Хотя кое-что все же заметил. Язык, на котором он говори
л, был вполне мелодичен, я бы даже сказал Ц красив, если, конечно, такое воо
бще можно сказать в отношении языка. Также создавалось ощущение, что он с
остоит из множества других языков, причем из моего мира. Насколько я помн
ил, в моем мире то ли была попытка создать единый язык, то ли это чистый вым
ысел фантастов, но назывался он эсперанто. Я никогда не слышал, как на нем
говорят, но если он все же существовал и «выглядел» точно так же, как тот, ч
то я услышал из уст старика, то я бы очень хотел, чтобы все люди на нем говор
или. Он был просто приятен слуху. Мне тут же страшно захотелось его выучит
ь, причем я почему-то был уверен, что легко его освою. Хотя, честно, знать не
знал, откуда появилась такая уверенность в своих силах. Но пока что, не сли
шком надеясь на успех, я спросил по-русски:
Ц Кто вы?
Как и следовало ожидать, старик лишь удивленно посмотрел на меня, явно оз
адаченный тем, что я сказал.
Ц Понятно… Доверительного разговора не получится.
Еще раз внимательно посмотрев на старика, который точно так же посмотрел
на меня, я попробовал по-другому. Ткнув себя в грудь, я произнес:
Ц Меня зовут… м-м-м… Ц называть свое настоящее имя мне не хотелось: друг
ой мир Ц другая слава, Ц так что надо было придумать ему замену. Впрочем,
с именем проблемы не будет, оно уже есть: меня в нашем мире частенько назыв
али психом, можно использовать анаграмму Ц Хисп Ц так однажды друзья п
ошутили. А вот фамилия… скажем, Крэйзи? Раз буду психом, так почему бы не бы
ть Сумасшедшим Психом (хотя слово «крэйзи» можно перевести по-разному, н
о остановимся на таком варианте)? Ц Пусть будет так: меня зовут Крэйзи Хи
сп.
Видя, что он не понял, я снова начал тыкать в себя пальцем и повторять как п
опугай:
Ц Крэйзи Хисп, Крэйзи Хисп…
Наконец, до него дошло. Ткнув себя в грудь, как и я, он на своем певучем языке
произнес:
Ц Нека Занглиф. Нека Занглиф.
От его имени я немного опешил, но, взяв себя в руки, спокойно сказал:
Ц Очень приятно познакомиться.
Естественно, он опять ничего не понял. М-да… общаться будет трудно. Показа
в опять на себя, я постарался изобразить одежду. Видимо, у меня получилось
. Выйдя на минутку из комнаты, он притащил мне мои вещи. Буквально выхватив
у него из рук сверток, я принялся спешно одеваться. Скрыв наготу, сразу по
чувствовал себя увереннее. Вот только кое-чего не хватало. Подозрительн
о посмотрев на старика, я вопросительно потер друг о друга большой и указ
ательный палец. Этот жест, по-видимому, был в обоих мирах одинаков. Хлопну
в себя по лбу и что-то проговорив, дедок опять выбежал из комнаты и вернул
ся обратно уже с моим мешочком. Развязав тесемки, я заглянул внутрь. Если о
н и взял денег, то совсем чуть-чуть. Переведя взгляд обратно на Занглифа, я
увидел, что он насмешливо наблюдает за моими действиями (хотя понять, что
в его глазах отражается именно насмешка, а не жажда крови, мне удалось с не
которым трудом). По мне, так ничего смешного я не делал. Все-таки это мое сам
ое ценное имущество. Затолкав мешочек в карман, я вызывающе посмотрел на
этого типчика. Тот, прищурив один глаз, этак оценивающе глянул на меня, пос
ле чего поманил пальцем за собой. Несколько обескураженный всем происхо
дящим, я послушно поплелся следом за ним, но, едва я сделал шаг за порог ком
наты, как, обалдев, замер на месте. Видимо, жилье этого старикашки состояло
всего из двух комнат, причем спальня была спальней, а все остальное наход
илось в другой комнате. Этакий вигвам на современный манер, коммуналка, б
лин. Благо хоть помещение было достаточно большим, чтобы вместить в себя
небольшую библиотеку, камин, какой-то алтарь со стоящими на нем оплавлен
ными свечами, кухню и, судя по всему, место, где старикашка проводил основн
ую часть своего времени, Ц кресло-качалку. Она стояла на относительно св
ободном пятачке напротив горящего камина, и рядом с ней находился газетн
ый столик, на котором в данный момент лежало несколько книг, а поверх них с
тояла корзина с пряжей и спицами.
Пока я, раскрыв рот, разглядывал комнату, старик зря времени не терял. Дело
вито расчистив место посреди помещения, из-за чего пришлось потеснить к
ресло, столик и несколько тумбочек, понатыканных по всей комнате без вся
кого порядка. Освободив таким образом пятачок, он скатал ковер, который я
даже не заметил под всей этой мебелью, после чего принялся чертить мелом
на открывшихся досках. Чертил он минут двадцать, так что я успел заскучат
ь. Разобраться в его художествах я не мог и даже понятия не имел, что они хо
тя бы приблизительно могут обозначать, а в том, что он писал, и вовсе видел
сплошную абракадабру. К моему сожалению, аналогичная абракадабра была и
в книгах, в которые я заглянул из естественного любопытства; в общем, не на
йдя, чем себя занять, я с кислой миной на лице принялся созерцать потуги ст
арикашки нарисовать какой-то особый вид электронных облаков, который я,
помнится, изучал еще в школе. Схожесть была, конечно, очень и очень поверхн
остной, но, кроме этих облаков и «бабочки», которую надевают на шею вместо
галстука, мне больше на ум ничего не приходило.
Наконец, старик закончил. Опять поманив меня пальцем, он указал в центр ри
сунка, как раз туда, где был начерчен относительно ровный круг. Беспрекос
ловно подчинившись, я с ожиданием уставился на старикашку. Может, в этом м
ире есть магия и сейчас он будет колдовать? Этот же рисунок Ц наверное, ка
кой-то вид пентаграммы, с помощью которого и происходит все колдовство? П
роследив, как старик встал с краю круга и поднял над собой руки, я с нетерп
ением стал ждать чего-то особенного… И дождался, идиот. Резко вспыхнул св
ет, ослепительный, просто уничтожающий. Раскаленной иглой он прошелся по
нервам и, казалось, пробил себе выход у меня на затылке. Все померкло…
Когда же зрение вернулось, то первое, что увидел, были доски пола. То есть я
лежал лицом вниз. Кое-как перевернувшись на спину, я еще немного повозилс
я, усаживаясь на задницу. Оглянулся. Старика нигде не было видно. Немного п
осидев, собрался и достаточно легко поднялся на ноги. Для верности прост
ояв с минуту, уже уверенной походкой я вышел через дверь на улицу.
Безумный старикашка оказался здесь. Он как раз закончил оседлывать лоша
дь. Оглянувшись по сторонам и поняв, что избушка стоит почти посреди чист
ого поля, я двинулся к хозяину, но, подойдя, не успел ничего сказать, как он з
аорал на меня каким-то визгливым голосом, который никак не ассоциировал
ся с тем певучим языком, что я от него уже слышал. К моему удивлению, я понял
, что он мне проорал:
Ц Во-о-о-он!!! Во-о-о-н, я сказал!!! Садись на лошадь и чтоб духу твоего здеся б
ольше не было! Деревня там! Ц Махнув рукой в сторону заходящего солнца, о
н отошел к двери дома и, сложив на груди руки (при этом запутавшись пальцам
и во всклоченной бороде), старик грозно нахмурил брови и уставился на мен
я, ожидая, пока я уйду. Некоторое время я растерянно переводил взгляд со ст
арика на лошадь и обратно. Ездить верхом я, честно говоря, не умел (впрочем,
это я уже где-то упоминал). Даже никогда не сидел на лошади, а тут на тебе Ц
садись и езжай. Но я так и не смог понять, почему повел себя именно так, как п
овел. Как мне в голову взбрела эта идиотская идея Ц показать себя опытны
м конником?! Единственным объяснением может служить избыточное количес
тво ударов, пришедшихся на мою голову, и, вообще, все произошедшие события.
Пока я направлялся к новому для меня средству передвижения, перед глазам
и стояла картинка из недавно просмотренного фильма с лихо, не касаясь ст
ремян, взлетающими в седло ковбоями. Когда я подошел к лошади, которая сто
яла с совершенно индифферентным видом, напоминая йога, впавшего в нирван
у, план эффектной посадки был готов. Я собирался, схватившись за луку седл
а, подпрыгнуть, выкидывая правую ногу вверх и добавив усилие руками, взмы
ть по красивой дуге в седло. На мой взгляд, план был великолепен. Однако он
не учитывал некоторые незначительные детали, а именно: Ц росту во мне бы
ло под метр девяносто, вес за восемьдесят килограммов, да и силушкой я, мяг
ко говоря, не обижен. И что получилось? Подошел. Взялся за луку. Чуть присел.
Толчок. Рывок руками. Разворот корпуса. Ноги Ц обе! Ц уходят вверх. Почти
вертикальная стойка. Теперь смотрим вниз на лошадь и, подкорректировав т
раекторию… Господи-и-и!.. Не ожидавшая от жизни сюрприза в виде мощного ры
вка луки седла в сторону, кляча сделала боком несколько шагов, запуталас
ь в своих ногах и рухнула на землю; я же в крутом пике вонзился рядом.
Когда я снова адекватно стал воспринимать действительность, перед глаз
ами предстала следующая картина. Старик с причитаниями: "Убил изверг мою
родную-у-у!.." и "На кого ж ты меня покинула-а-а?!" Ц тянет за повод, пытаясь под
нять клячу, а та косит на него обалдевшими глазами и не делает ни малейшей
попытки посодействовать хозяину.
Собрав себя по кусочкам, я встал и направился к ним, чтобы предложить свою
помощь и извиниться перед убитым горем стариком. Тут эта животина замети
ла мое приближение. Уж не знаю, что именно она возомнила, но, думаю, посчита
ла, что я сумасшедший и могу покусать ее, бедную и несчастную, а проверять
на своей шкуре, какую заразу можно подхватить от этого долбаного парня, т
о есть от меня, желания у нее, разумеется, не было. Взгляд клячи стал соверш
енно обезумевшим. Она издала невообразимый звук, что-то среднее между хр
апом и визгом, и, буквально катапультировавшись в вертикальное положени
е, с невероятной скоростью рванула вдаль, на глазах стягиваясь в точку. Од
уревший от этой картины старик повернулся ко мне и с безмерным удивление
м в голосе сказал:
Ц Слышь, она ж, стерва, даже молодой так не бегала.
Ц А я вообще не видел, чтоб какая лошадь так скакала. Ее сейчас и на жигуля
х не догонишь, Ц честно ответил я, причем, к моей удивленной радости, на яз
ыке, что мне так понравился.
Ц А, ладно, сама потом вернется, Ц махнул рукой старик. Потом он, видимо, в
спомнил, с кем разговаривает, и, вытаращившись на меня, снова заорал: Ц Пш
ел отсюдава! Чтоб духу твоего здеся не было!!
Развернувшись, он зашел в дом, громко хлопнув дверью, тут же послышался зв
ук задвигаемого засова. Больной старикашка. Пожав плечами, я спокойно дв
инулся в указанную ранее сторону. До деревни, наверное, не так уж и далеко.
Как ни странно, я оказался прав: где-то через час показалась деревня. Я пос
тоял на пригорке, разглядывая ее. На вид она несильно отличалась от дерев
ень моего мира, хотя, кроме полного отсутствия электричества и техники, б
ыли и свои особенности, бросающиеся в глаза. Например, некоторые дома выд
елялись своей, так сказать, странностью. Одни были на вид индейские вигва
мы, другие выглядели как шатры, третьи напоминали армейские палатки, но в
большинстве своем Ц дома как дома. Люди Ц и мужчины, и женщины Ц были в д
овольно однообразной одежде, в общем-то, мало отличающейся от моей. На ули
це их было немного, все чем-то заняты; вокруг домов носились дети, убегая о
т собаки той же породы, что и встреченные мной на пастбище. Наверное, играл
и. Несколько женщин стирали белье в речке, которая протекала почти вприт
ык к домам, там же плескалась другая часть деревенской ребятни. Слышалис
ь удары чего-то тяжелого по железу, и я сделал вывод, что неподалеку наход
ится кузница, и тут, будто в подтверждение моих мыслей, из одного шатра выш
ел красный, как рак, мужик в черном фартуке Ц мне это было видно даже с тог
о расстояния, на котором я находился. Подойдя к речке, он зачерпнул двумя р
уками воды и облил себя с головы; повторив эту процедуру пару раз, он опять
вернулся в свой шатер, и тут же снова послышались удары кузнечного молот
а.
Но вся эта идиллия была нарушена в мгновение ока, стоило мне подойти к око
лице.
Как я понял, меня давно уже заметили, и все были настороже, так что стоило м
не приблизиться, как с улиц будто выдуло женщин и детей, зато вдоволь стал
о мужиков, вооруженных в основном мечами. Присмотревшись, я решил, что они
железные и стальные, какие были распространены в наше Средневековье, при
близительно до шестнадцатого-семнадцатого века. Они были явно грубой ра
боты и не имели даже намека на крестовины, защищающие руки в бою. Возможно
, их ковал тот самый краснолицый кузнец, которого я уже имел честь лицезре
ть. Еще у нескольких я заметил цепы, а у двоих были простые луки, с наложенн
ыми стрелами, причем они не тратили сил на то, чтобы взять меня на прицел, к
ак, в моем представлении, должны были бы сделать… Что-то больно воинствен
ные крестьяне, то ли их кто-то учил, то ли здесь все такие? Может, есть от ког
о обороняться? Мне стало интересно. Я старался просчитывать варианты бег
ства и обороны, а также подмечал степень готовности людей к схватке. Вон т
от мужик с большой бородой слишком напряжен и может либо поздно среагиро
вать на атаку, либо, наоборот, броситься на меня в любой момент… Еще один, р
ядом с ним, боится, а этот вообще еще юнец и только учится, зато решимости х
ватит на четверых… Белобрысый с луком явно хорошо подготовлен; лучники,
видимо, были неплохими охотниками до того, как их научили стрелять в люде
й…
И так я проанализировал абсолютно всех буквально за несколько секунд, а
их собралось человек сорок. Последнее, что я с удивлением отметил, так это
то, что самый высокий из них был где-то на голову меньше меня, а про остальн
ых и говорить нечего. Кто бы мог подумать! Не сдержавшись, я ухмыльнулся во
все свои тридцать два зуба (чуток поменьше, конечно, но в этом виноваты ко
нфеты и стоматолог!). Мою усмешку поняли совсем не так, как я хотел, точнее, я
совсем не хотел, чтобы ее как-то понимали. Из вполне собранных мужчин, мож
но сказать, воинов, которых я опасался, они вдруг стали просто испуганным
и крестьянами. Только некоторые сдержали маску угрозы на лице, впрочем, м
ожет, и не маску, а действительно они ничуть меня не боялись. Хотя не скажу,
что я такой уж страшный, даже совсем наоборот Ц в обычном состоянии выгл
яжу очень дружелюбным и добродушным, а выведенным из себя меня видели то
лько несколько моих друзей. Вот тогда Ц да, в такие моменты от меня надо д
ержаться как можно дальше, могу и прибить… Но сейчас я совершенно не поня
л, чего они испугались? Только я хотел продемонстрировать мирность своих
намерений, как из толпы ко мне, практически стелясь по земле, виляя хвосто
м и прижимая уши к голове, выскочила та самая собака, которая не далее как
десять минут назад весело гонялась за детьми. Подбежав, упала брюхом пря
мо на мои ноги и призывно вильнула хвостом, прося ее погладить. Естествен
но, я и погладил, тем более что всегда любил животных, но, похоже, именно пок
орность собаки только усугубила положение, так как теперь крестьяне нач
али от меня пятиться. Стараясь хоть как-то их успокоить, я шагнул к ним и, ул
ыбаясь, сделал мирный жест, выставил перед собой руки ладонями вперед. Эт
о был исконно мирный и дружелюбный жест, означающий, что злых намерений у
человека нет. Но именно он и стал последней каплей. Крестьяне, завопив во в
есь голос, дружно ринулись от меня, сбивая друг друга и все, что попадалось
у них на пути. Я же стоял, совершенно обалдевший. Именно поэтому не сразу з
аметил, что тот юнец, которого я охарактеризовал как ученика, но с решимос
тью на четверых, все еще продолжал стоять напротив меня, держа трясущими
ся руками свой меч. Решимости у него осталось ровно на одного, да и та уже п
одходила к концу. Немного отойдя, я решил не повторять своей ошибки, так чт
о просто произнес:
Ц Здравствуй.
Ноль реакции; меч, правда, стал трястись поменьше. Я решил еще раз попробов
ать:
Ц Здравствуй. Ты меня понимаешь? Понимаешь, что я говорю?
Сначала я подумал, что парень ни черта не понимает, но затем в знак согласи
я он легонько кивнул головой. Меня это так обрадовало, что я поспешно сдел
ал два шага вперед, протягивая руку для приветствия, но тот отошел на эти ж
е два шага, а затем срывающимся голосом прокричал:
Ц Не подходи ко мне!
Я замер, не зная, что делать. Еще раз, оглядев его с ног до головы, я понял, что
он далеко не юнец, скорее даже старше меня. Так мы простояли где-то с минут
у. Заметив, что у моего новоявленного знакомого меч перестал трястись со
всем, я решил предпринять еще одну попытку контакта:
Ц Слушай, почему бы тебе не успокоиться? Давай поговорим? Я ничего плохог
о ни хочу сделать, Ц я говорил медленно, как с непонятливым ребенком, но, п
ожалуй, с ними только так и надо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
л, был вполне мелодичен, я бы даже сказал Ц красив, если, конечно, такое воо
бще можно сказать в отношении языка. Также создавалось ощущение, что он с
остоит из множества других языков, причем из моего мира. Насколько я помн
ил, в моем мире то ли была попытка создать единый язык, то ли это чистый вым
ысел фантастов, но назывался он эсперанто. Я никогда не слышал, как на нем
говорят, но если он все же существовал и «выглядел» точно так же, как тот, ч
то я услышал из уст старика, то я бы очень хотел, чтобы все люди на нем говор
или. Он был просто приятен слуху. Мне тут же страшно захотелось его выучит
ь, причем я почему-то был уверен, что легко его освою. Хотя, честно, знать не
знал, откуда появилась такая уверенность в своих силах. Но пока что, не сли
шком надеясь на успех, я спросил по-русски:
Ц Кто вы?
Как и следовало ожидать, старик лишь удивленно посмотрел на меня, явно оз
адаченный тем, что я сказал.
Ц Понятно… Доверительного разговора не получится.
Еще раз внимательно посмотрев на старика, который точно так же посмотрел
на меня, я попробовал по-другому. Ткнув себя в грудь, я произнес:
Ц Меня зовут… м-м-м… Ц называть свое настоящее имя мне не хотелось: друг
ой мир Ц другая слава, Ц так что надо было придумать ему замену. Впрочем,
с именем проблемы не будет, оно уже есть: меня в нашем мире частенько назыв
али психом, можно использовать анаграмму Ц Хисп Ц так однажды друзья п
ошутили. А вот фамилия… скажем, Крэйзи? Раз буду психом, так почему бы не бы
ть Сумасшедшим Психом (хотя слово «крэйзи» можно перевести по-разному, н
о остановимся на таком варианте)? Ц Пусть будет так: меня зовут Крэйзи Хи
сп.
Видя, что он не понял, я снова начал тыкать в себя пальцем и повторять как п
опугай:
Ц Крэйзи Хисп, Крэйзи Хисп…
Наконец, до него дошло. Ткнув себя в грудь, как и я, он на своем певучем языке
произнес:
Ц Нека Занглиф. Нека Занглиф.
От его имени я немного опешил, но, взяв себя в руки, спокойно сказал:
Ц Очень приятно познакомиться.
Естественно, он опять ничего не понял. М-да… общаться будет трудно. Показа
в опять на себя, я постарался изобразить одежду. Видимо, у меня получилось
. Выйдя на минутку из комнаты, он притащил мне мои вещи. Буквально выхватив
у него из рук сверток, я принялся спешно одеваться. Скрыв наготу, сразу по
чувствовал себя увереннее. Вот только кое-чего не хватало. Подозрительн
о посмотрев на старика, я вопросительно потер друг о друга большой и указ
ательный палец. Этот жест, по-видимому, был в обоих мирах одинаков. Хлопну
в себя по лбу и что-то проговорив, дедок опять выбежал из комнаты и вернул
ся обратно уже с моим мешочком. Развязав тесемки, я заглянул внутрь. Если о
н и взял денег, то совсем чуть-чуть. Переведя взгляд обратно на Занглифа, я
увидел, что он насмешливо наблюдает за моими действиями (хотя понять, что
в его глазах отражается именно насмешка, а не жажда крови, мне удалось с не
которым трудом). По мне, так ничего смешного я не делал. Все-таки это мое сам
ое ценное имущество. Затолкав мешочек в карман, я вызывающе посмотрел на
этого типчика. Тот, прищурив один глаз, этак оценивающе глянул на меня, пос
ле чего поманил пальцем за собой. Несколько обескураженный всем происхо
дящим, я послушно поплелся следом за ним, но, едва я сделал шаг за порог ком
наты, как, обалдев, замер на месте. Видимо, жилье этого старикашки состояло
всего из двух комнат, причем спальня была спальней, а все остальное наход
илось в другой комнате. Этакий вигвам на современный манер, коммуналка, б
лин. Благо хоть помещение было достаточно большим, чтобы вместить в себя
небольшую библиотеку, камин, какой-то алтарь со стоящими на нем оплавлен
ными свечами, кухню и, судя по всему, место, где старикашка проводил основн
ую часть своего времени, Ц кресло-качалку. Она стояла на относительно св
ободном пятачке напротив горящего камина, и рядом с ней находился газетн
ый столик, на котором в данный момент лежало несколько книг, а поверх них с
тояла корзина с пряжей и спицами.
Пока я, раскрыв рот, разглядывал комнату, старик зря времени не терял. Дело
вито расчистив место посреди помещения, из-за чего пришлось потеснить к
ресло, столик и несколько тумбочек, понатыканных по всей комнате без вся
кого порядка. Освободив таким образом пятачок, он скатал ковер, который я
даже не заметил под всей этой мебелью, после чего принялся чертить мелом
на открывшихся досках. Чертил он минут двадцать, так что я успел заскучат
ь. Разобраться в его художествах я не мог и даже понятия не имел, что они хо
тя бы приблизительно могут обозначать, а в том, что он писал, и вовсе видел
сплошную абракадабру. К моему сожалению, аналогичная абракадабра была и
в книгах, в которые я заглянул из естественного любопытства; в общем, не на
йдя, чем себя занять, я с кислой миной на лице принялся созерцать потуги ст
арикашки нарисовать какой-то особый вид электронных облаков, который я,
помнится, изучал еще в школе. Схожесть была, конечно, очень и очень поверхн
остной, но, кроме этих облаков и «бабочки», которую надевают на шею вместо
галстука, мне больше на ум ничего не приходило.
Наконец, старик закончил. Опять поманив меня пальцем, он указал в центр ри
сунка, как раз туда, где был начерчен относительно ровный круг. Беспрекос
ловно подчинившись, я с ожиданием уставился на старикашку. Может, в этом м
ире есть магия и сейчас он будет колдовать? Этот же рисунок Ц наверное, ка
кой-то вид пентаграммы, с помощью которого и происходит все колдовство? П
роследив, как старик встал с краю круга и поднял над собой руки, я с нетерп
ением стал ждать чего-то особенного… И дождался, идиот. Резко вспыхнул св
ет, ослепительный, просто уничтожающий. Раскаленной иглой он прошелся по
нервам и, казалось, пробил себе выход у меня на затылке. Все померкло…
Когда же зрение вернулось, то первое, что увидел, были доски пола. То есть я
лежал лицом вниз. Кое-как перевернувшись на спину, я еще немного повозилс
я, усаживаясь на задницу. Оглянулся. Старика нигде не было видно. Немного п
осидев, собрался и достаточно легко поднялся на ноги. Для верности прост
ояв с минуту, уже уверенной походкой я вышел через дверь на улицу.
Безумный старикашка оказался здесь. Он как раз закончил оседлывать лоша
дь. Оглянувшись по сторонам и поняв, что избушка стоит почти посреди чист
ого поля, я двинулся к хозяину, но, подойдя, не успел ничего сказать, как он з
аорал на меня каким-то визгливым голосом, который никак не ассоциировал
ся с тем певучим языком, что я от него уже слышал. К моему удивлению, я понял
, что он мне проорал:
Ц Во-о-о-он!!! Во-о-о-н, я сказал!!! Садись на лошадь и чтоб духу твоего здеся б
ольше не было! Деревня там! Ц Махнув рукой в сторону заходящего солнца, о
н отошел к двери дома и, сложив на груди руки (при этом запутавшись пальцам
и во всклоченной бороде), старик грозно нахмурил брови и уставился на мен
я, ожидая, пока я уйду. Некоторое время я растерянно переводил взгляд со ст
арика на лошадь и обратно. Ездить верхом я, честно говоря, не умел (впрочем,
это я уже где-то упоминал). Даже никогда не сидел на лошади, а тут на тебе Ц
садись и езжай. Но я так и не смог понять, почему повел себя именно так, как п
овел. Как мне в голову взбрела эта идиотская идея Ц показать себя опытны
м конником?! Единственным объяснением может служить избыточное количес
тво ударов, пришедшихся на мою голову, и, вообще, все произошедшие события.
Пока я направлялся к новому для меня средству передвижения, перед глазам
и стояла картинка из недавно просмотренного фильма с лихо, не касаясь ст
ремян, взлетающими в седло ковбоями. Когда я подошел к лошади, которая сто
яла с совершенно индифферентным видом, напоминая йога, впавшего в нирван
у, план эффектной посадки был готов. Я собирался, схватившись за луку седл
а, подпрыгнуть, выкидывая правую ногу вверх и добавив усилие руками, взмы
ть по красивой дуге в седло. На мой взгляд, план был великолепен. Однако он
не учитывал некоторые незначительные детали, а именно: Ц росту во мне бы
ло под метр девяносто, вес за восемьдесят килограммов, да и силушкой я, мяг
ко говоря, не обижен. И что получилось? Подошел. Взялся за луку. Чуть присел.
Толчок. Рывок руками. Разворот корпуса. Ноги Ц обе! Ц уходят вверх. Почти
вертикальная стойка. Теперь смотрим вниз на лошадь и, подкорректировав т
раекторию… Господи-и-и!.. Не ожидавшая от жизни сюрприза в виде мощного ры
вка луки седла в сторону, кляча сделала боком несколько шагов, запуталас
ь в своих ногах и рухнула на землю; я же в крутом пике вонзился рядом.
Когда я снова адекватно стал воспринимать действительность, перед глаз
ами предстала следующая картина. Старик с причитаниями: "Убил изверг мою
родную-у-у!.." и "На кого ж ты меня покинула-а-а?!" Ц тянет за повод, пытаясь под
нять клячу, а та косит на него обалдевшими глазами и не делает ни малейшей
попытки посодействовать хозяину.
Собрав себя по кусочкам, я встал и направился к ним, чтобы предложить свою
помощь и извиниться перед убитым горем стариком. Тут эта животина замети
ла мое приближение. Уж не знаю, что именно она возомнила, но, думаю, посчита
ла, что я сумасшедший и могу покусать ее, бедную и несчастную, а проверять
на своей шкуре, какую заразу можно подхватить от этого долбаного парня, т
о есть от меня, желания у нее, разумеется, не было. Взгляд клячи стал соверш
енно обезумевшим. Она издала невообразимый звук, что-то среднее между хр
апом и визгом, и, буквально катапультировавшись в вертикальное положени
е, с невероятной скоростью рванула вдаль, на глазах стягиваясь в точку. Од
уревший от этой картины старик повернулся ко мне и с безмерным удивление
м в голосе сказал:
Ц Слышь, она ж, стерва, даже молодой так не бегала.
Ц А я вообще не видел, чтоб какая лошадь так скакала. Ее сейчас и на жигуля
х не догонишь, Ц честно ответил я, причем, к моей удивленной радости, на яз
ыке, что мне так понравился.
Ц А, ладно, сама потом вернется, Ц махнул рукой старик. Потом он, видимо, в
спомнил, с кем разговаривает, и, вытаращившись на меня, снова заорал: Ц Пш
ел отсюдава! Чтоб духу твоего здеся не было!!
Развернувшись, он зашел в дом, громко хлопнув дверью, тут же послышался зв
ук задвигаемого засова. Больной старикашка. Пожав плечами, я спокойно дв
инулся в указанную ранее сторону. До деревни, наверное, не так уж и далеко.
Как ни странно, я оказался прав: где-то через час показалась деревня. Я пос
тоял на пригорке, разглядывая ее. На вид она несильно отличалась от дерев
ень моего мира, хотя, кроме полного отсутствия электричества и техники, б
ыли и свои особенности, бросающиеся в глаза. Например, некоторые дома выд
елялись своей, так сказать, странностью. Одни были на вид индейские вигва
мы, другие выглядели как шатры, третьи напоминали армейские палатки, но в
большинстве своем Ц дома как дома. Люди Ц и мужчины, и женщины Ц были в д
овольно однообразной одежде, в общем-то, мало отличающейся от моей. На ули
це их было немного, все чем-то заняты; вокруг домов носились дети, убегая о
т собаки той же породы, что и встреченные мной на пастбище. Наверное, играл
и. Несколько женщин стирали белье в речке, которая протекала почти вприт
ык к домам, там же плескалась другая часть деревенской ребятни. Слышалис
ь удары чего-то тяжелого по железу, и я сделал вывод, что неподалеку наход
ится кузница, и тут, будто в подтверждение моих мыслей, из одного шатра выш
ел красный, как рак, мужик в черном фартуке Ц мне это было видно даже с тог
о расстояния, на котором я находился. Подойдя к речке, он зачерпнул двумя р
уками воды и облил себя с головы; повторив эту процедуру пару раз, он опять
вернулся в свой шатер, и тут же снова послышались удары кузнечного молот
а.
Но вся эта идиллия была нарушена в мгновение ока, стоило мне подойти к око
лице.
Как я понял, меня давно уже заметили, и все были настороже, так что стоило м
не приблизиться, как с улиц будто выдуло женщин и детей, зато вдоволь стал
о мужиков, вооруженных в основном мечами. Присмотревшись, я решил, что они
железные и стальные, какие были распространены в наше Средневековье, при
близительно до шестнадцатого-семнадцатого века. Они были явно грубой ра
боты и не имели даже намека на крестовины, защищающие руки в бою. Возможно
, их ковал тот самый краснолицый кузнец, которого я уже имел честь лицезре
ть. Еще у нескольких я заметил цепы, а у двоих были простые луки, с наложенн
ыми стрелами, причем они не тратили сил на то, чтобы взять меня на прицел, к
ак, в моем представлении, должны были бы сделать… Что-то больно воинствен
ные крестьяне, то ли их кто-то учил, то ли здесь все такие? Может, есть от ког
о обороняться? Мне стало интересно. Я старался просчитывать варианты бег
ства и обороны, а также подмечал степень готовности людей к схватке. Вон т
от мужик с большой бородой слишком напряжен и может либо поздно среагиро
вать на атаку, либо, наоборот, броситься на меня в любой момент… Еще один, р
ядом с ним, боится, а этот вообще еще юнец и только учится, зато решимости х
ватит на четверых… Белобрысый с луком явно хорошо подготовлен; лучники,
видимо, были неплохими охотниками до того, как их научили стрелять в люде
й…
И так я проанализировал абсолютно всех буквально за несколько секунд, а
их собралось человек сорок. Последнее, что я с удивлением отметил, так это
то, что самый высокий из них был где-то на голову меньше меня, а про остальн
ых и говорить нечего. Кто бы мог подумать! Не сдержавшись, я ухмыльнулся во
все свои тридцать два зуба (чуток поменьше, конечно, но в этом виноваты ко
нфеты и стоматолог!). Мою усмешку поняли совсем не так, как я хотел, точнее, я
совсем не хотел, чтобы ее как-то понимали. Из вполне собранных мужчин, мож
но сказать, воинов, которых я опасался, они вдруг стали просто испуганным
и крестьянами. Только некоторые сдержали маску угрозы на лице, впрочем, м
ожет, и не маску, а действительно они ничуть меня не боялись. Хотя не скажу,
что я такой уж страшный, даже совсем наоборот Ц в обычном состоянии выгл
яжу очень дружелюбным и добродушным, а выведенным из себя меня видели то
лько несколько моих друзей. Вот тогда Ц да, в такие моменты от меня надо д
ержаться как можно дальше, могу и прибить… Но сейчас я совершенно не поня
л, чего они испугались? Только я хотел продемонстрировать мирность своих
намерений, как из толпы ко мне, практически стелясь по земле, виляя хвосто
м и прижимая уши к голове, выскочила та самая собака, которая не далее как
десять минут назад весело гонялась за детьми. Подбежав, упала брюхом пря
мо на мои ноги и призывно вильнула хвостом, прося ее погладить. Естествен
но, я и погладил, тем более что всегда любил животных, но, похоже, именно пок
орность собаки только усугубила положение, так как теперь крестьяне нач
али от меня пятиться. Стараясь хоть как-то их успокоить, я шагнул к ним и, ул
ыбаясь, сделал мирный жест, выставил перед собой руки ладонями вперед. Эт
о был исконно мирный и дружелюбный жест, означающий, что злых намерений у
человека нет. Но именно он и стал последней каплей. Крестьяне, завопив во в
есь голос, дружно ринулись от меня, сбивая друг друга и все, что попадалось
у них на пути. Я же стоял, совершенно обалдевший. Именно поэтому не сразу з
аметил, что тот юнец, которого я охарактеризовал как ученика, но с решимос
тью на четверых, все еще продолжал стоять напротив меня, держа трясущими
ся руками свой меч. Решимости у него осталось ровно на одного, да и та уже п
одходила к концу. Немного отойдя, я решил не повторять своей ошибки, так чт
о просто произнес:
Ц Здравствуй.
Ноль реакции; меч, правда, стал трястись поменьше. Я решил еще раз попробов
ать:
Ц Здравствуй. Ты меня понимаешь? Понимаешь, что я говорю?
Сначала я подумал, что парень ни черта не понимает, но затем в знак согласи
я он легонько кивнул головой. Меня это так обрадовало, что я поспешно сдел
ал два шага вперед, протягивая руку для приветствия, но тот отошел на эти ж
е два шага, а затем срывающимся голосом прокричал:
Ц Не подходи ко мне!
Я замер, не зная, что делать. Еще раз, оглядев его с ног до головы, я понял, что
он далеко не юнец, скорее даже старше меня. Так мы простояли где-то с минут
у. Заметив, что у моего новоявленного знакомого меч перестал трястись со
всем, я решил предпринять еще одну попытку контакта:
Ц Слушай, почему бы тебе не успокоиться? Давай поговорим? Я ничего плохог
о ни хочу сделать, Ц я говорил медленно, как с непонятливым ребенком, но, п
ожалуй, с ними только так и надо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44