Послевоенная разруха капитализма оказалась преодолена.
Поднялись новые поколения, не отведавшие ужасов империалистской бойни.
Результат таков, что сейчас буржуазия свободнее может располагать своей
военной машиной, чем пять-восемь лет тому назад.
Полевение рабочих масс в дальнейшем своем развитии несомненно снова усилит
их давление на буржуазное государство. Но это фактор обоюдо-острый. Именно
возрастающая опасность со стороны рабочих масс может на одном из дальнейших
этапов толкнуть буржуазию на решающие шаги, чтобы доказать, что она хозяин
в доме, и чтобы попытаться уничтожить главный очаг заразы, советскую
республику. Борьба с войной не решается давлением на правительство, а
только революционной борьбой за власть. "Пацифистское" действие классовой
борьбы пролетариата, как и реформистское ее действие, представляет только
побочный продукт революционной борьбы за власть, имеет относительную силу и
легко может перейти в свою противоположность, т. е. подтолкнуть буржуазию
на путь войны. Страх буржуазии перед рабочим движением, на который так
односторонне ссылается Радек, есть основная надежда всех социалпацифистов.
Но один лишь "страх" перед революцией не решает. Решает революция. Вот
почему Ленин говорил в 1905 году, что единственной гарантией от
монархической реставрации, а в 1918 году - от реставрации капитализма,
является не давление пролетариата, а его революционная победа в Европе. Это
единственно правильная постановка вопроса. Несмотря на длительный характер
"передышки", ленинская постановка сохраняет всю свою силу и сейчас. Не
иначе ставился этот вопрос и мною. В своих "Итогах и перспективах" я писал
в 1906 году:
"Именно страх перед восстанием пролетариата заставляет буржуазные партии,
вотирующие чудовищные суммы на военные расходы, торжественно
манифестировать в пользу мира, мечтать о международных примирительных
камерах, даже об организации Соединенных Штатов Европы - жалкая декламация,
которая не может, разумеется, устранить ни антагонизма государств, ни
вооруженных столкновений". ("Наша революция", "Итоги и перспективы", стр.
283).
Коренная ошибка VI-го Конгресса в том, что он, для спасения пацифистской и
национально-реформистской перспективы Сталина-Бухарина пустился на
революционно-технические рецепты против военной опасности, отделив борьбу
против войны от борьбы за власть.
Вдохновители VI-го Конгресса, по существу дела перепуганные пацифисты,
встревоженные строители социализма в отдельной стране, сделали попытку
увековечить "нейтрализацию" буржуазии при помощи усиленных методов
"давления". А так как они не могут не сознавать, что их предшествующее
руководство привело к поражению революции в ряде стран и отбросило
международный авангард пролетариата далеко назад, то они первым делом
поспешили разделаться с "заостренной формулировкой" марксизма, которая
соединяет неразрывно проблему войны с проблемой революции. Они превратили
борьбу против войны в самодовлеющую задачу. Чтоб национальные партии не
проспали решающего часа, они объявили военную опасность перманентной,
неотложной, немедленной. Все, что творится в мире, творится для войны.
Теперь уже не война есть орудие буржуазного режима, а буржуазный режим -
орудие войны. В результате борьба Коминтерна против войны превращается в
систему ритуальных формул, которые автоматически повторяются по всякому
поводу и выдыхаются, теряя действенную силу. Сталинский национальный
социализм имеет тенденцию превратить Коминтерн во вспомогательное орудие
"давления" на буржуазию. Именно этой тенденции, а не марксизму, помогает
Радек своей торопливой, неряшливой, непродуманной критикой. Потерявши
компас, он попал в чужую струю, которая может увлечь его к совсем другим
берегам.
Алма-Ата, октябрь 1928 г.
ЭПИЛОГ.
Предсказание или опасение, высказанное в заключительных строках предыдущей
главы, как известно, оправдалось в течение немногих месяцев. Критика
перманентной революции послужила Радеку лишь рычагом для отталкивания от
оппозиции. Вся наша работа свидетельствует, надеемся, что переход Радека в
лагерь Сталина не явился для нас неожиданностью. Но и в отступничестве есть
свои градации, свои степени унижения. В своем покаянном заявлении Радек
реабилитирует полностью политику Сталина в Китае. Это значит опуститься на
самое дно измены. Мне остается только привести здесь выдержку из моего
ответа на покаянное заявление Радека, Преображенского и Смилги, которое
является волчьим паспортом политического цинизма.
"Как полагается всем уважающим себя банкротам, тройка не могла, конечно, не
прикрыться перманентной революцией. От самого трагического во всей новейшей
истории опыта поражения оппортунизма - от китайской революции - тройка
капитулянтов отделывается дешевой клятвой насчет того, что она не имеет
ничего общего с теорией перманентной революции.
Радек и Смилга упорно отстаивали подчинение китайской компартии буржуазному
Гоминдану, притом, не только до переворота Чан-Кай-Ши, но и после этого
переворота. Преображенский бормотал что-то невнятное как и всегда в
вопросах политики. Замечательное дело: все те в рядах оппозиции, которые
отстаивали закабаление компартии Гоминдану, оказались капитулянтами. Ни на
одном из оппозиционеров, остающихся верными своему знамени, нет этого
пятна. А пятно заведомо позорное. Через три четверти века после выхода в
свет манифеста коммунистической партии, через четверть века после
возникновения партии большевиков, эти злополучные "марксисты" считали
возможным защищать пребывание коммунистов в клетке Гоминдана! В ответ на
мои обвинения Радек уже и тогда, совершенно как в нынешнем покаянном
письме, пугал "изоляцией" пролетариата от крестьянства в результате выхода
компартии из буржуазного Гоминдана. Незадолго до того, Радек называл
кантонское правительство крестьянско-рабочим, помогая Сталину замаскировать
закабаление пролетариата буржуазией. Чем прикрыться от этих позорных
действий, от последствий этой слепоты, этой тупости, этой измены марксизму?
Как чем? Обличением перманентной революции!
Радек, еще с февраля 1928 года начавший искать поводов для капитуляции,
немедленно присоединился к резолюции февральского пленума ИККИ 1928 года по
китайскому вопросу. Эта резолюция объявляла троцкистов ликвидаторами за то,
что они называли поражения поражениями и не соглашались победоносную
китайскую контр-революцию называть высшей стадией китайской революции. В
этой февральской резолюции был объявлен курс на вооруженное восстание и на
советы. Для человека, у которого есть мало-мальское политическое чутье,
изощренное революционным опытом, эта резолюция представлялась образцом
отвратительного и безответственного авантюризма. Радек к ней присоединился.
Преображенский подошел к делу не менее мудро, чем Радек, но с другого
конца. Китайская революция уже разбита, писал он, и притом надолго. Новая
революция придет не скоро. Стоит ли в таком случае ссориться с центристами
из-за Китая? На эту тему Преображенский рассылал обширные послания. Читая
их в Алма-Ата, я испытывал чувство стыда. Чему эти люди учились в школе
Ленина? спрашивал я себя десятки раз. Посылки Преображенского были прямо
противоположны посылкам Радека, но выводы были те же: они оба очень хотели,
чтоб Ярославский их братски обнял через посредство Меньжинского. О,
разумеется, для пользы революции. Это не карьеристы, нет, это не
карьеристы, - это просто беспомощные, идейно опустошенные люди.
Авантюристской резолюции февральского пленума ИККИ (1928 года) я тогда уже
противопоставил курс на мобилизацию китайских рабочих под лозунгами
демократии, в том числе и под лозунгом китайского учредительного собрания.
Но тут злополучная тройка ударилась в ультра-левизну: это было дешево и ни
к чему ее не обязывало. Лозунги демократии? Ни в каком случае. "Это грубая
ошибка Троцкого". Только китайские советы и - ни одного процента скидки.
Трудно придумать что-либо более нелепое, чем эта, с позволения сказать,
позиция. Лозунг советов для эпохи буржуазной реакции есть побрякушка, т. е.
издевательство над советами. Но даже в эпоху революции, т. е. в эпоху
прямого строительства советов, мы не снимали лозунгов демократии. Мы не
снимали этих лозунгов до тех пор, пока реальные советы, уже завладевшие
властью, не столкнулись на глазах массы с реальными учреждениями
демократии. Вот это на языке Ленина (а не мещанина Сталина и его попугаев)
и означает: не перепрыгивать через демократическую стадию в развитии
страны.
Вне демократической программы - учредительное собрание; восьмичасовой
рабочий день; конфискация земель; национальная независимость Китая; право
самоопределения входящих в его состав народностей и пр. - вне этой
демократической программы коммунистическая партия Китая связана по рукам и
по ногам и вынуждена пассивно очищать поле перед китайской
социал-демократией, которая может, при поддержке Сталина, Радека и
компании, занять ее место.
Итак: идя на буксире оппозиции, Радек все же прозевал самое важное в
китайской революции, ибо отстаивал подчинение компартии буржуазному
Гоминдану. Радек прозевал китайскую контр-революцию, поддерживая после
кантонской авантюры курс на вооруженное восстание. Радек перепрыгивает ныне
через период контр-революции и борьбы за демократию, отмахиваясь от задач
переходного периода абстрактнейшей идеей советов вне времени и
пространства. Зато Радек клянется, что он не имеет ничего общего с
перманентной революцией. Это отрадно. Это утешительно...
...Антимарксистская теория Сталина-Радека несет с собою измененное, но не
улучшенное повторение гоминдановского эксперимента для Китая, для Индии,
для всех стран Востока.
На основании всего опыта русских и китайских революций, на основании учения
Маркса и Ленина, продуманного в свете этих революций, оппозиция утверждает:
новая китайская революция может низвергнуть существующий режим и передать
власть народным массам только в форме диктатуры пролетариата;
демократическая диктатура пролетариата и крестьянства" - в противовес
диктатуре пролетариата, ведущего за собой крестьянство и осуществляющего
программу демократии - есть фикция, есть самообман или хуже того: керенщина
или гоминдановщина;
между режимом Керенского и Чан-Кай-Ши, с одной стороны, и диктатурой
пролетариата, с другой, нет и не может быть никакого среднего,
промежуточного революционного режима, а кто выдвигает его голую формулу,
тот постыдно обманывает рабочих Востока, подготовляя новые катастрофы.
Оппозиция говорит рабочим Востока: опустошенные внутрипартийными
махинациями капитулянты помогают Сталину сеять семя центризма, засорять
ваши глаза, затыкать ваши уши, затуманивать ваши головы. С одной стороны,
вас обессиливают перед лицом оголенной буржуазной диктатуры, запрещая вам
развернуть борьбу за демократию. С другой стороны, вам рисуют перспективу
какой-то спасительной, непролетарской диктатуры, помогая тем в дальнейшем
новым перевоплощениям Гоминдана, т. е. дальнейшим разгромом революции
рабочих и крестьян.
Такие проповедники являются изменниками. Учитесь не верить им, рабочие
Востока, учитесь презирать их, учитесь гнать их прочь из своих рядов!..."
ЧТО ЖЕ ТАКОЕ ПЕРМАНЕНТНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ?
(Основные положения).
Читатель, надеюсь, не будет возражать, если я, в заключение этой книжки,
попытаюсь, не боясь повторений, сжато формулировать главные свои выводы.
1. Теория перманентной революции требует сейчас со стороны всякого
марксиста самого внимательного к себе отношения, так как ходом классовой и
идейной борьбы вопрос полностью и окончательно выведен из области
воспоминаний о старых разногласиях внутри русских марксистов и превращен в
вопрос о характере, внутренних связях и методах международной революции
вообще.
2. В отношении стран с запоздалым буржуазным развитием, в частности,
колониальных и полуколониальных, теория перманентной революции означает,
что полное и действительное разрешение их демократических и
национально-освободительных задач мыслимо лишь через диктатуру
пролетариата, как вождя угнетенной нации, прежде всего ее крестьянских
масс.
3. Не только аграрный вопрос, но и национальный отводят крестьянству,
подавляющему большинству населения отсталых стран, исключительное место в
демократической революции. Без союза пролетариата с крестьянством задачи
демократической революции не могут быть не только разрешены, но даже
серьезно поставлены. Союз этих двух классов осуществим, однако, не иначе,
как в непримиримой борьбе против влияния национально-либеральной буржуазии.
4. Каковы бы ни были первые эпизодические этапы революции в отдельных
странах, осуществление революционного союза пролетариата и крестьянства
мыслимо только под политическим руководством пролетарского авангарда,
организованного в коммунистическую партию. Это значит, в свою очередь, что
победа демократической революции мыслима лишь через диктатуру пролетариата,
опирающегося на союз с крестьянством и разрешающего в первую голову задачи
демократической революции.
5. Взятый в исторической оценке старый лозунг большевизма: "демократическая
диктатура пролетариата и крестьянства" выражал именно охарактеризованное
выше соотношение пролетариата, крестьянства и либеральной буржуазии. Это
доказано опытом Октября. Но старая формула Ленина не предрешала заранее,
каковы окажутся политические взаимоотношения пролетариата и крестьянства
внутри революционного блока. Иными словами, формула сознательно допускала
известную алгебраичность, которая должна была уступить место более точным
арифметическим величинам в процессе исторического опыта. Этот последний
показал, однако, притом в условиях, исключающих какие бы то ни было
лже-толкования, что, как бы велика ни была революционная роль крестьянства,
она не может быть самостоятельной, ни, тем более, руководящей. Крестьянин
идет либо за рабочим, либо за буржуа. Это значит, что "демократическая
диктатура пролетариата и крестьянства" мыслима только, как диктатура
пролетариата, ведущего за собою крестьянские массы.
6. Демократическая диктатура пролетариата и крестьянства, в качестве
режима, отличного по своему классовому содержанию от диктатуры
пролетариата, была бы осуществима лишь в том случае, если бы осуществима
была самостоятельная революционная партия, выражающая интересы крестьянской
и вообще мелко-буржуазной демократии, - партия, способная, при том или
другом содействии пролетариата, овладеть властью и определять ее
революционную программу. Как свидетельствует опыт всей новой истории, и
особенно опыт России за последнюю четверть века, непреодолимым препятствием
на пути создания крестьянской партии является экономическая и политическая
несамостоятельность мелкой буржуазии и ее глубокая внутренняя
дифференциация, в силу которой верхние слои мелкой буржуазии
(крестьянства), во всех решительных случаях, особенно в войне и революции,
идут с крупной буржуазией, а низы - с пролетариатом, вынуждая тем самым
промежуточный слой делать выбор между крайними полюсами. Между керенщиной и
большевистской властью, между Гоминданом и диктатурой пролетариата - нет и
не может быть ничего промежуточного, т. е. никакой демократической
диктатуры рабочих и крестьян.
7. Стремление Коминтерна навязать ныне восточным странам лозунг
демократической диктатуры пролетариата и крестьянства, давно и окончательно
исчерпанный историей, может иметь только реакционное значение. Поскольку
этот лозунг противопоставляется лозунгу диктатуры пролетариата, он
политически содействует растворению пролетариата в мелко-буржуазных массах
и создает таким путем наиболее благоприятные условия для гегемонии
национальной буржуазии, следовательно, для краха демократической революции.
Включение этого лозунга в программу Коминтерна представляет собою прямую
измену марксизму и октябрьской традиции большевизма.
8. Диктатура пролетариата, поднявшегося к власти, в качестве вождя
демократической революции, неизбежно, и притом очень скоро, ставит перед
ним задачи, связанные с глубокими вторжениями в права буржуазной
собственности. Демократическая революция непосредственно переростает в
социалистическую, становясь тем самым перманентной революцией.
9. Завоевание власти пролетариатом не завершает революцию, а только
открывает ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166
Поднялись новые поколения, не отведавшие ужасов империалистской бойни.
Результат таков, что сейчас буржуазия свободнее может располагать своей
военной машиной, чем пять-восемь лет тому назад.
Полевение рабочих масс в дальнейшем своем развитии несомненно снова усилит
их давление на буржуазное государство. Но это фактор обоюдо-острый. Именно
возрастающая опасность со стороны рабочих масс может на одном из дальнейших
этапов толкнуть буржуазию на решающие шаги, чтобы доказать, что она хозяин
в доме, и чтобы попытаться уничтожить главный очаг заразы, советскую
республику. Борьба с войной не решается давлением на правительство, а
только революционной борьбой за власть. "Пацифистское" действие классовой
борьбы пролетариата, как и реформистское ее действие, представляет только
побочный продукт революционной борьбы за власть, имеет относительную силу и
легко может перейти в свою противоположность, т. е. подтолкнуть буржуазию
на путь войны. Страх буржуазии перед рабочим движением, на который так
односторонне ссылается Радек, есть основная надежда всех социалпацифистов.
Но один лишь "страх" перед революцией не решает. Решает революция. Вот
почему Ленин говорил в 1905 году, что единственной гарантией от
монархической реставрации, а в 1918 году - от реставрации капитализма,
является не давление пролетариата, а его революционная победа в Европе. Это
единственно правильная постановка вопроса. Несмотря на длительный характер
"передышки", ленинская постановка сохраняет всю свою силу и сейчас. Не
иначе ставился этот вопрос и мною. В своих "Итогах и перспективах" я писал
в 1906 году:
"Именно страх перед восстанием пролетариата заставляет буржуазные партии,
вотирующие чудовищные суммы на военные расходы, торжественно
манифестировать в пользу мира, мечтать о международных примирительных
камерах, даже об организации Соединенных Штатов Европы - жалкая декламация,
которая не может, разумеется, устранить ни антагонизма государств, ни
вооруженных столкновений". ("Наша революция", "Итоги и перспективы", стр.
283).
Коренная ошибка VI-го Конгресса в том, что он, для спасения пацифистской и
национально-реформистской перспективы Сталина-Бухарина пустился на
революционно-технические рецепты против военной опасности, отделив борьбу
против войны от борьбы за власть.
Вдохновители VI-го Конгресса, по существу дела перепуганные пацифисты,
встревоженные строители социализма в отдельной стране, сделали попытку
увековечить "нейтрализацию" буржуазии при помощи усиленных методов
"давления". А так как они не могут не сознавать, что их предшествующее
руководство привело к поражению революции в ряде стран и отбросило
международный авангард пролетариата далеко назад, то они первым делом
поспешили разделаться с "заостренной формулировкой" марксизма, которая
соединяет неразрывно проблему войны с проблемой революции. Они превратили
борьбу против войны в самодовлеющую задачу. Чтоб национальные партии не
проспали решающего часа, они объявили военную опасность перманентной,
неотложной, немедленной. Все, что творится в мире, творится для войны.
Теперь уже не война есть орудие буржуазного режима, а буржуазный режим -
орудие войны. В результате борьба Коминтерна против войны превращается в
систему ритуальных формул, которые автоматически повторяются по всякому
поводу и выдыхаются, теряя действенную силу. Сталинский национальный
социализм имеет тенденцию превратить Коминтерн во вспомогательное орудие
"давления" на буржуазию. Именно этой тенденции, а не марксизму, помогает
Радек своей торопливой, неряшливой, непродуманной критикой. Потерявши
компас, он попал в чужую струю, которая может увлечь его к совсем другим
берегам.
Алма-Ата, октябрь 1928 г.
ЭПИЛОГ.
Предсказание или опасение, высказанное в заключительных строках предыдущей
главы, как известно, оправдалось в течение немногих месяцев. Критика
перманентной революции послужила Радеку лишь рычагом для отталкивания от
оппозиции. Вся наша работа свидетельствует, надеемся, что переход Радека в
лагерь Сталина не явился для нас неожиданностью. Но и в отступничестве есть
свои градации, свои степени унижения. В своем покаянном заявлении Радек
реабилитирует полностью политику Сталина в Китае. Это значит опуститься на
самое дно измены. Мне остается только привести здесь выдержку из моего
ответа на покаянное заявление Радека, Преображенского и Смилги, которое
является волчьим паспортом политического цинизма.
"Как полагается всем уважающим себя банкротам, тройка не могла, конечно, не
прикрыться перманентной революцией. От самого трагического во всей новейшей
истории опыта поражения оппортунизма - от китайской революции - тройка
капитулянтов отделывается дешевой клятвой насчет того, что она не имеет
ничего общего с теорией перманентной революции.
Радек и Смилга упорно отстаивали подчинение китайской компартии буржуазному
Гоминдану, притом, не только до переворота Чан-Кай-Ши, но и после этого
переворота. Преображенский бормотал что-то невнятное как и всегда в
вопросах политики. Замечательное дело: все те в рядах оппозиции, которые
отстаивали закабаление компартии Гоминдану, оказались капитулянтами. Ни на
одном из оппозиционеров, остающихся верными своему знамени, нет этого
пятна. А пятно заведомо позорное. Через три четверти века после выхода в
свет манифеста коммунистической партии, через четверть века после
возникновения партии большевиков, эти злополучные "марксисты" считали
возможным защищать пребывание коммунистов в клетке Гоминдана! В ответ на
мои обвинения Радек уже и тогда, совершенно как в нынешнем покаянном
письме, пугал "изоляцией" пролетариата от крестьянства в результате выхода
компартии из буржуазного Гоминдана. Незадолго до того, Радек называл
кантонское правительство крестьянско-рабочим, помогая Сталину замаскировать
закабаление пролетариата буржуазией. Чем прикрыться от этих позорных
действий, от последствий этой слепоты, этой тупости, этой измены марксизму?
Как чем? Обличением перманентной революции!
Радек, еще с февраля 1928 года начавший искать поводов для капитуляции,
немедленно присоединился к резолюции февральского пленума ИККИ 1928 года по
китайскому вопросу. Эта резолюция объявляла троцкистов ликвидаторами за то,
что они называли поражения поражениями и не соглашались победоносную
китайскую контр-революцию называть высшей стадией китайской революции. В
этой февральской резолюции был объявлен курс на вооруженное восстание и на
советы. Для человека, у которого есть мало-мальское политическое чутье,
изощренное революционным опытом, эта резолюция представлялась образцом
отвратительного и безответственного авантюризма. Радек к ней присоединился.
Преображенский подошел к делу не менее мудро, чем Радек, но с другого
конца. Китайская революция уже разбита, писал он, и притом надолго. Новая
революция придет не скоро. Стоит ли в таком случае ссориться с центристами
из-за Китая? На эту тему Преображенский рассылал обширные послания. Читая
их в Алма-Ата, я испытывал чувство стыда. Чему эти люди учились в школе
Ленина? спрашивал я себя десятки раз. Посылки Преображенского были прямо
противоположны посылкам Радека, но выводы были те же: они оба очень хотели,
чтоб Ярославский их братски обнял через посредство Меньжинского. О,
разумеется, для пользы революции. Это не карьеристы, нет, это не
карьеристы, - это просто беспомощные, идейно опустошенные люди.
Авантюристской резолюции февральского пленума ИККИ (1928 года) я тогда уже
противопоставил курс на мобилизацию китайских рабочих под лозунгами
демократии, в том числе и под лозунгом китайского учредительного собрания.
Но тут злополучная тройка ударилась в ультра-левизну: это было дешево и ни
к чему ее не обязывало. Лозунги демократии? Ни в каком случае. "Это грубая
ошибка Троцкого". Только китайские советы и - ни одного процента скидки.
Трудно придумать что-либо более нелепое, чем эта, с позволения сказать,
позиция. Лозунг советов для эпохи буржуазной реакции есть побрякушка, т. е.
издевательство над советами. Но даже в эпоху революции, т. е. в эпоху
прямого строительства советов, мы не снимали лозунгов демократии. Мы не
снимали этих лозунгов до тех пор, пока реальные советы, уже завладевшие
властью, не столкнулись на глазах массы с реальными учреждениями
демократии. Вот это на языке Ленина (а не мещанина Сталина и его попугаев)
и означает: не перепрыгивать через демократическую стадию в развитии
страны.
Вне демократической программы - учредительное собрание; восьмичасовой
рабочий день; конфискация земель; национальная независимость Китая; право
самоопределения входящих в его состав народностей и пр. - вне этой
демократической программы коммунистическая партия Китая связана по рукам и
по ногам и вынуждена пассивно очищать поле перед китайской
социал-демократией, которая может, при поддержке Сталина, Радека и
компании, занять ее место.
Итак: идя на буксире оппозиции, Радек все же прозевал самое важное в
китайской революции, ибо отстаивал подчинение компартии буржуазному
Гоминдану. Радек прозевал китайскую контр-революцию, поддерживая после
кантонской авантюры курс на вооруженное восстание. Радек перепрыгивает ныне
через период контр-революции и борьбы за демократию, отмахиваясь от задач
переходного периода абстрактнейшей идеей советов вне времени и
пространства. Зато Радек клянется, что он не имеет ничего общего с
перманентной революцией. Это отрадно. Это утешительно...
...Антимарксистская теория Сталина-Радека несет с собою измененное, но не
улучшенное повторение гоминдановского эксперимента для Китая, для Индии,
для всех стран Востока.
На основании всего опыта русских и китайских революций, на основании учения
Маркса и Ленина, продуманного в свете этих революций, оппозиция утверждает:
новая китайская революция может низвергнуть существующий режим и передать
власть народным массам только в форме диктатуры пролетариата;
демократическая диктатура пролетариата и крестьянства" - в противовес
диктатуре пролетариата, ведущего за собой крестьянство и осуществляющего
программу демократии - есть фикция, есть самообман или хуже того: керенщина
или гоминдановщина;
между режимом Керенского и Чан-Кай-Ши, с одной стороны, и диктатурой
пролетариата, с другой, нет и не может быть никакого среднего,
промежуточного революционного режима, а кто выдвигает его голую формулу,
тот постыдно обманывает рабочих Востока, подготовляя новые катастрофы.
Оппозиция говорит рабочим Востока: опустошенные внутрипартийными
махинациями капитулянты помогают Сталину сеять семя центризма, засорять
ваши глаза, затыкать ваши уши, затуманивать ваши головы. С одной стороны,
вас обессиливают перед лицом оголенной буржуазной диктатуры, запрещая вам
развернуть борьбу за демократию. С другой стороны, вам рисуют перспективу
какой-то спасительной, непролетарской диктатуры, помогая тем в дальнейшем
новым перевоплощениям Гоминдана, т. е. дальнейшим разгромом революции
рабочих и крестьян.
Такие проповедники являются изменниками. Учитесь не верить им, рабочие
Востока, учитесь презирать их, учитесь гнать их прочь из своих рядов!..."
ЧТО ЖЕ ТАКОЕ ПЕРМАНЕНТНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ?
(Основные положения).
Читатель, надеюсь, не будет возражать, если я, в заключение этой книжки,
попытаюсь, не боясь повторений, сжато формулировать главные свои выводы.
1. Теория перманентной революции требует сейчас со стороны всякого
марксиста самого внимательного к себе отношения, так как ходом классовой и
идейной борьбы вопрос полностью и окончательно выведен из области
воспоминаний о старых разногласиях внутри русских марксистов и превращен в
вопрос о характере, внутренних связях и методах международной революции
вообще.
2. В отношении стран с запоздалым буржуазным развитием, в частности,
колониальных и полуколониальных, теория перманентной революции означает,
что полное и действительное разрешение их демократических и
национально-освободительных задач мыслимо лишь через диктатуру
пролетариата, как вождя угнетенной нации, прежде всего ее крестьянских
масс.
3. Не только аграрный вопрос, но и национальный отводят крестьянству,
подавляющему большинству населения отсталых стран, исключительное место в
демократической революции. Без союза пролетариата с крестьянством задачи
демократической революции не могут быть не только разрешены, но даже
серьезно поставлены. Союз этих двух классов осуществим, однако, не иначе,
как в непримиримой борьбе против влияния национально-либеральной буржуазии.
4. Каковы бы ни были первые эпизодические этапы революции в отдельных
странах, осуществление революционного союза пролетариата и крестьянства
мыслимо только под политическим руководством пролетарского авангарда,
организованного в коммунистическую партию. Это значит, в свою очередь, что
победа демократической революции мыслима лишь через диктатуру пролетариата,
опирающегося на союз с крестьянством и разрешающего в первую голову задачи
демократической революции.
5. Взятый в исторической оценке старый лозунг большевизма: "демократическая
диктатура пролетариата и крестьянства" выражал именно охарактеризованное
выше соотношение пролетариата, крестьянства и либеральной буржуазии. Это
доказано опытом Октября. Но старая формула Ленина не предрешала заранее,
каковы окажутся политические взаимоотношения пролетариата и крестьянства
внутри революционного блока. Иными словами, формула сознательно допускала
известную алгебраичность, которая должна была уступить место более точным
арифметическим величинам в процессе исторического опыта. Этот последний
показал, однако, притом в условиях, исключающих какие бы то ни было
лже-толкования, что, как бы велика ни была революционная роль крестьянства,
она не может быть самостоятельной, ни, тем более, руководящей. Крестьянин
идет либо за рабочим, либо за буржуа. Это значит, что "демократическая
диктатура пролетариата и крестьянства" мыслима только, как диктатура
пролетариата, ведущего за собою крестьянские массы.
6. Демократическая диктатура пролетариата и крестьянства, в качестве
режима, отличного по своему классовому содержанию от диктатуры
пролетариата, была бы осуществима лишь в том случае, если бы осуществима
была самостоятельная революционная партия, выражающая интересы крестьянской
и вообще мелко-буржуазной демократии, - партия, способная, при том или
другом содействии пролетариата, овладеть властью и определять ее
революционную программу. Как свидетельствует опыт всей новой истории, и
особенно опыт России за последнюю четверть века, непреодолимым препятствием
на пути создания крестьянской партии является экономическая и политическая
несамостоятельность мелкой буржуазии и ее глубокая внутренняя
дифференциация, в силу которой верхние слои мелкой буржуазии
(крестьянства), во всех решительных случаях, особенно в войне и революции,
идут с крупной буржуазией, а низы - с пролетариатом, вынуждая тем самым
промежуточный слой делать выбор между крайними полюсами. Между керенщиной и
большевистской властью, между Гоминданом и диктатурой пролетариата - нет и
не может быть ничего промежуточного, т. е. никакой демократической
диктатуры рабочих и крестьян.
7. Стремление Коминтерна навязать ныне восточным странам лозунг
демократической диктатуры пролетариата и крестьянства, давно и окончательно
исчерпанный историей, может иметь только реакционное значение. Поскольку
этот лозунг противопоставляется лозунгу диктатуры пролетариата, он
политически содействует растворению пролетариата в мелко-буржуазных массах
и создает таким путем наиболее благоприятные условия для гегемонии
национальной буржуазии, следовательно, для краха демократической революции.
Включение этого лозунга в программу Коминтерна представляет собою прямую
измену марксизму и октябрьской традиции большевизма.
8. Диктатура пролетариата, поднявшегося к власти, в качестве вождя
демократической революции, неизбежно, и притом очень скоро, ставит перед
ним задачи, связанные с глубокими вторжениями в права буржуазной
собственности. Демократическая революция непосредственно переростает в
социалистическую, становясь тем самым перманентной революцией.
9. Завоевание власти пролетариатом не завершает революцию, а только
открывает ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166