Все шло
как положено. Робинтон взглянул на Заира, который беспокойно вглядывался в
темноту. И уловил слабый хруст и еще более слабый шум льющейся жидкости.
Арфист поднялся, в душе проклиная неподатливость старческих суставов,
совсем не таких подвижных, как бывало. Стараясь не шуметь, он прокрался
через вестибюль и выглянул в ночь. Робинтон знал, что скоро рассветет.
Стрекот насекомых, убаюкавший его на посту, смолк, а звуки занимающегося
дня еще не раздавались. Он стал осторожно пробираться вперед и снова
услышал тихий хруст. Слева, где вдоль стены были установлены в ряд
Фандареловы батареи, метались темные тени. Двое. И эти двое деловито
громили стеклянные баки, в которых хранилась жидкость для батарей!
- Что это вы такое делаете? - в ярости закричал Робинтон. - Заир!
Хватай их! Пьемур! Джейнсис! Да отзовитесь же хоть кто-нибудь! - арфист
бросился вперед, полный решимости защитить запас питания для Айваса от
окончательного уничтожения.
Потом он и сам удивлялся, где была его голова - безоружный старик в
одиночку против крепких парней. И даже когда эти двое направились к нему,
размахивая железными прутьями, которыми они крушили баки, Робинтон совсем
не испугался. Гнев и возмущение вытеснили страх.
К счастью, у Заира было оружие: двадцать острых когтей; и едва
бронзовый малыш налетел на одного из разбойников, целясь ему в глаза, как
в битву вступили Пьемурова Фарли, Ориг Джейнсис и с полдюжины других
файров. Робинтон поймал край туники и попытался повалить одного из
негодяев на землю. Но тот сильно рванулся и, испустив вопль, - когти файра
располосовали ему лицо - освободился и кинулся наутек. Его спутник,
яростно отбиваясь от атак огненных ящериц, бросился следом. Файры,
разделившись на две группы, преследовали их по пятам.
К тому времени, когда подоспели люди, шум погони затих вдали.
- Не переживай, учитель, - утешал Робинтона Пьемур. - Нам остается
только найти двоих со следами когтей на физиономиях. И мы их обязательно
найдем! С тобой все в порядке?
Робинтон, схватившись за грудь, старался отдышаться. Несмотря на то,
что он делал настойчивые знаки Пьемуру и остальным, понуждая их броситься
в погоню, молодежь продолжала хлопотать вокруг него.
- Да оставьте вы меня, со мной все в порядке! - закричал он наконец,
отмахиваясь от их забот. - Займитесь лучше этими бандитами! - арфист
забился в приступе кашля, вызванном больше волнением, нежели физическими
усилиями.
Когда Робинтону удалось убедить окружающих, что он цел и невредим,
вернулись файры. Вид у них был чрезвычайно самодовольный - как же, они так
долго преследовали беглецов! Раздосадованный тем, что негодяям удалось
скрыться, Главный арфист подхватил светильник и повел всех к месту
сражения.
- Пять баков разбито, и если бы ты не услышал... - вымолвил Пьемур.
- Услышал Заир, а вовсе не я, - Робинтон не мог себе простить такого
упущения: как он мог уснуть на посту!
- Какая разница? - плутовато ухмыльнулся Пьемур. - Главное, что они
не успели разбить достаточно баков, чтобы поставить под угрозу
энергоснабжение Айваса. Не волнуйся, учитель. В кладовых есть еще запас.
- Я волнуюсь из-за того, что это вообще могло произойти! - возмущенно
повысил голос Робинтон.
- Мы разыщем негодяев, - успокаивал наставника Пьемур.
Усадив старого арфиста в кресло, он налил ему стакан вина.
- Обязательно! - мстительно воскликнул Робинтон. Он знал, что кое-кто
испытывает вражду к Айвасу, но ни на мгновение не допускал, что возможно
столь дерзкое нападение.
"Но кто мог на это пойти? - он терялся в догадках, потягивая вино и,
как всегда, ощущая его благотворное действие. - Эсселин? Навряд ли старый
дуралей осмелился бы на такую выходку, как ни обидно ему было расставаться
со своей почетной должностью. Не было ли вчера на Посадочной площадке
стеклоделов Нориста?"
- Не стоит так волноваться, - повторял Пьемур, с тревогой поглядывая
на своего мастера. - Ты видел? Заир в кровь расцарапал одного из них. Не
беспокойся, никуда они от нас не денутся.
Но, несмотря на то, что Пьемур наутро организовал негласные поиски
среди всех, кто работал на Посадочной площадке, бандитов разыскать не
удалось. Подмастерье даже поднял с постели заспанного Эсселина, но на его
пухлом круглом лице никаких отметин не обнаружилось.
- Наверное, все еще в бегах, - доложил он встревоженному Робинтону,
наблюдавшему за восстановлением батареи.
- Придется обнести это место забором, - сказал Главный арфист. - И
выставить круглосуточную охрану. Айвас должен находиться в безопасности.
- Как ты думаешь, на кого падает подозрение? - спросил Пьемур,
заглядывая в утомленное лицо учителя.
- Подозрение? Подозревать можно кого угодно. Но где доказательства?
Пьемур пожал плечами.
- Придется быть более бдительными. - Потом, поразмыслив, добавил: -
Но почему сам Айвас не поднял тревогу? Ведь он всегда знает, что творится
вокруг, будь то ночью или днем.
Когда они задали этот вопрос Айвасу, тот ответил, что бандиты
орудовали за пределами видимости внешних видеодатчиков, а звуки, которые
уловили его аудиосистемы, не превышали уровня обычных ночных шумов.
- А что, если бы они забрались внутрь? - спросил Робинтон.
- Данная автоматическая система обладает защитой. Здесь вандализма
можно не опасаться.
Робинтона его слова не особенно успокоили, но спорить он не стал; уже
собиралась первая утренняя учебная группа.
- Пожалуй, Пьемур, мы пока оставим это при себе, - не допускающим
возражений тоном проговорил Робинтон.
- А как насчет наказа арфистам - чтобы искали людей с расцарапанными
физиономиями?
Робинтон пожал плечами.
- Сомневаюсь, чтобы они появились на глаза, пока раны не заживут...
Но все же извести арфистов.
6. ЮЖНЫЙ МАТЕРИК. ПОСАДОЧНАЯ ПЛОЩАДКА; УЧЕБА
События последующих недель подтвердили, что бывший Главный арфист
Перна, старый Предводитель Вейра и удалившийся на покой Оберегающий Руата
поступили весьма дальновидно, назначив себя помощниками Айваса. Ни у кого
не было поводов для недовольства - все трое уже давно прослыли людьми
неподкупными и беспристрастными. Объединив свои знания, Главный арфист.
Предводитель Вейра и Оберегающий направили их на восстановления Посадочной
площадки и рациональную организацию работ.
Иные посетители, которых привело сюда исключительно любопытство, были
разочарованы, обнаружив, что Айвас пропускает мимо ушей глупые или сугубо
личные вопросы. Однако те, кто желал обрести новые знания, и был согласен
усердно трудиться ради этого, оставались и включались в работу.
До того, как вступили в строй десять дополнительных рабочих мест,
распорядители определяли очередность доступа к Айвасу, пропуская вперед
тех, чьи вопросы требовали срочного ответа, и в то же время ухитряясь
никого не обидеть. Поскольку отдых машине не требовался, самые насыщенные
занятия - например лекции для мастера Олдайва и других целителей -
назначались на раннее утро.
Но не только главные цеха посылали сюда своих представителей - среди
лордов стало считаться престижным направлять к Айвасу своих самых
способных сыновей и дочерей, а также избранников из мелких холдов.
Поначалу их скапливалось так много, и столь многие из них явно не
подходили для того, чтоб сходу усваивать новые знания, что, дабы упростить
дело, каждому из новичков стали предлагать испытание - тест на
пригодность, как его называл Айвас. Это помогало отсеивать лодырей и тех,
кто не обладал необходимый подготовкой.
Лесса с Ф'ларом так и не научились как следует работать за пультом.
И, как считал Главный арфист, в основном по той причине, что у них не было
времени, чтобы твердо усвоить самые азы. Но основы поиска информации они
оба все же поняли. Ф'нор не удосужился даже попробовать, но его супруга
Брекки присоединилась к группе усердных помощников мастера Олдайва,
которые стремились восстановить утраченные методы лечения. Миррим, не
желавшая ни в чем отстать от Т'геллана, не отступала несмотря на то, что
первые шаги давались ей с большим трудом, и в конце концов добилась
успеха. К'ван так наловчился, что работал не хуже Джексома и Пьемура.
К удивлению и восторгу своих близких, хмурый молчун Лайтол постепенно
пристрастился к работе с банками данных, извлекая из них сведения по самым
разным темам. Он всегда брал последнюю смену - ему не требовалось для сна
больше четырех часов.
- Я знал, что Лайтол - очень глубокая натура с поистине железным
характером. Как иначе бы ему удалось пережить все, что выпало на его долю?
- отвечал Джексом, когда ему с недоумением докладывали о новой страсти
бывшего опекуна. - Правда, я не понимаю, почему он так увлекся историей,
сухими, давно забытыми фактами далекого прошлого. Ведь есть столько
знаний, которые можно применить сегодня!
- Напротив, Джексом, - заметил Главный арфист, - может статься, что
поиски Лайтола окажутся самыми важными.
- Важнее, чем Фандарелова силовая установка с водяными турбинами?
Главный кузнец с несказанным удовольствием продемонстрировал модель
будущего генератора. Работа в его кузнице кипела день и ночь - все спешили
закончить изготовление деталей для настоящей турбины.
- Спору нет, сейчас для нас это очень важно, - ответил арфист,
тщательно подбирая слова. - Но существует еще и другая проблема: как
отнесутся к нашим новшествам люди.
Вокруг Айваса устроили новые учебные кабинеты, каждый из них был
посвящен отдельной дисциплине. Две самые большие комнаты превратились в
лаборатории, где ученики осваивали основы наук, которые Айвас считал
необходимым преподавать в качестве вводного курса: химии, физики и
биологии. Одно из помещений было отведено для кратких консультаций, другое
- для общих занятий. Большой зал отдали целителям, стены его были увешаны
большими схемами "самого устрашающего вида" - так считала Джейнсис. По
настоянию Айваса, специальный кабинет оставили для особой группы,
осваивающей усиленный курс по ряду дисциплин. В нее входили Джексом,
Пьемур, Джейнсис, К'ван, Н'тон, Т'геллан, Миррим, Хэмиан, трое
подмастерьев, ученик Хэмиана, еще четверо бронзовых всадников, двое
коричневых, четверо голубых и трое зеленых. За ними должны последовать и
другие всадники, как только в классах освободятся места: Вейра стремились
в полной мере воспользоваться возможностями, которые сулил Айвас.
Робинтон любил время от времени пройтись по коридору, послушать, как
идут занятия. Однажды, когда он заглянул в класс, где работали Джексом,
Пьемур, Джейнсис и два кузнечных подмастерья, глазам его предстало
поразительное зрелище.
В двух дюймах над столом висело тускло поблескивающее металлическое
кольцо. Когда кто-то из учеников потянулся к нему, чтобы потрогать, оно,
как будто на невидимых колесиках, заскользило прочь. Айвас тем временем
продолжал объяснять:
- Магнитные силовые линии в этом кольце расположены таким образом,
что ток в них направлен прямо противоположно создающим поле
электромагнитам.
Робинтон вжался в притолоку, стараясь не помешать зачарованным
ученикам.
- Такой эффект гораздо сильнее проявляется при низких температурах,
когда электрическое сопротивление отсутствует - тогда кольца становятся
сверхпроводящими и ток следует по ним без всяких потерь. Здесь нет
подходящего устройства, чтобы продемонстрировать вам этот феномен, но
через три-четыре недели мы будем готовы приступить к изучению
сверхпроводимости... Джексом - даже раньше. А вот Пьемуру придется еще
поработать над обмотками электромагнитов с тороидальными сердечниками.
Ваши модели, подмастерье Манотти, еще не дотягивают до нужного уровня, но
у вас есть еще целая неделя, чтобы улучшить их качества.
Робинтон тихонько удалился, не желая отвлекать учеников. Возвращаясь
в вестибюль, он довольно улыбался: хороший учитель так и должен поступать
- кого похвалить, кого подбодрить, а кого и отчитать.
В самых больших постройках из числа расчищенных на Посадочной
площадке разместились мастерские: кузнечные, стекольные, столярные. В них
деловито хлопотали мастера, подмастерья и ученики.
Однажды утром Лайтол с Робинтоном услышали громкий взрыв и бросились
на звук, донесшийся из стеклодувной мастерской мастера Морилтона. Там они
застали самого мастера, который помогал Джейнсис унять кровь, сочившуюся
из порезов на лице Казелона, одного из учеников. Все вокруг было усеяно
мельчайшими осколками стекла.
- Теперь вы понимаете, - спокойно проговорил мастер Морилтон,
обращаясь ко всем, кто находился в мастерской, - почему так важно во время
работы надевать защитные очки. Без них Казелон вполне мог остаться без
глаз, когда термос взорвался. А так... - мастер вопросительно взглянул на
Джейнсис.
- А так, - криво усмехнулась девушка, - он отделался только
шрамами... Да не переживай ты, - добавила она, заметив, что юноша
побледнел, - со временем все заживет, даже следа не останется. Кровь скоро
остановится - я смазала тебя бальзамом.
Пока Лайтол успокаивал сбежавшихся людей, Робинтон осмотрел
помещение. Мастер Морилтон успел оборудовать отличную мастерскую. В углу
причмокивал насос. К аппарату тянулась трубка, на конце у нее было кожаное
кольцо, вокруг поблескивали остатки горлышка зеркального сосуда. Остальное
превратилось в бесчисленные осколки, засыпавшие всю комнату.
- Проклятье, - пробормотал Казелон, стараясь не морщиться под ловкими
руками Джейнсис. - Ведь это была двадцатая!
Только тогда Робинтон заметил девятнадцать зеркальных колб, аккуратно
расставленных на той половине рабочего стола, которую занимал Казелон. На
другой половине, принадлежавшей второму ученику, Вандентайну, стояло еще
двенадцать. Как им удалось уцелеть под дождем стеклянных осколков - уму
непостижимо!
- У нас ведь здесь не соревнование, Казелон, - строго сказал мастер
Морилтон, погрозив пареньку пальцем. - Что все-таки приключилось? Я в этот
миг наблюдал за работой Бенгела.
- Понятия не имею, - дернул плечом Казелон.
- А ты что скажешь, Айвас? - спросил мастер. Стеклодувная мастерская
была напрямую соединена с машиной.
- Готовя расплав, он не подверг его ультразвуковой обработке и даже
не промешал, как ты его учил, чтобы удалить из массы пузырьки воздуха. Он
был слишком озабочен тем, чтобы обогнать товарища. В стекле оказались
пузырьки, и под действием вакуума они взорвались. Зато две его колбы
теперь можно использовать для демонстрации свойств сжиженных газов.
Мазь сделала свое дело, и кровь перестала сочиться из порезов на лице
Казелона. Мастер Морилтон жестом велел ему и Вандентайну перейти в
соседнюю комнату, Робинтон последовал за ними. В этом помещении тоже
находился насос, но другой конструкции. Из покрытого инеем наконечника
равномерно падали капли бледно-голубой жидкости, собираясь в толстостенной
зеркальной колбе.
- Голубая жидкость - не что иное, как воздух - такой же, как в этой
комнате, - продолжал Айвас, - который мы сначала сжимаем, а потом быстро
расширяем, все больше и больше охлаждая, пока небольшая часть его не
превратится в жидкость.
- Не прикасайтесь к клапанам радиатора, - предупредил мастер
Морилтон, - иначе обожжете себе пальцы. - Вот это, мастер Робинтон, -
сказал он, с улыбкой обращаясь к гостю, - многоступенчатый охладитель. Не
правда ли, совсем не похож на тот, который вы используете у себя в
Прибрежном для охлаждения напитков и фруктов?
Робинтон молча кивнул.
- Последняя ступень - самая сложная, - проговорил Айвас, когда мастер
сделал знак Казелону наполнить емкость. Сжиженный воздух потек в колбу
Казелона, и комната наполнилась туманом. По полу побежали переливающиеся
капли, и Робинтон невольно попятился. - А теперь, Казелон, возвращайся на
свое место, - велел Айвас, - и понаблюдай за свойствами жидкого воздуха.
Казелон приступил к этому еще по дороге.
- А такие фокусы не опасны? - спросил пораженный Робинтон и заметил
понимающую улыбку мастера.
- Этот сжиженный газ, - продолжал Айвас, - может течь в разных
направлениях одновременно, вылезать из горлышка высокой бутылки, так что
на дне ничего не останется, и просачиваться через узкие отверстия гораздо
быстрее, чем через широкие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
как положено. Робинтон взглянул на Заира, который беспокойно вглядывался в
темноту. И уловил слабый хруст и еще более слабый шум льющейся жидкости.
Арфист поднялся, в душе проклиная неподатливость старческих суставов,
совсем не таких подвижных, как бывало. Стараясь не шуметь, он прокрался
через вестибюль и выглянул в ночь. Робинтон знал, что скоро рассветет.
Стрекот насекомых, убаюкавший его на посту, смолк, а звуки занимающегося
дня еще не раздавались. Он стал осторожно пробираться вперед и снова
услышал тихий хруст. Слева, где вдоль стены были установлены в ряд
Фандареловы батареи, метались темные тени. Двое. И эти двое деловито
громили стеклянные баки, в которых хранилась жидкость для батарей!
- Что это вы такое делаете? - в ярости закричал Робинтон. - Заир!
Хватай их! Пьемур! Джейнсис! Да отзовитесь же хоть кто-нибудь! - арфист
бросился вперед, полный решимости защитить запас питания для Айваса от
окончательного уничтожения.
Потом он и сам удивлялся, где была его голова - безоружный старик в
одиночку против крепких парней. И даже когда эти двое направились к нему,
размахивая железными прутьями, которыми они крушили баки, Робинтон совсем
не испугался. Гнев и возмущение вытеснили страх.
К счастью, у Заира было оружие: двадцать острых когтей; и едва
бронзовый малыш налетел на одного из разбойников, целясь ему в глаза, как
в битву вступили Пьемурова Фарли, Ориг Джейнсис и с полдюжины других
файров. Робинтон поймал край туники и попытался повалить одного из
негодяев на землю. Но тот сильно рванулся и, испустив вопль, - когти файра
располосовали ему лицо - освободился и кинулся наутек. Его спутник,
яростно отбиваясь от атак огненных ящериц, бросился следом. Файры,
разделившись на две группы, преследовали их по пятам.
К тому времени, когда подоспели люди, шум погони затих вдали.
- Не переживай, учитель, - утешал Робинтона Пьемур. - Нам остается
только найти двоих со следами когтей на физиономиях. И мы их обязательно
найдем! С тобой все в порядке?
Робинтон, схватившись за грудь, старался отдышаться. Несмотря на то,
что он делал настойчивые знаки Пьемуру и остальным, понуждая их броситься
в погоню, молодежь продолжала хлопотать вокруг него.
- Да оставьте вы меня, со мной все в порядке! - закричал он наконец,
отмахиваясь от их забот. - Займитесь лучше этими бандитами! - арфист
забился в приступе кашля, вызванном больше волнением, нежели физическими
усилиями.
Когда Робинтону удалось убедить окружающих, что он цел и невредим,
вернулись файры. Вид у них был чрезвычайно самодовольный - как же, они так
долго преследовали беглецов! Раздосадованный тем, что негодяям удалось
скрыться, Главный арфист подхватил светильник и повел всех к месту
сражения.
- Пять баков разбито, и если бы ты не услышал... - вымолвил Пьемур.
- Услышал Заир, а вовсе не я, - Робинтон не мог себе простить такого
упущения: как он мог уснуть на посту!
- Какая разница? - плутовато ухмыльнулся Пьемур. - Главное, что они
не успели разбить достаточно баков, чтобы поставить под угрозу
энергоснабжение Айваса. Не волнуйся, учитель. В кладовых есть еще запас.
- Я волнуюсь из-за того, что это вообще могло произойти! - возмущенно
повысил голос Робинтон.
- Мы разыщем негодяев, - успокаивал наставника Пьемур.
Усадив старого арфиста в кресло, он налил ему стакан вина.
- Обязательно! - мстительно воскликнул Робинтон. Он знал, что кое-кто
испытывает вражду к Айвасу, но ни на мгновение не допускал, что возможно
столь дерзкое нападение.
"Но кто мог на это пойти? - он терялся в догадках, потягивая вино и,
как всегда, ощущая его благотворное действие. - Эсселин? Навряд ли старый
дуралей осмелился бы на такую выходку, как ни обидно ему было расставаться
со своей почетной должностью. Не было ли вчера на Посадочной площадке
стеклоделов Нориста?"
- Не стоит так волноваться, - повторял Пьемур, с тревогой поглядывая
на своего мастера. - Ты видел? Заир в кровь расцарапал одного из них. Не
беспокойся, никуда они от нас не денутся.
Но, несмотря на то, что Пьемур наутро организовал негласные поиски
среди всех, кто работал на Посадочной площадке, бандитов разыскать не
удалось. Подмастерье даже поднял с постели заспанного Эсселина, но на его
пухлом круглом лице никаких отметин не обнаружилось.
- Наверное, все еще в бегах, - доложил он встревоженному Робинтону,
наблюдавшему за восстановлением батареи.
- Придется обнести это место забором, - сказал Главный арфист. - И
выставить круглосуточную охрану. Айвас должен находиться в безопасности.
- Как ты думаешь, на кого падает подозрение? - спросил Пьемур,
заглядывая в утомленное лицо учителя.
- Подозрение? Подозревать можно кого угодно. Но где доказательства?
Пьемур пожал плечами.
- Придется быть более бдительными. - Потом, поразмыслив, добавил: -
Но почему сам Айвас не поднял тревогу? Ведь он всегда знает, что творится
вокруг, будь то ночью или днем.
Когда они задали этот вопрос Айвасу, тот ответил, что бандиты
орудовали за пределами видимости внешних видеодатчиков, а звуки, которые
уловили его аудиосистемы, не превышали уровня обычных ночных шумов.
- А что, если бы они забрались внутрь? - спросил Робинтон.
- Данная автоматическая система обладает защитой. Здесь вандализма
можно не опасаться.
Робинтона его слова не особенно успокоили, но спорить он не стал; уже
собиралась первая утренняя учебная группа.
- Пожалуй, Пьемур, мы пока оставим это при себе, - не допускающим
возражений тоном проговорил Робинтон.
- А как насчет наказа арфистам - чтобы искали людей с расцарапанными
физиономиями?
Робинтон пожал плечами.
- Сомневаюсь, чтобы они появились на глаза, пока раны не заживут...
Но все же извести арфистов.
6. ЮЖНЫЙ МАТЕРИК. ПОСАДОЧНАЯ ПЛОЩАДКА; УЧЕБА
События последующих недель подтвердили, что бывший Главный арфист
Перна, старый Предводитель Вейра и удалившийся на покой Оберегающий Руата
поступили весьма дальновидно, назначив себя помощниками Айваса. Ни у кого
не было поводов для недовольства - все трое уже давно прослыли людьми
неподкупными и беспристрастными. Объединив свои знания, Главный арфист.
Предводитель Вейра и Оберегающий направили их на восстановления Посадочной
площадки и рациональную организацию работ.
Иные посетители, которых привело сюда исключительно любопытство, были
разочарованы, обнаружив, что Айвас пропускает мимо ушей глупые или сугубо
личные вопросы. Однако те, кто желал обрести новые знания, и был согласен
усердно трудиться ради этого, оставались и включались в работу.
До того, как вступили в строй десять дополнительных рабочих мест,
распорядители определяли очередность доступа к Айвасу, пропуская вперед
тех, чьи вопросы требовали срочного ответа, и в то же время ухитряясь
никого не обидеть. Поскольку отдых машине не требовался, самые насыщенные
занятия - например лекции для мастера Олдайва и других целителей -
назначались на раннее утро.
Но не только главные цеха посылали сюда своих представителей - среди
лордов стало считаться престижным направлять к Айвасу своих самых
способных сыновей и дочерей, а также избранников из мелких холдов.
Поначалу их скапливалось так много, и столь многие из них явно не
подходили для того, чтоб сходу усваивать новые знания, что, дабы упростить
дело, каждому из новичков стали предлагать испытание - тест на
пригодность, как его называл Айвас. Это помогало отсеивать лодырей и тех,
кто не обладал необходимый подготовкой.
Лесса с Ф'ларом так и не научились как следует работать за пультом.
И, как считал Главный арфист, в основном по той причине, что у них не было
времени, чтобы твердо усвоить самые азы. Но основы поиска информации они
оба все же поняли. Ф'нор не удосужился даже попробовать, но его супруга
Брекки присоединилась к группе усердных помощников мастера Олдайва,
которые стремились восстановить утраченные методы лечения. Миррим, не
желавшая ни в чем отстать от Т'геллана, не отступала несмотря на то, что
первые шаги давались ей с большим трудом, и в конце концов добилась
успеха. К'ван так наловчился, что работал не хуже Джексома и Пьемура.
К удивлению и восторгу своих близких, хмурый молчун Лайтол постепенно
пристрастился к работе с банками данных, извлекая из них сведения по самым
разным темам. Он всегда брал последнюю смену - ему не требовалось для сна
больше четырех часов.
- Я знал, что Лайтол - очень глубокая натура с поистине железным
характером. Как иначе бы ему удалось пережить все, что выпало на его долю?
- отвечал Джексом, когда ему с недоумением докладывали о новой страсти
бывшего опекуна. - Правда, я не понимаю, почему он так увлекся историей,
сухими, давно забытыми фактами далекого прошлого. Ведь есть столько
знаний, которые можно применить сегодня!
- Напротив, Джексом, - заметил Главный арфист, - может статься, что
поиски Лайтола окажутся самыми важными.
- Важнее, чем Фандарелова силовая установка с водяными турбинами?
Главный кузнец с несказанным удовольствием продемонстрировал модель
будущего генератора. Работа в его кузнице кипела день и ночь - все спешили
закончить изготовление деталей для настоящей турбины.
- Спору нет, сейчас для нас это очень важно, - ответил арфист,
тщательно подбирая слова. - Но существует еще и другая проблема: как
отнесутся к нашим новшествам люди.
Вокруг Айваса устроили новые учебные кабинеты, каждый из них был
посвящен отдельной дисциплине. Две самые большие комнаты превратились в
лаборатории, где ученики осваивали основы наук, которые Айвас считал
необходимым преподавать в качестве вводного курса: химии, физики и
биологии. Одно из помещений было отведено для кратких консультаций, другое
- для общих занятий. Большой зал отдали целителям, стены его были увешаны
большими схемами "самого устрашающего вида" - так считала Джейнсис. По
настоянию Айваса, специальный кабинет оставили для особой группы,
осваивающей усиленный курс по ряду дисциплин. В нее входили Джексом,
Пьемур, Джейнсис, К'ван, Н'тон, Т'геллан, Миррим, Хэмиан, трое
подмастерьев, ученик Хэмиана, еще четверо бронзовых всадников, двое
коричневых, четверо голубых и трое зеленых. За ними должны последовать и
другие всадники, как только в классах освободятся места: Вейра стремились
в полной мере воспользоваться возможностями, которые сулил Айвас.
Робинтон любил время от времени пройтись по коридору, послушать, как
идут занятия. Однажды, когда он заглянул в класс, где работали Джексом,
Пьемур, Джейнсис и два кузнечных подмастерья, глазам его предстало
поразительное зрелище.
В двух дюймах над столом висело тускло поблескивающее металлическое
кольцо. Когда кто-то из учеников потянулся к нему, чтобы потрогать, оно,
как будто на невидимых колесиках, заскользило прочь. Айвас тем временем
продолжал объяснять:
- Магнитные силовые линии в этом кольце расположены таким образом,
что ток в них направлен прямо противоположно создающим поле
электромагнитам.
Робинтон вжался в притолоку, стараясь не помешать зачарованным
ученикам.
- Такой эффект гораздо сильнее проявляется при низких температурах,
когда электрическое сопротивление отсутствует - тогда кольца становятся
сверхпроводящими и ток следует по ним без всяких потерь. Здесь нет
подходящего устройства, чтобы продемонстрировать вам этот феномен, но
через три-четыре недели мы будем готовы приступить к изучению
сверхпроводимости... Джексом - даже раньше. А вот Пьемуру придется еще
поработать над обмотками электромагнитов с тороидальными сердечниками.
Ваши модели, подмастерье Манотти, еще не дотягивают до нужного уровня, но
у вас есть еще целая неделя, чтобы улучшить их качества.
Робинтон тихонько удалился, не желая отвлекать учеников. Возвращаясь
в вестибюль, он довольно улыбался: хороший учитель так и должен поступать
- кого похвалить, кого подбодрить, а кого и отчитать.
В самых больших постройках из числа расчищенных на Посадочной
площадке разместились мастерские: кузнечные, стекольные, столярные. В них
деловито хлопотали мастера, подмастерья и ученики.
Однажды утром Лайтол с Робинтоном услышали громкий взрыв и бросились
на звук, донесшийся из стеклодувной мастерской мастера Морилтона. Там они
застали самого мастера, который помогал Джейнсис унять кровь, сочившуюся
из порезов на лице Казелона, одного из учеников. Все вокруг было усеяно
мельчайшими осколками стекла.
- Теперь вы понимаете, - спокойно проговорил мастер Морилтон,
обращаясь ко всем, кто находился в мастерской, - почему так важно во время
работы надевать защитные очки. Без них Казелон вполне мог остаться без
глаз, когда термос взорвался. А так... - мастер вопросительно взглянул на
Джейнсис.
- А так, - криво усмехнулась девушка, - он отделался только
шрамами... Да не переживай ты, - добавила она, заметив, что юноша
побледнел, - со временем все заживет, даже следа не останется. Кровь скоро
остановится - я смазала тебя бальзамом.
Пока Лайтол успокаивал сбежавшихся людей, Робинтон осмотрел
помещение. Мастер Морилтон успел оборудовать отличную мастерскую. В углу
причмокивал насос. К аппарату тянулась трубка, на конце у нее было кожаное
кольцо, вокруг поблескивали остатки горлышка зеркального сосуда. Остальное
превратилось в бесчисленные осколки, засыпавшие всю комнату.
- Проклятье, - пробормотал Казелон, стараясь не морщиться под ловкими
руками Джейнсис. - Ведь это была двадцатая!
Только тогда Робинтон заметил девятнадцать зеркальных колб, аккуратно
расставленных на той половине рабочего стола, которую занимал Казелон. На
другой половине, принадлежавшей второму ученику, Вандентайну, стояло еще
двенадцать. Как им удалось уцелеть под дождем стеклянных осколков - уму
непостижимо!
- У нас ведь здесь не соревнование, Казелон, - строго сказал мастер
Морилтон, погрозив пареньку пальцем. - Что все-таки приключилось? Я в этот
миг наблюдал за работой Бенгела.
- Понятия не имею, - дернул плечом Казелон.
- А ты что скажешь, Айвас? - спросил мастер. Стеклодувная мастерская
была напрямую соединена с машиной.
- Готовя расплав, он не подверг его ультразвуковой обработке и даже
не промешал, как ты его учил, чтобы удалить из массы пузырьки воздуха. Он
был слишком озабочен тем, чтобы обогнать товарища. В стекле оказались
пузырьки, и под действием вакуума они взорвались. Зато две его колбы
теперь можно использовать для демонстрации свойств сжиженных газов.
Мазь сделала свое дело, и кровь перестала сочиться из порезов на лице
Казелона. Мастер Морилтон жестом велел ему и Вандентайну перейти в
соседнюю комнату, Робинтон последовал за ними. В этом помещении тоже
находился насос, но другой конструкции. Из покрытого инеем наконечника
равномерно падали капли бледно-голубой жидкости, собираясь в толстостенной
зеркальной колбе.
- Голубая жидкость - не что иное, как воздух - такой же, как в этой
комнате, - продолжал Айвас, - который мы сначала сжимаем, а потом быстро
расширяем, все больше и больше охлаждая, пока небольшая часть его не
превратится в жидкость.
- Не прикасайтесь к клапанам радиатора, - предупредил мастер
Морилтон, - иначе обожжете себе пальцы. - Вот это, мастер Робинтон, -
сказал он, с улыбкой обращаясь к гостю, - многоступенчатый охладитель. Не
правда ли, совсем не похож на тот, который вы используете у себя в
Прибрежном для охлаждения напитков и фруктов?
Робинтон молча кивнул.
- Последняя ступень - самая сложная, - проговорил Айвас, когда мастер
сделал знак Казелону наполнить емкость. Сжиженный воздух потек в колбу
Казелона, и комната наполнилась туманом. По полу побежали переливающиеся
капли, и Робинтон невольно попятился. - А теперь, Казелон, возвращайся на
свое место, - велел Айвас, - и понаблюдай за свойствами жидкого воздуха.
Казелон приступил к этому еще по дороге.
- А такие фокусы не опасны? - спросил пораженный Робинтон и заметил
понимающую улыбку мастера.
- Этот сжиженный газ, - продолжал Айвас, - может течь в разных
направлениях одновременно, вылезать из горлышка высокой бутылки, так что
на дне ничего не останется, и просачиваться через узкие отверстия гораздо
быстрее, чем через широкие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106