Владимир, которого оп
ять трясло, несмотря на то что он обливался потом, постарался стянуть шле
м с таким же, как у связанного напарника, изображением взбесившегося луп
оглазого клыкастого гризли с головы патрульного и ощутил, как в кошмарно
м сне, что шлем, продолжавший выть, как пять голодных волков зимой, был нам
ертво приделан к голове словно какими-то ремнями, которые просто невозм
ожно так быстро, как это было необходимо, обрезать или отодрать от головы
все еще немного живого патрульного. А ведь Володя уже давно Ц секунд дес
ять Ц в отчаянии знал, что ему НАДО было делать. Ему надо было отрезать го
лову у анданорца и вместе со шлемом оттащить ее как можно дальше от второ
го пленника. Только тогда у него был бы реальный шанс не только выжить сам
ому, пустив штурмовиков по ложному следу, но и не потерять накрепко связа
нного патрульного, у которого шлем был без сирены и оставался наглухо пр
иделанным к пластинам шейной брони. Но отпиливать охотничьим ножом голо
ву у живого противника, даже если на этой голове, воющая сирена, было тошно
творным перебором. Володя однажды присутствовал при ампутации Ц его пр
игласил знакомый практикант-медик, а он, студент-биолог, согласился, чтоб
ы и себя испытать, и перед другом не стушеваться. Так вот, тогда на него про
извело очень сильное впечатление, как несколько мужчин-хирургов состре
доточенно отделяли вроде как пораженную в кости злокачественной опухо
лью, но на вид вполне нормальную, чуть загорелую, покрытую обыкновенными
для мужчин волосами конечность. Он на всю жизнь запомнил этот тазик с кро
вью и выражение глаз Ц лицо было скрыто повязкой Ц молодой хирургическ
ой сестры, которая только что держала ногу пациента, а теперь Ц никому не
нужные, разве что каннибалам, 10 килограммов человечины. Жуть! И ведь Волод
я знал тогда, что для больного, пораженного саркомой с метастазами, слава
Богу, в той же ноге, это единственный способ выжить и вся эта процедура про
изводится ради его же блага, но происходящее все равно было запредельно
чудовищным, будто он попал на ритуал черной магии.
Сейчас же Володе надо было ножом, ради блага Земли и спасения себя самого,
отпилить голову у инопланетянина Ц вот она, шея-то, и он этого не мог нача
ть делать. Знаете, одно дело кувалдой со спины, а другое Ц когда шея. Норма
льная, как у человека, хоть он и анданорец. Володя курице-то не решился бы г
олову отрезать, а тут Ц такое... Внезапно Владимир, давно уже, секунд 15, креп
ко, но бессильно сжимавший в кулаке нож, почками ощутил резкий, короткий, з
лобный удар по своей пояснице, от которого свело дыхание и живот. А еще он
почувствовал, что теперь, когда поверженный анданорец с воющим сплюснут
ым шлемом Ц может, он потому и не снимался с головы, что его так смяло удар
ом кувалды, Ц начал сопротивляться, да еще столь эффективно, этот глупый
, но, казалось уже, непреодолимый блок в сознании растворился в резком пот
оке боли, как кусочек сахара в струе кипятка, и Владимир кратким, мощным дв
ижением всадил охотничий нож в горло врага, отчего там все забурлило и за
пузырилось красным, пока Володя не прокопал плоть глубже и она не перест
ала пузыриться, а только поливала все вокруг пульсирующими потоками впо
лне земной на вид, такой же липкой на ощупь и пряной запахом, красной крови
. Анданорец конвульсивно задергался, и Владимир с брезгливой стыдливост
ью слез с убиваемого им противника, чтобы хоть как-то сделать убийство не
много менее интимным, дистанцироваться от него. Агония была недолгой Ц
секунд пять тело, переходя из живого в неживое состояние, дергалось по ас
фальту, брызгая кровью при свете ранее оптимистичных, а теперь неприятны
х, как освещение операционной, оранжевых фонарей, и наконец замерло, раск
инув руки.
Владимир ощутил кожей спины, что второй анданорский патрульный видел вс
ю эту сцену. “Ну и что, Ц злобно подумал Владимир, вспомнив Людочку, такую
взрослую на собственных похоронах. И ее маму, у которой обуглился череп.
Ц Ничего. Это даже хорошо. Пусть смотрит и боится. И его самого тоже разбе
рут для опытов в Сопротивлении. Пусть смотрит, гадина”. И Владимир вновь с
унул нож в разверстую рану уже скорее мертвого, чем живого горла и нескол
ькими сильными движениями отсек жилы и мясо так, чтобы они отстали от поз
воночника. С ним пришлось повозиться чуть дольше Ц Владимир и пилил, и вр
ащал клыкастый шлем с головой внутри из стороны в сторону, но наконец хря
щик между позвонками сдался, и мертвая голова анданорца во все так же по-з
вериному вывшем шлеме обрела долгожданную (Владимиром) свободу от заков
анного в доспех тела захватчика.
Володя схватил воющую голову лупоглазого пещерного медведя и ринулся с
ней через дорогу узкой тропой, протоптанной теми, кто пользовался трамва
ями. К слову, сам Владимир так ни разу не ездил на трамваях, да, вообще на как
ом-либо транспорте, с момента оккупации. Сейчас он бежал уже в глубь кварт
ала на другой стороне улицы и чувствовал, что ему чего-то мучительно не хв
атает, как сигареты в тот период, когда он завязывал с курением в девятнад
цать лет. Да, по ходу дела Володя не оставлял попыток выковырнуть голову а
нданорца из шлема, и внезапно ему это удалось Ц пальцы ослабили петлю фи
ксирующего ремня, и, зацепившись, за нижнюю челюсть безжизненно расслабл
енного рта. Владимир извлек из шлема мертвую голову. Да, а не хватало Волод
е... кувалды. Он так сроднился со своим оружием, что теперь ему его недостав
ало. “Вот ведь как быстро становишься настоящим разбойником”, Ц невесе
ло додумалось Володе, со всех ног несущемуся по едва освещенным улицам с
оседнего квартала. В одной руке он держал за волосы башку анданорского п
атрульного, оказавшегося отталкивающего вида мужчиной лет сорока, а в др
угой Ц сплющенную кувалдой морду инопланетного медведя, который выл на
разные голоса, словно ему никак не удавалось расстаться с опостылевшей ж
изнью. Впрочем, подумалось Владимиру, физиономия анданорца могла стать т
акой отвратительной уже после удара кувалдой и отчленения головы. Это, п
одумалось Володе, испортило бы выражение лица кому угодно. Владимир сам
дивился циничности и холодности своих мыслей. Словно оттого, что он убил
человека, пусть и анданорца, он стал каким-то другим, намного хуже, чем ран
ьше. Владимир пробегал мимо аптеки, фонарь над которой, по какому-то недор
азумению, был не оранжевым, а мертвенно-синим. Мама говорила Володе, что к
огда-то, очень давно, вся Москва озарялась такими отвратительными, навев
ающими тоску фонарями. Вот уж, наверное, мрачно в городе было, подумал Воло
дя, голова которого Ц не та, что в руке, а та, что на плечах, Ц грозила забол
еть от пронзительного, осточертевшего воя.
“А мне-то, Ц забеспокоился он, подбегая к темному и вовсе не освещенному
контуру школы, в которой учился когда-то в незапамятную эпоху и куда сейч
ас и бежал привычным с детства, впечатанным в подсознание маршрутом, Ц п
ридется теперь исповедаться, наверное, в убийстве анданорца”. Владимир о
щущал, что словно бы кровь, которой брызгало тело, бессильно ворочаясь, ел
озя по асфальту, втекла в него самого, осквернив его куда как много хуже, ч
ем если бы он наелся мяса в Страстную пятницу. Владимир остро захотел пой
ти в храм и исповедаться в убийстве Ц сейчас же он стоял у черных по сером
у контуров школы и неузнаваемо выросших за последние годы деревьев и, ни
секунды не медля, несмотря на столь отвлеченные мысли, стремительно и си
льно взмахнул рукой с зажатой в ней воющей металлической башкой бешеног
о гризли и запульнул ее на самую крышу трехэтажного здания школы. Теперь
голова медведя выла сверху, это было намного тише, но отчего-то еще более
зловеще. Словно из компании, состоявшей из Володи, мертвой головы и воюще
го медведя, ушел воющий медведь, и голова стала от этого сразу как-то еще б
олее мертвой. Да и действительно, смекнул Владимир, она начинала остыват
ь, потому и казалась с каждой минутой все более неживой.
И Володя помчался мимо подслеповато потушенных окон и пока еще спящих по
добием смерти очертаний деревьев обратно к автобусной остановке, стрем
ительно, ощущая себя Персеем, сжимающим в руке голову горгоны Медузы. Сра
внение это, пришедшее в собственную Володину голову, было тем более верн
ым, что Владимиру очень не хотелось больше заглядывать в лицо убитого им
анданорца. Это было отчего-то патологично Ц смотреть в лицо отрезанной
тобой головы, будто ты Ц маньяк. Владимир выскочил, волоча остывающий тр
офей, на залитую оранжевым светом тихую-тихую теперь магистраль, пересе
к ее в обратном направлении тропой трамвайных пассажиров и присоединил
ся Ц к другой своей компании, ждавшей его на остановке. Тут было гораздо в
еселее Ц здесь была его кувалда, а также пленный анданорец; когда Владим
ир забежал в нишу остановки, тот, судя по всему, был без сознания, но, растол
кав его, Владимир добился-таки скорбного стона из-под такой же маски ярос
тно вылупившегося гризли, какую он только что закинул на крышу родной шк
олы. Только голова в этой маске была хотя и сотрясенной, но живой, и кровь, н
еобходимая для питания заключенного в ней мозга, пока что циркулировала
по предназначенным для этого жилам, а не заливала асфальт. Снег же, намете
нный под крышу остановки, был красным от вот такой как раз, вытекшей мимо,
крови. И мертвое тело, без головы уже, валялось рядом.
Володя грубо оттащил как живого связанного пленника, так и пленника мерт
вого, несвязанного Ц не убежит Ц в дальний угол стеклянной ниши остано
вки, под рекламу кошачьей еды. “Да уж, Ц цинично шевельнулась в уголке со
знания та же гадкая незнакомая мысль, Ц котик бы с удовольствием обгрыз
анданорскую голову и шейку бы обглодал”, Ц и, наспех сгребя ногами и плак
атом с призывной стюардессой туда же, в кучу, кровавый снег, Владимир, вста
в над грудой тел Ц одно мертвое, внизу, другое пока что живое Ц сверху, лю
бовно придвинул к себе кувалду и закупорился изнутри плакатом. Не прошло
и минуты, как Володя услышал стремительно нараставший, такой знакомый у
же стрекот анданорских бэтээров. Владимир через почти непроглядно узку
ю щель сбоку увидел, что их не менее пяти. Они ехали именно по этой самой ул
ице, которую две с половиной минуты назад Володя пробегал с окровавленно
й головой, а еще на пять с небольшим минут раньше Ц с той же головой, но зак
упоренной в воющем шлеме.
Раньше Владимир думал, что вот так, до секунд, все можно успеть, только есл
и ты персонаж фильма, или лет 10 учился в разведшколе, или если ты разбойник
в третьем поколении. АН нет. Помощь ли Божья, удача ли, случай ли, судьба, зве
зды, инстинкт Ц нечто из этого или все это вместе сделали так, что Владими
р отработал роль столь совершенно, сколь это вообще было возможно. Влади
мир даже не знал, что броневики появились так поздно Ц почти через девят
ь минут Ц только потому, что сперва прочесывали по спирали более широки
й спектр, чтобы поймать бойца Сопротивления, если он хотел бы сбежать куд
а подальше. Теперь же, осмотрев естественные укрытия, включая злосчастну
ю остановку, удостоенную, разумеется, лишь беглого взгляда Ц она была от
кровенно пуста, как коробка фокусника, Ц двухместные маневренные бэтээ
ры дождались пехоту, полностью блокировавшую цепью квартал, в центре кот
орого, на крыше школы, выл шлем убитого патрульного. И в том квартале штурм
овики, возглавляемые носящими маску стингра, заглянут в каждую квартиру
, в каждый закуток. Но патруль номер 217 и банда повстанцев Ц захватчикам и в
голову не могло прийти, что это сделал один человек, да еще таким незамысл
оватым орудием, Ц пропали бесследно.
Владимир дождался, пока стих шум на улице Ц бэтээры укатили восвояси, шт
урмовики же углубились в квартал, Ц и перетащил мертвое тело, включая го
лову, на явочную квартиру, ключ от которой дал ему Юрий, живого же патрульн
ого Володя решил пока забрать к себе для оказания первой помощи. И вовсе н
е потому, что ему вдруг сделалось жаль пленного захватчика, просто оттащ
и он раненого штурмовика по тому же адресу Ц и не будет никакой гарантии,
что посыльные Сопротивления застанут его в живых. Судя по звукам, доноси
вшимся из металлического шлема, того тошнило, как Володю после контузии,
причем неоднократно и обильно. Так что, предоставленный самому себе, в ге
рметичном шлеме, он скорее всего просто захлебнется, прежде чем его забе
рут для опытов. А Сопротивлению и, стало быть, Земле живые анданорцы много
важнее мертвых, да и, что говорить, пять лет без голода больше, чем один. Пом
естив же его на явочную квартиру без шлема или оказав какую-либо нехитру
ю медпомощь, ну, там о кровотечение остановив, если надо будет, можно заста
вить его продержаться до прибытия людей Зубцова. Да и к автобусной остан
овки явочная квартира была заметно дальше, чем жилище Владимира, а Волод
е более чем не хотелось бы нарваться на другой патруль с раненым анданор
ским штурмовиком на плече. До своей квартиры Владимир добрался без каких
-либо приключений.
Глава 14
ВОЕННОПЛЕННЫЙ
Анданорский штурмовик, добытый живым, был легче своего убитого и обезгла
вленного напарника, впрочем, тот, быть может, просто казался столь тяжелы
м оттого, что был мертвым. Володя где-то читал, что тела покойников всегда
кажутся неподъемными. Так или иначе, но уже к трем часам ночи убитый штурм
овик в компании собственной головы лежал посреди единственной комнаты
по адресу, указанному полковником Зубцовым, живого же патрульного Волод
я разместил на полу своей спальни и, сняв куртку, без промедлений приступ
ил к раскупориванию герметичных сочленений облачения пленника. Он наде
ялся даже доставить его к обезглавленному напарнику этой же ночью, так к
ак не исключал возможности проведения обысков после исчезновения анда
норцев. Володя обнаружил на шейных пластинах патрульного, который, судя
по всему, не представлял опасности, так как был накрепко связан металлиз
ированным тросом и к тому же не оправился от удара кувалдой, небольшое уг
лубление с подобием семи кнопочек, предназначенных, как в наручных часах
, для нажатия острым тонким предметом. Володя смекнул, что снятие шлема в о
бычных условиях проводится анданорцами путем набора специального кода
на этом сочленении. Также Владимир изобрел сегодня свой собственный мет
од снятия головного убора Ц для этого надо было положить анданорского п
атрульного головой на что-нибудь жесткое, а затем треснуть его кувалдой
по башке. Стыковочные пазы, будучи не в состоянии выдержать подобной пер
егрузки, обнажают шею захватчика, перерезав которую остается лишь вытря
хнуть голову из покореженного шлема. Однако сейчас перед Володей стояла
задача снять каску с патрульного, не прибегая к помощи своего боевого мо
лота. С кнопками же Володя решил даже не экспериментировать Ц мало ли чт
о может случиться, если он наберет неверный пароль. Что угодно Ц от взрыв
а, способного разнести полдома, до сигнала тревоги с новыми координатами
в оккупационном штабе.
И Володя притащил из-под телевизора целый ящик с инструментами и принял
ся без промедления орудовать отвертками, ножовкой, а также зубилом и мол
отком. Владимира всерьез беспокоило состояние пленника Ц он не по-хоро
шему затих, а перед этим издавал какие-то хриплые, булькающие звуки, будто
захлебываясь рвотными массами. Конечно, мертвый он тоже стоил немало, но
Владимиру казалось обидным потерять его по столь дурацкой причине. С дру
гой стороны, быть может, анданорцы вообще дышат каким-либо иным газом, но
как-то не верилось, чтобы маска могла играть роль автономного источника
дыхания. Она, безусловно, фильтровала окружающий воздух, но навряд ли был
а способна на что-либо еще.
Через двадцать минут напряженного физического труда Владимиру наконец
удалось отогнуть край шлема, из-под которого сразу же потянуло характер
ной, отталкивающей кислятиной. Владимир вдруг почувствовал, как нож слов
но позвал его из-за пояса, напоминая, как весело и эффектно он каких-нибуд
ь полтора часа; назад пропорол вот так же обнажившееся из-под точно таког
о же медвежьего шлема горло второго патрульного. Владимир недовольно вы
тащил нож и, с опаской держа его за рифленую, под пальцы, рукоять, отнес в ва
нную комнату и, бросив в раковину, открыл кран, чтобы смыть с лезвия кровь.
Володе начинало всерьез казаться, что либо у него самого имелись теперь
некоторые проблемы с перегруженной запредельными впечатлениями, недав
но контуженной головой, либо же, и это:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
ять трясло, несмотря на то что он обливался потом, постарался стянуть шле
м с таким же, как у связанного напарника, изображением взбесившегося луп
оглазого клыкастого гризли с головы патрульного и ощутил, как в кошмарно
м сне, что шлем, продолжавший выть, как пять голодных волков зимой, был нам
ертво приделан к голове словно какими-то ремнями, которые просто невозм
ожно так быстро, как это было необходимо, обрезать или отодрать от головы
все еще немного живого патрульного. А ведь Володя уже давно Ц секунд дес
ять Ц в отчаянии знал, что ему НАДО было делать. Ему надо было отрезать го
лову у анданорца и вместе со шлемом оттащить ее как можно дальше от второ
го пленника. Только тогда у него был бы реальный шанс не только выжить сам
ому, пустив штурмовиков по ложному следу, но и не потерять накрепко связа
нного патрульного, у которого шлем был без сирены и оставался наглухо пр
иделанным к пластинам шейной брони. Но отпиливать охотничьим ножом голо
ву у живого противника, даже если на этой голове, воющая сирена, было тошно
творным перебором. Володя однажды присутствовал при ампутации Ц его пр
игласил знакомый практикант-медик, а он, студент-биолог, согласился, чтоб
ы и себя испытать, и перед другом не стушеваться. Так вот, тогда на него про
извело очень сильное впечатление, как несколько мужчин-хирургов состре
доточенно отделяли вроде как пораженную в кости злокачественной опухо
лью, но на вид вполне нормальную, чуть загорелую, покрытую обыкновенными
для мужчин волосами конечность. Он на всю жизнь запомнил этот тазик с кро
вью и выражение глаз Ц лицо было скрыто повязкой Ц молодой хирургическ
ой сестры, которая только что держала ногу пациента, а теперь Ц никому не
нужные, разве что каннибалам, 10 килограммов человечины. Жуть! И ведь Волод
я знал тогда, что для больного, пораженного саркомой с метастазами, слава
Богу, в той же ноге, это единственный способ выжить и вся эта процедура про
изводится ради его же блага, но происходящее все равно было запредельно
чудовищным, будто он попал на ритуал черной магии.
Сейчас же Володе надо было ножом, ради блага Земли и спасения себя самого,
отпилить голову у инопланетянина Ц вот она, шея-то, и он этого не мог нача
ть делать. Знаете, одно дело кувалдой со спины, а другое Ц когда шея. Норма
льная, как у человека, хоть он и анданорец. Володя курице-то не решился бы г
олову отрезать, а тут Ц такое... Внезапно Владимир, давно уже, секунд 15, креп
ко, но бессильно сжимавший в кулаке нож, почками ощутил резкий, короткий, з
лобный удар по своей пояснице, от которого свело дыхание и живот. А еще он
почувствовал, что теперь, когда поверженный анданорец с воющим сплюснут
ым шлемом Ц может, он потому и не снимался с головы, что его так смяло удар
ом кувалды, Ц начал сопротивляться, да еще столь эффективно, этот глупый
, но, казалось уже, непреодолимый блок в сознании растворился в резком пот
оке боли, как кусочек сахара в струе кипятка, и Владимир кратким, мощным дв
ижением всадил охотничий нож в горло врага, отчего там все забурлило и за
пузырилось красным, пока Володя не прокопал плоть глубже и она не перест
ала пузыриться, а только поливала все вокруг пульсирующими потоками впо
лне земной на вид, такой же липкой на ощупь и пряной запахом, красной крови
. Анданорец конвульсивно задергался, и Владимир с брезгливой стыдливост
ью слез с убиваемого им противника, чтобы хоть как-то сделать убийство не
много менее интимным, дистанцироваться от него. Агония была недолгой Ц
секунд пять тело, переходя из живого в неживое состояние, дергалось по ас
фальту, брызгая кровью при свете ранее оптимистичных, а теперь неприятны
х, как освещение операционной, оранжевых фонарей, и наконец замерло, раск
инув руки.
Владимир ощутил кожей спины, что второй анданорский патрульный видел вс
ю эту сцену. “Ну и что, Ц злобно подумал Владимир, вспомнив Людочку, такую
взрослую на собственных похоронах. И ее маму, у которой обуглился череп.
Ц Ничего. Это даже хорошо. Пусть смотрит и боится. И его самого тоже разбе
рут для опытов в Сопротивлении. Пусть смотрит, гадина”. И Владимир вновь с
унул нож в разверстую рану уже скорее мертвого, чем живого горла и нескол
ькими сильными движениями отсек жилы и мясо так, чтобы они отстали от поз
воночника. С ним пришлось повозиться чуть дольше Ц Владимир и пилил, и вр
ащал клыкастый шлем с головой внутри из стороны в сторону, но наконец хря
щик между позвонками сдался, и мертвая голова анданорца во все так же по-з
вериному вывшем шлеме обрела долгожданную (Владимиром) свободу от заков
анного в доспех тела захватчика.
Володя схватил воющую голову лупоглазого пещерного медведя и ринулся с
ней через дорогу узкой тропой, протоптанной теми, кто пользовался трамва
ями. К слову, сам Владимир так ни разу не ездил на трамваях, да, вообще на как
ом-либо транспорте, с момента оккупации. Сейчас он бежал уже в глубь кварт
ала на другой стороне улицы и чувствовал, что ему чего-то мучительно не хв
атает, как сигареты в тот период, когда он завязывал с курением в девятнад
цать лет. Да, по ходу дела Володя не оставлял попыток выковырнуть голову а
нданорца из шлема, и внезапно ему это удалось Ц пальцы ослабили петлю фи
ксирующего ремня, и, зацепившись, за нижнюю челюсть безжизненно расслабл
енного рта. Владимир извлек из шлема мертвую голову. Да, а не хватало Волод
е... кувалды. Он так сроднился со своим оружием, что теперь ему его недостав
ало. “Вот ведь как быстро становишься настоящим разбойником”, Ц невесе
ло додумалось Володе, со всех ног несущемуся по едва освещенным улицам с
оседнего квартала. В одной руке он держал за волосы башку анданорского п
атрульного, оказавшегося отталкивающего вида мужчиной лет сорока, а в др
угой Ц сплющенную кувалдой морду инопланетного медведя, который выл на
разные голоса, словно ему никак не удавалось расстаться с опостылевшей ж
изнью. Впрочем, подумалось Владимиру, физиономия анданорца могла стать т
акой отвратительной уже после удара кувалдой и отчленения головы. Это, п
одумалось Володе, испортило бы выражение лица кому угодно. Владимир сам
дивился циничности и холодности своих мыслей. Словно оттого, что он убил
человека, пусть и анданорца, он стал каким-то другим, намного хуже, чем ран
ьше. Владимир пробегал мимо аптеки, фонарь над которой, по какому-то недор
азумению, был не оранжевым, а мертвенно-синим. Мама говорила Володе, что к
огда-то, очень давно, вся Москва озарялась такими отвратительными, навев
ающими тоску фонарями. Вот уж, наверное, мрачно в городе было, подумал Воло
дя, голова которого Ц не та, что в руке, а та, что на плечах, Ц грозила забол
еть от пронзительного, осточертевшего воя.
“А мне-то, Ц забеспокоился он, подбегая к темному и вовсе не освещенному
контуру школы, в которой учился когда-то в незапамятную эпоху и куда сейч
ас и бежал привычным с детства, впечатанным в подсознание маршрутом, Ц п
ридется теперь исповедаться, наверное, в убийстве анданорца”. Владимир о
щущал, что словно бы кровь, которой брызгало тело, бессильно ворочаясь, ел
озя по асфальту, втекла в него самого, осквернив его куда как много хуже, ч
ем если бы он наелся мяса в Страстную пятницу. Владимир остро захотел пой
ти в храм и исповедаться в убийстве Ц сейчас же он стоял у черных по сером
у контуров школы и неузнаваемо выросших за последние годы деревьев и, ни
секунды не медля, несмотря на столь отвлеченные мысли, стремительно и си
льно взмахнул рукой с зажатой в ней воющей металлической башкой бешеног
о гризли и запульнул ее на самую крышу трехэтажного здания школы. Теперь
голова медведя выла сверху, это было намного тише, но отчего-то еще более
зловеще. Словно из компании, состоявшей из Володи, мертвой головы и воюще
го медведя, ушел воющий медведь, и голова стала от этого сразу как-то еще б
олее мертвой. Да и действительно, смекнул Владимир, она начинала остыват
ь, потому и казалась с каждой минутой все более неживой.
И Володя помчался мимо подслеповато потушенных окон и пока еще спящих по
добием смерти очертаний деревьев обратно к автобусной остановке, стрем
ительно, ощущая себя Персеем, сжимающим в руке голову горгоны Медузы. Сра
внение это, пришедшее в собственную Володину голову, было тем более верн
ым, что Владимиру очень не хотелось больше заглядывать в лицо убитого им
анданорца. Это было отчего-то патологично Ц смотреть в лицо отрезанной
тобой головы, будто ты Ц маньяк. Владимир выскочил, волоча остывающий тр
офей, на залитую оранжевым светом тихую-тихую теперь магистраль, пересе
к ее в обратном направлении тропой трамвайных пассажиров и присоединил
ся Ц к другой своей компании, ждавшей его на остановке. Тут было гораздо в
еселее Ц здесь была его кувалда, а также пленный анданорец; когда Владим
ир забежал в нишу остановки, тот, судя по всему, был без сознания, но, растол
кав его, Владимир добился-таки скорбного стона из-под такой же маски ярос
тно вылупившегося гризли, какую он только что закинул на крышу родной шк
олы. Только голова в этой маске была хотя и сотрясенной, но живой, и кровь, н
еобходимая для питания заключенного в ней мозга, пока что циркулировала
по предназначенным для этого жилам, а не заливала асфальт. Снег же, намете
нный под крышу остановки, был красным от вот такой как раз, вытекшей мимо,
крови. И мертвое тело, без головы уже, валялось рядом.
Володя грубо оттащил как живого связанного пленника, так и пленника мерт
вого, несвязанного Ц не убежит Ц в дальний угол стеклянной ниши остано
вки, под рекламу кошачьей еды. “Да уж, Ц цинично шевельнулась в уголке со
знания та же гадкая незнакомая мысль, Ц котик бы с удовольствием обгрыз
анданорскую голову и шейку бы обглодал”, Ц и, наспех сгребя ногами и плак
атом с призывной стюардессой туда же, в кучу, кровавый снег, Владимир, вста
в над грудой тел Ц одно мертвое, внизу, другое пока что живое Ц сверху, лю
бовно придвинул к себе кувалду и закупорился изнутри плакатом. Не прошло
и минуты, как Володя услышал стремительно нараставший, такой знакомый у
же стрекот анданорских бэтээров. Владимир через почти непроглядно узку
ю щель сбоку увидел, что их не менее пяти. Они ехали именно по этой самой ул
ице, которую две с половиной минуты назад Володя пробегал с окровавленно
й головой, а еще на пять с небольшим минут раньше Ц с той же головой, но зак
упоренной в воющем шлеме.
Раньше Владимир думал, что вот так, до секунд, все можно успеть, только есл
и ты персонаж фильма, или лет 10 учился в разведшколе, или если ты разбойник
в третьем поколении. АН нет. Помощь ли Божья, удача ли, случай ли, судьба, зве
зды, инстинкт Ц нечто из этого или все это вместе сделали так, что Владими
р отработал роль столь совершенно, сколь это вообще было возможно. Влади
мир даже не знал, что броневики появились так поздно Ц почти через девят
ь минут Ц только потому, что сперва прочесывали по спирали более широки
й спектр, чтобы поймать бойца Сопротивления, если он хотел бы сбежать куд
а подальше. Теперь же, осмотрев естественные укрытия, включая злосчастну
ю остановку, удостоенную, разумеется, лишь беглого взгляда Ц она была от
кровенно пуста, как коробка фокусника, Ц двухместные маневренные бэтээ
ры дождались пехоту, полностью блокировавшую цепью квартал, в центре кот
орого, на крыше школы, выл шлем убитого патрульного. И в том квартале штурм
овики, возглавляемые носящими маску стингра, заглянут в каждую квартиру
, в каждый закуток. Но патруль номер 217 и банда повстанцев Ц захватчикам и в
голову не могло прийти, что это сделал один человек, да еще таким незамысл
оватым орудием, Ц пропали бесследно.
Владимир дождался, пока стих шум на улице Ц бэтээры укатили восвояси, шт
урмовики же углубились в квартал, Ц и перетащил мертвое тело, включая го
лову, на явочную квартиру, ключ от которой дал ему Юрий, живого же патрульн
ого Володя решил пока забрать к себе для оказания первой помощи. И вовсе н
е потому, что ему вдруг сделалось жаль пленного захватчика, просто оттащ
и он раненого штурмовика по тому же адресу Ц и не будет никакой гарантии,
что посыльные Сопротивления застанут его в живых. Судя по звукам, доноси
вшимся из металлического шлема, того тошнило, как Володю после контузии,
причем неоднократно и обильно. Так что, предоставленный самому себе, в ге
рметичном шлеме, он скорее всего просто захлебнется, прежде чем его забе
рут для опытов. А Сопротивлению и, стало быть, Земле живые анданорцы много
важнее мертвых, да и, что говорить, пять лет без голода больше, чем один. Пом
естив же его на явочную квартиру без шлема или оказав какую-либо нехитру
ю медпомощь, ну, там о кровотечение остановив, если надо будет, можно заста
вить его продержаться до прибытия людей Зубцова. Да и к автобусной остан
овки явочная квартира была заметно дальше, чем жилище Владимира, а Волод
е более чем не хотелось бы нарваться на другой патруль с раненым анданор
ским штурмовиком на плече. До своей квартиры Владимир добрался без каких
-либо приключений.
Глава 14
ВОЕННОПЛЕННЫЙ
Анданорский штурмовик, добытый живым, был легче своего убитого и обезгла
вленного напарника, впрочем, тот, быть может, просто казался столь тяжелы
м оттого, что был мертвым. Володя где-то читал, что тела покойников всегда
кажутся неподъемными. Так или иначе, но уже к трем часам ночи убитый штурм
овик в компании собственной головы лежал посреди единственной комнаты
по адресу, указанному полковником Зубцовым, живого же патрульного Волод
я разместил на полу своей спальни и, сняв куртку, без промедлений приступ
ил к раскупориванию герметичных сочленений облачения пленника. Он наде
ялся даже доставить его к обезглавленному напарнику этой же ночью, так к
ак не исключал возможности проведения обысков после исчезновения анда
норцев. Володя обнаружил на шейных пластинах патрульного, который, судя
по всему, не представлял опасности, так как был накрепко связан металлиз
ированным тросом и к тому же не оправился от удара кувалдой, небольшое уг
лубление с подобием семи кнопочек, предназначенных, как в наручных часах
, для нажатия острым тонким предметом. Володя смекнул, что снятие шлема в о
бычных условиях проводится анданорцами путем набора специального кода
на этом сочленении. Также Владимир изобрел сегодня свой собственный мет
од снятия головного убора Ц для этого надо было положить анданорского п
атрульного головой на что-нибудь жесткое, а затем треснуть его кувалдой
по башке. Стыковочные пазы, будучи не в состоянии выдержать подобной пер
егрузки, обнажают шею захватчика, перерезав которую остается лишь вытря
хнуть голову из покореженного шлема. Однако сейчас перед Володей стояла
задача снять каску с патрульного, не прибегая к помощи своего боевого мо
лота. С кнопками же Володя решил даже не экспериментировать Ц мало ли чт
о может случиться, если он наберет неверный пароль. Что угодно Ц от взрыв
а, способного разнести полдома, до сигнала тревоги с новыми координатами
в оккупационном штабе.
И Володя притащил из-под телевизора целый ящик с инструментами и принял
ся без промедления орудовать отвертками, ножовкой, а также зубилом и мол
отком. Владимира всерьез беспокоило состояние пленника Ц он не по-хоро
шему затих, а перед этим издавал какие-то хриплые, булькающие звуки, будто
захлебываясь рвотными массами. Конечно, мертвый он тоже стоил немало, но
Владимиру казалось обидным потерять его по столь дурацкой причине. С дру
гой стороны, быть может, анданорцы вообще дышат каким-либо иным газом, но
как-то не верилось, чтобы маска могла играть роль автономного источника
дыхания. Она, безусловно, фильтровала окружающий воздух, но навряд ли был
а способна на что-либо еще.
Через двадцать минут напряженного физического труда Владимиру наконец
удалось отогнуть край шлема, из-под которого сразу же потянуло характер
ной, отталкивающей кислятиной. Владимир вдруг почувствовал, как нож слов
но позвал его из-за пояса, напоминая, как весело и эффектно он каких-нибуд
ь полтора часа; назад пропорол вот так же обнажившееся из-под точно таког
о же медвежьего шлема горло второго патрульного. Владимир недовольно вы
тащил нож и, с опаской держа его за рифленую, под пальцы, рукоять, отнес в ва
нную комнату и, бросив в раковину, открыл кран, чтобы смыть с лезвия кровь.
Володе начинало всерьез казаться, что либо у него самого имелись теперь
некоторые проблемы с перегруженной запредельными впечатлениями, недав
но контуженной головой, либо же, и это:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53