая, что мужу хочется поговорить и что она до
лжна его выслушать, но смысл слов ускользал от нее. Да и какое ей было дело
до какого-то Умафа, который был братом Крейтера Великого. Главное, что ряд
ом с ней её ребенок.
***
Ветер дул не переставая. Во дворе и в окрестностях намело холмы снега, под
которыми оказались погребены целые деревни. Иногда появлялись паскаяк
и. Ежась, они быстро раскидывали сугробы, освобождая крохотные дорожки п
еред домами, и спешно убирались восвояси. Однако неугомонный ветер созда
вал новые завалы и от работы жителей не оставалось и следа.
Игривая поземка змеей оплетала ноги, мешая идти. Снег затягивал, как топк
ая трясина. Однако человек был упрям и, проваливаясь по колено, все равно д
вигался напрямик через сугробы. Одет он был в легкий, не по погоде плащ, пе
рехваченный на плече дешевой медной брошью. Большие облезлые сапоги с ме
таллическими набойками потеряли свой изначальный цвет и сделались чер
ными. Снег хлопьями торчал из их широких отворотов. В ярко-рыжей длинной б
ороде человека клыками злобно скалились примерзшие сосульки. Лицо его, е
ле видное из-за сетки спутавшихся волос, было суровым, с напряженно засты
вшими морщинами.
То был Анисим Вольфрадович. Охранять Ульрига было бессмысленно, ибо стар
ый король стал бесполезен. А вот его сын представлял очень серьезную опа
сность, поэтому, по велению Гостомысла Ужасного, Чародей отправился в од
ну из крепостей к северу от Хафродуга, дабы наблюдать за поведением паск
аяков у Морфина. Анисим был уверен, что наступление начнется весной, с отс
туплением холодов. Не зря же Удгерф весь 148 год копил силы.
Анисим Вольфрадович выполнял свою работу добросовестно. Каждое утро, не
смотря на погоду, он совершал обход, приглядывался к паскаякам Ц нет ли ч
его подозрительного. Сначала Чародей брал с собой людей, но, когда в поле п
омерзло более десяти человек, бессмертный решил, что солдаты ещё пригодя
тся ему для боя, и с тех пор стал выходить один. В душе ему было даже приятно
бродить в мрачном одиночестве под неистовым ветром и, раскрыв глаза, смо
треть, как летит в них снег, как он тает на ресницах и в черных провалах зра
чков. Бессмертный никогда не отворачивался, не прятал лица и не смыкал гл
аз, ибо считал, что это слабость, уступка смерти и что он может пропустить
нечто важное Ц то, ради чего скитался по свету Ц магический посох или кр
исталл, который даровал бы ему власть над миром.
***
Во второй половине дня вьюга сделалась яростней. Снежные клубы заволокл
и небо и поглотили солнце. Лишь зыбкий мутноватый свет пробивался на зем
лю через завесу облаков и падающих хлопьев.
Снег оседал на крышах башен, гнездился на зубьях крепостных стен, забива
лся в бойницы. Солдаты ежечасно разгребали сугробы, лопатами сбрасывали
их вниз, и они валились тяжелыми белыми телами в ров, от которого уже скоро
не осталось и следа. В иных местах снег доходил до половины высоты укрепл
ений.
Стражник у ворот не сразу разобрал в снежном мареве человека. Он был высо
ким и шел, не сгибаясь, широко размахивая руками, словно орел, пытающийся п
оймать в свои крылья ветер. Полы его плаща развевались, разметая вокруг х
лопья снега. Опознав идущего, солдат построжел лицом и крикнул:
Ц Открывай! Чародей возвращается!
Его слова потонули в громогласном вое бури, но на въездной башне зашевел
ились. Несмотря на то, что открывать главные ворота было трудно и в крепос
ти существовал ещё второй малый вход, перед Анисимом Вольфрадовичем все
гда распахивали огромные ворота, как если бы он был не одним человеком, а ц
елой армией. Сам Чародей ничего не говорил по этому поводу, но десятники, к
оторые управляли крепостью в его отсутствие, настолько боялись его, что
всегда спешили лишний раз угодить ему, дабы не разгневать.
Так было и на этот раз: вьюга бешеным порывом ворвалась во двор крепости, и
вместе с нею ввалился Анисим Вольфрадович. Он тряхнул головой, выбивая и
з волос снег, и, ни слова не говоря, направился в большую круглую башню, кот
орая доминировала над всеми укреплениями и по праву считалась главным с
троением. Там для бессмертного был приготовлен стол и ожидали его приказ
аний десятники.
Чародей опустился на стул. Его большая борода попала в миску с супом, но он
не обратил на это внимания. В помещении было тепло, и тающий снег каплями
скатывался по лицу бессмертного, падал на стол. Анисим Вольфрадович стал
есть. Десятники робко переминались в стороне, наблюдая за трапезой пред
водителя. Чародей выловил из супа огромную кость, покрытую серым вареным
мясом. Чавкая и хлюпая, он принялся глодать её. Покончив с супом и костью, б
ессмертный взял яйцо, в один удар расколол и, небрежно очистив, засунул в р
от Ц на зубах захрустела скорлупа, а Анисим Вольфрадович уже придвинул
к себе котел с горячей кашей, запустил в него ложку. Волосы падали ему на л
ицо и мешали есть. Не отрываясь от еды, он недовольно стряхивал их рукой. Г
ромко стучала неутомимая ложка. Когда котел опустел, слуга налил вина. Ча
родей выпил, обтер пальцы о бороду и некоторое время сидел молча, чувству
я, как еда оседает в животе. Наконец он обратился к десятникам:
Ц Пока все спокойно. Паскаяки решатся на бой только с отступлением моро
зов. Но не расслабляться, Ц бессмертный обвел людей суровым взглядом. Ц
Увижу, что охрана не поставлена или укрепления в плохом порядке Ц голов
у сниму и на кол посажу в назидание.
***
Ужасная метель продолжалась до середины зимдора, но затем начала стихат
ь. Стало проглядывать из-за туч робкое солнце. Под его лучами весь мир, укр
ытый белым снегом, сиял и переливался нежно-розовыми и голубыми отсвета
ми. В один из таких дней молодой король Удгерф решил выехать на берег моря
и осмотреть построенные в прошлом году корабли.
Из Морфина выбрались благополучно. За городом ехать стало труднее, так к
ак там ходили меньше и сугробы были выше, но массивные сомми упрямо таран
или снежные нагромождения. Чуть привстав в стременах, Удгреф наблюдал за
тем, как перед его взором медленно открывается широкая панорама покрыто
го льдом залива: огромное плоское белое пространство, свободный ветер, ч
истейший воздух! У короля захватило дух: теперь вся эта земля и вода Ц его
! Удгерф не перестал удивляться и радоваться силе родного края.
Колонна подъехала к большим сараям, в которых зимою хранились корабли па
скаяков. Желая прихвастнуть и выделиться своей ловкостью, несколько мол
одцов на ходу соскочили в снег и, подбирая широкие полы теплых стеганых к
афтанов, побежали к строениям. Навстречу им появились рабочие и нескольк
о солдат, которые следили за кораблями.
Ц Открывай!
Ц Король?
Удгерф смотрел, как паскаяки, навалившись, сваливают примерзшие за сутки
засовы, потом раздвигают неподатливые створки ворот. Когда петли пришли
в движение, посыпался снег. Веселясь и отряхиваясь, вахспандийцы раскры
ли вход. Король оставил сомми одному из подскочивших героев, а сам пешком
направился к сараю.
На него пахнуло застоявшимся теплом, запахом смолы и дегтя. Внутри было т
емно, но острый паскаячий глаз различил покоящийся на круглых бревнах ко
рабль. Он был нарочно поставлен так, чтобы потом легче было скатывать к во
де. Пол был устелен шелестевшей под ногами прошлогодней соломой. Ворвавш
ийся через открытые ворота сквозняк покачивал привязанные за стропила
обрывки канатов. Подрагивали аккуратно свернутые паруса. Корабль словн
о рвался на волю, в море. Улыбнувшись, Удгерф приблизился к его длинному ши
рокому корпусу и ласково погладил крутой гладкий бок. В воздухе витал пр
иятный аромат дерева.
Ц Хороша работа, а, Урдаган?
Ц Не "а", а "да", Ц откликнулся бессмертный, пытаясь взобраться на палубу.
Он схватился за свешивавшийся с палубы канат и подтянулся, упираясь нога
ми в борт. Урдаган был настолько большим в толстой зимней одежде, что коро
лю вдруг показалось, что судно перевернется. Однако бессмертный благопо
лучно добрался до верха и перевалился через борт.
Удгерф повернулся к сопровождавшим:
Ц Прекрасный корабль. Весной перед отплытием надо будет ещё просмолить
, и можно в бой. Давайте осмотрим остальные корабли.
Паскаяки закивали головами и полезли наружу. С гиком спрыгнул с палубы У
рдаган. Поцеловав борт, он не спеша двинулся за остальными.
***
За окном валил снег, и пасмурное небо унылым, тусклым светом просачивало
сь в комнату, но король Вахспандии не обращал на это внимания. Ульриг с аза
ртом подписывал бумаги. Каждую из них он украшал крестиком и большой жир
ной буквой "У". Старый паскаяк по-прежнему считал себя полноправным прави
телем королевства, хотя находился в занятом людьми Хафродуге. Более того
, Ульриг, который ранее рассматривал власть лишь как забаву, в последнее в
ремя решил отыграться за все упущенные тридцать лет своего безмятежног
о правления. Его обуяла жажда законодательной деятельности. Он собствен
норучно выдумывал указы или заставлял ближних, оставшихся при нем герое
в делать это. Ульриг составлял документы и по такому поводу даже освоил г
рамоту. Иногда его, правда, терзала мысль о собственной неполновластност
и и зависимости. Летом прошлого 148 года он даже попытался уехать из Хафрод
уга в Хал-мо-Готрен Ц город также принадлежавший людям, но не находивший
ся под столь сильным влиянием Гостомысла Ужасного. Наглые кочевники зав
ернули его роскошный королевский поезд на первой же заставе. С тех пор Ул
ьриг окончательно смирился и, казалось, забылся.
Посмотрев в окно, бывший монарх покачал головой. Погода положительно не
радовала его. Он встал и прошелся по комнате, вновь выглянул на улицу. Все
было сплошь устелено снегом. "С этим надо бороться", Ц подумал паскаяк, се
л за стол и с новыми силами принялся за работу. Размашистыми печатными бу
квами он вывел: "В связи с тяжелым положением на улицах и площадях столицы
Вахспандии, города Хафродуга, кое вызвано непредвиденными погодными ус
ловиями: метелями, буранами и т.д. Ц повелеваю незамедлительно приступи
ть к очистительной работе. По сему поводу приказываю вывести на улицы не
менее сотни жителей и столько же варваров и кочевников, дабы нейтрализов
ать завалы", Ц Ульриг задумался, самодовольно улыбнулся Ц ему очень пон
равилось слово "нейтрализовать": красиво и солидно. Полюбовавшись написа
нным, он с самозабвением поэта продолжил работу. Строки указа виршами ли
лись из-под расходившегося пера.
***
Ц Повелитель, король Ульриг велел разослать сей указ, Ц кочевник протя
нул Гостомыслу свернутый свиток.
Бессмертный взял его, развернул и прочитал.
Ц Это приказ?
Ц Да, повелитель. Вы видите Ц даже гербовая печать в углу.
Ц Да, да, Ц бессмертный удовлетворенно хмыкнул.
Руки в кожаных перчатках безжалостно разорвали грамоту и швырнули её в м
усорное ведро. Гостомыслу было чуждо милосердие. Зачем утешать смертных
? Если Ульриг Третий потерял власть, значит, должен отказаться от всяких н
адежд. Не в натуре свергнутого царя Слатии было щадить чувства побежденн
ых. Пусть знают, какие они ничтожества, и мирятся с суровой правдой.
Ц Что передать королю, повелитель? Ц поинтересовался кочевник.
Ц Скажи, что жители начнут очищать улицы, если захотят того сами. Слово У
льрига легко, как пушинка, а потому ему придется спокойно сидеть. Он бесси
лен что-нибудь предпринять против сил всемогущей природы, ибо того не мо
гли сделать правители куда более могущественные, нежели он.
Словно подтверждая слова бессмертного, за окном падал снег.
Повинуясь жесту своего повелителя, кочевник бесшумно вышел. Гостомысл о
стался один. Он неспешно прошелся по комнате, сел за стол и уставился на ег
о гладкую деревянную поверхность. Стол был привезен из Слатии, откуда бе
ссмертного изгнали много лет назад. Также будет и в Вахспандии. Рано или п
оздно паскаяки начнут наступление, и тогда конец. В прошлом году Удгерф п
одготовил хороший флот и столицу будут осаждать и с моря, и с суши. Удержат
ься будет невозможно. Гостомысл знал это и не пытался бежать от истины, а п
отому с особенным наслаждением смаковал и растягивал последние недели
своего правления в Вахспандии.
Во второй половине дня он отправился осматривать достопримечательност
и замка Хок…
***
Все было как обычно: в камине жарко пылал огонь, Дельфера с сыном Умафом си
дела неподалеку, несколько героев боролись между собой на руках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54