Нет. Нужно
говорить только о мастерстве, т. е. о действительном зна-
нии воспитательного процесса, о воспитательном умении.
Я на опыте пришел к убеждению, что решает вопрос
мастерство, основанное на умении, на квалификации.
Но и здесь я пришел к некоторым, если хотите, новым
убеждениям. Я считаю, что наших педагогов в вузах, где
они учатся, нужно по-иному воспитывать. Для меня в
моей практике, как и для вас, многих опытных учителей,
такие «пустяки» стали решающими: как стоять, как си-
деть, как подняться со стула из-за стола, как повысить
голос, улыбнуться, как посмотреть. Нас этому никто не
328
учил, а этому можно и нужно учить, и в этом есть и долж-
но быть большое мастерство. Здесь мы сталкиваемся с
той областью, которая всем известна в драматическом
или даже в балетном искусстве: это искусство постанов-
ки голоса, искусство тона, взгляда, поворота. Все это нуж-
но, и без этого не может быть хорошего воспитателя.
И есть много таких признаков мастерства, прямых при-
вычек, средств, которые каждый педагог, каждый воспи-
татель должен знать.
У нас в школах — вы сами знаете — иногда у одного
учителя хорошо сидят на уроках, а у другого — плохо.
И это вовсе не потому, что один талантлив, а другой нет,
а просто потому, что один мастер, а другой нет.
И нужно воспитывать педагогов, а не только образо-
вывать. Какое бы образование мы ни давали педагогу, но
если мы его не воспитываем, то, естественно, мы можем
рассчитывать только на его талант.
Т. 4. С. 235—236
Между прочим, товарищи, многие родители, как и
педагоги, не умеют разговаривать с ребенком. Нужно
поставить голос. К сожалению, в педагогических техни-
кумах и вузах не ставят голоса. Я бы обязательно в каж-
дом вузе и техникуме имел хорошего специалиста, кото-
рый умеет ставить-голоса.
Я попробовал бы провести такое упражнение: вы, то-
варищи, студенты, и вы будете допрашивать меня тоже,
как студента. Допустим, я украл у кого-то 10 рублей. Как
вы будете меня допрашивать? Учтите, что вы будете до-
прашивать меня, а другие будут слушать и потом скажут,
правильно вы меня допрашиваете или нет.
И вы, товарищи, увидели бы, что без постановки го-
лоса нельзя правильно спросить. Я сам сначала думал: к
чему это? Оказывается, это необходимо. Это очень важно.
У меня вначале и у самого не очень хорошо выходило.
В чем, думаю, дело? Обратился к опытному актеру.
— Надо голос поставить.
— Как голос поставить? Я, что ж, петь буду?
— Не петь, а говорить.
Я позанимался с ним некоторое время и понял, какое
великое дело постановка голоса. Очень важно, каким
тоном говорится. Простая фраза: «Можешь идти», но эту
простую фразу, эти два слова можно сказать 50 способа-
ми. Причем в каждый способ вы подпускаете такие нотки,
329
что это будет каплей яду, если это нужно для того, кто
должен это почувствовать.
Это очень сложное дело. Если у вас голос не поставлен,
вам, конечно, будет трудно. Родителям не мешало бы
поставить свои голоса.
Родители часто говорят: «Ванечка, убери за собой
постель».
Ну, скажите, пожалуйста, разве после такого прика-
зания может живой человек убрать постель за собой, да-
же если бы он и хотел это сделать? Некоторые родители
и педагоги позволяют себе такую «роскошь», чтобы их
голос отражал их настроение. Это совершенно недопус-
тимо. Настроение у вас может быть каким угодно, а голос
у вас должен быть настоящим, хорошим, твердым.
Никакого отношения к вашему голосу настроение не
имеет. Почему вы знаете, какое у меня сейчас настроение?
Может быть, я в горе. А может быть, у меня радость ка-
кая-нибудь большая. Но я должен говорить так, чтобы
меня все слушали. Каждый родитель, каждый педагог,
перед тем как разговаривать с ребенком, должен себя
немножко так подкрутить, чтобы все настроения исчезли.
И это не так трудно.
Т. 4. С. 304—305
Постановка голоса, мимика, умение встать, умение
сесть — все это очень и очень важно для педагога. Каж-
дый пустяк имеет большое значение, и этим пустякам
можно научить родителей.
Недавно ко мне пришел один родитель и говорит:
— Я коммунист, рабочий. У меня есть сын. Не слуша'^
ется. Я ему говорю — не слушается. Второй раз говорю —
не слушается. Третий раз говорю — не слушается. Что же
мне с ним делать?
Усадил я этого родителя, который пришел ко мне, и
начал с ним разговаривать.
— Ну-ка покажите, как вы говорите со своим сыном.
— Да вот так.
— А попробуйте вот так.
— Не выходит.
— Повторите.
Я позанимался с ним полчаса, и он научился отдавать
приказание. Дело было только в голосе.
Т. 4. С. 306
330
Ответы на вопросы
Вопрос. Ваше мнение, как необходимо построить
курс педагогики, чтобы вооружить студентов — будущих
учителей — необходимыми знаниями?
Ответ. Дорогие товарищи, не думал над этим и
сейчас быстро не сумею сообразить. Но над некоторыми
отдельными вопросами думал. Я, например, считаю, что
у нас в педагогических институтах нужно кое-что доба-
вить для того, чтобы воспитательная работа учителя бы-
ла все-таки подготовлена в вузе. Так, например, я бы
ввел у вас как обязательный предмет постановку голоса.
Пригласил бы хорошего артиста, и он поставил бы всем
голос. Без постановки голоса очень трудно, это ведь ин-
струмент нашей работы, надо его отточить...
Вы прекрасно знаете, чем поддерживается дисципли-
на в классе. Можно послать самого боевого, самого «сви-
репого» человека в класс: он войдет и скажет: «Тише, не
кричите!» Но над ним будут хохотать. А можно послать
в класс нежнейшее существо, почти не обладающее ни-
какой властью, которое так скажет: «Иванов, сядь на
место»,— что и он сядет, и все остальные сядут, доволь-
ные тем, что заметили Иванова, а не его.
Кроме того, я ввел бы еще такие практические заня-
тия в педагогическом институте. Вот группа. Вас 25 че-
ловек. Вы собираетесь, усаживаетесь где-нибудь у стенки.
Один из вас занимает директорское кресло, а другой изо-
бражает провинившегося ученика, который обвиняется в
том, что он сказал неправду. Пожалуйста, разговаривай-
те с ним, а мы будем смотреть, как вы будете с ним раз-
говаривать. Это очень интересное упражнение, потому
что товарищи обсудят, как он разговаривал. Только та-
ким путем можно научиться разговаривать, а с родите-
лями тоже нужно учиться разговаривать.
Я видел много педагогов, знающих советских патри-
отов, которые, однако, разговаривать ни с родителями, ни
с учениками не умеют. Это надо поставить в программу
педагогики.
Т. 4. С. 353—354
Последний*вопрос: «Около половины жизни вы отда-
ли воспитанию детей. Профессия это или ваша большая
любовь к человеку?»
Вот человек работает на токарном станке, работает
бухгалтером, хорошо делает свою работу — это любовь
к своему делу или профессия? Не может быть профессии
331
без любви. Но это не значит, что каждый родился бух-
галтером или педагогом. Конечно, я сначала был плохим
педагогом.
Т. 7. С. 157
Затем одно мое возражение. Я не говорил, что у меня
нет мастерства. Я говорил, что у меня нет таланта, а
мастерства я добился. Мастерство — это то, чего можно
добиться, и как может быть известный мастер-токарь,
прекрасный мастер-врач, так должен и может быть пре-
красным мастером педагог.
Т. 4. С. 243
А что такое педагогический талант? Чего стоит педа-
гогический талант, если нет мастерства? Ничего не стоит.
Я, конечно, говорю о воспитательном таланте, в отличие,
скажем, от талантов преподавательских. А мастерство
это очень достижимая вещь.
У меня был такой помощник — Тимофей Денисович
Татаринов. Он со мной долго работал. Это было нежней-
шее существо, иначе он ни к кому не обращался, как
«хлопятки» (хлопец), «девчатки». Это была полная мне
противоположность. Хороший учитель. Я взял его из
сельской школы. Причем человек замечательной работо-
способности, исключительной ловкости, многое умеющий
изготовить, над многим умеющий подумать. Его многие
любили, но в его мягкости видели какое-то противоречие.
Потом он постепенно вырос и стал моим заместителем.
И вот что удивительно. Я часто уезжал по делам, а он был
на моем месте. По нашим законам и традициям — пока
я в колонии, я имею все права, а я уезжаю — все права
переходят к нему. И вот Тимофей Денисович научился у
меня целому ряду приемов. Я имел, надо сказать, греш-
ные непедагогические приемы, любил иногда сказать —
черт бы вас забрал! Так что же вы думаете? И он стал
так говорить, но он говорил так: «Черт бы вас забрал»
(тихим, мягким, добрым тоном). И что удивительно —
это производило свое действие. В его характере это было
негодование, и все понимали, что он «негодует». Это было
мастерство. Я потом его спрашиваю — тут вот говорят,
ты кулаком стучал по столу и кричать не кричал, а «чер-
ные» слова говорил. А он мне отвечает: «Да, я цэ нарочно
робив». То есть человек по своей натуре приспособил к
себе внешние формы гнева. И все говорили: «Он серди-
тый, Тимофей Денисович». А это значит нехорошо.
332
Так что я уверен, что все мы с вами — люди одинако-
вые. Я проработал 32 года, и всякий учитель, который
проработал более или менее длительно,— мастер, если
он не лентяй. И каждый из вас, молодых педагогов, будет
обязательно мастером, если не бросит нашего дела, а
насколько он овладевает мастерством — зависит от соб-
ственного напора.
Т. 4. С. 243—244
СЕКРЕТЫ КОЛЛЕКТИВНОЙ САМОДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Переходим к индивидуальной работе. Здесь-то и яв-
ляется важнейшим институтом педагогический коллектив.
Очень трудно определить работу педагогического коллек-
тива в каких-нибудь точных выражениях. Это, может
быть, самый трудный вопрос в нашей педагогике — ра-
бота педагогического коллектива. У нас сплошь и рядом
и в педагогической литературе слово «воспитатель» по-
является в единственном числе: «воспитатель должен
быть таким-то», «воспитатель должен так-то действо-
вать», «воспитатель должен так-то разговаривать».
Я не представляю себе, чтобы педагогика могла рас-
считывать на обособленного воспитателя. Конечно, без
талантливого воспитателя, способного руководить, обла-
дающего зорким глазом, настойчивостью, обладающего
умом, опытом, одним словом, хорошего воспитателя нам
трудно. Но в воспитании 35 миллионов б2 наших детей и
юношей можем ли мы делать ставку на случайную кар-
тину таких воспитателей?
Если делать ставку на отдельного воспитателя, то,
значит, идти сознательно на то, что хороший воспитатель
будет воспитывать хорошо, а плохой — плохо. Кто под-
считывал, сколько талантливых воспитателей и сколько
бесталанных? И затем давайте решим вопрос — воспита-
тель должен быть сам воспитан. Как он должен быть
воспитан, что у него за характер, чем он руководствует-
ся, чем живет? Сколько таких воспитателей, против ко-
торых нужно ставить минус, никто не подсчитал...
А мы делаем ставку на воспитателя в единственном
числе.
Т. 4. С. 170—171
Я тоже когда-то начинал с убеждения, что отдельный
учитель — это все и что именно он должен воспитывать.
333
Я тоже представлял себе воспитание как какой-то парный
процесс, как писали в старых педагогических книгах:
учитель, учитель, учитель, ребенок, ребенок, ребенок — и
все это в единственном числе. Так и представлял себе:
я — учитель, ты — ребенок, мы — один на один, и я тебя
воспитываю.
Сейчас я настаиваю на том, что правильной воспита-
тельной организацией, руководящей воспитательной ор-
ганизацией по отношению к отдельному учителю, и по
отношению к отдельному ученику, и по отношению к
семье должна быть школа как нечто целое, как единый
школьный коллектив.
Как только мы примем такой тезис, так на нас нава-
ливается бесчисленное множество вопросов методики
школьного воспитания. Едва ли мы во всех этих вопро-
сах сумеем разобраться. Во всяком случае, наметим эти
вопросы.
Первый вопрос — о педагогическом коллективе.
Второй вопрос — о детском коллективе, руководимом
педагогическим коллективом.
И третий вопрос — педагогический коллектив и семья.
Какой вопрос из этих трех ни возьмите, он разбивает-
ся в свою очередь на множество отдельных вопросов.
Если мы просидим с вами двадцать вечеров, хватит о чем
поговорить.
Возьмем вопрос о педагогическом коллективе. Я в сво-
ей практике много пробовал, много сомневался и страдал
от этих сомнений и в конце концов пришел к определен-
ной форме педагогического коллектива. Этот вопрос ре-
шил так: там, где нет полного единства всех педагогов
школы между собой, там, где нет помощи друг другу и
большой требовательности друг к другу, там, где нет уме-
ния говорить своему товарищу неприятные вещи и не оби-
жаться, если тебе говорят неприятные вещи, там, где нет
умения приказать товарищу (а это трудное умение) и
подчиняться товарищу (а это еще более трудно), там нет
и не может быть педагогического коллектива.
Т. 4. С. 293
Но вот проблема — не отдельный воспитатель, а вос-
питательский коллектив. Советское воспитание может
быть делом только коллектива воспитателей. Отдельный
воспитатель не имеет права ни на какую политику и ни
на какую методику в детском доме. Между прочим, он
не имеет права ни на какую любовь к себе лично со сто-
334
роны воспитанников, если это не входит в план всего пе-
дагогического коллектива.
Но что мы знаем о педагогическом коллективе? Ска-
зано ли о нем, хоть одно слово? Если нужно составить
педагогический коллектив, то должен ли он составляться
по формуле А, Б, С, Д или по формуле А, А, В, К и поче-
му по той или другой? Чем, наконец, определяются свой-
ства педагогического коллектива? Военные хорошо знают,
каков должен быть состав роты или какого-нибудь шта-
ба, инженеры тоже прекрасно знают, из кого составить
ту или иную бригаду. У нас этого ничего не знают. Кто-то,
где-то, почему-то решил, что на каждые десять воспи-
танников должен быть один воспитатель и что он должен
якобы работать 30 часов в неделю...
По этим правилам в старой Куряжской коммуне на
400 детей было 40 воспитателей. Не только дети, но и они
сами не знали друг друга как зовут. И заведующий и
дети не знали, что делать с этой толпой. Дети, впрочем,
нашлись: они стали их просто обкрадывать. Некоторых
обокрали по два-три раза. Воспитатели перебрались в
город и стали приезжать только на дежурства с неболь-
шим саквояжем, в котором подушка и мыло.
Чем были наполнены 30 часов работы этой толпы?
Главная работа — заседание педсовета, месткома, общее
собрание. Главные вопросы: склока, отпуск, жалование,
перегрузка, компенсация, жалоба и опять склока.
А чем должны быть наполнены эти 30 часов?
И при всей трудности жизни этих несчастных людей
нужно признать, что ни 30, ни 130, ни 3, ни сколько угод-
но часов их работы никому не были нужны — ни детям,
ни обществу. И может быть, три настоящих живых че-
ловека, может быть, даже без педагогической подготов-
ки, хорошо оплаченных и охраненных от издевательств
тех же самых детей, дали бы детям и обществу гораздо
больше и при гораздо меньших затратах. Эта проблема
или не проблема?
Т. 1. С. 89—90
Я иду еще дальше: я готов разобрать и такие вопросы,
как вопрос о» длительности педагогического коллектива,
как вопрос о стаже педагогической работы отдельных
членов коллектива, потому что если вы построите весь
коллектив из педагогов с одногодичным стажем работы,
то, несомненно, это будет слабый коллектив. И вопрос о
335
соответствии, о том, сколько должно быть старых и но-
вых педагогов,— тоже научно-педагогический вопрос.
Я переживал в своей работе напряжения следующего
порядка: вот у меня имеется одно вакантное место педа-
гога. Кого пригласить? И очень часто организации, от ко-
торых это зависело, мне рекомендовали: «Используйте
человека, которого мы вам прислали». Я спрашивал:
«А почему именно этого человека вы прислали?» — «Да
подвернулся под руку». Этот случайный принцип ком-
плектования педагогического коллектива бывает иногда
удачен, иногда нет. Я помню — иногда я знал, что мне
обязательно нужно пригласить молодого человека (ста-
риков у меня достаточно), а иногда я втайне грешил (это
я побоялся написать даже в «Педагогической поэме») —
я считал, что мне нужна хорошая девушка в коллективе.
Почему? Да потому, что собрались все такие вот вроде
меня и у учеников глазам отдохнуть не на чем. Эта хо-
рошенькая девушка внесет и молодость, и свежесть, и
известный задор. Пусть даже пойдут разговоры, что в
нее вот такой-то педагог влюбился. Это только оживит
общий тонус коллектива. А кто подсчитал — какое зна-
чение имеет общий тонус? У нас еще не успели этого
подсчитать за двадцать лет, в Западной Европе тоже ни-
чего в этой части не имеется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
говорить только о мастерстве, т. е. о действительном зна-
нии воспитательного процесса, о воспитательном умении.
Я на опыте пришел к убеждению, что решает вопрос
мастерство, основанное на умении, на квалификации.
Но и здесь я пришел к некоторым, если хотите, новым
убеждениям. Я считаю, что наших педагогов в вузах, где
они учатся, нужно по-иному воспитывать. Для меня в
моей практике, как и для вас, многих опытных учителей,
такие «пустяки» стали решающими: как стоять, как си-
деть, как подняться со стула из-за стола, как повысить
голос, улыбнуться, как посмотреть. Нас этому никто не
328
учил, а этому можно и нужно учить, и в этом есть и долж-
но быть большое мастерство. Здесь мы сталкиваемся с
той областью, которая всем известна в драматическом
или даже в балетном искусстве: это искусство постанов-
ки голоса, искусство тона, взгляда, поворота. Все это нуж-
но, и без этого не может быть хорошего воспитателя.
И есть много таких признаков мастерства, прямых при-
вычек, средств, которые каждый педагог, каждый воспи-
татель должен знать.
У нас в школах — вы сами знаете — иногда у одного
учителя хорошо сидят на уроках, а у другого — плохо.
И это вовсе не потому, что один талантлив, а другой нет,
а просто потому, что один мастер, а другой нет.
И нужно воспитывать педагогов, а не только образо-
вывать. Какое бы образование мы ни давали педагогу, но
если мы его не воспитываем, то, естественно, мы можем
рассчитывать только на его талант.
Т. 4. С. 235—236
Между прочим, товарищи, многие родители, как и
педагоги, не умеют разговаривать с ребенком. Нужно
поставить голос. К сожалению, в педагогических техни-
кумах и вузах не ставят голоса. Я бы обязательно в каж-
дом вузе и техникуме имел хорошего специалиста, кото-
рый умеет ставить-голоса.
Я попробовал бы провести такое упражнение: вы, то-
варищи, студенты, и вы будете допрашивать меня тоже,
как студента. Допустим, я украл у кого-то 10 рублей. Как
вы будете меня допрашивать? Учтите, что вы будете до-
прашивать меня, а другие будут слушать и потом скажут,
правильно вы меня допрашиваете или нет.
И вы, товарищи, увидели бы, что без постановки го-
лоса нельзя правильно спросить. Я сам сначала думал: к
чему это? Оказывается, это необходимо. Это очень важно.
У меня вначале и у самого не очень хорошо выходило.
В чем, думаю, дело? Обратился к опытному актеру.
— Надо голос поставить.
— Как голос поставить? Я, что ж, петь буду?
— Не петь, а говорить.
Я позанимался с ним некоторое время и понял, какое
великое дело постановка голоса. Очень важно, каким
тоном говорится. Простая фраза: «Можешь идти», но эту
простую фразу, эти два слова можно сказать 50 способа-
ми. Причем в каждый способ вы подпускаете такие нотки,
329
что это будет каплей яду, если это нужно для того, кто
должен это почувствовать.
Это очень сложное дело. Если у вас голос не поставлен,
вам, конечно, будет трудно. Родителям не мешало бы
поставить свои голоса.
Родители часто говорят: «Ванечка, убери за собой
постель».
Ну, скажите, пожалуйста, разве после такого прика-
зания может живой человек убрать постель за собой, да-
же если бы он и хотел это сделать? Некоторые родители
и педагоги позволяют себе такую «роскошь», чтобы их
голос отражал их настроение. Это совершенно недопус-
тимо. Настроение у вас может быть каким угодно, а голос
у вас должен быть настоящим, хорошим, твердым.
Никакого отношения к вашему голосу настроение не
имеет. Почему вы знаете, какое у меня сейчас настроение?
Может быть, я в горе. А может быть, у меня радость ка-
кая-нибудь большая. Но я должен говорить так, чтобы
меня все слушали. Каждый родитель, каждый педагог,
перед тем как разговаривать с ребенком, должен себя
немножко так подкрутить, чтобы все настроения исчезли.
И это не так трудно.
Т. 4. С. 304—305
Постановка голоса, мимика, умение встать, умение
сесть — все это очень и очень важно для педагога. Каж-
дый пустяк имеет большое значение, и этим пустякам
можно научить родителей.
Недавно ко мне пришел один родитель и говорит:
— Я коммунист, рабочий. У меня есть сын. Не слуша'^
ется. Я ему говорю — не слушается. Второй раз говорю —
не слушается. Третий раз говорю — не слушается. Что же
мне с ним делать?
Усадил я этого родителя, который пришел ко мне, и
начал с ним разговаривать.
— Ну-ка покажите, как вы говорите со своим сыном.
— Да вот так.
— А попробуйте вот так.
— Не выходит.
— Повторите.
Я позанимался с ним полчаса, и он научился отдавать
приказание. Дело было только в голосе.
Т. 4. С. 306
330
Ответы на вопросы
Вопрос. Ваше мнение, как необходимо построить
курс педагогики, чтобы вооружить студентов — будущих
учителей — необходимыми знаниями?
Ответ. Дорогие товарищи, не думал над этим и
сейчас быстро не сумею сообразить. Но над некоторыми
отдельными вопросами думал. Я, например, считаю, что
у нас в педагогических институтах нужно кое-что доба-
вить для того, чтобы воспитательная работа учителя бы-
ла все-таки подготовлена в вузе. Так, например, я бы
ввел у вас как обязательный предмет постановку голоса.
Пригласил бы хорошего артиста, и он поставил бы всем
голос. Без постановки голоса очень трудно, это ведь ин-
струмент нашей работы, надо его отточить...
Вы прекрасно знаете, чем поддерживается дисципли-
на в классе. Можно послать самого боевого, самого «сви-
репого» человека в класс: он войдет и скажет: «Тише, не
кричите!» Но над ним будут хохотать. А можно послать
в класс нежнейшее существо, почти не обладающее ни-
какой властью, которое так скажет: «Иванов, сядь на
место»,— что и он сядет, и все остальные сядут, доволь-
ные тем, что заметили Иванова, а не его.
Кроме того, я ввел бы еще такие практические заня-
тия в педагогическом институте. Вот группа. Вас 25 че-
ловек. Вы собираетесь, усаживаетесь где-нибудь у стенки.
Один из вас занимает директорское кресло, а другой изо-
бражает провинившегося ученика, который обвиняется в
том, что он сказал неправду. Пожалуйста, разговаривай-
те с ним, а мы будем смотреть, как вы будете с ним раз-
говаривать. Это очень интересное упражнение, потому
что товарищи обсудят, как он разговаривал. Только та-
ким путем можно научиться разговаривать, а с родите-
лями тоже нужно учиться разговаривать.
Я видел много педагогов, знающих советских патри-
отов, которые, однако, разговаривать ни с родителями, ни
с учениками не умеют. Это надо поставить в программу
педагогики.
Т. 4. С. 353—354
Последний*вопрос: «Около половины жизни вы отда-
ли воспитанию детей. Профессия это или ваша большая
любовь к человеку?»
Вот человек работает на токарном станке, работает
бухгалтером, хорошо делает свою работу — это любовь
к своему делу или профессия? Не может быть профессии
331
без любви. Но это не значит, что каждый родился бух-
галтером или педагогом. Конечно, я сначала был плохим
педагогом.
Т. 7. С. 157
Затем одно мое возражение. Я не говорил, что у меня
нет мастерства. Я говорил, что у меня нет таланта, а
мастерства я добился. Мастерство — это то, чего можно
добиться, и как может быть известный мастер-токарь,
прекрасный мастер-врач, так должен и может быть пре-
красным мастером педагог.
Т. 4. С. 243
А что такое педагогический талант? Чего стоит педа-
гогический талант, если нет мастерства? Ничего не стоит.
Я, конечно, говорю о воспитательном таланте, в отличие,
скажем, от талантов преподавательских. А мастерство
это очень достижимая вещь.
У меня был такой помощник — Тимофей Денисович
Татаринов. Он со мной долго работал. Это было нежней-
шее существо, иначе он ни к кому не обращался, как
«хлопятки» (хлопец), «девчатки». Это была полная мне
противоположность. Хороший учитель. Я взял его из
сельской школы. Причем человек замечательной работо-
способности, исключительной ловкости, многое умеющий
изготовить, над многим умеющий подумать. Его многие
любили, но в его мягкости видели какое-то противоречие.
Потом он постепенно вырос и стал моим заместителем.
И вот что удивительно. Я часто уезжал по делам, а он был
на моем месте. По нашим законам и традициям — пока
я в колонии, я имею все права, а я уезжаю — все права
переходят к нему. И вот Тимофей Денисович научился у
меня целому ряду приемов. Я имел, надо сказать, греш-
ные непедагогические приемы, любил иногда сказать —
черт бы вас забрал! Так что же вы думаете? И он стал
так говорить, но он говорил так: «Черт бы вас забрал»
(тихим, мягким, добрым тоном). И что удивительно —
это производило свое действие. В его характере это было
негодование, и все понимали, что он «негодует». Это было
мастерство. Я потом его спрашиваю — тут вот говорят,
ты кулаком стучал по столу и кричать не кричал, а «чер-
ные» слова говорил. А он мне отвечает: «Да, я цэ нарочно
робив». То есть человек по своей натуре приспособил к
себе внешние формы гнева. И все говорили: «Он серди-
тый, Тимофей Денисович». А это значит нехорошо.
332
Так что я уверен, что все мы с вами — люди одинако-
вые. Я проработал 32 года, и всякий учитель, который
проработал более или менее длительно,— мастер, если
он не лентяй. И каждый из вас, молодых педагогов, будет
обязательно мастером, если не бросит нашего дела, а
насколько он овладевает мастерством — зависит от соб-
ственного напора.
Т. 4. С. 243—244
СЕКРЕТЫ КОЛЛЕКТИВНОЙ САМОДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Переходим к индивидуальной работе. Здесь-то и яв-
ляется важнейшим институтом педагогический коллектив.
Очень трудно определить работу педагогического коллек-
тива в каких-нибудь точных выражениях. Это, может
быть, самый трудный вопрос в нашей педагогике — ра-
бота педагогического коллектива. У нас сплошь и рядом
и в педагогической литературе слово «воспитатель» по-
является в единственном числе: «воспитатель должен
быть таким-то», «воспитатель должен так-то действо-
вать», «воспитатель должен так-то разговаривать».
Я не представляю себе, чтобы педагогика могла рас-
считывать на обособленного воспитателя. Конечно, без
талантливого воспитателя, способного руководить, обла-
дающего зорким глазом, настойчивостью, обладающего
умом, опытом, одним словом, хорошего воспитателя нам
трудно. Но в воспитании 35 миллионов б2 наших детей и
юношей можем ли мы делать ставку на случайную кар-
тину таких воспитателей?
Если делать ставку на отдельного воспитателя, то,
значит, идти сознательно на то, что хороший воспитатель
будет воспитывать хорошо, а плохой — плохо. Кто под-
считывал, сколько талантливых воспитателей и сколько
бесталанных? И затем давайте решим вопрос — воспита-
тель должен быть сам воспитан. Как он должен быть
воспитан, что у него за характер, чем он руководствует-
ся, чем живет? Сколько таких воспитателей, против ко-
торых нужно ставить минус, никто не подсчитал...
А мы делаем ставку на воспитателя в единственном
числе.
Т. 4. С. 170—171
Я тоже когда-то начинал с убеждения, что отдельный
учитель — это все и что именно он должен воспитывать.
333
Я тоже представлял себе воспитание как какой-то парный
процесс, как писали в старых педагогических книгах:
учитель, учитель, учитель, ребенок, ребенок, ребенок — и
все это в единственном числе. Так и представлял себе:
я — учитель, ты — ребенок, мы — один на один, и я тебя
воспитываю.
Сейчас я настаиваю на том, что правильной воспита-
тельной организацией, руководящей воспитательной ор-
ганизацией по отношению к отдельному учителю, и по
отношению к отдельному ученику, и по отношению к
семье должна быть школа как нечто целое, как единый
школьный коллектив.
Как только мы примем такой тезис, так на нас нава-
ливается бесчисленное множество вопросов методики
школьного воспитания. Едва ли мы во всех этих вопро-
сах сумеем разобраться. Во всяком случае, наметим эти
вопросы.
Первый вопрос — о педагогическом коллективе.
Второй вопрос — о детском коллективе, руководимом
педагогическим коллективом.
И третий вопрос — педагогический коллектив и семья.
Какой вопрос из этих трех ни возьмите, он разбивает-
ся в свою очередь на множество отдельных вопросов.
Если мы просидим с вами двадцать вечеров, хватит о чем
поговорить.
Возьмем вопрос о педагогическом коллективе. Я в сво-
ей практике много пробовал, много сомневался и страдал
от этих сомнений и в конце концов пришел к определен-
ной форме педагогического коллектива. Этот вопрос ре-
шил так: там, где нет полного единства всех педагогов
школы между собой, там, где нет помощи друг другу и
большой требовательности друг к другу, там, где нет уме-
ния говорить своему товарищу неприятные вещи и не оби-
жаться, если тебе говорят неприятные вещи, там, где нет
умения приказать товарищу (а это трудное умение) и
подчиняться товарищу (а это еще более трудно), там нет
и не может быть педагогического коллектива.
Т. 4. С. 293
Но вот проблема — не отдельный воспитатель, а вос-
питательский коллектив. Советское воспитание может
быть делом только коллектива воспитателей. Отдельный
воспитатель не имеет права ни на какую политику и ни
на какую методику в детском доме. Между прочим, он
не имеет права ни на какую любовь к себе лично со сто-
334
роны воспитанников, если это не входит в план всего пе-
дагогического коллектива.
Но что мы знаем о педагогическом коллективе? Ска-
зано ли о нем, хоть одно слово? Если нужно составить
педагогический коллектив, то должен ли он составляться
по формуле А, Б, С, Д или по формуле А, А, В, К и поче-
му по той или другой? Чем, наконец, определяются свой-
ства педагогического коллектива? Военные хорошо знают,
каков должен быть состав роты или какого-нибудь шта-
ба, инженеры тоже прекрасно знают, из кого составить
ту или иную бригаду. У нас этого ничего не знают. Кто-то,
где-то, почему-то решил, что на каждые десять воспи-
танников должен быть один воспитатель и что он должен
якобы работать 30 часов в неделю...
По этим правилам в старой Куряжской коммуне на
400 детей было 40 воспитателей. Не только дети, но и они
сами не знали друг друга как зовут. И заведующий и
дети не знали, что делать с этой толпой. Дети, впрочем,
нашлись: они стали их просто обкрадывать. Некоторых
обокрали по два-три раза. Воспитатели перебрались в
город и стали приезжать только на дежурства с неболь-
шим саквояжем, в котором подушка и мыло.
Чем были наполнены 30 часов работы этой толпы?
Главная работа — заседание педсовета, месткома, общее
собрание. Главные вопросы: склока, отпуск, жалование,
перегрузка, компенсация, жалоба и опять склока.
А чем должны быть наполнены эти 30 часов?
И при всей трудности жизни этих несчастных людей
нужно признать, что ни 30, ни 130, ни 3, ни сколько угод-
но часов их работы никому не были нужны — ни детям,
ни обществу. И может быть, три настоящих живых че-
ловека, может быть, даже без педагогической подготов-
ки, хорошо оплаченных и охраненных от издевательств
тех же самых детей, дали бы детям и обществу гораздо
больше и при гораздо меньших затратах. Эта проблема
или не проблема?
Т. 1. С. 89—90
Я иду еще дальше: я готов разобрать и такие вопросы,
как вопрос о» длительности педагогического коллектива,
как вопрос о стаже педагогической работы отдельных
членов коллектива, потому что если вы построите весь
коллектив из педагогов с одногодичным стажем работы,
то, несомненно, это будет слабый коллектив. И вопрос о
335
соответствии, о том, сколько должно быть старых и но-
вых педагогов,— тоже научно-педагогический вопрос.
Я переживал в своей работе напряжения следующего
порядка: вот у меня имеется одно вакантное место педа-
гога. Кого пригласить? И очень часто организации, от ко-
торых это зависело, мне рекомендовали: «Используйте
человека, которого мы вам прислали». Я спрашивал:
«А почему именно этого человека вы прислали?» — «Да
подвернулся под руку». Этот случайный принцип ком-
плектования педагогического коллектива бывает иногда
удачен, иногда нет. Я помню — иногда я знал, что мне
обязательно нужно пригласить молодого человека (ста-
риков у меня достаточно), а иногда я втайне грешил (это
я побоялся написать даже в «Педагогической поэме») —
я считал, что мне нужна хорошая девушка в коллективе.
Почему? Да потому, что собрались все такие вот вроде
меня и у учеников глазам отдохнуть не на чем. Эта хо-
рошенькая девушка внесет и молодость, и свежесть, и
известный задор. Пусть даже пойдут разговоры, что в
нее вот такой-то педагог влюбился. Это только оживит
общий тонус коллектива. А кто подсчитал — какое зна-
чение имеет общий тонус? У нас еще не успели этого
подсчитать за двадцать лет, в Западной Европе тоже ни-
чего в этой части не имеется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47