- Да, она хорошо и долго послужила, - глубоко вздохнув, промолвил
Робинтон.
- Почему бы тебе, Пьемур, не сочинить про нее балладу? - предложила
Джейнсис.
- А знаешь, об этом стоит подумать!
Он последним покинул рубку и выключил свет.

Об этой второй экспедиции Джексом услышал от Н'тона, который завернул
в Руат через два дня после взрыва на Алой Звезде. Предводитель Форт Вейра
уже побывал на "Буэнос-Айресе" вместе с полудюжиной своих командиров
крыльев.
- Я как-то сроднился с этим корабликом, - невесело улыбаясь,
признался Н'тон. - Жаль будет с ним расставаться.
- Неужели это обязательно их уничтожать? - удивился Джексом. - Разве
солнечные батареи...
- Айвас сказал, что с каждым днем приходится все больше
корректировать орбиту, так что мощности солнечных батарей не хватит.
- Что ж, вполне возможно.
- Кроме того, он посоветовал нам покончить с этим делом, пока мы еще
не отвыкли работать в невесомости. - От себя могу добавить, - широко
улыбнулся Н'тон, - что в стане коричневых, голубых и зеленых всадников
воцарилось бурное ликование. При всем при том, что им известно: скафандров
всего двести с небольшим и придется тянуть жребий. И все же это
справедливый выход.
- Будем надеяться, что на этот раз шлемы подойдут к костюмам.
- Да уж, об этом мы позаботились. - Н'тон сделал большие глаза. - Ну
и неразбериха была в тот раз! Я примерил не меньше двадцати шлемов, пока
не нашел тот, который плотно прилегал к вороту скафандра. Потом пришлось
заставить командиров проверить каждого всадника до единого, чтобы
убедиться, что все в полном порядке. А то некоторые норовили нахлобучить
шлем кое-как.
- Главное, что все как-то утряслось и мы сделали то, что от нас
требовалось.
Н'тон долго не спускал с него взгляда, что Джексом начал недоумевать:
неужели Предводитель Форта каким-то образом догадался о случившемся? Если
вспомнить, что кое-кто из его всадников на обратном пути заблудился во
времени, то Н'тон, как человек умный, вполне мог дойти до истины. Но, пока
сам Джексом не признается, Н'тону остается теряться в догадках.
- Может, в этом все и дело, - продолжал Джексом с таким видом, будто
его только что осенило. - Наверное, твои заблудившиеся всадники плохо
подогнали шлемы и пострадали от нехватки воздуха!
- Об этом я как-то не подумал, - ответил Н'тон. - А знаешь, это,
пожалуй, многое объясняет.
Джексом кивнул и больше к подобным темам они не возвращались.
- Ф'лар не очень-то доволен, что снова придется ждать. На сей раз -
чтобы убедиться, что взрывы прошли успешно, - заметил Н'тон.
- Зато Айвас явно удовлетворен.
- Так-то оно так, но он всегда говорит уверенно.
- Тем не менее, до сих пор все, о чем он нам так уверенно вещал,
сбывалось. Он еще ни разу нас не обманул. Впрочем, не думаю, чтобы система
искусственного интеллекта была способна на ложь.
- Тебе лучше знать, - улыбнулся Н'тон поверх бокала с вином, - только
можем ли мы осуждать холды и цеха за недоверчивость, если сам предводитель
Бендена настроен скептически?
- И все же Айвас столько раз оказывался прав, что мы должны ему
верить и сейчас.
Джексому почему-то ужасно захотелось во всем признаться Н'тону -
сказать, что ему точно известно: Великий план Айваса увенчался успехом, во
всяком случае, в той его части, которая касалась изменения орбиты Алой
Звезды. И он сам, своими глазами видел это - пятьюдесятью Оборотами
спустя!
- Как он поверил нашим драконам?
- Но ведь он все-таки поверил им, правда? - ответил Джексом. - Нет,
Н'тон, ты зря сомневаешься. Все будет так, как предсказал Айвас. Подожди -
сам убедишься.
- Я-то подожду, но Ф'лар может и не успеть. А он, как никто другой,
хочет знать истину - иначе получается, что он не сдержал свою клятву!
Может быть, подумал Джексом, стоит открыться Ф'лару?
"Я бы на твоем месте не стал, - услышал он голос Рута. - Тогда
придется выложить ему все до конца".
"Не обязательно", - возразил Джексом.
Молчание Рута выражало полное неодобрение.
- Ну а теперь, когда все мировые проблемы решены, - продолжал Н'тон,
- что ты собираешься делать с тем свободным временем, которое у тебя
появится в избытке?
- Какой избыток, о чем ты говоришь, Н'тон? Я ведь только-только
подступился к информации, которая хранится в Айвасовых файлах! Вот
разгребу дела в холде и вернусь к занятиям - до уже без спешки, ведь
срочности больше нет.
- Через два дня ожидается Падение. Вы с Рутом достаточно отдохнули,
чтобы составить нам компанию?
- Придется - если учесть, что все решили, будто с Нитями уже
покончено!
- Да уж! - судя по лаконичному, но выразительному возгласу Н'тона,
Джексом понял, что Предводителю Форта тоже досталось за то, что Нитям
удалось ускользнуть от его крыльев.
- Непременно буду! - пообещал Джексом.

- Рад видеть тебя, мастер Робинтон, - промолвил Айвас, когда Главный
арфист вошел в комнату.
- Я всю неделю собирался зайти, - со странной улыбкой ответил
Робинтон. Даже проделав короткий путь по коридору, он задыхался.
- Как самочувствие?
Робинтон тихонько рассмеялся и опустился в кресло, в котором еще
недавно он проводил столько часов.
- Ведь тебя мне все равно не обмануть, правда?
- Правда.
Робинтон вздохнул и погладил Заира - файр дремал, свернувшись у него
на плече.
- Знаешь, тогда, на суде, я простил их, - заговорил он медленно,
стараясь унять одышку. - А теперь не уверен, что поступил правильно.
- Ты пострадал от слишком большой дозы сонного зелья?
- Да, похоже на то.
- А что говорит мастер Олдайв? - быстро спросил Айвас.
Робинтон только рукой махнул.
- У него и без меня полно дел - нужно обучить целителей новым
методам, которые он перенял, работая рядом с тобой. А этого ему хватит на
весь остаток жизни.
- Ты должен ему показаться.
- Зачем? Ведь даже ты не можешь дать замену изношенным органам, не
так ли, Айвас? - Не услышав ответа, Робинтон продолжал, поглаживая
обмякшее тельце Заира: - Ни Заир, ни я уже не оправимся после этого
похищения. Иногда мне кажется, что он живет только наперекор судьбе.
- А может, из любви к тебе, мастер Робинтон?
Никогда еще старый арфист не слышал у Айваса такого тона.
Постепенно Робинтон отдышался, и знакомая обстановка комнаты живо
напомнила ему волнения первых дней после памятной находки. Здесь, рядом с
Айвасом, он чувствовал себя даже спокойнее, чем в Прибрежном, где Лайтол и
Д'рам норовили обращаться с ним как с инвалидом. Правда, если быть честным
до конца, то он и есть инвалид. Робинтон услышал веселые голоса учеников,
переходящих из одного кабинета в другой.
- Занятия продолжаются? - спросил он, радуясь, что здесь все
по-старому.
- Продолжаются, - подтвердил Айвас тем же мягким, почти печальным
тоном, который так удивил арфиста. - Теперь в малых компьютерах хранится
вся информация, которая потребуется обитателям вашей планеты, чтобы
построить лучшее будущее.
- Будущее, которое открыл для них ты.
- Таким образом, главная задача данной системы выполнена, -
проговорил Айвас.
- Совершенно верно, - с улыбкой согласился Робинтон.
- Теперь у данной системы больше нет цели.
- Что за вздор, Айвас! - резко возразил Робинтон. - Просто ты вывел
своих учеников на такой уровень, когда они способны с тобой спорить.
- И больше не считать меня авторитетом во всех вопросах... Нет,
мастер Робинтон, моя цель исчерпана. Теперь самое разумное - позволить им
самим искать пути в будущее. Для этого у них есть и ум, и смелость, и
настойчивость. Предки по праву могли бы гордиться вами.
- А ты? Ты гордишься?
- Они отлично потрудились. В этом и награда, и завершение.
- А знаешь, может быть, ты и прав.
- "Всему свой час, и время всякому делу под небесами", - мастер
Робинтон.
- Ну, это поэзия.
Последовала одна из тех пауз, которые, как всегда казалось Робинтону,
заменяли Айвасу улыбку.
- Это, мастер Робинтон, слова из величайшей книги, которую когда-либо
знало человечество. В архиве ты можешь найти цитату полностью. Мое же
время истекло Данная система уходит. Прощай, Главный арфист Перна. Аминь.
Робинтон выпрямился в кресле и положил пальцы на клавиши, хотя он
понятия не имел, как можно помешать Айвасу совершить задуманное. Он хотел
повернуться, чтобы позвать кого-нибудь на помощь, но никого из тех, кто
обладал нужными знаниями, - ни Джексома, ни Пьемура, ни Джейнсис, ни
Фандарела, ни Д'рама, ни Лайтола - поблизости не было.
И вот экран, с которого к ним пришло столько знаний, который явил им
столько разнообразных чертежей, формул, планов, внезапно померк, стал
безжизненно серым. Только в правом нижнем углу зеленым пульсом билась
единственная строка.
- И время всякому делу под небесами, - прошептал Робинтон, горло его
судорожно сжалось. Вдруг непреодолимая слабость накатила на него и -
слабость и сонливость. - Да, это правда... - прошептал старый арфист. -
Какая прекрасная правда... И что за изумительное это было время!
Не в силах бороться с внезапно подступившей усталостью, он, одной
рукой прижимая к себе Заира, уронил голову на бесполезную теперь
клавиатуру и закрыл глаза. Ибо его час тоже пробил и цель долгой жизни
была завершена.

Так и нашел их Д'рам - Заир тоже испустил дух, столь же
самоотверженно последовав за своим хозяином и другом, как каждый дракон
следует за скончавшимся всадником.
Тирот поднял голову, и его скорбный плач известил всех о потере на
Посадочной площадке и понесся дальше - в каждый Вейр, к каждому дракону к
всаднику, в холды и цеха, через горы и равнины, через бескрайние моря, с
одного материка на другой.
Д'рам, ослепленный слезами, не заметил ни потухшего экрана, ни
мигающего на нем послания.
"Робинтон! Робинтон!"
Джексом не стал тратить время на раздумья. Он схватил Шарру за руку и
потащил вниз по лестнице, туда, где, повернув голову и раскинув крылья, их
дожидался Рут.
- Что случилось, Джексом? - воскликнула Шарра.
- Робинтон! Что-то с Главным арфистом!
Шарру больше не нужно было подгонять. Они торопливо взобрались на
спину белого дракона.
- Рут, нам нужен мастер Олдайв, - крикнул Джексом. - Давай сначала в
Цех целителей!
Почти сразу же они вынырнули над центральным двором Цеха - Рут чудом
не опустился кому-нибудь на голову. Олдайв, держа в одной руке летную
тунику, в другой - медицинскую сумку, прихрамывая, уже спускался по
ступенькам.
"Я его предупредил!" - пояснил Рут.
И в этот самый миг сторожевой дракон Форт Холда подхватил скорбный
плач: по двору, заунывно вторя ему, заметались стаи файров.
- Что с Робинтоном? - спросил Олдайв, сунув Шарре сумку и натягивая
одежду. - Почему вы оба налегке?
- О нас не беспокойся, - сказал Джексом, наклоняясь, чтобы схватить
руку Олдайва и помочь ему подняться на дракона. - "Где он - на Посадочной
или в Прибрежном?" - обратился он к Руту.
"На Посадочной!"
- Скорее туда, мы должны успеть!
В этом головокружительном полете ни Джексом, ни Шарра даже не
заметили леденящего холода Промежутка. Со всех сторон подлетали драконы,
так что Руту пришлось резко нырнуть вниз, и он, скользнув над самыми
крышами зданий, приземлился у входа в дом Айваса, с трудом умудрившись
избежать столкновения с метавшимися внизу людьми.
"Слишком поздно", - произнес он, складывая крылья.
- Не может быть! Посторонитесь! Дайте пройти! Пропустите мастера
Олдайва! - Джексом принялся проталкиваться вперед, таща за собой
прихрамывающего целителя, который как-то ухитрялся поспевать за ним. -
Посторонитесь! Освободите дорогу!
Он замер на пороге. Вокруг кресла застыли Пьемур, Джейнсис, Д'рам и
Лайтол. Со своего места Джексом видел седую голову Главного арфиста,
откинутую на спинку кресла. Сдерживая готовые вырваться рыдания, он стал
медленно приближаться к Учителю. У Робинтона был такой умиротворенный вид,
будто он просто задремал. Вокруг его шеи свернулся поблекший и тоже
мертвый Заир.
- Он... он просто... уснул, - горестно пробормотал Пьемур. - Уже
успел остыть...
- Я так и подумал, что он спит, - убито бормотал Д'рам, - в последний
раз, когда заглядывал сюда, у меня и в мыслях не было... - закрыв лицо
руками, он отвернулся.
- Айвас! - крикнул Джексом. - Почему ты никого не вызвал? Ты должен
был понимать...
- Посмотри, - тронув его за плечо тихо промолвила Шарра и показала на
экран, на мерцающую одинокую строчку.
- "И время всякому делу под небесами". Но что это может значить?
Айвас! Айвас!!!
Он набрал команду "Restore". Потом, проклиная свои дрожащие руки,
испробовал другие варианты, но ответа так и не добился.
- Пьемур! Джейнсис! Что же делать?
Шарра нашла руку мужа и крепко сжала. Ее омытые слезами глаза сияли
пониманием правды, которую он все еще не желал принять.
- Айвас тоже ушел, - прерывающимся голосом произнесла она. - Видишь
улыбку на лице мастера Робинтона? Сколько раз мы видели, как он вот так
улыбался... Это послание было адресовано ему... и нам тоже.
- Нужно вернуться, - сбивчиво заговорил Джексом, - нужно вернуться в
то время, когда он был еще жив. - Он схватил за руку мастера Олдайва и
устремился к выходу. Если они с Рутом сумеют угадать время... В дверях
стояли Лесса и Ф'лар. Ну и пусть они знают, что он собирается
воспользоваться временным Промежутком!
Олдайв потянул его за руку. В глазах старого лекаря стояли слезы;
печально качая головой, он заговорил:
- Нет, Джексом, мы уже ничем не сможем ему помочь. Не зря Айвас
сказал: время всякому делу под небесами. Как ни прискорбно, время Главного
арфиста истекло.
- Мастер Робинтон не позволял нам никому говорить, насколько он плох,
- шепнула мужу Шарра.
- Счет его жизни шел на дни, - глядя на Джексома снизу вверх,
подтвердил Олдайв; длинное лицо лекаря сморщилось от горя. - Похищение
пагубно сказалось на его больном сердце. И, как ни тяжело об этом
говорить, ему выпала легкая смерть.
- Я знал, что Робинтону нездоровится, - печально покачивая головой,
бормотал Джексом. - Но что случилось с Айвасом... этого я совсем не могу
понять.
- Он объяснил это совершенно однозначно, - показывая на экран,
ответил Д'рам, который раньше других пришел в себя. - Айвас выполнил свое
предназначение - помог нам покончить с Нитями. Со временем ты сам поймешь,
как мудро он поступил. Ведь мы уже стали привыкать во всем полагаться на
него.
- Но машины не умирают! - в отчаянии выкрикнул Джексом.
- Знания, которые он подарил нам, никогда не умрут, - сказал Ф'лар,
отходя в сторону, чтобы пропустить Менолли и Сибела. - А теперь давайте
воздадим мастеру Робинтону последние почести.

День, когда тело Главного арфиста, завернутое в синий саван,
упокоилось в голубых водах его любимой Прибрежной бухты, выдался ясным и
солнечным. Мастер Идаролан выбрал для погребения самый быстрый свой
корабль и сам прибыл на драконе, чтобы встать у руля. Мастер Алеми привел
свой парусник от устья Райской реки, и множество малых суденышек,
рыбачивших в заливе Монако, подошло к Прибрежному, чтобы взять на борт
всех тех, кто собрался проводить мастера Робинтона в последний путь.
В небе боевым строем парили все Вейры Перна, а файры безутешно
кружились вокруг траурного корабля, отплывшего от причала Прибрежного
холда. На палубах выстроились лорды, цеховые мастера и арфисты всех
рангов.
Сибел и Менолли исполнили все песни, сложенные Главным арфистом, -
ведь это они сделали его любимцем Перна. Менолли вспоминала тот далекий
день, когда она спела прощальную песню для старого Петирона, день, с
которого начались великие перемены в ее жизни.
Вот корабль подхватило Главное течение и, откуда ни возьмись,
появились стаи стремительных животных - они то заплывали вперед, то, ныряя
и вновь выпрыгивая из воды, качались на разбегающихся за кормой волнах.
Наконец тело Главного арфиста было предано морю, и драконы проводили
его скорбным плачем.
Джексом, наблюдавший за погребением сверху, видел, как разошлись по
воде круги, - и вот уже над местом упокоения Робинтона нескончаемой
чередой бегут волны. Проведя бессонную ночь, он примирился с горькой
утратой и сумел выкинуть из головы терзавшую его мысль: что они с Рутом
должны были предотвратить уход Главного арфиста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106