Я приготовлю его.
Ц Спасибо. Я спущусь и возьму его.
Ц Пойдемте в библиотеку. Я дам его вам, и вы примете его непосредственно
перед сном. Ц В библиотеке он сказал: Ц Присядьте. Я хочу немного поговор
ить с вами. Ц По ее глазам он заметил, что она встревожилась, и быстро приб
авил: Ц Вам нечего бояться, Аманда. Или по крайней мере лишь того, что я мог
у сказать то, что не должен бы говорить.
Ц Тогда... тогда мне лучше уйти?
Ц Нет. Мы должны иногда разговаривать. Вы знаете, что с моей женой?
Ц Я знаю, что у нее больное сердце.
Ц Да, сердечные клапаны. Они закупориваются, и ток крови затрудняется. За
купорка постепенно увеличивается; но сердце очень выносливый орган, про
сто удивительно, как оно снова и снова оправляется.
Ц А вот эта ее болезнь... она повлияла на сердце?
Он пожал плечами.
Ц У нее разболелась печень. Нет сомнения, что из-за чрезмерных ее возлия
ний. Просто удивительно, что у нее хватило сил поправиться. Понимаете, мы с
ократили количество спиртного, и результат тут же сказался. Она очень кр
епкая. Она всегда была очень крепкой женщиной... вот только сердце.
Ц Вы имеете в виду, что она оправится после этой болезни и станет такой ж
е крепкой, как была до нее?
Ц Я так не думаю. У нее ведь начались боли, знаете ли. И они будут усиливать
ся из-за болезни печени. Я предвижу, что приступы, подобные этому, повторя
тся. Закупорка сердечных клапанов скажется на других органах. О, Аманда,
Ц сказал он вдруг, Ц было бы лучше, если бы она умерла сейчас. Что пользы в
ыхаживать ее во время этих бесконечных приступов, видеть, как ей станови
тся все хуже... наблюдать медленный процесс... ухудшение... так мучительно дл
я нее... и для всех нас?
Аманда поднялась.
Ц Вам... вам не следует говорить такое.
Ц Простите меня, Ц сказал он. Ц Я устал. Мы оба устали. Ц Он подошел и ост
ановился перед ней, положив ей на плечи руки; она вздрогнула. Ц Просто вся
эта боль... эти страдания... и эта безысходность кажутся такими бессмыслен
ными.
Ц Не для нее, Ц ответила Аманда. Ц Ей хочется жить.
Ц Как жить? Как она может хотеть жить, постоянно испытывая боль... нараста
ющую боль? Почему она так много пьет, как вы думаете? Потому что она устала
от жизни... так же устала от жизни, как я.
Ц Пожалуйста, дайте мне то, что я должна принять, Ц сказала Аманда. Ц Мне
надо идти. Это все потому, что вы утомлены.
Ц Я сейчас говорю то, что в мыслях я говорил, Аманда, много раз. Если бы я бы
л свободен... Ц Он обнял ее, и она замерла на несколько мгновений.
Ц Мы должны ждать... ждать... Ц проговорила она, наконец.
Ц Ждать? Ц спросил он. Ц Как долго? Иногда я думаю... Иногда я думаю, как лег
ко было бы...
Она отпрянула и в ужасе взглянула на него.
Ц Я должен рассказать вам обо всем, что я передумал. Я старался не думать
о том, чего мне хочется. Я старался думать о том, что будет для нее лучше. Что
это может быть, как вы думаете? Что могло бы быть самым хорошим для нее? Дат
ь ей возможность легко, мирно, безболезненно заснуть... использовать свое
умение помочь ей успокоиться? Или поддерживать в ней жизнь... снова и снова
возвращать ее к жалкому состоянию, безысходности и чудовищной боли?
Ц Вы не должны так говорить.
Ц Я знаю. «Не убий». Ц Он невесело рассмеялся. Ц Временами у меня бывает
непреодолимое желание нарушить эту заповедь. Чаще всего я понимаю, что з
аконы устанавливаются потому, что они подходят для большинства случаев.
Но, Аманда, всегда ли и для всех ли случаев они подходят?
Ц Я не знаю. Не могу сказать. Вы устали и заработались.
Ц Нет. У меня сейчас ясная голова. Она мирно спит. Завтра она проснется от
дохнувшей. Я дал ей для этого нужную дозу. Если бы я дал ей этого снотворно
го побольше, она спала бы так же мирно. Разница была бы лишь в том, что назав
тра она бы не проснулась.
Ц Это было бы убийством!
Ц Так ли это? Если бы я мог сказать себе с чистой совестью, что я думал толь
ко о ней, было бы это убийством? Я дал ей лекарство, чтобы временно избавит
ь ее от боли; а если бы я дал ей лекарство, чтобы навсегда прекратить боль?
Аманда схватила его за руку.
Ц Разве вы уверены, что в этот момент вы думали бы только о ней?
Ц Я полагаю, Аманда, что да. Если бы она не болела и если бы не вела себя так
невыносимо, как ныне, подобные мысли никогда бы ни на мгновение у меня не в
озникли. Я бы вам сказал: «Вы должны уйти. Оставаться неразумно. Я женат на
женщине, которую я ненавижу, но я на ней женат, и так должно быть, пока мы жив
ы». Я бы расстался с вами. Клянусь в этом. В таком случае мой долг был бы ясен
. Но это не тот случай. Я наблюдаю, как она страдает... наблюдаю, как усиливаю
тся ее страдания. Едва ли она нас переживет. Мы можем подождать, Аманда.
Ц Мы должны подождать, Ц воскликнула она.
Он подошел к столу, и, казалось, обрел привычное для него спокойствие.
Ц Вы правы, Ц сказал он. Ц Я устал. Я наговорил больше, чем следовало бы. Я
открылся вам в своих чувствах. Теперь вы знаете, что с того времени, как вы
появились в этом доме, я мечтал о другой жизни... о нормальной жизни, разумн
ой и достойной. Этот ребенок... ребенок Лилит... заставил меня осознать, что я
хочу детей. Но я женился на Изабелле, и этим все сказано. Я умоляю вас, не ух
одите. Я умоляю вас, не бойтесь. Оставайтесь в этом доме. Вы для меня больша
я поддержка. Клянусь вам, что я никогда не сделаю ничего против своей сове
сти.
Ц Я уверена, что вы все сделаете, как надо. Я никогда ни на секунду в этом н
е сомневалась.
Хескет дал ей пакет с порошком.
Ц Выпейте это со стаканчиком воды и тогда будете хорошо спать.
Ц Спасибо вам.
Ц Я загляну и проверю, как она спит.
Они вместе поднялись по лестнице. Белла мирно спала. Ее лицо было менее же
лтым, чем прежде; она еле уловимо улыбалась во сне. Они вышли, и у двери Аман
да пожелала ему спокойной ночи.
Ц Простите мне мои безумные слова, Ц сказал он. Ц Я не должен был взвали
вать на вас свои проблемы.
Поворачивая ручку двери, она ответила:
Ц Я рада, что вы открыли мне свою душу. Он улыбнулся.
Ц Спокойной ночи. Спокойной ночи, любовь моя. Аманда вошла к себе в комна
ту и закрыла дверь. С ее кровати поднялась Лилит, улыбавшаяся с понимающи
м видом.
* * *
После обострения болезни Беллы прошло несколько недель, она поправилас
ь и, казалось, теперь снова стала самой собой Ц то болтливой, то агрессивн
ой, то до слез жалеющей себя. Аманду иногда охватывала дрожь, когда она смо
трела на эту женщину, на ее пухлые белые руки, которые тряслись, когда она
поднимала чашку с чаем, когда украдкой поглядывала в сторону шкафчика. А
манда не могла не думать, не спрашивать себя: как долго?
Самым большим и любимым ее развлечением в это время было учить с Леем бук
вы. Ему только недавно исполнилось два года, и он был еще мал, чтобы учитьс
я, но Лилит настаивала, а он был очень способным. Каждое утро, пока Белла сп
ала, она и Лилит сидели, бывало, с мальчиком за столом в комнате Аманды, и Ам
анда писала буквы на грифельной доске. Лей, весь сосредоточившись, слегк
а высунув язык и зажав в маленькой толстой ручке карандаш, старался эти б
уквы копировать. Лилит с удовольствием наблюдала, вместе с Амандой насла
ждаясь уроками и обучаясь вместе с Леем.
Лилит исполняла свои обязанности и думала свои думы, наблюдая между тем
за успехами Лея в учебе, за ухудшением состояния Беллы Ц потому что она, к
азалось, приближала своим пьянством очередной приступ, за тем, как росла
любовь между Хескетом и Амандой и как трудно им становилось ее сдерживат
ь.
Настал день, когда Аманда сообщила новость Лилит, которая играла с Леем в
своей комнате на верхнем этаже дома.
Ц Лилит, война окончена.
Лилит взглянула на Аманду из-за головы сына.
Ц Это значит, Ц сказала Аманда, Ц что Фрит и Давид Янг приедут теперь до
мой.
Лилит кивнула. Она неуверенно улыбнулась. Она была бы рада его увидеть, но
эта новость не вызвала в ней того ликования, которого она сама ожидала. Он
а прижалась губами к темноволосой головке сына. Он главное в ее жизни, с жа
ром думала она, ныне и во веки веков.
Но когда несколько дней спустя родители Давида Янга прислали Аманде пис
ьмо, в котором сообщали, что их сын умер от ран в Скутари в последние недел
и войны, Лилит охватил страх, как бы подобная участь, о чем они пока еще не м
огли узнать, не постигла и Фрита.
Она все еще не разобралась в своих чувствах к нему.
* * *
Белла лежала в кровати, постанывая. Губы ее горели, а глаза были совершенн
о безумными; она дышала с большим трудом. Была глубокая ночь, мартовская н
очь, ветер завывал за окнами. Доктор сидел у камина и наблюдал за женой.
За последний месяц многое произошло, так как был подписан мирный договор
в Париже. Фрит вернется домой, но это будет, разумеется, через несколько м
есяцев. Он бы очень хотел, чтобы Фрит был теперь здесь. Ему хотелось подели
ться с кем-нибудь своими мыслями. С Амандой он говорить не мог; на его взгл
яд, все это слишком ее касалось. Когда он был рядом с Амандой, в нем брали ве
рх чувства. А все это он должен обдумать спокойно, здраво и предельно чест
но.
Хескет был человеком верующим, но не до исступления. Он не соглашался с об
щепринятыми нормами. По опыту своей профессиональной деятельности он з
нал, что иногда было необходимо, в чрезвычайных обстоятельствах, действо
вать против всех установленных правил, годных для обычных случаев. Часто
бывало необходимо полагаться на удачу, действовать спонтанно, говорить
себе: «В любых других случаях это было бы неправильно, но в данном случае э
то подходит».
Ц Хескет... ты здесь, Хескет? Он подошел к кровати.
Ц Да, Белла.
Ц Глоток, Хескет. Виски... Он склонился над ней.
Ц Белла... нет, Белла. Это повредит тебе. Оно слишком возбуждает тебя.
Ц Мне... мне трудно выносить это, Хескет.
Ц Я понимаю. Понимаю.
Хескет смотрел на нее сверху и вспомнил, какой она была, когда он впервые в
стретил ее Ц веселой, юной, радующейся жизни. Вспомнилось ему, как ухудша
лось ее здоровье, как нарастала боль, наложившая безобразную маску на ее
красоту. Можно ли было винить Беллу за глупое легкомыслие, за себялюбие и
раздражительность. Бедняжка Белла! Ей бы следовало быть другой; ей бы сле
довало быть терпеливой, а не тщеславной, смиренной, а не легкомысленной.
Он вспомнил один из дней своего детства, проведенного в деревне, в прелес
тном доме, построенном в конце восемнадцатого и начале девятнадцатого в
еков, в эпоху королей Георгов. Он восхищался своим отцом, как никем другим
; именно потому, что его отец был врачом, он тоже стал им; если бы отец был жи
в, он обратился бы к нему со своей проблемой.
Отец Хескета умер во время эпидемии холеры в 1848 году, когда работал в кварт
алах бедноты и, в конце концов, заразился, потому что ослаб от изнурительн
ой работы без отдыха и полноценного питания.
День, который теперь вспомнился Хескету, случился почти двадцать лет том
у назад, когда его любимый конь Ибрагим упал и сломал ногу. Теперь он вмест
о Беллы представил себе этого коня, корчившегося на земле в муках. Он вспо
мнил, как его отец взял пистолет и выстрелил Ибрагиму в голову. Он, Хескет,
был тогда неутешным мальчиком, потому что любил своего коня и не понял, по
чему его надо было застрелить.
Ц Так было лучше, Ц сказал его отец.
Ц Нехорошо убивать животных. Ты так говорил.
Ц Да, во многих случаях это так. Но подумай, как бы страдал теперь Ибрагим,
будь он жив. Представь себе такого коня, как Ибрагим... всю жизнь волокущег
о ногу. Ни одна лошадь не была бы счастлива в таком положении. Он был бы жал
ок.
Это было правильно, конечно, это было правильно. Теперь он это понял. А что
осталось Белле, кроме нескольких лет страданий?
Ц Хескет... Хескет...
Ц Белла, бедная моя Белла.
Ц Один глоточек, всего глоточек...
Ц Я дам тебе какое-нибудь обезболивающее, чтобы ты уснула.
Ц О, Хескет, я хотела бы уснуть навсегда... чтобы никогда не просыпаться.
Она хотела этого. Конечно, она хотела этого. Да и кто бы, окажись в ее положе
нии, не хотел бы?
«Я не могу позволить ей так страдать», Ц думал он в отчаянии. Это слишком
жестоко. Мгновенная резкая боль, как объяснил ему отец, вот и все, что почу
вствует Ибрагим. Мгновенная острая боль и затем покой.
А Белла даже не испытает этой боли Ц просто спокойный сон и пробуждение
в другом мире.
Хватит ли у него храбрости? Сказано же, что непростительно отнимать жизн
ь. Но ведь разные способы лечения применяют для разных больных. Каждый сл
учай следует рассматривать отдельно. Он, будучи медиком, знал об этом. И он
был в состоянии освободить ее от мук.
Потом он вдруг решился. Ведь он сильный и не трус. Он не боялся сделать то, ч
то он считал правильным. Если бы он не был влюблен в Аманду, был бы он готов
сделать подобное? Вот об этом должен он был себя спросить. Если бы он смог
ответить на этот вопрос «Да», путь был бы открыт.
Поступил бы он с Беллой так, если бы любил ее так же, как он любит Аманду? Пом
ог бы он Аманде уйти из этой жизни, если бы это она мучилась от боли?
Он подумал, что знает ответ на этот вопрос.
Ц Хескет... Хескет...
Ц Я иду, Белла. У меня есть кое-что для тебя, Белла. Его рука не дрогнула, ког
да он готовил лекарство.
Ц Выпей это, Белла. Выпей это, дорогая. Оно поможет тебе уснуть... и успокои
т тебя...
* * *
Лилит наведалась к себе в спальню проверить, что с Леем все в порядке. Он л
ежал и спал, лицо его порозовело от сна, а темные волосы, почти такие же куд
рявые, как у нее самой, упали на лобик. Он откинул одеяло. Она осторожно укр
ыла сына и поцеловала его локон.
Ц Спи спокойно, мое сокровище, Ц сказала она. У двери она остановилась и
оглянулась на него.
Ц Умный маленький джентльмен! Ц прошептала она, закрыла дверь и вышла.
В коридоре этажом ниже она услышала голоса и, глядя поверх перил и вниз в п
ролет лестницы, как это делал Лей, различила голос доктора, хотя его и не б
ыло видно. Он разговаривал с Амандой.
Ц Не входите к ней. Она теперь спит. Боюсь, она очень плоха.
Ц Я загляну к ней позднее, Ц сказала Аманда.
Ц Нет, не надо. Я сам... попозже к ночи. Я надеюсь, что она будет спать, и было б
ы нежелательно ее тревожить.
Его голос звучал отчужденно, как будто он вовсе и не с Амандой разговарив
ал. Голоса выдают чувства людей. Обычно, подумала Лилит, я бы сразу узнала,
что он разговаривает с Амандой.
Она слышала, что Аманда вошла в свою комнату, и решила спуститься к ней.
Ц Привет, Аманда.
Ц Привет, Лилит.
Ц Ты собираешься пойти в соседнюю комнату?
Ц Нет. Она спит.
Ц Это хорошо. Отдохнешь немножко.
Ц Да. Ее не следует беспокоить, как сказал доктор.
Ц Надо думать, он ей дал что-нибудь, чтобы она спала.
Ц Я думаю, дал. Лей спит?
Ц Да. Сбросил, конечно, одеяло. Как ты думаешь, когда он сможет читать?
Ц Совсем скоро, как мне представляется. Этому быстро учатся. Он способны
й и, что более важно, внимательный.
Ц Я бы хотела, чтобы он стал врачом, когда вырастет.
Ц Это замечательная профессия.
Ц Да. Я бы пожелала ее Лею. Я хочу, чтобы он стал врачом и джентльменом. Ну и
ветер завывает сегодня вечером!
Ц Настоящий мартовский ветер! Неважно. Скоро весна.
«Сижу здесь, Ц думала между тем Лилит, Ц веду пустопорожние разговоры и
все время прислушиваюсь к звукам в соседней комнате. Почему он так холод
но разговаривал с ней, так отчужденно? Может, он разлюбил Аманду?»
* * *
Лилит сказала:
Ц Доброй ночи, Аманда.
Ц Доброй ночи, Лилит.
Лилит вышла в коридор. Газовые лампы горели вполсилы. Было уже почти деся
ть часов, и дом затих. Где был доктор? В библиотеке?
Лилит подошла к двери комнаты Беллы и прислушалась. Внутри было тихо. Она
осторожно открыла дверь. В камине горел огонь, газовая лампа слабо свети
лась; женщина на кровати лежала очень тихо.
Лилит подошла к кровати.
Ц Мадам? Ц прошептала она. Ц Вы звали меня, мадам? Ц Она посмотрела на Бе
ллу. Ц Я... я подумала, что вы меня зовете.
Она придвинулась ближе и взглянула на бледное лицо женщины. Потом она на
клонилась над ней. Ее внимание привлек запах Ц странный аромат, слабый, н
о характерный. Это не был запах вина или спиртного напитка. Где она уже вид
ела прежде это странное выражение лица?
Трудно было понять, дышит ли Белла. Внезапно Лилит охватила паника. Она не
хотела, чтобы ее застали в этой комнате. Заторопившись, она на цыпочках ус
тремилась к двери и открыла ее. Украдкой оглядев коридор, она убедилась, ч
то ее никто не видел, и помчалась в комнату, где мирно спал ее сын.
Лилит не могла заснуть почти до утра: Ее разбудил Лей, забравшись к ней на
кровать и прокричав в самое ухо:
Ц Мама! Мама! Просыпайся. Уже утро.
Она проснулась, встревоженная странными снами и странными мыслями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Ц Спасибо. Я спущусь и возьму его.
Ц Пойдемте в библиотеку. Я дам его вам, и вы примете его непосредственно
перед сном. Ц В библиотеке он сказал: Ц Присядьте. Я хочу немного поговор
ить с вами. Ц По ее глазам он заметил, что она встревожилась, и быстро приб
авил: Ц Вам нечего бояться, Аманда. Или по крайней мере лишь того, что я мог
у сказать то, что не должен бы говорить.
Ц Тогда... тогда мне лучше уйти?
Ц Нет. Мы должны иногда разговаривать. Вы знаете, что с моей женой?
Ц Я знаю, что у нее больное сердце.
Ц Да, сердечные клапаны. Они закупориваются, и ток крови затрудняется. За
купорка постепенно увеличивается; но сердце очень выносливый орган, про
сто удивительно, как оно снова и снова оправляется.
Ц А вот эта ее болезнь... она повлияла на сердце?
Он пожал плечами.
Ц У нее разболелась печень. Нет сомнения, что из-за чрезмерных ее возлия
ний. Просто удивительно, что у нее хватило сил поправиться. Понимаете, мы с
ократили количество спиртного, и результат тут же сказался. Она очень кр
епкая. Она всегда была очень крепкой женщиной... вот только сердце.
Ц Вы имеете в виду, что она оправится после этой болезни и станет такой ж
е крепкой, как была до нее?
Ц Я так не думаю. У нее ведь начались боли, знаете ли. И они будут усиливать
ся из-за болезни печени. Я предвижу, что приступы, подобные этому, повторя
тся. Закупорка сердечных клапанов скажется на других органах. О, Аманда,
Ц сказал он вдруг, Ц было бы лучше, если бы она умерла сейчас. Что пользы в
ыхаживать ее во время этих бесконечных приступов, видеть, как ей станови
тся все хуже... наблюдать медленный процесс... ухудшение... так мучительно дл
я нее... и для всех нас?
Аманда поднялась.
Ц Вам... вам не следует говорить такое.
Ц Простите меня, Ц сказал он. Ц Я устал. Мы оба устали. Ц Он подошел и ост
ановился перед ней, положив ей на плечи руки; она вздрогнула. Ц Просто вся
эта боль... эти страдания... и эта безысходность кажутся такими бессмыслен
ными.
Ц Не для нее, Ц ответила Аманда. Ц Ей хочется жить.
Ц Как жить? Как она может хотеть жить, постоянно испытывая боль... нараста
ющую боль? Почему она так много пьет, как вы думаете? Потому что она устала
от жизни... так же устала от жизни, как я.
Ц Пожалуйста, дайте мне то, что я должна принять, Ц сказала Аманда. Ц Мне
надо идти. Это все потому, что вы утомлены.
Ц Я сейчас говорю то, что в мыслях я говорил, Аманда, много раз. Если бы я бы
л свободен... Ц Он обнял ее, и она замерла на несколько мгновений.
Ц Мы должны ждать... ждать... Ц проговорила она, наконец.
Ц Ждать? Ц спросил он. Ц Как долго? Иногда я думаю... Иногда я думаю, как лег
ко было бы...
Она отпрянула и в ужасе взглянула на него.
Ц Я должен рассказать вам обо всем, что я передумал. Я старался не думать
о том, чего мне хочется. Я старался думать о том, что будет для нее лучше. Что
это может быть, как вы думаете? Что могло бы быть самым хорошим для нее? Дат
ь ей возможность легко, мирно, безболезненно заснуть... использовать свое
умение помочь ей успокоиться? Или поддерживать в ней жизнь... снова и снова
возвращать ее к жалкому состоянию, безысходности и чудовищной боли?
Ц Вы не должны так говорить.
Ц Я знаю. «Не убий». Ц Он невесело рассмеялся. Ц Временами у меня бывает
непреодолимое желание нарушить эту заповедь. Чаще всего я понимаю, что з
аконы устанавливаются потому, что они подходят для большинства случаев.
Но, Аманда, всегда ли и для всех ли случаев они подходят?
Ц Я не знаю. Не могу сказать. Вы устали и заработались.
Ц Нет. У меня сейчас ясная голова. Она мирно спит. Завтра она проснется от
дохнувшей. Я дал ей для этого нужную дозу. Если бы я дал ей этого снотворно
го побольше, она спала бы так же мирно. Разница была бы лишь в том, что назав
тра она бы не проснулась.
Ц Это было бы убийством!
Ц Так ли это? Если бы я мог сказать себе с чистой совестью, что я думал толь
ко о ней, было бы это убийством? Я дал ей лекарство, чтобы временно избавит
ь ее от боли; а если бы я дал ей лекарство, чтобы навсегда прекратить боль?
Аманда схватила его за руку.
Ц Разве вы уверены, что в этот момент вы думали бы только о ней?
Ц Я полагаю, Аманда, что да. Если бы она не болела и если бы не вела себя так
невыносимо, как ныне, подобные мысли никогда бы ни на мгновение у меня не в
озникли. Я бы вам сказал: «Вы должны уйти. Оставаться неразумно. Я женат на
женщине, которую я ненавижу, но я на ней женат, и так должно быть, пока мы жив
ы». Я бы расстался с вами. Клянусь в этом. В таком случае мой долг был бы ясен
. Но это не тот случай. Я наблюдаю, как она страдает... наблюдаю, как усиливаю
тся ее страдания. Едва ли она нас переживет. Мы можем подождать, Аманда.
Ц Мы должны подождать, Ц воскликнула она.
Он подошел к столу, и, казалось, обрел привычное для него спокойствие.
Ц Вы правы, Ц сказал он. Ц Я устал. Я наговорил больше, чем следовало бы. Я
открылся вам в своих чувствах. Теперь вы знаете, что с того времени, как вы
появились в этом доме, я мечтал о другой жизни... о нормальной жизни, разумн
ой и достойной. Этот ребенок... ребенок Лилит... заставил меня осознать, что я
хочу детей. Но я женился на Изабелле, и этим все сказано. Я умоляю вас, не ух
одите. Я умоляю вас, не бойтесь. Оставайтесь в этом доме. Вы для меня больша
я поддержка. Клянусь вам, что я никогда не сделаю ничего против своей сове
сти.
Ц Я уверена, что вы все сделаете, как надо. Я никогда ни на секунду в этом н
е сомневалась.
Хескет дал ей пакет с порошком.
Ц Выпейте это со стаканчиком воды и тогда будете хорошо спать.
Ц Спасибо вам.
Ц Я загляну и проверю, как она спит.
Они вместе поднялись по лестнице. Белла мирно спала. Ее лицо было менее же
лтым, чем прежде; она еле уловимо улыбалась во сне. Они вышли, и у двери Аман
да пожелала ему спокойной ночи.
Ц Простите мне мои безумные слова, Ц сказал он. Ц Я не должен был взвали
вать на вас свои проблемы.
Поворачивая ручку двери, она ответила:
Ц Я рада, что вы открыли мне свою душу. Он улыбнулся.
Ц Спокойной ночи. Спокойной ночи, любовь моя. Аманда вошла к себе в комна
ту и закрыла дверь. С ее кровати поднялась Лилит, улыбавшаяся с понимающи
м видом.
* * *
После обострения болезни Беллы прошло несколько недель, она поправилас
ь и, казалось, теперь снова стала самой собой Ц то болтливой, то агрессивн
ой, то до слез жалеющей себя. Аманду иногда охватывала дрожь, когда она смо
трела на эту женщину, на ее пухлые белые руки, которые тряслись, когда она
поднимала чашку с чаем, когда украдкой поглядывала в сторону шкафчика. А
манда не могла не думать, не спрашивать себя: как долго?
Самым большим и любимым ее развлечением в это время было учить с Леем бук
вы. Ему только недавно исполнилось два года, и он был еще мал, чтобы учитьс
я, но Лилит настаивала, а он был очень способным. Каждое утро, пока Белла сп
ала, она и Лилит сидели, бывало, с мальчиком за столом в комнате Аманды, и Ам
анда писала буквы на грифельной доске. Лей, весь сосредоточившись, слегк
а высунув язык и зажав в маленькой толстой ручке карандаш, старался эти б
уквы копировать. Лилит с удовольствием наблюдала, вместе с Амандой насла
ждаясь уроками и обучаясь вместе с Леем.
Лилит исполняла свои обязанности и думала свои думы, наблюдая между тем
за успехами Лея в учебе, за ухудшением состояния Беллы Ц потому что она, к
азалось, приближала своим пьянством очередной приступ, за тем, как росла
любовь между Хескетом и Амандой и как трудно им становилось ее сдерживат
ь.
Настал день, когда Аманда сообщила новость Лилит, которая играла с Леем в
своей комнате на верхнем этаже дома.
Ц Лилит, война окончена.
Лилит взглянула на Аманду из-за головы сына.
Ц Это значит, Ц сказала Аманда, Ц что Фрит и Давид Янг приедут теперь до
мой.
Лилит кивнула. Она неуверенно улыбнулась. Она была бы рада его увидеть, но
эта новость не вызвала в ней того ликования, которого она сама ожидала. Он
а прижалась губами к темноволосой головке сына. Он главное в ее жизни, с жа
ром думала она, ныне и во веки веков.
Но когда несколько дней спустя родители Давида Янга прислали Аманде пис
ьмо, в котором сообщали, что их сын умер от ран в Скутари в последние недел
и войны, Лилит охватил страх, как бы подобная участь, о чем они пока еще не м
огли узнать, не постигла и Фрита.
Она все еще не разобралась в своих чувствах к нему.
* * *
Белла лежала в кровати, постанывая. Губы ее горели, а глаза были совершенн
о безумными; она дышала с большим трудом. Была глубокая ночь, мартовская н
очь, ветер завывал за окнами. Доктор сидел у камина и наблюдал за женой.
За последний месяц многое произошло, так как был подписан мирный договор
в Париже. Фрит вернется домой, но это будет, разумеется, через несколько м
есяцев. Он бы очень хотел, чтобы Фрит был теперь здесь. Ему хотелось подели
ться с кем-нибудь своими мыслями. С Амандой он говорить не мог; на его взгл
яд, все это слишком ее касалось. Когда он был рядом с Амандой, в нем брали ве
рх чувства. А все это он должен обдумать спокойно, здраво и предельно чест
но.
Хескет был человеком верующим, но не до исступления. Он не соглашался с об
щепринятыми нормами. По опыту своей профессиональной деятельности он з
нал, что иногда было необходимо, в чрезвычайных обстоятельствах, действо
вать против всех установленных правил, годных для обычных случаев. Часто
бывало необходимо полагаться на удачу, действовать спонтанно, говорить
себе: «В любых других случаях это было бы неправильно, но в данном случае э
то подходит».
Ц Хескет... ты здесь, Хескет? Он подошел к кровати.
Ц Да, Белла.
Ц Глоток, Хескет. Виски... Он склонился над ней.
Ц Белла... нет, Белла. Это повредит тебе. Оно слишком возбуждает тебя.
Ц Мне... мне трудно выносить это, Хескет.
Ц Я понимаю. Понимаю.
Хескет смотрел на нее сверху и вспомнил, какой она была, когда он впервые в
стретил ее Ц веселой, юной, радующейся жизни. Вспомнилось ему, как ухудша
лось ее здоровье, как нарастала боль, наложившая безобразную маску на ее
красоту. Можно ли было винить Беллу за глупое легкомыслие, за себялюбие и
раздражительность. Бедняжка Белла! Ей бы следовало быть другой; ей бы сле
довало быть терпеливой, а не тщеславной, смиренной, а не легкомысленной.
Он вспомнил один из дней своего детства, проведенного в деревне, в прелес
тном доме, построенном в конце восемнадцатого и начале девятнадцатого в
еков, в эпоху королей Георгов. Он восхищался своим отцом, как никем другим
; именно потому, что его отец был врачом, он тоже стал им; если бы отец был жи
в, он обратился бы к нему со своей проблемой.
Отец Хескета умер во время эпидемии холеры в 1848 году, когда работал в кварт
алах бедноты и, в конце концов, заразился, потому что ослаб от изнурительн
ой работы без отдыха и полноценного питания.
День, который теперь вспомнился Хескету, случился почти двадцать лет том
у назад, когда его любимый конь Ибрагим упал и сломал ногу. Теперь он вмест
о Беллы представил себе этого коня, корчившегося на земле в муках. Он вспо
мнил, как его отец взял пистолет и выстрелил Ибрагиму в голову. Он, Хескет,
был тогда неутешным мальчиком, потому что любил своего коня и не понял, по
чему его надо было застрелить.
Ц Так было лучше, Ц сказал его отец.
Ц Нехорошо убивать животных. Ты так говорил.
Ц Да, во многих случаях это так. Но подумай, как бы страдал теперь Ибрагим,
будь он жив. Представь себе такого коня, как Ибрагим... всю жизнь волокущег
о ногу. Ни одна лошадь не была бы счастлива в таком положении. Он был бы жал
ок.
Это было правильно, конечно, это было правильно. Теперь он это понял. А что
осталось Белле, кроме нескольких лет страданий?
Ц Хескет... Хескет...
Ц Белла, бедная моя Белла.
Ц Один глоточек, всего глоточек...
Ц Я дам тебе какое-нибудь обезболивающее, чтобы ты уснула.
Ц О, Хескет, я хотела бы уснуть навсегда... чтобы никогда не просыпаться.
Она хотела этого. Конечно, она хотела этого. Да и кто бы, окажись в ее положе
нии, не хотел бы?
«Я не могу позволить ей так страдать», Ц думал он в отчаянии. Это слишком
жестоко. Мгновенная резкая боль, как объяснил ему отец, вот и все, что почу
вствует Ибрагим. Мгновенная острая боль и затем покой.
А Белла даже не испытает этой боли Ц просто спокойный сон и пробуждение
в другом мире.
Хватит ли у него храбрости? Сказано же, что непростительно отнимать жизн
ь. Но ведь разные способы лечения применяют для разных больных. Каждый сл
учай следует рассматривать отдельно. Он, будучи медиком, знал об этом. И он
был в состоянии освободить ее от мук.
Потом он вдруг решился. Ведь он сильный и не трус. Он не боялся сделать то, ч
то он считал правильным. Если бы он не был влюблен в Аманду, был бы он готов
сделать подобное? Вот об этом должен он был себя спросить. Если бы он смог
ответить на этот вопрос «Да», путь был бы открыт.
Поступил бы он с Беллой так, если бы любил ее так же, как он любит Аманду? Пом
ог бы он Аманде уйти из этой жизни, если бы это она мучилась от боли?
Он подумал, что знает ответ на этот вопрос.
Ц Хескет... Хескет...
Ц Я иду, Белла. У меня есть кое-что для тебя, Белла. Его рука не дрогнула, ког
да он готовил лекарство.
Ц Выпей это, Белла. Выпей это, дорогая. Оно поможет тебе уснуть... и успокои
т тебя...
* * *
Лилит наведалась к себе в спальню проверить, что с Леем все в порядке. Он л
ежал и спал, лицо его порозовело от сна, а темные волосы, почти такие же куд
рявые, как у нее самой, упали на лобик. Он откинул одеяло. Она осторожно укр
ыла сына и поцеловала его локон.
Ц Спи спокойно, мое сокровище, Ц сказала она. У двери она остановилась и
оглянулась на него.
Ц Умный маленький джентльмен! Ц прошептала она, закрыла дверь и вышла.
В коридоре этажом ниже она услышала голоса и, глядя поверх перил и вниз в п
ролет лестницы, как это делал Лей, различила голос доктора, хотя его и не б
ыло видно. Он разговаривал с Амандой.
Ц Не входите к ней. Она теперь спит. Боюсь, она очень плоха.
Ц Я загляну к ней позднее, Ц сказала Аманда.
Ц Нет, не надо. Я сам... попозже к ночи. Я надеюсь, что она будет спать, и было б
ы нежелательно ее тревожить.
Его голос звучал отчужденно, как будто он вовсе и не с Амандой разговарив
ал. Голоса выдают чувства людей. Обычно, подумала Лилит, я бы сразу узнала,
что он разговаривает с Амандой.
Она слышала, что Аманда вошла в свою комнату, и решила спуститься к ней.
Ц Привет, Аманда.
Ц Привет, Лилит.
Ц Ты собираешься пойти в соседнюю комнату?
Ц Нет. Она спит.
Ц Это хорошо. Отдохнешь немножко.
Ц Да. Ее не следует беспокоить, как сказал доктор.
Ц Надо думать, он ей дал что-нибудь, чтобы она спала.
Ц Я думаю, дал. Лей спит?
Ц Да. Сбросил, конечно, одеяло. Как ты думаешь, когда он сможет читать?
Ц Совсем скоро, как мне представляется. Этому быстро учатся. Он способны
й и, что более важно, внимательный.
Ц Я бы хотела, чтобы он стал врачом, когда вырастет.
Ц Это замечательная профессия.
Ц Да. Я бы пожелала ее Лею. Я хочу, чтобы он стал врачом и джентльменом. Ну и
ветер завывает сегодня вечером!
Ц Настоящий мартовский ветер! Неважно. Скоро весна.
«Сижу здесь, Ц думала между тем Лилит, Ц веду пустопорожние разговоры и
все время прислушиваюсь к звукам в соседней комнате. Почему он так холод
но разговаривал с ней, так отчужденно? Может, он разлюбил Аманду?»
* * *
Лилит сказала:
Ц Доброй ночи, Аманда.
Ц Доброй ночи, Лилит.
Лилит вышла в коридор. Газовые лампы горели вполсилы. Было уже почти деся
ть часов, и дом затих. Где был доктор? В библиотеке?
Лилит подошла к двери комнаты Беллы и прислушалась. Внутри было тихо. Она
осторожно открыла дверь. В камине горел огонь, газовая лампа слабо свети
лась; женщина на кровати лежала очень тихо.
Лилит подошла к кровати.
Ц Мадам? Ц прошептала она. Ц Вы звали меня, мадам? Ц Она посмотрела на Бе
ллу. Ц Я... я подумала, что вы меня зовете.
Она придвинулась ближе и взглянула на бледное лицо женщины. Потом она на
клонилась над ней. Ее внимание привлек запах Ц странный аромат, слабый, н
о характерный. Это не был запах вина или спиртного напитка. Где она уже вид
ела прежде это странное выражение лица?
Трудно было понять, дышит ли Белла. Внезапно Лилит охватила паника. Она не
хотела, чтобы ее застали в этой комнате. Заторопившись, она на цыпочках ус
тремилась к двери и открыла ее. Украдкой оглядев коридор, она убедилась, ч
то ее никто не видел, и помчалась в комнату, где мирно спал ее сын.
Лилит не могла заснуть почти до утра: Ее разбудил Лей, забравшись к ней на
кровать и прокричав в самое ухо:
Ц Мама! Мама! Просыпайся. Уже утро.
Она проснулась, встревоженная странными снами и странными мыслями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45