А Ключ ценнее всего золота и всей власти в этом
мире. Потому никто и не должен знать истину о Ключе. Понимаешь? Никто!
После этого они несколько часов молчали. Когда наступил вечер, первым за
говорил Топорик.
Ц Долгая дорога… Ц облизнув пересохшие губы, сказал он.
Ц Долгая, Ц согласился проповедник, снова устремляя взгляд вперед. Ц
Но возблагодари Бога за то, что мы остались живы, низвергнувшись в водную
пучину, за то, что преследователи отстали, за то, что впереди деревня, где м
ожно отдохнуть, а наутро снова двинуться в путь…
Проговорив это, Матей в который раз оглянулся. Мальчик невольно последов
ал его примеру. Но местность позади них была безлюдна…
Солнце уже клонилось к закату, путники шли весь день по долине, таща за соб
ою волокушу с мешком; шли, держа путь строго на запад, минуя рощицы, пруды, п
ереправляясь через ручьи и обходя небольшие овраги, и никто не встретилс
я им. Часа три или четыре назад они выбрели на старую дорогу меж высоких то
полей, дорогу, ведущую, судя по всему, прямо в деревню. Когда-то, очевидно, о
живленная, сейчас она едва виднелась в буйно разросшейся траве. До дерев
ни оставалось еще немного. Вон уже видны хижины, ограды… Но почему-то не с
лышно ни лая собак, ни вечернего петушиного пения. Ни людских голосов. И св
ета в окнах хижин не видать.
Ц Не нравится мне эта деревня, Ц сказал отец Матей. Ц Очень она мне не н
равится, Ц повторил он, когда они ступили на пустынную улицу. Ц Смотри
Ц никого нет…
Ц Может, подать голос? Ц предложил Топорик, опасливо озираясь по сторон
ам. Ц Если в этой долине по ночам происходит то же, что в лесу, через которы
й мы прошли, естественно предположить, что жители прячутся… не зажигая с
вета.
Красное солнце, наколовшись о скальную гряду на той стороне долины, разл
илось по горизонту багровой желчью. Соломенные крыши хижин вспыхнули, бу
дто подожженные. И Янас, и священник, идя по улице, непроизвольно старалис
ь ступать потише, но ветви волокуши, тянущейся за ними, громко шуршали в до
рожной пыли. Ветер стих, и только этот шорох был слышен отчетливо, все оста
льные звуки притаились.
Ц Вряд ли… Ц шепотом проговорил отец Матей.
Ц Что? Ц переспросил мальчик.
Ц Вряд ли они прячутся в домах… Жители… Ц уточнил Матей.
Янас оглянулся по сторонам и молча согласился со священником. Окна безмо
лвных хижин были забиты досками, но двери Ц почти все Ц были открыты. За
ними притихла пыльная темнота. Мальчик на ходу вытащил из мешка единстве
нное свое оружие Ц топорик с ясеневой рукоятью.
Ц Погоди-ка! Ц Оставив волокушу, священник подошел к стене одной из хиж
ин, снял с притолоки пучок засушенных трав, растер в пальцах ломкие стебе
льки и принюхался. Ц Это семицвет, Ц задумчиво сказал он и, внезапно поб
леднев, выронил травяной пучок, рассыпавшийся на земле прахом. Ц Святые
угодники!
Ц В чем дело?!
Ц Листья семицвета, по местному поверию, отпугивают у-упырей, Ц запнув
шись, пояснил Матей и продолжил по привычке: Ц Суеверие, конечно, глупое и
… Да что я говорю, господи!
Мальчик остановился.
Ц Упыри Ц это потемники вроде летучих мышей? Ц спросил он. Ц Высасыва
ют кровь?
Ц Путаешь с нетопырями, Ц озираясь, ответил священник. Ц Упыри Ц это н
ечистые покойники… Мертвецы. Упырями становятся самоубийцы, восставши
е из могилы. Потемье забирает их души, не пуская в Преисподнюю. Чтобы этого
не произошло, самоубийц принято хоронить лицом вниз без гроба. На восток
е Империи так принято. На западе хоронят в гробах, но крышку заколачивают
серебряными гвоздями. А вот в Халии таких покойников попросту сжигают…
В безветренном воздухе далеко разнесся стук закрывшейся двери.
Ц А на севере Империи? Ц вздрогнув, спросил мальчик.
Ц В Лакнии?.. Н-не припомню… Какая разница?! Судя по тому, что деревня опуст
ела, никакие способы удержать мертвецов в могиле не помогли. Или просто э
тими способами не воспользовались…
Где-то неподалеку что-то тоненько звякнуло. Послышался отрывистый скри
п. Сумерки спускались все ниже, и притаившийся было мир звуков стал оттаи
вать.
Ц Человек, убитый упырем, будучи похоронен, на вторую ночь сам встает из
могилы, Ц прошептал еще отец Матей. Ц Уже в обличье упыря. Я слышал расск
азы о целых селениях упырей. Странников, ненароком забредших туда, ждет г
орькая участь стать одним из этих чудовищ…
Громко хлопнула дверь. Позади Топорика медленно, как падают капли пещерн
ой воды, застучали чьи-то шаги. Янас дернулся к дому, с притолоки двери кот
орого Матей снял травяной пучок, но священник удержал его:
Ц Не сюда, Ц и указал на то, что осталось от семицвета. Ц Ищи дом, защищен
ный такой же травой.
Топорик почувствовал, что у него сбилось дыхание. События прошлой ночи ж
иво встали у него перед глазами.
Ц Лучше уйдем отсюда! Войдя в дом, мы не сможем покинуть деревню до утра. Е
сли вообще сможем…
Ц А у нас есть выбор? С волокушей мы далеко не убежим. А оставлять здесь Кл
юч Ц все равно что своими руками преподнести его Пелипу. За мной!
На двери соседней хижины пучка семицвета не оказалось. Следующая дверь б
ыла накрепко забита досками. Еще одна хижина Ц на противоположной сторо
не улицыЦ вовсе была лишена двери.
А шаги сзади приближались. Янас, боясь оглядываться, тащил волокушу всле
д за проповедником, который метался по узкой улице от одного дома к друго
му. Все свои силы мальчик отдавал тому, чтобы двигаться быстрее, да еще не
выронить зажатый в правой руке топорик с ясеневой рукоятью.
Странные вещи чудились Янасу. Слышал он, будто стучат в пустой деревне ло
шадиные копыта, долетают откуда-то яростные крики.
Отчаянный вопль проповедника словно ударил его. Янас вскинул голову и ув
идел…
…Как отец Матей пятился, пытаясь перекреститься вдруг ослабевшей рукой,
а прямо на него из дверного проема очередной хижины шагал, неуклюже прип
адая к земле, старик в испачканных подсохшей грязью одеждах. Открытая св
ету на руках и лице кожа старика была ослепительно-белой, и тем сильнее пр
оступали сквозь нее зеленые пятнышки тления. Глаза, лишенные зрачков и м
утно-желтые, как середина яйца, не мигали. В руках старик держал чугунный
котелок.
Ц Беги, сын мой! Ц задыхаясь, крикнул священник.
Упырь, выронив котелок, откуда плеснуло вонючим варевом, вдруг молниенос
но выбросил вперед обе руки. Проповедник успел отшатнуться назад Ц имен
но поэтому скрюченные пальцы накрепко захватили лишь рясу на его плечах
, а не живую плоть. Громко затрещала рвущаяся ткань, и проповедник упал на
спину.
Ц Беги… Ц промычал он.
Янас бросил волокушу.
Ц Прочь! Ц завопил, замахнувшись топориком на упыря. Ц Уходи!
Упырь его словно не слышал, наступая на отползавшего Матея. Мертвец выгл
ядел неуклюжим и медлительным, до той поры, пока движения его вдруг не ста
новились по-змеиному ловкими и неожиданными. Покачиваясь, он сделал нес
колько шагов, будто примериваясь Ц и вот молниеносно нырнул вниз, к заор
авшему снова проповеднику: упав на колени, схватил его за горло. Янас вскр
икнул, пряча голову в ладони, чтобы не слышать предсмертного хрипения, но
упырь вдруг вскочил с жужжащим визгом, держа левой рукой правую, на ладон
и которой черным отпечатался дымящийся крест.
Янас ринулся к священнику, поднимая его.
Ц Господи-господи-господи… Ц скороговоркой трещал дрожащий Матей. Кр
ест с панагией на его груди раскачивались, как пара маятников. Ц Господи
… Ключ! Отрок, где Ключ?
Янас схватил волокушу. Проповедник, держась за сердце, отступил к стене б
лижайшей хижины. Упырь, уронив бессильно окутанную черным дымом правую р
уку, снова двинулся к нему. Из оскаленной пасти непрерывно текло пронзит
ельное жужжание, похожее на мушиное. Пожалуй, вот что было самое страшное
Ц это чертово жужжание! Матей, не сводя с упыря расширенных глаз, скользи
л спиной по бревнам стены, пока не ткнулся плечом в полуоткрытую дверь.
Ц Сюда! Ц закричал он. Ц Скорее!
Мальчик, застонав от натуги, рванулся с волокушей к нему. Упырь втянул баш
ку в плечи, подобравшись перед длинным прыжком…
Они опустили засов прежде, чем тяжелое тело ударило снаружи в дверь. Доск
и затрещали, но выдержали. Сразу же последовал еще один удар. Потом еще и е
ще…
Ц Свет! Ц услышал Янас голос барахтающегося в темноте священника. Ц Н
адо зажечь огонь!
Что-то грохнуло, покатилось по полу. Потом лязгнуло огниво, осветив бледн
ое лицо Матея, часть печи с прислоненным к ней ухватом, забитый досками пр
оем окна и квадратный стол, на котором в глиняной миске, покосившись, стоя
ла восковая свеча.
За дверью снова послышалось жужжание. Но теперь оно не было одиночным. Бу
дто хижину облепили гигантские мухи.
Ц Их там… Ц растирая ослепленные вспышкой глаза, вымолвил мальчик, Ц у
же трое или четверо…
Зажглась свеча. По стенам и потолку брызнули темные тени.
Янас подался к свету, но споткнулся о Ключ на волокуше и упал.
Ц Господи, помилуй! Ц дрожащим голосом выводил отец Матей. Ц Даруй мне
кончину христианскую, непостыдную, мирную… от духов злобы соблюди…
Страшные удары сотрясали дверь теперь непрестанно. Сверху вылетел кусо
к древесины, и в образовавшуюся щель просунулась белая пятерня с желтыми
загнутыми ногтями… пошарила в воздухе и втянулась обратно.
Янас поднялся и, стараясь ступать твердо, подошел к окну. Ясеневая рукоят
ь топорика плотно лежала в его ладони. «Когда они сломают дверь, Ц сказал
он себе, Ц зажмуриться и бить… Зажмуриться и бить…»
Ц Меня, человека грешнейшего, прими в руце защищения Твоего… Ц звучал п
озади голос священника. Ц Вход и исход, веру и жительство мое, течение и к
ончину живота моего… Господи, Го… Ц Тенорок Матея взлетел до душераздир
ающего визга:
Ц Посрами, Господи, борющего меня беса-а!…
Мальчик оглянулся.
Топчан у дальней стены шевелился… Вернее, зашевелилось тряпье, громозди
вшееся на нем. Одеяло сползло на пол, и на топчане поднялась женщина. Белое
ее лицо, не тронутое еще зелеными пятнами тления, было бы даже красиво, ес
ли бы не отсутствие нижней челюсти. Темный провал рта, из которого до сере
дины груди болтался распухший лиловый язык, превращал лицо в жуткую нече
ловеческую маску. Но не только это уродство поразило мальчика. Волосы же
нщины были аккуратно уложены в высокую прическу, брови подведены углем,
а единственная верхняя губа Ц свежеподкрашена.
В горле у нее зажужжало, будто там забилась муха Ц женщина встала на ноги
и протянула обе руки к священнику.
Отец Матей прыгнул к печи. Он схватил ухват, размахнулся и обрушил его на г
олову мертвой. Она не попыталась защититься или уклониться от удара, лиш
ь слегка покачнулась, когда черенок ухвата обломился об ее лоб. Резко под
авшись вперед, она хлестнула священника открытой ладонью.
Матея подбросило вверх, под самый потолок. Он рухнул спиной на стол, разле
тевшийся под его телом в щепы. Свеча погасла. Янас, не думая, метнул свой то
порик в темноту, туда, где упырь разворачивался для второго удара.
Сочно хрястнуло в мертвую плоть стальное лезвие, и нарастающее жужжание
оборвалось. На стук упавшего тела отозвался священник:
Ц Сын, ты жив?
Ц Д-да… Ц ответил Янас. Ц Где ты, святой отец?
Минуту было слышно только кряхтение, стоны и шуршание. Потом лязгнуло ог
ниво, и свеча вспыхнула вновь.
На полу, среди обломков стола лежало черное, словно обугленное тело, окут
анное тряпьем. Лицо оплавилось в бесформенную черную массу, в которой ни
как нельзя было различить ни глаз, ни носа. Топор с ясеневой рукоятью торч
ал в стене как раз напротив того места, где стоял мальчик Ц как будто оруж
ие, поразив цель, пролетело насквозь упыря.
Ц Она… Ц изумленно проговорил отец Матей и, держа свечу в руках, осторож
но тронул мыском сапога тело. Ц Она…
Тряпье с коротким воздушным «пуфф» осело, подняв прозрачное облачко тем
ной пыли. Облачко пыли Ц вот все, что осталось от упыря. Через несколько м
гновений и облачко рассеялось…
Ц Дивное у тебя оружие, отрок, Ц проговорил Матей, выдирая из стены топо
рик, который Янас молча забрал у него.
Потом вздрогнул и обернулся к двери. Он только сейчас заметил, что ударов
больше не слышно. Заметил это и проповедник.
Матей и Янас переглянулись и, не сговариваясь, подбежали к двери. В щели, п
робитой мертвым стариком, метались огненные всполохи. Невнятные вскрик
и и звон оружия заглушали летавшее над деревней многоголосое жужжание.
Ц Люди! Ц выдохнул Матей. Ц Слава Спасителю, услышавшему наши молитвы!
А я думал, конное ржание мне просто послышалось…
Топорик откинул засов и открыл дверь. Проповедник, охая и держась за пояс
ницу, вышел следом за ним.
Снаружи было довольно светло Ц занималось ярким пламенем несколько до
мов сразу. Через улицу, не оглядываясь, пробежал ратник в кольчуге лакний
ского рейтара с факелом в руках. Янас не успел окликнуть его, наткнувшись
на тело упыря-старика, лежавшее прямо на пороге дома. Несмотря на то что у
пырь был сильно изрублен, он еще шевелился, словно силясь подняться. На пр
отивоположной стороне улицы сидел, раскинув ноги по земле, еще один упыр
ь со срубленной напрочь головой и шарил вокруг себя руками. Клацающая зу
бами голова валялась поодаль.
В конце улицы показались трое в лакнийских кольчугах Ц двое несли обнаж
енные двуручные мечи на плечах, третий освещал путь факелом. Они шли быст
ро Ц почти бежали.
Ц Эй! Ц крикнул Матей, подняв руки.
Его заметили. Воины сперва замедлили движение, настороженно перехватив
мечи, но проповедник, потащив с собой и мальчика, выступил в световое пятн
о от горящего неподалеку дома Ц и они снова ускорили шаги.
Ц Кто вы такие? Как здесь оказались? Ц едва поравнявшись с ними, высоким
голосом спросил тот, что с факелом. Он был молод, этот лакниец Ц юноша, мож
ет быть, всего на три-четыре года старше Янаса, но, несмотря на возраст, поч
ти на голову выше и много шире в плечах своих взрослых собратьев. Свежее б
езбородое лицо пересекал тонкий розовый шрам Ц от виска до толстых, по-р
ебячески выпяченных губ. Меч с широкой гардой покачивался за спиной у юн
оши.
Ц Мы, господин… Ц начал было Матей, но Янас перебил его:
Ц У нас важные известия для Гульда из рода Крудов! Ц выпалил он.
Из переулка вывалился упырь Ц совершенно голый, весь в коричнево-зелен
ых струпьях гнили. Его настигал ратник с громадной секирой в руках. Воины,
взмахнув мечами, подались к ковыляющему им навстречу мертвому, но ратник
опередил их, одним ударом секиры Ц сверху вниз Ц разрубив мертвеца до п
ояса. Упырь рухнул, суча голыми ногами, загребая руками-клешнями дорожну
ю пыль.
Ц Двоих зацепило, но не опасно! Ц доложил запыхавшийся ратник, перешагн
ув через корчащееся тело.
Ц Пусть раненых сразу доставляют к лекарю, Ц распорядился юноша с факе
лом.
Ц Лекарь уже смотрит их.
Ц Или погоди-ка… Ц наморщился юноша. Ц Тут священник. Святая молитва п
оможет этим раненым лучше отваров и снадобий. Проводи их к отцу!
Ц Но господин!.. Ц схватил за кольчужный рукав юношу Матей.
Ц Ты не видишь, что здесь творится?! Ц закричал лакниец.
Ц Важные известия… Ц поддержал проповедника Янас, но и он не успел дого
ворить.
Ц Какие еще известия?! Ц раздраженно отмахнулся юноша. Ц Откуда вы? Из к
акой деревни? Что у вас еще случилось? Ожившие мертвецы? Драконы? Черные гн
омы?! Вся Лакния кишит тварями из Потемья! Никаких других известий, пока не
покончим с этим делом! Брад!
Ц Слушаю! Ц откликнулся воин с секирой.
Ц Ты еще здесь?! Я же сказал Ц отведи их к отцу.
Ц Но вы меня даже не слушаете!.. Ц воскликнул мальчик.
Ц Пойдем, парень, Ц взял его за плечо воин. Ц Мы не оставим в беде послав
ших тебя к нам, но сейчас не до твоих известий. Пойдемте, святой отец.
За околицей деревни спутанными метались два десятка откормленных бело
гривых лакнийских скакунов. Огонь пугал животных, они беспокойно ржали,
взбрыкивали и кусали друг друга. Рядом на расстеленных плащах помещалис
ь двое раненных. Чернобородый лекарь в белом балахоне, испачканном кровь
ю и копотью, перевязывал одному из них бедро. Второй дожидался своей очер
еди, зажимая ладонью кровоточащее плечо. Склонившись над ним, говорил чт
о-то огромный широкоплечий лакниец в длинной кованой кольчуге со стальн
ыми пластинами на груди и животе. Светло-серый плащ ниспадал с левого пле
ча, а под плащом ясно угадывалась пустота.
Ц Светлейший Гульд! Ц позвал однорукого Брад.
Ц Это Гульд? Ц воскликнул Янас. Ц Он Ц Гульд? Гульд из рода Крудов?!
Однорукий обернулся. Из седой всклокоченной бороды пухло вываливались
мокрые губы, такие же толстые, как и у юноши, которого мальчик и проповедни
к встретили в деревне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
мире. Потому никто и не должен знать истину о Ключе. Понимаешь? Никто!
После этого они несколько часов молчали. Когда наступил вечер, первым за
говорил Топорик.
Ц Долгая дорога… Ц облизнув пересохшие губы, сказал он.
Ц Долгая, Ц согласился проповедник, снова устремляя взгляд вперед. Ц
Но возблагодари Бога за то, что мы остались живы, низвергнувшись в водную
пучину, за то, что преследователи отстали, за то, что впереди деревня, где м
ожно отдохнуть, а наутро снова двинуться в путь…
Проговорив это, Матей в который раз оглянулся. Мальчик невольно последов
ал его примеру. Но местность позади них была безлюдна…
Солнце уже клонилось к закату, путники шли весь день по долине, таща за соб
ою волокушу с мешком; шли, держа путь строго на запад, минуя рощицы, пруды, п
ереправляясь через ручьи и обходя небольшие овраги, и никто не встретилс
я им. Часа три или четыре назад они выбрели на старую дорогу меж высоких то
полей, дорогу, ведущую, судя по всему, прямо в деревню. Когда-то, очевидно, о
живленная, сейчас она едва виднелась в буйно разросшейся траве. До дерев
ни оставалось еще немного. Вон уже видны хижины, ограды… Но почему-то не с
лышно ни лая собак, ни вечернего петушиного пения. Ни людских голосов. И св
ета в окнах хижин не видать.
Ц Не нравится мне эта деревня, Ц сказал отец Матей. Ц Очень она мне не н
равится, Ц повторил он, когда они ступили на пустынную улицу. Ц Смотри
Ц никого нет…
Ц Может, подать голос? Ц предложил Топорик, опасливо озираясь по сторон
ам. Ц Если в этой долине по ночам происходит то же, что в лесу, через которы
й мы прошли, естественно предположить, что жители прячутся… не зажигая с
вета.
Красное солнце, наколовшись о скальную гряду на той стороне долины, разл
илось по горизонту багровой желчью. Соломенные крыши хижин вспыхнули, бу
дто подожженные. И Янас, и священник, идя по улице, непроизвольно старалис
ь ступать потише, но ветви волокуши, тянущейся за ними, громко шуршали в до
рожной пыли. Ветер стих, и только этот шорох был слышен отчетливо, все оста
льные звуки притаились.
Ц Вряд ли… Ц шепотом проговорил отец Матей.
Ц Что? Ц переспросил мальчик.
Ц Вряд ли они прячутся в домах… Жители… Ц уточнил Матей.
Янас оглянулся по сторонам и молча согласился со священником. Окна безмо
лвных хижин были забиты досками, но двери Ц почти все Ц были открыты. За
ними притихла пыльная темнота. Мальчик на ходу вытащил из мешка единстве
нное свое оружие Ц топорик с ясеневой рукоятью.
Ц Погоди-ка! Ц Оставив волокушу, священник подошел к стене одной из хиж
ин, снял с притолоки пучок засушенных трав, растер в пальцах ломкие стебе
льки и принюхался. Ц Это семицвет, Ц задумчиво сказал он и, внезапно поб
леднев, выронил травяной пучок, рассыпавшийся на земле прахом. Ц Святые
угодники!
Ц В чем дело?!
Ц Листья семицвета, по местному поверию, отпугивают у-упырей, Ц запнув
шись, пояснил Матей и продолжил по привычке: Ц Суеверие, конечно, глупое и
… Да что я говорю, господи!
Мальчик остановился.
Ц Упыри Ц это потемники вроде летучих мышей? Ц спросил он. Ц Высасыва
ют кровь?
Ц Путаешь с нетопырями, Ц озираясь, ответил священник. Ц Упыри Ц это н
ечистые покойники… Мертвецы. Упырями становятся самоубийцы, восставши
е из могилы. Потемье забирает их души, не пуская в Преисподнюю. Чтобы этого
не произошло, самоубийц принято хоронить лицом вниз без гроба. На восток
е Империи так принято. На западе хоронят в гробах, но крышку заколачивают
серебряными гвоздями. А вот в Халии таких покойников попросту сжигают…
В безветренном воздухе далеко разнесся стук закрывшейся двери.
Ц А на севере Империи? Ц вздрогнув, спросил мальчик.
Ц В Лакнии?.. Н-не припомню… Какая разница?! Судя по тому, что деревня опуст
ела, никакие способы удержать мертвецов в могиле не помогли. Или просто э
тими способами не воспользовались…
Где-то неподалеку что-то тоненько звякнуло. Послышался отрывистый скри
п. Сумерки спускались все ниже, и притаившийся было мир звуков стал оттаи
вать.
Ц Человек, убитый упырем, будучи похоронен, на вторую ночь сам встает из
могилы, Ц прошептал еще отец Матей. Ц Уже в обличье упыря. Я слышал расск
азы о целых селениях упырей. Странников, ненароком забредших туда, ждет г
орькая участь стать одним из этих чудовищ…
Громко хлопнула дверь. Позади Топорика медленно, как падают капли пещерн
ой воды, застучали чьи-то шаги. Янас дернулся к дому, с притолоки двери кот
орого Матей снял травяной пучок, но священник удержал его:
Ц Не сюда, Ц и указал на то, что осталось от семицвета. Ц Ищи дом, защищен
ный такой же травой.
Топорик почувствовал, что у него сбилось дыхание. События прошлой ночи ж
иво встали у него перед глазами.
Ц Лучше уйдем отсюда! Войдя в дом, мы не сможем покинуть деревню до утра. Е
сли вообще сможем…
Ц А у нас есть выбор? С волокушей мы далеко не убежим. А оставлять здесь Кл
юч Ц все равно что своими руками преподнести его Пелипу. За мной!
На двери соседней хижины пучка семицвета не оказалось. Следующая дверь б
ыла накрепко забита досками. Еще одна хижина Ц на противоположной сторо
не улицыЦ вовсе была лишена двери.
А шаги сзади приближались. Янас, боясь оглядываться, тащил волокушу всле
д за проповедником, который метался по узкой улице от одного дома к друго
му. Все свои силы мальчик отдавал тому, чтобы двигаться быстрее, да еще не
выронить зажатый в правой руке топорик с ясеневой рукоятью.
Странные вещи чудились Янасу. Слышал он, будто стучат в пустой деревне ло
шадиные копыта, долетают откуда-то яростные крики.
Отчаянный вопль проповедника словно ударил его. Янас вскинул голову и ув
идел…
…Как отец Матей пятился, пытаясь перекреститься вдруг ослабевшей рукой,
а прямо на него из дверного проема очередной хижины шагал, неуклюже прип
адая к земле, старик в испачканных подсохшей грязью одеждах. Открытая св
ету на руках и лице кожа старика была ослепительно-белой, и тем сильнее пр
оступали сквозь нее зеленые пятнышки тления. Глаза, лишенные зрачков и м
утно-желтые, как середина яйца, не мигали. В руках старик держал чугунный
котелок.
Ц Беги, сын мой! Ц задыхаясь, крикнул священник.
Упырь, выронив котелок, откуда плеснуло вонючим варевом, вдруг молниенос
но выбросил вперед обе руки. Проповедник успел отшатнуться назад Ц имен
но поэтому скрюченные пальцы накрепко захватили лишь рясу на его плечах
, а не живую плоть. Громко затрещала рвущаяся ткань, и проповедник упал на
спину.
Ц Беги… Ц промычал он.
Янас бросил волокушу.
Ц Прочь! Ц завопил, замахнувшись топориком на упыря. Ц Уходи!
Упырь его словно не слышал, наступая на отползавшего Матея. Мертвец выгл
ядел неуклюжим и медлительным, до той поры, пока движения его вдруг не ста
новились по-змеиному ловкими и неожиданными. Покачиваясь, он сделал нес
колько шагов, будто примериваясь Ц и вот молниеносно нырнул вниз, к заор
авшему снова проповеднику: упав на колени, схватил его за горло. Янас вскр
икнул, пряча голову в ладони, чтобы не слышать предсмертного хрипения, но
упырь вдруг вскочил с жужжащим визгом, держа левой рукой правую, на ладон
и которой черным отпечатался дымящийся крест.
Янас ринулся к священнику, поднимая его.
Ц Господи-господи-господи… Ц скороговоркой трещал дрожащий Матей. Кр
ест с панагией на его груди раскачивались, как пара маятников. Ц Господи
… Ключ! Отрок, где Ключ?
Янас схватил волокушу. Проповедник, держась за сердце, отступил к стене б
лижайшей хижины. Упырь, уронив бессильно окутанную черным дымом правую р
уку, снова двинулся к нему. Из оскаленной пасти непрерывно текло пронзит
ельное жужжание, похожее на мушиное. Пожалуй, вот что было самое страшное
Ц это чертово жужжание! Матей, не сводя с упыря расширенных глаз, скользи
л спиной по бревнам стены, пока не ткнулся плечом в полуоткрытую дверь.
Ц Сюда! Ц закричал он. Ц Скорее!
Мальчик, застонав от натуги, рванулся с волокушей к нему. Упырь втянул баш
ку в плечи, подобравшись перед длинным прыжком…
Они опустили засов прежде, чем тяжелое тело ударило снаружи в дверь. Доск
и затрещали, но выдержали. Сразу же последовал еще один удар. Потом еще и е
ще…
Ц Свет! Ц услышал Янас голос барахтающегося в темноте священника. Ц Н
адо зажечь огонь!
Что-то грохнуло, покатилось по полу. Потом лязгнуло огниво, осветив бледн
ое лицо Матея, часть печи с прислоненным к ней ухватом, забитый досками пр
оем окна и квадратный стол, на котором в глиняной миске, покосившись, стоя
ла восковая свеча.
За дверью снова послышалось жужжание. Но теперь оно не было одиночным. Бу
дто хижину облепили гигантские мухи.
Ц Их там… Ц растирая ослепленные вспышкой глаза, вымолвил мальчик, Ц у
же трое или четверо…
Зажглась свеча. По стенам и потолку брызнули темные тени.
Янас подался к свету, но споткнулся о Ключ на волокуше и упал.
Ц Господи, помилуй! Ц дрожащим голосом выводил отец Матей. Ц Даруй мне
кончину христианскую, непостыдную, мирную… от духов злобы соблюди…
Страшные удары сотрясали дверь теперь непрестанно. Сверху вылетел кусо
к древесины, и в образовавшуюся щель просунулась белая пятерня с желтыми
загнутыми ногтями… пошарила в воздухе и втянулась обратно.
Янас поднялся и, стараясь ступать твердо, подошел к окну. Ясеневая рукоят
ь топорика плотно лежала в его ладони. «Когда они сломают дверь, Ц сказал
он себе, Ц зажмуриться и бить… Зажмуриться и бить…»
Ц Меня, человека грешнейшего, прими в руце защищения Твоего… Ц звучал п
озади голос священника. Ц Вход и исход, веру и жительство мое, течение и к
ончину живота моего… Господи, Го… Ц Тенорок Матея взлетел до душераздир
ающего визга:
Ц Посрами, Господи, борющего меня беса-а!…
Мальчик оглянулся.
Топчан у дальней стены шевелился… Вернее, зашевелилось тряпье, громозди
вшееся на нем. Одеяло сползло на пол, и на топчане поднялась женщина. Белое
ее лицо, не тронутое еще зелеными пятнами тления, было бы даже красиво, ес
ли бы не отсутствие нижней челюсти. Темный провал рта, из которого до сере
дины груди болтался распухший лиловый язык, превращал лицо в жуткую нече
ловеческую маску. Но не только это уродство поразило мальчика. Волосы же
нщины были аккуратно уложены в высокую прическу, брови подведены углем,
а единственная верхняя губа Ц свежеподкрашена.
В горле у нее зажужжало, будто там забилась муха Ц женщина встала на ноги
и протянула обе руки к священнику.
Отец Матей прыгнул к печи. Он схватил ухват, размахнулся и обрушил его на г
олову мертвой. Она не попыталась защититься или уклониться от удара, лиш
ь слегка покачнулась, когда черенок ухвата обломился об ее лоб. Резко под
авшись вперед, она хлестнула священника открытой ладонью.
Матея подбросило вверх, под самый потолок. Он рухнул спиной на стол, разле
тевшийся под его телом в щепы. Свеча погасла. Янас, не думая, метнул свой то
порик в темноту, туда, где упырь разворачивался для второго удара.
Сочно хрястнуло в мертвую плоть стальное лезвие, и нарастающее жужжание
оборвалось. На стук упавшего тела отозвался священник:
Ц Сын, ты жив?
Ц Д-да… Ц ответил Янас. Ц Где ты, святой отец?
Минуту было слышно только кряхтение, стоны и шуршание. Потом лязгнуло ог
ниво, и свеча вспыхнула вновь.
На полу, среди обломков стола лежало черное, словно обугленное тело, окут
анное тряпьем. Лицо оплавилось в бесформенную черную массу, в которой ни
как нельзя было различить ни глаз, ни носа. Топор с ясеневой рукоятью торч
ал в стене как раз напротив того места, где стоял мальчик Ц как будто оруж
ие, поразив цель, пролетело насквозь упыря.
Ц Она… Ц изумленно проговорил отец Матей и, держа свечу в руках, осторож
но тронул мыском сапога тело. Ц Она…
Тряпье с коротким воздушным «пуфф» осело, подняв прозрачное облачко тем
ной пыли. Облачко пыли Ц вот все, что осталось от упыря. Через несколько м
гновений и облачко рассеялось…
Ц Дивное у тебя оружие, отрок, Ц проговорил Матей, выдирая из стены топо
рик, который Янас молча забрал у него.
Потом вздрогнул и обернулся к двери. Он только сейчас заметил, что ударов
больше не слышно. Заметил это и проповедник.
Матей и Янас переглянулись и, не сговариваясь, подбежали к двери. В щели, п
робитой мертвым стариком, метались огненные всполохи. Невнятные вскрик
и и звон оружия заглушали летавшее над деревней многоголосое жужжание.
Ц Люди! Ц выдохнул Матей. Ц Слава Спасителю, услышавшему наши молитвы!
А я думал, конное ржание мне просто послышалось…
Топорик откинул засов и открыл дверь. Проповедник, охая и держась за пояс
ницу, вышел следом за ним.
Снаружи было довольно светло Ц занималось ярким пламенем несколько до
мов сразу. Через улицу, не оглядываясь, пробежал ратник в кольчуге лакний
ского рейтара с факелом в руках. Янас не успел окликнуть его, наткнувшись
на тело упыря-старика, лежавшее прямо на пороге дома. Несмотря на то что у
пырь был сильно изрублен, он еще шевелился, словно силясь подняться. На пр
отивоположной стороне улицы сидел, раскинув ноги по земле, еще один упыр
ь со срубленной напрочь головой и шарил вокруг себя руками. Клацающая зу
бами голова валялась поодаль.
В конце улицы показались трое в лакнийских кольчугах Ц двое несли обнаж
енные двуручные мечи на плечах, третий освещал путь факелом. Они шли быст
ро Ц почти бежали.
Ц Эй! Ц крикнул Матей, подняв руки.
Его заметили. Воины сперва замедлили движение, настороженно перехватив
мечи, но проповедник, потащив с собой и мальчика, выступил в световое пятн
о от горящего неподалеку дома Ц и они снова ускорили шаги.
Ц Кто вы такие? Как здесь оказались? Ц едва поравнявшись с ними, высоким
голосом спросил тот, что с факелом. Он был молод, этот лакниец Ц юноша, мож
ет быть, всего на три-четыре года старше Янаса, но, несмотря на возраст, поч
ти на голову выше и много шире в плечах своих взрослых собратьев. Свежее б
езбородое лицо пересекал тонкий розовый шрам Ц от виска до толстых, по-р
ебячески выпяченных губ. Меч с широкой гардой покачивался за спиной у юн
оши.
Ц Мы, господин… Ц начал было Матей, но Янас перебил его:
Ц У нас важные известия для Гульда из рода Крудов! Ц выпалил он.
Из переулка вывалился упырь Ц совершенно голый, весь в коричнево-зелен
ых струпьях гнили. Его настигал ратник с громадной секирой в руках. Воины,
взмахнув мечами, подались к ковыляющему им навстречу мертвому, но ратник
опередил их, одним ударом секиры Ц сверху вниз Ц разрубив мертвеца до п
ояса. Упырь рухнул, суча голыми ногами, загребая руками-клешнями дорожну
ю пыль.
Ц Двоих зацепило, но не опасно! Ц доложил запыхавшийся ратник, перешагн
ув через корчащееся тело.
Ц Пусть раненых сразу доставляют к лекарю, Ц распорядился юноша с факе
лом.
Ц Лекарь уже смотрит их.
Ц Или погоди-ка… Ц наморщился юноша. Ц Тут священник. Святая молитва п
оможет этим раненым лучше отваров и снадобий. Проводи их к отцу!
Ц Но господин!.. Ц схватил за кольчужный рукав юношу Матей.
Ц Ты не видишь, что здесь творится?! Ц закричал лакниец.
Ц Важные известия… Ц поддержал проповедника Янас, но и он не успел дого
ворить.
Ц Какие еще известия?! Ц раздраженно отмахнулся юноша. Ц Откуда вы? Из к
акой деревни? Что у вас еще случилось? Ожившие мертвецы? Драконы? Черные гн
омы?! Вся Лакния кишит тварями из Потемья! Никаких других известий, пока не
покончим с этим делом! Брад!
Ц Слушаю! Ц откликнулся воин с секирой.
Ц Ты еще здесь?! Я же сказал Ц отведи их к отцу.
Ц Но вы меня даже не слушаете!.. Ц воскликнул мальчик.
Ц Пойдем, парень, Ц взял его за плечо воин. Ц Мы не оставим в беде послав
ших тебя к нам, но сейчас не до твоих известий. Пойдемте, святой отец.
За околицей деревни спутанными метались два десятка откормленных бело
гривых лакнийских скакунов. Огонь пугал животных, они беспокойно ржали,
взбрыкивали и кусали друг друга. Рядом на расстеленных плащах помещалис
ь двое раненных. Чернобородый лекарь в белом балахоне, испачканном кровь
ю и копотью, перевязывал одному из них бедро. Второй дожидался своей очер
еди, зажимая ладонью кровоточащее плечо. Склонившись над ним, говорил чт
о-то огромный широкоплечий лакниец в длинной кованой кольчуге со стальн
ыми пластинами на груди и животе. Светло-серый плащ ниспадал с левого пле
ча, а под плащом ясно угадывалась пустота.
Ц Светлейший Гульд! Ц позвал однорукого Брад.
Ц Это Гульд? Ц воскликнул Янас. Ц Он Ц Гульд? Гульд из рода Крудов?!
Однорукий обернулся. Из седой всклокоченной бороды пухло вываливались
мокрые губы, такие же толстые, как и у юноши, которого мальчик и проповедни
к встретили в деревне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34