была
ли это борьба с иконами или с монахами. К. Н. Успенский
решительно утверждал, что "историки и теологи сознательно
искажали факты, выдвигая для этого периода на первый план
икономахию вместо монахомахии". [+93] Монахи подвергались
всяческим преследованиям: их заставляли облачаться в светское
платье, вступать в брак; они, держа женщин за руки, должны были
проходить к ипподрому при насмешках и оскорблениях собравшегося
народа. Хронист Феофан сообщает, что один наместник в Малой Азии
собрал монахов и монахинь своей провинции в Эфесе и сказал им:
"Пусть каждый из вас, кто хочет подчиниться императору и нам,
наденет белое платье и немедленно возьмет жену, тот же, кто так
не сделает, будет ослеплен и выслан на Кипр". Его поздравил
Константин V, который написал: "Я нашел в вас человека, который
согласно моему сердцу выполняет все мои желания". [+94] Кипр
был, очевидно, одним из мест, куда император ссылал
упорствовавших монахов. Известно, что пяти монахам удалось
оттуда бежать и достичь территории халифата. Эти монахи были
доставлены в Багдад. [+95] Монастыри отбирались и обращались в
казармы и арсеналы. Монастырские имения конфисковались. Светским
людям запрещалось искать убежища в монашестве. [*11] Все это
повело к тому, что многочисленные монахи уходили в места,
незатронутые императорской политикой. По мнению некоторых
ученых, в эпоху Льва и Константина в одну только Италию
переселилось около 50 000 монахов; [+96] последнее
обстоятельство имелмадное значение для судеб средневековой южной
Италии, так как поддержало там господство греческой народности и
православной церкви. Однако даже южная Италия была, очевидно, не
совсем свободна от бедствий иконоборчества. Есть интересное
свидетельство, что в IX веке св. Георгий Декапольский попал в
руки иконоборческого епископа южноиталийского города Гидра
(совр. Отранто). [+97] Многие монахи мигрировали также на
северные берега Черного моря и на побережье Сирии и Палестины.
Среди мучеников, пострадавших при Константине V, особенно
известен св. Стефан Новый.
Пятилетнее правление преемника Константина V, Льва IV Хазара
(775-780), по сравнению со временем его отца, является некоторым
успокоением во внутренней жизни империи. Будучи сам сторонником
иконоборства, Лев не чувствовал острой вражды к монахам, которые
при нем снова начали иметь некоторое влияние. В свое
кратковременное царствование он не успел ярко проявить себя и
как иконоборец. Весьма вероятно, на Льва оказывала влияние его
молодая супруга, афинянка Ирина, известная сторонница
иконопочитания, на которую с надеждой обращали свои взоры
сторонники последнего направления. "Его умеренное отношение к
спору об иконах, - объяснял Г. Острогорский, - было,
соответственно, переходом от тактики Константина V к реставрации
святых икон при императрице Ирине". [+98] Со смертью Льва IV
(780) окончился первый период иконоборства.
Из-за малолетства его сына Константина, государством стала
управлять мать, гречанка Ирина, решившая восстановить
иконопочитание.
Несмотря на определенные симпатии к иконопочитанию, Ирина в
первые три года своего правления не предпринимала никаких шагов
к его официальному восстановлению. Подобная медлительность
объясняется внутренними и внешними затруднениями империи,
которая должна была вести борьбу с претендентом на престол, с
арабами и жившими в Греции славянами. Кроме того, надо было
приступить к восстановлению иконопочитания с большой
осторожностью и подготовкой, так как большая часть войска была
настроена иконоборчески, а каноны иконоборческого собора 753-
754 гг., объявленные Константином V государственными законами,
продолжали еще на многих оказывать известное влияние. Но надо
думать, что многие представители высшего духовенства приняли
решения иконоборческого собора не по убеждению, а поневоле, и
потому представляли собой, по словам профессора Андреева,
"материал, слишком податливый для реформаторских операций
иконоборческих императоров, не могущий представить затруднений и
для операций противоположного характера". [+99]
Только через четыре года после начала правления Ирины патриархом
Константинопольским был избран Тарасий, заявивший о
необходимости созвания Вселенского собора для восстановления
иконопочитания, а к папе Адриану I было отправлено посольство с
приглашением прибыть на предполагаемый в Константинополе собор.
Папа отправил на собор своих представителей.
Собор состоялся в 786 году в храме св. Апостолов. Однако
настроенные иконоборчески столичные войска ворвались в храм с
обнаженными мечами и заставили распустить собрание. Казалось,
иконоборческая партия снова восторжествовала, но ненадолго.
Ирина хитростью избавилась от непокорных войск, заменив их
другими, ей преданными, войсками.
В следующем 787 году собор был созван в вифинском городе Никее,
где имел, как известно, место первый Вселенский собор. Семь
заседаний собора, на которых император и императрица
отсутствовали, происходили в Никее. Последнее же, восьмое
заседание происходило в императорском дворце в Константинополе.
Число собравшихся на собор епископов было более трехсот. Это был
седьмой и последний в истории восточной церкви Вселенский собор.
По определению собора иконопочитание было восстановлено.
"Честные" иконы были приняты, и думающие иначе подвергались
анафеме. Анафема объявлялась всем, "обзывающим священные иконы
идолами, говорящим, что христиане прибегают к иконам, как к
богам, и что кафолическая церковь когда-либо принимала идолов".
"Тогда, - по словам деяний собора, - сияющая счастьем
благочестивейшая императрица взяла соборное определение и
подписала его, а затем передала его соцарствующему ей своему
сыну, чтобы и он подписал". После этого епископы возгласили
многолетия и славословия "новому Константину и новой Елене".
[+100] По вопросу о мощах было постановлено, что если в
возобновленных храмах не положены святые мощи, то следует это
восполнить. Обращение монастырей в обыкновенные жилища
подвергалось великому осуждению, и вместе с тем требовалось
восстановление упраздненных иконоборцами и обращенных на мирские
нужды монастырей. Большое внимание было обращено собором на
поднятие нравственности духовенства: осуждалось приобретение
церковных должностей за деньги (симония); запрещались двойные,
т. е. смешанные, монастыри и т. д.
Значение Никейского собора заключается не только в
восстановлении иконопочитания. Собор создал иконопочитателям
организацию, которой у них недоставало в борьбе с их
противниками, собрал воедино богословские доказательства в
пользу иконопочитания, которые иконопочитатели после этого могли
противопоставить иконоборцам. Одним словом, иконопочитательская
партия получила в руки оружие, которого у нее раньше не было и с
которым ей в будущем было уже легче бороться с иконоборцами,
когда наступил второй период иконоборческого движения.
Так называемая "иконоборческая" деятельность императоров
восьмого века была только одной и, возможно, не самой важной
характерной чертой этого времени. Однако большая часть сведений
про это время происходит из более поздней, односторонней
литературной традиции партии победившего иконопочитания, которая
уничтожила практически все иконоборческие документы. Однако
благодаря случайной и разбросанной (scattered) информации,
которая сохранилась, можно прийти к выводу, что основная энергия
Льва III и Константина V была направлена на секуляризацию
крупной монастырской земельной собственности и на ограничение
огромного количества монахов, то есть против элементов, которые
благодаря выскальзыванию из-под государственного контроля и
почти полностью независимому функционированию уменьшали
жизненные силы и целостность империи.
Коронование Карла Великого и значение этого события для
Византийской империи
Коронование Карла, по словам историка Брайса, "представляет
собой не только центральное событие Средних веков: оно одно из
тех очень немногих событий, о которых, вырывая их из общей
связи, можно сказать, что, если бы они не произошли, история
мира была бы иная". [+101] В настоящий момент это событие имеет
для нас значение постольку, поскольку оно отразилось на
византийском государстве.
Как известно, в представлении средневекового человека Римская
империя была едина, так что, когда в предшествующие века мы
видели в империи двух или более императоров, это объяснялось
тем, что два государя управляют единым государством. Выше было
уже указано, что ни о каком падении Западной Римской империи в
476 году не может быть и речи. Идеей о существовании единой
империи объясняется в VI веке военная политика Юстиниана на
Западе. Эта идея продолжала жить и в 800 году, когда произошло
знаменитое коронование Карла Великого в Риме императорской
короной.
Но в то время как идея о единой империи в теории неизменно жила
в сознании средневековья, в действительности восточный, или
византийский, греко-славянский мир, каким он был уже к концу
VIII века, и западный, романо-германский мир, являлись к этому
времени и по своему языку, и по племенному составу, и по
культурным задачам совершенно различными, обособленными мирами.
Идея единства империи пережила себя и сделалась историческим
анахронизмом, конечно, с нашей современной точки зрения, а не с
точки зрения Средних веков.
Иконоборство сыграло некоторую роль в подготовке события 800
года. Папство, энергично протестовавшее против иконоборческих
мероприятий в Византии и предавшее иконоборцев отлучению, стало
искать себе друзей и защитников на Западе в лице возвысившихся
во франкском государстве в VIII веке сначала майордомов, потом
королей Каролингского дома. В конце VIII века на франкском
престоле сидел самый знаменитый представитель этого дома, Карл
Великий. Алкуин, ученый и преподаватель при дворе, писал ему
знаменитое письмо в июне 799 г. "До сих пор в мире было три
превознесенных (exalted) личности в мире. [Во-первых], это
апостольская величественность, которая управляет престолом
Святого Петра, главы апостолов... Другой - это императорское
величие и светский владыка второго Рима, однако сообщение о том,
как безжалостно правитель империи был лишен трона, не
посредством чужих, а своими собственными гражданами,
распространяется повсеместно. [+102] Третий - это [обладатель]
царского достоинства, каковым воля Господа нашего Иисуса Христа
наделила вас, как правителя христианского народа, превосходящего
по власти всех других сановников, более знаменитым в мудрости,
более возвышенным в королевском достоинстве. Вы - мститель
преступникам, поводырь тех, кто заблудился, утешитель тех, кто
огорчен. Вам дано возвышать Бога". [+103]
Взаимные интересы папы и франкского короля, которые привели в
конце концов к коронации последнего, являются сложным вопросом,
по-разному оцениваемым в исторической литературе.
Сам факт общеизвестен. В первый день Рождества Христова 800
года, во время торжественного богослужения в храме Св. Петра,
папа Лев III возложил на коленопреклоненного Карла императорскую
корону. Присутствовавший в церкви народ возгласил: "Карлу,
благочестивейшему Августу, венчанному Богом, великому и
миролюбивому императору, многие лета и победа!".
О значении принятого Карлом императорского титула учеными
высказывались различные мнения. Одни полагали, что титул
императора не давал Карлу никаких новых прав, что на самом деле
он остался, как и прежде, "королем франков и лангобардов и
римским патрицием"; [+104] одним словом. Карл получил лишь одно
имя. Другие думали, что в 800 году, в лице императора Карла,
была создана отдельная Западная империя вне всякой зависимости
от существования Восточной, или Византийской, империи.
Но оценивать явление 800 года с означенных точек зрения - это
значит привносить в его оценку взгляды позднейших эпох. В конце
VIII века не было и не могло быть еще ни представления о
"титулярном" императоре, ни о создании отдельной Западной
империи. Событие 800 года надо рассматривать с современной той
эпохе точки зрения, как на него смотрели и сами действующие
лица, т. е. Карл Великий и папа Лев III.
Ни тот, ни другой не имели в виду создавать Западную империю в
противоположность империи Восточной. Карл был убежден, что в 800
году, по получении титула императора, он сделался государем и
продолжателем проясней единой Римской империи. Рим только
возвратил себе от Константинополя право императорского избрания.
Как уже не раз замечено было выше, в умах людей того времени не
было такого представления, будто две империи могли существовать
одновременно; по самому существу своему империя была едина.
"Императорский догмат единства империи покоился на догмате
единства Бога, так как император в качестве Его временного
наместника отправлял божественные полномочия на земле". [+105]
Обстоятельства того времени облегчали для Карла проведение в
жизнь этого единственно тогда возможного взгляда на
императорскую власть.
Взаимоотношения между Карлом и византийским императором начались
задолго до 800 года. В 781 году было устроено бракосочетание
между Ротруд, дочерью Карла, которую греки называли Эрутро, и
Константином, византийским императором, которому тогда было 12
лет и чья мать Ирина была фактической правительницей империи.
[+106] Западный историк того времени, Павел Диакон, писал Карлу:
"Я радуюсь, что ваша прекрасная дочь может поехать за моря и
получить скипетр для того, чтобы сила королевства, благодаря ей,
направилась в Азию". [+107]
Тот факт, что в 797 году Ирина низложила императора и своего
сына Константина и стала самодержавной правительницей империи,
шло в полный разрез с традициями Римской империи, где женщина
никогда не правила со всей полнотой верховной власти. С точки
зрения Карла и папы Льва, императорский трон считался вакантным,
так как на нем восседала женщина, и поэтому Карл, принимая
императорский венец, занял свободный престол единой Римской
империи и сделался законным преемником не Ромула Августула, а
Льва IV, Ираклия, Юстиниана, Феодосия и Константина Великого, -
вообще императоров восточной линии. Интересным подтверждением
этого является то, что в западных летописях (анналах),
современных 800 году, и последующих веков, которые велись по
годам византийских государей, непосредственно за именем
Константина VI, сына Ирины, следует имя Карла.
Если такова была точка зрения Карла на данный вопрос, то как же
отнеслась к провозглашению его императором Византия? Она
отнеслась так, как соответствовало взглядам того времени. Не
отрицая, конечно, прав Ирины на престол, Византия рассматривала
событие 800 года как одну из столь многочисленных в ее истории
попыток возмущения против царствовавшего государя и не без
основания боялась, как бы провозглашенный император, как то
делали прежние повстанцы, не пошел на Константинополь, чтобы
силой свергнуть Ирину и овладеть императорским троном. Таким
образом, в глазах византийского правительства это было лишь
возмущением некоторых западных провинций против законного
государя. [+108]
Но, конечно, Карл понимал непрочность своего нового положения,
так как вопрос о восточном императорстве его коронованием решен
не был. Германский историк П. Шрамм, называвший коронацию Карла
"актом насилия, который сломал права василевса", подчеркивал тот
факт, что Карл не называл себя "императором римлян", официальным
титулом византийских императоров, но imperium Romanum gubernans
(управляющий римской империей. - Науч. ред.). [+109] Карл
понимал, что в Византии после смерти Ирины будет избран новый
император, права которого на императорский титул будут признаны
неоспоримыми на Востоке. Предвидя в грядущем подобные
затруднения, Карл открыл переговоры с Ириной, предлагая ей
вступить с ним в брак и "соединить, - по словам хроники, -
восточные и западные области". [+110] Другими словами, Карл
понимал всю важность признания его нового титула со стороны
Византийской империи. Ирина с благосклонностью отнеслась к
предложению о браке, однако вскоре после этого она была
свергнута и отправлена в ссылку (в 802 году), так что этот план
никогда не был осуществлен. [*12]
По низложении Ирины на византийский престол вступил Никифор.
Между ним и Карлом велись переговоры, вероятно, о признании
первым императорского титула второго. Но лишь в 812 году послы
византийского императора Михаила I Рангаве приветствовали Карла
в Аахене как императора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
ли это борьба с иконами или с монахами. К. Н. Успенский
решительно утверждал, что "историки и теологи сознательно
искажали факты, выдвигая для этого периода на первый план
икономахию вместо монахомахии". [+93] Монахи подвергались
всяческим преследованиям: их заставляли облачаться в светское
платье, вступать в брак; они, держа женщин за руки, должны были
проходить к ипподрому при насмешках и оскорблениях собравшегося
народа. Хронист Феофан сообщает, что один наместник в Малой Азии
собрал монахов и монахинь своей провинции в Эфесе и сказал им:
"Пусть каждый из вас, кто хочет подчиниться императору и нам,
наденет белое платье и немедленно возьмет жену, тот же, кто так
не сделает, будет ослеплен и выслан на Кипр". Его поздравил
Константин V, который написал: "Я нашел в вас человека, который
согласно моему сердцу выполняет все мои желания". [+94] Кипр
был, очевидно, одним из мест, куда император ссылал
упорствовавших монахов. Известно, что пяти монахам удалось
оттуда бежать и достичь территории халифата. Эти монахи были
доставлены в Багдад. [+95] Монастыри отбирались и обращались в
казармы и арсеналы. Монастырские имения конфисковались. Светским
людям запрещалось искать убежища в монашестве. [*11] Все это
повело к тому, что многочисленные монахи уходили в места,
незатронутые императорской политикой. По мнению некоторых
ученых, в эпоху Льва и Константина в одну только Италию
переселилось около 50 000 монахов; [+96] последнее
обстоятельство имелмадное значение для судеб средневековой южной
Италии, так как поддержало там господство греческой народности и
православной церкви. Однако даже южная Италия была, очевидно, не
совсем свободна от бедствий иконоборчества. Есть интересное
свидетельство, что в IX веке св. Георгий Декапольский попал в
руки иконоборческого епископа южноиталийского города Гидра
(совр. Отранто). [+97] Многие монахи мигрировали также на
северные берега Черного моря и на побережье Сирии и Палестины.
Среди мучеников, пострадавших при Константине V, особенно
известен св. Стефан Новый.
Пятилетнее правление преемника Константина V, Льва IV Хазара
(775-780), по сравнению со временем его отца, является некоторым
успокоением во внутренней жизни империи. Будучи сам сторонником
иконоборства, Лев не чувствовал острой вражды к монахам, которые
при нем снова начали иметь некоторое влияние. В свое
кратковременное царствование он не успел ярко проявить себя и
как иконоборец. Весьма вероятно, на Льва оказывала влияние его
молодая супруга, афинянка Ирина, известная сторонница
иконопочитания, на которую с надеждой обращали свои взоры
сторонники последнего направления. "Его умеренное отношение к
спору об иконах, - объяснял Г. Острогорский, - было,
соответственно, переходом от тактики Константина V к реставрации
святых икон при императрице Ирине". [+98] Со смертью Льва IV
(780) окончился первый период иконоборства.
Из-за малолетства его сына Константина, государством стала
управлять мать, гречанка Ирина, решившая восстановить
иконопочитание.
Несмотря на определенные симпатии к иконопочитанию, Ирина в
первые три года своего правления не предпринимала никаких шагов
к его официальному восстановлению. Подобная медлительность
объясняется внутренними и внешними затруднениями империи,
которая должна была вести борьбу с претендентом на престол, с
арабами и жившими в Греции славянами. Кроме того, надо было
приступить к восстановлению иконопочитания с большой
осторожностью и подготовкой, так как большая часть войска была
настроена иконоборчески, а каноны иконоборческого собора 753-
754 гг., объявленные Константином V государственными законами,
продолжали еще на многих оказывать известное влияние. Но надо
думать, что многие представители высшего духовенства приняли
решения иконоборческого собора не по убеждению, а поневоле, и
потому представляли собой, по словам профессора Андреева,
"материал, слишком податливый для реформаторских операций
иконоборческих императоров, не могущий представить затруднений и
для операций противоположного характера". [+99]
Только через четыре года после начала правления Ирины патриархом
Константинопольским был избран Тарасий, заявивший о
необходимости созвания Вселенского собора для восстановления
иконопочитания, а к папе Адриану I было отправлено посольство с
приглашением прибыть на предполагаемый в Константинополе собор.
Папа отправил на собор своих представителей.
Собор состоялся в 786 году в храме св. Апостолов. Однако
настроенные иконоборчески столичные войска ворвались в храм с
обнаженными мечами и заставили распустить собрание. Казалось,
иконоборческая партия снова восторжествовала, но ненадолго.
Ирина хитростью избавилась от непокорных войск, заменив их
другими, ей преданными, войсками.
В следующем 787 году собор был созван в вифинском городе Никее,
где имел, как известно, место первый Вселенский собор. Семь
заседаний собора, на которых император и императрица
отсутствовали, происходили в Никее. Последнее же, восьмое
заседание происходило в императорском дворце в Константинополе.
Число собравшихся на собор епископов было более трехсот. Это был
седьмой и последний в истории восточной церкви Вселенский собор.
По определению собора иконопочитание было восстановлено.
"Честные" иконы были приняты, и думающие иначе подвергались
анафеме. Анафема объявлялась всем, "обзывающим священные иконы
идолами, говорящим, что христиане прибегают к иконам, как к
богам, и что кафолическая церковь когда-либо принимала идолов".
"Тогда, - по словам деяний собора, - сияющая счастьем
благочестивейшая императрица взяла соборное определение и
подписала его, а затем передала его соцарствующему ей своему
сыну, чтобы и он подписал". После этого епископы возгласили
многолетия и славословия "новому Константину и новой Елене".
[+100] По вопросу о мощах было постановлено, что если в
возобновленных храмах не положены святые мощи, то следует это
восполнить. Обращение монастырей в обыкновенные жилища
подвергалось великому осуждению, и вместе с тем требовалось
восстановление упраздненных иконоборцами и обращенных на мирские
нужды монастырей. Большое внимание было обращено собором на
поднятие нравственности духовенства: осуждалось приобретение
церковных должностей за деньги (симония); запрещались двойные,
т. е. смешанные, монастыри и т. д.
Значение Никейского собора заключается не только в
восстановлении иконопочитания. Собор создал иконопочитателям
организацию, которой у них недоставало в борьбе с их
противниками, собрал воедино богословские доказательства в
пользу иконопочитания, которые иконопочитатели после этого могли
противопоставить иконоборцам. Одним словом, иконопочитательская
партия получила в руки оружие, которого у нее раньше не было и с
которым ей в будущем было уже легче бороться с иконоборцами,
когда наступил второй период иконоборческого движения.
Так называемая "иконоборческая" деятельность императоров
восьмого века была только одной и, возможно, не самой важной
характерной чертой этого времени. Однако большая часть сведений
про это время происходит из более поздней, односторонней
литературной традиции партии победившего иконопочитания, которая
уничтожила практически все иконоборческие документы. Однако
благодаря случайной и разбросанной (scattered) информации,
которая сохранилась, можно прийти к выводу, что основная энергия
Льва III и Константина V была направлена на секуляризацию
крупной монастырской земельной собственности и на ограничение
огромного количества монахов, то есть против элементов, которые
благодаря выскальзыванию из-под государственного контроля и
почти полностью независимому функционированию уменьшали
жизненные силы и целостность империи.
Коронование Карла Великого и значение этого события для
Византийской империи
Коронование Карла, по словам историка Брайса, "представляет
собой не только центральное событие Средних веков: оно одно из
тех очень немногих событий, о которых, вырывая их из общей
связи, можно сказать, что, если бы они не произошли, история
мира была бы иная". [+101] В настоящий момент это событие имеет
для нас значение постольку, поскольку оно отразилось на
византийском государстве.
Как известно, в представлении средневекового человека Римская
империя была едина, так что, когда в предшествующие века мы
видели в империи двух или более императоров, это объяснялось
тем, что два государя управляют единым государством. Выше было
уже указано, что ни о каком падении Западной Римской империи в
476 году не может быть и речи. Идеей о существовании единой
империи объясняется в VI веке военная политика Юстиниана на
Западе. Эта идея продолжала жить и в 800 году, когда произошло
знаменитое коронование Карла Великого в Риме императорской
короной.
Но в то время как идея о единой империи в теории неизменно жила
в сознании средневековья, в действительности восточный, или
византийский, греко-славянский мир, каким он был уже к концу
VIII века, и западный, романо-германский мир, являлись к этому
времени и по своему языку, и по племенному составу, и по
культурным задачам совершенно различными, обособленными мирами.
Идея единства империи пережила себя и сделалась историческим
анахронизмом, конечно, с нашей современной точки зрения, а не с
точки зрения Средних веков.
Иконоборство сыграло некоторую роль в подготовке события 800
года. Папство, энергично протестовавшее против иконоборческих
мероприятий в Византии и предавшее иконоборцев отлучению, стало
искать себе друзей и защитников на Западе в лице возвысившихся
во франкском государстве в VIII веке сначала майордомов, потом
королей Каролингского дома. В конце VIII века на франкском
престоле сидел самый знаменитый представитель этого дома, Карл
Великий. Алкуин, ученый и преподаватель при дворе, писал ему
знаменитое письмо в июне 799 г. "До сих пор в мире было три
превознесенных (exalted) личности в мире. [Во-первых], это
апостольская величественность, которая управляет престолом
Святого Петра, главы апостолов... Другой - это императорское
величие и светский владыка второго Рима, однако сообщение о том,
как безжалостно правитель империи был лишен трона, не
посредством чужих, а своими собственными гражданами,
распространяется повсеместно. [+102] Третий - это [обладатель]
царского достоинства, каковым воля Господа нашего Иисуса Христа
наделила вас, как правителя христианского народа, превосходящего
по власти всех других сановников, более знаменитым в мудрости,
более возвышенным в королевском достоинстве. Вы - мститель
преступникам, поводырь тех, кто заблудился, утешитель тех, кто
огорчен. Вам дано возвышать Бога". [+103]
Взаимные интересы папы и франкского короля, которые привели в
конце концов к коронации последнего, являются сложным вопросом,
по-разному оцениваемым в исторической литературе.
Сам факт общеизвестен. В первый день Рождества Христова 800
года, во время торжественного богослужения в храме Св. Петра,
папа Лев III возложил на коленопреклоненного Карла императорскую
корону. Присутствовавший в церкви народ возгласил: "Карлу,
благочестивейшему Августу, венчанному Богом, великому и
миролюбивому императору, многие лета и победа!".
О значении принятого Карлом императорского титула учеными
высказывались различные мнения. Одни полагали, что титул
императора не давал Карлу никаких новых прав, что на самом деле
он остался, как и прежде, "королем франков и лангобардов и
римским патрицием"; [+104] одним словом. Карл получил лишь одно
имя. Другие думали, что в 800 году, в лице императора Карла,
была создана отдельная Западная империя вне всякой зависимости
от существования Восточной, или Византийской, империи.
Но оценивать явление 800 года с означенных точек зрения - это
значит привносить в его оценку взгляды позднейших эпох. В конце
VIII века не было и не могло быть еще ни представления о
"титулярном" императоре, ни о создании отдельной Западной
империи. Событие 800 года надо рассматривать с современной той
эпохе точки зрения, как на него смотрели и сами действующие
лица, т. е. Карл Великий и папа Лев III.
Ни тот, ни другой не имели в виду создавать Западную империю в
противоположность империи Восточной. Карл был убежден, что в 800
году, по получении титула императора, он сделался государем и
продолжателем проясней единой Римской империи. Рим только
возвратил себе от Константинополя право императорского избрания.
Как уже не раз замечено было выше, в умах людей того времени не
было такого представления, будто две империи могли существовать
одновременно; по самому существу своему империя была едина.
"Императорский догмат единства империи покоился на догмате
единства Бога, так как император в качестве Его временного
наместника отправлял божественные полномочия на земле". [+105]
Обстоятельства того времени облегчали для Карла проведение в
жизнь этого единственно тогда возможного взгляда на
императорскую власть.
Взаимоотношения между Карлом и византийским императором начались
задолго до 800 года. В 781 году было устроено бракосочетание
между Ротруд, дочерью Карла, которую греки называли Эрутро, и
Константином, византийским императором, которому тогда было 12
лет и чья мать Ирина была фактической правительницей империи.
[+106] Западный историк того времени, Павел Диакон, писал Карлу:
"Я радуюсь, что ваша прекрасная дочь может поехать за моря и
получить скипетр для того, чтобы сила королевства, благодаря ей,
направилась в Азию". [+107]
Тот факт, что в 797 году Ирина низложила императора и своего
сына Константина и стала самодержавной правительницей империи,
шло в полный разрез с традициями Римской империи, где женщина
никогда не правила со всей полнотой верховной власти. С точки
зрения Карла и папы Льва, императорский трон считался вакантным,
так как на нем восседала женщина, и поэтому Карл, принимая
императорский венец, занял свободный престол единой Римской
империи и сделался законным преемником не Ромула Августула, а
Льва IV, Ираклия, Юстиниана, Феодосия и Константина Великого, -
вообще императоров восточной линии. Интересным подтверждением
этого является то, что в западных летописях (анналах),
современных 800 году, и последующих веков, которые велись по
годам византийских государей, непосредственно за именем
Константина VI, сына Ирины, следует имя Карла.
Если такова была точка зрения Карла на данный вопрос, то как же
отнеслась к провозглашению его императором Византия? Она
отнеслась так, как соответствовало взглядам того времени. Не
отрицая, конечно, прав Ирины на престол, Византия рассматривала
событие 800 года как одну из столь многочисленных в ее истории
попыток возмущения против царствовавшего государя и не без
основания боялась, как бы провозглашенный император, как то
делали прежние повстанцы, не пошел на Константинополь, чтобы
силой свергнуть Ирину и овладеть императорским троном. Таким
образом, в глазах византийского правительства это было лишь
возмущением некоторых западных провинций против законного
государя. [+108]
Но, конечно, Карл понимал непрочность своего нового положения,
так как вопрос о восточном императорстве его коронованием решен
не был. Германский историк П. Шрамм, называвший коронацию Карла
"актом насилия, который сломал права василевса", подчеркивал тот
факт, что Карл не называл себя "императором римлян", официальным
титулом византийских императоров, но imperium Romanum gubernans
(управляющий римской империей. - Науч. ред.). [+109] Карл
понимал, что в Византии после смерти Ирины будет избран новый
император, права которого на императорский титул будут признаны
неоспоримыми на Востоке. Предвидя в грядущем подобные
затруднения, Карл открыл переговоры с Ириной, предлагая ей
вступить с ним в брак и "соединить, - по словам хроники, -
восточные и западные области". [+110] Другими словами, Карл
понимал всю важность признания его нового титула со стороны
Византийской империи. Ирина с благосклонностью отнеслась к
предложению о браке, однако вскоре после этого она была
свергнута и отправлена в ссылку (в 802 году), так что этот план
никогда не был осуществлен. [*12]
По низложении Ирины на византийский престол вступил Никифор.
Между ним и Карлом велись переговоры, вероятно, о признании
первым императорского титула второго. Но лишь в 812 году послы
византийского императора Михаила I Рангаве приветствовали Карла
в Аахене как императора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73