Теперь, когда у нее отняли Бенжамена, сомнения были недопустимы.
***
Так. Заснуть уже не получится. Жюли вскакивает одним прыжком. Крохотная к
аморка Ц обычные парижские четыре стены и потолок, умывальник плюется р
жавой ледяной водой.
Ц Я просто родилась для расставаний, что и говорить...
Жюли обливается водой. Потом стоит, застыв над умывальником, опустив гол
ову и упершись прямыми руками в эмалированную раковину. Она чувствует, к
ак тяжело провисает ее грудь. Поднимает голову. Смотрит на себя в зеркало.
Позавчера она обрезала себе волосы. Она засунула их в мешок для мусора, а п
отом зашвырнула в Сену. После Жереми к ней еще раз приходили. Она услышала
: «Полиция!» и, не отрываясь, продолжала обрезать свою шевелюру, молча. Пос
тучали еще раз, но уже не так уверенно. Потом она услышала шелест просовыв
аемого под дверь конверта. Вызов в участок, который она проигнорирует. Он
а достала сохранившиеся еще от ее прошлой профессии (журналистки на служ
бе у реальности) восстановленный итальянский паспорт и два поддельных у
достоверения личности. Парики. Косметика. Она будет по очереди Ц италья
нкой, австрийкой и гречанкой. Не так давно ей нравился такой маскарад. Пол
ьзуясь неотъемлемой привилегией женщины менять внешность, она достигл
а в этом совершенства. Она умела сделать из себя дурнушку, каких много. (Не
т, красота Ц это вовсе не приговор...) В том возрасте, когда девицы перенима
ют у матерей улыбку, не оставляющую морщин, Жюли училась у своего отца-губ
ернатора самым невообразимым гримасам. Шут, скоморох, но он не мог не нрав
иться. Изображая речь Бена Барки, он превращался в Бена Барку. А если нужно
было, чтобы Бен Барка разговаривал с Нородомом Сиануком, он становился п
опеременно то Беном Баркой, то Нородомом Сиануком
Бен Барка (1920Ц 1965) Ц политиче
ский деятель Марокко; Нородом Сианук (р. 1922) Ц король Камбоджи, глава прави
тельства Кампучии (1960Ц 1970).
. На улице он играл для нее все, что видел вокруг. Шавки, их хозяйки, пок
расневшие помидоры, на которые эти шавки только что пустили струю, с обес
кураживающей быстротой сменяли друг друга. Да, ее отец, губернатор, изобр
ажал даже овощи. Вообще всякие предметы. Он вставал, повернувшись к ней в п
рофиль, руки сцеплял над головой ровным кольцом, поднимался на цыпочки, к
ак балерина, а ступню левой ноги приставлял под прямым углом к правому ко
лену.
Ц Что это такое, Жюли?
Ц Ключ!
Ц Прекрасно, моя девочка, давай, покажи-ка мне ключ.
***
Мотор «джульетты» работает вхолостую. Миранда Скулату, гречанка, вычисл
ила секретаря редакции Готье. Это он всегда светился на заднем плане на с
нимках Ж. Л. В. Ц Малоссена. Это он вручил Лоре Кнеппель идеальное интервь
ю. Это он проследил, чтобы текст вышел в оригинальной версии. Это он безжал
остно заставил проучить Бенжамена.
Ц Да, это Готье, Ц признал министр Шаботт с дулом револьвера у затылка.
Он даже добавил:
Ц Исполнительный мальчик, хотя с первого взгляда и не скажешь.
Готье живет на улице Анри Барбюса, в пятом округе, напротив лицея Лавуазь
е. У него жесткий график. Уходит и приходит, как кукушка в часовом механизм
е. С виду простой студент, мечтатель в коротком пальтишке с капюшоном.
Гречанка Миранда проверяет напоследок барабан револьвера.
Она наблюдает в зеркало заднего вида, как приближается Готье.
Кукольное личико.
В руках Ц школьный портфель.
Миранда Скулату взводит курок.
Шум мотора, как легкий утренний ветерок.
25
Ц Северина Боккальди. Итальянка.
Ц Она была в парике?
Ц Что?
Ц Как вам показалось, у нее были свои волосы или на ней был парик?
Ц Я обратил внимание только на ее зубы.
Ц Но, может, вы заметили, какого цвета были ее волосы?
Ц Нет, я не видел ничего, кроме ее зубов. Даже на фотографии в паспорте Ц о
дни зубы.
Занятный малый этот Буссье, агент по сдаче машин напрокат. Но инспектор п
олиции Карегга терпелив. Можно даже сказать, вдумчив.
Ц Блондинка или брюнетка?
Ц Честно говоря, затрудняюсь ответить. Единственное, что помню: скрежет
сцепления, когда она трогалась с места.
Ц Значит, ни слишком темненькая, ни слишком светлая?
Ц Ой, не знаю... Женщинам вообще не следовало бы сдавать машины напрокат. А
женам макаронников Ц тем более.
Ц Может быть, рыжая?
Ц Нет, только не рыжая! Этих я чую с закрытыми глазами.
Ц Волосы длинные?
Ц Нет.
Ц Стрижка?
Ц И не стрижка. У нее была какая-то прическа, так мне кажется, Ц понимает
е, что я хочу сказать? Ну, как они обычно себе делают...
«Точно, парик»,Ц решил инспектор Карегга.
***
Вторая клиентка была австрийка. Она обратилась в агентство на площади Га
мбетта, в двадцатом округе, на севере.
Ц Как, вы говорите, ее имя?
Ц Альмут Бернхарт.
Ц Хельмут?
Ц Нет, Альмут.
Ц Альмут?
Ц Да, Альмут, первое «А», это женское имя, насколько я могу судить.
Инспектор Карегга записывал. Въедливый попался. Или, может быть, робкий, п
ока еще. В любое время года он носил куртку типа «пилот» с меховым воротни
ком.
Ц Высокая?
Ц Трудно сказать.
Ц Как это?
Ц Она как будто съежилась вся. И то же самое насчет ее лица...
Ц Ее лица?
Ц Если верить ее удостоверению, она пятьдесят четвертого года рождения
, не такая уж старая, и тем не менее лицо у нее меченое, что ли.
Ц Шрамы?
Ц Нет, отпечаток самой жизни, если хотите... шрамы, оставленные самой жизн
ью.
«Да, этот на своей работе состояния не сделает», Ц мельком подумал инспе
ктор Карегга.
Ц А кто она по профессии?
Ц Учительница. Преподаватель истории. У этих австрийцев богатая истори
я, есть где развернуться, Ц объяснил работник прокатной стоянки, Ц снач
ала Ц разгром их империи, затем Ц нацисты, а сегодня Ц того и гляди, финн
ы подомнут под себя...
«Пора ему менять работу», Ц подумал инспектор Карегга.
***
Ц Ну, что там еще? Ц спросил с ходу третий агент проката.
Из тех коротышек, которых дылды всегда выводят из себя, но инспектор Каре
гга был из тех здоровяков, которые всегда терпеливы с коротышками, что ещ
е больше раззадоривает этих последних.
Ц «Ауди», номерной знак 246 FM 75 Ц кажется, это ваша машина?
Ц Возможно. И дальше что?
Ц Вы не могли бы уточнить, будьте любезны.
Ц А что с ней не так?
Ц Мы бы хотели знать, кому вы ее сдали напрокат.
Ц Какого черта, это легавых не касается, профессиональная тайна.
Ц Мы обнаружили эту машину на месте убийства.
Ц Навернулась?
Ц Что?
Ц Тачка, ее помяли?
Ц Нет, с машиной все в порядке.
Ц Значит, я могу ее забрать?
Ц Сможете, когда сотрудники из нашей лаборатории с ней разберутся.
Ц И сколько я на эту фигню угроблю времени?
Ц Кому вы сдали эту машину?
Ц Нет, вы знаете, сколько я на этом теряю в день?
Ц Дело идет об убийстве, они быстро управятся.
Ц Быстро, быстро...
Ц Так кому вы сдали эту машину?
Ц С вами быстро только в дерьмо можно вляпаться.
Инспектор Карегга сменил тему:
Ц Александр Падовани, поддельные номера, сокрытие краденых машин, неле
гальное хранение оружия, три года тюрьмы, на два года выслан из страны.
Джентльменский набор агента проката.
Ц По молодости чего ни напортачишь, но я исправился.
Ц Может быть, Падовани, но если ты собираешься и дальше парить мне мозги,
придется тебя слегка потревожить.
Инспектор Карегга иногда весьма удачно находил слова.
Ц Скулату, Ц смирился агент, Ц Миранда Скулату. Гречанка.
***
Аннелиз . Если я правильно посчитал, с тех пор как стреляли в Мал
оссена, у нас на руках уже пять новых трупов.
Ван Тянь . У Малоссена много друзей...
Аннелиз . Весьма возможно, что три трупа из Берси Ц подарок Бел
ьвиля.
Ван Тянь . Каустическая сода... Да, возможно.
Аннелиз . Но министр Шаботт и юный Готье?
Ван Тянь . ...
Аннелиз . Слушайте, будьте добры, поверните ребенка ко мне спин
ой.
Ван Тянь . Это девочка, господин комиссар, ее зовут Верден.
Аннелиз . Тем более.
(Старый Тянь повернул малышку Верден у себя на коленях. Взгляд ребенка от
пустил комиссара Аннелиза, чтобы тут же впиться глазами в бронзового Нап
олеона, на каминной полке за спиной у Тяня.)
Аннелиз . Благодарю вас.
Ван Тянь . ...
Аннелиз . ...
Ван Тянь . ...
Аннелиз . Вы по-прежнему не пьете кофе?
Ван Тянь . Я больше не пью ничего с тех пор, как мне доверили Верд
ен.
Аннелиз . ...
Ван Тянь . ...
Аннелиз . Смотрите-ка... умный ребенок.
Ван Тянь . Замечательный.
Аннелиз . С самого начала Ц никаких иллюзий... это может быть бол
ьшим козырем в жизни.
Ван Тянь . И единственным.
Аннелиз . Однако я не затем вас сюда позвал, чтобы обсуждать про
блемы педиатрии... Скажите, Тянь, как далеко может зайти женщина, которой в
здумалось отомстить за любимого мужчину?
Ван Тянь . ...
Аннелиз . ...
Ван Тянь . Ну да, по меньшей мере.
Аннелиз . Она взяла напрокат три машины на разные имена. Она не о
ставила никаких следов в машинах, а вот на формулярах остались ее пальчи
ки. Она снимала перчатки, когда расписывалась. Я отдал для подстраховки н
а экспертизу все три подписи: одна и та же. С гримом, но та же. Что касается е
е внешнего вида, то каждый раз она была неузнаваема. Итальянка с лошадино
й челюстью, австрийка-неврастеничка, жгучая красавица-гречанка.
Ван Тянь . Профессионалка...
Аннелиз . Полагаю, она еще не до конца использовала свой реквиз
ит переодеваний.
Ван Тянь . И все свои норы тоже...
Аннелиз . ...
Ван Тянь . ...
Аннелиз . Что, по-вашему, будет дальше?
Ван Тянь . Вывод из строя остальных сотрудников «Тальона».
Аннелиз . Этого-то я и боюсь.
***
Ц Я любила его.
Жюли вновь сменила укрытие. На этот раз Ц комнатка прислуги на улице Сен
т-Оноре.
Ц Я его любила.
Вытянувшись на жестком матрасе, она повторяла вслух:
Ц Я его любила.
Она не сдерживала слез. Она не плакала, просто слезы текли по щекам. Эта оч
евидность опустошала ее.
Ц Я его любила.
Таково было ее заключение. И это не имело ничего общего ни с губернатором,
ни с тем фактом, что Бенжамен был «комментарием к этому миру», ни с ее возр
астом, ни с пресловутым одиночеством... Глупости все, самооправдание.
Ц Я его любила.
Она перебрала все факты. Сначала он был просто очередным сюжетом для ее с
татьи. «Козел отпущения» Ц занятно. Непростительно было бы упустить так
ое. И она написала статью. Тема была исчерпана, а Бенжамен остался. Там, где
и был. Все тот же ее герой: Бенжамен Малоссен.
Ц Я любила его.
Она использовала его как прибежище. Исчезала на целые месяцы, а потом воз
вращалась к нему передохнуть. И так до самого того дня, когда она осталась
у него, как у себя дома. Он стал для нее не авианосцем, а портом приписки. Они
были одним целым.
Ц Я любила его.
В этом было все. А теперь его нет. И эта очевидность ее опустошала.
Ц Я любила его!
Кто-то постучал в стенку:
Ц Да поняли мы уже, что ты его любила!
26
При жизни Готье был примерным католиком. И умер он добрым католиком. С пул
ей в башке, и тем не менее; даже несмотря на бесконечные занятия и постоянн
ое чтение книг. Священник расценивал подобную приверженность вере похв
альной. И гнусавый голос его беспрестанно напоминал об этом друзьям поко
йного, собравшимся в церкви Св. Роха. Семья проливала потоки слез. Друзья с
тояли молча, опустив головы. Комиссар Аннелиз спрашивал себя, почему это
священники, как только вскарабкаются на кафедру, начинают говорить таки
ми высокими голосами. Может быть, Святой Дух вещает через нос? С другой сто
роны, комиссар Аннелиз был настроен решительно против поголовного истр
ебления служащих издательства «Тальон». Конечно, они подпольно выпуска
ли романы этого Ж. Л. В., но ведь они также переиздавали, например, полемику Б
оссюэ и Фенелона по поводу фундаментальной проблемы Чистой Любви в поня
тии мадам Гийон. Такое издательство не должно было исчезнуть. Только ком
иссар Аннелиз сильно сомневался, что Жюли Коррансон смотрела на это дело
с той же точки зрения. В церкви Св. Роха было полно родственников, друзей, и
здателей и полицейских. Одних отягощала скорбь, других Ц табельное оруж
ие. Мужчины тем не менее не переставали смотреть на женщин. Женщины слегк
а краснели. Они ведь не знали, что у мужчин руки сейчас заняты предохранит
елями их револьверов. Жюли Коррансон запросто могла затесаться среди пл
акальщиц, или переодеться в церковного певчего, или спрятаться в исповед
альне. Может, она даже выпорхнет из-за витража с парой ангельских крыльев
за спиной и с мощным стволом в руках, чтобы исполнить свой коронный номер.
У полицейских уже затекли пальцы и начало рябить в глазах. Некоторым за в
ремя их службы уже приходилось иметь дело с влюбленными женщинами, и они
предусмотрительно надели бронежилеты. Эта ненормальная не успокоится,
пока не соберет весь урожай со своего поля мести. Она не ограничится одни
м кварталом. Она развернется на более обширной территории. Пуля двадцать
второго калибра прямым попаданием пробила череп ее возлюбленного. Если
вы сделали что-нибудь, за что женщины вас не благодарят, приготовьтесь к т
ому, что вам это «что-нибудь» дорого обойдется. Усиленная охрана персона
ла издательства «Тальон», по приказу шефа. И пристальное внимание ко все
му, что хоть отдаленно напоминает женщину.
Там были и другие охранники, которые присоединились к полицейским: четыр
надцать приятелей регбиста Калиньяка окружили его плотным кольцом. Сло
вно какой-то кельтский чародей спаял их намертво. Пятнадцатый ползал из
стороны в сторону, как краб на страже. И все это охраняло Калиньяка. Поэтом
у его молитвы с трудом прорывались наружу. Ему бы хоть маленькую щелочку,
чтобы пожелать Готье доброго пути. Братские чувства Ц как пас овального
мяча. Калиньяк всегда носился с Готье как курица с яйцом. Калиньяк и к Мал
оссену тоже относился с особой симпатией. Все, что не касалось регби, каза
лось ему чрезвычайно хрупким. Ни Малоссен, ни Готье никогда даже не пробо
вали играть в регби... ну и вот. Калиньяк вовсе не был недоумком, он прекрасн
о понимал, что одно с другим никак не связано, но все же... все же.
Хоронили юного Готье. Белые покрывала, аминь. Святая вода, аминь. Во имя От
ца, и Сына, и Святого Духа, аминь. Между тем Лусса с Казаманса вообще не имел
при себе даже какого-нибудь колющего предмета, хотя как участник движен
ия Сопротивления мог себе позволить в подобных обстоятельствах предст
ать во всеоружии. Он был просто негр, которому удалось остаться в живых по
сле Монте-Кассино. Пасть под пулями влюбленной женщины, пусть незаслуже
нно, представлялось ему редкой удачей. Он отказывался принимать заслуже
нную благодарность от родины. Эта самая родина, в лице покойного маршала
Жюэна, отправила его к одному из итальянских холмов, на вершине которого
возвышалась неприступная крепость, чтобы его там порубали в капусту. Впе
реди Ц негры, а за ними Ц алжирские стрелки, на которых родина обиделась
, когда, уже в мирное время, они потребовали независимости. Тех, кому удало
сь спуститься с этого холма, родина уложила одним прекрасным утром в пыл
и Сетифа: с пулеметами не поспоришь. В тот день ребятишки Кассино играли с
головами убитых, которые они кучами находили в еще дымящихся руинах креп
ости, Ц удобное было место, чтобы возносить свои хвалы Господу, пока там
не поселилась война. Лусса не хотел, чтобы родина награждала его. Он предп
очел бы, чтобы это делали женщины. Ему посчастливилось любить некоторых
из них. Он обожал их всех поголовно. Они все неповторимы. Пуля Жюли Корранс
он Ц это самое малое, чем он мог бы им услужить. И это позабавило бы Малосс
ена. Лусса и Малоссен любили поразвлечься. Этот малый появился в жизни Лу
ссы на двадцать лет позже, чем следовало бы, а теперь еще и уходит слишком
рано. Но за то время, пока они вместе работали, они не скучали, это уж точно.
Вместе с тем Лусса никогда не набивался в закадычные друзья к Малоссену.
Он никогда не был у него дома. Они встречались только в издательстве. Но и
этого было достаточно для разного рода веселых розыгрышей. Что же было п
редметом их бесконечных подтруниваний друг над другом? Общая страсть к к
ниге, страсть особенная, свойственная только им, балагурам. Они, конечно, н
е надеялись, что какая-то там книга сможет исправить конченого человека.
И им было смешно наблюдать, как другие убеждают себя, что книги делают их ч
еловечнее. Но сами они любили книги и делали все, чтобы эти «другие» как мо
жно дольше оставались в своем приятном заблуждении. К тому же это было го
раздо веселее, чем надрываться, ожидая, пока карабинная пуля двадцать вт
орого калибра не размозжит тебе череп.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32