Словом, во всех странах эксплоатирующие
классы воздвигли баррикады против народа. Русской буржуазии только остается
подражать своим старшим сестрам. Но ее положение в этом отношении довольно
затруднительное. И вот почему.
Дело в том, что конституционный строй вводился в других государствах уже
давно, когда народная масса была еще совершенно темна, не имела никакого
политического опыта, совершенно не сознавала своих интересов. Народ и,
прежде всего, пролетариат чувствовал, что ему страшно плохо и стремился к
лучшему; с беззаветным мужеством он вступал в борьбу с абсолютизмом
(королевским самодержавием), но он не знал, что и как должно быть
поставлено на место абсолютизма. Буржуазия же, гораздо более образованная и
опытная, зорко охраняла свои интересы: рабочие массы кровью своей добывали
свободу, а она эту свободу забирала в свои руки. Буржуазия вместе с
монархией бесстыдно лишала рабочих избирательного права, вводила две палаты
и так далее. В конце концов рабочий класс всюду выступал, конечно, против
обманувшей его буржуазии; но, когда государственные учреждения уже созданы,
их не так легко свалить. Раз две палаты уже существуют, население к ним
привыкает, как будто так и быть должно. Буржуазные партии, которые никогда
не стесняются в средствах, натравляют наиболее отсталые слои народа, как
крестьянство и мещанство, на городской рабочий класс; разделив народ и тем
обессилив его, буржуазия властвует над ним; она создает двойные и тройные
окопы и возводит крепостные валы. Разрушить ее укрепления не так легко.
Рабочий класс всего мира уже не первый десяток лет ведет против нее
неутомимую борьбу.
Положение русской буржуазии, говорим мы, более затруднительно.
Совершающаяся у нас революция застала рабочие массы гораздо более
подготовленными. Русский пролетариат не только умеет бороться, но он знает,
во имя чего он борется. У него свои требования, своя программа. Он идет
своим путем. Он объединяет вокруг себя народные массы, дает им лозунг и
знамя. Русский рабочий класс не проявляет никакого желания вытаскивать
своими руками каштаны из огня для буржуазии. И она это видит. Вот почему,
скрепя сердце и с ласковой улыбкой на лице, русский либерализм принял в
свою программу требование всеобщего избирательного права. Вот почему наши
либеральные политики скрывают по возможности требование двух палат или
придают ему как можно более невинный и "благородный" вид. Усилия эти,
однако, тщетны: у пролетариата зоркий глаз.

IX

Мы в данном случае говорим не о тех диких помещиках, казенных подрядчиках,
интендантах и просто казнокрадах, которые составляют "монархическую
партию"*316 с черносотенными "Московскими Ведомостями" во главе; эти
господа хотят чистого самодержавия; для них даже г. Витте - либерал и
социалист; народу они, вместо всяких прав, всегда готовы предложить веревку
и свинец. Это - не политическая партия, а просто реакционная шайка. Мы не
говорим здесь также и о таких партиях, как "Союз 17 октября", "Партия
правового порядка", "Торгово-промышленная партия". Эта совершенно
консервативная* часть буржуазии, напуганная борьбой пролетариата и
крестьянства, мало заботится о том, как отнесется к ней народ. Она
стремится к союзу с правительством гг. Витте и Дурново, она готова принять
не только какие угодно две палаты, но даже и три, словом, согласна на все,
что ей предложит правительство: она знает, что она в обиде не будет, а союз
с правительством ей нужен для немедленной совместной борьбы против народа.
Тут все ясно, и партия правового порядка никого ввести в заблуждение не
может.
/* Консервативными партиями называются такие, которые охраняют существующий
порядок и не хотят дальнейших крупных изменений и реформ./
Говоря о либеральной политике, мы имеем в виду
конституционно-демократическую партию (так называемых "кадетов"). Эта
партия состоит из левого крыла владельческой буржуазии и правого крыла
интеллигенции; в ее состав входят, с одной стороны, наиболее либеральные и
"демократические" (будто бы демократические) группы земских и думских
деятелей; с другой стороны - та часть интеллигенции, которая по своим
интересам и вкусам стоит ближе к буржуазии, чем к пролетариату. Как же эта
партия относится к вопросу об одной или двух палатах? "Партия допускает, -
говорит программа кадетов, - в своей среде различие мнений по вопросу
организации народного представительства в виде одной или двух палат, из
которых вторая палата должна состоять из представителей от органов местного
самоуправления, реорганизованных (преобразованных) на началах всеобщего
голосования и распространенных на всю Россию". Таким образом, в состав
партии входят как сторонники одной палаты, так и сторонники двух палат;
значит, партия в целом как бы не имеет в этом вопросе своего решения. Но
ведь политические партии для того и создаются, чтобы совместными силами
бороться за общие цели; а вопрос об одной или двух палатах есть вопрос
огромной важности; когда он станет на очередь, - а это близко, - вокруг
него завяжется жестокая борьба. Как же это партия кадетов не имеет в этом
вопросе своего решения? Факт этот объясняется следующим образом. Земцы и
думцы, вообще собственники, входящие в партию, боятся больше всего
всеобщего голосования и во что бы то ни стало хотят ограничить его
"опасность" посредством второй палаты; интеллигенты же, входящие в партию,
гораздо больше боятся критики и обличения со стороны рабочих и потому не
соглашаются открыто стать на сторону такого противонародного учреждения,
как верхняя палата. Отсюда - разногласия. Если бы кадетская партия в своей
программе высказалась решительно за одну палату, из партии выступили бы
земцы; а это самая богатая и влиятельная часть партии. Если бы программа
определенно требовала двух палат, из партии выступила бы интеллигенция; а,
между тем, партия нуждается в журналистах, лекторах и агитаторах. Поэтому
партия говорит, что она допускает и те и другие мнения.
Но на самом деле это только фраза. Правительство хочет двух палат (на свой
лад). Консервативная часть дворянства и буржуазии тоже хочет двух палат.
Народу приходится еще только бороться за одну палату против этих сил.
Партия, которая не поддерживает народа в этой борьбе, которая не
высказывается определенно и решительно за его требование, уже тем самым
оказывает поддержку консервативным силам. Если бы какая-нибудь партия
объявила, что допускает в свою среду на равных правах сторонников и
противников самодержавия, она этим самым отказалась бы от борьбы против
самодержавия и, значит, фактически стала бы на его сторону. Так и тут. Но
дело не только в этом. Мы уже сказали, что наиболее влиятельная,
владельческая часть кадетов решительно стоит за две палаты (отдельные
исключения могут быть, но в общем это так); пока что земцы заигрывают с
интеллигенцией, но стоит им укрепиться в Государственной Думе или в
Учредительном Собрании, и они без всяких церемоний порвут со своими
немногочисленными интеллигентами левого крыла и со всей решительностью
потребуют ввести в конституцию механику двух палат.

X

Можно, правда, возразить, что верхняя палата, за которую стоят
кадеты-земцы, вовсе не является противонародным учреждением. В самом деле,
как должна быть организована по их плану вторая палата? Вся Россия должна
покрыться органами самоуправления, думами и земствами; и те и другие должны
быть выбраны местным населением посредством всеобщего голосования; вот
эти-то думы и земства и пошлют от себя депутатов в верхнюю палату. Что же
тут плохого? - могут сказать кадеты. Однако, возразим мы, для чего-нибудь
же вы придумали эту музыку? Ведь это не спроста? Казалось бы, здраво
рассуждая, совершенно достаточно одной палаты, раз ее выбирает весь народ.
К чему же на нее громоздить еще другую, земскую палату? Не слишком ли это
большая роскошь?
Демократический строй требует, чтобы весь народ как можно ближе стоял к
законодательству и принимал в нем как можно более активное участие.
Нынешние государства слишком велики, чтобы весь народ во всем своем объеме
мог непосредственно законодательствовать, т.-е. обсуждать и принимать
законы. Поэтому народ управляет государством через представителей. Но народ
сам должен стоять лицом к лицу со своими представителями, он должен
выбирать их прямо и непосредственно, не через уполномоченных и выборщиков,
и притом выбирать на короткий срок, не больше двух лет, чтоб иметь
возможность отставить их, если они не выражают его воли. Такому
демократическому требованию удовлетворяет всеобщее, равное и прямое
голосование. Но верхняя или земская палата не отвечает этому
демократическому требованию.
Допустим, что думы и земства избраны всеобщим, равным и прямым
голосованием. Но земская палата будет уже избрана не населением, а думскими
и земскими гласными; значит, избрание ее будет не прямое, а двустепенное.
Это раз. Далее. Думы и земства выбираются городами и губерниями с очень
различной численностью населения. Уравнять представительство дум и земств в
верхней палате не будет никакой возможности. Значит, земская палата будет
основана на неравном голосовании. Да и вообще интерес к выборам в земства и
думы обыкновенно далеко не так велик, как к выборам в парламент;
голосование населения далеко не столь всеобщее; буржуазные же классы,
пользующиеся большим досугом, соберут при этих выборах все силы, чтоб
обеспечить за собой верхнюю палату. Таким образом земские представители
будут фактически избираться не-всеобщим, не-равным и не-прямым
голосованием. И эта палата, представляющая только наиболее оседлую и
обеспеченную часть нации, будет пользоваться такой же законодательной
властью, как и вся нация. На каком основании? По какому праву? Пусть кадеты
объяснят, как примирить вторую палату с демократической программой? Господа
либералы очень горячо доказывают, что не нужно никаких классовых интересов,
никакой классовой борьбы, ибо нация едина, священна и неделима. Как же это
они сами выделяют из единой нации буржуазную часть и дают ей столько же
прав, сколько и всей нации? Как же это они, демократы, хотят обеспечить за
буржуазией двойное представительство: в нижней палате - со всем народом, и
в верхней палате - особо. Если нация едина, то к чему же две палаты? Или,
кроме нации, существует еще сверх-нация? И эти люди называют себя
демократами! Поистине, не всякий, восклицающий: Господи, Господи! войдет в
царствие небесное.

XI

Положение либералов в этом отношении очень затруднительное. Доказывать
единство нации и защищать две палаты - нелегкое дело: фальшь и классовый
эгоизм слишком уж ясно выступают тут наружу! Но либералы все-таки пытаются
прикрыть хоть кое-как свои две палаты. У них для защиты есть два дешевых
довода. Первый довод тот, что земская палата нужна для того, чтоб в
парламенте были представлены интересы и нужды дум и земств. Второй довод
тот, что одна палата будет слишком поспешно и необдуманно решать дела. Оба
эти довода, если на них взглянуть открытыми глазами, лишены всякого смысла.
Нужно, говорят, чтоб в парламенте были представлены интересы органов
самоуправления. Как будто у этих органов самоуправления, земств и дум,
имеются свои собственные интересы, отличные от интересов самого населения.
Как будто представители народа, избранные прямым голосованием, не
заинтересованы в том, чтобы дать возможность земствам и думам как можно
успешнее обслуживать интересы местного населения! Наконец, этот довод имел
бы хоть по внешности разумный вид, если б земская палата имела право голоса
только по вопросам городского и земского хозяйства. Но ведь этой палате
хотят дать те же права, что и представительству всего населения. Наконец,
спросим мы, если нужно, чтоб в парламент были представлены какие-то особые
интересы, независимые от самого населения, то почему такая исключительная
привилегия земствам и думам? Тогда уж рядом с земской палатой нужно
построить третью палату от профессиональных союзов, потом четвертую - от
учебных заведений, потом пятую - от банков и страховых обществ и т. д., и
т. д., без конца. Так можно завести, например, семь палат, и тогда уж
несомненно окажется, что у семи нянек дитя без глазу. У земств, у
профессиональных союзов, у банков, у учебных заведений нет других
интересов, кроме интересов самого населения. Поэтому совершенно достаточно
одной свободно избранной всем населением палаты, чтобы все интересы, все
нужды, все потребности были представлены. Это совершенно ясно, и отрицать
это невозможно.
Говорят далее, что одна палата слишком поспешно и неосторожно решает дела.
Великолепный довод! Почему же фабриканты на своих заводах не назначают двух
администраций с равными правами? Потому, что они только будут мешать друг
другу и тормозить дело. Разве же этот довод не применим еще в большей мере
к управлению всей страной? Боятся, что парламент будет слишком поспешен в
своих действиях и вводят две палаты; но не боятся, что в случае конфликта
между палатами парламент и вовсе будет обречен на бездействие!
Одна палата, говорят, будет увлекаться и делать промахи. Конечно, от
промахов никто не свободен, один только бог. Но, во-первых, предполагается,
что народ выберет представителей, которые знают, чего хотят. А, во-вторых,
для того, чтоб критиковать палату, указывать ей ее промахи, предостерегать
от них и направлять на правильный путь, существуют народные собрания,
свободная печать, петиции... Если все это вместе не избавит парламента от
ложных шагов, то откуда же такое доверие к мудрости, твердости,
благожелательности, беспристрастию и бескорыстию земской палаты? По какому
это праву земская палата хочет взять на себя роль контролера, указчика,
опекуна над самодержавным народом? Неужели народ позволит? Никогда!

XII

Либералы боятся власти народа, - в этом вся тайна. Когда они с
воодушевлением говорят о нации, они имеют в виду себя. А действительная,
настоящая нация, народная, трудящаяся, борющаяся внушает им только страх.
Такие вожаки кадетской партии, как тверские земцы, Петрункевич и Родичев,
до недавнего времени открыто выступали против прямого избирательного права:
они не решались стать лицом к лицу с народом и хотели отделить себя от него
посредством выборщиков. В небольшой кучке выборщиков либералы себя
чувствовали бы несравненно лучше, чем пред лицом народной массы. Чтоб
скрыть свой страх пред нею, они уверяли, будто население, особенно же
крестьянство, еще не созрело для прямых выборов. Сельские общества, однако,
единодушно во всех концах России высказываются за прямое голосование. Точно
так же высказался и Крестьянский Союз. На первом съезде Союза один из
представителей Владимирской губернии сказал: "Некоторые почтенные
профессора, вроде Кузьмина-Караваева, говорят, что крестьяне не созрели, и
что нужны поэтому двустепенные выборы. Это неправда. Упрек им за это". В
ответ на эти слова раздались, по показанию протокола, дружные
рукоплескания. Эти рукоплескания показали, что почтенные профессора и столь
же почтенные земцы совершенно напрасно пытаются свою собственную
демократическую незрелость взвалить на народ. Примирившись с прямым
избирательным правом, гг. Родичевы, Караваевы и Петрункевичи отнюдь от
этого не "созрели" и, страха ради пред нацией, решились построить еще одну
палату, избранную двустепенным голосованием. Таковы эти демократы! Еще не
раз представителям народа придется послать им "упрек" - и не только упрек,
но и предъявить им грозное обвинение в покушении на народные права.
Еще до манифеста 17 октября влиятельная группа нынешних кадетов, тогда
называвшаяся освобожденцами, издала за границей проект конституции. По
этому проекту Государственная Дума должна состоять из двух палат, народной
и земской; при этом в первый раз, пока еще не будут преобразованы наши
органы самоуправления, земская палата должна быть избрана, по проекту,
нынешними земствами и думами. В течение первых трех лет, когда будут
решаться громаднейшие вопросы народной жизни, наши сплошь-дворянские
земства и сплошь-домовладельческие думы, представляющие интересы
ничтожнейшей части нации, должны пользоваться, по проекту освобожденцев,
такою же властью, как весь народ в его целом. И эти господа смеют считать
себя демократами. Их главная задача и забота не в том, чтоб доставить
господство народу, а в том, чтоб обеспечить господство буржуазии над
народом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166