Телла заметила
людей, сновавших взад-вперед, и распорядителя Встречи, который,
скрываясь в тени ближайшего навеса, наблюдал за установкой опор для
очередного тента. Внутри, под яркими полотнищами, воздух еще был
прохладным с ночи, но под открытым небом солнце жарило вовсю. Торговцы
и подмастерья, стоя у своих прилавков, зазывали к ним прогуливавшихся
под тентами людей.
Телла бросила взгляд на палатки цеха дубильщиков, заметив, что там
уже выставлен целый набор колодок; рабочие скамьи завалены кожами и
инструментом. Подмастерья и ученики еще распаковывали корзины и мешки
под бдительным присмотром мастера, а его помощник уже прикреплял к
веревке, протянутой над товаром, таблички с ценами. Телла фыркнула,
прочитав на одной из них, что сапоги, изготовленные из особо прочной
кожи, защищают от ожогов Нитей. Еще бы! За такие-то деньги!
Она миновала прилавки ткачей и кузнецов и остановилась, чтобы выпить
кружку фруктового сока; тент, несмотря на хорошую вентиляцию, начал
нагреваться. Под ним уже скопилась целая толпу - все спешили сделать
покупки до того, как полуденная жара заставит поискать более
прохладное место.
Завершив обход ярмарки по периметру, Телла вновь вернулась к
палаткам дубильщиков. Мастер, занимавшийся с парой богато одетых
клиентов, развернул ее к помощнику. Раздраженная Телла уже была готова
вспылить, но подмастерье, рослый мужчина с большими руками,
расцарапанными ножом для раскройки кож, оказался на редкость
почтителен. Он тут же подобрал ей пару прочных башмаков и полусапожки
- они были сшиты из кожи, содранной с лап огромных нелетающих птиц,
которых разводили в некоторых холдах. Затем дубильщик снял мерку для
высоких походных сапог, заверив, что они будут готовы еще до полудня.
Телла со вздохом облегчения натянула новые башмаки и рассчиталась за
них и за короткие сапожки; эту пару она привязала к бурдюку с водой.
Подождав, пока дубильщик вызовет ученика и усадит его за работу, она,
успокоенная, покинула палатку.
Этот человек попался ей на глаза, когда Телла, завершая второй круг,
проходила мимо наскоро сложенного очага, где выпекался хлеб. Даже
среди пестрой толпы, заполнившей ярмарку, он выглядел необычно - на
редкость оборванный здоровяк с мрачным и злым видом; люди обходили его
за десяток шагов. Лицо его носило печать какой-то угрюмой
отчужденности, словно он заранее знал, что любой из гостей Встречи
будет избегать и сторониться его. Телла видела, как неохотно расстался
он с медной маркой и потом долго выбирал на противне ломоть хлеба
покрупнее; видимо, состояние кошелька этого головореза вполне
соответствовало его лохмотьям. Но он был силен, очень силен, и это
Телле понравилось: ей пригодился бы крепкий парень, благодарный за
предоставленное убежище.
Неожиданно ей пришло в голову, что на этой Встрече было очень много
людей без холдов - если судить по одежде. В основном, оборванцы
толпились на солнцепеке; не каждый рисковал заглядывать под тенты
ярмарки без марок. Кошелек Теллы, набитый добрым телгарским серебром,
оттягивал пояс, и хотя его не было видно под широким бурнусом, она
потихоньку запихнула свое сокровище за ворот сорочки. Взгляд ее
метнулся налево, потом направо в поисках стражи, и Телла с облечением
убедилась, что людей у айгенского лорда хватало. Встреча была
необычайно многолюдной, и охранники торчали на каждом углу; в их
обязанности входило предупреждать ссоры и на месте разбираться с
мелкими кражами.
Телла, наконец, догадалась, откуда взялись эти толпы бездомных.
Прохождение! Конечно, во всем виновато Прохождение! В такие времена
скитальцев всегда бывало больше, чем в спокойные Интервалы. Холдеры,
обладавшие абсолютной властью в своих пещерных замках, оставляли
только самых надежных и самых покорных - тех, кого считали достойными
своего покровительства и куска хлеба. И лорд, и мелкий холдер мог
отказать в защите и крове подозрительным странникам, даже если облако
Нитей уже нависало над их головами. В эти страшные Обороты люди
работали усердней и подчинялись охотней - какой бы тиран и мерзавец
не захватил власть. Так все и должно быть, подумала Телла с
одобрением; порядок есть порядок.
Подобная ситуация ее вполне устраивала - получалось, что
Прохождение дает ей немало преимуществ. Любой бродяга станет трудиться
из последних сил, если обещать ему надежное убежище в каменных стенах.
Воодушевленная этой идеей, Телла начала приглядываться к бездомным,
стараясь оценить их силу и меру отчаяния. Ее владения были пока
невелики, но если б удалось набрать людей... Кто знает! Великие холды
тоже строились не сразу. Она бродила вокруг пестрых тентов ярмарки,
приглядывая за тем, как ученик потеет над ее сапогами и вслушиваясь в
разговоры в надежде узнать какие-нибудь полезные новости.
То, о чем говорили люди, было занимательней историй арфистов. Многое
изменилось с тех пор, как Нити снова начали падать на Перн. Вейр
Бенден попытался отчаянно и безуспешно противостоять их атакам. Затем
Лесса, золотая всадница Рамоты, единственной королевы Бендена,
совершила поступок, перед которым меркли подвиги легендарных героев.
Рискуя собственной жизнью - и жизнью своего дракона - она
отправилась в прошлое, на четыреста Оборотов назад, и привела пять
Вейров древних всадников, уговорив их спасти обреченных потомков.
Поверить в такое было нелегко, но доказательства постоянно маячили
перед глазами Теллы - множество важных всадников, облаченных в цвета
Исты, Айгена и Телгара, равно как и Бендена. И, несомненно, Холд и Цех
уступали им дорогу, полные благоговения и благодарности.
А эти всадники! Они вели себя так, словно праздник был устроен в их
честь! Телла скрипнула зубами, заметив, что каждого окружали стайки
юношей и девушек, ловивших слова своего кумира. Предатели! Вьются, как
мошкара над сладким соком, и, все до одного мечтают стать избранниками
Вейров! Однако, несмотря на охватившую ее ярость, Телла заметила
разницу между всадниками Бендена и остальными - как их называли?..
такое забавное слово? А, Древние! Эти Древние выступали с таким
покровительственно-небрежным видом, что она стискивала от злости
кулаки; бенденцы были не столь высокомерны и, казалось, их самих
смущает поведение соратников. Впрочем, Телла решительно не одобряла ни
тех, ни других, чего бы стоили они без поддержки лордов?
Полотнища тентов накалились, стало душно. Устроившись под навесом,
Телла заканчивала дневную трапезу, поглядывая в сторону своих сапог.
Дело шло к концу; мастер, придирчиво оглядев работу ученика, соизволил
поставить на голенища цеховое клеймо. Потом Телла оплатила заказ,
который ей вручили бережно упакованным в холщовый мешок.
Продолжив обход палаток, она купила семена ранних овощей - на
мешочке стояла печать Цеха земледельцев, удостоверявшая высокую
урожайность этого сорта. Она соблазнилась также пряностями, решив, что
несколько маленьких пакетов не отяготят ее скакунов; зато как приятно
полакомиться мясом диких стражей приправленным специями!
Полуденное солнце изливало на тенты потоки жарких лучей, воздух
внутри накалился, и люди начали искать места попрохладнее. Хоть Телла
не наняла еще ни одного работника, она собралась покинуть
гостеприимный Айген; однако, высунувшись на солнцепек, тут же
повернула обратно - путешествовать по такой жаре было явным
безрассудством. Поразмыслив, она поискала свободное место под тентом,
устроилась там, положив под голову мешок с новыми сапогами, и
задремала, ободренная видом стражей, которым надлежало охранять
спокойный сон гостей.
Она пробудилась от едва слышного шороха, намека на движение рядом с
ее откинутой рукой. Уединенная жизнь приучила ее различать слабейшие
звуки, даже почти бесшумное скольжение пещерных змей в дальних
проходах холда. Приоткрыв веки, Телла разглядела невысокую фигурку,
склонившуюся над спящим неподалеку мужчиной; грязная рука с ножом
тянулась к туго набитому кошельку. Выхватив свой клинок, Телла
стремительным движением вогнала его в ягодицу воришки; тот взвизгнул и
исчез за спущенным полотнищем шатра. Обернувшись, она встретила взгляд
расширенных зрачков хозяина кошелька; затем он опустил глаза на
окровавленное лезвие.
- Ну, ты и скор на руку! - пробормотал мужчина, засовывая кошелек
под рубаху; по значку на плаще Телла решила, что он из Цеха айгенских
скотоводов.
- Деньги лучше спрятать до того, как заснешь, - недовольно
буркнула Телла; она ненавидела, когда ее будили. Вытерев клинок о край
полотнища, она сунула его в ножны, изнемогая под удушающим одеялом
жары. Нет, в такой духоте ей явно не уснуть - и все из-за этого
простофили!
- Кошель лежал подо мной; наверно, я перевернулся во сне, - таким
же недовольным тоном ответил скотовод. Он помахал ладонью перед лицом,
нагоняя ветер. - Я не так доверчив, как ты думаешь, и устроился на
отдых среди порядочных людей. - Голос его стал обиженным. - Но
погляди-ка на стражу! Спят стоя! Им плевать, что любого честного
человека могут раздеть до нитки!
Охранники, действительно, клевали носом, не обращая внимания на
гостей, а у тех было чем поживиться. По обе стороны от Теллы храпели
холдеры из Айгена и Керуна, выглядевшие весьма преуспевающими в своих
новых, пошитых к первой весенней Встрече одеждах.
- Надо пожаловаться лорду! - не унимался скотовод; голос его
звучал все громче и громче, и некоторые из спящих беспокойно
задвигались, - Ты, конечно, будешь свидетелем... - наивность этого
простофили начала забавлять Теллу.
- Свидетелем? Вряд ли, - она покачала головой. - Когда спадет
жара, я буду уже в пути.
С неожиданным сочувствием мужчина спросил:
- Что, долгая дорога?
Она кивнула, явно намереваясь закончить разговор.
- Бьюсь об заклад, что ты с севера... возможно, с западного
побережья... Да, путь туда неблизкий!
Телла удивленно приподняла брови, на миг забыв, что в своем платье и
гриме она походила на рослого и крепкого парня, обитателя северных
пустошей.
- Ну что, я прав? Ты действительно северянин? - повторил скотовод.
- В некотором роде, - пробормотала она, повнимательней
приглядываясь к собеседнику. Мысль о его кошельке, набитом марками, не
оставляла ее. Этот надоедливый тип был немолод и на вид казался
довольно щуплым... Уйти с ним подальше, а там - один хороший удар по
голове, и кошелек, вместе с туго набитой походной сумой, свалятся к
ней в руки, словно зрелый плод...
- Похоже, нам по пути, - продолжал скотовод, подмигивая. - Если
мы выйдем, когда спадет жара, то еще до восхода луны доберемся до
моего холда. А там тебя будет ждать отличный ужин и половина
серебряной марки за приятную компанию.
- Ну, в таком случае я провожу тебя до самого порога, -
согласилась Телла, изобразив минутное раздумье. Как легко обмануть
честного простака, подумала она, закрыв глаза и снова погружаясь в
сон.
Шорох одежд и тихие голоса разбудили ее во второй раз; солнце
склонялось к закату, и люди предвкушали удовольствия праздничного
вечера. С танцевальной площадки уже доносились звуки гитар, а теплый
воздух был пропитан возбуждающими ароматами жаркого. В добром согласии
Телла и айгенский скотовод заняли очередь к вертелам и получили по
куску приправленного специями мяса. Скотовод заплатил за два кубка
вина.
- Спасибо, парень, за твой чуткий сон и быструю руку, - произнес
предполагаемый попутчик. - Ну, может ты разглядишь этого мерзавца? Я
думаю, он должен слегка прихрамывать.
Телла оглянулась, но воришка с проколотой задницей ее не
интересовал; вместо того она заметила давешнего рослого оборванца,
который схватил упавший на землю кусок мяса и скрылся в толпе.
Вздрогнув от отвращения, Телла
подумала, что встреча с таким типом в ночную пору на темной дороге не
сулит ничего хорошего. Слишком он быстр и силен... Отчаянный человек!
Затем, отвечая любезностью на любезность, она заказала по второй
кружке вина, сунув в руку торговца серебряную марку; пусть этот
скотовод увидит, что и у нее водятся деньги. Она купила еще несколько
лепешек в дорогу, но попутчик стал заверять, что еды у него хватит на
двоих.
- Вроде ты говорил, что мы будем в твоем холде до восхода первой
луны, - сказала Телла, бросив на скотовода пристальный взгляд.
- Конечно, конечно, - он кивнул головой и замолчал, наблюдая, как
Телла укладывает лепешки в свой мешок.
Что-то было неискреннее в его тоне, но у Теллы достало хитрости
сделать вид, будто она ничего не замечает. Скотовод взял еще вина, но
ей удалось незаметно выплеснуть на землю большую часть своей порции.
Подмигнув Телле, скотовод протянул торговцу флягу, велев наполнить ее
до краев, и снова заказал по кружке. История становилась скучной;
поглядев, как мужчина жадно приник к вину, Телла, почти не скрываясь,
оросила багряной жидкостью айгенский песок.
Наконец, скотовод оторвался от прилавка виноторговца, и они,
пошатываясь, пересекли танцевальную площадку, полную веселившихся
людей, и разбитый за ней лагерь. Широкая дорога бежала вдоль речного
откоса; ее камни серебрились в лучах первой луны, Тимора, которая
давно взошла. Белиор, второй и более быстрый спутник Перна, еще только
поднимался над горизонтом, но Телла знала, что через полчаса свет двух
лун окончательно разгонит темноту. Что ж, тем приятней будет путь,
решила она, нащупывая рукоять ножа.
Они прошагали с полчаса, когда обострившиеся за время одинокой жизни
чувства подсказали Телле, что их преследуют. Путники уже давно
миновали конюшню, хлева и последние строения внешнего холда Айгена;
редкие фонари, мешавшие свой желтый свет с серебристым сиянием луны,
скрылись за поворотом. Телла не сомневалась что преследователь
находился слева от них - там, где скрытый в тени крутой склон,
каменистый и безлесный, позволял двигаться быстро, тихо и без помех.
- Какая великолепная ночь! - восторженно всплеснув руками, она
развернулась на каблуке, всматриваясь в ночные тени. Да, кто-то крался
позади, слева... Она успела заметить неясное движение -
преследователь был совсем близко, в четырех длинах дракона от
путников.
- Да, отличный вид, - согласился скотовод. - И Белиор вот-вот
встанет... Нам нужно поторопиться.
- Зачем? - с нарочитым удивлением произнесла Телла. Она
пошатнулась, словно выпитое вино ударило ей в голову, и, растягивая
слова, забубнила: - споткнувшись на ровном
месте, она упала на колени, потом начала подниматься - медленно и
неуклюже. Когда Телла догнала своего спутника, в широком рукаве ее
бурнуса прятался нож; в другой руке она сжимала гладкий булыжник.
- Шагай осторожнее, - сказал скотовод. Он обошел ее справа,
протянув руку, словно хотел поддержать захмелевшего спутника. Но голос
его был слишком громким, и Телла поняла, что эти слова предназначались
не ей.
Впереди над дорогой нависал скалистый уступ, заставляя ее вильнуть к
самому берегу. Так, значит, это произойдет здесь... Мерзавцы думают,
что им удастся сбросить ее в реку... Посмотрим!
Они были в тени утеса, когда Телла услышала скрип сапог по песку.
Чуть приотстав, она внезапно схватила мнимого скотовода за шиворот,
толкнув его вбок, навстречу метнувшейся с косогора фигуре и
сверкавшему в лунном свете клинку. Жестокая усмешка скользнула по ее
губам, когда мужчина, захлебнувшись криком, покачнулся; нож
нападающего перерезал ему глотку. Затем черепу бандита пришлось
познакомиться с булыжником; сильным ударом сбив его на колени, Телла
на палец вонзила свой собственный клинок в склоненную шею.
- Не надо! Пощади! - голос был хриплым от страха.
Она медленно отвела руку; темные капли крови стекали с лезвия.
- Не делай резких движений, приятель, а то мои нервы могут не
выдержать, - сказала она, стараясь, чтобы голос звучал погрубее.
Отбросив камень, Телла нащупала запястье полуоглушенного человека,
резким рывком заломив руку к лопаткам; он не сопротивлялся. Пальцы ее
впились в могучие мышцы; на миг она ощутила удивление, что сумела
совладать с таким крепким мужчиной. Безжалостно скручивая его руку,
она услышала, наконец, хрипенье - более слабый человек давно вопил бы
от боли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106