Я уже почти готов.
Николас взмахнул мечом.
Ц Кх-х-хлющ-щни-и… Ц зашипела ундина.
Он придержал меч, но шипение переросло в пронзительный свист. Тварь обна
жила зубы, вытянула глею готовая броситься… Николас ударил. Ундина дерну
лась и вытянулась на траве. Тщательно вытерев лезвие, он потратил минуту
на то, чтобы спихнуть три трупа в озеро. Вода с шелестящим плеском колыхну
лась, лизнув волной берег, Ц и на полянке снова стало тихо. Николас подоб
рал свой мешок, перекинул его за спину и, уверенно выбрав направление, дви
нул в стрекочущую по-утреннему гущу леса. Запах мальчика ощущался стойк
о, не размытый еще запахами просыпавшейся зелени.
Проповедник захромал следом за Николасом.
Он не ныл и не жаловался, отец Матей. И несмотря на боль в раненой ноге, стар
ался не отставать. Потому что господин императорский посланник на протя
жении всего пути ни разу не обернулся удостовериться, что священник идет
следом, а не прилег, обессиленный, отдохнуть.
Вообще странно вел себя этот посланник. Он с такой легкостью ориентирова
лся среди мощных стволов древних деревьев, то и дело меняя направление, б
удто точно знал, где шел и куда сворачивал сбежавший мальчишка. Он почти б
ежал, на бегу шумно фыркал, втягивая в себя сырой лесной воздух, и вертел г
оловой по сторонам. Казалось, тяжеленный мешок за спиной вовсе не мешал е
му. А один раз остановился и, выставив вперед ладони и закрыв глаза, стал м
едленно поворачиваться вокруг своей оси, словно ищущий направление вет
ра флюгер. Это упражнение стоило ему многих усилий Ц было заметно по поб
ледневшему лицу посланника. Зато потом он, отдышавшись, уверенно указал
в прогал между деревьев и сказал:
Ц Туда…
А отец Матей примерно через час не выдержал: швырнул в кусты сумку с прови
зией, оставив на себе только бурдюк с пивом и небольшой мешок с нехитрыми
пожитками. Ненадолго ему полегчало. Но очень скоро пот снова хлынул из по
р по всему телу, в голове проснулось давно привычное муторное похмелье, р
емни, крепящие бурдюк, врезались в тело, а очки заскользили вниз по перено
сице, и надо было тратить силы еще и на то, чтобы ежеминутно поправлять их.
Как неудобно ряса путается в ногах! И каким тяжелым стал бурдюк! Вот бы ост
ановиться всего на несколько мгновений и хотя бы чуточку облегчить его.
Посланник влетел в кустарник и вдруг замер. Проповедник, вслух возблагод
арив Создателя, опустился на землю, глотая распяленным ртом воздух. Посл
анник, держа голову высоко и все так же фыркая, медленно прошел десяток ша
гов влево. Полускрытый листвой, опустился на колени. Потом выпрямился.
Отец Матей, волоча за собой бурдюк, который успелЦ имея в виду перспекти
ву продолжения бега Ц порядочно облегчить, подошел к нему.
Ц Больше не чую, Ц проговорил посланник, не оборачиваясь. Ц Но здесь др
угое…
Ц А? Ц переспросил проповедник.
Ц Совсем недавно, Ц продолжал посланник, и отец Матей понял, что он гово
рит с самим собой. Ц Девять… Десять… Дюжина… Двигались наперерез. Воору
жены… Ц Посланник снова глубоко вдохнул и на мгновение прикрыл глаза.
Ц Две аркебузы и, кажется… арбалет… Короткие мечи… Нет, ножи! Длинные нож
и.
Ц Ага! Ц сообразил наконец Матей. Ц Следы!
Рядом и вправду тянулась едва приметная тропинка из примятой травы. Неск
олько веток кустарника по бокам тропинки были обломаны. Но как этот Нико
лас узнал, чем именно были вооружены те, кто прошел здесь? Видать, государь
-император не жалеет времени и денег на подготовку своих посланников. Во
н они какие посланники нынче Ц и воины выдающиеся, и непревзойденные сл
едопыты. Это уж не говоря о том, что обучены грамоте и этикету! Одно слово
Ц Высшая Канцелярия!
Постойте-ка…
Ц Они наткнулись на нашего Топорика! Ц ахнул священник.
Ц Нет, Ц качнул головой посланник. Ц Он проходил здесь раньше. И в друго
м направлении. А эти… шли в глубь леса. Обратно его движению. Судя по всему
… Ц он обернулся и прищурился, Ц к месту нашей ночевки.
Ц Не нравится мне это, господин, Ц заговорил ровнее уже справившийся с
одышкой отец Матей. Ц Кто здесь может ходить? Охотники дюжинами по лесу н
е бродят. Тем более с аркебузами. Братья Красной Свободы это!
Сказал и затаил дыхание, надеясь, что посланник махнет рукой и опровергн
ет:
Ц Откуда здесь Братьям взяться? Пелип стоит далеко на севере!
Но Николас ничего не ответил. Минуту он колебался, потом направился туда,
где, как понял отец Матей, потерял след мальчика.
Ц Пойдем дальше, Ц сказал он. Ц Будем держаться прежнего направления
и, может быть…
Он не договорил. Они продолжали путь уже не бегом, а размеренным шагом. Пос
ланник, идущий впереди, шагал аккуратно, почти бесшумно Ц и все время кру
тил головой и чудно фыркал.
Очень скоро они набрели на другую тропинку, настоящую тропинку, узкую и и
звилистую. Она привела их к косогору, кривым горбом возвышавшемуся над м
охнатыми верхушками деревьев.
Матей вопросительно посмотрел на Николаса: мол, куда нам дальше? Но госпо
дин императорский посланник вместо ответа неожиданно прошипел:
Ц Ложись на землю! Ц и правой рукой вытащил из-за спины меч, а левую опус
тил в мешочек на поясе.
Священник упал ничком и спустя секунду кривой метательный нож, прилетев
ший откуда-то сверху, пронзил тот отрезок пространства, где только что по
мещалось его тело. Посланник пригнулся и взмахнул левой рукой. Маленькая
стальная звездочка свистнула вверх Ц в древесные ветви. Сорвался, зашу
мел, обрывая листву, бородатый оборванец Ц и мягко шлепнулся в мох, рядом
с Матеем. Проповедник вскрикнул, поднялся на колени, чтобы вскочить и уви
дел, что на тропинку впереди ступили трое с красные перьями на шапках. Огл
янулся, услышав шорох сзади, Ц еще трое вышли из-за деревьев, а из густых в
етвей кустарника справа и слева выдвинулись тусклые арбалетные стволы.
Отец Матей, перед тем как снова упасть и уткнуться в остро-пряный мох, усп
ел скользнуть взглядом по лицу посланника. На этом лице не было страха Ц
только угрюмая сосредоточенность. Один из тех, троих впереди, свистнул, з
аложил пальцы в рот. Лес вокруг ответил ему таким же пронзительным свист
ом Ц раз, другой, третий…
Папенька приходил к нему каждую ночь. Он ничего не говорил, только смотре
л. Янас, как это часто бывает во сне, видел и себя рядом с ним Ц как бы со сто
роны. Вот они вдвоем сидят на жестких нарах друг против друга. Янас силитс
я подняться, или хотя бы отвернуться, или хотя бы отвести глаза, но не може
т шевельнуть ни единым мускулом, будто его тело переполнено тяжелым вязк
им киселем. Иногда во сне возникал топорик Ц тот самый топорик, с чуть изо
гнутой ясеневой рукоятью, с узким стальным лезвием, густо покрытым причу
дливыми узорами, и Янас снова и снова ощущал холод стали. В такие моменты о
н ясно слышал в голове голос:
Ц Убей… убей… убей его! Ц и было понятно, о ком идет речь.
Вскоре все это стало совершенно невыносимым. Он боялся засыпать, но похо
дная усталость брала свое. Глаза закрывались сами собой, и вскоре опять п
еред ним вставала фигура в черной рясе, капюшон медленно полз вверх, обна
жая одновременно знакомое и чужое лицо, изъеденное морщинами. Этот призр
ачный мертвец имел власть над Янасом: мальчик каждую ночь собирался и ни
как не мог решиться выбросить топорик с ясеневой рукоятью. Если он его вы
бросит, кто знает: может быть, мертвец разгневается и… И что тогда?
В конце концов он не выдержал. План побега пришел ему на ум случайно и неож
иданно. Да и не было никакого плана… Просто мальчик очнулся от очередног
о тягостного кошмара, открыл глаза, стер с лица холодный пот и вдруг замет
ил: топорик, который лежал в глубине походного мешка, сейчас покоится в пр
авой руке. А мешок, словно бы и нетронутый, с завязанной горловиной, валяет
ся неподалеку. Так уже было прошлой ночью. Этот проклятый топорик будто о
живает ночью и тихой змеей вползает в его руку. Что будет дальше? Он застав
ит Янаса подняться, пройти несколько шагов и обрушить стальное узорчато
е лезвие на голову спящего Николаса?
Нет! Кем бы ни был Николас, но Янас такой смерти ему не желал. Убить собстве
нной рукой того, кто спасал ему жизнь, принял его и оберегал в пути? Папень
ка называл его нечистым, но сам-то папенька не больно был похож на небесно
го ангела… Мертвец! Не папенька он вовсе, а мертвец, принявший его обличье!
Вот и раскрывается загадка, что за роль уготована ему, Янасу, в этой непоня
тной игре, в которую он оказался втянут. Какие-то силы ведут Николаса, как
ие-то хотят его погубить. Эльвара не так-то просто застать врасплох, но ес
ли удар будет нанесен оттуда, откуда он вовсе не ждет?..
Топорик вдруг покрылся холодным потом, как неприятной липкой пленкой.
Угли костра еще тлели в предутренних сумерках голубоватым пламенем. Ник
олас, конечно, не спал… Он сидел спиной к мальчику, сгорбившись так, что ск
возь толстую кожаную куртку были заметны выпуклости костяных клинков.
Янас, стараясь не шуметь, поднялся. Теперь он мог заглянуть через плечо Ни
коласа: тот неподвижно и напряженно Ц даже сзади отчетливо ощущалось ег
о напряжение Ц вглядывался в какую-то металлическую конструкцию, лежащ
ую перед ним на грубой мешковине. Эта конструкция очень напоминала… ключ
. Большой диковинный ключ с четырьмя гранями на одном конце и кольцом на д
ругом.
«Ключ, Ц шевельнулось в голове мальчика. Ц Ключник… Так оно и есть. Мерт
вец с лицом папеньки не врал…»
«Нет, Ц снова сказал он сам себе. Ц Хватит. Что бы это ни было, лучше во все
это не вмешиваться… Пока есть возможность, надо уходить».
События, начавшиеся с подвала отца Лансама, сплетались во что-то вроде иг
ры. Чужой и опасной. Игра, с каждым днем набирая обороты, ширилась, росла, вт
ягивая в свои кольца все больше и больше персонажей, разрастаясь во всю И
мперию. И сам Топорик, оставаясь в центре этой игры, все глубже в нее погру
жался: чем Шире росли наружные кольца, тем теснее становилось внутри…
Поколебавшись, он растянул завязки на горловине Мешка и сунул туда топор
ик. И осторожно поднял мешок. Тяжелый. Ну да Ц провизии там хватит на неде
лю. Значит, он все-таки готовился… Сам себе не отдавая в этом отчета Ц гот
овился. А топорик… Топорик он обязательно выбросит. Вот только окажется
отсюда на порядочном расстоянии…
В озере, за камышами, что-то шумно плеснуло. Николас вздрогнул и поднял го
лову. Янас схватил с земли свой плащ. Плеснуло еще раз. Мальчик отступал с
полянки спиной вперед, все дальше и дальше, и, когда деревья скрыли от него
полянку полностью, повернулся и побежал.
Янас не помнил, сколько он бежал. Когда в груди становилось слишком горяч
о, он переходил на шаг и, отдышавшись, снова бросался со всех ног.
Остановился он, услышав шум где-то недалеко.
Погоня?
Топорик упал у корней старого дерева, зарылся в частокол гибких, липко па
хнущих смолой и зеленью побегов. Шум приближался не сзади, а навстречу. Вс
коре он услышал голоса. А потом и увидел…
Длинной вереницей шли через лес люди. Одеты они были как попало Ц кто в из
одранном камзоле, кто в куртке из звериной шкуры, а кто и в хламиде богомол
ьца. Но у каждого на шапке или в волосах алело красное петушиное перо. Топо
рик затаил дыхание. Вот они, Братья Красной Свободы! Приспешники бунтовщ
ика и безбожника-еретика графа Пелипа! Но разве он стоит не дальше на севе
ре?
Топорик насчитал тринадцать человек. Чертова дюжина. У двоих аркебузы, п
ороховые рожки и сумки с пулями на поясе, у одного тяжелый арбалет со стре
лами за спиной, у остальных Ц кривые длинные ножи и маленькие охотничьи
луки. Только у шедшего последним не было никакого оружия.
Этот безоружный, замыкавший шествие, был похож на пастушьего пса, направ
лявшего овечье стадо. Нет, не на пса… На волка. Голый по пояс, в одних только
коротких кожаных штанах и босиком, густо заросший от макушки до паха чер
ным курчавым волосом, он шел, сильно раскачиваясь и сутулясь, почти касая
сь земли уродливо мускулистыми, непомерно длинными руками. Из-под мохна
тых бровей сверкали крупные глаза, розовые, как у альбиноса.
Поравнявшись с укрытием Топорика, полуголый вдруг остановился. Борода е
го задвигалась, блеснули белые зубы. Полуголый совсем опустился на четве
реньки, и это вышло у него так естественно, что Янас даже не удивился и не и
спугался. Человек быстро-быстро задышал, вдыхая через нос, выдыхая через
рот Ц при этом мелко тряся кудлатой головой, как делают животные, почуяв
шие заинтересовавший их запах.
Вот это было уже страшно. Двенадцать Братьев сбились кучей и притихли. По
луголый, как был Ц на четвереньках Ц двинулся прямо к Топорику, но тут из
далека долетел истошный вопль. Янас узнал, кто кричал, Ц проповедник, оте
ц Матей.
Полуголый тут же поднялся и с коротким рыком указал мощной рукой точно в
том направлении, откуда пришел Янас. Братья снова выстроились в затылок
друг другу и споро зашагали, почти мгновенно скрывшись в лесных зарослях
.
Топорик сглотнул и позволил себе шевельнуть затекшими ногами. Полуголы
й, пристроившийся в хвост веренице, тут же обернулся, скользнул влево-впр
аво розовыми своими глазищами, наморщил нос… Но возвращаться не стал. По
бежал следом за другими двенадцатью.
Янасу пришлось приложить все свои силы, чтобы выждать хотя бы минуту, не с
орваться с места немедленно после того, как шествие скрылось за деревьям
и. Выждав, он рванулся, не разбирая дороги, и бежал до тех пор пока не наткну
лся на узкую извилистую тропинку.
Сейчас он уже проклинал себя за то, что решился сбежать. Что происходит в э
том лесу?!
Тропинка оказалась короткой. Попетляв между деревьями, она вдруг резко п
ошла вверх… И исчезла. Топорик взобрался по крутому косогору Ц деревья
здесь росли реже, и в солнечных просветах мальчик ощущал себя голым и без
защитным.
По ту сторону косогора он внезапно наткнулся на косо вросшую в склон зем
лянку под корнями громадного дуба. Стремление спрятаться сразу четко оф
ормилось в сознании. Задыхаясь, он подбежал к лазу, прикрытому недавно ср
убленными зелеными ветвями, и остановился. Землянку окружал неглубокий
ров шириной в половину ладони, засыпанный крупной солью. Крыша землянки
приходилась мальчику по грудь. На крыше темнела дыра, должно быть предна
значенная для дымохода, но пахло из дыры не дымом, а гнилью.
Мальчик огляделся. Темное пятно метнулось в углу его зрения. Кто-то с нече
ловеческой ловкостью быстро передвигался по дальним деревьям, прыгая с
ветви на ветвь.
Он исчез слишком быстро, и мальчик не смог его рассмотреть.
Внизу, под косогором, шумно затрещал кустарник. Топорик успел заметить к
расные перья, колыхавшиеся над листвой, и больше не колебался. Он раздвин
ул ветви и нырнул в лаз.
Гнилая вонь оглушила его.
Остановившись посреди темноты, он долго моргал, пытаясь протолкнуть в ле
гкие зараженный смрадом воздух. У него получилось это прежде, чем желани
е выпрыгнуть наружу стало непереносимым. Тогда же он пообвыкшимися в тем
ноте глазами увидел старика, завернутого в плащ из лисьих шкур. Свалявши
еся грязно-серые лохмы бороды и волос ниспадали на рыжий мех воротника. В
углу землянки громоздилась бесформенная куча шкур, источавшая гнилой с
мрад.
Старик, сложив руки на коленях, сидел прямо на земляном полу и спокойно см
отрел на Топорика. Впрочем, сказать «смотрел» было бы неправильно. Глаза
старика, закрытые бельмами, оставались неподвижны и слепы.
Ц Мир… дому сему… Ц выговорил Топорик, сам удивившись, как странно проз
вучали его слова в этой вонючей норе.
Ц Мир и тебе, незнакомец, если ты честный христианин, Ц ответил старик г
олосом надтреснутым и будто отсыревшим, как у человека, не привыкшего ча
сто и помногу говорить.
Ц Спаситель наш Иисус Христос да пребудет с тобой, Ц успокоил его мальч
ик. Ц Там… Ц Он указал на закрытый ветвями лаз и спохватился, что старик
его жеста не увидит. Ц В лесу… там… их так много, и они…
Ц Что бы ни случилось, Ц ровно проговорил старик, Ц нам остается лишь у
повать на милость Божию, денно и нощно молиться о спасении заблудших душ.
Благодать Божия бесконечна.
«Отшельник», Ц понял Янас.
Ц А теперь уходи, добрый человек, Ц сказал старик, чуть кивнув, Ц я дал о
бет Господу бежать общения с миром, все свое время посвящая бдению в моли
твах.
Топорик попятился к выходу, но снаружи донесся до него командный выкрик.
И очень близко зашуршали, затрещали ломаемые ветви кустарника. Старик др
огнул. И мальчику показалось, что смрадная куча в углу слегка шевельнула
сь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Николас взмахнул мечом.
Ц Кх-х-хлющ-щни-и… Ц зашипела ундина.
Он придержал меч, но шипение переросло в пронзительный свист. Тварь обна
жила зубы, вытянула глею готовая броситься… Николас ударил. Ундина дерну
лась и вытянулась на траве. Тщательно вытерев лезвие, он потратил минуту
на то, чтобы спихнуть три трупа в озеро. Вода с шелестящим плеском колыхну
лась, лизнув волной берег, Ц и на полянке снова стало тихо. Николас подоб
рал свой мешок, перекинул его за спину и, уверенно выбрав направление, дви
нул в стрекочущую по-утреннему гущу леса. Запах мальчика ощущался стойк
о, не размытый еще запахами просыпавшейся зелени.
Проповедник захромал следом за Николасом.
Он не ныл и не жаловался, отец Матей. И несмотря на боль в раненой ноге, стар
ался не отставать. Потому что господин императорский посланник на протя
жении всего пути ни разу не обернулся удостовериться, что священник идет
следом, а не прилег, обессиленный, отдохнуть.
Вообще странно вел себя этот посланник. Он с такой легкостью ориентирова
лся среди мощных стволов древних деревьев, то и дело меняя направление, б
удто точно знал, где шел и куда сворачивал сбежавший мальчишка. Он почти б
ежал, на бегу шумно фыркал, втягивая в себя сырой лесной воздух, и вертел г
оловой по сторонам. Казалось, тяжеленный мешок за спиной вовсе не мешал е
му. А один раз остановился и, выставив вперед ладони и закрыв глаза, стал м
едленно поворачиваться вокруг своей оси, словно ищущий направление вет
ра флюгер. Это упражнение стоило ему многих усилий Ц было заметно по поб
ледневшему лицу посланника. Зато потом он, отдышавшись, уверенно указал
в прогал между деревьев и сказал:
Ц Туда…
А отец Матей примерно через час не выдержал: швырнул в кусты сумку с прови
зией, оставив на себе только бурдюк с пивом и небольшой мешок с нехитрыми
пожитками. Ненадолго ему полегчало. Но очень скоро пот снова хлынул из по
р по всему телу, в голове проснулось давно привычное муторное похмелье, р
емни, крепящие бурдюк, врезались в тело, а очки заскользили вниз по перено
сице, и надо было тратить силы еще и на то, чтобы ежеминутно поправлять их.
Как неудобно ряса путается в ногах! И каким тяжелым стал бурдюк! Вот бы ост
ановиться всего на несколько мгновений и хотя бы чуточку облегчить его.
Посланник влетел в кустарник и вдруг замер. Проповедник, вслух возблагод
арив Создателя, опустился на землю, глотая распяленным ртом воздух. Посл
анник, держа голову высоко и все так же фыркая, медленно прошел десяток ша
гов влево. Полускрытый листвой, опустился на колени. Потом выпрямился.
Отец Матей, волоча за собой бурдюк, который успелЦ имея в виду перспекти
ву продолжения бега Ц порядочно облегчить, подошел к нему.
Ц Больше не чую, Ц проговорил посланник, не оборачиваясь. Ц Но здесь др
угое…
Ц А? Ц переспросил проповедник.
Ц Совсем недавно, Ц продолжал посланник, и отец Матей понял, что он гово
рит с самим собой. Ц Девять… Десять… Дюжина… Двигались наперерез. Воору
жены… Ц Посланник снова глубоко вдохнул и на мгновение прикрыл глаза.
Ц Две аркебузы и, кажется… арбалет… Короткие мечи… Нет, ножи! Длинные нож
и.
Ц Ага! Ц сообразил наконец Матей. Ц Следы!
Рядом и вправду тянулась едва приметная тропинка из примятой травы. Неск
олько веток кустарника по бокам тропинки были обломаны. Но как этот Нико
лас узнал, чем именно были вооружены те, кто прошел здесь? Видать, государь
-император не жалеет времени и денег на подготовку своих посланников. Во
н они какие посланники нынче Ц и воины выдающиеся, и непревзойденные сл
едопыты. Это уж не говоря о том, что обучены грамоте и этикету! Одно слово
Ц Высшая Канцелярия!
Постойте-ка…
Ц Они наткнулись на нашего Топорика! Ц ахнул священник.
Ц Нет, Ц качнул головой посланник. Ц Он проходил здесь раньше. И в друго
м направлении. А эти… шли в глубь леса. Обратно его движению. Судя по всему
… Ц он обернулся и прищурился, Ц к месту нашей ночевки.
Ц Не нравится мне это, господин, Ц заговорил ровнее уже справившийся с
одышкой отец Матей. Ц Кто здесь может ходить? Охотники дюжинами по лесу н
е бродят. Тем более с аркебузами. Братья Красной Свободы это!
Сказал и затаил дыхание, надеясь, что посланник махнет рукой и опровергн
ет:
Ц Откуда здесь Братьям взяться? Пелип стоит далеко на севере!
Но Николас ничего не ответил. Минуту он колебался, потом направился туда,
где, как понял отец Матей, потерял след мальчика.
Ц Пойдем дальше, Ц сказал он. Ц Будем держаться прежнего направления
и, может быть…
Он не договорил. Они продолжали путь уже не бегом, а размеренным шагом. Пос
ланник, идущий впереди, шагал аккуратно, почти бесшумно Ц и все время кру
тил головой и чудно фыркал.
Очень скоро они набрели на другую тропинку, настоящую тропинку, узкую и и
звилистую. Она привела их к косогору, кривым горбом возвышавшемуся над м
охнатыми верхушками деревьев.
Матей вопросительно посмотрел на Николаса: мол, куда нам дальше? Но госпо
дин императорский посланник вместо ответа неожиданно прошипел:
Ц Ложись на землю! Ц и правой рукой вытащил из-за спины меч, а левую опус
тил в мешочек на поясе.
Священник упал ничком и спустя секунду кривой метательный нож, прилетев
ший откуда-то сверху, пронзил тот отрезок пространства, где только что по
мещалось его тело. Посланник пригнулся и взмахнул левой рукой. Маленькая
стальная звездочка свистнула вверх Ц в древесные ветви. Сорвался, зашу
мел, обрывая листву, бородатый оборванец Ц и мягко шлепнулся в мох, рядом
с Матеем. Проповедник вскрикнул, поднялся на колени, чтобы вскочить и уви
дел, что на тропинку впереди ступили трое с красные перьями на шапках. Огл
янулся, услышав шорох сзади, Ц еще трое вышли из-за деревьев, а из густых в
етвей кустарника справа и слева выдвинулись тусклые арбалетные стволы.
Отец Матей, перед тем как снова упасть и уткнуться в остро-пряный мох, усп
ел скользнуть взглядом по лицу посланника. На этом лице не было страха Ц
только угрюмая сосредоточенность. Один из тех, троих впереди, свистнул, з
аложил пальцы в рот. Лес вокруг ответил ему таким же пронзительным свист
ом Ц раз, другой, третий…
Папенька приходил к нему каждую ночь. Он ничего не говорил, только смотре
л. Янас, как это часто бывает во сне, видел и себя рядом с ним Ц как бы со сто
роны. Вот они вдвоем сидят на жестких нарах друг против друга. Янас силитс
я подняться, или хотя бы отвернуться, или хотя бы отвести глаза, но не може
т шевельнуть ни единым мускулом, будто его тело переполнено тяжелым вязк
им киселем. Иногда во сне возникал топорик Ц тот самый топорик, с чуть изо
гнутой ясеневой рукоятью, с узким стальным лезвием, густо покрытым причу
дливыми узорами, и Янас снова и снова ощущал холод стали. В такие моменты о
н ясно слышал в голове голос:
Ц Убей… убей… убей его! Ц и было понятно, о ком идет речь.
Вскоре все это стало совершенно невыносимым. Он боялся засыпать, но похо
дная усталость брала свое. Глаза закрывались сами собой, и вскоре опять п
еред ним вставала фигура в черной рясе, капюшон медленно полз вверх, обна
жая одновременно знакомое и чужое лицо, изъеденное морщинами. Этот призр
ачный мертвец имел власть над Янасом: мальчик каждую ночь собирался и ни
как не мог решиться выбросить топорик с ясеневой рукоятью. Если он его вы
бросит, кто знает: может быть, мертвец разгневается и… И что тогда?
В конце концов он не выдержал. План побега пришел ему на ум случайно и неож
иданно. Да и не было никакого плана… Просто мальчик очнулся от очередног
о тягостного кошмара, открыл глаза, стер с лица холодный пот и вдруг замет
ил: топорик, который лежал в глубине походного мешка, сейчас покоится в пр
авой руке. А мешок, словно бы и нетронутый, с завязанной горловиной, валяет
ся неподалеку. Так уже было прошлой ночью. Этот проклятый топорик будто о
живает ночью и тихой змеей вползает в его руку. Что будет дальше? Он застав
ит Янаса подняться, пройти несколько шагов и обрушить стальное узорчато
е лезвие на голову спящего Николаса?
Нет! Кем бы ни был Николас, но Янас такой смерти ему не желал. Убить собстве
нной рукой того, кто спасал ему жизнь, принял его и оберегал в пути? Папень
ка называл его нечистым, но сам-то папенька не больно был похож на небесно
го ангела… Мертвец! Не папенька он вовсе, а мертвец, принявший его обличье!
Вот и раскрывается загадка, что за роль уготована ему, Янасу, в этой непоня
тной игре, в которую он оказался втянут. Какие-то силы ведут Николаса, как
ие-то хотят его погубить. Эльвара не так-то просто застать врасплох, но ес
ли удар будет нанесен оттуда, откуда он вовсе не ждет?..
Топорик вдруг покрылся холодным потом, как неприятной липкой пленкой.
Угли костра еще тлели в предутренних сумерках голубоватым пламенем. Ник
олас, конечно, не спал… Он сидел спиной к мальчику, сгорбившись так, что ск
возь толстую кожаную куртку были заметны выпуклости костяных клинков.
Янас, стараясь не шуметь, поднялся. Теперь он мог заглянуть через плечо Ни
коласа: тот неподвижно и напряженно Ц даже сзади отчетливо ощущалось ег
о напряжение Ц вглядывался в какую-то металлическую конструкцию, лежащ
ую перед ним на грубой мешковине. Эта конструкция очень напоминала… ключ
. Большой диковинный ключ с четырьмя гранями на одном конце и кольцом на д
ругом.
«Ключ, Ц шевельнулось в голове мальчика. Ц Ключник… Так оно и есть. Мерт
вец с лицом папеньки не врал…»
«Нет, Ц снова сказал он сам себе. Ц Хватит. Что бы это ни было, лучше во все
это не вмешиваться… Пока есть возможность, надо уходить».
События, начавшиеся с подвала отца Лансама, сплетались во что-то вроде иг
ры. Чужой и опасной. Игра, с каждым днем набирая обороты, ширилась, росла, вт
ягивая в свои кольца все больше и больше персонажей, разрастаясь во всю И
мперию. И сам Топорик, оставаясь в центре этой игры, все глубже в нее погру
жался: чем Шире росли наружные кольца, тем теснее становилось внутри…
Поколебавшись, он растянул завязки на горловине Мешка и сунул туда топор
ик. И осторожно поднял мешок. Тяжелый. Ну да Ц провизии там хватит на неде
лю. Значит, он все-таки готовился… Сам себе не отдавая в этом отчета Ц гот
овился. А топорик… Топорик он обязательно выбросит. Вот только окажется
отсюда на порядочном расстоянии…
В озере, за камышами, что-то шумно плеснуло. Николас вздрогнул и поднял го
лову. Янас схватил с земли свой плащ. Плеснуло еще раз. Мальчик отступал с
полянки спиной вперед, все дальше и дальше, и, когда деревья скрыли от него
полянку полностью, повернулся и побежал.
Янас не помнил, сколько он бежал. Когда в груди становилось слишком горяч
о, он переходил на шаг и, отдышавшись, снова бросался со всех ног.
Остановился он, услышав шум где-то недалеко.
Погоня?
Топорик упал у корней старого дерева, зарылся в частокол гибких, липко па
хнущих смолой и зеленью побегов. Шум приближался не сзади, а навстречу. Вс
коре он услышал голоса. А потом и увидел…
Длинной вереницей шли через лес люди. Одеты они были как попало Ц кто в из
одранном камзоле, кто в куртке из звериной шкуры, а кто и в хламиде богомол
ьца. Но у каждого на шапке или в волосах алело красное петушиное перо. Топо
рик затаил дыхание. Вот они, Братья Красной Свободы! Приспешники бунтовщ
ика и безбожника-еретика графа Пелипа! Но разве он стоит не дальше на севе
ре?
Топорик насчитал тринадцать человек. Чертова дюжина. У двоих аркебузы, п
ороховые рожки и сумки с пулями на поясе, у одного тяжелый арбалет со стре
лами за спиной, у остальных Ц кривые длинные ножи и маленькие охотничьи
луки. Только у шедшего последним не было никакого оружия.
Этот безоружный, замыкавший шествие, был похож на пастушьего пса, направ
лявшего овечье стадо. Нет, не на пса… На волка. Голый по пояс, в одних только
коротких кожаных штанах и босиком, густо заросший от макушки до паха чер
ным курчавым волосом, он шел, сильно раскачиваясь и сутулясь, почти касая
сь земли уродливо мускулистыми, непомерно длинными руками. Из-под мохна
тых бровей сверкали крупные глаза, розовые, как у альбиноса.
Поравнявшись с укрытием Топорика, полуголый вдруг остановился. Борода е
го задвигалась, блеснули белые зубы. Полуголый совсем опустился на четве
реньки, и это вышло у него так естественно, что Янас даже не удивился и не и
спугался. Человек быстро-быстро задышал, вдыхая через нос, выдыхая через
рот Ц при этом мелко тряся кудлатой головой, как делают животные, почуяв
шие заинтересовавший их запах.
Вот это было уже страшно. Двенадцать Братьев сбились кучей и притихли. По
луголый, как был Ц на четвереньках Ц двинулся прямо к Топорику, но тут из
далека долетел истошный вопль. Янас узнал, кто кричал, Ц проповедник, оте
ц Матей.
Полуголый тут же поднялся и с коротким рыком указал мощной рукой точно в
том направлении, откуда пришел Янас. Братья снова выстроились в затылок
друг другу и споро зашагали, почти мгновенно скрывшись в лесных зарослях
.
Топорик сглотнул и позволил себе шевельнуть затекшими ногами. Полуголы
й, пристроившийся в хвост веренице, тут же обернулся, скользнул влево-впр
аво розовыми своими глазищами, наморщил нос… Но возвращаться не стал. По
бежал следом за другими двенадцатью.
Янасу пришлось приложить все свои силы, чтобы выждать хотя бы минуту, не с
орваться с места немедленно после того, как шествие скрылось за деревьям
и. Выждав, он рванулся, не разбирая дороги, и бежал до тех пор пока не наткну
лся на узкую извилистую тропинку.
Сейчас он уже проклинал себя за то, что решился сбежать. Что происходит в э
том лесу?!
Тропинка оказалась короткой. Попетляв между деревьями, она вдруг резко п
ошла вверх… И исчезла. Топорик взобрался по крутому косогору Ц деревья
здесь росли реже, и в солнечных просветах мальчик ощущал себя голым и без
защитным.
По ту сторону косогора он внезапно наткнулся на косо вросшую в склон зем
лянку под корнями громадного дуба. Стремление спрятаться сразу четко оф
ормилось в сознании. Задыхаясь, он подбежал к лазу, прикрытому недавно ср
убленными зелеными ветвями, и остановился. Землянку окружал неглубокий
ров шириной в половину ладони, засыпанный крупной солью. Крыша землянки
приходилась мальчику по грудь. На крыше темнела дыра, должно быть предна
значенная для дымохода, но пахло из дыры не дымом, а гнилью.
Мальчик огляделся. Темное пятно метнулось в углу его зрения. Кто-то с нече
ловеческой ловкостью быстро передвигался по дальним деревьям, прыгая с
ветви на ветвь.
Он исчез слишком быстро, и мальчик не смог его рассмотреть.
Внизу, под косогором, шумно затрещал кустарник. Топорик успел заметить к
расные перья, колыхавшиеся над листвой, и больше не колебался. Он раздвин
ул ветви и нырнул в лаз.
Гнилая вонь оглушила его.
Остановившись посреди темноты, он долго моргал, пытаясь протолкнуть в ле
гкие зараженный смрадом воздух. У него получилось это прежде, чем желани
е выпрыгнуть наружу стало непереносимым. Тогда же он пообвыкшимися в тем
ноте глазами увидел старика, завернутого в плащ из лисьих шкур. Свалявши
еся грязно-серые лохмы бороды и волос ниспадали на рыжий мех воротника. В
углу землянки громоздилась бесформенная куча шкур, источавшая гнилой с
мрад.
Старик, сложив руки на коленях, сидел прямо на земляном полу и спокойно см
отрел на Топорика. Впрочем, сказать «смотрел» было бы неправильно. Глаза
старика, закрытые бельмами, оставались неподвижны и слепы.
Ц Мир… дому сему… Ц выговорил Топорик, сам удивившись, как странно проз
вучали его слова в этой вонючей норе.
Ц Мир и тебе, незнакомец, если ты честный христианин, Ц ответил старик г
олосом надтреснутым и будто отсыревшим, как у человека, не привыкшего ча
сто и помногу говорить.
Ц Спаситель наш Иисус Христос да пребудет с тобой, Ц успокоил его мальч
ик. Ц Там… Ц Он указал на закрытый ветвями лаз и спохватился, что старик
его жеста не увидит. Ц В лесу… там… их так много, и они…
Ц Что бы ни случилось, Ц ровно проговорил старик, Ц нам остается лишь у
повать на милость Божию, денно и нощно молиться о спасении заблудших душ.
Благодать Божия бесконечна.
«Отшельник», Ц понял Янас.
Ц А теперь уходи, добрый человек, Ц сказал старик, чуть кивнув, Ц я дал о
бет Господу бежать общения с миром, все свое время посвящая бдению в моли
твах.
Топорик попятился к выходу, но снаружи донесся до него командный выкрик.
И очень близко зашуршали, затрещали ломаемые ветви кустарника. Старик др
огнул. И мальчику показалось, что смрадная куча в углу слегка шевельнула
сь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34