Один из них (Гольдциер) пишет: "Нет сомнения, что в душе
Мухаммеда уже жила мысль о распространении своей религии за
пределы Аравии и превращении учения, возвещенного вначале лишь
ближайшим родственникам, во владычествующую над миром силу".
[+34] Другой ученый (Гримме) говорит, что, на основании Корана,
можно считать конечной целью Мухаммеда и ислама "полное
обладание Аравией". [+35] Наконец, третий современный нам ученый
(Каэтани) пишет, что пророк даже не думал об обращении всей
Аравии, всех арабов. [+36]
При жизни Мухаммеда вся Аравия не была подчинена ему. Можно даже
вообще сказать, что вся Аравия, в течение всего своего
существования никогда не признавала исключительно одного
властителя. В действительности Мухаммед господствовал над
областью, обнимавшей, может быть, менее трети всей поверхности
полуострова. Эта часть и находилась под влиянием новых идей
ислама. Остальная часть полуострова продолжала жить в
политических и религиозных условиях, немногим отличающихся от
тех, которые там существовали до появления ислама. Мы уже знаем,
что на юго-западе полуострова, в Йемене, было христианское
государство, продолжавшее свое существование и в эпоху
Мухаммеда. Но ведь и большинство племен в северо-восточной
Аравии было христианским, так как преобладающей религией
Месопотамии и арабских областей вдоль Евфрата было христианство,
которое там сильно распространилось по сравнению с пришедшей в
полный упадок официальной персидской религией. Таким образом, в
момент своей смерти, Мухаммед не был ни политическим властителем
всей Аравии, ни ее религиозной главой.
Интересно отметить, что вначале Византия видела в Мухаммеде и
последователях его учения род арианства и ставила ислам наравне
с другими христианскими сектами. Византийская апологетическая и
полемическая литература выступает против ислама так же, как
против монофизитов, монофелитов и представителей других
еретических учений. Живший в VIII веке при мусульманском дворе и
принадлежавший к сарацинской семье знаменитый Иоанн Дамаскин,
например, не видел в исламе новой религии, но лишь аналогичный с
другими ересями пример отпадения от истинной христианской веры.
Византийские историки также весьма мало интересовались
выступлением Мухаммеда и вызванным им политическим движением.
[+37] Из хронистов первым сообщает сведения о жизни Мухаммеда,
"правителя сарацин и лжепророка", писавший в начале IX века
Феофан. [+38]
В представлении средневековой Западной Европы мусульманство
также не было особой религией, но лишь одной из христианских
сект, родственной по догматам с арианством. Даже во второй
половине Средних веков Данте в своей "Божественной комедии"
относит Мухаммеда к еретикам и называет его одним из "сеятелей
соблазна и раскола" (Seminator di scandalo е di scisma. Inf.
XXVIII, 31-36).
Примечания
[+1] Себеос. История императора Иракла. Перевод с армянского К.
Пат-канова. СПб., 1862, с. 129.
[+2] A. Pernine. L'imperatore Eracleo. Firenze, 1905, p. 44; H.
Gregoire. An Armenian Dynasty on the Byzantine Throne. -
Armenian Quarterly, vol. 1. 1946, pp. 4-21. Он называет весь
период с 582 до 713 гг. первой армянской эрой в византийской
истории (р. 8).
[+3] Е. W. В. Brooks. Who was Constantine Pogonatus? -
Byzantinische Zeitschrift, Bd. XVII, 1908. SS. 460-462.
[+4] Не настолько, чтобы воспрепятствовать ему говорить.
[+5] J. В. Bury. A History of the Later Roman Empire... London
1889 vol. II, p. 354.
[+6] De expeditione persica, vv. 90-91.
[+7] G. Ostrogorski. Geschichte des byzantinischen Staates.
Munchen, 1940, S. 96.
[+8] Антиох Стратиг. Взятие Иерусалима персами в 614 г. Перевод
с грузинского Н. Я. Марра. СПб., 1909; английский перевод - F.
С. Со-nebeare в журнале English Historical Review, vol. XXV,
1910, p. 506. См. также: P. Peeters. La prise de Jerusalem par
les perses. - MUSJ, vol. IX, 1923.
+9 См.: Н. Vincent, F. M. Abel. Jerusalem. Recherches de
topographie, d'archeologie et d'histoire, vol. II, par. 4, pp.
926-928.
[+10] Н. П. Кондаков. Археологическое путешествие по Сирии и
Палестине СПб., 1904, с. 173-174.
[+11] Возможно, аварское вторжение имело место в 617 году. См.
N. Baynes. The Date of the Avar Surprise. - Byzantinische
Zeitschrift, Bd. XXI, 1912, SS. 110-128.
[+12] Хронология Исидора неточна, lsidori Hlspalensis Chronica
Majora (PL, t. LXXXIII, col. 1056) - пятый год царствования. Ed.
Th. Mommsen. Monumenta Germaniae Historica. Auctorum
Antiquissimorum, XI, Chronica Minora, II, p. 479 - шестнадцатый
год царствования.
[+13] См.: F. Gorres. Die byzantinischen Besitzungen an den
Kusten des spanich-westgothischen Reiches (564-624). -
Byzantinische Zeitschrift, Bd. XVI, 1907, SS. 530-532; E.
Bouchter. Spain Under the Roman Empire. Oxford, 1914, pp. 59-60;
P. Goubert. Byzance et l'Espagne wisigothique (554-711). -Etudes
byzantines, vol. 11, 1945, pp. 48-49, 76-77.
[+14] Ф. И. Успенский. История Византийской империи. СПб., 1914,
т. 1, с. 684.
[+15] A. Pernice. L'imperatore Eraclio. Firenze, 1905, pp.
141-148; Ю. A. Ky-лаковский. История Византии. СПб., 1996, т. 3,
с. 74-87.
[+16] Этот манифест сохранился в Пасхальной хронике - pp.
727-734.
[+17] A. Pernice. Op. cit., p. 179. См. также: V. Minorsky.
Roman and Byzantine Campaigns in Atropatene. - Bulletin of the
School of Oriental Research and African Studies, vol. XI, 2,
1944, pp. 248-251. (Кампании Ираклия 626 и 628 гг.)
[+18] Себеос. История императора Иракла. Перевод с армянского К.
Патканова. СПб., 1862, гл. 29, с. 111; trad. F. Macler. Paris,
1904, p. 91. В последней фразе оба переводчика переводят
"благословения" вместо "дары". См.: Ю. А. Кулаковский. История
Византии, т. 3, с. 113, прим. 1.
[+19] Коран. Сура XXX, 1 (2)-2 (3). Перевод и комментарии И. Ю.
Крачковского. М., 1963, с. 321, 578.
[+20] Theophanes. Chronographia, ed. С. de Boor, p. 335.
[+21] Chronicarum quae dicuntur Fredegarii Scholastici, IV, 62.
Mon. Germ. Hist. Scriptores rerum merovingicarum, II, 151. См.
там же: Gesta Dagoberti I regis Francorum, 24; Mon. Germ. Hist.,
409.
[+22] Chronica Minora, I; trans. I. Guidi, Corpus scriptorum
Christianorum Orientalium, Scriptores Syri, ser. HI, IV. Agapius
(Mahboub) de Menbidg, Histoire universelle, ed. A. A. Vasiliev.
- Patrologia Orientalis, VIII, 1912, П, (2), 453 (193).
Chronique de Michel ie Syrien, trans. J. B. Chabot, II, 420. См.
также: Т. Noldeke. Geschichte der Perser und Araber zur Zeit der
Sasaniden. Leiden, 1879, SS. 391-392; Т. Noldeke. Aufsatze zur
persischen Geschichte. Leipzig, 1887, S. 129.
[+23] J. B. Bury. The Constitution of the Later Roman Empire.
Cambridge, 1910, p. 20; J. B. Bury. Selected Essays, ed. H.
Temperly. Cambridge, 1930, p. 109. Эта точка зрения была
оспорена Э. Штайном. См.: Byzantinische Zeitschrift, Bd. XXIX,
1930, S. 353.
[+24] The History of the Decline and Fall of the Roman Empire,
ed. J. B. Bury, ch. 46.
[+25] По поводу сирийского лимеса см.: R. Dussaud. Les arabes en
Syrie avant I'lslam. Paris, 1907, pp. 24-56.
[+26] Б. А. Тураев. История Древнего Востока. Петроград, 1914,
т. 2, с. 373.
[+27] Excerpta e Theophanis Historia. Bonn. ed., p. 485. См.
также: Т. Noldeke. Geschichte der Perser und Araber... SS.
249-250; С. Conti Rossini. Storia d'Etiopia. Bergamo, 1928, p.
199.
[+28] 1. Goldziher. Die Religion des Islams. - Die Kultur der
Gegenwart: Die Religionen des Orients, hrsg. P. Hinneberg. Bd.
III, I, Teil 2, S. 102.
[+29] Ibidem, S. 102. (Пренебрежительно-высокомерный тон,
проглядывающий во всем этом абзаце, вызван, видимо, отчасти
духом эпохи (ср. выше, пренебрежительный отзыв о Малале),
отчасти тем, что А. А. Васильев ориентировался при написании
этих страниц на работы первых двух десятилетий нынешнего века.
За прошедшее время взгляд на доисламскую аравийскую культуру во
многом изменился. У нас нет оснований считать аравийскую
культуру и религию этого времени примитивной или недоразвитой.
См. по этому вопросу подробно: J. Wellhausen. Reste arabischen
Heidentums. Gesammelt und eriautert von J. Wellhausen. Leipzig,
1927. (Эта работа А. А. Васильевым использована не была); Т.
Fahd. Le pantheon de l 'Arable centrale a la veille de l'hegire.
Paris, 1968. О доис-ламской аравийской культуре в целом см.:
Очерки истории арабской культуры V-XV вв. М., 1982. - Науч. ред.)
[+30] 1. Goldziher. Die Religion des Islams... S. 103. См.
также: P. H. Lammens. La Mecque a la veille de l'hegire. - MUSJ,
vol. IX, 1924, p. 439; idem. Les sanctuaires preislamiques dans
l'Arabie Occidentale. - MUSJ, vol. XI, 1926, p. 173.
[+31] Лучше не переводить слово "хиджра" как "бегство", ибо
глагол "бежать" не передается в арабском корнем "хаджара",
который означает "прервать отношения, покинуть племя,
эмигрировать". См.: Encyclopedie de I'lslam, vol. II, pp.
320-321.
[+32] См.: В. В. Бартольд. Ориентация первых мусульманских
мечетей. - Ежегодник Института истории искусств, т. I, 1922, с.
116; С. Н. Bekker. Vom Werden und Wesen der Islamischen Welt:
Islamstudien, 1. Leipzig, 1924, S. 429.
[+33] 1. Goldziher. Muhammedanische Studien. Halle, 1890, Bd.
II, S. 20.
[+34] 1. Goldziher. Die Religion des Islams. - Die Kultur der
G-egenwart: Die Religionen des Orients, hrsg. P. Hinneberg, Bd.
Ш, I, S. 106.
[+35] Н. Grimme. Mohammed. I. Das Leben. Munster, 1892, S. 123;
Ch. Diehl, G. Marfais. Le Monde Oriental de 395 a 1018. Paris,
1936, p. 176.
[+36] L. Caetani. Studi di storia orientate. Milano, 1914, vol.
Ill, pp. 236, 257.
[+37] См.: K. Guterbock. Der Islam im Lichte der byzantinischen
Polernik. Berlin, 1912, SS. 6, 7, II, 67-68.
[+38] Theophanes. Chronographia, ed. С. de Boor, p. 333. См.: W.
Eischner. Die Nachrichten uber den Islam bei den Byzantinern. -
Der Islam, Bd. ХХШ, 1936, SS. 133-162, 197-244.
Примечания научного редактора
[*1] После этой фразы в русской версии (с. 184) следует целый
абзац, не включенный А. А. Васильевым в последующие издания.
"Павший духом Ираклий задумал покинуть столицу и переправиться в
Африку (Ливию). Но патриарх Сергий и другие приближенные убедили
императора отказаться от этой опасной и чреватой последствиями
для империи мысли, тем более, что и византийские владения в
Северной Африке, после завоевания персами Египта, не могли
считаться безопасными".
[*2] Традиционный арабский термин для обозначения Рима, Византии.
[*3] За последние годы историко-археологическое изучение
Ближнего Востока, в том числе - лимеса, значительно продвинулось
вперед и в наши дни ссылка А. А. Васильева на работу Р. Дюссо
1907 года безнадежно устарела. Отметим здесь прежде всего
итоговое исследование Р. Дюссо, посвященное в принципе той же
проблематике, что и работа 1907 года: R. Dussaud. La penetration
des arabes en Syrie avant I'lslam. Paris, 1955, pp. 147-158. Что
касается ближневосточного лимеса, его укреплений и истории, то
здесь следует прежде всего назвать: S. Th. Parker. Romans and
Saracens. A History of the Arabian Frontier. (American Schools
of Oriental Research. Dissertation Series. 6. Published by The
American Schools of Oriental Research, distributed by
Eisenbrauns, Winona Lake, In, 45690), 1986. В последней работе
указаны современные исследования по частным проблемам и
отдельным археологическим памятникам.
[*4] Литература о Пальмире огромна. Поэтому здесь представляется
возможным ограничиться двумя указаниями на современные работы:
И. Ш. Шифман. Пальмирский пошлинный тариф. М., 1980; J.
Teixidor. Un port remain du desert. Palmyre. Paris, 1984.
(Semitica. Cahiers publics par I'lnstitut d'etudes semitiques,
XXXIV.)
[*5] Характеристика Гассанидов и, видимо, Лахмидов (о последних,
к сожалению, гораздо меньше информации) как династов не вполне
точна, ибо речь идет о людях с двойственным юридическим
положением. Гассаниды были, с одной стороны, достаточно
высокопоставленными чиновниками в рамках византийской
бюрократической системы. С другой стороны, налицо и очевидная
"династическая" преемственность их власти в связи с их высоким
общественным положением в среде аравийских племен в приграничной
с Византией полосой. Научная литература о них весьма велика. Из
русских работ хотелось бы отметить сочинение Н. В. Пигулевской
"Арабы у границ Византии и Ирана в IV-VI вв" (М.; Л., 1964). Из
иностранных - М. Sartre. Trois etudes sur I 'Arable romaine et
byzantine. Bruxelles, 1982, pp. 121-203, в особенности pp.
170-188.
[*6] Греческое название Химьяритов.
[*7] Видимо, потому что в начале второй главы, рассказывая о
Юстине I, А. А. Васильев достаточно подробно писал о Йемене, он
не включил в иностранные издания довольно большой отрывок,
имеющийся в соответствующем месте русской версии (с. 189). Ввиду
того, что этот текст лишь незначительно повторяет рассказ о
Йемене начала второй главы, здесь воспроизводится этот не
переводившийся впоследствии отрывок: "...царство
Сабейско-Химьярское, или Химьяритов (Омиритов), где с половины
IV века стало распространяться христианство, встретившее позднее
сильного противника в распространившемся там иудействе. В первой
половине VI века химьярский (омиритский) царь, покровитель
последователей иудейства, открыл жестокое гонение на
южно-арабских христиан, что вызвало вмешательство христианского
абиссинского (эфиопского) царя; последний одержал полную победу
над иудействующим царем и принялся деятельно восстанавливать в
Йемене христианство; причем о своей победе над иудейством он
оповестил александрийского патриарха и византийского императора
Юстина I. Преемник последнего, Юстиниан Великий, отправлял
посольства в Аксум, столицу Абиссинского царства, и к
химьяритам, желая заинтересовать эти далекие страны в своих
военных предприятиях и торговых планах. С этой стороны попытка
Юстиниана не удалась. Но в делах церковных в течение всего его
правления византийское влияние давало себя чувствовать, как у
абиссинцев, так и у химьяритов, те и другие просили у
византийского императора епископов".
[*8] У А. А. Васильева в русском тексте (с. 190) - идолы.
[*9] Из новых работ о жизни Мухаммеда и доисламской Мекке здесь
хотелось бы отметить - О. Г. Большаков. История Халифата. I.
Ислам в Аравии. М., 1989. В целом данная книга представляет
собой детальный анализ жизни и деятельности Мухаммеда.
Специально о Мекке VI-VII вв. см. с. 44-59.
Причины арабских завоеваний VII века
Обычно, в виде одной из главных причин поразительных военных
успехов арабов в VII веке в борьбе с Византией и Персией
приводится религиозный энтузиазм мусульман, переходивший часто в
религиозный фанатизм, в полную нетерпимость. Арабы будто бы
бросились на азиатские и африканские области, выполняя завет
пророка, предписывавший обращение всего мира в новую веру, и
одержанные арабами победы объяснялись религиозным
воодушевлением, заставлявшим фанатиков-мусульман с презрением
относиться к смерти и сделавшим, таким образом, их натиск
непреодолимым.
Эта точка зрения должна быть признана ошибочной. В момент смерти
Мухаммеда убежденных мусульман было немного; но и это
меньшинство оставалось в Медине до окончания первых великих
завоеваний; лишь очень немногие из них бились в Сирии и Персии.
Громадное же большинство воевавших арабов состояло из бедуинов,
знавших ислам лишь по имени, имевших в виду исключительно
материальные, житейские выгоды и жаждавших добычи и необузданной
вольности. О каком-либо религиозном энтузиазме с их стороны не
могло быть и речи. Затем, первоначальный ислам был терпим. Коран
прямо заявляет: "В религии нет принуждения" (II, 257). Известно
терпимое отношение первоначального ислама к христианству и
иудейству. Коран говорит о допущении Богом других религий:
"Господь твой если бы захотел, сделал бы людей одной религиозной
общиной" (XI, 120). Религиозный фанатизм и религиозная
нетерпимость в исламе есть явление позднейшее, несвойственное
арабской нации и объяснимое влиянием мусульман-прозелитов. Итак,
вопрос о религиозном энтузиазме и фанатизм арабов-завоевателей
VII века отпадает.
По новейшим исследованиям (например, Каэтани), настоящими
причинами неудержимого натиска арабов были причины практического
и материального характера. Бедная по природе Аравия не могла
более уже удовлетворять жизненным потребностям арабов, которые,
под угрозой нищеты и голода, должны были сделать отчаянную
попытку спастись "из горячей темницы пустыни". Эти безысходные
условия и объясняют ту всесокрушающую силу, с которой арабы
ринулись на Византию и Персию. Какого-либо религиозного элемента
в этом движении искать нельзя. [+39]
Но если даже признать некоторую правильность только что
приведенной точки зрения, то тем не менее одними условиями
аравийской жизни нельзя объяснить военных успехов арабов.
Причину последних надо искать также в условиях жизни
византийских восточных и южных провинций, прежде всего
перешедших в руки арабов, а именно: Сирии, Палестины и Египта.
Выше уже неоднократно отмечалось все усиливавшееся недовольство
этих провинций из-за религиозных мотивов. Будучи большей частью
монофизитскими и встречая, особенно после смерти Юстиниана
Великого, ярко выраженную неуступчивость центрального
правительства в отношении их монофизитских убеждений, эти
провинции готовы были отделиться от Византии и предпочитали
очутиться под владычеством арабов, которые отличались
религиозной терпимостью и для которых важно лишь было, чтобы
новые подданные платили определенные налоги; религиозные же их
верования мало интересовали арабов.
С другой стороны, православная часть населения восточных
провинций была также недовольна политикой центральной власти
из-за некоторых уступок монофизитам, особенно в VII веке. В
связи с монофелитской тенденцией Ираклия Евтихий, арабский
христианский историк Х века, говорил, что граждане Эмессы
(Химса) называли императора "Маронитом (монофелитом) и врагом
нашей веры", [+40] а Белазури, арабский историк IX века,
говорил, что затем они обратились к арабам, говоря: "Ваша власть
и правосудие приятнее нам, чем та тирания и те оскорбления,
которым мы подвергались". [+41] Это, конечно, арабское
свидетельство, однако оно точно отражает образ мысли
православного населения. Кроме того, большая часть населения
византийских областей Сирии и Палестины в своей большей части
принадлежало к семитской расе и, главным образом, к арабской
народности. Поэтому арабы-завоеватели в покоренной стране
встретили единоплеменное население, говорившее на их же языке.
По словам одного ученого (de Goeje), "дело, таким образом, не
шло о покорении иностранного владения, дань с которого была бы
единственной прямой выгодой, но о возвращении части отечества,
изнемогавшей под чужеземным игом". [+42] Помимо благоприятного
для арабов настроения среди монофизитского населения
вышеназванных провинций и племенного с ним родства, не надо
спускать из виду, что Византия и ее войска после
продолжительных, хотя в конце концов и удачных войн с персами,
были ослаблены и не могли оказать свежим арабским силам
надлежащего сопротивления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Мухаммеда уже жила мысль о распространении своей религии за
пределы Аравии и превращении учения, возвещенного вначале лишь
ближайшим родственникам, во владычествующую над миром силу".
[+34] Другой ученый (Гримме) говорит, что, на основании Корана,
можно считать конечной целью Мухаммеда и ислама "полное
обладание Аравией". [+35] Наконец, третий современный нам ученый
(Каэтани) пишет, что пророк даже не думал об обращении всей
Аравии, всех арабов. [+36]
При жизни Мухаммеда вся Аравия не была подчинена ему. Можно даже
вообще сказать, что вся Аравия, в течение всего своего
существования никогда не признавала исключительно одного
властителя. В действительности Мухаммед господствовал над
областью, обнимавшей, может быть, менее трети всей поверхности
полуострова. Эта часть и находилась под влиянием новых идей
ислама. Остальная часть полуострова продолжала жить в
политических и религиозных условиях, немногим отличающихся от
тех, которые там существовали до появления ислама. Мы уже знаем,
что на юго-западе полуострова, в Йемене, было христианское
государство, продолжавшее свое существование и в эпоху
Мухаммеда. Но ведь и большинство племен в северо-восточной
Аравии было христианским, так как преобладающей религией
Месопотамии и арабских областей вдоль Евфрата было христианство,
которое там сильно распространилось по сравнению с пришедшей в
полный упадок официальной персидской религией. Таким образом, в
момент своей смерти, Мухаммед не был ни политическим властителем
всей Аравии, ни ее религиозной главой.
Интересно отметить, что вначале Византия видела в Мухаммеде и
последователях его учения род арианства и ставила ислам наравне
с другими христианскими сектами. Византийская апологетическая и
полемическая литература выступает против ислама так же, как
против монофизитов, монофелитов и представителей других
еретических учений. Живший в VIII веке при мусульманском дворе и
принадлежавший к сарацинской семье знаменитый Иоанн Дамаскин,
например, не видел в исламе новой религии, но лишь аналогичный с
другими ересями пример отпадения от истинной христианской веры.
Византийские историки также весьма мало интересовались
выступлением Мухаммеда и вызванным им политическим движением.
[+37] Из хронистов первым сообщает сведения о жизни Мухаммеда,
"правителя сарацин и лжепророка", писавший в начале IX века
Феофан. [+38]
В представлении средневековой Западной Европы мусульманство
также не было особой религией, но лишь одной из христианских
сект, родственной по догматам с арианством. Даже во второй
половине Средних веков Данте в своей "Божественной комедии"
относит Мухаммеда к еретикам и называет его одним из "сеятелей
соблазна и раскола" (Seminator di scandalo е di scisma. Inf.
XXVIII, 31-36).
Примечания
[+1] Себеос. История императора Иракла. Перевод с армянского К.
Пат-канова. СПб., 1862, с. 129.
[+2] A. Pernine. L'imperatore Eracleo. Firenze, 1905, p. 44; H.
Gregoire. An Armenian Dynasty on the Byzantine Throne. -
Armenian Quarterly, vol. 1. 1946, pp. 4-21. Он называет весь
период с 582 до 713 гг. первой армянской эрой в византийской
истории (р. 8).
[+3] Е. W. В. Brooks. Who was Constantine Pogonatus? -
Byzantinische Zeitschrift, Bd. XVII, 1908. SS. 460-462.
[+4] Не настолько, чтобы воспрепятствовать ему говорить.
[+5] J. В. Bury. A History of the Later Roman Empire... London
1889 vol. II, p. 354.
[+6] De expeditione persica, vv. 90-91.
[+7] G. Ostrogorski. Geschichte des byzantinischen Staates.
Munchen, 1940, S. 96.
[+8] Антиох Стратиг. Взятие Иерусалима персами в 614 г. Перевод
с грузинского Н. Я. Марра. СПб., 1909; английский перевод - F.
С. Со-nebeare в журнале English Historical Review, vol. XXV,
1910, p. 506. См. также: P. Peeters. La prise de Jerusalem par
les perses. - MUSJ, vol. IX, 1923.
+9 См.: Н. Vincent, F. M. Abel. Jerusalem. Recherches de
topographie, d'archeologie et d'histoire, vol. II, par. 4, pp.
926-928.
[+10] Н. П. Кондаков. Археологическое путешествие по Сирии и
Палестине СПб., 1904, с. 173-174.
[+11] Возможно, аварское вторжение имело место в 617 году. См.
N. Baynes. The Date of the Avar Surprise. - Byzantinische
Zeitschrift, Bd. XXI, 1912, SS. 110-128.
[+12] Хронология Исидора неточна, lsidori Hlspalensis Chronica
Majora (PL, t. LXXXIII, col. 1056) - пятый год царствования. Ed.
Th. Mommsen. Monumenta Germaniae Historica. Auctorum
Antiquissimorum, XI, Chronica Minora, II, p. 479 - шестнадцатый
год царствования.
[+13] См.: F. Gorres. Die byzantinischen Besitzungen an den
Kusten des spanich-westgothischen Reiches (564-624). -
Byzantinische Zeitschrift, Bd. XVI, 1907, SS. 530-532; E.
Bouchter. Spain Under the Roman Empire. Oxford, 1914, pp. 59-60;
P. Goubert. Byzance et l'Espagne wisigothique (554-711). -Etudes
byzantines, vol. 11, 1945, pp. 48-49, 76-77.
[+14] Ф. И. Успенский. История Византийской империи. СПб., 1914,
т. 1, с. 684.
[+15] A. Pernice. L'imperatore Eraclio. Firenze, 1905, pp.
141-148; Ю. A. Ky-лаковский. История Византии. СПб., 1996, т. 3,
с. 74-87.
[+16] Этот манифест сохранился в Пасхальной хронике - pp.
727-734.
[+17] A. Pernice. Op. cit., p. 179. См. также: V. Minorsky.
Roman and Byzantine Campaigns in Atropatene. - Bulletin of the
School of Oriental Research and African Studies, vol. XI, 2,
1944, pp. 248-251. (Кампании Ираклия 626 и 628 гг.)
[+18] Себеос. История императора Иракла. Перевод с армянского К.
Патканова. СПб., 1862, гл. 29, с. 111; trad. F. Macler. Paris,
1904, p. 91. В последней фразе оба переводчика переводят
"благословения" вместо "дары". См.: Ю. А. Кулаковский. История
Византии, т. 3, с. 113, прим. 1.
[+19] Коран. Сура XXX, 1 (2)-2 (3). Перевод и комментарии И. Ю.
Крачковского. М., 1963, с. 321, 578.
[+20] Theophanes. Chronographia, ed. С. de Boor, p. 335.
[+21] Chronicarum quae dicuntur Fredegarii Scholastici, IV, 62.
Mon. Germ. Hist. Scriptores rerum merovingicarum, II, 151. См.
там же: Gesta Dagoberti I regis Francorum, 24; Mon. Germ. Hist.,
409.
[+22] Chronica Minora, I; trans. I. Guidi, Corpus scriptorum
Christianorum Orientalium, Scriptores Syri, ser. HI, IV. Agapius
(Mahboub) de Menbidg, Histoire universelle, ed. A. A. Vasiliev.
- Patrologia Orientalis, VIII, 1912, П, (2), 453 (193).
Chronique de Michel ie Syrien, trans. J. B. Chabot, II, 420. См.
также: Т. Noldeke. Geschichte der Perser und Araber zur Zeit der
Sasaniden. Leiden, 1879, SS. 391-392; Т. Noldeke. Aufsatze zur
persischen Geschichte. Leipzig, 1887, S. 129.
[+23] J. B. Bury. The Constitution of the Later Roman Empire.
Cambridge, 1910, p. 20; J. B. Bury. Selected Essays, ed. H.
Temperly. Cambridge, 1930, p. 109. Эта точка зрения была
оспорена Э. Штайном. См.: Byzantinische Zeitschrift, Bd. XXIX,
1930, S. 353.
[+24] The History of the Decline and Fall of the Roman Empire,
ed. J. B. Bury, ch. 46.
[+25] По поводу сирийского лимеса см.: R. Dussaud. Les arabes en
Syrie avant I'lslam. Paris, 1907, pp. 24-56.
[+26] Б. А. Тураев. История Древнего Востока. Петроград, 1914,
т. 2, с. 373.
[+27] Excerpta e Theophanis Historia. Bonn. ed., p. 485. См.
также: Т. Noldeke. Geschichte der Perser und Araber... SS.
249-250; С. Conti Rossini. Storia d'Etiopia. Bergamo, 1928, p.
199.
[+28] 1. Goldziher. Die Religion des Islams. - Die Kultur der
Gegenwart: Die Religionen des Orients, hrsg. P. Hinneberg. Bd.
III, I, Teil 2, S. 102.
[+29] Ibidem, S. 102. (Пренебрежительно-высокомерный тон,
проглядывающий во всем этом абзаце, вызван, видимо, отчасти
духом эпохи (ср. выше, пренебрежительный отзыв о Малале),
отчасти тем, что А. А. Васильев ориентировался при написании
этих страниц на работы первых двух десятилетий нынешнего века.
За прошедшее время взгляд на доисламскую аравийскую культуру во
многом изменился. У нас нет оснований считать аравийскую
культуру и религию этого времени примитивной или недоразвитой.
См. по этому вопросу подробно: J. Wellhausen. Reste arabischen
Heidentums. Gesammelt und eriautert von J. Wellhausen. Leipzig,
1927. (Эта работа А. А. Васильевым использована не была); Т.
Fahd. Le pantheon de l 'Arable centrale a la veille de l'hegire.
Paris, 1968. О доис-ламской аравийской культуре в целом см.:
Очерки истории арабской культуры V-XV вв. М., 1982. - Науч. ред.)
[+30] 1. Goldziher. Die Religion des Islams... S. 103. См.
также: P. H. Lammens. La Mecque a la veille de l'hegire. - MUSJ,
vol. IX, 1924, p. 439; idem. Les sanctuaires preislamiques dans
l'Arabie Occidentale. - MUSJ, vol. XI, 1926, p. 173.
[+31] Лучше не переводить слово "хиджра" как "бегство", ибо
глагол "бежать" не передается в арабском корнем "хаджара",
который означает "прервать отношения, покинуть племя,
эмигрировать". См.: Encyclopedie de I'lslam, vol. II, pp.
320-321.
[+32] См.: В. В. Бартольд. Ориентация первых мусульманских
мечетей. - Ежегодник Института истории искусств, т. I, 1922, с.
116; С. Н. Bekker. Vom Werden und Wesen der Islamischen Welt:
Islamstudien, 1. Leipzig, 1924, S. 429.
[+33] 1. Goldziher. Muhammedanische Studien. Halle, 1890, Bd.
II, S. 20.
[+34] 1. Goldziher. Die Religion des Islams. - Die Kultur der
G-egenwart: Die Religionen des Orients, hrsg. P. Hinneberg, Bd.
Ш, I, S. 106.
[+35] Н. Grimme. Mohammed. I. Das Leben. Munster, 1892, S. 123;
Ch. Diehl, G. Marfais. Le Monde Oriental de 395 a 1018. Paris,
1936, p. 176.
[+36] L. Caetani. Studi di storia orientate. Milano, 1914, vol.
Ill, pp. 236, 257.
[+37] См.: K. Guterbock. Der Islam im Lichte der byzantinischen
Polernik. Berlin, 1912, SS. 6, 7, II, 67-68.
[+38] Theophanes. Chronographia, ed. С. de Boor, p. 333. См.: W.
Eischner. Die Nachrichten uber den Islam bei den Byzantinern. -
Der Islam, Bd. ХХШ, 1936, SS. 133-162, 197-244.
Примечания научного редактора
[*1] После этой фразы в русской версии (с. 184) следует целый
абзац, не включенный А. А. Васильевым в последующие издания.
"Павший духом Ираклий задумал покинуть столицу и переправиться в
Африку (Ливию). Но патриарх Сергий и другие приближенные убедили
императора отказаться от этой опасной и чреватой последствиями
для империи мысли, тем более, что и византийские владения в
Северной Африке, после завоевания персами Египта, не могли
считаться безопасными".
[*2] Традиционный арабский термин для обозначения Рима, Византии.
[*3] За последние годы историко-археологическое изучение
Ближнего Востока, в том числе - лимеса, значительно продвинулось
вперед и в наши дни ссылка А. А. Васильева на работу Р. Дюссо
1907 года безнадежно устарела. Отметим здесь прежде всего
итоговое исследование Р. Дюссо, посвященное в принципе той же
проблематике, что и работа 1907 года: R. Dussaud. La penetration
des arabes en Syrie avant I'lslam. Paris, 1955, pp. 147-158. Что
касается ближневосточного лимеса, его укреплений и истории, то
здесь следует прежде всего назвать: S. Th. Parker. Romans and
Saracens. A History of the Arabian Frontier. (American Schools
of Oriental Research. Dissertation Series. 6. Published by The
American Schools of Oriental Research, distributed by
Eisenbrauns, Winona Lake, In, 45690), 1986. В последней работе
указаны современные исследования по частным проблемам и
отдельным археологическим памятникам.
[*4] Литература о Пальмире огромна. Поэтому здесь представляется
возможным ограничиться двумя указаниями на современные работы:
И. Ш. Шифман. Пальмирский пошлинный тариф. М., 1980; J.
Teixidor. Un port remain du desert. Palmyre. Paris, 1984.
(Semitica. Cahiers publics par I'lnstitut d'etudes semitiques,
XXXIV.)
[*5] Характеристика Гассанидов и, видимо, Лахмидов (о последних,
к сожалению, гораздо меньше информации) как династов не вполне
точна, ибо речь идет о людях с двойственным юридическим
положением. Гассаниды были, с одной стороны, достаточно
высокопоставленными чиновниками в рамках византийской
бюрократической системы. С другой стороны, налицо и очевидная
"династическая" преемственность их власти в связи с их высоким
общественным положением в среде аравийских племен в приграничной
с Византией полосой. Научная литература о них весьма велика. Из
русских работ хотелось бы отметить сочинение Н. В. Пигулевской
"Арабы у границ Византии и Ирана в IV-VI вв" (М.; Л., 1964). Из
иностранных - М. Sartre. Trois etudes sur I 'Arable romaine et
byzantine. Bruxelles, 1982, pp. 121-203, в особенности pp.
170-188.
[*6] Греческое название Химьяритов.
[*7] Видимо, потому что в начале второй главы, рассказывая о
Юстине I, А. А. Васильев достаточно подробно писал о Йемене, он
не включил в иностранные издания довольно большой отрывок,
имеющийся в соответствующем месте русской версии (с. 189). Ввиду
того, что этот текст лишь незначительно повторяет рассказ о
Йемене начала второй главы, здесь воспроизводится этот не
переводившийся впоследствии отрывок: "...царство
Сабейско-Химьярское, или Химьяритов (Омиритов), где с половины
IV века стало распространяться христианство, встретившее позднее
сильного противника в распространившемся там иудействе. В первой
половине VI века химьярский (омиритский) царь, покровитель
последователей иудейства, открыл жестокое гонение на
южно-арабских христиан, что вызвало вмешательство христианского
абиссинского (эфиопского) царя; последний одержал полную победу
над иудействующим царем и принялся деятельно восстанавливать в
Йемене христианство; причем о своей победе над иудейством он
оповестил александрийского патриарха и византийского императора
Юстина I. Преемник последнего, Юстиниан Великий, отправлял
посольства в Аксум, столицу Абиссинского царства, и к
химьяритам, желая заинтересовать эти далекие страны в своих
военных предприятиях и торговых планах. С этой стороны попытка
Юстиниана не удалась. Но в делах церковных в течение всего его
правления византийское влияние давало себя чувствовать, как у
абиссинцев, так и у химьяритов, те и другие просили у
византийского императора епископов".
[*8] У А. А. Васильева в русском тексте (с. 190) - идолы.
[*9] Из новых работ о жизни Мухаммеда и доисламской Мекке здесь
хотелось бы отметить - О. Г. Большаков. История Халифата. I.
Ислам в Аравии. М., 1989. В целом данная книга представляет
собой детальный анализ жизни и деятельности Мухаммеда.
Специально о Мекке VI-VII вв. см. с. 44-59.
Причины арабских завоеваний VII века
Обычно, в виде одной из главных причин поразительных военных
успехов арабов в VII веке в борьбе с Византией и Персией
приводится религиозный энтузиазм мусульман, переходивший часто в
религиозный фанатизм, в полную нетерпимость. Арабы будто бы
бросились на азиатские и африканские области, выполняя завет
пророка, предписывавший обращение всего мира в новую веру, и
одержанные арабами победы объяснялись религиозным
воодушевлением, заставлявшим фанатиков-мусульман с презрением
относиться к смерти и сделавшим, таким образом, их натиск
непреодолимым.
Эта точка зрения должна быть признана ошибочной. В момент смерти
Мухаммеда убежденных мусульман было немного; но и это
меньшинство оставалось в Медине до окончания первых великих
завоеваний; лишь очень немногие из них бились в Сирии и Персии.
Громадное же большинство воевавших арабов состояло из бедуинов,
знавших ислам лишь по имени, имевших в виду исключительно
материальные, житейские выгоды и жаждавших добычи и необузданной
вольности. О каком-либо религиозном энтузиазме с их стороны не
могло быть и речи. Затем, первоначальный ислам был терпим. Коран
прямо заявляет: "В религии нет принуждения" (II, 257). Известно
терпимое отношение первоначального ислама к христианству и
иудейству. Коран говорит о допущении Богом других религий:
"Господь твой если бы захотел, сделал бы людей одной религиозной
общиной" (XI, 120). Религиозный фанатизм и религиозная
нетерпимость в исламе есть явление позднейшее, несвойственное
арабской нации и объяснимое влиянием мусульман-прозелитов. Итак,
вопрос о религиозном энтузиазме и фанатизм арабов-завоевателей
VII века отпадает.
По новейшим исследованиям (например, Каэтани), настоящими
причинами неудержимого натиска арабов были причины практического
и материального характера. Бедная по природе Аравия не могла
более уже удовлетворять жизненным потребностям арабов, которые,
под угрозой нищеты и голода, должны были сделать отчаянную
попытку спастись "из горячей темницы пустыни". Эти безысходные
условия и объясняют ту всесокрушающую силу, с которой арабы
ринулись на Византию и Персию. Какого-либо религиозного элемента
в этом движении искать нельзя. [+39]
Но если даже признать некоторую правильность только что
приведенной точки зрения, то тем не менее одними условиями
аравийской жизни нельзя объяснить военных успехов арабов.
Причину последних надо искать также в условиях жизни
византийских восточных и южных провинций, прежде всего
перешедших в руки арабов, а именно: Сирии, Палестины и Египта.
Выше уже неоднократно отмечалось все усиливавшееся недовольство
этих провинций из-за религиозных мотивов. Будучи большей частью
монофизитскими и встречая, особенно после смерти Юстиниана
Великого, ярко выраженную неуступчивость центрального
правительства в отношении их монофизитских убеждений, эти
провинции готовы были отделиться от Византии и предпочитали
очутиться под владычеством арабов, которые отличались
религиозной терпимостью и для которых важно лишь было, чтобы
новые подданные платили определенные налоги; религиозные же их
верования мало интересовали арабов.
С другой стороны, православная часть населения восточных
провинций была также недовольна политикой центральной власти
из-за некоторых уступок монофизитам, особенно в VII веке. В
связи с монофелитской тенденцией Ираклия Евтихий, арабский
христианский историк Х века, говорил, что граждане Эмессы
(Химса) называли императора "Маронитом (монофелитом) и врагом
нашей веры", [+40] а Белазури, арабский историк IX века,
говорил, что затем они обратились к арабам, говоря: "Ваша власть
и правосудие приятнее нам, чем та тирания и те оскорбления,
которым мы подвергались". [+41] Это, конечно, арабское
свидетельство, однако оно точно отражает образ мысли
православного населения. Кроме того, большая часть населения
византийских областей Сирии и Палестины в своей большей части
принадлежало к семитской расе и, главным образом, к арабской
народности. Поэтому арабы-завоеватели в покоренной стране
встретили единоплеменное население, говорившее на их же языке.
По словам одного ученого (de Goeje), "дело, таким образом, не
шло о покорении иностранного владения, дань с которого была бы
единственной прямой выгодой, но о возвращении части отечества,
изнемогавшей под чужеземным игом". [+42] Помимо благоприятного
для арабов настроения среди монофизитского населения
вышеназванных провинций и племенного с ним родства, не надо
спускать из виду, что Византия и ее войска после
продолжительных, хотя в конце концов и удачных войн с персами,
были ослаблены и не могли оказать свежим арабским силам
надлежащего сопротивления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73