Marfais. Le Monde Oriental de 395
a 1018 p. 256 et note 23.
[+42] W. Ashburner. The Farmer's Law. - JHS, vol. XXX, 1910, p.
84; vol. XXXII, 1912, pp. 68-83. Издание текста: С. Ferrini.
Edizione critica del nomoV gewrgikoV.- Byzantinische
Zeitschrift, Bd. VII, 1898, SS. 558- 571. Перепечатано в изд.:
Opera di Contrado Ferrini. Milano, 1929, vol. I, PP. 375-395.
(Более позднее издание текста закона указано в прим. * на стр.
329. - Науч. ред.)
[+43] В. Н. Златарски. История на българската държава през
сродните векове. София, 1918, т. 1, с. 197-200.
[+44] См. весьма интересные главы по этому вопросу в двух
книгах, которые практически неизвестны европейским и
американским исследователям: К. Н. Успенский. Очерки истории
Византии. М., 1917, с. 162- 182; А. П. Рудаков. Очерки
византийской культуры по данным греческой агиографии. М., 1917,
с. 176-198. См. также: Г. Вернадский. Заметки о крестьянской
общине в Византии. - Ученые записки Русской учебной коллегии в
Праге, т. 1, ч. 2, 1924, с. 81-97. Вернадский не был знаком с
двумя предшествующими работами. См. также: N. A. Constantinescu.
Reforme sociale ou reforme fiscale. - Bulletin de la section
historique de l'Academie roumaine, vol. XI, 1924, pp. 95-96.
[+45] G. Vernadsky. Sur les origines de la Loi agraire
byzantine. - Byzantion, vol. П, 1926, pp. 178-179.
[+46] W. Ashburner. The Farmer's Law. -JHS, vol. XXXII, 1912, p.
71.
[+47] W. Ashburner. The Rhodian Sea Law. Oxford, 1909, pp.
LXVIII, LXXVIII, CXIII. (Есть русский перевод: М. Я. Сюзюмов.
Морской Закон. - Античная древность и средние века. Свердловск,
1969, вып. 6. - Науч. ред.)
[+48] По поводу этого свода законов эпохи Македонской династии
см. подробно следующую главу.
[+49] W. Ashburner. Rhodian Sea Law. Oxford, 1909, pp. СХП, СХ1П.
[+50] Там же, pp. СХП, CXIV.
[+51] См. весьма обстоятельную статью по поводу родосского
морского закона, написанную X. Креллером: Н. Kreller. Lex
Rhodia. Untersuchungen zur Quellengeschichte des romischen
Seerechtes. - Zeitschrift fur das Gesarnte Handelrecht und
Konkursrecht, Bd. XXV, 1921, SS. 257-367.
[+52] См.: Zacharia van Lingenthal. Geschichte des
griechisch-romischen Rechts, SS. 16-17; он же. Wissenschaft und
Recht fur das Heer vom 6. bis zum Anfang des 10. Jahrhunderts. -
Byzantinische Zeitschrift, Bd. III, 1894, SS. 447-449.
[+53] Ш. Диль и Коллине поддерживают точку зрения, что эти три
закона были результатом законодательной деятельности Исаврийской
династии (Cambridge Medieval History, vol. IV, pp. 4-5,
708-710). Однако во введении к этому же тому (р. XIII) Дж. Б.
Бьюри утверждает, что, согласно его точке зрения, после
исследований Эшбернера такой взгляд неправомерен по меньшей мере
в том, что касается первых двух кодексов.
[+54] G. Finlay. History of the Byzantine Empire from DCXIV to
MLVII. Edinbourgh, London, 1856; ed. H. F. Tozer. Oxford, 1877,
vol. II, p. 29.
[+55] H. Gelzer. Die Genesis der byzantinischen
Themenverfassung. Leipzig, 1899, S. 75.
[+56] Ф. И. Успенский. История Византийской империи. СПб., 1914,
т. 1, с. 812; Л., 1927, т. II, с. 55-56.
[+57] Арабский текст Ибн-Хордазбеха с французским переводом см.
в следующем издании: М. J. de Goeje. Bibliotheca Geographicorum
Arabicorum. Leiden, 1889, vol. VI, pp. 77 ff. См. также: H.
Gelzer. Die Genesis der byzantinischen Themenverfassung.
Leipzig, 1899, S. 82 ff; Е. W. Brooks. Arabic Lists of Byzantine
Themes. - JHS, vol. XXI, 1901, p. 67ff. См. также список
византийских фем в персидской географии конца IX века: Hudud
al-Alam. The Regions of the World. A Persian Geography 372 A. H.
- 982 A. D. Trans. V. Minorsky, pp. 156-158; 421- 422.
[+58] De Thematibus, 28.
[+59] Theophanes Continuatus. Historia. Bonn. ed., p. 6.
[+60] См.: Ю. А. Кулаковский. История Византии, т. III, с.
338-339; Е. Stein. Ein Kapitel vom persischen und vom
byzantinischen Staate. - Byzantinisch-neugriechische Jahrbucher,
Bd. 1, 1920, SS. 75-77; G. Ostro-gorsky. Ober die vermeintliche
Reformtatigkeit der Isaurier. - Byzantinische Zeitschrift, Bd.
XXX, 1929-1930, S. 397; G. Ostrogorsky. Geschichte des
byzantinischen Staates. Munchen, 1940, S. 105, Anm. 4; Ch.
Diehl, G. Marcais. Le Monde oriental... Paris, 1936, p. 256.
[+61] Theophanes. Chronographia, ed. C. de Boor, p. 410. См.: F.
Dolger. Corpus der griechischen Urkunden des Mittelalters und
der neueren Zeit. Regesten 1. Regesten der Kaiserurkunden des
ostromischen Reiches. Munchen, Berlin, 1924, Bd. I, S. 36, Num.
300; E. Stein. - Byzantinische Zeitschrift, Bd. XXIX, 1930, S.
355.
[+62] A. Van Millingen. Byzantine Constantinople, the Walls of
the City and Adjoining Historical Sites. London, 1899, p. 98-99,
а также иллюстрации между этими страницами.
Примечания научного редактора
[*1] Приводим здесь для сравнения формулировку значения битвы
при Пуатье по русскому изданию 1917 года: "Через четырнадцать
лет, а именно в 732 году, на западе Карл Мартелл оказал подобную
же услугу Западной Европе поражением испанских арабов около
Пуатье. Продвижение арабов в Западную Европу было в первой
половине VIII века остановлено". Сопоставление здесь идет с
поражением арабов при Константинополе. От себя хотелось бы
добавить, что оба события представляются сопоставимыми по
значению.
[*2] В соответствующем месте русской версии (с. 229) есть одна
фраза, которая не была затем включена А. А. Васильевым в
последующие издания: "Конечно, и последнее рассуждение не решает
вопроса".
[*3] Уже после смерти А. А. Васильева лично Е. Э. Липшиц, или же
при ее участии, было опубликовано несколько работ, в которых все
вопросы, так или иначе связанные с Земледельческим законом и в
целом с историко-правовым развитием Византии, получили
дальнейшее развитие. См.: Е. Э. Липшиц. Право и суд в Византии в
IV-VIII вв. Л., 1976; Законодательство и юриспруденция в
Византии в IX-XI вв. Историко-юридические этюды. Л., 1981;
Византийский Земледельческий закон. Текст, исследование,
комментарий подготовили Е. Э. Липшиц, И. П. Медведев, Е. К.
Пиотровская. Под ред. И. П. Медведева. Л., 1984. Со временем
взгляды Е. Э. Липшиц изменились, и в 1976 г. она писала, что
Земледельческий закон издан, скорее всего одновременно с
Эклогой, то есть в двадцатых годах VIII века (Право и суд... с.
201-202). И. П. Медведев, подводя итоги изучения
Земледельческого закона, писал о весьма вероятном южноиталийском
происхождении закона (Византийский Земледельческий закон, с.
24-25). Е. Э. Липшиц в комментариях к изданию Земледельческого
закона писала о том, что первоначальный текст памятника может
восходить к середине VI в. (Византийский Земледельческий закон,
с. 140-141). Сперва это была скорее всего компиляция, сделанная
для нужд частного лица. Очевидная многослойность памятника и
включение его текста в качестве приложения в рукописи Эклоги
свидетельствуют, во-первых, о развитии памятника с течением
времени и, во-вторых, об официальном признании Земледельческого
закона в качестве общеимперского и придании его тексту
окончательной редакции в начале VIII в. Таковы в настоящее время
основные итоги изучения этого памятника.
[*4] Отмеченное выше, в прим. *3, новое критическое издание
Земледельческого закона содержит не только греческий текст, но и
критическое издание славяно-русской версии закона (Византийский
Земледельческий закон... с. 190-269) с историей изучения (с.
190-197), анализом рукописной традиции (с. 198-232), текстом с
параллельным переводом (с. 233-264) и указателем слов
древнерусской редакции (с, 265-269).
[*5] В соответствующем месте русской версии (с. 232) есть
уточнение о роли дисциплины в армии Льва III, не включенное А.
А. Васильевым в последующие издания: "и отчасти благодаря
которой он смог с честью выйти из тяжелых условий, создавшихся в
империи в момент вступления его на престол".
[*6] Гораздо более взвешенный взгляд современных русских
исследователей о Земледельческом законе и его эволюции отмечен
выше (прим. *3). См. также: В. В. Кучма. NomoV stratiwtikoV. К
вопросу о связи трех памятников византийского военного права. -
ВВ, т. 32, 1971, с. 276-285. Данная статья содержит также
перевод на русский язык Военного закона.
[*7] В соответствующем месте русской версии (с. 233) есть целый
абзац, не включенный А. А. Васильевым в последующие издания: "Из
вышеизложенного видно, что достоверными внутренними делами Льва
III могут быть признаны Эклога, введение некоторых податей и
исправление столичных стен. Что же касается до остальных трех
законов, земледельческого, морского и военного, а также до
завершения фемной организации, то эти явления внутренней жизни
империи могут лишь с некоторым вероятием быть отнесены ко
времени Льва III или вообще к VIII веку. Дальнейшая разработка
этих вопросов заставит, может быть, отказаться, по крайней мере
по отношению к некоторым из них, и от этой вероятности".
Религиозные противоречия первого периода иконоборчества
История иконоборческого [*8] движения делится на два периода:
первый период продолжался с 726 по 780 год и официально
закончился седьмым Вселенским собором 787 года; второй период
продолжался с 813 по 843 год и закончился так называемым
Восстановлением Православия.
Изучение иконоборческой эпохи представляет очень большие
затруднения из-за состояния источников. Все сочинения
иконоборцев, акты императоров, деяния иконоборческих соборов
753-754 и 815 годов, богословские иконоборческие трактаты и т.
д., были уничтожены восторжествовавшими иконопочитателями.
Остатки иконоборческой литературы известны нам из отрывков,
помещенных в творениях иконопочитателей в целях их опровержения.
Определения иконоборческого собора 753-754 гг., например,
сохранились в деяниях седьмого Вселенского собора. Определения
собора 815 года сравнительно недавно были открыты в одном из
трактатов патриарха Никифора. Немало отрывков иконоборческой
литературы заключается в полемических и богословских трактатах
иконопочитателей. Особенно важное значение в этом смысле имеют
три знаменитых "Слова против порицающих святые иконы" известного
богослова, полемиста и песнопевца Иоанна Дамаскина, современника
двух первых императоров-иконоборцев. Таким образом, дошедшие до
нас источники об иконоборстве имеют тенденциозный, враждебный
иконоборцам характер, вследствие чего и значение этого периода
оценивалось учеными по-разному и нередко неправильно.
Прежде всего, поднимался вопрос о причинах на первый взгляд не
совсем понятного для VII-VIII веков движения против икон,
продолжавшегося с некоторым промежутком более ста лет и имевшего
для империи очень серьезные последствия. Одни исследователи
видели в политике императоров-иконоборцев религиозные причины,
другие - причины политические. Думали, что император Лев III
решил уничтожить иконы, надеясь этой мерой удалить одну из
главных преград для сближения христиан с иудеями и мусульманами,
отрицательно относившимися к иконам, и этим самым облегчить их
подчинение империи. Особое внимание на иконоборческий период
обратил известный нам греческий историк Папарригопуло, с
тенденциозным взглядом которого на Эклогу мы уже знакомы. В его
представлении неправильно называть данную эпоху иконоборческой,
так как подобное определение неполно; параллельно с религиозной
реформой, осуждавшей иконы, запрещавшей мощи, уменьшившей число
монастырей и вместе с тем не коснувшейся основных догматов
христианской веры, производилась реформа социальная и
политическая; имелось в виду изъять народное образование из рук
клира. Императоры-иконоборцы действовали не по личным или
династическим капризам, а после зрелого и долгого размышления, с
полным разумением общественных нужд и требований общественного
мнения. На стороне их стояли наиболее просвещенная часть
общества, большинство высшего духовенства и войско; конечную же
неудачу иконоборческой реформы надо объяснять тем, что много
оставалось еще ревнителей прежней крайней набожности, бывших
противниками реформы, а именно - простой народ, женщины и
многочисленные монахи; да и сам Лев III не сумел воспитать
общество в новом духе. [+63] Таковы вкратце взгляды
Папарригопуло по поводу этой эпохи. Греческий историк,
безусловно, переоценил реформаторскую деятельность императоров
VIII века, называя ее замечательной попыткой революции
социальной, политической и религиозной, но значение его трудов
заключается в том, что он первый обратил внимание на сложность и
важность иконоборческой эпохи и заставил других внимательнее к
ней относиться. Были такие, кто видели в иконоборческой политике
императоров религиозные и политические интересы с преобладанием
последних; желая быть единым полновластным государем во всех
сторонах жизни империи, Лев III надеялся при помощи запрещения
иконопочитания вырвать народ из-под сильного влияния церкви, для
которой иконы служили одним из главных оснований влияния, и этим
самым иметь возможность властвовать над объединенным и в
религиозном отношении народом. Итак, религиозная жизнь страны
должна была подчиниться
иконоборческой политике государей, для которых последняя была
одним из средств к достижению их политических идеалов,
"окруженных, - по словам историка, - сиянием религиозного
(реформаторского) рвения". [+64] В новейшее время ученые
(например, француз A. Lombard) видят в иконоборчестве чисто
религиозную реформу, имевшую целью остановить "успехи
поднимавшего голову язычества" в форме неумеренного
иконопочитания и "возвратить христианской религии ее
первоначальную чистоту", причем религиозная реформа развивалась
параллельно с реформой политической, имея отличную от последней
историю. [+65] Наконец, французский византинист L. Brehier
обратил особое внимание на то, что иконоборчество заключает в
себе два различных вопроса: во-первых, обычно трактуемый вопрос
о почитании икон и, во-вторых, вопрос о законности религиозного
искусства - позволено ли пользоваться искусством для изображения
сверхчувственного мира, можно ли художнику изображать святых,
Богоматерь и Спасителя? Другими словами, французский ученый
выдвинул вопрос о влиянии иконоборства на византийское
искусство. [+66] Наконец, К. Н. Успенский переводил внимание с
иконоборчества на политику правительства против усиления и
возрастания монастырского землевладения. Он писал: "Как мы
увидим впоследствии, выступления правительства Льва III с самого
начала и в своей основной сущности были направлены против
монастырей, занявших в империи к VIII в. ненормальное положение.
Оно и не носило в своей основе религиозного характера. Но
гонимому монашеству, носителям монастырского феодализма, было
именно чрезвычайно выгодно перетянуть дело на богословскую
основу, попытаться в деятельности правительства обнаружить
богоотступничество и ересь, чтобы дискредитировать его,
подорвать к нему доверие со стороны общества. Таким образом,
здесь всегда искусно замаскирована суть дела и ее приходится
разыскивать с большим трудом". [+67]
[+67] [*9]
Ввиду этих разнообразных мнений очевидно, что иконоборческое
движение было очень сложным явлением и, к сожалению, состояние
источников до сих пор препятствует его прояснению. [+68] [*10]
Прежде всего интересно отметить, что все императоры-иконоборцы
были родом с Востока: Лев III и его династия были исаврийцами
или, может быть, сирийцами; возобновителями иконоборства в IX
веке были Лев V из армян и, наконец, Михаил II и его сын Феофил,
родом из Фригии, т. е. одной из внутренних областей Малой Азии.
Если же мы обратимся к восстановителям иконопочитания, то увидим
следующее: во-первых, оба раза восстанавливали иконопочитание
женщины, Ирина и Феодора; во-вторых, родом они были: Ирина -
гречанка из Афин, Феодора - из Пафлагонии, малоазиатской области
на берегу Черного моря, рядом с Вифинией, недалеко от столицы, -
одним словом, не внутри полуострова. Указанная особенность в
происхождении иконоборческих государей не может быть объяснена
случайностью, и их восточное происхождение поможет лучше понять
как их роль в движении, так и саму суть последнего.
Восстановительницы же иконопочитания были родом из других
областей.
Иконоборчество VIII и IX веков не было явлением совершенно новым
и неожиданным; оно уже раньше пережило длительную эволюцию.
Христианское искусство, изображавшее человеческие фигуры, было
ли то в форме мозаики, фрески, скульптуры или резьбы, давно уже
смущало многих истинно верующих людей, напоминая им об
отвергнутом язычестве. В самом начале IV века один из испанских
соборов постановил, что "не должно быть рисунков (picturas) в
церкви, чтобы на стенах не изображалось то, что почитается и
чему поклоняются" (ne quod colitur et adoratur in parietibus
depingatur). [+69]
Когда же в IV веке христианство получило право на законное
существование, а в конце того же века сделалось государственной
религией, церкви стали украшаться иконами. IV и V века считаются
временем, когда иконоупотребление в церкви утвердилось и
распространилось. Но тем не менее смущение продолжалось.
Церковный историк IV века Евсевий Кесарийский называет почитание
изображений Иисуса Христа и апостолов Петра и Павла "языческим
обычаем". [+70] Также в IV веке Епифаний Кипрский писал в одном
из своих писем, что он разорвал на куски церковную завесу
(velum) с изображением Христа, или одного из святых, так как
"оно оскверняло церковь". [+71] В V веке один сирийский епископ,
еще до своего посвящения в этот сан, учил не признавать иконы. В
VI веке в Антиохии было настоящее возмущение, направленное
против почитания икон, а в Эдессе возмутившиеся солдаты бросали
каменьями в чудотворную икону Христа. Известны примеры нападения
на иконы и их уничтожения в VII веке. Из примеров в Западной
Европе интересно письмо папы Григория I Великого в конце VI века
к епископу Массилии (Марселя), который приказал в
подведомственных ему церквах разбить и выбросить иконы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
a 1018 p. 256 et note 23.
[+42] W. Ashburner. The Farmer's Law. - JHS, vol. XXX, 1910, p.
84; vol. XXXII, 1912, pp. 68-83. Издание текста: С. Ferrini.
Edizione critica del nomoV gewrgikoV.- Byzantinische
Zeitschrift, Bd. VII, 1898, SS. 558- 571. Перепечатано в изд.:
Opera di Contrado Ferrini. Milano, 1929, vol. I, PP. 375-395.
(Более позднее издание текста закона указано в прим. * на стр.
329. - Науч. ред.)
[+43] В. Н. Златарски. История на българската държава през
сродните векове. София, 1918, т. 1, с. 197-200.
[+44] См. весьма интересные главы по этому вопросу в двух
книгах, которые практически неизвестны европейским и
американским исследователям: К. Н. Успенский. Очерки истории
Византии. М., 1917, с. 162- 182; А. П. Рудаков. Очерки
византийской культуры по данным греческой агиографии. М., 1917,
с. 176-198. См. также: Г. Вернадский. Заметки о крестьянской
общине в Византии. - Ученые записки Русской учебной коллегии в
Праге, т. 1, ч. 2, 1924, с. 81-97. Вернадский не был знаком с
двумя предшествующими работами. См. также: N. A. Constantinescu.
Reforme sociale ou reforme fiscale. - Bulletin de la section
historique de l'Academie roumaine, vol. XI, 1924, pp. 95-96.
[+45] G. Vernadsky. Sur les origines de la Loi agraire
byzantine. - Byzantion, vol. П, 1926, pp. 178-179.
[+46] W. Ashburner. The Farmer's Law. -JHS, vol. XXXII, 1912, p.
71.
[+47] W. Ashburner. The Rhodian Sea Law. Oxford, 1909, pp.
LXVIII, LXXVIII, CXIII. (Есть русский перевод: М. Я. Сюзюмов.
Морской Закон. - Античная древность и средние века. Свердловск,
1969, вып. 6. - Науч. ред.)
[+48] По поводу этого свода законов эпохи Македонской династии
см. подробно следующую главу.
[+49] W. Ashburner. Rhodian Sea Law. Oxford, 1909, pp. СХП, СХ1П.
[+50] Там же, pp. СХП, CXIV.
[+51] См. весьма обстоятельную статью по поводу родосского
морского закона, написанную X. Креллером: Н. Kreller. Lex
Rhodia. Untersuchungen zur Quellengeschichte des romischen
Seerechtes. - Zeitschrift fur das Gesarnte Handelrecht und
Konkursrecht, Bd. XXV, 1921, SS. 257-367.
[+52] См.: Zacharia van Lingenthal. Geschichte des
griechisch-romischen Rechts, SS. 16-17; он же. Wissenschaft und
Recht fur das Heer vom 6. bis zum Anfang des 10. Jahrhunderts. -
Byzantinische Zeitschrift, Bd. III, 1894, SS. 447-449.
[+53] Ш. Диль и Коллине поддерживают точку зрения, что эти три
закона были результатом законодательной деятельности Исаврийской
династии (Cambridge Medieval History, vol. IV, pp. 4-5,
708-710). Однако во введении к этому же тому (р. XIII) Дж. Б.
Бьюри утверждает, что, согласно его точке зрения, после
исследований Эшбернера такой взгляд неправомерен по меньшей мере
в том, что касается первых двух кодексов.
[+54] G. Finlay. History of the Byzantine Empire from DCXIV to
MLVII. Edinbourgh, London, 1856; ed. H. F. Tozer. Oxford, 1877,
vol. II, p. 29.
[+55] H. Gelzer. Die Genesis der byzantinischen
Themenverfassung. Leipzig, 1899, S. 75.
[+56] Ф. И. Успенский. История Византийской империи. СПб., 1914,
т. 1, с. 812; Л., 1927, т. II, с. 55-56.
[+57] Арабский текст Ибн-Хордазбеха с французским переводом см.
в следующем издании: М. J. de Goeje. Bibliotheca Geographicorum
Arabicorum. Leiden, 1889, vol. VI, pp. 77 ff. См. также: H.
Gelzer. Die Genesis der byzantinischen Themenverfassung.
Leipzig, 1899, S. 82 ff; Е. W. Brooks. Arabic Lists of Byzantine
Themes. - JHS, vol. XXI, 1901, p. 67ff. См. также список
византийских фем в персидской географии конца IX века: Hudud
al-Alam. The Regions of the World. A Persian Geography 372 A. H.
- 982 A. D. Trans. V. Minorsky, pp. 156-158; 421- 422.
[+58] De Thematibus, 28.
[+59] Theophanes Continuatus. Historia. Bonn. ed., p. 6.
[+60] См.: Ю. А. Кулаковский. История Византии, т. III, с.
338-339; Е. Stein. Ein Kapitel vom persischen und vom
byzantinischen Staate. - Byzantinisch-neugriechische Jahrbucher,
Bd. 1, 1920, SS. 75-77; G. Ostro-gorsky. Ober die vermeintliche
Reformtatigkeit der Isaurier. - Byzantinische Zeitschrift, Bd.
XXX, 1929-1930, S. 397; G. Ostrogorsky. Geschichte des
byzantinischen Staates. Munchen, 1940, S. 105, Anm. 4; Ch.
Diehl, G. Marcais. Le Monde oriental... Paris, 1936, p. 256.
[+61] Theophanes. Chronographia, ed. C. de Boor, p. 410. См.: F.
Dolger. Corpus der griechischen Urkunden des Mittelalters und
der neueren Zeit. Regesten 1. Regesten der Kaiserurkunden des
ostromischen Reiches. Munchen, Berlin, 1924, Bd. I, S. 36, Num.
300; E. Stein. - Byzantinische Zeitschrift, Bd. XXIX, 1930, S.
355.
[+62] A. Van Millingen. Byzantine Constantinople, the Walls of
the City and Adjoining Historical Sites. London, 1899, p. 98-99,
а также иллюстрации между этими страницами.
Примечания научного редактора
[*1] Приводим здесь для сравнения формулировку значения битвы
при Пуатье по русскому изданию 1917 года: "Через четырнадцать
лет, а именно в 732 году, на западе Карл Мартелл оказал подобную
же услугу Западной Европе поражением испанских арабов около
Пуатье. Продвижение арабов в Западную Европу было в первой
половине VIII века остановлено". Сопоставление здесь идет с
поражением арабов при Константинополе. От себя хотелось бы
добавить, что оба события представляются сопоставимыми по
значению.
[*2] В соответствующем месте русской версии (с. 229) есть одна
фраза, которая не была затем включена А. А. Васильевым в
последующие издания: "Конечно, и последнее рассуждение не решает
вопроса".
[*3] Уже после смерти А. А. Васильева лично Е. Э. Липшиц, или же
при ее участии, было опубликовано несколько работ, в которых все
вопросы, так или иначе связанные с Земледельческим законом и в
целом с историко-правовым развитием Византии, получили
дальнейшее развитие. См.: Е. Э. Липшиц. Право и суд в Византии в
IV-VIII вв. Л., 1976; Законодательство и юриспруденция в
Византии в IX-XI вв. Историко-юридические этюды. Л., 1981;
Византийский Земледельческий закон. Текст, исследование,
комментарий подготовили Е. Э. Липшиц, И. П. Медведев, Е. К.
Пиотровская. Под ред. И. П. Медведева. Л., 1984. Со временем
взгляды Е. Э. Липшиц изменились, и в 1976 г. она писала, что
Земледельческий закон издан, скорее всего одновременно с
Эклогой, то есть в двадцатых годах VIII века (Право и суд... с.
201-202). И. П. Медведев, подводя итоги изучения
Земледельческого закона, писал о весьма вероятном южноиталийском
происхождении закона (Византийский Земледельческий закон, с.
24-25). Е. Э. Липшиц в комментариях к изданию Земледельческого
закона писала о том, что первоначальный текст памятника может
восходить к середине VI в. (Византийский Земледельческий закон,
с. 140-141). Сперва это была скорее всего компиляция, сделанная
для нужд частного лица. Очевидная многослойность памятника и
включение его текста в качестве приложения в рукописи Эклоги
свидетельствуют, во-первых, о развитии памятника с течением
времени и, во-вторых, об официальном признании Земледельческого
закона в качестве общеимперского и придании его тексту
окончательной редакции в начале VIII в. Таковы в настоящее время
основные итоги изучения этого памятника.
[*4] Отмеченное выше, в прим. *3, новое критическое издание
Земледельческого закона содержит не только греческий текст, но и
критическое издание славяно-русской версии закона (Византийский
Земледельческий закон... с. 190-269) с историей изучения (с.
190-197), анализом рукописной традиции (с. 198-232), текстом с
параллельным переводом (с. 233-264) и указателем слов
древнерусской редакции (с, 265-269).
[*5] В соответствующем месте русской версии (с. 232) есть
уточнение о роли дисциплины в армии Льва III, не включенное А.
А. Васильевым в последующие издания: "и отчасти благодаря
которой он смог с честью выйти из тяжелых условий, создавшихся в
империи в момент вступления его на престол".
[*6] Гораздо более взвешенный взгляд современных русских
исследователей о Земледельческом законе и его эволюции отмечен
выше (прим. *3). См. также: В. В. Кучма. NomoV stratiwtikoV. К
вопросу о связи трех памятников византийского военного права. -
ВВ, т. 32, 1971, с. 276-285. Данная статья содержит также
перевод на русский язык Военного закона.
[*7] В соответствующем месте русской версии (с. 233) есть целый
абзац, не включенный А. А. Васильевым в последующие издания: "Из
вышеизложенного видно, что достоверными внутренними делами Льва
III могут быть признаны Эклога, введение некоторых податей и
исправление столичных стен. Что же касается до остальных трех
законов, земледельческого, морского и военного, а также до
завершения фемной организации, то эти явления внутренней жизни
империи могут лишь с некоторым вероятием быть отнесены ко
времени Льва III или вообще к VIII веку. Дальнейшая разработка
этих вопросов заставит, может быть, отказаться, по крайней мере
по отношению к некоторым из них, и от этой вероятности".
Религиозные противоречия первого периода иконоборчества
История иконоборческого [*8] движения делится на два периода:
первый период продолжался с 726 по 780 год и официально
закончился седьмым Вселенским собором 787 года; второй период
продолжался с 813 по 843 год и закончился так называемым
Восстановлением Православия.
Изучение иконоборческой эпохи представляет очень большие
затруднения из-за состояния источников. Все сочинения
иконоборцев, акты императоров, деяния иконоборческих соборов
753-754 и 815 годов, богословские иконоборческие трактаты и т.
д., были уничтожены восторжествовавшими иконопочитателями.
Остатки иконоборческой литературы известны нам из отрывков,
помещенных в творениях иконопочитателей в целях их опровержения.
Определения иконоборческого собора 753-754 гг., например,
сохранились в деяниях седьмого Вселенского собора. Определения
собора 815 года сравнительно недавно были открыты в одном из
трактатов патриарха Никифора. Немало отрывков иконоборческой
литературы заключается в полемических и богословских трактатах
иконопочитателей. Особенно важное значение в этом смысле имеют
три знаменитых "Слова против порицающих святые иконы" известного
богослова, полемиста и песнопевца Иоанна Дамаскина, современника
двух первых императоров-иконоборцев. Таким образом, дошедшие до
нас источники об иконоборстве имеют тенденциозный, враждебный
иконоборцам характер, вследствие чего и значение этого периода
оценивалось учеными по-разному и нередко неправильно.
Прежде всего, поднимался вопрос о причинах на первый взгляд не
совсем понятного для VII-VIII веков движения против икон,
продолжавшегося с некоторым промежутком более ста лет и имевшего
для империи очень серьезные последствия. Одни исследователи
видели в политике императоров-иконоборцев религиозные причины,
другие - причины политические. Думали, что император Лев III
решил уничтожить иконы, надеясь этой мерой удалить одну из
главных преград для сближения христиан с иудеями и мусульманами,
отрицательно относившимися к иконам, и этим самым облегчить их
подчинение империи. Особое внимание на иконоборческий период
обратил известный нам греческий историк Папарригопуло, с
тенденциозным взглядом которого на Эклогу мы уже знакомы. В его
представлении неправильно называть данную эпоху иконоборческой,
так как подобное определение неполно; параллельно с религиозной
реформой, осуждавшей иконы, запрещавшей мощи, уменьшившей число
монастырей и вместе с тем не коснувшейся основных догматов
христианской веры, производилась реформа социальная и
политическая; имелось в виду изъять народное образование из рук
клира. Императоры-иконоборцы действовали не по личным или
династическим капризам, а после зрелого и долгого размышления, с
полным разумением общественных нужд и требований общественного
мнения. На стороне их стояли наиболее просвещенная часть
общества, большинство высшего духовенства и войско; конечную же
неудачу иконоборческой реформы надо объяснять тем, что много
оставалось еще ревнителей прежней крайней набожности, бывших
противниками реформы, а именно - простой народ, женщины и
многочисленные монахи; да и сам Лев III не сумел воспитать
общество в новом духе. [+63] Таковы вкратце взгляды
Папарригопуло по поводу этой эпохи. Греческий историк,
безусловно, переоценил реформаторскую деятельность императоров
VIII века, называя ее замечательной попыткой революции
социальной, политической и религиозной, но значение его трудов
заключается в том, что он первый обратил внимание на сложность и
важность иконоборческой эпохи и заставил других внимательнее к
ней относиться. Были такие, кто видели в иконоборческой политике
императоров религиозные и политические интересы с преобладанием
последних; желая быть единым полновластным государем во всех
сторонах жизни империи, Лев III надеялся при помощи запрещения
иконопочитания вырвать народ из-под сильного влияния церкви, для
которой иконы служили одним из главных оснований влияния, и этим
самым иметь возможность властвовать над объединенным и в
религиозном отношении народом. Итак, религиозная жизнь страны
должна была подчиниться
иконоборческой политике государей, для которых последняя была
одним из средств к достижению их политических идеалов,
"окруженных, - по словам историка, - сиянием религиозного
(реформаторского) рвения". [+64] В новейшее время ученые
(например, француз A. Lombard) видят в иконоборчестве чисто
религиозную реформу, имевшую целью остановить "успехи
поднимавшего голову язычества" в форме неумеренного
иконопочитания и "возвратить христианской религии ее
первоначальную чистоту", причем религиозная реформа развивалась
параллельно с реформой политической, имея отличную от последней
историю. [+65] Наконец, французский византинист L. Brehier
обратил особое внимание на то, что иконоборчество заключает в
себе два различных вопроса: во-первых, обычно трактуемый вопрос
о почитании икон и, во-вторых, вопрос о законности религиозного
искусства - позволено ли пользоваться искусством для изображения
сверхчувственного мира, можно ли художнику изображать святых,
Богоматерь и Спасителя? Другими словами, французский ученый
выдвинул вопрос о влиянии иконоборства на византийское
искусство. [+66] Наконец, К. Н. Успенский переводил внимание с
иконоборчества на политику правительства против усиления и
возрастания монастырского землевладения. Он писал: "Как мы
увидим впоследствии, выступления правительства Льва III с самого
начала и в своей основной сущности были направлены против
монастырей, занявших в империи к VIII в. ненормальное положение.
Оно и не носило в своей основе религиозного характера. Но
гонимому монашеству, носителям монастырского феодализма, было
именно чрезвычайно выгодно перетянуть дело на богословскую
основу, попытаться в деятельности правительства обнаружить
богоотступничество и ересь, чтобы дискредитировать его,
подорвать к нему доверие со стороны общества. Таким образом,
здесь всегда искусно замаскирована суть дела и ее приходится
разыскивать с большим трудом". [+67]
[+67] [*9]
Ввиду этих разнообразных мнений очевидно, что иконоборческое
движение было очень сложным явлением и, к сожалению, состояние
источников до сих пор препятствует его прояснению. [+68] [*10]
Прежде всего интересно отметить, что все императоры-иконоборцы
были родом с Востока: Лев III и его династия были исаврийцами
или, может быть, сирийцами; возобновителями иконоборства в IX
веке были Лев V из армян и, наконец, Михаил II и его сын Феофил,
родом из Фригии, т. е. одной из внутренних областей Малой Азии.
Если же мы обратимся к восстановителям иконопочитания, то увидим
следующее: во-первых, оба раза восстанавливали иконопочитание
женщины, Ирина и Феодора; во-вторых, родом они были: Ирина -
гречанка из Афин, Феодора - из Пафлагонии, малоазиатской области
на берегу Черного моря, рядом с Вифинией, недалеко от столицы, -
одним словом, не внутри полуострова. Указанная особенность в
происхождении иконоборческих государей не может быть объяснена
случайностью, и их восточное происхождение поможет лучше понять
как их роль в движении, так и саму суть последнего.
Восстановительницы же иконопочитания были родом из других
областей.
Иконоборчество VIII и IX веков не было явлением совершенно новым
и неожиданным; оно уже раньше пережило длительную эволюцию.
Христианское искусство, изображавшее человеческие фигуры, было
ли то в форме мозаики, фрески, скульптуры или резьбы, давно уже
смущало многих истинно верующих людей, напоминая им об
отвергнутом язычестве. В самом начале IV века один из испанских
соборов постановил, что "не должно быть рисунков (picturas) в
церкви, чтобы на стенах не изображалось то, что почитается и
чему поклоняются" (ne quod colitur et adoratur in parietibus
depingatur). [+69]
Когда же в IV веке христианство получило право на законное
существование, а в конце того же века сделалось государственной
религией, церкви стали украшаться иконами. IV и V века считаются
временем, когда иконоупотребление в церкви утвердилось и
распространилось. Но тем не менее смущение продолжалось.
Церковный историк IV века Евсевий Кесарийский называет почитание
изображений Иисуса Христа и апостолов Петра и Павла "языческим
обычаем". [+70] Также в IV веке Епифаний Кипрский писал в одном
из своих писем, что он разорвал на куски церковную завесу
(velum) с изображением Христа, или одного из святых, так как
"оно оскверняло церковь". [+71] В V веке один сирийский епископ,
еще до своего посвящения в этот сан, учил не признавать иконы. В
VI веке в Антиохии было настоящее возмущение, направленное
против почитания икон, а в Эдессе возмутившиеся солдаты бросали
каменьями в чудотворную икону Христа. Известны примеры нападения
на иконы и их уничтожения в VII веке. Из примеров в Западной
Европе интересно письмо папы Григория I Великого в конце VI века
к епископу Массилии (Марселя), который приказал в
подведомственных ему церквах разбить и выбросить иконы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73